Ирина Винник. 
                           Сказки серого века
   -----------------------------------------------------------------------
   Сб. "Хрустальная медуза". Рига, "Лиесма", 1985.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 7 June 2001
   -----------------------------------------------------------------------
    Приют Надежды
   Маленькой голубой фее жилось очень плохо. За последние  сто  лет  земля
изменилась. Исчезли тенистые леса с желудевыми кладами соек, старые  сады,
где августовскими ночами с тихим стуком падали в  траву  истекающие  соком
яблоки. Теперь унылые подстриженные деревья аккуратно плодоносили три раза
в год. Между их  прямыми  серыми  стволами  сновали  автоматы,  выдергивая
каждую пробивающуюся травинку. Едко  пахли  питательные  смеси.  От  этого
запаха у феи болела голова.
   Поля и луга были изрезаны лентами дорог. Фея уже забыла,  как  выглядит
обычный колокольчик, а ведь прежде полевые цветы давали приют  тысячам  ее
подруг.  Пышные  розы  городских  садов  складывали   на   ночь   шуршащие
пластиковые лепестки.
   Больше всего в этом непонятном мире ранили нежное сердце феи дети.  Они
стали такими странными... Они - подумать страшно -  не  знали,  что  такое
фейная сказка. Фея была уверена,  что  самые  маленькие  из  них  даже  не
слыхали слова "сказка".
   Совсем недавно, отчаявшись, фея, вопреки всем правилам, прилетела  днем
в детский городок на берегу стерильно чистого озера.
   Два  маленьких  мальчика  сидели  на  песке   и   о   чем-то   серьезно
разговаривали.
   Фея опустилась на дорожку и спросила прерывающимся от волнения голосом:
   - Хотите услышать настоящую фейную сказку?
   Мальчики разом замолчали, переглянулись, потом один из  них  недовольно
пробормотал:
   - Совсем никуда не годятся реле у этих автигров, опять  программирующее
устройство барахлит.
   Мальчик забавно картавил.
   - Сейчас посмотрим схему. И он решительно полез за отверткой  в  карман
коротеньких штанишек.
   Фея в ужасе улетела. Вспомнив об этом  сейчас,  она  горько  заплакала.
Слезы превращались в голубые жемчужины и, постукивая,  катились  по  серой
дороге. Когда-то люди удивлялись и  радовались,  находя  эти  жемчужины  в
росистой траве. Завтра  никто  не  найдет  слез  феи  -  гусеницы  тяжелых
транспортных машин превратят их в перламутровую пыль.
   Незаметно наступила ночь,  стало  холодно.  Была  середина  мая,  но  в
воздухе не было слышно жужжания  жуков,  даже  лягушками  не  пахло  возле
маленького болотца. Вдалеке светился огнями огромный город. Фея  устала  и
продрогла. В который раз пожалела она о своем бессмертии. Легкие крылья ее
поникли.
   И вдруг перед усталой путницей темной стеной встали  деревья.  Это  был
настоящий лес. Землю устилал мох, курчавился молодой папоротник. Маленький
ручей проскользнул между корнями  старой  сосны  и  вырвался  из  леса  на
опушку. Здесь стоял  большой  дом,  окруженный  изгородью.  В  саду  цвели
яблони. Тонкий аромат цветов опьянил фею. Она качалась в розовых чашечках,
и лепестки кружились в воздухе вместе с ее быстрыми крылышками. Потом  фея
заглянула в приоткрытое окно, и глаза ее встретились  с  широко  открытыми
глазами ребенка, сидевшего в кроватке. На стене  висели  рисунки:  на  них
цвели  большие  колокольчики,  бродили  добродушные  коровы   и   голубели
таинственные замки. На столе дремали пластилиновые рыцари.
   - Неужели ты прилетела ко мне? Ты ведь фея? - тихо спросил мальчик.
   - Ты узнал меня? Я фея, голубая фея.  Хочешь  ли  ты  послушать  фейную
сказку? - фея задыхалась от радости.
   Потом  все  было  чудесно.  Комнату  заполнили  сказки.  Фея  взмахнула
палочкой, и на стенах расцвели чудесные цветы, они превратились в  бабочек
и закружились в пестром хороводе, тихо  звенели  серебряные  колокольчики.
Фее хотелось еще и еще творить простые, добрые чудеса. Сейчас  у  нее  все
получалось. Ведь и у фей опускаются руки, когда в них никто не верит.
   Мальчик уснул. Во сне он улыбался. Счастливая фея устроилась на  ветке,
заглядывающей в комнату, и закрыла глаза. Из-за верхушек деревьев  выплыла
луна. Она залила холодным мерцающим светом  лес,  тихий  дом,  изгородь  и
табличку на ней: "Спецшкола-интернат для детей с  пороками  в  техническом
развитии".
    Последний
   Широкие самодвижущиеся дороги были пустынны,  в  небе  не  гудели  стаи
турболетов. Человечество замерло у стереотелевизоров. На экранах  сверкала
операционная под прозрачным куполом, сновали медицинские  роботы,  крупным
планом появлялись озабоченные лица врачей.
   А он, почти невесомый, лежал на воздушной подушке и тускнеющим взглядом
смотрел на всю эту суету. Грудь  едва  поднималась,  лишь  чуткие  приборы
могли уловить биение усталого сердца. Борьба  за  его  жизнь  длилась  уже
сутки, но все было напрасным.
   В его памяти  промелькнули  видения  чего-то  непостижимо  прекрасного:
зеленое,  волнующееся  море  вершин,  мягкие  коричневые  крошки,  теплые,
ласкающие солнечные лучи...  Он  в  своем  стеклянном  жизнеподдерживающем
боксе никогда не видел всего этого, но голос крови, голос далеких  предков
пробудил вековую память крохотного существа, сладкой мечтой успокоил боль.
   Он встрепенулся и затих уже навсегда. Так  умер  последний  воробей  на
земле.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 17.07.2001 16:23