Александр Задорожный Дмитрий Близнецов

     Благородная работа

 

     Черная пустота космоса вокруг. Холодный блеск далеких звезд. И эта вечная,

девственная тишина бездонной Вселенной. Здесь, в бескрайних просторах, вдали от

туманностей и созвездий, кажется, не существует ни жизни, ни "времени. Пролетит

ли один миг,  пройдет ли час,  год,  жизнь человека, здесь ничего не изменится.

Вечная пустота не дрогнет.  Здесь всегда царит абсолютный ноль чувств,  эмоций.

Мертвая материя астероида раз в  тысячелетие посетит эти места бесшумным слепым

призраком и исчезнет в неизвестности.

     Тишина и  покой царят вокруг.  Только в  эфире радиоволны с  далеких звезд

создают слабый  шелест,  который,  подобно звуку  ракушки,  приложенной к  уху,

заставляет задуматься о смысле жизни и бытия.

     Но что-то изменилось в этом монотонном и заунывном пении космических волн.

Что-то  агрессивное и  живое  проникло  в  равномерный и  спокойный шум  ветров

Вселенной,  разорвав еще  тихой,  но  уже уверенной мелодией вековой покой этих

мест.

     Мелодия все  разборчивее,  все  сильнее звучит ее  ритм,  нарастая снежной

лавиной,  и вскоре,  разорвав оковы вечного сна своим бунтарским аккордом, сюда

врывается энергичный рок-н-ролл.

     Сверкая  сталью  бортов  и   огнями  иллюминаторов,   несется  возмутитель

спокойствия -  мощный  звездолет,  приписанный к  одному из  космодромов города

Плобитаун на  планете Плобой.  Сейчас он возвращается домой из дальнего рейса в

глубины космоса.  Повидимому, экспедиция была удачной. Экипаж празднует победу.

И  мы,  захваченные турбулентным потоком двигателя и нахлынувшей волной музыки,

уносимся за сверкающим красавцем, певцом радости и жизни.

     Вдали начинают появляться другие космические корабли, держащие курс во все

стороны Вселенной.  Вот один из них пролетел совсем рядом. А между тем прямо по

курсу увеличивается голубой шар планеты Плобой.

     Наш  случайный попутчик  -  красавец  звездолет ныряет  в  дымку  перистых

облаков и исчезает в плотных слоях атмосферы.  Мы следуем за ним, но искать его

среди бесчисленного количества разнообразных летательных аппаратов -  все равно

что искать иголку в стоге сена.

     Острокрылые флайеры,  несущиеся в  стратосфере,   гравитолеты,  чуть  ниже

юркие геликоптеры.  Между  ними, тяжело набирая высоту, уносятся к звездам гру-

зовые корабли и  звездолеты.  А  на  земной поверхности по прямым,  как стрелы,

автострадам,   проложенным  по   зеленым  квадратам  полей,   мчатся  машины  и

лендспидеры, иногда останавливаясь возле заправки или придорожной закусочной.

     Там,  где земля касается неба,  в утренней дымке,  , освещенные оранжевыми

лучами солнца,  высятся громады небоскребов Плобитауна.  Именно к  нему,  как к

улью,  держат путь все летательные аппараты,  и  как муравьиные тропы,  туда же

проложены нити дорог.

     Космические челноки с  пассажирами на борту стартуют с плоских крыш отелей

и  серебристыми птицами  уносятся в  высь,  где  их  ждут  рейсовые звездолеты.

Владельцы же  собственных кораблей  оставляют их  на  любом  из  многочисленных

космодромов,  находящихся в  каждом районе города.  Это  большие бетонированные

площадки,   расчерченные  на   симметричные  квадраты  с   нанесенными  на  них

порядковыми номерами.  В  праздники  и  выходные  дни  здесь  невозможно  найти

свободное место.

     Отдохнуть,  поиграть в рулетку, просто развлечься в Плобитаун слетаются со

всей галактики -  от  удачного золотоискателя до неудачливого бизнесмена.  Кого

манят аттракционы,  а  кого многочисленные клубы и  ночные заведения,  которыми

славится этот город.

     О человеке, прилетевшем в столицу Плобоя, можно судить по типу звездолета,

на котором он прибыл. Блестящий, небольшой черный "стилерс" с острым спортивным

носом скорее всего принадлежит молодому предпринимателю с другой планеты, иначе

такую машину он бы поставил себе в гараж.  Рядом стоит легкий грузовик.  Из его

нижнего люка  по  широкому трапу роботы-погрузчики спускают ящики с  морожеными

фруктами для одного из ресторанов Плобитауна.

     На  некотором удалении от этого места,  где вовсю кипит работа,  виден еще

один  звездолет,   взятый  напрокат  в  одной  из  контор  по  сдаче  в  аренду

транспортных средств.  В  его  тени  стоят трое мужчин и  беседуют между собой.

Один,  в  ярко-рыжей замшевой куртке,  в  белых парусиновых туфлях (по  крайней

мере,  когда-то  они  такими были),  часто моргая и  размахивая руками,  что-то

рассказывает  своим   собеседникам,   которые   с   неподдельным  интересом  на

мужественных загорелых лицах слушают его. Вся эта троица привлекает внимание не

только  своим  высоким  ростом  и  атлетическим телосложением,  но  и  тяжелыми

бластерами в потертых кобурах, висящих у каждого на поясе.

     - Дерк,  так чем ты все-таки занимался,  что заработал такую уйму денег? -

задал вопрос говорившему один из слушателей.  - Может, и мы с Делом ' Бакстером

сможем на этом деле погреть руки?

     - Эх,  мужики,  -  развел руками Дерк Улиткинс, - где же вы были раньше? Я

искал вас,  но  вы в  это время пропали из города.  Суть дела была в  том,  что

мак-росская империя под предводительством Штиха напала на созвездие Ридафульер.

Наш Союз держит нейтралитет в  этой войне.  Недавно войска Штиха атаковали флот

Ридафульера возле  планеты  Блаусен,  оттеснили  его  дальше,  а  саму  планету

подвергли  бомбардировке.  На  Блаусене  оказались уничтожены все  космодромы и

звездолеты, разрушены энергостанции и заводы.

     - И  ты,  наверное,  нажился  на  торговле кислородными масками?  -  криво

усмехнулся один из собеседников, у которого были длинные волосы.

      - Я  не понимаю,  чего ты смеешься,  Скайт.  На  продаже противогазов там

действительно можно  было  сделать  немалые деньги,  -  ответил Дерк,  -  но  я

заработал на другом.  Блаусен раньше был прекрасным курортом и здравницей.  Там

лечились  и  отдыхали   толстосумы  со  всего  космоса.  И  после  неожиданного

нападения большая их  часть осталась без возможности выбраться из этой западни.

Космодромы  уничтожены,  транспортное  сообщение  прервано,  города  разрушены,

царила паника. Обезумевшие люди убивали друг друга из-за возможности попасть на

уцелевший звездолет. Богатые платили гигантские суммы, чтобы выбраться из этого

кошмара.  Поэтому я  на свои сбережения нанял звездолет и  вместе с компаньоном

слетал туда. Правда, это было не просто. Полеты кораблей в зону боевых действий

других государств запрещены,  но  я  успешно преодолел все  трудности на  своем

нелегком пути. Приземлился недалеко от одного из престижнейших отелей, сгонял к

нему  на  лендспидере,  пока  напарник караулил звездолет.  Нашел  там  пятерых

клиентов, которые с удовольствием выложили по сто тысяч за билет до Плобоя.

     - Так ты, значит, заработал полмиллиона?! - изумился Дел Бакстер.

     - Нет,  всего двести пятьдесят тысяч. Я же был с напарником. Да еще отними

накладные расходы.

     - Это все равно большие деньги!  Может,  еще раз слетаем туда.,  но уже на

двух кораблях?

     - Не  выйдет.  Последний,  кто  вернулся,  рассказал,  что  Штих установил

блокаду планеты.  Его  истребители уничтожают любой  корабль,  приближающийся к

Блаусену.

     - Зачем ему понадобился этот космический курорт? - задумчиво спросил Скайт

Уорнер.

     - Ты что,  не помнишь Штиха,что ли?  Он сам не знает, что ему нужно. То ли

ипедермическая бомба, то ли трон империи, - ответил Улиткинс.

     - Вряд  ли  из-за  простого  курорта,  неважного  в  стратегическом плане,

правители Ридафульера приняли невыгодный для себя бой в этой звездной системе.

     - Возможно,  ты и прав,  я в этом особо не разбираюсь. Кто-то мне говорил,

что на Блаусене ведутся секретные разработки биологических технологий. Впрочем,

это было в баре, и поэтому я смутно помню.

     - Дерк,  послушай, - ухватился за последние слова Улиткинса Дел Бакстер, -

не   угостишь  ли   нас  со  Скайтом  по  случаю  успешного  завершения  своего

предприятия?

     - Друзья, рад бы, но не могу.

     - Что так? - изумился Дел. -- Посидели бы у Джо в баре, выпили.

     - Не могу, спешу. Я договорился обмыть это дело с компаньоном. Он меня уже

ждет в ресторане.

     - Не  его ли  губная помада у  тебя на шее?  -  насмешливо поинтересовался

Скайт Уорнер.

     Дерк Улиткинс смущенно стал вытирать свою шею тыльной стороной ладони.

     - В  следующий раз,  А  пока выпейте без меня и  передайте привет Могучему

Джо,  -  протягивая пятисотенную банкноту,  произнес он.  Затем,  пожав друзьям

руки, пошел прочь.

      - Спасибо,  Дерк!  - крикнул ему вслед Скайт. -  Не промотай оставшееся в

рулетку!    -  Не беспокойся!  -  ответил Дерк Улиткинс и   скрылся за корпусом

грузового корабля, из которого робот выносил последний ящик фруктов.

     Бар  Джо  под  вывеской  "Падающая  звезда"  находился  в   старом  центре

Плобитауна, не в бойком месте, но дела у хозяина заведения все равно шли непло-

хо. Сюда часто заходили астронавты и пилоты.  звездолетов. Некоторые из них еще

помнили,  когда Джо называли не иначе как Могучий Джо.  Впрочем,  и  сейчас его

нельзя было назвать слабаком:  все те же мощные плечи и громадные сильные руки,

которые так  же  ловко  могут  обращаться с  бластером,  как  сейчас  наполняют

выпивкой бокалы жаждущих.     

     Вот в  это место и направились Скайт Уорнер и Дел Бакстер после встречи на

космодроме с Дерком Улиткинсом.

     - Как дела? - приветствовал их великан, когда они уселись за стойку.

     - Ничего хорошего,  -  ответил Скайт Уорнер, - опять ничего подходящего не

нашли.

     - Такое  впечатление,  что  хорошие  пилоты-проводники  никого  больше  не

интересуют, - поддержал друга Дел Бакстер.

     - Ладно,  не падайте духом,  парни, - ставя перед друзьями кружки с пивом,

приободрил их Джо.

     - Кстати,  видели Дерка Улиткинса,  -  сообщил Скайт.  - Он передавал тебе

привет.

     - А что ж сам не зашел?

     - Дерк  круто приподнялся и  теперь будет коротать свое  время в  казино и

ресторанах.

     - Что же это за дело, что он так круто приподнялся?

     - Война между макросами и Ридафульером.

     - Война -  это прибыльное дело для шустрых людей. А им, как правило, нужны

хорошие пилоты.  Я думаю,  что скоро денежной работы будет много на космодромах

Плобитауна и у вас с Делом появится возможность хорошо заработать.

     - Зарабатывать на несчастьях других -  это подло, - произнес Скайт. Отчего

Дел Бакстер чуть не захлебнулся пивом.

     - Скайт, с каких это пор ты решил, что зарабатывать деньги подло?

     - Я не говорил,  что зарабатывать деньги подло, я сказал, что зарабатывать

на несчастьях других - это подло.

     Дел  Бакстер  понизил  голос  и,  повернувшись к  другу,  заговорил  почти

шепотом:

     - А раньше, когда ты вел корабли с контрабандным глюкогеном или, еще хуже,

работал на Брайена Глума, тогда зарабатывать на "несчастьях других"

     было не подло?

     Скайту Уорнеру на  эти слова возразить было нечего,  и  он  тупо замолчал,

вертя  перед  собой  кружку с  недопитым пивом.  Довольный одержанной победой в

споре, Дел расправил плечи и хлопнул друга по спине:

     - Моралист,  расфилософствовался.  Зто все от безделья.  Не удивлюсь, если

завтра ты потащишь меня в церковь замаливать былые грехи.

     Скайт  Уорнер  извлек  из  кармана  куртки  пачку  сигарет и,  прикурив от

перламутровой зажигалки,  задумчиво уставился на  батарею бутылок,  стоявших на

полках бара за спиной Могучего Джо.

         - И  все же,  Дел,  ты не понимаешь разницы,  -   снова начал разговор

Скайт,  -  между контрабандой  и тем, чтобы драть с людей деньги за спасение их

жизни,  прикидываясь при этом благодетелем.  Я хочу  сказать,  что это гнусно -

отнимать у  несчастных последнее,  ставя их  перед выбором:  либо все,  что  ты

имеешь,  либо мученическая смерть.  Это  мне напоминает врача,  который говорит

больному: "Ну, раз у вас нет денег на операцию, то завтра вы умрете".

         - Э-э,  -  Бакстер махнул рукой,  - во-первых,  для толстосумов это не

так  уж  и  много -  сто тысяч,  во-вторых,  они сами виноваты,  что вовремя не

убрались с Блаусена, пока не начались военные действия, и, в-третьих, разве это

подло -  спасти человеку жизнь,  пусть даже ты за это снимешь с  него последнюю

рубашку. Да он за это тебе еще и ноги будет целовать.

     Скайт вновь в задумчивости замолчал, стараясь найти еще какой-нибудь довод

в свою пользу.  Воспользовавшись этим, Джо снова поставил перед друзьями полные

кружки густого,  ароматного пива. В баре тихо играла музыка, сопровождая нежный

голосок очаровательной блондинки, улыбавшейся с экранов телевизоров. Равномерно

мигали  разноцветные лампы,  убаюкивая  немногочисленных посетителей,  которые,

наслаждаясь умиротворенной обстановкой,  потягивали коктейли и спокойно болтали

между собой.

     Скайт Уорнер затушил в пепельнице сигарету и отпил из кружки.

     - Скажи мне,  Дел,  стал бы ты требовать последнюю рубашку с  Моники Фабл,

которая сейчас поет у Джо на видеопроигрывателе, или нет?

     - Обязательно!  Она  такая аппетитная девчонка!  -  засмеялся Дел и  хитро

подмигнул Джо, после чего тот тоже захохотал своим зычным басом.

     - Ничего вы  не  понимаете,  -  в  сердцах произнес Скайт  Уорнер и  решил

переменить тему разговора:  - Нужно сходить к восточному космодрому. Там иногда

требуются пилоты для дальних экспедиций.

     - Ты не обижайся,  друг,  - с трудом сдерживая смех, сказал Дел Бакстер, -

но уж больно весело получилось.  -  И, уже вконец овладев собой, переспросил: -

Так, значит, к восточному?

     После этого разговора друзья посидели в  баре еще  с  полчаса и  уже  было

совсем  собрались уходить,  как  к  стойке  подошла полная  женщина.  Ее  глаза

закрывали большие зеркальные очки, в которых отражались синие лампы светомузыки

бара. Одета она была в черный с отливом костюм и белую блузку, а длинные черные

как смоль волосы были аккуратно стянуты сзади в тугой узел.

     - Где я могу найти Скайта Уорнера и Дела Бакстера? - обратилась она к Джо.

И  после  длинной паузы,  во  время которой Могучий Джо  неподвижно разглядывал

незнакомку,   пытаясь  угадать,   что  скрывается  за  темными  стеклами  очков

пришедшей,  пояснила:  -  Мне их порекомендовал Дерк Улиткинс и  сказал,  что я

смогу найти их в этом баре.

     - Кто вы и что вам нужно?  - спросил, успокаиваясь, Джо, услышав имя Дерка

Улиткинса.

     - Меня зовут Нора Рогельфельд.  Мне нужны надежные парни для одного хорошо

оплачиваемого дела.  Для  его  выполнения требуются высококлассные специалисты,

профессионалы своего дела. А выполнить его нужно срочно, за это я действительно

плачу большие деньги - двести тысяч сейчас и триста по, его завершении.

     - Это получается полмиллиона?  - переспросил Дел Бакстер, сидевший до этой

минуты молча.

     - Именно, - подтвердила Нора Рогельфельд.

     - Тогда мы те,  кого вы ищете. Меня зовут Дел Бакстер, а это Скайт Уорнер.

Что за опасное дело?

     - Полет  в  галактику  Ридафульер,  на  планету  Блаусен,  в  зону  боевых

действий.  Думаю,  что  все здесь :  прекрасно представляют рискованность этого

мероприятия.

     Скайт с Делом переглянулись.  Риск,  конечно,  был велик,  но полмиллиона!

Чтобы заработать его другим способом,  потребовался бы  не один месяц тяжелой,,

нудной работы.  А  тут,  если  повезет,  можно  будет на-ч  ладить свою  жизнь,

организовать  собственное  дело,  как  Могучий  Джо,  который  в  это  время  с

интересом" наблюдал за происходящим разговором из-за стойки своего бара.

     - Хочется узнать более конкретно,  что  нам нужно сделать,  чтобы получить

эти деньги, - поинтересовался Скайт Уорнер.

     - Вам предстоит,  если вы,  конечно,  согласитесь окончательно,  вызволить

моего несчастного мужа, оказавшегося там в такой ужасный момент, - сказала Нора

Рогельфельд.  -  Как видите,  предложенное дело не противозаконное, даже, можно

сказать,  благородное. Только его нужно выполнить немедленно. Если вы согласны,

я расскажу о нем более подробно и объясню все тонкости.

     - Полеты  в  галактику  Ридафульер  запрещены,  -  неуверенно вставил  Дел

Бакстер.

     - Не  запрещены,  а  не  рекомендованы частным лицам.  В  противном случае

правительство Союза  не.  несет  никакой ответственности за  судьбу нарушителей

этого предостережения,  -  пояснила Нора.  -  Решайтесь.  Помимо того,  что  вы

получите кучу денег,  вы  спасете жизнь достойного человека.  Впрочем,  -  Нора

развела руками, - если вы боитесь...

     - Мы согласны, - перебил ее Скайт,- что нужно делать?

     - Вот  это  деловой разговор.  Предлагаю присесть за  столик,  -  довольно

произнесла Рогельфельд. Скайт. с Делом и Нора Рогельфельд направились в дальний

конец  бара,  оставив  терзаемого любопытством Могучего  Джо  заниматься своими

фужерами.

     - Мой  муж,  который мне очень дорог,  -  начала разговор Нора,  когда они

уселись за  дальний столик в  углу,  -  мой  обожаемый супруг,  не  предполагая

готовящегося  нападения  на  Ридафульер  со  стороны  армад  императора  Штиха,

отправился поправлять свое пошатнувшееся здоровье на всемирно известный курорт,

планету Блаусен,  в  одну из  первоклассных лечебниц города Хейлса.  Там  его и

застала война. Я хочу, чтобы вы полетели на Блаусен и нашли его.

     - Но  почему вы думаете,  что он не спасся на каком-либо звездолете раньше

или не погиб во время бомбежки? - спросил Скайт Уорнер.

     - Он был очень слаб, его самочувствие все ухудшалось, поэтому он предпочел

отправиться на Блаусен погруженным в  анабиоз.  В этом состоянии он и дожидался

операции.  Таких  больных помещают в  индивидуальные,  автономные холодильники,

которые затем хранятся в особых помещениях при больницах. Обычно под землей, на

большой глубине.  Из  этого я  делаю вывод,  что  он  все  еще жив,  находясь в

состоянии анабиоза в  одной из  клиник.  И  не  мог сам покинуть Блаусен.  Ваша

задача  будет  заключаться в  том,  чтобы  найти,  в  какой  именно  клинике он

находится,  и  вместе с  холодильником,  или,  как  его  называют,  "анабиозной

капсулой", не размораживая его, переправить на корабль, а затем на Плобой.

     - Все  ясно.  Осталось только получить аванс и  узнать,  как  зовут вашего

супруга, - произнес Скайт Уорнер.

     - Его зовут Монгус Фул.  Клиника города Хейлса. И еще одна просьба, - чуть

помедлив, добавила Нора Рогельфельд, - никому не говорите о предстоящем полете.

Я хочу, чтобы возвращение Монгуса было сюрпризом.                             ,

 

     После этого Рогельфельд достала из  внутренне кармана своего костюма тугую

пачку банкнот и пс дожила ее на стол перед друзьями.

     - Это аванс - двести тысяч. Никаких расписок, разумеется, я брать не буду.

Я наводила справки о вас в разных местах, прежде чем предложить этот проект. По

отзывам,  которые мне довелось услышать,  вы  держите свое слово.  К  тому же в

таких делах нельзя без доверия. Не правда ли, джентльмены?

     - Доверие в таких делах - основа успеха, - согласился Скайт Уорнер.

     - Ну,  раз вы согласны,  будем считать контракт подписанным. Я хочу, чтобы

завтра утром вы вылетели на Блаусен.  Вот моя визитная карточка. По возвращении

позвоните  по  телефону,  указанному на  ней..-  С  этими  словами  Рогельфельд

поднялась и, кивнув на прощание, направилась к выходу.

     Скайт  с  Делом  Бакстером смотрели ей  вслед,  пока  ее  полная фигура не

скрылась за дверями на улицу.  После чего они подошли к  стойке,  где ожидал их

Могучий Джо. Перед ним уже стояли три полные кружки холодного пива.

     - День,  по-видимому,  для  вас  будет жарким.  Ну,  что  вам  сказала эта

женщина?

     - Она просила не говорить, хотя в этом ничего секретного нет. Просто нужно

вытащить одного парня из  переделки на планете Блаусен,  -  сказал Дел Бакстер.

  

     Джо с  недоверием посмотрел на него и,  отпив большой глоток пива,  что не

было похоже на него, так как на работе он не пил, покачал головой.

     - Смотрите осторожнее.  Если у вас есть какие-нибудь сомнения насчет этого

дела - лучше откажитесь. Это очень опасно.

     - Опасности нас не пугают,  а работа чистая,  -  сказал Скайт. - К тому же

аванс мы уже получили, так что завтра должны вылетать.

     - Ладно,  - сдался Джо, видя, что друзей не переубедить. - Буду ждать. Как

вернетесь, сразу ко мне. Ни пуха вам, ни пера.

     - К черту, - невесело улыбнулся Скайт Уорнер.

     - Мы еще зайдем перед отлетом, - сказал Дел

     Бакстер.

     И Скайт с Делом, крепко пожав руку Джо, вышли из бара.

     Был жаркий безоблачный день.  Плобитаун в это время напоминал муравейник и

улей одновременно машины,  двигавшиеся по раскаленному асфальту дорог, флайеры,

парившие в  знойном мареве над городом.  Все уголки мегаполиса были вовлечены в

беспрерывное движение.  Казалось,  не существует ни одного места в городе, куда

не  проникал бы  шум от  рокота моторов и  гула двигателей.  Непрерывные гудки,

звонки,  трели сигналов -  все смешивалось,  создавая давящий шумовой поток.  И

люди,  оказавшиеся на  улице  в  это  сумасшедшее время,  ощущали  себя  словно

попавшими в гигантский цех механического завода.  Но в конторе космических карт

и  документов стояла  полная тишина.  Звукоизоляция помещения была  безупречна.

Сюда не  мог проникнуть ни  один посторонний звук снаружи,  несмотря на  то что

рядом  со  зданием  находилась  взлетно-посадочная  площадка.  Большое  светлое

помещение с высокими потолками, похожее на читальный зал библиотеки, заЯ нимали

письменные  столы,   на  каждом  из  которые  находились  монитор,   клавиатура

управления и принтер.  В такие конторы, которые находятся у каждого космодрома,

заходят пилоты кораблей и путешественники,  чтобы обзавестись нужными картами и

документами для предстоящего полета. Плати за вход и сиди, выбирай то, что тебе

нужно.  Конечно,  если это есть в наличии. Понадобится, сделаешь распечатку или

возьмешь запись на дискете любой необходимой тебе информации;

     Посетителей было  немного,  они  молча что-то  искали на  своих мониторах,

перебирая пальцами по  кнопкам.  Одним из  них  был Скайт Уорнер.  Перед ним на

экране светилось схематическое изображение звездной системы с планетой Блаусен,

а рядом на столе лежали распечатки карт самой планеты и ее города Хейлс.  Скайт

с  задумчивым видом делал на  них пометки красным фломастером.  Через полчаса в

дверях появился Дел Бакстер с тяжелым походным рюкзаком.

     - Фуф, - скидывая рюкзак, выдохнул он. - Добрался. Жара на улице ужасная.

     - Все купил? - спросил Скайт.

     - Все.

     - Тогда пошли, я здесь уже все закончил.

     Спортивный  клуб  "Небесные  молнии"  представлял собой  отдельно  стоящее

двухэтажное здание.  Над  его входом висел нарисованный на  куске жести голубой

зигзаг молнии - эмблема клуба.

     Август Черницки,  председатель клуба, бывший гонщик и многократный чемпион

эллипсоидных гонок,  подперев рукой  пухлую  щеку,  устало наблюдал за  полетом

большой  черной  мухи,  залетевшей в  открытое  окно  его  кабинета.  Неудачные

выступления его спортсменов на  последних ежегодных соревнованиях оттолкнули от

"Небесных молний" немногочисленных спонсоров,  и  сейчас Август,  не зная,  как

свести баланс за прошедший месяц,  тупо наблюдал за фигурами высшего пилотажа в

исполнении насекомого.

     А  ведь еще совсем недавно он строил честолюбивые планы на будущее и видел

во сне,  как в  старые добрые времена,  свою фотографию на газетных полосах.  А

теперь все рухнуло. Хотя к этому краху клуб шел постепенно, но неотвратимо, как

дом,  подтачиваемый древоточцем.  Виной всему -  его жадность и глупость, из-за

которых он взял в компаньоны Джеки Профинтэр,  соблазнившись на предложенные ею

деньги и решив, что молоденькая девчонка не будет помехой в его бизнесе.

     Пользуясь тем,  что владелец клуба имеет право выступать на соревнованиях,

Джеки,  одержимая космическими гонками, умудрилась за полгода разбить два новых

спортивных  болида,  в  результате чего  их  клуб  понес  невосполнимые убытки.

Фотография  Августа  Черницки  как  самого  неудачливого бизнесмена от  спорта,

правда,  все  же  попала в  газеты.  Из  "Небесных молний" стали уходить лучшие

гонщики.  О,  как он  желал,  чтобы эта маленькая ведьмочка сломала себе шею на

каком-нибудь   вираже.   Лопалась  обшивка,   корежились  корпуса,   взрывались

двигатели, а Джеки Профинтэр выходила из всех переделок без единой царапины.

     Хлопнула входная дверь.  Август вздрогнул: "Кто это может быть?" Он никого

не ждал. Быстро схватив со стола первую попавшуюся газету, он с сосредоточенным

видом  принялся изучать  спортивную страничку.  Наконец в  коридоре послышались

шаги,  и к нему в кабинет вошли два человека.  Их внешний вид не внушал Августу

никакого  оптимизма,  а  массивные рукоятки бластеров,  торчавшие из  кобуры  у

каждого на поясе,  сулили ему лишь одни неприятности. Трясущимися руками Август

Черницки с достоинством отложил газету в сторону и, вспоминая, кому он задолжал

за прошлый месяц, надменно обратился к вошедшим:                            .

     - Чем обязан, господа?

     Посетители молча уселись напротив.  Один  из  них  взял  со  стола газету,

которую только что читал Черницки, и принялся с равнодушным видом перелистывать

желтые страницы. Наконец другой, в куртке из крокодиловой кожи,спросил:

     - Вы хотите заработать сто тысяч?

     На  мгновение воцарилась напряженная тишина,  в  которой  слышалось только

равномерное  жужжание  мухи.   Для   Августа   это   предложение  было   полной

неожиданностью. "Сто тысяч! - эта сумма поможет мне вылезти из долгов. С такими

деньгами можно и  закрыть дело.  Или лучше выкупить долю Джеки,  -  лихорадочно

заработал мозг Августа.  -  Но  что  они  за  это  хотят?  Кого-нибудь сбить на

следующих гонках? А если я откажусь?"

     В  это  время муха  села  на  край его  письменного стола,  и  посетитель,

читавший газету,  свернув желтые листы  трубочкой,  резким движением прихлопнул

ее.  Теперь  в  кабинете стало  совсем тихо.  Печально глядя  на  мокрое пятно,

оставшееся от насекомого. Август произнес

      - Я не знаю такого человека, который не хотел бы заработать сто тысяч.

     - Вам ничего не придется делать.  Нам нужны на пару дней спортивный болид,

желательно новый, и хороший гонщик. Специфика управления спортивными аппаратами

требует постоянной тренировки,  а  в  силу определенных причин мы не можем себе

позволить часто практиковаться в спортивных состязаниях.

     - Хорошо, - согласился Август, - я посмотрю, что вам можно предложить.

     С  этими словами он открыл учетную книгу и  сделал вид,  что что-то в  ней

ищет, но на самом деле он напряженно обдумывал предложение незнакомцев:

     "Зачем им напрокат гоночный болид,  да еще за такие большие деньги? Что-то

здесь нечисто. Может, они хотят перевезти на нем наркотики?"

     В это время человек, читавший газету, оторвал от нее глаза и с озабоченным

видом обратился к товарищу:

     - Послушай, Скайт, тут пишут, что Штих собирается направить к Блаусену еще

один военный корабль.

     "Ага,  они  собираются на  Блаусен.  Проскочить оцепление  истребителей на

гоночном корабле.  Самоубийцы,  -  делая вид,  что он занят поисками свободного

корабля и летчика,  думал про себя Август Чер-ницки, водя при этом указательным

пальцем по  столбцам цифр  расходов в  книге учета.  -  Следовательно,  болид я

потеряю.  Надо дать им какое-нибудь старье. А кого послать с ними?" И тут ему в

голову пришла гениальная мысль.  Он на мгновение оцепенел. Какое-то необычайное

чувство черной радости проникло в  его  душу и  овладело им.  Вместе со  старым

кораблем он  избавится и  от Джеки Профинтэр!  Главное,  только уговорить ее на

этот полет.

     - Господа!  -  торжественно произнес Август Черницки. - Я думаю, что смогу

вам помочь.

     Скайт   с   Делом  переглянулись.   Перемена  в   настроении  председателя

спортивного клуба была слишком резкой. А он тем временем снял телефонную трубку

и  принялся набирать номер арендуемого ангара,  где хранились спортивные машины

клуба и где сейчас должна была находиться Джеки. Подошел один из механиков.

     - Это  говорит Август.  Позовите моего напарника,  -  сказал ему Черницки,

прикрывая на всякий случай рукой динамик телефонной трубки, чтобы посетители не

услышали голос Джеки. Скоро на другом конце послышался звонкий девичий голосок:

     - А,  это ты,  Август,  я сама хотела тебе позвонить, но ты вчера отключил

телефон!  Где обещанные прокладки для двигателя? И нас грозятся выгнать - ты до

сих пор не заплатил за аренду помещения, я знаю, я смотрела твои записи.

     Август покраснел.  Он  действительно на прошлой неделе проиграл в  рулетку

полученные от спонсора деньги для оплаты помещения клуба.

     - Я звоню сообщить, что мы можем решить некоторые финансовые проблемы...

     - Полный развал!  Банкротство!  И это ты называешь "некоторыми финансовыми

проблемами"? - перебил его негодующий и возмущенный голосок.

     - Подожди.  Послушай.  Все  это  решаемо,  -  председателю необходимо было

показать визитерам, что он не так уж и нуждается в предложенной сумме.

     Поэтому Август старался действовать как можно деликатнее.  Но  и  Джеки он

хотел показать,  что имеет какой-то вес и значимость.  -  Используя свои старые

связи,  я  договорился о  предоставлении одного из  наших  спортивных болидов в

аренду на  пару дней за  сто тысяч.  При условии,  что управлять кораблем будет

опытный пилот.  Так что тебе придется лететь, иначе свести баланс в этом месяце

не удастся,  а впереди у нас соревнования.  Я не знаю, где мы возьмем пятьдесят

тысяч взноса для участия в гонках "Золотое кольцо галактики".

     Последовала непродолжительная пауза.

     - Если только на пару дней,  то ради "Небесных молний" я согласна. - Слова

"опытный пилот", на что надеялся Август, возымели действие.

     - Скоро к  тебе подойдут два джентльмена и объяснят суть дела.  Деньги уже

заплачены,  поэтому отказываться нельзя,  иначе нам не  выплатить неустойку,  -

нагло соврал Август Черницки и, не дожидаясь ответа, повесил трубку.

     Чтобы последние слова председателя не были пустой болтовней,  Скайт Уорнер

достал из кармана пачку тысячных ассигнаций в  банковской упаковке и,  отсчитав

сумму, положил ее перед Августом Черницки.

     - Хотелось бы получить расписку, что вы получили деньги.

     При  виде  пачки желанных денег Август почувствовал ужасный нервный зуд  в

руках,  отчего стал делать непроизвольные движения,  сжимая и  разжимая пальцы.

Это ему очень мешало заполнять требуемый документ, но все же он пересилил себя,

и  наконец бумага была оформлена.  Прочитав ее  вслух.  Август заверил документ

круглой печатью клуба.

     - Возьмите,   они  теперь  ваши,  -  сказал  Скайт,  протягивая  деньги  и

одновременно забирая расписку.

     Шероховатость купюр, как бальзам, сняла с Августа неприятные ощущения зуда

в руках. "К черту "Небесные молнии", все равно даже эти сто тысяч уже не спасут

клуб от неминуемого краха",  -  мелькнула мысль.  Теперь он может бросить все и

убраться из  этого  проклятого города,  от  надоедливых и  опасных  кредиторов,

пожить в  свое  удовольствие где-нибудь в  отеле  возле  голубого озера или  на

океанском побережье.  Отдохнуть в баре с длинноногими девчонками,  и,  конечно,

ему обязательно повезет в  рулетку.  Осталось только спровадить гостей -  и  он

свободен.

     - Господа,  ваша  машина  ждет  вас  на  восемнадцатой  взлетно-посадочной

площадке северного района  Плобитауна,  в  ангаре  под  литерой  "Л".  Спросите

Сумасшедшего Била -  это  мой компаньон и  отличный гонщик.  Вам понравится,  -

улыбнувшись, произнес Черницки.

     Скайт с Делом встали-и, попрощавшись, вышли из кабинета.

     Август Черницки стоял у  окна и  смотрел на  удалявшиеся фигуры.  День для

него сегодня выдался на удивление удачным.

     Флайер домчал их  до указанного места за двадцать минут.  Заплатив шоферу,

Дел  Бакстер закинул на  спину рюкзак и  направился следом за  Скайтом,  ищущим

ангар  с  литерой  "Л".  Они  шли  вдоль  длинного  ряда  высоких,  полукруглых

металлических сооружений, выходящих воротами на бетонную площадку космодрома. В

основном  это  была  база  спортивных .  машин.  В  открытых створках некоторых

ангаров  виднелись яркие  обтекаемые корпуса гоночных болидов,  вокруг  которых

суетились механики.  Мимо проезжали автокары, нагруженные различными деталями и

узлами  космических  двигателей.   Шла  интенсивная  подготовка  к  предстоящим

соревнованиям.

     Дел Бакстер уже успел устать, шагая под палящим солнцем с тяжелым рюкзаком

за  плечами,  когда  наконец  они  с  Уорнером заметили на  ржавой  поверхности

последнего ангара большую белую литеру "Л". Воспрянув духом, друзья направились

в  его  направлении и  вскоре  вошли  через  открытые ворота  в  тень  высокого

сводчатого зала. Часть его занимал ряд из пяти остроносых гоночных звездолетов,

а  другая часть была завалена запасными частями и  искореженными конструкциями.

Громко играло радио.  Двое рабочих в замасленных комбинезонах с помощью кувалды

и  зубила что-то  чинили в  подвешенном на  цепях к  балочному крану генераторе

высоких энергий. Грохот от их ударов эхом катился под потолком.

     Скайт подошел поближе к рабочим и громко спросил:

     - Где Сумасшедший Бил?

     Один из механиков,  не глядя на Скайта,  махнул рукой в дальний конец, где

стоял  последний  из  звездолетов.  Скайт  Уорнер  и  Дел  Бакстер  двинулись в

указанном направлении.

     Звездолет был  похож  на  гигантский приплюснутый артиллерийский снаряд  с

небольшими вертикальными треугольными крыльями по  бокам.  Покоился он  на трех

убирающихся опорах.  Размеры корабля не  превышали двенадцати метров в  длину и

шести метров в ширину. На его ярко-красном корпусе был нарисован голубой зигзаг

молнии. В кормовой части находился люк, а его открытая вниз крышка одновременно

являлась и трапом.

     Не поднимаясь внутрь, Скайт окликнул:

     - Сумасшедший Бил здесь?

     Через секунду из отверстия люка показалась чумазая, с растрепанными рыжими

волосами девичья мордашка. Ее живые зеленые глаза уставились на пришедших.

     - Сумасшедший Бил - это я. А вы от Августа Черницки?

     - Да,  -  ошарашенно произнес Скайт Уорнер,  изумленно глядя на  одного из

лучших гонщиков "Небесных молний".

     - К  старту  все  готово,  -  сказало чумазое личико и,  заметив изумление

пришедших,  весело улыбнулось:  - Сумасшедший Бил - это мой псевдоним, на самом

деле меня зовут Джеки Профинтэр. Я сейчас схожу приведу себя в порядок, и можно

будет отправляться.

     С  этими словами Сумасшедший Бил  спустилась по  трапу.  Она  была одета в

гигантского размера серый рабочий комбинезон, похожий на одеяние монаха, в чьих

складках растворялась ее маленькая фигура,  и белые кеды.  Ростом она оказалась

по  грудь Делу и  Скайту.  Когда Джеки Профинтэр проходила мимо,  Скайта обдало

запахом старого машинного масла и горелой изоляции.

     - Не подскажете, где тут можно позвонить? - торопливо спросил он.

     - Вон там,  - показала Джеки черным от смазки пальцем на стену ангара, где

висел ящик телефонного аппарата.

     Скайт и Дел Бакстер молча подошли к телефону.  И только когда Скайт Уорнер

стал набирать номер офиса клуба "Небесные молнии", Дел произнес:

     - И эта девчонка - лучший гонщик? Мне кажется, друг, что нас круто надули.

Я лучше.сам поведу гоночный болид, чем доверюсь ребенку.

     А  тем  временем Скайт  Уорнер с  сумрачным видом  слушал длинные гудки  в

телефонной трубке.  На том конце провода,  в пустом кабинете Августа Чер-ницки,

одиноко надрывался телефон,  а  его  хозяин в  это  время  спешил к  ближайшему

вокзалу, прихватив с собой не только деньги, полученные от Скайта с Делом, но и

скудную кассу клуба.

     Пошел двадцатый гудок,  когда кто-то поднял трубку, и Скайт Уорнер услышал

недовольный голос пожилого человека:                      .

     - Ну кто тут трезвонит?

     -Августа Черницки можно позвать к телефону?  - как можно вежливее попросил

Скайт.

     - Нет его.

     Пока Скайт обдумывал,  что  предпринять,  человек на  другом конце провода

спросил:

     - А вы случайно не Сумасшедший Бил? Вам тут  записка.

      - Да, это я, - соврал Скайт. - Прочтите, пожалуйста.

     I   Зашуршала бумага.

         - "Бил,  дорогу шечка"...  -  последовала пауза.  -   Да,  тут  так  и

написано:  "дорогушечка".  "Я  исчезаю.   Оставляю клуб  тебе  -  ты  этого так

хотела..."  Да,  тут  так и написано:  "Ты этого так хотела".  "Печать в сейфе.

Ключ  и  долговые расписки в  столе.  Счастливо оставаться.  Август".  Если  вы

что-либо поняли, то это все.

     - Спасибо,  я  все понял,  -  упавшим голосом ответил Скайт и уже собрался

было  повесить  трубку,  как  разговаривавший с  ним  человек  опередил  его  и

поинтересовался:

     - Теперь за аренду кабинета платить будете вы?

     - Да, я, - чтобы отвязаться и закончить разговор, сказал Скайт. Но человек

не отпускал его.

     - Тогда я  хочу,  чтобы вы заплатили сегодня.  Я не получал арендной платы

уже три месяца. Если вы не заплатите, мне придется принимать жесткие меры.

     - Хорошо, - равнодушно согласился Скайт и повесил трубку.

     - Ну?  -  спросил его Дел, во время разговора стоявший рядом и старавшийся

что-либо разобрать.

     - Этот Август оказался приличной сволочью. Мы потеряли свои деньги.

     - Что будем делать, друг?

     - Что?  -  переспросил Уорнер и сам ответил: - Лететь с Сумасшедшим Билом.

Ничего другого не остается.

     - А  вот и  я,  -  раздался знакомый голосок.  Перед ними стояла женщина в

обтягивающем ее фигуру красном комбинезоне гонщика-спортсмена.  Скайт Уорнер не

сразу смог оторвать взгляд от высокой,  упругой груди,  на которой мерцал синим

огоньком зигзаг  молнии.  Воздух вокруг наполнился возбуждающим ароматом духов.

Гадкий  утенок  в  один  миг  превратился в  симпатичную,  обаятельную и  очень

сексуальную женщину.

     - Куда мы направляемся, господа? - весело улыбаясь, поинтересовалась Джеки

Профинтэр.

     - На планету Блаусен,  -  ответил Скайт Уорнер.  С  лица Джеки моментально

сошла вся беззаботность и веселость.

     - Туда полеты запрещены.  Я отказываюсь лететь. О чем только думал Август,

когда говорил с вами.

     - Если вы  отказываетесь,  то  попрошу вернуть нам деньги,  которые мы уже

заплатили.  У  нас есть расписка,  заверенная печатью вашего клуба,  в  которой

черным по  белому написано,  что  ваш клуб получил от  нас сто тысяч кредитов в

качестве платы за аренду одного из гоночных кораблей. - Скайт старался говорить

как  можно жестче и  резче,  хотя делал он  это  скрепя сердце.  Джеки не  была

виновата в  том,  что они с  Делом проворонили свои деньги.  -  Если вы  нам не

вернете эти деньги, - продолжал Скайт суровым голосом, - то ваша шарашка пойдет

с молотка. А вас, дамочка, посадят в тюрьму за неуплату долгов.

     Джеки  слушала все  это  с  изумлением,  но  от  последних слов  вспылила,

возмущенно топнув ножкой:

     - Ах  вы,  гнусные контрабандисты!  Пошли  вон  отсюда!  Много  вас  таких

приходит! Назвать наш клуб шарашкой!

     Реакция оказалась не  та,  на  которую рассчитывал Скайт Уорнер.  Пожалуй,

теперь ни  о  каких переговорах не  могло быть и  речи.  А  Джеки Профинтэр все

наступала на них:

     - Я вам покажу "дамочка"!  Наркоманы!  Боб,  Майкл! - позвала она рабочих,

переставших возиться  с  генератором на  время  этой  сцены  и  с  любопытством

следивших за скандалом. - Вышвырните этих хулиганов отсюда.

     Но Боб и Майкл,  сделав вид,  что не расслышали ее слов, скрылись за глыбу

генератора,  висевшего на цепях. И было видно лишь, как они переминаются с ноги

на  ногу  за  его  корпусом.  Махнув на  рабочих рукой,  Джеки хотела уже  сама

осуществить задуманное, но Уорнер опередил ее, остановив жестом руки.

     - Мы  сами  уходим.  Но  если  вы  до  сегодняшнего вечера перемените свое

решение и согласитесь переправить нас на Блаусен,  то сверх ста тысяч,  которые

мы заплатили Августу, вы получите от нас еще пятьдесят.

     - Сегодня вам вернут ваши сто тысяч, и на этом наше знакомство закончится,

- ответила Джеки Профинтэр.

     Скайт Уорнер и  Дел Бакстер направились к  выходу.  Но прежде чем покинуть

ангар, Скайт, повернувшись к Джеки, сказал:

     - Жизнь -  сплошной компромисс. Если вы согласитесь, то не только поможете

нам  спасти человека,  но  получите так  необходимые вам деньги.  Подумайте над

этим. А найти нас можно будет в баре "Падающая звезда".

     Наступил вечер.  На  улице  зажигались вечерние огни.  Запестрели неоновые

вывески.  Среди  всевозможных мигающих ламп  и  пульсирующих экранов загорелась

яркими  красными буквами вывеска бара  "Падающая звезда".  В  этот  час  в  его

помещении было многолюдно.  Джо суетился за  стойкой,  а  помощники обслуживали

клиентов в зале.  Публика веселилась и отдыхала. Играла музыка. Звенели бокалы.

Только Дел  Бакстер и  Скайт Уорнер угрюмо сидели за  стойкой,  молча потягивая

неизменное пиво.  День  закончился,  а  Джеки  Профинтэр не  появилась.  Может,

действительно расчет Скайта не оправдается и ей удастся достать деньги. А вдруг

она  поступит так  же,  как  Август.  Тогда вообще все  пропало.  Нанять другой

спортивный  звездолет  не  представлялось  никакой  возможности,  а  лететь  на

грузовике -  все равно что лезть самому в петлю.  Завтра они с Делом Бакстером,

по   условиям  договора,   должны  приступать  к   работе.   Если  же  опасения

подтвердятся,  то  им  нужно будет исчезнуть из  города.  И,  кроме этого,  они

потеряют доверие клиентов и свою репутацию честных людей.

     В  пепельнице тлела очередная сигарета.  Часы  показывали половину второго

ночи.  Народ  стал  постепенно расходиться.  Скайт потерял всякую надежду,  как

вдруг  появилась  Джеки  Профинтэр.   Она  сразу  заметила  Скайта  с  Делом  и

направилась в  их  сторону.  На  ее  бледном  лице  лежала  печать  усталости и

обреченности.

     - Я  согласна,  -  произнесла она,  машинально поправляя свои растрепанные

волосы.

     По  ее  внешнему виду  и  настроению можно было догадаться,  что  сюда она

пришла не по доброй воле.

     - Может,  что-нибудь  выпьешь?  -  спросил Скайт,  переходя на  ты.      -

Что-нибудь покрепче, - грустно ответила она.

     - Джо! Налей девушке джин.

     Джо, плеснув в стакан огненной жидкости, пододвинул его Джеки.

     - Завтра,  а  точнее -  уже сегодня,  в десять часов  встречаемся у тебя в

ангаре "Небесных молний".  '  У  машины к  этому времени должен быть  заправлен

полный бак, а двигатель - работать как часы - от этого зависит наша жизнь. И не

переживай так,  а то ;  на тебя жалко смотреть. Закон мы не нарушаем, наоборот,

мы летим спасти человека от гибели.

     - Я не из-за предстоящего полета переживаю,  - тихо сказала Джеки и залпом

выпила джин.  Бледность моментально сошла  с  ее  лица,  а  в  зеленых глазах с

длинными,  пушистыми ресницами заблестели слезинки. - Я, пожалуй, пойду, - чуть

охрипшим голосом произнесла Джеки.  И  уже было собралась направиться к выходу,

но в  последнюю секунду замялась и спросила:  -  А я получу обещанные пятьдесят

тысяч кредитов?

     - Получишь, - заверил Скайт Уорнер.

     - Спасибо, - поблагодарила Джеки и пошла прочь.

     - Может, тебя проводить? - предложил Дел Бакстер.

     - Не надо. Я возьму такси.

     Когда она вышла на улицу, Дел с наслаждением затянулся сигаретой.

     - Вот все и решилось. Правда, компаньон наш что-то скис.

     - Немудрено, - отозвался Скайт.

     Можно было догадаться,  отчего в веселой, бойкой и жизнерадостной девчонке

за  один  день  произошли такие перемены.  Сегодня она  получила жестокий урок.

Август Черницки -  человек,  которому она доверяла,  - промотал и растратил все

деньги,  привел  клуб  перед  самыми  ответственными  соревнованиями к  полному

банкротству.   И  в  завершение  бросил  ее  одну  на  расправу  многочисленным

кредиторам.  В этот день она поняла,  что нельзя жить одними мечтами, что нужно

спуститься с  небес  на  землю.  Катастрофическое положение дел  в  клубе могла

спасти только победа на  предстоящих гонках "Золотое кольцо галактики",  но для

участия в  них необходим взнос -  это и привело Джеки Профинтэр в бар "Падающая

звезда".

     - Еще по глоточку? - предложил Джо.

     - Спасибо,  но нам завтра нужно быть в  форме,  -отказались Скайт Уорнер и

Дел Бакстер.

     И,  попрощавшись,  они оставили Джо в  его уютном,  ставшем для них родным

баре заниматься при-позднившимися посетителями.

     Ровно  в  десять часов,  как  было  условлено,  Скайт  с  Делом  Бакстером

подлетели на таксофлайере к ангару спортивных болидов.  Еще сверху они заметили

красный  звездолет с  голубым зигзагом молнии,  стоявший на  бетонной площадке.

Приземлившись рядом и вытащив снаряжение, они отпустили флайер.

     В   отличие  от  вчерашнего  дня  сегодня  было  пасмурно  и  безветренно.

Постепенно из  низко ползущих серых туч  стал  накрапывать дождик.  В  открытом

прямоугольном люке  корабля появилась Джеки Профинтэр,  как  и  в  прошлый раз,

одетая в красный комбинезон,  и,  как и в прошлый раз,  Скайт отметил про себя,

что у нее прелестная фигура.

     - Звездолет к старту готов. Можно отправляться, - сказала она.

     - Хорошо,  -  удовлетворенно кивнул Скайт Уорнер.  - Включай двигатель, мы

сейчас.

     Скайт  и  Дел  присели на  трап  космического корабля.  Дел  достал  пачку

сигарет.  Не говоря ни слова, они закурили. Это было что-то вроде ритуала перед

предстоящим полетом.  Когда появилась эта  традиция,  никто не  знал.  Просто в

такие минуты посидеть и молча выкурить сигарету требовало состояние души. За те

короткие мгновения,  пока тлел красный огонек,  каждый мог  вспомнить прошлое и

подумать о будущем, которого могло и не быть.

     - Дождь усилился, - прервал молчание Де." Бакстер.

     - Дождь в дорогу - хорошая примета, - сказа? Скайт Уорнер.

     Бросив окурки,  они  поднялись и  прошли внутрь звездолета.  После тесного

двухметрового тамбура-прохода,  являющегося  одновременно и  шлюзовой  камерой,

приятели  попали  в  рубку  управления  кораблем.   Салон  такси  показался  им

просторнее этого помещения.  Высотой рубка была метра полтора,  а  три  кресла:

пилота,  штурмана и  техника -  располагались так  близко  друг  к  другу,  что

напоминали  диван  для  трех  человек.  Остальное  свободное  пространство было

заполнено приборами и датчиками.

     Джеки  сидела  посередине и  изучала цветные диаграммы на  мониторах.  Дел

Бакстер с трудом уселся слева от нее. Тем временем Скайт, закрепив снаряжение в

тамбуре, стал протискиваться следом. Когда все были на местах, Уорнер сказал:

     - Теперь,  Джеки,  все зависит от тебя. Тебе придется, как в гонках, выйти

из  гиперпространства как  можно  ближе  к  планете  Блаусен и  на  максимально

возможной скорости  скрыться в  ее  атмосфере.  Иначе  нас  успеют  перехватить

макросские истребители.  Затем домчаться до  города Хейлс.  Там  уже  предстоит

потрудиться нам с Делом. Я прав? - спросил Скайт и хотел посмотреть на Дела, но

из-за высокой груди Джеки он не смог разглядеть друга.

     - Прав  как  никогда,  -  отозвался с  той  стороны этого  препятствия Дел

Бакстер.

     - Тогда - поехали.

     Медленно   закрылся   входной   люк.    Убрались   в   корпус   звездолета

телескопические опоры.  Корабль на мгновение повис в  воздухе на гравитационной

подушке,  как  большой воздушный шар,  после чего  с  ревом-молниеносно исчез в

низких серых тучах.  Вдали громыхнуло: то ли кто-то перешел звуковой барьер, то

ли над Плобитауном начиналась гроза.

     Красный гоночный звездолет выскочил из гиперпространства в  такой близости

от  планеты  Блаусен,  что  истребители оцепления не'смогли предпринять никаких

действий.  Их  пилотам оставалось лишь без* участно проследить,  как  маленькая

точка летательного аппарата на экранах радаров стремительно исчезает в  плотных

слоях атмосферы.

     Планета Блаусен гигантским сине-зеленым шаром материализовалась на секунду

на  совершенно черном  экране  переднего  обзора  и,  раздувшись на  глазах  до

неимоверных  размеров,   закрыла  собой  все  видимое  пространство.  Звездолет

тряхнуло,  корпус мелко завибрировал,  стрелки индикаторов на  приборной панели

лихорадочно запрыгали из  стороны в  сторону.  Указатель скорости быстро пополз

вниз.  Пронзив насквозь небольшое белое облако,  гоночный корабль,  управляемый

Джеки Профинтэр, помчался к городу Хейлсу.

     Джеки вела звездолет над побережьем,  и  так как Хейлс находился на берегу

моря,  то  проскочить мимо  города было  невозможно.  После  непродолжительного

полета в  атмосфере на  горизонте заблестели зеркальные фасады высотных зданий.

Корабль стремительно приближался к  цели своего полета.  Вскоре стало возможным

рассмотреть черные клубы дыма от пожаров, поднимавшиеся над городом.

     Хейлс считался небольшим городом,  рассчитанным на  три  миллиона жителей,

большая  часть  из  которых были  медиками и  обслуживали десятки первоклассных

больниц и  санаториев.  Этот  город  был  центром медицинской науки и  техники.

Прекрасный  климат,   море   и   лечебные  источники  манили   сюда   поправить

пошатнувшееся от  излишеств и  сладкой жизни здоровье богачей со всего космоса.

Дорогие отели,  ослепительно белые корпуса лечебниц,  улицы, утопающие в зелени

пальм и  эвкалиптов,  -  вот что представлял из  себя в  недавнем прошлом город

Хейлс.  Что же представляет он теперь? На этот вопрос Скайт с Делом должны были

получить ответ через несколько минут.

     Гоночный звездолет,  сделав крутой вираж,  завис  на  высоте полуметра над

плоской крышей главного медицинского центра,  одного из  самых  высоких зданий,

большой белой башней возвышавшегося в  центре города.  Из  открывшегося люка на

крышу спрыгнул Скайт Уорнер с  каренфайером в руках.  Осмотревшись по сторонам,

он сделал знак рукой,  и следом за ним, держа такой же каренфайер, спрыгнул Дел

Бакстер. Из звездолета показалась рыжая головка Джеки.

     - Так когда мне прилетать за вами?

     - Жди  сигнала по  рации.  Но  учти,  если мы  при  выходе на  связь будем

называть тебя по  имени,  бросай нас  и  уматывай с  этой планеты.  Только если

позывные будут "Сумасшедший Бил" - тогда заберешь нас. Ясно?

     - Хорошо! Счастливо!

     Джеки исчезла внутри звездолета.  Через мгновение закрылась дверь люка,  и

машина  с  ревом,  в  котором  слышались  сила  и  мощь  спортивного двигателя,

помчалась прочь.

     По  плану Скайта,  Джеки должна была отвести звездолет за город и  ждать в

безопасном месте условленный сигнал.  Это следовало сделать, .чтобы не потерять

звездолет, а значит, и единственную возможность покинуть планету.    

     По  мере  того  как  слабел рев  удаляющегося космического корабля,  стали

проявляться, подобно изображению на пленке, звуки чужого города. Но это были не

сигналы машин,  не гул толпы, не тот равномерный шум, который издает нормальный

город. Эти звуки принадлежали больному-городу. Где-то на окраине со стороны гор

с перерывом в полминуты стреляла крупнокалиберная гаубица.  И после ее выстрела

доносился грохот далекого взрыва.  Как  волки,  выли сирены,  в  воздухе что-то

потрескивало  и  шевелилось,   словно  в  догорающем  костре.  Даже  на  высоту

тридцатого этажа,  где стояли Скайт с Делом, ветер доносил запахи пожаров, дымы

от которых подыма- лись со всех сторон.

     S    Окинув взглядом открывшуюся с  высоты здания  панораму,  Скайт Уорнер

перекинул ремень  каре-  нфайера через  плечо,  поправил кобуру  бластера и,  S

вдохнув полной  грудью  воздух  чужого  города,  чужой  планеты,  чужого  мира,

направился к площадке подъемника.

         - За работу, друг!

        Дел  Бакстер  засунул  небольшую рацию,  похожую  на  радиотелефон,  во

внутренний карман куртки,  по  весил на  шею свой блестящий сталью каренфайер и

пошел следом.

     - За благородную работу, друг!

     Подъемник представлял собой восьмиметровую квадратную площадку,  с помощью

которой перемещали каталки с больными,  транспортировавшиеся по воздуху.  Скайт

нажал ногой на педаль,  и  площадка опустила их с Делом на один этаж вниз.  Там

друзья пересели в лифт и уже на нем продолжили свой путь.

     - Обычно  управленческие отделы располагают на  средних этажах больниц,  -

сказал Скайт, нажимая кнопку пятнадцатого этажа.

     - Для чего?

     - Оттуда одинаково добираться как до пациента на первом, так и до пациента

на последнем этаже.

     - Железная логика, - усмехнулся Дел Бакстер, когда двери лифта разъехались

в стороны, открывая перед ними широкий, просторный коридор пятнадцатого этажа.

     Пахло чем-то кислым и приторным.  Было тихо и безлюдно. Стараясь сильно не

топать  своими  тяжелыми ботинками,  приятели пошли  вдоль  дверей из  матового

стекла в больничные палаты.

     - Давай здесь посмотрим,  - предложил Скайт, останавливаясь перед одной из

дверей.

     Осторожно  толкнув  ручку,   он  вошел  внутрь.  В  нос  ударил  противный

сладковатый запах.  Просторная белая  комната  с  большим  окном,  занавешенным

белыми занавесками в розовых цветочках,  была занята шестью койками,  четыре из

которых пустовали,  а на койке у окна лежал полностью забинтованный, как мумия,

человек.  Сквозь бинты проступали ярко-красные пятна крови. Услышав, что кто-то

пришел,  он зашевелился и стал издавать скулящие звуки.  Скайт повернулся и тут

заметил еще одного,  которого до этого момента скрывала открытая входная дверь.

Он  был с  ног до головы накрыт белой простыней и  не шевелился.  Из его угла и

исходил этот тошнотворный запах разложения.  Комок подкатил к  горлу,  и  Скайт

побыстрее выскочил в коридор.

     - Кажется, мы ошиблись этажом.

     - Куда  же  подевался персонал?  Спросить  не  у  кого!  -  оглядываясь по

сторонам, возмутился Дел Бакстер.

     И  тут,  словно услышав его,  открылась дверь в соседнюю палату,  и оттуда

вышел  высокий худощавый мужчина в  белом  халате  с  судном в  руках.  На  его

осунувшемся лице  выразилось  удивление,  когда  он  увидел  перед  собой  двух

джентльменов, одетых не по-больничному, да еще с мощными каренфайерами в руках.

     - Что вам угодно? - спросил он.

     - Мы  ищем человека,  находящегося на излечении в  одной из больниц вашего

города.  Его  родственники заплатили нам,  чтобы мы  вывезли его  с  Блаусена и

доставили домой,  -  ответил Скайт Уорнер,  -  но мы не знаем,  в  какой именно

больнице он находится,  и решили узнать это в вашем центре. У вас ведь хранится

информация обо всех пациентах городских клиник?

     Мужчина задумчиво выслушал Скайта и кивнул головой.

     - Да,  у  нас  общий банк данных зарегистрированных пациентов,  и  если вы

знаете,  как его зовут,  то наверняка найдете.  И дай вам бог,  чтобы все у вас

получилось пусть даже за  деньги,  но  вы  все же спасаете человеку жизнь.  Наш

город,  да, наверно, и вся планета обречены, и не только в результате бомбежек,

эпидемий, а в первую очередь из-за вырождения души человеческой. Я за это время

здесь на многое насмотрелся.  Врачи -  мои коллеги,  солдаты милосердия -  и те

бросили  тяжелобольных пациентов на  произвол  судьбы,  занялись мародерством и

всеми правдами и  неправдами покинули планету.  Сейчас на  весь наш центр всего

три врача, которые одновременно и сиделки, и медсестры...

     По-видимому,  доктор собирался еще  долго жаловаться на  постигшее планету

Блаусен горе, но Скайт вежливо перевел тему разговора в нужное ему русло:

     - Да,  вам тяжело приходится.  И, наверное, в регистратуре никого нет, кто

бы  помог нам отыскать ту  больницу,  где сейчас находится нуждающийся в  нашей

помощи пациент.

     - Совершенно верно.  Но если -вы умеете обращаться с компьютером,  то сами

сможете его легко отыскать.

     - Хорошо.  Мы так и поступим,  -  довольно произнес Скайт Уорнер.  - А где

находится регистратура?

     - На втором этаже. От лифта прямо по коридору.

     - Большое вам спасибо.  Вы храбрый и мужественный человек,  док, - и после

этих слов друзья направились к лифту.

     Последние слова незнакомцев затронули самые тонкие струны в  душе доктора.

Он преобразился,  перестал сутулиться, и его уставшие, ввалившиеся от бессонных

ночей глаза заблестели с новой энергией.

     - Минутку! - крикнул он вслед удалявшимся Скайту и Делу.

     - Да? - Друзья остановились.

     - Если вы пойдете в город,  то будьте осторожны -  у нас эпидемия страшной

болезни.  Она  передается  через  непосредственный  контакт  с  зараженный,  Ее

первичные признаки -  красные пятна на шее и лице,  которые сам больной сначала

не  замечает.  Но  потом  они  превращаются в  язвы,  а  затем  поражается мозг

человека.  Все это происходит в течение нескольких часов.  Исход один - смерть.

Будьте предельно осторожны и лучше избегайте контактов с людьми.

     - Еще раз спасибо, доктор. - И Скайт с Делом вошли в лифт.

     Вот  уже  полчаса,  как  они  протирали штаны в  регистратуре медицинского

центра. Компьютер выдавал длинные столбцы фамилий, но Монгуса Фула среди них не

было.  Скайт приступил к  четвертому списку пациентов госпиталя святой мученицы

Авдотьи,  а Дел Бакстер, развалившись в соседнем кресле и закинув ноги на стол,

курил сигарету,  изредка справляясь, как идут дела. Но тут его внимание привлек

приближающийся рокот  вертолета,  проникший через  толстое оконное стекло.  Дел

Бакстер поднялся и подошел к окну. В синем небе, через которое стелились черные

клубы дыма, летел вертолет, и он направлялся в их сторону.

     Моисей Хац,  на вид грузный и неповоротливый человек, сидел в кабине рядом

со  своим  подчиненным  Вульфом  -  пилотом  полицейского  вертолета.  Хац  был

комиссаром полиции  города  Хейлса,  и  он  был  хорошим  комиссаром.  При  нем

прекратились  кровавые  стычки  за   передел  черного  рынка  между  торговцами

внутренними человеческими органами,  он  загнал  уличную проституцию с  улиц  в

фешенебельные публичные дома.  И  еще  много было того,  что  произошло при его

правлении.  Как-никак, а он прослужил на посту комиссара аж десять лет. Недаром

в  преступном мире Хац получил кличку Лис.  Ни  смена правительства,  ни смерть

мэра не  отразились на  его карьере.  А  то,  что он берет взятки,  так это все

разговоры,  свидетель-журналист исчез,  и  исчез навсегда.  Моисей Хац знал это

лучше всех.

     Единственной и роковой ошибкой комиссара было то, что он не убрался с этой

планеты,  когда началась война.  Перемудрил в надежде урвать на обстоятельствах

солидный куш.  И вот Лис пойман в собственной норе,  но он вырвется отсюда,  во

что бы то ни стало вырвется.

     - Эй,  Лис,  -  раздался сзади голос,  -  долго нам  еще трястись в  твоем

дерьмовозе так ла уголовном жаргоне назывались полицейские геликоптеры?

     Хац повернулся к говорившему.

     - На этот раз здесь действительно полно дерьма.  В салоне вертолета сидели

еще шесть человек,  с  которыми Хаца свела судьба.  Всех их  он знал по прежней

работе.  Грязного коротышку с  засаленными волосами по  кличке Вшивый он  сажал

семь  раз.  А  здоровяк  с  бритой  головой  и  безобразно накачанными мышцами,

выпирающими из-под зеленой майки,  по кличке Фугас и  его друг Нукак до сих пор

считаются в  розыске.  Посреди  них  выделялся голубой мундир  вневедомственной

охраны капрала Леона.  С  капралом до  недавнего времени Хац  был знаком меньше

всего.  Задавший же вопрос человек со своим компаньоном комиссару были известны

лучше всех.

     Главарь самой  жестокой банды  города "Адские братья" Черный Аббат  и  его

правая рука -  Кривой Ларри,  получивший свою кличку из-за изуродованного лица,

на  котором остался лишь один правый глаз.  Они оба ожидали в  городской тюрьме

исполнения смертного  приговора,  когда  началось  наступление войск  Штиха  на

Блаусен  и  город  захлестнула  анархия.  Именно  тогда,  в  тюрьме,  в  камере

смертников, Моисей Хац заключил с ними дьявольский договор.

     В памяти комиссара всплыл тот солнечный воскресный день, когда он позвонил

в  двери дома мэра города,  своего хорошего знакомого.  Моисей Хац раньше часто

бывал у  мэра в  гостях,  и его здесь хорошо знали.  Сынишка мэра Джони называл

комиссара дядей  и  очень  любил  играть  с  его  полицейским значком,  а  двум

сестренкам-двойняшкам  Лоле  и  Лине  нравилось,  когда  дядя  Хац  рассказывал

полицейские истории.  Он часто их рассказывал вечерами,  сидя за чашкой чая, и,

хотя все сюжеты были очень похожи на  сценарии сериалов,  идущих по телевизору,

слушали его затаив дыхание. Поэтому когда в тот воскресный день он позвонил, то

ему сразу открыли дверь.

     Дворецкий Жан  так и  не  понял,  что произошло,  когда удавка стянула его

горло.  Лицо  его  побагровело,  из  открытого  рта  вывалился  синий  язык,  и

добродушный преданный Жан медленно опустился на пол возле открытых дверей,  где

он провел большую часть своей жизни.  Аббат с  кривой усмешкой скрутил удавку и

положил ее в кармашек своей жилетки.  Путь был свободен.  Банда проникла в дом.

Хац не  хотел смотреть,  что будут делать Аббат и  его люди.  Он закрыл дверь и

остался возле тела Жана. Холодный пот заструился под мышками, проступив темными

пятнами  на  белой  рубашке.  Сверху  раздались женские крики  и  шум  падающих

стульев.   Потом  Хац  услышал  вопль:  он  прозвучал  зловеще  тихо,  но  Хацу

показалось, что он слышит его целую вечность, пока тот не прервался булькающими

звуками.  Озноб побежал по телу комиссара - это был крик мэра. И тут он услышал

Аббата:

     - Хац, иди сюда...

     От  этого голоса веяло могильным холодом и  дыханием смерти.  Все существо

Хаца воспротивилось, он захотел бросить все и бежать прочь, как можно дальше от

этого места, от этого голоса. Но этот голос!

     - Хац, иди сюда... - Он манил к себе, притягивал, подчинял, и Хац с ужасом

осознал, что он уже поднялся по лестнице и направляется в гостиную.

     Тела мэра и  его жены лежали вместе посреди комнаты в  алой луже крови.  У

них были перерезаны горла.

     Рядом стояли Аббат и  Кривой Ларри,  державший за волосы маленького Джони.

Мальчик стоял на  коленях,  его  руки  плетьми повисли вниз,  а  бледное лицо в

слезах и  ссадинах было перекошено страхом.  Из спальни доносились приглушенные

стоны девочек и смех Вшивого.

     - Хац,  иди сюда,  -  приказал Аббат,  глядя неподвижным взглядом в  глаза

комиссара.

     Когда Хац приблизился, Аббат произнес:

     - Сделай  это.  -  И  Моисей Хац  ощутил в  своей  ладони теплую и  липкую

рукоятку ножа.

     Вспоминая то,  что он сделал, Хац содрогнулся. Кровь Джони брызнула ему на

руки, запачкав рукава белой рубашки. А лицо Аббата исказила изуверская усмешка.

     - Теперь ты наш,  -  прошипел в ушах Хаца его голос и через короткую паузу

добавил:  -  брат.  Вертолет тряхнуло при  посадке,  и  Моисей  Хац  вернулся к

реальности.

     - Что  расселись,  свиньи?  Доктор позвонил двадцать минут назад.  Живо  в

медцентр!

     Но никто не тронулся со своего места.

     - Полегче с оборотами,  Лис,  -  промолвил Аббат. - Мои люди не привыкли к

такому обращению.

     - Где ты видишь людей, Аббат? Сплошное дерьмо!

     - Не забывай, комиссар, что ты один из нас... - прошипел Аббат в самое ухо

Хаца и уже громко, обращаясь к остальным:

     - Вам что,повторять надо? Живо на улицу, дерьмо собачье!

     После  этого  окрика все  зашевелились.  Первым,  бросив злобный взгляд на

Вульфа,  который всегда в  таких ситуациях оставался в  вертолете,  на  полотно

дороги спрыгнул Вшивый.  Воровато оглядываясь по сторонам и  семеня ногами,  он

отбежал от  машины метров на  десять и  остановился,  прячась за  осветительный

столб.  Следом вылез Фугас.  Закинув за  спину баллоны огнемета,  он  встал под

медленно  вращающиеся лопасти  пропеллера.  За  Фугасом  из  вертолета высыпали

остальные. Внутри остался только пилот Вульф.

     Перед  бандой высилось белое здание медицинского центра.  К  его  разбитым

стеклянным дверям вела широкая каменная лестница.  В холле ветер играл листками

медицинских карточек.

     Аббат  окинул  горящим  взглядом  своих  людей  и,   вскинув  руки  вверх,

маниакальным голосом заорал:

     - Идите туда!  Выколите им глаза,  вырежьте им сердца! Я хочу, - с пеной у

рта орал он,  -  чтобы они умирали в  муках!  Выпейте их кровь,  и  вы обретете

бессмертие!  Вы  должны достать их.  Они посланы нам богом.  Их  смерть -  наше

спасение.

     Под  воздействием этой  дьявольской проповеди у  слушавших Аббата появился

нездоровый блеск в глазах,  а у Кривого Ларри на лице возникла ужасная усмешка,

похожая на улыбку "Веселого Роджера".

     - Вытягивайте им жилы!  Дробите им кости,  нарежьте мне ремней из их кожи!

Пусть смерть будет им избавлением! Идите, дети мои, идите... И сделайте это!

     - Скайт Ты слышал? - закрывая окно, изумленно спросил Дел Бакстер.

     - Этот вопль было слышно даже здесь, - отозвался Скайт из-за компьютера.

     Дел Бакстер прикурил от перламутровой зажигалки Скайта.

     - Так что будем делать?

     - Искать Монгуса Фула.

     - Шевелись,  Скайт,  времени у  нас  совсем не  осталось,  -  заключил Дел

Бакстер,   наблюдая,   как  прилетевшие  на   вертолете,   растянувшись  цепью,

направились к дверям центра.

     - Послушай,  преподобный,  -  произнес Моисей Хац,  идя рядом с Аббатом, -

хотя бы  один из тех парней,  что сейчас находятся в  центре,  нам нужен живым.

Иначе нам не видать звездолета как своих ушей.

     Аббат  не  ответил.   Они  уже  начали  подниматься  по  ступеням  террасы

медицинского центра,  но Аббат молчал, не обращая внимания на доводы комиссара.

Взбешенный этим, Хац схватил Аббата за плечо:

     - Ты меня понял?!

     Их взгляды пересеклись. Аббат сбил руку комиссара со своего плеча.

     - Если ты  хочешь полюбоваться на  свои уши -  обратись к  Ларри,  у  него

острый нож. - И он вошел вслед за остальными в холл центра.

     - Ладно,  -  процедил сквозь зубы Моисей Хац, - по-видимому, ты уже забыл,

кто тебя вытащил с того света. - И, поразмышляв над чем-то, пошел следом.

     Широкий  вестибюль  был  пуст,   не  считая  бронзовой  змеи,   обвивавшей

лекарственную чашу  на  постаменте.  Гладкое змеиное тело  тускло  поблескивало

посреди зала.  По  мозаичному полу  сквозняки перекатывали комья ваты  и  пыли.

Здесь было тихо, пока не появились "Адские братья", затопав тяжелыми башмаками.

     - Они на втором этаже, в регистратуре, - сказал Аббат. - Двое отправляются

к запасному ходу. Двое остаются здесь. Фугас и Ларри идут со мной.

     Моисей Хац с Леоном направились к лестнице запасного хода. Когда они стали

подниматься по ее узким ступеням, Хац повернулся к Леону.

     - Капрал, что ты думаешь об Аббате?

     - Он великий человек, и он наш босс, - ответил Леон.

     - А  тебе не  кажется,  что он ведет свою игру?  Почему он хочет убить тех

парней? Может, он не хочет, чтобы мы выбрались с этой проклятой планеты?

     Леон на минуту задумался.

     - Зачем это ему нужно? Когда мы их убьем, то  найдем и их звездолет.

     - Аббат просто маньяк,  помешанный на крови. Он не хочет покидать Блаусен.

Ему нравится все то,  что здесь происходит.  Он чувствует себя дьяволом в  этой

преисподней.  К тому же его двоюродный брат служит в макросской армии,  и Аббат

решил  дождаться  своего  любимого  братца  в  Хейлсе.  -  Хац  остановился  на

лестничной площадке.  - Пойми, Леон, нам нельзя убивать тех парней. Когда я был

комиссаром,  ты меня слушал,  послушай и  сейчас.  Мы люди военные,  а Аббат со

своей шайкой -  сборище подонков и негодяев. Если нам с тобой повезет встретить

прилетевших на звездолете, то с ними нужно договориться.

     Леон тупо уставился на комиссара.

     - Но Аббат сказал, чтобы мы их убили.

     - Аббат хочет и нашей смерти.

     - Хац, я не согласен с тобой. Сначала надо спросить разрешения у босса.

     - Я твой босс.

     - Ты был боссом,  пока был комиссаром,  а теперь босс -  Аббат.  Я ему все

расскажу про то,  что ты мне сейчас здесь предлагал.  -  И Леон пошел дальше по

лестнице.

     - Леон,  одумайся! Это твой последний шанс! - выкрикнул вслед Хац, но Леон

даже не повернулся.

     Крадучись,  Аббат,  Ларри и  Фугас приблизились к  дверям регистратуры.  В

дальнем конце  коридора показался голубой мундир Леона,  зашедшего с  запасного

хода.  Аббат извлек из  наплечной кобуры блестящий пистолет и  осторожно открыл

дверь,  за которой оказался небольшой холл со стеклянной дверью. Пройдя внутрь,

Аббат кивнул Ларри на  металлический стул  для  посетителей.  Тот  взял стул за

ножки.

     Фугас щелкнул пьезозажигателем огнемета,  и  на  конце блестящего раструба

появилась небольшая голубая искра электрического разряда.  Размахнувшись, Ларри

швырнул тяжелый стул в стеклянную дверь.  Со звоном разбившись,  стекло мелкими

осколками посыпалось вниз. Фугас направил в пробоину огнемет, изрыгнувший столб

ревущего пламени.  Огонь моментально охватил все помещение регистратуры,  жадно

поглощая стеллажи с  документами,  оргтехнику и лакированное покрытие пола.  От

резко возросшей температуры с треском лопнули оконные стекла, и в тот же момент

в коридоре раздался выстрел.

     - Фугас, остановись! - закричал Аббат. - Их здесь нет! Скорее в коридор!

     Выскочив в  коридор,  они  увидели Хаца,  склонившегося над  телом  Леона,

из-под которого, увеличиваясь, вытекала багровая лужа крови.

     - Они убили его, подонки, - скорбно произнес Моисей Хац.

     Как только бандиты скрылись в дверях регистратуры и оттуда послышался звон

разбитого  стекла,  :  Скайт  Уорнер  и  Дел  Бакстер  выбрались из  подсобного

помещения рядом с лифтом и бросились вниз по лестнице.  Сзади раздался одинокий

выстрел.

     - Дел, ты в порядке? - на ходу спросил Скайт.

     - Все отлично.

     Сбежав на первый этаж,  Скайт и  Дел столкнулись лицом к  лицу с  Вшивым и

Нукаком.

     - Блин!  -  выругался  Скайт  и,  выстрелив  подряд  три  раза  из  своего

каренфайера,  отпрыгнул за  колонну.      Как следует прицелиться он  не успел,

поэтому заряды легли далеко от цели.  Дел Бакстер тоже спрятался за колонну.  А

Нукак и Вшивый,  открыв ответный огонь из бластеров,  попятились за постамент с

бронзовой чашей.  Времени терять было нельзя. По пятам шла погоня. Если Скайт с

Делом Бакстером промедлят,  то окажутся меж двух огней: с одной стороны - Нукак

и Вшивый, с другой - Аббат со своими людьми.

     Дел  Бакстер извлек из  кармана куртки черный цилиндрик гранаты,  выдернул

чеку и  бросил ее к  постаменту символа медицины.  Раздался страшный взрыв.  На

этаже вылетели все стекла.  От ударной волны постамент треснул,  и  стоявшая на

нем  бронзовая чаша со  змеей стала медленно наклоняться на  оглушенных взрывом

Нукака и  Вшивого.  Они  дико  закричали,  но  уже  ничто  не  могло остановить

многотонную махину.  Крик стих одновременно с  треском сломанных ребер и глухим

ударом бронзовой массы о  пол.  Путь был  свободен.  Дел  и  Скайт,  как ветер,

помчались прочь из медицинского центра.

     Пилот  вертолета Вульф  проследил из  кабины геликоптера,  как  комиссар с

Аббатом вошли в  двери медицинского центра и,  положив на  колени свой  штатный

бластер, стал раскуривать маленькую черную сигару. Последнее время Хац перестал

ему  нравиться.  Когда они только начинали работать вместе с  Аббатом (если это

только можно назвать работой),  комиссар был  главным в  шайке,  но  вскоре все

переменилось.  И  сейчас  уже  Моисей  Хац  вертит  своим  лисьим хвостом перед

преподобным.  Вульф  выпустил  облако  голубого  дыма  в  приборную панель  над

головой.  На  индикаторе топлива давно  горела краснаялампочка.  Долго  они  не

протянут.  Горючего осталось минут на пять -  не больше.  А что дальше? Пока он

пилот вертолета,  его не  берут на  рискованные предприятия,  и  он находится в

более привилегированном положении.  За  это его как раз не  любят простые члены

банды.  Те  же  самые  Нукак и  Вшивый,  которых Аббат всегда посылает первыми,

прежде чем  спрыгнуть с  вертолета,  обязательно с  ненавистью посмотрят в  его

сторону.  Без вертолета ему в банде будет ад, который наступит через пять минут

работы двигателя.

     Вульф, выругавшись, сплюнул в открытое окошко. И податься некуда. В городе

эпидемия неизвестной болезни, вырвавшейся из секретных военных лабораторий. Кто

бы  мог  подумать,   что  рядом  с  курортным  городом  находится  производство

биологического оружия.

     Вульф  включил  полицейскую  рацию,  настроенную  на  военную  частоту.  В

вертолет   из   динамика  обрушился  трехэтажный  мат,   закрученный  в   такие

литературные обороты,  которым позавидовал бы  любой критик.  Но  их  смысл был

понятен даже  ребенку -  макросские войска  начали решающее наступление,  и  их

десантные корабли вошли  в  плотные слои  атмосферы.  В  этот  момент зазвенели

лопнувшие стекла,  и  на втором этаже центра запылали окна регистратуры.  Языки

пламени, как вырвавшиеся наружу демоны, заплясали по стене здания. Черные клубы

дыма,  закручиваясь, стали подниматься вверх. Вульф вылез из вертолета на улицу

и  с интересом стал наблюдать за пожаром,  в котором горели прилетевшие пилоты.

По-видимому,  это дело рук Фугаса и  его огнемета.  На  верхних этажах из  окон

кое-где  выглядывали  перепуганные люди  в  больничных  халатах.  "Скоро  огонь

доберется  и  до  них",  -  подумал  Вульф.  Неожиданно  раздалась  интенсивная

перестрелка  в  холле,  после  чего  последовал  взрыв  гранаты,  и  из  дверей

медицинского центра выбежали двое с каренфайерами в руках. Они было направились

к  вертолету,  но,  увидев Вульфа,  переменили направление и  открыли огонь  из

своего оружия.  Один из  них бросил в  его сторону гранату.  У  Вульфа сработал

инстинкт самосохранения. Он бросился ничком под вертолет, накрыв голову руками.

Очереди прошли совсем рядом. Пара зарядов с треском врезалась в борт вертолета,

а  следующий взрыв  оглушил Вульфа.  В  глазах у  него  на  мгновение померкло.

Заплясали розовые круги.  Сколько это длилось, он определить не мог. Поднявшись

с земли, Вульф, как в тумане, увидел объятый пламенем вертолет и бегущих к нему

Аббата, Хаца, Ларри и Фугаса.

     - Куда они пошли, мразь?! - кричал на ходу Аббат.

     Вульф  некоторое время  ошалело смотрел на  него,  но  наконец смысл  слов

Аббата стал доходить до  сознания пилота.  Он  махнул рукой в  сторону одной из

улиц,  примыкавших к площади перед медцентром. И тут Вульф ощутил жгучую боль в

животе.  Его ноги ослабли, и он упал на колени. Между пальцами рук, которыми он

прикрыл живот,  ручьями потекла алая кровь.  Вульф поднял глаза и  увидел,  как

Аббат прячет свой хромированный пистолет в кобуру. Свет померк, и мертвый Вульф

ткнулся  головой в  асфальт дороги  рядом  с  горящим геликоптером,  который он

пережил всего на несколько минут.

     - Как мы теперь их найдем?  -  нервно застегивая кобуру, спросил Аббат, со

злобным оскалом обращаясь к оставшимся членам банды. - Если вы мне не

     ответите, то, клянусь геенной огненной, вы позавидуете Вульфу.

     - Не нервничай,  преподобный,  -  сказал Моисей Хац,  -  я знаю,  куда они

направляются.

     Скайт успел краем глаза заметить,  как запылал вертолет.  Выяснять, что же

стало с пилотом после взрыва, не оставалось времени. Дорога была каждая минута.

И  они  с  Делом помчались по  простиравшейся перед ними улице в  глубь города.

Миновав обгоревший корпус легковой машины,  они свернули в проулок,  заваленный

бумажным мусором,  и, сделав еще поворот, прислонились к стене одного из домов,

чтобы перевести дыхание и оглядеться.

     Или их не стали преследовать, или погоня сбилась со следа.

     - У  меня такое ощущение,  что мы  еще встретимся с  этими головорезами из

медцентра, - сказал Скайт Уорнер.

     Постояв  минут  пять  возле  стены,  чтобы  наверняка удостовериться,  что

продолжать путь безопасно, они полностью успокоились и отправились к своей цели

- больнице номер  три  города  Хейлса,  по  которому им  предстояло пройти  два

квартала.

     Людей не  было  видно.  Оставшиеся жители,  по-видимому,  не  высовывались

наружу, предпочитая переждать тяжелые времена, спрятавшись в своих квартирах. А

то,  что в городе царил хаос,  было видно и невооруженным глазом.  Покореженные

машины, разбитые витрины магазинов, гниющий мусор, выбрасываемый прямо из окон.

     Но  не  все сидели,  молча притаившись за  стенами своих домов и  опасаясь

привлечь к  себе  внимание бандитов или  военных.  Из  одного окна  были слышны

музыка и пьяные крики.  На первом этаже этого дома располагался винный магазин.

Большую  часть  товара  растащили мародеры,  и  сейчас  они  наслаждались своей

добычей.

     Пройдя мимо шумной,  веселой попойки. Дел Бакстер и Скайт Уорнер оказались

на улице,  которая должна была привести их прямо к цели.  В ее конце,  за дымом

горящего дома,  виднелось высокое здание супермаркета,  как  раз за  стеклянной

громадой которого и находилась анабиозная клиника с Монгусом Фулом.

     Вдали пролетела пара  военных вертолетов.  Готовые в  любой момент открыть

огонь из каренфайеров,  Скайт и Дел, стараясь держаться ближе к фасадам домов и

используя  их  как  прикрытие,  поспешили  к  своей  цели.  Оставаться  в  этом

агонизирующем городе лишнее время  не  было  никакого желания.  К  тому  же  за

городом подозрительно,  словно стая  голодных волков,  громко завыли сирены,  и

что-то тревожное повисло в воздухе.

     Расстояние до супермаркета друзья покрыли за десять минут,  не встретив по

пути никого, кроме стаи бездомных собак, возившихся в продуктовой лавке.

     Здание  супермаркета в  девять  этажей  стояло  посреди площади.  Это  был

центральный магазин города Хейлса.  Издали он казался меньше, а вблизи предстал

стеклянной громадой со множеством подъездов, подземными секциями и гаражами.

     Перед выходом на площадь друзья остановились. Предстояло идти по открытому

пространству,  где не  за что было спрятаться,  а  памятуя о  недавней стычке с

группой головорезов,  это  не  очень  их  радовало.  Но  вокруг вроде было  все

спокойно,  и,  решив не  терять драгоценное время на  то,  чтобы обойти опасное

место,  Скайт и  Дел  Бакстер пошли напрямик.  Они благополучно миновали первую

часть пути  до  универсального магазина и,  пройдя вдоль его  фасада,  вышли на

другую сторону площади.  С  этого места стал уже  виден анабиозный центр,  куда

направлялись Уорнер с  Бакстером.  Осталось пересечь площадь и  чуть  пройти по

улице.

     Они  прошагали как  раз  пятьдесят метров  от  супермаркета в  направлении

анабиозного центра, как со стороны встречной улицы, примыкавшей к площади рядом

с  клиникой,  послышался рокот  мощных моторов.  Он  усиливался и  нарастал как

снежный ком.  Вот-вот должны были появиться машины,  издававшие его,  и Скайт с

Делом бросились назад к  супермаркету в надежде спрятаться от непрошеных гостей

за его зеркальными стенами.  К их счастью, многочисленные двери были распахнуты

бесчинствовавшими до этого мародерами и  погромщиками.  И  только Скайт с Делом

забежали вовнутрь,  на  площадь,  лязгая  гусеницами,  выехал  бронетранспортер

противовоздушной  обороны  с   ракетным  комплексом  на   вращающейся  башне  в

сопровождении  двух   легких  шагающих  танков.   Бронетранспортер  остановился

посередине площади, и на его крыше завертелась параболическая антенна радара, а

танки   замерли  в   некотором  отдалении.   Пройти   мимо   машин,   оставшись

незамеченными, стало невозможно. Скайт Уорнер зло выругался, с досадой глядя на

неожиданно возникшее препятствие.  Было еще  больше обидно из-за  того,  что за

пятнистым корпусом  бронетранспортера,  на  той  стороне  площади,  возвышалось

белоснежное здание анабиозного центра.

     - Что будем делать, Дел? Ждать, пока они уедут, или попытаемся их обойти?

     Дел Бакстер на минуту задумался, взвешивая все за и против.

     - Неизвестно,  насколько они здесь задержатся, а обходить их стороной - на

это мы  потратим много сил.  Может,  подземный гараж супермаркета имеет выход с

той стороны?

     - Хорошая мысль,  -  согласился Скайт.  - Попытка - не пытка. Но если хода

нет, придется идти в обход.

     И  они  направились на  поиски спуска в  нижние секции магазина.  Это  был

шикарный супермаркет.  Три зала,  соединенных друг с другом, представляли собой

круглые  помещения,  из-под  хрустальных сводов  которых падал  солнечный свет.

Торговые отделы располагались на ярусах, куда покупателей доставляли стеклянные

кабины лифтов.  Те же,  кто предпочитал ходить пешком,  могли подняться хоть на

самый верх девятого этажа по мраморным лестницам.  Золоченые перила,  мозаичный

пол  и  тысячи зеркал должны были создавать атмосферу богатства и  роскоши.  На

первом  этаже  зала,  где  очутились Скайт  Уорнер  и  Дел  Бакстер,  находился

автомобильный салон. Большая часть автомобилей была угнана, но посередине зала,

на черном,  отшлифованном до блеска гранитном постаменте,  под падавшими сверху

лучами   солнца   красовался  золоченый  корпус  шестидверного  лимузина  "Элит

классик".  В его зеркальных стеклах отражалось голубое небо с плывущими по нему

черными облаками.  В разрушавшемся городе это была непрактичная машина, поэтому

она так и  осталась величественно возвышаться во всем своем великолепии посреди

разоренных витрин.

     Лестницу  в  подвал  приятели нашли  по  указателям.  Она  была  такой  же

золоченой и широкой,  как и все остальные,  но,  к досаде друзей, проход по ней

закрывали мощные железные ворота. Дел Бакстер вскинул свой каренфайер.

     - Стой! - Скайт успел схватить его за ствол.

     - Ты    что?    -    недоуменно   посмотрев   на    друга   спросил   Дел.

            

     - Понюхай, - вместо ответа предложил Скайт.

     Втянув через нос воздух, Бакстер уловил слабый, но знакомый запах. Подойдя

вплотную к  воротам,  он понюхал щель между створками.  Сомнений не оставалось:

оттуда несло газом.  Весь подвал супермаркета, все его нижние помещения, гараж,

склад -  все было заполнено газом.  Одна искра,  и  все взлетит на воздух.  Дел

Бакстер ужаснулся, представив себе, что было бы, выстрели он по воротам.

     - Мы сейчас находимся на бочке с порохом, надо выбираться из этого гиблого

места.

     - Не будем задерживаться,  - согласился Скайт Уорнер. - Я думаю, за час мы

обойдем стороной и танки, и этот чертов супермаркет.

     И они поспешили к противоположной стороне здания, чтобы под его прикрытием

проскочить открытое пространство до ближайших домов, выходивших на площадь.

     Когда приятели уже вбегали во второй зал,  с  улицы донесся гул запущенной

ракеты.   Бронетранспортер  открыл  стрельбу  -  это  означало,  что  к  городу

приближается неприятель и  скоро  здесь  начнется настоящий бой.  Еще  не  было

слышно  взрывов и  воя  пикирующих бомбардировщиков,  были  только  напряженное

ожидание начала и нарастающая тревога из-за внезапно осложнившейся ситуации.

     - Если мы  не  успеем выбраться отсюда до  начала штурма города,  придется

срочно вызывать Джеки и улетать без Монгуса Фула,  -  заключил Скайт, когда они

подходили к  продуктовому отделу супермаркета,  который располагался на  первом

ярусе второго зала.

     На прилавках гнили скоропортящиеся продукты.  Весь пол был залит и изгажен

остатками пищи  и  завален рваной упаковкой.  Из  раздавленных пакетов вытекали

лужи прокисшего молока и сока, по которым скакали жирные, отъевшиеся крысы.

     Скривившись от удушливого запаха, Скайт Уорнер и Дел Бакстер пошли дальше,

но  непонятное движение впереди заставило их настороженно остановиться.  Что-то

большое  возилось  в  груде  пакетов  с  кукурузными хлопьями.  Выглянув  из-за

стеллажей,  друзья увидели старуху, стоящую, подобно животному, на четвереньках

и  жующую рассыпавшиеся по полу хлопья.  Она подняла голову,  и  Скайт с ужасом

заметил,  что  все  ее  лицо покрыто кроваво-красными пятнами проказы.  Болезнь

входила уже в последнюю стадию, так как в некоторых местах под прогнившей кожей

была видна голая кость черепа.

     Почувствовав,  что за ней наблюдают,  старуха взвыла и  на четвереньках со

страшной быстротой бросилась к  Скайту.  Отпрянув,  Скайт  Уорнер успел Уронить

перед собой стойку с  кофейными банками,  которая на  какое-то время преградила

прокаженной путь.  Но ненадолго. Безумно вопя, старуха с неистовством пробивала

себе дорогу.

     Дел Бакстер с изумлением и отвращением смотрел на происходящее из-за спины

друга,  а Скайт Уорнер достал свой бластер и снял его с предохранителя. Секунду

подождав,  пока  прокаженная полностью  выберется  из-под  кофейной  груды,  он

выстрелил.  Крик  мгновенно стих.  Но  в  наступившей тишине  с  разных  сторон

послышались шорохи,  плач,  непонятное  бормотание.  Невдалеке  с  полки  упала

стеклянная банка. Между стеллажами промелькнула чья-то тень.

     - Ну  смотри.  Лис,  если мы не найдем тех парней,  ты сам примешь муки за

них,  -  шипел Аббат в лицо комиссара.  - Я с удовольствием поковыряюсь в твоих

потрохах.  Ты получишь истинное наслаждение,  когда я буду щекотать твою печень

изнутри.

     Моисею Хацу было страшно. Он знал, на что способен преподобный, но ни один

мускул не  дрогнул на  его лице,  лишь под мышками на  пиджаке выступили мокрые

пятна. .

     - Перестань мне угрожать. Они точно направились в анабиозную клинику.

     - Я смотрю,  ты все знаешь, комиссар. Ты всегда считал себя самым умным из

нас.  Так ответь мне на  один вопрос:  зачем мертвецу голова?  Не знаешь...  Ну

ничего, я тебе помогу это узнать.

     На  этот раз Хацу стало еще страшнее.  Рядом стояли Фугас и  Кривой Ларри,

они,  конечно же,  на стороне Аббата,  а  этот маньяк,  по-видимому,  решил его

действительно прикончить.  Они сейчас находились на третьем этаже супермаркета,

в  галантерейном отделе,  куда  пришлось проникнуть,  чтобы  обойти прокаженных

внизу, но на площади за супермаркетом оказался пост военных робототанков, и они

здесь застряли. Теперь Аббат искал виноватого, и, конечно, им окажется Хац.

     - Ларри, дай мне нож, - после напряженной паузы произнес Аббат.

     - Зачем тебе нож,  Ларри?  -  испуганно спросил Хац. Голос его сорвался, и

получилось, что он пропищал этот вопрос.

     - Наконец-то,  комиссар, ты не скрываешь больше своего страха, - оскалился

Аббат.  -  Я давно мог тебя прикончить,  но я ждал,  когда ты сломаешься, когда

страх подточит твою  волю  и  отравит твою  душу,  чтобы она  после смерти была

обречена на вечные муки в аду.  Что-то мне не нравится цвет твоего лица.  Да ты

дрожишь!  Не  бойся,  Моисей,  я  исполню  возложенные на  меня  обязанности по

спасению твоей души.  Ты примешь перед дорогой в вечность очистительные муки из

моих рук.

     Хаца  парализовал животный страх,  которого он  никогда  в  жизни  еще  не

испытывал.  Вкрадчивый голос  Аббата  змеей  проникал в  мозг  и  холодом жалил

сердце.  Тусклый блеск  стилета в  руках преподобного гипнотизировал,  подавляя

сознание.  В этот момент Моисей Хац ужаснулся от того желания, которое возникло

в нем самом.  Он почувствовал,  что уже сам хочет ощутить страшную боль, что он

испытывает к блестящему лезвию ножа сексуальное влечение.

     И  вот,  когда рука  Аббата,  державшая желанный кусок металла,  была  уже

совсем рядом с телом комиссара,  в супермаркете раздался выстрел бластера, эхом

прокатившийся по отделам.  Гипнотический транс растаял как страшный сон,  и Хац

отпрянул от занесенного над ним ножа.

     -Аббат, я сам сейчас выпущу тебе кишки, - прорычал Моисей Хац.

     - Брось,  комиссар,  не время ссориться -  это была лишь шутка. Я проверял

тебя, - вернув нож Ларри и улыбнувшись Хацу, произнес Аббат. - Оставим споры на

потом,  а сейчас надо узнать,  кто же это был.  Сдается мне,  что Лис был,  как

всегда,  прав,  приведя нас в это место.  А ты,  Ларри, хотел так несправедливо

поступить с ним.

     Не понимая,  что этим хотел сказать предводитель,  Кривой Ларри,  глядя на

Хаца,  заморгал единственным глазом.  Тем  временем Фугас уже закидывал баллоны

огнемета за спину и застегивал ремешки.

     - - Надо  рассредоточиться и  прочесать супермаркет,  -  сказал  Аббат,  -

убивайте всех, кого встретите на своем пути. Сердцем чувствую, что это те, кого

мы ищем.

     - Подожди,  скоро я займусь твоим сердцем, - тихо, чтобы никто не услышал,

произнес комиссар, удаляясь в противоположную сторону.

     Со всех сторон на шум выстрела поползли спрятавшиеся в отделе прокаженные,

до этого в  оцепенении лежавшие под прилавками и  стеллажами.  Страшная болезнь

поразила их мозг, разрушив разум, и превратила в зомби.

     - Назад,  Дел!  Это ловушка! - выкрикнул Скайт, опрокидывая стеллаж, чтобы

преградить дорогу наступающей толпе обезумевших уродов,  число которых с каждым

мгновением увеличивалось.

     Тем  временем  Дел  Бакстер  успел  расстрелять  из   ка-ренфайера  двоих,

пытавшихся пролезть под  прилавками сбоку  от  него.  Запахло горелым мясом.  А

друзья бросились бегом к лестнице на второй этаж, единственному оставшемуся для

них пути отступления.  На первых ступеньках Дел Бакстер и Скайт, остановившись,

скосили очередями из каренфайеров шестерых настигавших их зомби. Мощные очереди

зарядов раскидали изуродованные тела по  всему коридору,  но  это не остановило

остальных.

     Слева от  Дела появилась маленькая девочка в  голубеньком платье,  точнее,

то,  во  что  она  превратилась.  Веки  и  губы у  нее  сгнили,  из-за  чего ее

воспаленные красные  глаза  с  синими  прожилками  вен  казались  неестественно

огромными, а на остатках лица застыл зловещий оскал безгубой улыбки. Кожа у нее

на лбу лопнула и вместе с волосами слезла на затылок.  И это маленькое создание

не  спеша,  без  криков  и  истошных воплей  в  отличие от  других  прокаженных

подкрадывалось к  Делу  Бакстеру,  занятому истреблением более  крупных тварей.

Когда он  ее  заметил,  то  она  была уже  в  каких-нибудь трех шагах от  него.

Молниеносно направив'на нее каренфайер,  он нажал на курок,  но оружие молчало.

Дел в  горячке боя и  не заметил,  что энергия каренфайера уже на нуле.  К  его

счастью, Скайт Уорнер пришел на помощь.

     Короткая очередь, просвистев в миллиметре от Дела, отбросила прочь ужасное

создание,  чье тело в голубеньких лохмотьях задымилось у дальней стены.  Но это

оказался  последний выстрел  каренфайера Скайта,  его  индикатор энергии  также

показывал ноль.  В  сердцах отшвырнув никчемную железяку,  Скайт  достал верный

бластер.  Дел последовал примеру друга.  И,  выстрелив пару раз,  они перешли к

отступлению.

     Стремительно преодолев  пролеты  мраморной лестницы,  друзья  оказались на

втором ярусе супермаркета, занятом богатым отделом игрушек. Не обращая

     внимания на  нетронутое великолепие,  они бросились бегом вдоль стеллажей,

уставленных радиоуправляемыми машинками,  роботами-  и самолетами.  Завернув за

стеллажи,  Скайт Уорнер и  Дел Бакстер скрылись от преследователей и,  пробежав

еще пару отделов, наконец остановились перевести дух в отделе мягкой игрушки.

     - К черту деньги Норы и ее мужа Монгуса Фу-ла, - тяжело дыша, сказал Скайт

Уорнер. - Про проказу она нам ничего не говорила. Я не хочу умирать, мучаясь от

язв, как те несчастные внизу.

     - Я с тобой согласен,  - ответил Дел Бакстер. - Сейчас поднимемся на крышу

супермаркета, свяжемся с Джеки и унесем ноги из этого ада.

     Где-то внутри многочисленных отделов магазина раздался одинокий выстрел.

     Скайт с опаской выглянул в проход, по которому они бежали, затем спрятался

обратно и проверил свой бластер, недовольно при этом покачав головой.

     - Осталось шесть выстрелов. Надо было взять больше боеприпасов.

     - Кто же знал, что придется так много стрелять, - отозвался Дел Бакстер. -

У меня столько же и еще одна граната.

     - Поднимемся по  лестнице во  втором зале,  чтобы  избежать лишних встреч.

Проход там, кажется, свободен. Побежали!

     Они уже приготовились двигаться, как сбоку раздался чужой голос:

     - Не спеши!  Посмотри лучше в глаза своей смерти. Возле стойки с плюшевыми

мишками,  там,  где  заканчивалась секция,  за  которой прятались Дел Бакстер и

Скайт Уорнер,  стоял здоровый, лысый мужик в зеленой майке с выпирающими из-под

нее  мускулами.  За  его  спиной  висели  баллоны  огнемета,  жерло  которого с

голубенькой искрой дугового разряда смотрело в их сторону.

     - Ну что, парни, видите синий блеск ее глаз?

     По   универмагу   разносились  грохот   очередей   каренфайеров  и   вопли

прокаженных.  Отражаясь от  стеклянной крыши,  накладываясь друг на друга,  они

усиливались,  создавая акустический эффект  торного эха.  Словно  крики  тысячи

грешников,  мечущихся в  страшных пытках,  вырвались из преисподней и наполняли

собой пространство супермаркета.

     Аббат, облокотившись о перила ограждений, с наслаждением слушал эту музыку

боли и ненависти.  Он никуда не спешил,  и исход этой бойни его не интересовал:

ему в данную минуту был важен сам процесс. Как тонкий ценитель, он ловил каждый

оттенок,  каждый нюанс этой дьявольской какофонии.  Но  вот выстрелы стихли,  и

только кое-где вскрикивали прокаженные.  Пришло время узнать, что там произошло

и где его люди. Аббат повернулся от перил и увидел комиссара.

     Только сейчас Аббат заметил,  как постарел комиссар. Осунувшееся, небритое

лицо,  под глазами синяки.  Из  когда-то крепкого мужика комиссар превратился в

развалину.  К тому же в эти дни он перестал следить за собой, от него воняло, а

грязный,  мятый костюм теперь мешком висел на  его немытом теле.  Единственное,

что содержал Хац в чистоте, был бластер, который сейчас он держал в руках.

     Моисей Хац  стоял в  пяти  шагах от  преподобного,  направив в  него  свой

"Дум-Тум" восьмого калибра, и со злым интересом смотрел в его сторону.

     - Наслаждаешься каждой Свободной минутой,  Аббат?   -  Совмещаю приятное с

полезным. А ты почему сдесь?

     - Я вернулся сказать, что наш договор подошел к завершению.

     У Аббата задергалась левая щека, и, чтобы скрыть нервный тик от комиссара,

он заулыбался.

     - Это не  так просто,  Лис.  Такие вопросы решаются на  общем совете нашей

общины. Комиссар презрительно прищурился.

     - Брось кривляться,  преподобный.  Неужели ты,  грязный подонок и  убийца,

думал,  что  я  стал членом твоей банды?  Раньше ты  был мне нужен,  и  я  тебя

использовал.

     На этот раз улыбка Аббата стала естественней.

     - Согласись,  что это у  тебя не  очень-то получилось,  комиссар.  Ты стал

одним из  нас,  и  на твоих руках есть кровь,  которая держит тебя крепче любых

цепей.

     - Кровь смывается кровью.

     - Постой,  -  произнес Аббат,  -  как ты  собираешься покинуть город?  Тех

парней,  на  которых ты  рассчитываешь,  наверное,  уже нет в  живых.  Тебе все

равно не улететь с планеты. А спасти нас от макроссов смогу лишь я один. Может,

и за тебя, комиссар, я  замолвлю словечко.

     ?  Аббат, я не так глуп, как твои головорезы. Этими байками можешь кормить

кого угодно,  только не  меня.  Ты ждешь своего двоюродного братца,  кото-  рый

служит у  макроссов.  У  него,  наверное,  уже готова амнистия для тебя как для

политического заключенного?  И чем меньше останется на этом свете ? свидетелей,

которые знают,  кто ты  есть на самом деле,  тем для тебя лучше.  Поэтому ты не

хочешь никого выпускать из города, не даешь ни малейшей возможности вырваться с

планеты. Избавив свет от такой мрази, я спасу Фугаса и Ларри.

     Щека  Аббата  вновь  задергалась,  а  правая  рука  медленно  потянулась к

пистолету.

     - Ты  хочешь спасти жизнь этим убийцам?  Забыл,  как недавно Ларри одолжил

мне свой нож?  А Фугас,  он бы тебе не помог.  Мы можем спастись вдвоем.  Я даю

тебе  честное слово.  Я  отведу тебя туда" где  нас  будет ждать мой  брат.  Он

заберет нас обоих.  Хац,  не будь глупцом, не теряй такой возможности. Ты и при

макроссах останешься комиссаром. Я все устрою...

     Бластер комиссара изрыгнул пламя,  и  его  заряд,  попав в  сердце Аббата,

отбросил того к перилам,  у которых преподобный только что мечтал о вечном.  Из

открытого рта  маленькой струйкой  потекла  кровь.  Открытые  глаза  неподвижно

уставились в бесконечность,  а в распростертой руке лежал пистолет, который так

и не успел выстрелить.

     Комиссар уже без всякого интереса посмотрел на Аббата.

     - Аббат,  твоя ошибка была в том, что ты считал себя самым умным, - мрачно

произнес Моисей Хац над лежащим телом.  И, спрятав свой бластер, комиссар пошел

прочь.

     А  тем  временем только чудо  могло  спасти друзей от  неминуемой гибели в

пламени огнемета,  чье  беспощадное жерло плотоядно подмигивало им  голубенькой

искрой.  Бластеры лежали на полу. Помощи ждать было неоткуда. До смерти остался

лишь  один  миг,   состоявший  из  капли  мгновений,   исчезавших  с  фатальной

неизбежностью.                    

     Фугас,  не  отрывая от  друзей безжалостного взгляда,  уже  во  второй раз

заорал в  глубину супермаркета -  Ларри!  Иди сюда!    Кто такой Ларри и  зачем

здоровяк его зовет,  было неизвестно, но ничего хорошего от прихода Ларри ждать

не приходилось.  В любой момент на звук его голоса могли появиться прокаженные,

чьи пронзительные выкрики были слышны по всему универмагу.  И  тогда оставалось

бы  сгореть заживо или умереть в  язвах в  одном из  темных углов супермаркета.

Выбор был невелик.

     Если бы отнеметчика хоть на секунду что-нибудь отвлекло, то Скайт успел бы

отскочить в  сторону.  И  тогда стеллаж с куклами спрячет его от струи напалма.

Скайт Уорнер напрягся,  как пружина,  приготовившись к прыжку.  Теперь главное,

чтобы и Дел Бакстер сообразил поступить так же.

     С пронзительным воем,  разбив витринное стекло,  в зал супермаркета влетел

самонаводящийся реактивный снаряд.  Заложив крутой вираж,  он  взмыл  вверх  и,

оставляя за собой дымный след,  исчез где-то на шестом этаже. Раздался страшный

взрыв.  Скайт отпрыгнул в сторону, упав при этом на грудь. Сзади взвыл огнемет.

Сверху посыпались осколки кирпичей,  стекла и магазинной мебели.  А рядом огонь

жадно  поглощал пластмассовые тельца  кукол.  Трещали оплавленные синтетические

волосы, а куклы, как живые, падая на пол, говорили:

     - Мама, мама, мама...

     Скайт  рванул с  низкого старта.  И  тут  еще  один  взрыв  раскатом грома

бабахнул наверху.  По залу супермаркета, как птицы, закружили женские трусики и

комбинации.  Потоки  воздуха,  подхватывая их,  разносили  по  всему  магазину.

По-видимому, второй снаряд взорвался в отделе нижнего женского белья.

     Скайт остановился и обернулся.  Стеллаж горел полностью. От него к потолку

поднимались желто-красные языки  коптящего пламени.  Облако едкого черного дыма

тучей скапливалось под потолком. А Дела Бакстера нигде не было видно.

     - Дел!  -  заорал Скайт,  но его крик потонул в грохоте третьего взрыва на

верхних этажах, после чего стал слышен приближающийся вибрирующий гул.

     На  улице,  со  стороны того места,  где располагалась зенитная установка,

одна за другой взлетали противовоздушные ракеты.  Отовсюду доносилась канонада.

И тут стеклянный потолок зала дождем осколков обрушился вниз.

     В  образовавшееся отверстие под  гул  ракетных ранцев  влетели  макросские

роботы-десантники,   похожие  издали  на   черный  рой  рассерженных  пчел.   И

одновременно с  этим,  продавив своей массой двери,  в  зал универмага на  двух

шарнирных лапах  вошел  шагающий танк  из  охраны  ракетного бронетранспортера.

Манипуляторы с  подвешенными на  них  системами вооружений,  располагавшиеся по

бокам его угловатой башни,  взмыли вверх и открыли огонь по десантникам.  Шквал

этого огня вонзился в самую середину группы.  Одного из десантников моментально

разорвало на  части,  два  других камнем упали  вниз  и  взорвались от  удара о

мраморный  пол.  Оставшиеся  целыми  роботы  разлетелись  в  разные  стороны  и

попрятались на верхних этажах, открыв беспощадную ответную стрельбу.

     Здание дрожало от взрывов.  Вокруг с визгом летали осколки. Все рушилось и

ломалось.  Скайт Уорнер в грохоте этой бойни не мог слышать даже своего голоса,

не  говоря уже о  том,  чтобы услышать Дела Бакстера,  которого было необходимо

найти хотя бы потому, что у него осталась рация. И Скайт по-  пластунски пополз

обратно к горящему стеллажу.

     Когда первый самонаводящийся снаряд взорвался на шестом этаже, Дел Бакстер

отпрыгнул в сторону, и очень кстати, так как на том месте, где секунду назад он

стоял,  сейчас ревело пламя огнемета. Скайт, по-видимому, тоже успел отскочить,

и  Дел  Бакстер,  Чтобы  встретиться  с  другом  и  больше  не  натолкнуться на

огнеметчика,  решил  обогнуть отдел игрушек.  Наверху опять раздался взрыв.  На

плечо  Бакстера плавно  опустились кружевные женские  трусики.  Дел  машинально

засунул их в  карман и  побежал дальше.  Он все больше удалялся от центрального

зала,   углубляясь  в  обширный  игрушечный  отдел,  но  место  столкновения  с

огнеметчиком потерять было  трудно,  так  как  оттуда  поднимались черные клубы

дыма, они служили Делу хорошим ориентиром.

     Когда Дел  Бакстер делал очередной поворот,  наверху опять раздался взрыв.

Под его грохот Дел преодолел последние метры и завернул за угол,  при этом чуть

не налетев на человека,  стоявшего к нему спиной.  Незнакомец резко повернулся.

Бакстер сначала принял его  за  прокаженного -  из-за  изуродованного лица,  на

котором сверкал единственный глаз,  но  никаких красных пятен  у  незнакомца не

было.  Зато у него в руках был бластер.  Рефлекторно Дел Бакстер с силой ударил

ногой по руке незнакомца.  Пистолет,перевернувшись в  воздухе,  перелетел через

стеллаж и упал где-то среди игрушек.

     Застигнутый врасплох,  одноглазый отпрянул в  сторону,  при  этом  потирая

пальцы ушибленной руки. Но тут его единственный глаз уставился на пустую кобуру

Дела Бакстера. Злая ухмылка появилась на его губах.

     - Напрасно ты это сделал, парень. Теперь у тебя будет страшная смерть.

     И   одноглазый  демонстративно  извлек  из   внутреннего  кармана  длинный

блестящий нож. Дел Бакстер презрительно плюнул ему под ноги.

     - Скорее ты поцелуешь свою задницу, чем заставишь меня испугаться.

     Со стороны главного зала раздались взрывы и интенсивная перестрелка:  даже

здесь, где стояли Дел и одноглазый, задрожал пол. Но им было уже все равно, что

происходит вокруг.  Не отрываясь,  они смотрели друг на друга,  пытаясь угадать

мысли противника.  Одноглазый перекинул нож  из  правой руки в  левую,  и  двое

мужчин,  готовые в  любой момент сойтись в смертельной схватке,  стали медленно

кружить друг против друга.

     - От Ларри еще никто не уходил,  -  произнес одноглазый,  поигрывая в руке

лезвием ножа.

     - Не волнуйся, урод, пока ты жив - я никуда не уйду.

     Кривой Ларри сделал молниеносный выпад, полоснув ножом снизу вверх, но Дел

Бакстер успел отскочить,  и  лезвие со  свистом рассекло воздух в  каком-нибудь

сантиметре от его куртки. Ларри перекинул нож в правую руку.

     - У тебя хорошая реакция, парень, но'это тебя не спасет.

     - Позаботься лучше о своей шкуре, Ларри.

     - Мне это ни к чему.  - И одноглазый полоснул ножом справа налево. На этот

раз кончик лезвия все же  зацепил куртку Дела Бакстера,  распоров ее  на груди.

Воодушевленный этим.  Кривой Ларри решил повторить свой маневр и нанес еще один

удар. Но Дел Бакстер умудрился левой рукой перехватить руку Ларри, а правой сам

нанес сильный удар в  челюсть одноглазого.  Хотя кулаки у  Дела Бакстера и были

тяжелые, Ларри удалось устоять на ногах, поэтому, пока он еще не пришел в себя,

Дел  Бакстер  со  всей  силы  ударил  кривого  ногой  в   живот.   Ларри  издал

нечленораздельный крик и опустился на колени.  Из его ослабевшей руки,  которую

все еще сжимал Дел,  медленно выпал нож. Бакстер отбросил его ногой в сторону и

отпустил Ларри,  и тот,  согнувшись, завалился на бок. Дело было сделано, и Дел

уже  пошел было  искать Скайта,  но  сзади вновь раздался хриплый голос Кривого

Ларри:

     - Подожди. В живых должен остаться только один из нас.

     Дел Бакстер повернулся лицом к Ларри. Тот вновь стоял на ногах, и хотя его

покачивало,  а  изо  рта  обильно текла кровь,  его  единственный глаз  сверкал

звериной злобой.

     - Это  легко  исправить,  -  произнес  Дел  Бакстер,  доставая из  кармана

последнюю гранату и выдергивая чеку.

     Взрывы сотрясали все вокруг, пока Скайт Уорнер полз обратно в поисках Дела

Бакстера.   Через  проломленную  крышу  супермаркета  проник  еще   один  отряд

кибернетических десантников,  и  они постепенно стали теснить блаусенский танк.

Прямым попаданием снаряда танку оторвало левый манипулятор с плазменной пушкой.

Лишившись таким  образом основной огневой мощи,  танк  попятился под  прикрытие

нависающего яруса,  отстреливаясь из оставшихся пулеметов и лазеров.  Его броня

дымилась,  но,  несмотря на сильные повреждения, программа бортового компьютера

работала четко  -  либо  победить,  либо  погибнуть.  Для  Скайта  Уорнера  эта

программа также была актуальна.  Ругая себя за то, что втянулся в эту авантюру,

и  клянясь,   что  если  выберется  живым  из  этой  переделки,  то  завяжет  с

рискованными делами  и  устроится на  тихую,  спокойную работу  в  каком-нибудь

космопорте Плобоя,  он подполз к подожженному стеллажу.  Дела Бакстера рядом не

было видно.

     Скайт преодолел еще несколько метров и увидел огнеметчика, лежавшего между

прилавками в примыкающем проходе. Фугас также заметил Уорнера и развернул в его

сторону огнемет.  Скайт быстро перекатился обратно за  стеллаж.  Огненная струя

заревела  совсем  близко.  Сладковатый дым  напалма  ударил  в  нос.  Скайт  на

четвереньках побежал обратно по  тому пути,  по  которому полз сюда.  Но Фугас,

по-видимому, решил на этот раз не упустить свою жертву. Он бросился в погоню за

Скайтом,  преследуя его по параллельному проходу с другой стороны стеллажей,  в

промежутках между ними  пытаясь достать его  из  своего огнемета.  Вырывавшееся

сбоку пламя мгновенно охватывало полки с  игрушками за спиной Скайта.  Уорнер с

трудом  успевал  опередить его,  преодолевая опасные  участки на  долю  секунды

раньше Фугаса.

     Уже  не  обращая  внимания  на  бой,   идущий  рядом  в  центральном  зале

универмага,  Скайт выпрямился в  полный рост и  побежал.  Весь проделанный путь

сейчас  был  объят  пламенем.  Детский  мир,  как  в  кошмарном сне,  исчезал в

багрово-красных языках,  поглощавших в демонической пляске яркие корпуса машин,

луноходов,  пестрые платья кукол, разноцветные коробки игр и конструкторов. Они

чернели,  уродливо корежились и плавились,  коптя и потрескивая,  превращаясь в

прах.

     Пробежав еще  немного,  Скайт Уорнер оказался в  первом зале супермаркета,

где в центре красовался золоченый лимузин.  Здесь,  на втором этаже,  находился

отдел  автомобильной  косметики.   Скайту  удалось  опередить  огнеметчика,  и,

воспользовавшись  этим,   он   скрылся   в   лабиринте  стеллажей  с   товарами

многочисленных автомобильных фирм.  Фугас,  вбежавший сюда  следом за  Скайтом,

потерял его из виду.  Он остановился и  завертел своей лысой головой,  не зная,

куда  идти  дальше.  Его  зеленая майка  пропиталась потом и  прилипла к  телу.

Облизываясь и часто дыша, Фугас старался сообразить, что делать дальше. А Скайт

Уорнер в  это  время  сидел на  корточках в  соседнем проходе и,  прислонившись

спиной к рекламному щиту спиртового антифриза,  пытался отдышаться и унять стук

своего сердца,  готового выпрыгнуть наружу. Ему казалось, что если бы не грохот

боя из второго зала, то огнеметчик услышал бы, как оно бьется в его груди.

     "Надо бросить курить",  -  немного приходя в себя, решил Скайт и осторожно

выглянул в проход.

     Огнеметчик все  еще  стоял  на  прежнем  месте,  раздумывая,  что  же  ему

предпринять,  чтобы найти беглеца.  Наконец Фугас принял решение и  пошел вдоль

стеллажей, поливая все вокруг из своего огнемета.

     Большие  пластмассовые канистры,  стоявшие  на  полках,  под  воздействием

скакнувшей вверх  температуры лопались,  и  из  них  вытекало  машинное  масло,

мгновенно  занимаясь  пламенем.  Со  свистом  взрывались аэрозольные баллоны  с

эмалями,    красками   и   эмульсиями.   Огонь   со   стремительной   быстротой

распространялся  по  отделу.   Горящие  ручьи  стекали  с  полок,  образуя  под

стеллажами огненные лужи из кипящего лака,  клея, всевозможных смол и протирок.

Они растекались все дальше по  полу,  и  уже одна из луж протянула свой горящий

язык к  притаившемуся Скайту Уорнеру.  Скайт,  прячась от Фугаса,  переместился

дальше,  где еще не бушевало пламя,  и очень вовремя, так как возле того места,

где он только что прятался, взорвалась банка с антифризом:

     А Фугас продолжал неистово поливать из своего огнемета уцелевшие секции.

     Наконец огнемет чихнул  и  заглох.  Фугас  со  злостью ударил раструбом по

ближайшему стеллажу и, отстегнув ремни, сбросил пустые баллоны на пол. Но огонь

уже  сам  находил себе  дорогу,  захватывая все  новые и  новые площади.  Пожар

усиливался и набирал мощь.  По всему универмагу ползли ядовитые дымы.  Огонь по

декоративным панелям перекинулся на  верхний этаж,  где заметавшийся в  пламени

какой-то  прокаженный с  диким криком бросился вниз.  Но холодный пот у  Скайта

Уорнера выступил не  от  ревущего огненного столба,  бьющего в  потолок,  а  от

небольшого огненного ручейка  из  лопнувших канистр.  Он  медленно подбирался к

лестнице,  ведущей в  подвал.  В  тот  самый подвал,  к  которому они  с  Делом

Бакстером подходили в  самый первый раз,  когда только попали в супермаркет.  К

тому самому подвалу, который был заполнен газом.

     Глядя,  как горящая жидкость не  спеша,  ступенька за ступенькой,  стекает

вниз, Уорнер понял, что это смерть отсчитывает шажки по лестнице его жизни.

     "С огнеметчиком надо срочно кончать, - решил Скайт, - иначе в аду мы будем

гореть на одной сковородке".

     И  он вышел из укрытия на открытую площадку.  Вокруг,  как в  преисподней,

ревело  пламя.  Из  второго  зала  доносилась беспорядочная стрельба.  С  улицы

накатывало эхо  далеких взрывов,  а  напротив Скайта Уорнера в  бордово-красном

свете  беснующегося огня,  широко расставив ноги,  стоял  Фугас.  Завопив,  как

сумасшедший,  он  разорвал  на  себе  майку  и  отбросил ее  в  сторону.  Мышцы

вздувались на его лоснящемся от пота теле, а глаза сверкали бешенством.

     - Я разорву тебя на части,  как гнилую тряпку!  - взревел Фугас, с хрустом

сжимая пальцы рук. Скайт Уорнер хладнокровно размял плечи.

     - У  меня и  так  мало времени,  чтобы тратить его  на  разговоры с  таким

дерьмом, как ты. Поэтому начнем. - И он двинулся навстречу Фугасу.

     Зарычав,  Фугас,  как бешеный бык, бросился на Скайта. Уорнер встретил его

сокрушительным прямым ударом в челюсть.  Тело Фугаса еще продолжало движение по

инерции, и из глотки доносился злой рык, но взгляд потускнел. Скайт отстранился

влево, давая возможность громиле двигаться дальше, и нанес короткий, но сильный

удар ребром левой руки в бок,  по почке. Обычному человеку этой комбинации было

бы  достаточно,  но  для Фугаса с  его броней из  мышц,  накачанных в  тюремном

спортивном зале на стероидах и анаболиках, этого оказалось мало. Он с разворота

ударил Скайта внешней стороной правого кулака, что заставило Скайта отпрянуть в

сторону.  Вытерев ладонью кровь  с  разбитых губ,  Уорнер  вновь  -направился к

Фугасу, который уже успел прийти в себя.

     Огонь  подступал все  ближе и  ближе,  сжимая свое  огненное кольцо вокруг

дерущихся.  Становилось все жарче и труднее дышать.  Возрастала опасность,  что

рядом взорвется какой-нибудь баллон или  канистра.  И  с  каждым мгновением все

меньше не объятых пламенем ступенек оставалось на лестнице, ведущей в подвал.

     - По-моему, ты уже опоздал, - тупо загоготал Фугас.

     - Я  постараюсь успеть,  -  ответил Скайт.  Подойдя ближе,  он нанес серию

ударов:  правой,  левой в  бритую голову огнеметчика.  Первый удар Фугас отбил,

поставив блок,  но второй достиг цели,  что дало возможность Скайту собраться и

ударить еще раз.  Фугас уже ничего не  соображал,  он  с  трудом стоял на ногах

посреди горящих стеллажей и что-то мычал разбитым ртом.  Скайт Уорнер прыгнул и

ударил его ногой в  грудь.  Безвольно раскинув руки в стороны,  Фугас отлетел к

стеллажам и  исчез в прожорливом коптящем пламени,  пожирающем все вокруг.  Его

предсмертный крик потонул в грохоте взрывов и реве пожара.

     С Фугасом было покончено, но времени на то, чтобы вырваться из универмага,

у Скайта не осталось. Пути к отступлению перерезал огонь. И тут Уорнер вспомнил

про лимузин в центре зала.  Схватив моток резинового шланга и прикрывая лицо от

языков пламени,  он побежал к перилам яруса.  Кое-как закрепив шланг в качестве

троса за витые чугунные украшения и держась за него,  он спустился вниз.  Когда

Скайт  уже  коснулся ногами  покрытия зала,  резина шланга,  нагретая пламенем,

лопнула и беспомощно упала,  сворачиваясь кольцами на мраморном полу. Но Уорнер

уже мчался к золотому корпусу "Элит классик - две тысячи".

     Пожар  бушевал  в  это  время  на  четырех  верхних этажах  первой  секции

универмага,  оттуда вниз падали пепел и горящий мусор.  Из второго зала, где не

прекращался ожесточенный бой,  также вырывался дым - там горел отдел игрушек. А

под всем этим, в подвале, покоилось несколько тысяч кубометров газа, смешанного

с воздухом.

     Ощущая  всем  телом,  как  близко он  находится от  гибели,  Скайт  Уорнер

подбежал к лимузину. Дверь машины оказалась открытой, мотор работал, а на месте

водителя он увидел Дела Бакстера.

     - Что-то ты долго,  друг, - произнес Дел, когда Скайт ввалился на соседнее

сиденье.  И  больше не  сказав ни  слова,  Дел Бакстер вдавил до отказа педаль.

Мотор  взвыл,  и  шестидверная  машина,  сорвавшись  с  гранитного  постамента,

помчалась прочь.  Ее тяжелый корпус вдребезги разбил входные двери,  и  лимузин

как молния вырвался из обреченного супермаркета.

     Не щадя ни колес,  ни подвески,  Дел съехал прямо по пешеходной лестнице и

направил  машину  к  возвышавшемуся впереди  зданию  анабиозного центра.  Мотор

работал на предельных оборотах.  На бешеной скорости Дел Бакстер огибал воронки

от взрывов.

     Мимо пронеслась почерневшая и  еще коптящая груда металлолома,  оставшаяся

от  бронетранспортера.  И  в  этот  момент яркая  вспышка осветила все  вокруг.

Донесся низкий,  тяжелый грохот.  Покрытие дороги заходило ходуном,  покрываясь

трещинами. Громада супермаркета, объятая пламенем, рушась, тонула в облаке дыма

и  пыли,  опускаясь вниз и  хороня под  своими обломками и  воюющих роботов,  и

прокаженных, и всех, кто оказался в это время в его стенах.

     Вокруг  машины  стали  падать осколки от  взрыва.  А  на  месте,  где  был

супермаркет,  осталось гигантское серое облако пыли и пепла,  увеличивавшееся в

объеме и медленно поднимавшееся вверх.

     Не прошло и двух минут,  как взорвался супермаркет,  а Дел Бакстер и Скайт

Уорнер  были  уже  у  анабиозного центра.  Дел  подрулил к  центральному входу,

остановив свой золоченый лимузин прямо перед вертящимися дверьми и  пожалев про

себя, что сейчас некому позавидовать его шикарной тачке.

     - Скайт, может, все-таки не будем лишний раз рисковать?

     - Нет, Дел, без Монгуса Фула я отсюда не уйду. К тому же мы уже у цели.

     - Ну,  как  знаешь,  -  покачал головой Дел Бакстер и  выскочил из  машины

следом за Скайтом.

     Отовсюду доносилась стрельба, над городом барражировали штурмовики, нанося

удары  с  воздуха по  остаткам сопротивлявшегося гарнизона города  Хей-лса.  Но

анабйозный центр не был тронут. Волна штурма не задела его своей разрушительной

мощью.   Его  белоснежный  свежевыкрашенный  корпус,  как  гигантский  айсберг,

возвышалсяг среди хаоса боя.

     В   его   зеркальных  окнах   отражались  взрывы  и   красно-розовый  свет

склонявшегося к закату солнца.

     Скайт  Уорнер и  Дел  Бакстер прошли через  вертящиеся двери в  просторный

вестибюль.   Здесь  было  пустынно  и  пахло  эфиром.  Ни  охраны,  ни  врачей,

разумеется, нигде не было.

     Миновав окна  регистратуры и  пройдя  через  неработающий металлодетектор,

возле  которого,  как  в  космопорте,  должен был  находиться охранник,  о  чем

красноречиво говорил  табурет с  двумя  симметричными овальными потертостями на

сиденье,  друзья оказались перед лифтом.  На панели управления,  кроме тридцати

кнопок верхних этажей,  было  еще  четыре нижних.  Скайт  нажал  последнюю,  на

которой было  написано "холодильник".  Двери бесшумно закрылись,  и  просторная

кабина лифта  стала  плавно опускаться вниз.  Она,  как  и  во  всех  остальных

больницах,  была сконструирована так, чтобы в ней можно было перевозить лежачих

больных, поэтому скорость ее была невелика.

     - Ну что,  Дел,  последний рывок?  - спросил Скайт, глядя подбитым глазом,

как меняются цифры на счетчике этажей.

     - Надеюсь,  что это так,  -  ответил Дел,  подумав про себя,  что придется

тратиться на новую куртку.

     Лифт остановился. Двери открылись. Впереди был кромешный мрак. Только свет

от лампы,  горевшей в потолке кабины,  четырехугольником падал в открытую дверь

на  кафельный  пол.   Напарники,  выйдя  из  лифта,  встали  в  это  освещенное

пространство,  словно  опасаясь,  что  за  границей  света  находится пропасть.

Щелкнуло реле  времени,  и  двери кабины закрылись,  поглотив и  этот  островок

света, и, словно маяк, осталась светиться лишь кнопка вызова.

     Дел  Бакстер  и  Скайт  Уорнер  стояли  минут  пять,  пытаясь привыкнуть к

темноте,  но  все  попытки оказались тщетны:  мрак был непроницаем для взгляда.

Холод  ознобом пробежал по  их  спинам.  В  конце  концов  Дел  Бакстер чиркнул

зажигалкой.

     Скорее всего, перед лифтом находилась обширная комната. Света от зажигалки

было  недостаточно,  чтобы  осветить ее  целиком.  Только у  стен  поблескивали

какие-то предметы да впереди матовым бликом блеснуло стекло дверей.  Напарники,

освещая  дорогу  дрожащим  пламенем зажигалки,  двинулись в  этом  направлении.

Скайт,  когда они подошли,  оттолкнул в стороны створки и замер в настороженном

изумлении.

     Отсюда начиналось несколько коридоров,  но  их  не было видно в  кромешной

тьме.  О  том,  что  они  есть,  можно было судить по  тысячам зеленых огоньков

индикаторов, светлячками горевших на стенах по всей их длине и высоте. Осветить

что-либо они не могли, но направление коридоров обозначали.

     Внизу заколыхалось белое покрывало углекислого газа,  окутав по  щиколотку

ноги потревоживших покой спящих в  анабиозе людей.  За  каждым зеленым огоньком

покоился  в  специальном автономном контейнере человек,  чьи  жизненные функции

были  сведены к  минимуму.  В  таком состоянии некоторые проводили десятилетия,

ожидая,  когда подрастет счет  в  банке или  родственники соберут нужную сумму,

чтобы оплатить дорогостоящее лечение.  Были здесь и те, кто бежал от старости в

надежде, что через многие, многие годы человечество справится и с этим недугом.

Такое могли позволить себе только богатые люди.

     Скайт Уорнер заметил, что некоторых контейнеров уже не хватает.

     - Дел,  - шепотом обратился он к другу, - придется разделиться. Ты пойдешь

по правому проходу, а я по левому. Так мы быстрее найдем Монгуса Фула.

     - Слушай, Скайт, мне это не нравится. Давай держаться вместе.

     - Ты что, боишься?

     - Мне кажется, что мы здесь не одни.

     - Это точно. Здесь пять сотен замороженных хроников.

     - Почему же ты тогда говоришь шепотом? Боишься их разбудить?

     - Делай,  что я говорю, и хватит болтать, - отрезал Скайт Уорнер и, достав

свою зажигалку, пошел в левый коридор.

     Дел Бакстер посмотрел вслед удалявшемуся другу.  Словно призрак, державший

в руке свечу,  тот исчезал в россыпи болотных огоньков, утопая ногами в бледном

тумане испарений. Передернув от озноба плечами, Дел Бакстер пошел направо и тут

же наткнулся на какой-то предмет из металлических трубок, ушибив при этом ногу.

     -Дьявол...

     Это оказалась санитарная каталка. Поскрипывая колесиками, она откатилась в

сторону и  остановилась,  ударившись о  стену.  Дел осторожно подошел к первому

светящемуся огоньку и осветил зажигалкой стену, на которой тот горел.

     Из  стены  сантиметров на  десять выпирал восьмиугольный торец  контейнера

где-то в  полтора охвата.  На нем и горел зеленый индикатор,  рядом с которым в

специальном окошечке  находилась  пластиковая карточка  с  фамилией  и  номером

пациента.

      "Элионора Вульф", - прочитал Дел Бакстер и пошел дальше.

     Сколько денег лежит в  этих  контейнерах!  Если за  каждого платили бы  по

миллиону, можно было бы стать богачом.

     Но, по-видимому, некоторых уже забрали, потому что попадались пустые ниши.

Их была добрая треть.  Также попадались и просто пустые контейнеры.  Индикаторы

на таких не горели.

     В  этом  загадочном месте  Дел  Бакстер полностью потерял чувство времени,

словно его  здесь и  не  существовало вовсе или  оно,  как и  люди,  лежавшие в

саркофагах за  зелеными огоньками,  было заморожено и  текло по другим,  особым

законам.

     Дел Бакстер уже сбился со счета, проверяя очередную надпись на контейнере.

Единственное,  в чем он убедился,  так это в том, что контейнеры расположены по

алфавиту и  что  он  идет в  другую сторону от  литеры "М",  под которой должен

находиться Монгус Фул.

     Наконец в тиши призрачных коридоров Дел услышал оклик Скайта:

     - Дел, иди сюда. Я нашел его!

     Довольный,  что  больше не  надо искать Монгуса Фула,  Бакстер заспешил на

голос друга.  Опять ударившись о  каталку,  он  повернул в  левый проход,  куда

уходил Скайт Уорнер.  Впереди горела его зажигалка, и, ориентируясь на ее свет,

Дел Бакстер вскоре подошел к Скайту Уорнеру.

     Скайт  разглядывал карточку  на  восьмиугольном торце  саркофага,  который

ничем  не  отличался от  множества других,  таких же  восьмиугольных выступов в

стене.  На  его поверхности также горела зеленая лампочка,  только на  карточке

было написано: "Монгус Фул", что и делало его таким ценным и особенным для Дела

Бакстера и Скайта Уорнера.

     Уорнер взялся за два углубления с боков контейнера и потянул на себя.  Тот

был  тяжелый,   но   выдвигался  на  удивление  легко.   Он  представлял  собой

"восьмиугольный пенал  из  полированного металла без  единого выступа.  Вытащив

контейнер из стены наполовину, Скайт остановился.

     - На руках до звездолета мы его не дотащим.

     - Там в проходе есть медицинская каталка, - вспомнил Дел Бакстер.

     - Пригони ее сюда. Может, это именно то, что нам нужно.

     Дел Бакстер вернулся быстро,  везя за  собой поскрипывавшую тележку.  Она,

как оказалось,  и была предназначена для транспортировки контейнеров.  Поставив

ее  под  выдвинутый наполовину контейнер,  приятели  полностью вытащили его  из

стены.   Тележка  скрипнула  всеми  четырьмя  колесиками,   принимая  на   себя

многокилограммовую тяжесть. Дел попробовал в свете угасающей зажигалки найти на

гладкой, полированной поверхности холодильника какое-нибудь окошко.

     - Бесполезно,  я уже искал,  - отозвался на тщетные попытки друга Скайт. -

Пора в обратный путь.

     И  они покатили холодильник с замороженным Монгусом Фулом по направлению к

лифту.  Стены  из  зеленых огоньков закончились,  и  тележка ткнулась в  двери,

ведущие  в   помещение  перед  лифтом.   Под   давлением  массы  саркофага  они

распахнулись,  и  теперь ориентиром для  напарников стала  светящаяся во  мраке

лампочка вызова лифта.  Благополучно добравшись до кнопки, Скайт с Делом нажали

вызов. Ждать не пришлось, лифт был на месте. Двери открылись.

     Свет от  лампы в  потолке кабины после мрака холодильных коридоров казался

ослепительным.  Потребовалось время,  чтобы привыкнуть к  нему,  и только после

этого друзья закатили в  лифт тележку с  контейнером.  И тут со стороны границы

света и тьмы раздался хриплый незнакомый голос:

     - Не делайте резких движений,  джентльмены.. Скайт с Делом так и замерли в

шоке от неожиданности. А голос из мрака приказал:

     - Встаньте вместе с  одной стороны контейнера и держите руки так,  чтобы я

мог их видеть.

     После  того  как  его  приказания  были  выполнены,   в   кабину  лифта  с

противоположной стороны контейнера вошел  Моисей Хац.  В  руке  он  держал свой

"Дум-Тум" восьмого калибра.  Одного взгляда на комиссара было достаточно, чтобы

понять, как близко друзья находятся от гибели.

     Хац сам нажал на кнопку верхнего этажа.

     - Нам ведь на самый верх,  не так ли,  джентльмены?  -  спросил он,  когда

двери  стали  закрываться.  -  Я  никогда  не  ошибаюсь,  -  продолжал Хац,  не

дождавшись ответа.  - Когда мне сообщили, что обнаружили двух молодцов, которые

кого-то ищут, чтобы вывезти из этого проклятого городишка, я понял, что это мой

последний шанс. А эти идиоты так ничего и не поняли, - кивнув головой куда-то в

сторону,  криво усмехнулся комиссар.  -  Им всегда недоставало своих мозгов, за

них думал я, потому что у меня они есть. Только Аббат, этот извращенный маньяк,

был умнее остальных. Но он сам вел двойную игру. И где он теперь? Там же, где и

все  остальные:  Фугас,  Ларри,  Вульф,  Нукак,  Леон и  Вшивый -  этот грязный

коротышка.  Кого мне  меньше всего жаль,  так  это именно его.  От  него всегда

воняло псиной.  Жил,  как вошь,  и умер,  как вошь,  раздавленный в медицинском

центре.  -  И  Хац засмеялся хриплым смехом,  от чего у  Скайта и Дела выступил

холодный пот.

     Подъем тянулся очень медленно,  словно проходил в  густой и тягучей массе.

Они уже преодолели первую половину пути наверх. Осталась еще вторая.

     - Но я-то не такой,  я умней их всех,  вместе взятых.  Я умнее и вас,  вот

поэтому пистолет у  меня  в  руках,  и,  если  не  хотите отправиться в  страну

дураков, вы будете послушными и станете выполнять все, что я скажу.

     Хац постучал рукояткой бластера по контейнеру, где лежал Монгус Фул.

     - Меня не интересует,  кто лежит в этом ящике,  мне даже неинтересно,  что

заставило вас рисковать ради этой мороженой туши. Но вы меня вывезете отсюда на

своем звездолете,  дадите отдельную каюту и  горячий ужин.  И клянусь дьяволом,

если вы попытаетесь меня надуть,  то я  отправлю вас в преисподнюю ближайшим же

рейсом.

     Лифт миновал предпоследний этаж.  Скайт Уор-нер и  Дел Бакстер со  страхом

смотрели в  лицо бывшего комиссара города Хейлса,  но  страх был вызван не  его

речью и даже не черным,  как глаз смерти,  дулом бластера, в упор глядевшего на

них,  а ярко-красными пятнами проказы, покрывавшими все лицо и шею Моисея Хаца.

Комиссар еще не  догадывался,  что смертельно болен,  но диковатый блеск в  его

глазах говорил, что болезнь уже затронула и мозг.

     Кабина остановилась.  Хац вышел первым,  ни  на  мгновение не сводя своего

бластера с  напарников,  и  встал на площадку подъемника.  Туда же Дел и  Скайт

закатили тележку и  снова  встали гак,  чтобы контейнер находился между ними  и

комиссаром. Моисей Хац нажал на педаль, и подъемник пополз вверх.

     Ветер растрепал Скайту волосы,  когда он очутился на крыше здания.  Грохот

боя  и  вой  штурмовиков,  оставивших после себя горящие кварталы и  развалины,

сместились в сторону гор,  где раньше стреляла гаубица. Дымы от пожаров черными

шлейфами тянулись по  улицам  когда-то  процветавшего города,  в  котором скоро

будут жить одни лишь крысы да пауки.

     - Как вы должны вызвать звездолет? - спросил Хац.

     - По рации, - ответил Дел Бакстер.

     - Так  не  тяни время.  -  Хац  повертел черным дулом бластера.  -  И  без

глупостей -  это  не  в  твоих интересах.  -  По  его лицу,  покрытому пятнами,

пробежала нервная судорога.

     Дел осторожно,  чтобы не  нервировать комиссара,  достал из  кармана своей

куртки рацию, вытащил антенну и включил передатчик.

     - Джеки, это Дел Бакстер. У нас все в порядке. Джеки, можешь нас забирать.

     - Поставь радиомаяк и  кидай  рацию сюда,  -  приказал Хац,  торжествуя от

одержанной победы.

     Дел  молча выполнил приказ комиссара и  посмотрел на  друга.  Скайт Уорнер

одобрительно кивнул ему головой.

     - Теперь идите к краю крыши и ждите там,  а я посижу в лестничном тамбуре,

пока  не  появится Джеки.  И  не  вздумайте подавать какие-либо сигналы,у  меня

зоркий глаз,  верная рука,  и я не люблю,  когда меня пытаются одурачить.  -  С

этими словами Моисей Хац направился к небольшой пристройке, одиноко выступавшей

над плоскостью крыши.  У  нее была дверь и  лестница,  на случай если подъемник

сломается.  В  этом убежище Хац и спрятался,  оставив дверь чуть открытой,  для

того чтобы наблюдать за происходящим.

     Скайт  Уорнер стоял на  тридцатиэтажной высоте и  смотрел на  наливавшийся

кровью закат.  Мерцавший в потоках теплого воздуха диск солнца медленно тонул в

бордово-красных облаках,  размытых на  горизонте и  подкрашенных черным  цветом

дымов, поднимавшихся от пожаров, придававших этому зрелищу траурный оттенок.

     Уорнер хорошо помнил договоренность с  Джеки Профинтэр.  Услышав по  рации

свое  имя,  которое сказал  Дел  Бакстер,  она  должна убираться прочь  с  этой

планеты. На ее месте он поступил бы так же.

     Время  шло,  Скайт смотрел,  как  на  горизонте умирало солнце,  с  каждым

мгновением все  больше исчезая за  краем планеты.  С  новым днем оно возродится

вновь, а вот ему и Делу, по-видимому, не удастся увидеть завтрашний рассвет.

     Навалившийся неизвестно откуда мощный рев  космического двигателя заставил

Уорнера обернуться.  То,  что  он  увидел  в  следующий момент,  показалось ему

замедленным кинофильмом.  Ярко-красный  спортивный звездолет таранил лестничный

тамбур,  где прятался Моисей Хац.  Кирпичи рассыпались,  словно были картонные,

дверь отлетела далеко в  сторону,  а  звездолет занесло боком,  и  Скайт увидел

голубой зигзаг "Небесных молний" на его помятом корпусе.

     Космический корабль с  приглушенным рокотом завис в  полуметре над крышей.

Сзади открылся люк-трап,  и  из  него показалась рыжая головка Джеки Профинтэр.

                            

     - Быстрее!   -   крикнула  она.   -   Вокруг  полно   истребителей  Штиха.

                Дел  Бакстер и  Скайт  Уорнер  бросились к  тележке с  Монгусом

Фулом.  Подкатив  ее  к  звездолету,  Дел  проворно забрался в  люк  и  потащил

контейнер на себя, а Скайт принялся толкать снизу.

     Переходный   тамбур   спортивного   звездолета   не   предназначался   для

транспортировки грузов.  Восьмиугольный пенал  холодильника чудом  оказался  по

диаметру чуть меньше входного отверстия. Друзья с трудом задвинули контейнер на

треть внутрь звездолета.

     Уорнеру  приходилось  толкать  со   всей  силы,   чтобы  тяжелый  саркофаг

продвинулся на пару сантиметров дальше. Из-за его усилий звездолет, зависший на

гравитационной подушке, стал медленно двигаться к краю крыши.

     - Джеки! Останови движение! - крикнул Скайт.

     - Не могу! - отозвалась из кабины Джеки Профинтэр, - пока не закроете люк,

автоматика не даст завести двигатель.

     - Чтоб тебя...  -  зло  выругался Уорнер,  сплюнув в  сторону.  И  тут  он

заметил,  как  из-под  груды  кирпичей,  оставшихся от  пристройки,  показалась

окровавленная рука Моисея Хаца.

     - Быстрее!  -  закричал Скайт  Уорнер в  люк  Делу  Бакстеру и  принялся с

удвоенной силой впихивать громоздкий ящик холодильника в  тамбур звездолета.  А

из-под  кирпичей уже  показалась покрытая язвами  проказы голова  Моисея  Хаца,

Зарычав от ненависти, он пополз к Скайту, подтягивая руками свое парализованное

тело.  Его ноги безжизненно волочились сзади,  оставляя на крыше кровавый след.

Уорнер толкал проклятый контейнер изо всех сил. От его толчков звездолет уже на

полкорпуса съехал с  крыши и по инерции продолжал двигаться все дальше.  Риска,

что  он  упадет  вниз  не  было,  гравитационное  поле  стабилизировало его  по

вертикали,  но  был  риск,  что  Скайт не  успеет забраться внутрь,  прежде чем

звездолет отойдет от края крыши.

     Тем  временем комиссар преодолел половину расстояния,  отделявшего его  от

Уорнера.

     Оставалось втащить внутрь сантиметров двадцать,  когда Скайт Уорнер понял,

что  звездолет вот-вот полностью отойдет от  края,  но  Скайт уже мог стоять на

крышке  люка.  Схватившись руками  за  края  входного отверстия,  он  встал  на

показавшийся из-под  контейнера трап.  Расстояние между  крышей  и  звездолетом

постепенно  увеличивалось.   Внизу   простиралась  тридцатиэтажная  высота,   а

космический корабль по инерции отходил все дальше от стены больницы.

     Скайт  Уорнер  обернулся и  увидел  Хаца,  он  был  уже  совсем близко,  с

остервенением преодолевая последние метры.  Мгновение -  и  его  окровавленная,

покрытая язвами рука потянулась к ногам Скайта.

     Вдали  за  городом,  откуда  была  слышна  канонада  орудий,  что-то  ярко

вспыхнуло,  осветив бледным светом облака на сумрачном небе,  и  на горизонте в

той стороне стал расти черный гриб ядерного взрыва.  Солнце, скрывшееся к этому

времени,   осветило  в   оранжевый  цвет   пепел,   поднятый  мощью  взрыва  на

многокилометровую высоту.

     А  Моисей Хац,  обезумев,  тянул свою  руку через увеличивавшуюся пропасть

между ним и кораблем к ускользавшей от него надежде на спасение. Ему не хватало

нескольких сантиметров,  чтобы уцепиться за ноги Скайта Уорнера.  Он подвинулся

еще, но тяжесть его тела потащила комиссара вниз. Беспомощно замахав руками, он

с пронзительным воплем полетел с тридцатиэтажной высоты.

     Скайт облегченно вздохнул и, собравшись с силами, приналег на неподатливый

контейнер. Последний толчок, и анабиозный холодильник полностью вошел вовнутрь.

Протиснувшись в свободное отверстие между контейнером и потолком тамбура, Скайт

Уорнер прополз в  рубку управления,  где его с  нетерпением ждали Дел Бакстер и

Джеки Профинтэр.

     Входной люк закрылся, и спортивный звездолет, взревев турбинами, прочертил

зигзаг молнии в чернеющем небе над разрушенным городом.

     Вчера  утром,  когда  Скайт  Уорнер  и  Дел  Бакстер покидали Плобой,  над

Плобитауном плыли  низкие серые  облака,  из  которых моросил мелкий дождик,  а

сейчас здесь в шесть часов вечера светит солнце.

     Боб  и  Майкл,  механики  "Небесных  молний",  с  помощью  лебедки  вынули

контейнер из  звездолета на  поле космодрома.  На их лицах читалось любопытство

при  виде  большого блестящего ящика,  за  которым пришлось лететь на  гоночном

звездолете,  но  из осторожности они не стали задавать лишних вопросов.  Только

Майкл  укоризненно поцокал  языком,  оглядывая побитый корпус  корабля.  Затем,

подведя специальную платформу под корпус звездолета, они загнали его в ангар.

     - Что  ж,  -  произнес  Скайт,  обращаясь  к  Джеки  Профинтэр,  -  работа

выполнена, пора нам с тобой рассчитаться.

     - Самое время, - согласилась Джеки.

     - А я пока пойду позвоню Hope,  обрадую.  Пускай приезжает за муженьком, -

сказал Дел Бакстер, направляясь в ангар к телефону.

     Скайт достал из бумажника аккуратно сложенную расписку Августа,  пятьдесят

тысяч и, передав и то, и другое Джеки, спросил:

     - Послушай,  Джеки,  почему там,  в  городе,  ты вернулась за нами,  когда

получила сигнал, что мы в опасности?

     - Только ради денег, - опустив глаза, ответила девушка.

     - Тогда пускай они принесут тебе удачу, - сказал Скайт Уорнер.

     Вернулся Дел Бакстер. Попрощавшись с друзьями, Джеки закрыла ангар и пошла

к выходу с космодрома.

     - Нора обрадовалась,  услышав,  что мы привезли ее мужа.  Скоро приедет, -

сообщил Скайту Дел Бакстер, глядя, как удаляется фигурка Джеки Профинтэр.

     - Отлично, - отозвался Уорнер. - Нет ли у тебя сигареты?

     Сев   прямо   на   контейнер,   приятели  закурили.   Только   сейчас  они

почувствовали,  как  сильно устали и  измотались за  эти сутки.  Короткий сон в

тесной кабине спортивного звездолета не  восстановил их сил.  И.  теперь каждый

мечтал поскорее очутиться у себя дома. Осталось получить у Норы вторую половину

: денег за контейнер с ее мужем Монгусом Фулом, и они будут свободны.

     Над космодромом показались три флайера,  один из которых был с медицинской

эмблемой на борту.  Сделав вираж,  они опустились в нескольких шагах от сидящих

на  контейнере Дела и  Скайта.  Из  ближней машины выскочила Нора Рогельфельд с

двумя  молодыми людьми высокого роста в  одинаковых серых костюмах.  Из  второй

машины вышли еще четверо, одетые точно так же, как и двое первых.

     - Как я  рада вас видеть,  ребята,  -  подойдя к  приятелям,  сказала Нора

Рогельфельд, - я так переживала за вас.

     - Хорошо,  что переживали. Мы спасли вашего мужа, - ответил Скайт. - А это

что, ваши родственники? - продолжил он, кивая на подошедших парней.

     - Нет    -    это   сотрудники   военной   разведки   королевства   Фраут.

      .

     - А какое отношение они имеют к вашему мужу?

     - Я  должна признаться вам  -  это  не  мой  муж.  Это шпион и  предатель,

приговоренный к смертной казни как враг народа в королевстве Фраут.

     - А кто тогда вы? - удивленно спросил Скайт.

     - Я  частный  детектив  Нора  Рогельфельд.  Друзья  переглянулись.  Такого

поворота событий' они не ожидали.

     - Ладно,  -  сказал Дел Бакстер,  отбрасывая в  сторону окурок,  -  нам по

большому счету наплевать,  кто вы  и  кто эти парни.  Вы  нам должны еще триста

тысяч, и мы не сдвинемся с этого места, пока не получим деньги.

     - Я  вас  понимаю,   -  улыбнулась  Нора,  -  но  я  вам  обещаю,  что  вы

действительно получите эти деньги. За голову Монгуса Фула в королевстве Фраут

     назначено вознаграждение в  пять миллионов кредитов,  так что я выделю вам

из этой суммы триста тысяч.

     - Ах ты тварь,  -  сквозь зубы прорычал Дел Бакстер,  - мы рисковали своей

шкурой  в  проклятом Хейлсе,  думая,  что  спасаем жизнь  твоему  мужу,  а  ты,

оказывается, использовала нас, чтобы обогатиться.

     - Я  тоже рисковала,  вкладывая в  это  опасное дело свои двести тысяч.  А

вдруг вы бы не вернулись? Поэтому довольствуйтесь тем, что вам дают, и слезайте

с ящика.

     Дел  Бакстер  покраснел  от  злости,  переполнявшей его,  и  непроизвольно

потянулся за бластером.

     - Спокойно,  друг,  -  остановил его Скайт Уор-нер,  -  их больше.  Нам не

справиться.  -  И обратился к Hope Рогельфельд: - Ладно, крошка, на этот раз ты

сорвала банк,  но ты еще пожалеешь,  что надула нас,  и  это будет очень скоро.

Скорее, чем ты можешь себе представить.

     С этими словами Скайт Уорнер поднялся и пошел прочь.  Дел Бакстер, сплюнув

под ноги стоявшему рядом молодцу в сером костюме, зашагал следом.

     Отойдя на сорок метров,  Скайт оглянулся. Манипулятор втаскивал анабиозный

контейнер в медицинский флайер. Нора радостно суетилась, бегая между секретными

агентами "королевства Фраут.  Вскоре они  расселись по  своим машинам и  взмыли

вверх.

     - Как здорово,  что она не оказалась женой Монгуса Фула, - произнес Скайт,

- иначе я чувствовал бы себя последним негодяем.

     - Почему? - удивленно спросил Дел Бакстер.

     - В этом контейнере, который они увезли, не Монгус Фул.

     - Как?!

     - Контейнер Монгуса Фула был  пуст,  и  я  поменял табличку на  контейнере

Моники Фабл на табличку "Монгус Фул".

     Дел Бакстер с восхищением посмотрел на друга.

     - Хотел бы  я  увидеть рожу  этой  стервы,  когда вместо Монгуса Фула  она

увидит пышный бюст Моники Фабл!

     И над опустевшей площадкой космодрома раздался веселый, задорный смех.