Елена ВЛАСОВА
                      СКАЗКА О ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЖЕРТВЕ
     Всему на свете положен свой  предел:  рушатся  горы,  высыхают  моря,
гаснут и вновь зажигаются звезды, и даже всевластное Время  замыкает  свой
бесконечный круг. Лишь над чувствами человека нет Власти, ибо таков  закон
людской. И нет предела Любви и Боли, Горю и Счастью, и  великие  начала  и
радости может принести в Мир тот, кто не ведает, что творит он... Было ли,
не было ли того, о чем я расскажу, кто знает это?  Ибо  памяти  нет  ни  в
огне, ни в воде, ни в звездном свете,  ни  в  самой  жизни.  Только  песня
пережила все... Был Мир и был Повелитель его. И правил он долго, ибо любил
его народ и прибавляла эта любовь ему годы и годы жизни. И был он мудр,  и
не было в нем тщеславия, и жестокости, и слабости. И жил его народ в мире,
покое и благоденствии, ибо законы были справедливы,  земля  щедра  и  небо
ясно.
     Отменил Повелитель и человеческие жертвы богам, жаждущим  крови.  Сам
он жил жизнью своего народа и был молод и полон  сил  уже  много  лет.  Он
любил свой народ, и не было тех, кто был бы им обижен. И еще любил он свою
жену, совсем еще юную женщину, прекрасную и чистую, как звездный  свет.  И
счастлив он был ее любовью. И очень хотели они иметь ребенка, но не было у
них детей. Так текли годы, неспешно, прозрачно и ясно. И  никто  не  знал,
что ждет их впереди.
     Но вот и к ним пришли беды. Голод и мор убивали людей, и воды морские
заливали сушу и подземный огонь опалял землю.  И  солнце  их,  красивое  и
нежное, стало горячим и злым. И боялись люди дня, и боялись  они  ночи.  И
вот пришли они к Повелителю, и сказали, что нет у  них  сил  так  жить,  и
просили его спасти их. И сердце повелителя плакало кровью  -  что  мог  он
сделать здесь? Но в нем была последняя человеческая надежда.  И  решил  он
все свои силы направить на то,  чтобы  помочь  людям.  И  поклялся  он  им
великой клятвой, что сделает все, что может... И  люди  ушли  успокоенные,
ибо верили они в его мудрость и силу. И читал Повелитель священные  книги,
и смотрел в магические зеркала, и произносил слова заклятий.  Но  не  было
ему помощи ниоткуда. И тогда собрал он жрецов и попросил их совета.  Но  и
жрецы молчали... И только потом пришел к нему один жрец; старый, как пески
пустыни и такой же высохший, похож он был скорее на ожившего мертвеца, чем
на человека. Но на нем было  одеяние  жреца  Матери  богов,  а  Повелитель
запретил жрецам служить ей, ибо их служба была страшна.
     - Что нужно тебе?
     - Я пришел к тебе по твоему зову. Ведь ты же просил совета.
     - И каков будет твой совет?
     - Ты закрыл храмы Матери богов, но ты не читал наших книг, ты  знаешь
о нашей жестокости, но не знаешь, во имя чего мы жестоки...
     - Говори...
     - В летописях  сказано,  что  жертвоприношения  в  храме  совершались
только в годы великих бедствий... И одна жертва искупала все.
     - Значит, вам нужна жертва?
     - Мать богов должна наказать их за неповиновение...
     - О чем ты?
     - О том, что было всегда, о том, что Мать богов живет среди людей,  и
только почувствовав боль мира, может она изменить нашу жизнь,  ибо  станет
эта боль ее болью...
     - Значит, вам нужна человеческая жертва?!
     - Да.
     - Так вот, вы ее не получите!
     - Ну что ж, Повелитель, когда у тебя не  будет  выхода,  вспомни  обо
мне...
     И он вышел.
     И Повелитель позвал его, когда не осталось выхода...
     - Что за женщина нужна вам?
     - Мать богов...
     - Но ведь вам нужно ее живое воплощение...
     - Нет. Воплощения есть у богов, Мать богов одна.
     - Вы знаете, кто она?
     - Знаем!
     - Кто?
     - Она делит твою жизнь...
     - Не-ет!!! Это не так! Скажи, старик, ведь это не так?
     - Это так, Повелитель. Теперь решать тебе... Ведь каждый день умирает
и чья-то мать, и чей-то ребенок, и чья-то любовь. Решать тебе...  -  голос
его был спокоен и бесстрастен. Сейчас из зала первым вышел Повелитель.
     - Любимая!
     - Я все знаю, солнце мое.
     - Как?!
     - Я же все-таки Мать богов, - она смутилась и добавила. -  Я  слушала
ваш разговор.
     - Что же мне делать?
     - Ты спрашиваешь у меня?
     - Прости.
     - Просто взвесь все, взвесь и реши. А я просто приму твое решение.  А
пока вот, выпей.
     Он залпом осушил чашу... и заснул, крепко, без  сновидений.  А  когда
проснулся, знал, как ему поступить.  Что  такое  одна  или  две  жизни  по
сравнению с миллионами смертей...
     Но ее не было в ее покоях.
     А в храме Матери богов шла служба...
     Она знала, какое решение он примет.
     И был он пьян, и пил еще и еще, чтобы не слышать ее крика, который он
слышал (казалось) постоянно, хотя и не мог его слышать. И  когда  заходило
солнце, показалось ему, что утопает он в крови, в ее крови.
     И когда наполнилась Чаша Боли, пришла в Мир тишина.
     А на следующий день  вновь  светило  ласковое  солнышко,  не  дрожала
земля, зеркальной гладью смотрела в небо вода морей и озер.  И  колосились
хлеба, и мертвые вернулись к жизни... Одной лишь ее  не  было.  И  никогда
больше не будет.
     Велик Мир Повелителя.
     Но нет в нем покоя, и дрожат люди, произнося его имя.  Ибо  мстит  он
им, не в силах простить той цены, которую заплатил за их счастье, жизнь  и
покой.