Книго

Ночью что-то происходит
Помещение кафедры. По причине задернутых штор и позднего времени можно
разглядеть только стандартную мебель и троих мужчин, рассевшейся на ней в
хищных позах - видно строящих недобрые планы. На мужчинах черные балахоны
и черные же квадратные академические шапочки с кистями сзади. По ходу
обсуждения планов мужчины пьют из тонких стеклянных стаканов. Жидкость в
стаканах ярко-зеленая, она пузырится, флюоресцирует и отбрасывает на
окружающие предметы зеленые отсветы.
Один из сидящих говорит:
- Студент, не сдавший в срок сессию, приступив после каникул к
занятиям, обнаруживал себя оказавшимся в своем собственном прошлом и был
вынужден повторно посещать лекции, выполнять лабораторные работы и все
такое прочее. Разумеется, так оно происходит и сейчас, но... Да, многие,
оказавшись в такой ситуации, расслаблялись, будучи уже знакомы с
преподаваемым материалом существенно лучше своих сокурсников, живущих
данный период жизни впервые... Бывали и такие, кто учился в одном
семестре целых три раза, развлекаясь и ни о чем не думая... Но рано или
поздно каждый осознавал, что нет ничего тоскливее, чем жить по одной и той
же изъезженной колее в одном и том же до чертиков знакомом времени. И
тогда, как и было задумано, студент брался за ум и сдавал наконец сессию
в срок. Или отчислялся. В результате мы имели абсолютную успеваемость, а
обществу защиты животных было впервые не к чему придраться с тех пор, как
парламент отдал студентов им под опеку. Но согласитесь, коллеги, с
некоторых пор эта методика бог весть почему пробуксовывает. Поэтому я
предлагаю...
Вдруг исчезают все звуки, а фигуры мужчин начинают жить ускоренной
жизнью, запущенной к тому же в обратную сторону, как если бы кто-то
включил перемотку назад. Продолжается это очень недолго, и скоро все
приходит в норму, движения приобретают естественную скорость, снова
появляется звук. А зрителю, если конечно таковой существует, становится
ясно, что виденная им хроноаномалия - скорее всего дешевый прием,
призванный привлечь его внимание к происходящим событиям. Между тем
события развиваются.
Профессор Страшенсон, первый из троих собеседников, делает зеленый
пузырящийся глоток, некоторое время побулькивает проглоченным внутри
организма, а потом произносит:
- У нас конечно тоже были бездельники. Чего стоил только... как же
его... такой кучерявый... чуть не просидел три года в первокурсниках... Но
ведь осознал. Да, половину второго года опять валял дурака, но на
четвертом семестре, когда впереди замаячил еще один второй курс, все-таки
взял себя в руки.
Неизвестно откуда возникшее пятно света, бледное, похожее на зайчик от
зеркала, высвечивает сначала зеленую жидкость (в дополнение к ее
естественной флюоресценции) а потом - темный профессорский лацкан и на нем
табличку с профессорской же фотографией. Кроме фотографии на табличке
написано: "У. Страшенсон, профессор". Надпись довольно мелкая, но ее
трудно не прочесть, потому что при первых звуках профессорского голоса
табличка попадает в кадр и назойливо остается в крупном плане до конца
реплики. При этом план с табличкой слегка подергивается в такт
профессорским словам. Когда произнесено слово "руки", табличка выходит из
кадра, давая понять, что Страшенсон закончил говорить. Далее она
появляется лишь эпизодически как мелкая деталь. То же касается и табличек
остальных собеседников.
- А ведь я его помню, - говорит второй собеседник, профессор Ужасенсон.
- Действительно, кучерявый... только ничего он себя в руки не брал.
Половина вашей группы ему его варианты решала... А с третьего его все
равно отчислили.
С таблички "В. Ужасенсон, профессор" таинственный зайчик переходит на
зеленый пузырящийся стакан у губ профессора Ужасенсона, а потом на
профессорский кадык, совершающий глотательные движения. Слышны булькающие
звуки.
- Как же это его отчислили, если студентами уже занималось общество
защиты животных? - спрашивает третий собеседник. Его табличка утверждает,
что перед нами "профессор С. Чудовищенсон, профессор". Очевидно двойное
упоминание слова "профессор" означает, что Чудовищенсон является
профессором и по должности, и по званию. Что до остальных двоих, то их
таблички на этот счет хранят застенчивое молчание.
- Он сам себя отчислил, - отвечает Страшенсон. - Потому что папа
подарил ему бензоколонку.
- Мда... - невразумительно произносит Чудовищенсон и булькает зеленой
пузырящейся жидкостью.
- Но вообще-то отношение к учебе было не то, что сейчас, - поддерживает
Страшенсона Ужасенсон. - Гораздо, гораздо серьезнее.
Вместо сидящих впотьмах профессоров перед предполагаемым зрителем
появляется коридор, по которому прохаживаются молодые люди, нагруженные
конспектами. Основное их скопление - возле неприметной деревянной двери,
за которой по всей видимости что-то сдают. Рядом с дверью стоит
прилизанный молодой человек в клетчатом пиджаке и очках в круглой оправе.
Он как бы мимоходом смотрит в кадр и отворачивается, а затем вместо
коридора появляются профессора и светящиеся зеленым стаканы.
- И ведь, казалось бы, как хорошо все было устроено! - восклицает
ободренный Страшенсон. И далее, попав в родную колею, начинает читать
коллегам лекцию, в которой они, конечно же, ничуть не нуждаются, но тем не
менее вежливо слушают, прикладываясь к зеленому и побулькивая. Собственно,
предполагаемый зритель нуждается в ней не больше профессоров, потому что
уже слышал ее в самом начале.
- Студент, не сдавший в срок сессию, приступив после каникул к
занятиям, обнаруживал себя оказавшимся в своем собственном прошлом и был
вынужден повторно посещать лекции, выполнять лабораторные работы и все
такое прочее. Разумеется, так оно происходит и сейчас, но... Да, многие,
оказавшись в такой ситуации, расслаблялись, будучи уже знакомы с
преподаваемым материалом существенно лучше своих сокурсников, живущих
данный период жизни впервые... Бывали и такие, кто учился в одном
семестре целых три раза, развлекаясь и ни о чем не думая... Но рано или
поздно каждый осознавал, что нет ничего тоскливее, чем жить по одной и той
же изъезженной колее в одном и том же до чертиков знакомом времени. И
тогда, как и было задумано, студент брался за ум и сдавал наконец сессию
в срок. Или отчислялся. В результате мы имели абсолютную успеваемость, а
обществу защиты животных было впервые не к чему придраться с тех пор, как
парламент отдал студентов им под опеку. Но согласитесь, коллеги, с
некоторых пор эта методика бог весть почему пробуксовывает. Поэтому я
предлагаю...
Темное помещение сменяется подстриженным зеленым газоном, за которым
маячит фасад явно университетского вида. На газоне сидят в разных
фривольных позах студенты. У студентов длинные нечесаные волосы,
преимущественно джинсовая одежда и пустые осоловелые глаза. Вокруг в
изобилии наблюдаются окурки и банки из-под пива. Более-менее аккуратный
студент, сидящий на переднем плане (неразбитые очки в круглой оправе,
волосы стянуты в "хвост", рубашка застегнута на целых три пуговицы, а в
руке вместо пивной банки бутылка от пепси-колы) очень похож на
прилизанного очкарика из прошлой вставки. Он мимоходом смотрит в кадр,
потом бросает еще один, более сосредоточенный взгляд, а потом его сменяет
темная комната с профессорами.
Ну, - перебивает профессор Чудовищенсон, - если не истоки, то хотя бы
непосредственные причины пробуксовки достаточно очевидны и, я бы сказал,
по своему фатальны. Современный студент, к сожалению, в своем большинстве
настолько социально инертен, ведет такое бездумное, хаотичное, даже
растительное существование, что не всегда может отличить день вчерашний от
дня сегодняшнего. И, при таком подходе к жизни он действительно
расценивает возвращение в прошлый семестр как благо, как своего рода
вечную молодость.
- Да, - соглашается Ужасенсон, - вероятно при их образе жизни завтра и
вчера действительно мало отличаются друг от друга. Только что же тут
сделаешь, когда мы связаны по рукам и ногам? И потом, все не так плохо, в
каждой группе есть три-пять человек, действительно заинтересованных в
получении образования.
- Но по сравнению со старым добрым временем три пять человек - это
слезы! - восклицает Страшенсон. - Поэтому я предлагаю... То есть у меня
есть идея, как с этим покончить.
- Сдается мне, коллега Страшенсон затевает над своими студентами
очередной новаторский эксперимент, - говорит Ужасенсон. Его голос меняется
со скучного на оживленный.
- Похоже, он уже пришел в себя после последнего приговора. И если мы
правы, и полгода работы истопником ничуть его не изменили...
- То... - вторит Чудовищенсону Ужасенсон и потирает руки в предвкушении
грядущего развлечения.
- Коллеги, коллеги, - возражает Страшенсон. - С меня вполне хватило,
тем более что попав в категорию рецидивистов, от общества защиты животных
будет не так просто отделаться... Но, вы знаете, котельные - неплохое
место для размышлений. Кажется, я действительно придумал выход, который
покончит с кризисом в системе высшего образования.
- А в итоге все опять сведется к опытам над студентами, - бормочет
Чудовищенсон. Но кроме недовольства в его голосе слышится и удовлетворение
тоже.
- И я не могу, - говорит Ужасенсон. - У меня тут были проблемы с
заочницами... Главное, они напросились, а на вид все равно поставили
мне... Да и коллега Чудовищенсон, помнится, не так давно был отмечен...
- А идея у меня проста как пробка, - сообщает Страшенсон. - Вы будете
слушать?
- Ну? - спрашивает Ужасенсон.
- Ну? - вторит ему Чудовищенсон.
- Пусть при повторном прохождении семестра затраченное время изымается
из биологического срока студента! Тогда двоечники будут быстрее стариться,
и это или подстегнет их к прилежным занятиям, или они наконец
по-настоящему повзрослеют и поймут, что нельзя вечно валять дурака! - в
голосе Страшенсона звучат победные нотки.
- Хм... - задумчиво произносит Чудовищенсон.
- А как провести это через совет? - спрашивает Ужасенсон.
- Ну, - неопределенно отвечает Страшенсон, - один-то голос в совете у
нас будет автоматически... - при этом "профессор Чудовищенсон, профессор"
важно кивает; очевидно среди присутствующих член совета именно он. - Ну и,
в конце концов, членов совета обществу защиты животных защищать никто не
вменял.
- А полиции? - спрашивает после паузы Ужасенсон.
- А кто будет жаловаться? - отвечает вопросом на вопрос Страшенсон. -
Может, наоборот, нам все скажут спасибо. Кстати, коллега Ужасенсон... ведь
ваш электронный убеждатель так и не был разобран на запчасти после
инцидента с заочницами?
Ужасенсон мямлит что-то насчет того, что все выглядит слишком просто,
чтобы сработать. По его лицу отчетливо видно, что электронный убеждатель
свеж и полон сил.
- Неужели история с убеждателем докатилась до котельной? - удивляется
Чудовищенсон.
- У меня свои источники, - самодовольно ухмыляется Страшенсон. И
добавляет:
- А когда у нас заседает совет?
Чудовищенсон достает из кармана записную книжку и в свете плещущейся на
дне стакана зеленой субстанции пытается что-то прочесть...
Солнечный зайчик неизвестной природы опять появляется в кадре.
Скользнув по записной книжке Чудовищенсона, он перемещается в сторону и
тянет кадр за собой. Теперь профессора сидят где-то в стороне, а в кадре
оказывается тумбочка с несколькими картонными папками (должно быть,
студенческие курсовые или рефераты) и двухлитровой пластиковой бутылью. На
дне бутыли флюоресцирует знакомая зеленая жидкость.
Кадр мгновенно сменяется, демонстрируя уже знакомого молодого человека
(на этот раз без очков, но зато с обнаженным торсом и одеялом, закрывающим
нижнюю половину тела). Молодой человек сидит в кровати оторопело
оглядывается по сторонам. У него всклокоченные волосы и перепуганные
глаза. А вот и знакомые очки - лежат рядом с кроватью. Хозяин очков
растерянно моргает, и изображение опять сменяется темнотой.
Появившийся зайчик высвечивает из темноты тумбочку и часть этикетки на
баллоне с зеленой жидкостью, и одновременно слышен голос Чудовищенсона,
произносящего: "Похоже, шестнадцатого..."
На видимой части этикетки написано: "Напит... слабоал... гази... Зе...".

--------------------------------------------------------------------
Данное художественное произведение распространяется в электронной
форме с ведома и согласия владельца авторских прав на некоммерческой
основе при условии сохранения целостности и неизменности текста,
включая сохранение настоящего уведомления. Любое коммерческое
использование настоящего текста без ведома и прямого согласия
владельца авторских прав НЕ ДОПУСКАЕТСЯ.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 14.05.2003 13:42