----------------------------------------------------------------
        Всякое коммерческое использование произведений без
        согласования c автором запрещено. Автор рассмотрит
        предложения о публикации oт любых заинтересованных
        издательств и журналов.
----------------------------------------------------------------
Вистар (Виталий Слюсарь)
                            СЕРЕЖА
                              Памяти Роджера Желязны посвящается
     Сережина семья переехала в наш дом где-то в  начале  весны.
Они  поселились  в соседней квартире,  прежние обитатели которой
укатили в прошлом году на "историческую родину", в Израиль.
     Семья новых  соседей  состояла  из четырех человек.  Отец -
коренастый сорокалетний мужик,  постоянно небритый  и  неопрятно
одетый,  с лицом,  как говорится,  не изуродованным интеллектом.
Мать,  невзрачная худощавая женщина,  вся какая-то блеклая,  как
старая  выцветшая  фотография.  Двое  детей:  старшая нескладная
девица семнадцати лет,  крашеная в "марсианский" рыжий  цвет,  и
младший сын лет двенадцати, Сережа.
     Мое знакомство   с   главой   этого   семейства   произошло
несколькими днями позже. Мы случайно встретились в лифте.
     - Здорово,  сосед!  - сказал он,  когда лифт начал подъем к
нам на восьмой этаж.  От него разило перегаром.  - Слышал я,  ты
вроде как писатель?
     Я пожал плечами.
     - Вообще-то  я  журналист.  Но у меня действительно недавно
вышла книга...
     - И  что  же  ты  за  книжки пишешь?  - поинтересовался он,
окончательно переходя на "ты".  В его хриплом голосе  прозвучала
насмешливая нотка:  мол,  мы по восемь часов в день пашем, а ты,
значит,  интеллигент   паршивый,   книжечки   пописываешь...   -
Детективы или стихи?
     - Научную фантастику.
     Тут этот  нетрезвый  пролетарий,  вряд ли одолевший за свою
жизнь хотя бы дюжину книг,  криво  ухмыльнулся.  Странное  дело,
почему-то все,  кому  бы  я  ни говорил,  в каком жанре работаю,
сразу начинают  вот  так  же  снисходительно  усмехаться:  "А-а,
фантастика... Летающие тарелочки, зеленые человечки..."
     Лифт остановился. Мы вышли на площадку.
     - Мой  пацан тоже книжки любит,  - сообщил сосед,  стараясь
попасть ключом в замочную скважину,  что удалось ему  только  с
третьей попытки.   -   В  библиотеку  ходит.  Другие  во  дворе,
понимаешь, мяч гоняют, а он сделает уроки - и в книжку уткнется.
Даже телик не смотрит. Мне, говорит, неинтересно.
     Сережа и в самом  деле  выделялся  среди  остальных  членов
своей семьи.  Это был тихий,  немного робкий мальчик. За линзами
очков прятались умные,  чуть рассеянные,  как у всех  близоруких
людей,   глаза.   Учился   Сережа   хорошо,   что   было  весьма
примечательно,  учитывая,  в  какой  обстановке  он  рос.   Отец
частенько выпивал,  вернее,  редко когда приходил домой трезвым,
старшая сестра была попросту глупа как пробка, кое-как влачилась
в ПТУ,  думая лишь о тряпках и гулянках,  а мать... ну что может
поделать мать, забитая невзгодами жизни необразованная женщина?
     Пришло лето.  Наступил жаркий  пыльный  июль.  Весь  город,
залитый солнечным зноем,  казался призрачным и почти нереальным,
окутанный маревом дрожащего над раскаленным бетоном и  асфальтом
горячего воздуха...  Возвращаясь  однажды из редакции,  я увидел
возле нашего подъезда Сережу.  Расположившись в  жиденькой  тени
чахлого тополя, он возился со своим велосипедом.
     За время, прошедшее после переезда, Сережа не успел завести
новых друзей.  К  тому  же большинство ребятишек из нашего двора
разъехались на  летние  каникулы  к  бабушкам-дедушкам.   Сережа
остался на лето в городе.
     - Здравствуйте, - вежливо сказал он, взглянув на меня через
плечо.
     - Здравствуй.  - Я подошел к нему и присел на  корточки.  -
Что случилось с твоим железным конем?
     - Да вот,  цепь соскочила...  - Щурясь от  солнца,  мальчик
потер щеку тыльной стороной ладони, чтобы не выпачкаться.
     Мало-помалу завязался разговор.  Мы  говорили  о  школе,  о
любимых и  нелюбимых  предметах  -  о  чем  еще  взрослые  могут
говорить с детьми?  Выяснилось,  что Сережа больше  всего  любит
математику и терпеть не может географию. Неожиданно он спросил:
     - Валерий Андреевич, это правда, что вы пишете фантастику?
     - Правда, - согласился я. - Тебе нравится фантастика?
     - Угу...  я хотел попросить...  если,  конечно, ... вы
дадите мне что-нибудь почитать?
     - Разумеется.  У меня неплохая библиотека.  Знаешь, приходи
ко мне завтра. Выберем что-нибудь интересное...
     На следующее утро Сережа пришел.
     - ? - сказал он, когда я открыл дверь.
     - О чем речь? Проходи.
     Он вошел  и  с нескрываемым восторгом и любопытством окинул
взглядом комнату,  где на полках ровными рядами были расставлены
книги, рабочий   стол   с   пишущей   машинкой  и  довольно-таки
беспорядочно разложенными  рукописями  и  стопками  бумаги.   Я,
помнится, подумал,   что  такое  количество  книг  самой  разной
тематики, от классики до современной беллетристики,  должно было
показаться настоящим сокровищем для парнишки из семьи, где из-за
пьянства отца порой не хватало денег на хлеб, не то что на книги.
     Для начала я выбрал Сереже что-то попроще, для его возраста:
"Затерянный мир" незабвенного сэра Артура Конан Дойля и "Сто лет
тому вперед"  Кира  Булычева.  Эти  книги он прочел менее чем за
неделю. Более восприимчивого читателя  я  никогда  не  встречал.
Сережа буквально  глотал  книги.  При  этом высказывал по поводу
прочитанного иногда такие глубокие суждения,  какие и  не  ждешь
услышать от   двенадцатилетнего   подростка...   Так  он  прочел
"Ариэль" Александра Беляева,  сборник рассказов Рэя  Брэдбери  и
повесть братьев   Стругацких  "Малыш",  осилил  даже  знаменитую
трилогию Толкина о Средиземье.  Постепенно очередь  дошла  и  до
Роджера Желязны.
     Признаться, я  сомневался,  не  рановато  ли   ему   читать
"Хроники Амбера".  Однако Сережу,  как оказалось, в этом сериале
больше поразила не запутанная интрига,  полная тайн и  дворцовых
заговоров, а сама структура созданного автором мира.
     - Валерий Андреевич,  как  вы  думаете,  мир  действительно
устроен так,  как его описал Желязны? - спросил он, когда пришел
за вторым томом, прочитав первые два романа "Хроник".
     - Гм-м...  -  Вопрос Сережи меня порядком озадачил.  Честно
говоря, я не задумывался об  этом  раньше.  -  Все  может  быть.
Согласно космологическим теориям последних лет,  наша Вселенная,
воз, действительно, не единственная. Воз, существуют и
другие вселенные.  Их   называть по-разному:  параллельными
мирами, иными измерениями... Или Отражениями.
     Я невольно  попытался  представить  эту  бесконечную череду
Вселенных, таких же бесконечных  в  пространстве,  как  и  наша,
отличающихся порой  друг от друга на один-единственный атом,  но
чем дальше,  тем более странных, постепенно изменяющихся, словно
переходящие из  одного  в  другой  цвета  спектра...  Абсолютное
воплощение вероятного в реальном.
     В детстве  я любил играть в такую игру:  ставил параллельно
два зеркала и смотрел в  пространство  между  ними.  Мистическое
ощущение, будто  выходишь  за пределы реального мира...  Зеркала
создают иллюзию уходящих  в  бесконечность  отражений,  согласно
закону перспективы становящихся все меньше и меньше,  теряющихся
в зеленоватом сумраке.  Овеществленная абстракция, воочию зримая
бесконечность. Так я представлял себе Отражения.
     - А человек может пройти по Отражениям? - спросил Сережа.
     - Человек?  Вряд  ли.  Насколько я помню,  это могли делать
только те,  в чьих жилах  течет  кровь  королей  Амбера.  Пройдя
Лабиринт, они могли странствовать в Отражениях.
     - Но если очень-очень захотеть?... - настаивал Сережа.
     - Ну, если очень-очень... тогда, может быть...
     Несмотря на жаркую погоду,  Сережа  почему-то  был  одет  в
рубашку с  длинными  рукавами.  Во  время  разговора  он немного
наклонился вперед,  уперевшись локтями в колени. Один рукав чуть
сдвинулся, и  я заметил у мальчика на руке выше запястья лиловые
пятна синяков.
     - Что это у тебя?
     Сережа мгновенно побледнел.
     - Ничего, - пробормотал он, поспешно одернув рукав. - Это я
вчера... упал с велосипеда.
     С велосипеда...   Я  промолчал.  Накануне  я  засиделся  за
работой до поздней ночи - надо было срочно закончить  статью.  И
через стену  из  соседней  квартиры  доносились  крики  и брань.
Порядком набравшись,  глава семейства решил  устроить  очередной
разгон...
     Взяв ,  Сережа ушел.  Но  на  следующий  день  в  моей
квартире раздался звонок.  Я открыл дверь. На пороге стояла мать
Сережи.
     - Сережа у вас? - встревоженно спросила она.
     - Нет. А что?
     - Он куда-то пропал,  с самого утра. Только вот эту записку
оставил.
     Женщина протянула   мне   листок  из  школьной  тетрадки  в
клеточку. Я развернул  его.  Аккуратным  детским  почерком  была
выведена всего одна строка: "Я ушел в Отражения".
     - Я думала, может, вы знаете, что это значит...
     - Н-нет,  - с трудом вымолвил я, возвращая записку. Мысли в
голове сумбурно кружились, и я не мог ухватить ни одну из них.
     Что было  дальше?  Приезжали  серьезные  люди  из  милиции,
расспрашивали жильцов,  в том числе и меня. Разумеется, правды я
им не сказал.  Да и кто бы мне поверил?... Последними, кто видел
Сережу, были   старики-доминошники,   которые    дни    напролет
просиживают, забивая  козла,  за  столом под развесистой липой в
конце двора. Они видели, как мальчик вышел из дому и повернул за
угол...
     Вот и  все.  Фотографии  Сережи   появлялись   на   местных
телеканалах,   в   городских   газетах  под  рубрикой  "Помогите
разыскать",  но безрезультатно.  Сережу так  и  не  нашли  -  ни
живого,  ни  мертвого.  По правде говоря,  меня это нисколько не
удивило.  Вопреки логике,  я был уверен,  что ему удалось  найти
путь  в  Отражения.  Ведь он так хотел этого.  Очень-очень...  Я
знал,  что Сережа отправился искать среди бесчисленных Отражений
свой мир. Мир, где у него была бы счастливая семья.
     О чем еще рассказывать?  О том,  что с тех пор я много  раз
бродил по городу,  пытаясь открыть дорогу в иные миры?  Стоит ли
говорить, что из этого у меня ничего не вышло.  Но я  верю,  что
Сережа все-таки сумел найти свой мир. И еще я надеюсь, что он не
забыл Отражение,  которое покинул. Быть может, став взрослым, он
когда-нибудь вновь  посетит его,  хотя бы из чувства ностальгии,
ненадолго, заглянет ко мне и  поведает  об  удивительных  вещах,
виденных им в Отражениях. Кто знает...
     апрель 1996
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 06.06.2002 12:20