Александр Воробьев.
А может, все оно так и было...
(Глубоко надеюсь, что нет...)
Вселенная настолько объемистая штука,
Что в ней хватит места для
Существования любых фантазий
Автор
Сны
Сон первый.
Подснежники
Они лежат все вместе
Глазницами в рассвет,
А им всем вместе
Четыре тыщи лет...
Лейтенант спал, облокотившись на казенник сто миллиметровой
противотанковой пушки, сморенный изматывающим ночным переходом. Спал, чему
то улыбаясь сквозь сон. Обрывки довоенных видений, смеющееся лицо матери,
встречающей его на каникулы из университета. Отец, провожающий на срочную
службу, когда он вылетел из ВУЗа. Любимая, которая никогда его не любила...
хотя, кто ее знает. Они слишком мало пробыли вместе, он оказался законченным
идиотом - в конце - концов она ушла к другому. Перед ним вновь проносились
те счастливые моменты, когда они вдвоем...
"Товарищ лейтенант. Товарищ лейтенант, проснитесь" - кто то осторожно
тряс его за плечо. Лейтенант встрепенулся, не открывая глаз пробормотал
-"Что, началось?" - зашарил по земле в поисках следующего снаряда. Задание
было простым - удерживать позиции до тех пор, пока есть боеприпасы, а потом
отойти, подорвав орудия. Не очень то сложно, если учесть, что снарядов было
по два выстрела на орудие. Менее пяти минут боя.
"Товарищ лейтенант, проснитесь же. Прибыло подкрепление и привезли
боекомплект с харчами. Ребята уже разгружают."
Лейтенант чертыхнувшись открыл глаза и оглянулся. Пяток БТРов, пара
БМП-2, около двух взводов пехоты и... ЧЕТЫРЕ крытых армейских ЗИЛа, явно
привезших пресловутые боеприпасы. Та-ак, за пять минут столько не
расстреляешь. Мда...
"Вадякин, это что, все нам? Я в смысле ЗИЛы".
Чернявый Вадякин пожал обтянутыми выгоревшей "афганкой" плечами: -
"Нет, ну что вы, четвертый грузовик, он соседям".
Лейтенант тряхнул головой, прогоняя приступ внезапного головокружения.
Три дня назад, во время последнего боя его ощутимо контузило близким
разрывом минометной мины и до сих пор иногда контузия отзывалась волной
непереносимой слабости. В такие моменты, казалось - весь мир начинает терять
реальность, расплываться на части и сильное, упругое тело внезапно теряло
очертания, исчезая в круговороте тошноты и головокружения. На этот раз
приступ оказался не таким сильным, видно молодость брала свое, но он
доподлинно знал, что до конца от этого не избавиться никогда.
"Сколько я спал?"
"Часа три товарищ лейтенант. Не ругайтесь, вы были настолько вымотаны,
что мы решили дать вам выспаться, денек то похоже предстоит веселый".
"Эх, заботливые вы мои, мля. Ладно, пошли позиции осмотрим. Проведем
так сказать рекогносцировку местности еще разок".
После последнего боя в батарее осталось пять орудий из положенных по
штату военного времени восьми и пятнадцать человек личного состава.
"Крепенько нас потрепало" - мысленно сплюнул лейтенант - "Еще пара таких
заварух и заносить первую гвардейскую батарею в анналы истории".
Местность с тактической точки зрения была великолепна. Одна
единственная, узкая дорога с фронта, на развилке которой и примостилась
батарея, позволяла сконцентрировать огневую мощь на узком пятачке. Густой,
заболоченный лес оберегал от фланговых атак техники, так что наиболее
неприятными факторами оставались вертолеты и обыкновенная пехота. И если с
первым он сделать ничего не мог, то второе.
"Вадякин, отправь пятерых бойцов, пускай заминируют фланговые подходы к
позициям вон там и там. Дальше вроде бы топи, там не сунуться, надеюсь".
Сержант Вадякин вяло изобразил отдание чести и отправился выполнять
приказание. Лейтенант снова осмотрел позицию батареи, проверяя маскировку.
Вроде бы все нормально.
"Хей, лейтенант, вместе стоять будем."
К нему рысил пожилой, толстенький капитан с эмблемами инженерных войск.
Лейтенант неторопливо отдал честь.
"Лейтенант Мелехин, комбат один".
Капитан Ермилин. Не очень то у тебя большая батарея, комбат".
Лейтенант окрысился.
"Уж какая есть"
Капитан примиряюще махнул рукой: -"Да ладно не сердись ты, у меня вон
тоже теперь батальон, 63 человека, мля такая. И если бы измочалили, так нет
же, большую часть оставили на усиление эвакуационной команды Города, а меня
с остатками к вам. Уроды!".
Он горестно покачал головой:
"А что с моих бойцов взять, необстрелянные, только что призванные, а
чем вооружены, ты посмотри - карабины СКС, где их только откопали, а? Вот и
воюй, как хочешь. Хорошо еще техники немного добавили, и то хлеб".
"Хорошо хоть это есть. Ну давай, размещай своих людей. Нехай роют свои
фортификации прямиком перед нашими, метрах в пятидесяти, благо сноровка то у
вас кротов, небось имеется". - Лейтенант ухмыльнулся - "И еще, капитан.
Уберите вы этого бедолагу." - он указал рукой на скучного часового,
расхаживающего возле расположения саперов. - "Все равно атаку мы не
прозеваем, я дозор выслал вперед, да и услышим если, что".
Ермилин кивнул и отошел к своим. Лейтенант еще секунду постоял, затем
развернулся, возвращаясь к орудию. Солдаты все еще продолжали закапываться в
матушку-землю, прорывая новые ходы сообщения. Прибывшее подкрепление, тем
временем довольно сноровисто окапывалось там, где он и показал, метрах в
пятидесяти по фронту батареи. "Надо будет прокопаться к ним" мельком подумал
лейтенант, устало присаживаясь на станину орудия. Вновь подкатила волна
слабости, голова сделалась звонкой и пустой, контузия опять напоминала о
своем существовании. Лейтенант вполголоса выматерился и быстро надавил
четырьмя пальцами под ребра, на печень. Та возмущенная столь грубым к себе
отношением заработала активнее, и приступ вновь отступил. Лейтенант блаженно
откинулся на казенник, прикурил последнюю, полувысыпавшуюся "примину".
Сигареты кончались, а старшина батареи непризнанный гений снабжения, получил
свое три дня назад, напоровшись на шальной осколок ударивший его уже на
излете точнехонько в висок. Эх старшина, старшина, не довела тебя до добра
нелюбовь к каскам, эх не довела... Отвлекая его от печальных мыслей сзади
взревел мощный движок и один из новоприбывших БТРов покачиваясь на
неровностях проселка покатил по дороге в сторону, откуда ожидалась атака.
"Куда это они, " - вяло удивился лейтенант - "там же противник, совсем
сдурели у себя в тылу". Подумав, он махнул на придурков рукой и приник к
панораме. С паршивой овцы хоть шерсти клок, по крайней мере просчитать
дистанцию огня прямой наводкой, точнее выявить ориентиры. Он взялся за
рукоятки, совмещая перекрестье с центром серо-зеленого корпуса БТРа. Ехал
бронетранспортер не быстро и лейтенанту не составляло особого труда держать
его в прицеле. Так, отлично, почти полкилометра простреливать, не
сильно разворачивая орудие. Черт, знал бы, что подвезут боеприпасы, вчера бы
уже пристрелялись, сейчас то уже поздно, перетак эту войну.
Бронетранспортер проехал уже почти две трети расстояния, когда внезапно
поле обзора перекрыла чья-то спина. Лейтенант в ярости высунулся из-за
бронещитка:
"Ты какого хрена, так перетак тебя" - он выдал длинную тираду, суть
которой сводилась к предложению данному индивидууму немедленно покинуть
пределы видимости лейтенанта. Высокий, черноволосый индивидуум, одетый в
слегка поношенный, но поразительно чистый камуфляж с явным интересом оглядел
разъяренного лейтенанта. Лейтенант хотел было продолжить, но затем
пристально вгляделся в заросшее густой щетиной лицо брюнета. Матерь божья,
Колька!
"Колька!, Чертушка, ты как здесь оказался?"
Парень почти бегом рванулся к нему.
- "Олег?! Ё-мое, то-то голос знакомым показался, я ж вам боеприпасы
привез. Блин, слышал ведь в штабе, что командует батареей некий лейтенант
Мелехин, думал однофамилец. Да я смотрю, ты поднялся, уже лейтенант. Ты ведь
на контракте рядовым был. И вообще рассказывай, что с тобой хоть
приключилось здесь".
Они присели рядом на холодный металл орудия. Николай достал из кармана
пачку "BS", протянул лейтенанту. Тот прикурился, с наслаждением втянул в
себя дым.
"Кайф, тыщу лет наверное ничего с фильтром не курил. Кучеряво ты живешь
Колька. А вообще и рассказывать то нечего. Как война началась, меня на
ускоренные офицерские курсы направили, три месяца и младшой лейтенант.
Назначили зам. комбат, потом, когда его под Шантарском убили, получил
лейтенанта и батарею в придачу. Вот вроде и все, а у тебя то как, наших хоть
кого видел?"
"Да как тебе сказать... Видишь ли, когда заваруха поехала, моего босса,
полковника запаса призвали, поставили на генеральскую должность при штабе
округа, он всех мужиков с фирмы к себе пристроил Я вот уже с капитанским
патентом. Ну в смысле, что состою на капитанской должности." - он выпрямил
ноги, расслабленно откидываясь назад -"А насчет наших. Наши сейчас кто где.
Разбросала нас судьба. Щетнева Витьку недавно убили, Пашка нынче в чине
прапорщика где то неподалеку, остальных я давненько не видел, да и не знаю
ничего".
Они прикурили еще по сигарете. Николай замолчал, затем осторожно
продолжил:
-"Ты знаешь, Олег, я вчера видел в городе Лену Поздееву".
Лейтенант встрепенулся. К горлу подкатила горечь. Лена...
-"Как она?
Николай замялся.
" Она вышла замуж. Я ее на вокзале видел, вместе с мужем, каким то
известным литературоведом. У него бронь, так что в армию его не призвали.
Они эвакуировались, сейчас на пути в глубокий тыл. Она ждет ребенка, уже на
шестом месяце. Узнала сразу, интересовалась насчет тебя, просила передать
привет, если вдруг встречу, как в воду глядела".
Лейтенант судорожно сглотнул слюну, бешеным усилием воли взял себя в
руки и как скорее постарался перевести разговор в другое русло.
"Слушай, Коль, ты у нас лицо к начальству приближенное. Поделись
информацией, что происходит на этом гребаном направлении, растак его. Кто
нас атаковать будет, какими силами. А то я у комбрига спрашиваю диспозицию,
а он такое ощущение ее и сам не знает. Мямлит, что танки будут, немного
пехоты и молчит на все остальные вопросы, как рыба об лед, зараза".
"Ну что я тебе могу сказать. Танки действительно будут. В размере полка
средних и что то около роты легких плюс бронетранспортеры." - он заметил
выражение шока на лице лейтенанта - "Зато пехоты будет немного, это почти
что маршевая колонна бронетехники. Воздушного прикрытия у них не будет, у
нас в принципе тоже. Местность здесь для тяжелой техники неблагоприятная,
так все легче. Дорогу перекроете и никакой хрен до вас не доберется".
Лейтенант непроизвольно выругался, час от часу не легче.
"Да вы что там в штабе, все с катушек посьезжали?! Нас же разметелят в
два счета. Господи, пять орудий, два взвода стройбата и четыре БТРа! Против
танкового полка!!! Вы придурки... какие же вы..."
Николай протестующе поднял руку.
"Пойми, Олег. Противник слишком близко, а нам надо успеть эвакуировать
центр правительственной связи, администрацию, плюс в городе полно беженцев.
Помощи сейчас, сам знаешь, ждать неоткуда, она просто не успеет подойти, да
и нет у командования резервов. Вы должны выиграть время! Мы и так сделали
для вас все, что воз. Я понимаю твое состояние, но и ты пойми".
"Коля, давай не надо, я человек военный, мне дали приказ и я обязан в
лепешку расшибиться, но его выполнить. Но, боюсь, нас намотают на гусеницы
слишком быстро, хорошо, хоть на полчаса их задержим. Спасибо хоть утешил
насчет пехоты и вертолетов. Без них подольше поживем."
Он поднялся на ноги, отряхивая афганку от прелой, прошлогодней травы.
"Ну ладно, спасибо за новости, мне пора. Надо проверить позиции. Прощай
Коля, передай Лене, если увидишь огромный привет, поздравь с рождением
ребенка. Да, еще не забудь, выпей на его крестинах и за меня тоже."
Николай хотел возразить, но передумал и протянул широкую ладонь.
"Ну бывай Олег, может, Бог даст еще свидимся".
"Бывай".
Он еще долго смотрел вслед пылящему прочь старому "рафику", о чем то
думал, докуривая последнюю сигарету. В голове почемуто постоянно вертелась
странное словосочетание: -"Высшая доблесть". Кружилась голова. Ну неужели
все так плохо?
Размышления прервал сержант Вадякин, деликатно кашлянувший сзади.
"Товарищ лейтенант, дозор на связь вышел, передает, что слышен шум
тяжелой техники. За ними Бэтра прикатила, они возвращаются. Говорят
противник войдет в контакт минут через двадцать."
Похоже, что время разбора полетов подошло к концу. Лейтенант подобрал
лежащую на прохладной весенней земле каску и натянув ее поглубже заорал в
полный голос:
"Батарея, к бою!"
Вадякин продублировал команду уже на бегу. Солдаты суетились возле
орудий, подготавливая их к стрельбе. В окопах явно еще необстрелянного
стройбата, возникла и стала нарастать суматоха. Лейтенант ухмыльнулся, видя
судорожные попытки их командира навести хоть какой либо порядок, затем
переключился на более насущные проблемы.
Поскольку в батарее был некомплект личного состава, на каждую пушку
приходилось по три человека. Лейтенант матюгнувшись, с натугой открыл клин
затвора и перехватил у заряжающего тяжеленную иглу подкалиберного снаряда.
Затвор с лязгом встал на место. Уф.
"Батарея, слушай мою команду! Подпускаем колонну на триста метров и
тогда мое орудие бьет по головному танку. Остальные стреляют по номерам.
Второе по второму и так далее. Если покажется хвост колонны, то пятое орудие
гасит его."
"Господи, неужели это стало для меня настолько естественным. Разве к
этому привыкнуть? Я уже не верю, что ЭТО может когда-либо закончиться,
эта война вечна. И то что было до войны мне снилось, или привиделось, когда
я лежал в госпитале. Не было ни любви, ни мира, ничего, а вся жизнь - это
постоянные боль и грязь. Устал, боже ж мой, как я устал..." - лейтенант
налег грудью на бруствер, пытаясь справиться с внутренней болью.
Что ни говори, а неожиданная встреча со старым другом вопреки ожиданиям
принесла ему только новые страдания. Он до боли стиснул бинокль. Не самые
подобающие мысли перед боем. Он прекрасно понимал, что танковый полк смешает
их с землей, весь вопрос только во времени. Хотя им уже все равно. К
заслонам помощь не приходит, заслоны должны выиграть время, а что с ними при
этом станет, никого уже никого не волнует, их уже давно списали в неизбежные
потери. Высокая тактическая необходимость.
Завывая на высоких оборотах примчался БТР с сидящими на броне
солдатами. Они соскочили на землю и бронетранспортер торопливо закатился в
укрытие. Капитан наконец то навел порядок среди своих орлов, мельтешение в
траншеях улеглось, дружно заклацали затворы карабинов. Лейтенант еще раз
прошелся взглядом по позициям. Замаскированы орудия были отменно, лишь
слегка торчащие из ветвей стволы выдавали их местоположение. Ну и бог с
ними, все равно времени у противника будет не так много, что бы усмотреть
среди зарослей чапыжника тусклый отблеск орудийной стали. "Не первый день на
фронте" с гордостью подумалось лейтенанту, - "здесь дураки не
задерживаются."
Ожидание. Древние еще во времена оны сказали: - "Ждать и догонять -
хуже не бывает". Последние минуты перед боем, всегда тянуться мучительнее
всего, постепенно начинает уходить выдержка, в нутро пробирается густая,
холодная дрожь, в голову лезут всяческие, непотребные мысли, в организме
появляется явный переизбыток адреналина. Водочка, она сейчас несомненно б
помогла, да где ж ее возьмешь?
Все таки не Вторая Мировая на дворе с ее наркомовскими ста граммами. (В
реальности то выходило и поболе. Дадут спирта на роту, а от роты человек
двадцать уцелеет, вот и пили эти двадцать за помин души остальных. Пили и
много, и часто... а что делать?)
Вдали, за лесом раскатилось басовитое гудение множества танковых
двигателей. Лейтенант развернул перед внутренним взором карту местности.
Судя по звуку, танковая колонна только, что вывернула из глубокой расщелины
в полутора километрах от батареи. Он прикинул скорость танка на марше -
минут через пять авангард колонны будет здесь. Пора...
Ждать долго не пришлось, в километре на повороте дороги явно видимые в
орудийную панораму затемнел корпус головной машины. Т-72, русский ведь танк,
наш! Продали им на свою голову, идиоты. И ведь как нагло прут - ни тебе
авангарда, ни воздушного прикрытия, чешут как на параде, торопятся сволочи.
Он принялся считать выныривающие из-за поворота танки. На пятом десятке
сбился, начал было снова, но вскоре плюнул - выходило много, много до
безобразия, по несколько танков на человека. До головного танка оставалось
уже не более двухсот метров, а хвост колонны все еще не показался из-за
изгиба дороги. Ну с богом, ближе подпускать уже нельзя.
Лейтенант приник к прицелу, поймал в перекрестье тускло-зеленую тушу
танка и плавно-плавно потянул за шнур спуска. Орудие оглушительно рявкнуло,
отлетела назад вышибленная гильза, поле зрения на секунду заволокли густые
клубы порохового дыма и в туже секунду одно за другим открыли огонь
остальные пушки батареи.
С такого расстояния, почти в упор промахнуться было невоз, три
танка навек застыли искореженными, обугленными коробками, загородив собой
большую половину узкой трассы. Еще один потеряв гусеницу бестолково крутился
на месте. Пятому повезло больше, снаряд попал в башню под острым углом и
выбив сноп искр с визгом ушел в небо. Надо было торопиться, пока противник
не пришел в себя и не смешал горсть дерзких людишек в прелую лесную землю.
"Снаряд!!!" - лейтенант, бешено вращая маховики, прицелился в уцелевшую
махину. На этот раз игла подкалиберного снаряда вонзилась в моторный отсек,
секунду ничего не происходило, затем из дыры в броне повали густой дым,
показались оранжевые языки пламени, а потом раздался громоподобный взрыв,
начисто оторвавший башню - взорвался боекомплект. Остальным удалось подбить
еще две машины, полностью перегодив дорогу. Танки, лишенные маневра были
великолепной мишенью. Они, конечно открыли ответный огонь, но клубы черного
дыма от сгоревших машин отлично маскировали и без того малозаметные орудия.
Противник лишился еще четырех танков, лейтенант уж потерял счет выстрелам,
почти оглохнув от близких разрывов, когда случилось то, о чем умолчала
разведка.
Пара "Команчей", почти касаясь верхушек сосен, выскочила из-за леса.
Кто то успел истошно заорать -"ВОЗДУХ!" и на батарею, разметав укрывающую ее
рощицу березок обрушился град НУРСов. Почти сразу же пятью прямыми
попаданиями накрыло два орудийных окопа, вжавшийся в землю лейтенант как во
сне успел заметить подброшенный взрывом исковерканный ствол, но тут НУРСы
взбили землю слишком близко от его укрытия и он счел разумным плотнее
вжаться в землю. Мимо него просвистело несколько осколков, сзади кто то
пронзительно, тоскливо закричал, лейтенант рванулся было к нему... Боли он
не почувствовал, что то раскаленное сильно ударило в плечо, развернув его
почти на стовосемдесят градусов, лейтенант охнул и осторожно прикоснулся к
месту удара. Мокро?! Черт, черт, черт! Все таки задели!. Он перекатился в
глубь окопа и вытащив из кармана индпакет, зубами разорвал обертку и как
сумел, перетянул рану. Кость вроде бы не задета крупные сосуды тоже, ничего
серьезного. Он хмуро улыбнулся, и тут пришла боль. Казалось, в плечо
засадили огромную раскаленную кочергу и сладострастно ворочают, наблюдая. Он
захрипел, пытаясь непослушной рукой нащупать аптечку.
В глазах стоял сплошной красный туман - начинала сказываться
кровопотеря. С грехом пополам вытащив тюбик с обезболивающим, не
примериваясь он всадил иглу в левое предплечье. Гидрохлорид морфия, или как
там эта гадость называется, подействовал почти мгновенно, боль отступила.
Лейтенант облегченно прикрыл глаза. Мля, надо придти в себя, нельзя
расслабляться, нельзя! Пора попробовать. "Синтокарбон", говорят зверский
стимулятор. Пора. Он достал пластиковую коробочку и выкатил на ладонь две
маленькие таблетки. Ох и пригодился же ваш подарочек товарищ майор, ох и
пригодился. Отходняк будет долгий, ну и хрен с ним! Он не долго думая
проглотил стимулятор.
В голове зазвенело, по телу прошелся сокрушительный, краткий ураган,
мгновенно унесший усталость и боль. Сила, сила и уверенность, необычайная
ясность рассудка. Где то в уголке сознания оставался тоненький лучик
предупреждения - сила эта на время и потом за каждое нечеловеческое
напряжение придется платить нечеловеческой усталостью. Ну что ж, хорошо.
Заплатим. Лейтенант осторожно выглянул из окопа.
"Команчи" отстреляли все ракеты и теперь описывали круги, поливая
позиции из автоматических пушек. Два БТРа горели, третий, щедро разбрасывая
стреляные гильзы без особого на то успеха отстреливался от вертолетов. То ли
вертолетчики были классными пилотами, то ли стрелок БТРа не отличался особой
точностью. Скорее второе.
Лейтенант выхватил из орудийного ящика автомат с подствольником и
тщательно прицелился. ...Один из "Команчей" полого развернулся, выправил
курс, пушка хищно зарыскала ища цель... и тут на бронестекле кокпита
полыхнул разрыв. Разумеется, сама по себе тридцатимиллиметровая гранатка
подствольника пробить кокпит не могла. Дурную роль сыграло два фактора -
малая высота и то, что вспышка на секунду ослепила пилота. Вертолет
дернулся, завалился на бок и с диким скрежетом лопасти винта врубились в
высоченную корабельную сосну. Во все стороны полетели куски дерева и
металла, изувеченный вертолет ломая деревья рухнул на землю. Взрыв, новые
клубы дыма заслонили солнце.
"Аминь"- ухмыльнулся лейтенант. Странно, но он не испытал от победы
ровным счетом никаких эмоций, видимо стимулятор контролировал и эту сторону
эмоций- "Не беда, потом наверстаем".
Второй вертолет круто свернул в сторону, явно не желая разделить судьбу
напарника и быстро скрылся в осеннем сибирском небе. Наступила тишина.
- "Сколько же прошло времени - час, два, больше?" - лейтенант посмотрел
на часы. Одиннадцать двадцать три, с начала боя прошло чуть больше двадцати
минут! Он осмотрел округу. На месте второго и пятого орудий дымились
глубокие воронки, в одной из них кто то еще шевелился, со стороны третьего
взвода к нему метнулся Ерофеев, батарейный санинструктор, но подойдя ближе
согнулся в неудержимом приступе рвоты. Лейтенант выбрался из окопа и подошел
поближе, секунду стоял, играя желваками, молча снял кепку и вскинув автомат
дал короткую, в три патрона очередь вверх. Эх, сержант, зачем же ты так то,
а? ЗАЧЕМ?!!
По страной случайности лицо его осталось нетронутым. Вадякин лежал,
придавленный покореженным лафетом своего орудия, с умиротворенным выражением
покоя на мертвом лице. Казалось - он спит, спит и видит свою любимую жену и
троих маленьких детей, оставшихся где то под Ярославлем, свою Любавушку и
мальков. Увы, стоило перевести взгляд пониже... НУРс разорвался на щитке
пушки, двое из расчета погибли мгновенно, а вот Вадякину не повезло,
частично прикрытый металлом, сержант лишился обеих ног, осколки разворотили
живот и грудь, но он жил еще минут десять, постепенно уходя в небытие, до
последней секунды наполненный дикой, непередаваемой болью. -"Боже, сделай
так, что бы у меня хватило сил застрелиться! Я не хочу умирать ТАК!"
"Товарищ лейтенант, кажись опять танки." - солдат - стройбатовец из
подразделения Ермилина задыхаясь от быстрого бега, рассеяно пытался
поправить сползающие с носа потрескавшиеся очки.
"Ну, танки и танки, что дальше?
"У нас командира убило, вы теперь старший."
"Мля! Какие потери?"
Рядовой шмыгнул носом.
"Не знаю, много кажется". Он беспомощно оглянулся на дорогу,
действительно, лес гудел от шума множества танковых двигателей. Лейтенант
махнул рукой.
"Возвращайся к своим, скажи, что нам надо продержаться еще час, потом
уходим. Выполняй!"
Солдат стремглав кинулся назад.
"Батарея, танки!" - Лейтенант с тоской осознал, что на его команду к
трем уцелевшим орудиям собралось шесть человек. Он тихонько прошептал -
"Простите парни, простите..." - и зарядил очередной снаряд. От его расчета
уцелел он один, так что теперь и без того нелегкая процедура заряжания и
вовсе сделалась непосильной. Если бы не действие стимулятора, он давно бы
потерял сознание от непрерывного сверхнапряжения.
"А ведь мне конец." - как то отстранено подумал лейтенант - ""Карбона"
хватит еще часа на полтора, а вторую дозу мне не выдержать. А, черт ведь еще
есть раненные, их же надо увести отсюда. Увести, и быстрее".
Сержант, берите грузовик, грузите всех раненых и в тыл, быстрее мать
вашу!" -Ну вот и все, теперь будь, что будет, но ни одна сволочь не скажет,
что он, лейтенант Мелехин не выполнил свой долг. Предки будут гордиться им.
А остальные пусть катятся ко всем чертям, он сделал все, что мог...
Четырнадцать тяжелораненых спешно уложили в кузов чудом уцелевшего
грузовика и посадив к ним санинструктора отправили в тыл. Лейтенант
подсчитал потери: всего они потеряли восемнадцать человек убитыми, плюс
четырнадцать "тяжелых" - легкоранеными оказались фактически все и их он в
список потерь включать разумеется не стал. Он оглядел свое поцарапанное
войско и коротко хмыкнул - побег из операционной, е-мое.
- "Танки!"
На этот раз танки шли при поддержке пехоты. Батарее удалось подбить два
бронетранспортера на подходе, остальные успели подойти метров на триста и
высадить десант. Позади пехоты, периодически плюясь дымом выстрелов шли
танки, классический строй мля, хоть в учебники пиши.
Да, теперь за них принялись всерьез. Первый же залп уничтожил еще одно
орудие и хорошенько вскопал траншеи стройбата. Вскоре замолк, отстреляв
боекомплект пулемет БТРа. Водитель, видимо имея четкие инструкции на этот
счет на полной скорости выехал из укрытия и помчался в сторону города.
Далеко уехать ему не удалось. Метров через сто, один из танковых снарядов
разворотил ему корму и БТР перевернувшись замер. Лейтенант оглянулся, ища
глазами спасшихся, но из машины никто не выпрыгнул, видимо все были убиты
или оглушены прямым попаданием.
Вражеская пехота подошла вплотную, уже фактически захватив укрепления
стройбата, все еще пытавшегося отстреливаться из своих карабинов. Лейтенант
плюнул на них и сконцентрировал все внимание на танках. Выстрел, разрыв
взбил землю метрах в пяти от одного из Т-72. Лейтенант до скрежета сжал зубы
и с почти теряя сознание перезарядил пушку. Выстрел. ПОПАЛ! Огненный всплеск
на броне, танк замер, словно напоровшись на стену, но уже через секунду ожил
снова, плюнув ответным выстрелом, разметавшим расчет второго уцелевшего
орудия. Лейтенант беспомощно оглянулся на снарядный ящик и в отчаянии покрыл
себя отборным матом. ИДИОТ!!! Открыл в горячке не тот ящик. Осколочный
снаряд, да он этой махине как комариный укус. Придурок!
Очередной снаряд весил наверное тонны три, он тянул к земле, заставлял
делать передышки через каждый шаг. Повязка на плече съехала и кровь
пропитала всю левую сторону куртки, мелкими капельками стекая на прелую
землю Пот заливал глаза, мешая видеть. Ни сил, ни желания вытереть его уже
не осталось. Ничего, зарядить он сможет и на ощупь.
"Держитесь ребята, сейчас зарядим и все будет хорошо, все хорошо.
Держитесь ребята, вы же можете, вы все можете" он со всхлипами втягивал в
себя воздух, ничего не замечая вокруг. Тяжело, ну до чего же тяжело, хоть
помог бы кто, а. Не для себя же стараюсь, мужики. Всем надо.
"Давай помогу лейтенант" - улыбающийся Вадякин подхватил донце в свои
руки, нести сразу стало заметно легче. -"Ты б лейтенант раньше попросил
помочь, а то гордый, все сам делаешь. Вона и капитан то, сосед тоже помочь
не против. Слышь, капитан, ты пока казенничек то приоткрой, лады?."
Ермилин, почему то в парадной форме, легко оттянул ручку и направив
снаряд на свое место закрыл клин затвора. Лейтенант заторможено оглядел
помощников. Чистые, ухоженные. Вадякин в черном костюме с белоснежнейшей
рубашкой, на ногах начищенные туфли, свежевыбрит. Капитан...
"Ребята, вы же того, это..." - он замялся, не зная, что говорить
дальше.
"Ну и что?"
"Но ведь..."
Капитан добродушно улыбнулся:
"Что же, по твоему мы не имеем права помочь. Какая тебе разница? Хотя
скажу честно - сейчас ты лежишь без сознания, оглушенный близким разрывом.
Твоей батареи больше нет, нас смяли."
"Да ты не тушуйся командир, сейчас ты очнешься и поймешь, что все это
тебе привиделось, а хочешь, так пошли с нами, хуже уже не будет. Ты уж
поверь." - Вадякин положил ему на плечо руку - "Решай командир."
Лейтенант медленно покачал головой.
"Нет ребята, спасибо, мне еще надо вернуться, дела кой какие доделать.
А вам, спасибо за помощь, еще увидимся." - он усмехнулся.
"Ну как знаешь, а нам пора, ребята заждались. Бывай лейтенант,
счастливо."
Они развернулись и пошли к строю, стоящему возле обочины изрытой
воронками дороги. Все сорок шесть человек, все. Он отдал честь и долго
смотрел, как они уходят, растворяясь в сгустившемся тумане...
Голову рванула раздирающая боль. Он застонал и открыл глаза, вселенная
кружилась перед глазами миллиардами цветных звезд. Голоса. Чужие, гортанные
голоса. А вот вам хрен! Мы так просто не умрем, нате - выкусите. Мимо него,
не обращая внимания на залитое кровью тело, неторопливо прошла густая цепь
возбужденных победой и кровью солдат. Лейтенант захрипел, ярость клокотала в
нем, не давая права выждать и бежать. Он подобрал автомат, на ощупь заменил
магазин и поднялся во весь рост.
"КУДА, СУКИ!!!"
Автомат задергался в руках, длинная очередь врезалась в цепь, сшибая
людей словно кегли. Внезапность была на его стороне, он успел опорожнить
магазин, полез было за вторым...
Шесть пуль взорвали его грудь алыми брызгами, выбили автомат, он
зарычал, выхватил из ножен штык-нож и пошатываясь пошел на них. Чужие
недоуменно загомонили и еще две очереди разорвали наставшую тишину. Он шел,
пятная мох яркой кровью, шел держась на одном только желании - не пустить,
задержать еще хоть на секунду. Дать Леночке еще немного времени, она должна
выжить. Должна...
В него уже не стреляли. Чужие солдаты расступились перед бредущим
воином. Он шел. Вдали на опушке стояла в коротком сарафане ЕГО Леночка,
смеялась, махала ему рукой. Он должен был дойти.
"ЛЕНА!!!" он сделал еще шаг. Земля метнулась навстречу, сознание
меркло, последним усилием он открыл глаза. Подснежник. Откуда сейчас
подснежник? Ведь осень.
- "Ты пролежал полгода, уже весна, вставай лейтенант, тебя ждет
новое...
...Лежат они повзводно, поротно,
С лейтенантами в строю и с капитаном во главе
И подснежники цветут у старшины на голове...
Лежат все вместе
09.11.1998
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 25.09.2002 14:54