Николай Елин, Владимир Кашаев
ВСТРЕЧА С МУЗОЙ
Николай Константинович Смирнов сидел поздно ночью,
полуодетый, за письменным столом, яростно, как тигр
беззащитную антилопу, грыз хрупкий карандаш и дожидался
посещения поэтической музы. Нелёгкое это было дело. Женщин
вообще всегда долго ждать приходится, а уж про музу и
говорить нечего. Он её уже несколько лет ждал - и хоть бы
хны! Придёт с работы, поужинает, телевизор посмотрит, а
как передачи кончатся - берёт в руки карандаш и на
поэтическую вахту заступает, музу ждать садится. Часов до
двух подождёт, убедится, что она и на этот раз не
появится, и начинает сам, в одиночку, стихи сочинять. Без
музы.
И на этот раз тоже он уже совсем было отчаялся музу
увидеть, уже хотел дверь на цепочку закрывать, как
вдруг - звонок. Открывает Смирнов и видит - она! Муза.
Николай Константинович её сразу узнал, он её именно так
себе и представлял: в парике, но ненакрашенная,
"Стюардессу" курит.
Забегал Смирнов, засуетился, кресло принёс, к
письменному столу придвинул.
- Может быть,- говорит,- чайку перед работой хотите
выпить или вина сухого?
- Нет-нет,- отвечает муза.- В рабочее время этим не
балуюсь. Давайте уж сразу к делу приступим. У меня сегодня
ещё клиентов много...
- Давайте, давайте,- закивал Николай Константинович,
сел рядом с музой и открыл тетрадку в косую линейку.
Муза неодобрительно покосилась на тетрадку и
спрашивает:
- А у вас что, в клеточку нет?
- В клеточку? - растерялся Смирнов.- А... зачем? Я
думал... для стихов... в линеечку удобнее...
- Для стихов? - удивилась муза.- Ах да! Вы ведь
ждали музу поэзии. Как я могла забыть!
- А вы разве не...
- Увы, нет! Я муза прикладной математики. Муза поэзии
сейчас на симпозиуме, ну и... я временно исполняю её
обязанности.
- Но я... извините, я по математике не просил... Это
как-то неожиданно...
- Пожалуйста, я могу уйти,- пожала плечами муза.- И
сделаю пометку в нашем журнале регистрации, что вы
отказались.
- Нет-нет, почему? Я не отказываюсь! - испугался
Николай Константинович.- Я просто хотел сказать... у меня
способностей нет к математике...
- Ну, это пустяки! - успокоила его муза.- Пусть это
вас не волнует. Это уж моя забота!
- Ну-ну, хорошо...- неуверенно произнёс Смирнов.-
Если вы хотите... Я согласен сделать какое-нибудь открытие
в математике... Только я не знаю, что открывать...
- Для начала откройте тетрадку в клеточку,-
посоветовала муза.- Открыли? Теперь с левой стороны
пишите: "Доходы от занятий литературой Смирнова Н.К."...
- Да какие же доходы! - засмущался Н.К.- Доходов
пока что нет. Ни разу не напечатали мои стихи эти
мерзавцы!
- Какие мерзавцы? - не поняла муза.
- Да всякие. В разных газетах и журналах. Затирают,
знаете, талантливых авторов...
- Так, значит, вы пока ни копейки за свои литературные
труды не получили?
- Увы...- скорбно покачал головой Николай
Константинович.
- Тогда поставьте в графе доходов прочерк,-
распорядилась муза.- Справа пишите: "Расходы"...
Написали? Теперь ответьте мне: вы сами свои стихи по
редакциям разносите или по почте посылаете?
- Только сам! - с достоинством сказал Смирнов.-
Личные контакты, знаете ли, всегда идут делу на пользу.
- Если сами, то пишите: "Транспортные расходы - три
рубля ежемесячно..." - Что вы, три рубля! - возразил
Николай
Константинович.- Никак не меньше пяти! - Хорошо, пишите
пять,- согласилась муза.- Пойдём
дальше. Вы, как я понимаю, за стихами за полночь
засиживаетесь?
- Да, бывает часа в три ложусь, а то и десять минут
четвертого,- с гордостью сообщил Смирнов.
- Скажите, а есть не хочется? - полюбопытствовала она.
- Ещё как! - сознался Николай Константинович.- Ночью
всегда аппетит зверский бывает, особенно когда
наработаешься. Больше чем днём съедаешь!
- Ну, будем считать по полтиннику за ночь,- прикинула
муза.- Итого в месяц расходы на дополнительное питание
составят... пятьдесят на тридцать... пятнадцать рублей.
Отметьте в тетрадке... К тому же если вы так поздно
ложитесь, то утром, должно быть, спать хочется?
- Ещё бы! - пожал плечами Смирнов.
- На службу опаздываете?
- Бывает...
- Наверно, и на работе носом клюете?
- Случается,- вздохнул Николай Константинович.- На
прошлой неделе в лифте заснул. Начальник из-за этого на
шестой этаж пешком поднимался. Пришлось сослуживцам монтёра
вызывать, чтобы меня добудиться.
- Ну и как к этому руководство относится? - сочувственно
спросила муза.- Ругается здорово?
- Если бы только ругалось! - горько усмехнулся Смирнов.-
А то за последний квартал меня два раза премии лишали.
Сухие, черствые люди! Бюрократы!
- И сколько же вы на этом потеряли?
- Шестьдесят рублей как одну копеечку! Просто грабёж!
Финансовое хулиганство!
- Значит, в среднем двадцать рублей в месяц,- подытожила
муза.
- Это сколько же всего получается? - хмуро осведомился
Смирнов.- Если по всем статьям считать...
- Сейчас прикинем... Пять, пятнадцать и двадцать
премиальных... итого сорок рублей в месяц.
- Ничего себе! - буркнул Николай Константинович, дёрнул
щекой и судорожно почесал грудь.
- Что это с вами? - удивилась муза.
- На нервной почве. Вы думаете, когда вас лишают
заслуженной премии или твердят, что ваши стихи никуда не
годятся,- думаете, это укрепляет нервную систему? Не
поверите, элениум пью пригоршнями...
- Ещё пятерка,- задумчиво кивнула муза.
- А жалобы, думаете, на здоровье не отражаются? -
продолжал Смирнов.
- Какие жалобы?
- Жалобы на редакторов! Их тоже приходится писать
ночами, потом ещё нести к машинистке, чтобы отпечатать в
трёх экземплярах...
- Вместе с почтовыми расходами ещё пять рублей,-
заметила она.- Итого получается уже пятьдесят. Может,
остановимся?
- Неужели пятьдесят? - ахнул Николай Константинович.- И
это только за один месяц?!
- За один,- подтвердила муза.
- Это что же получается?.. Это же получается, что за
полгода... дублёнку можно купить? И всё на одной только
литературе?!
- На одной литературе. Если ею не заниматься. Очень это
доходное дело! Дублёнка - это ещё так, цветочки! За два
года можно мотоцикл с коляской приобрести. За пять лет -
небольшую дачку с участком. Огурчики можно будет посадить,
крыжовник... А через десять лет можно и на автомобиль
замахнуться.
- Автомоби-иль...- простонал Николай Константинович.-
Дача... огурчики... И всё это - за стихи...
Он долго сидел притихший и потрясённый, покачивая время
от времени головой, потом наконец стряхнул с себя
оцепенение и заискивающе улыбнулся.
- Простите за нескромный вопрос... А можно мне начать
прямо сегодня?
- Что начать? - не поняла муза.
- Ну, это... не заниматься литературой...
- Ах, это? - слегка задумалась муза.- Я полагаю...
полагаю, что можно. Надеюсь, муза поэзии не будет на меня в
обиде...
- Не будет! - поспешил заверить Смирнов.- Даю слово, что
не будет!
- Ну, вот и хорошо. Так, значит, я могу идти? Я вам
больше не нужна?
- Да-да, конечно, пожалуйста...- расшаркался Николай
Константинович.- Очень приятно было познакомиться... Желаю
всяческих успехов в вашем благородном труде...
Смирнов проводил музу до двери, поцеловал ей ручку и
вернулся обратно. Потом он подошёл к письменному столу,
вытащил оттуда две огромной толщины папки - одну со
стихами, другую с жалобами, презрительно посмотрел на них
и, насвистывая весёлую песенку, спустил их в мусоропровод.
В эту ночь он впервые заснул без элениума.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 07.05.2003 15:11