Шкловер Марк

      Сексуально-денежный потенциал

      Мелвин откинулся на спинку кресла, закинул левую ногу на стол, а правой уперся в хлипкий несгораемый шкаф со впалыми жестяными боками и в таком шатком положении медленно обвел глазами свой кабинет. Судя по едва заметной усмешке, притаившейся в уголке его рта, он остался вполне доволен увиденным. У Глории, наблюдающей за ним сквозь приоткрытую дверь, радужное расположение духа ее начальника вызвало легкое недоумение, а причины этой радости оставались для нее столь же невнятными, как и улыбка Джоконды. Более того, если для Глории феномен Джоконды еще как-то объяснялся, скажем, легким женским недомоганием последней, то вразумительной интерпретации благодушного настроения шефа у его секретарши на сей раз не было. Действительно, не купленная же на распродажах обанкротившихся фирм мебель радовала его взгляд.

      Честно говоря, Глория всегда была против покупки такой мебели. Ей даже казалось, что таким образом они вместе с мебелью покупают себе неудачу. Мелвин отшучивался, что, дескать, лучше покупать мебель с молотка, чем продавать ее по судебному иску. Он часто повторял, что в обстановке настоящего сыскного бюро должна таиться изюминка таинственности, но никогда не утруждал себя объяснениями, как эта изюминка связана с той рухлядью, которой они обставили свой космический корабль.

      — Глория, дорогая моя, — не поворачивая головы в ее сторону, неожиданно прервал тишину Мелвин. Имейте, пожалуйста, в виду, что сегодня совершеннейшим образом ваша очередь приготавливать обед. Надеюсь, что вы еще не забыли наш спор про заказ с Вельты?

      — Только не старайтесь на этот раз приписать мне, Мелвин, что это я утверждала, что мы получим от них заказ. Знаю я ваши штучки. Вечно вы с больной головы на здоровую перекладываете.

      — О, нет, что вы, девушка! Я бы на такой подлог никогда не пошел. Вы действительно утверждали обратное. Впрочем, вы всегда утверждаете обратное. Если бы мир, Глория, крутился в соответствии с вашими пессимистическими взглядами на жизнь, то у нас бы за эти три года не было бы ни одного заказа.

      — Я бы, с вашего позволения, сударь, добавила: ни одного сколь бы то ни было денежного заказа.

      — Девушка, — он резко повернулся на кресле в ее сторону. — Обращаюсь к вам на правах старшего и прошу поверить мне на слово: не всегда денежное значит — хорошее. Часто бывает так, — он поднял указательный палец вверх, — что денег вам платят много, но работу предлагают унизительную и примитивную. Типа, разыскать зубную щетку бывшей жены второго егеря созвездия Крысиные Глазки. Не вы-ы-йдет. — Произнося последнюю фразу, он специально растягивал слова и качал своим длинным пальцем из стороны в сторону.

      — Не хотелось бы вас расстраивать, но когда тридцатилетний мужчина использует четырехлетнюю разницу в возрасте в качестве решающего аргумента в споре с женщиной, можно только посочувствовать его подмоченной репутации, — сказала Глория и разбросала свои шикарные золотые волосы по плечам.

      — Ну, так и сочувствуйте, уважаемая, а не пытайтесь загнать его в угол, всеми способами доказывая ему, что он не умеет вести дела. Тем более, что на самом деле он знает как их вести, когда их вести, с кем их вести и где их вести.

      — Хотела бы я тоже верить в это, — наивно хлопая ресничками, сказала Глория. — Хотя бы ради того, чтобы, не кривя душой, разделить с ним его удачу и…

      — Прекрасно, такая постановка вопроса возвращает нас к нашим баранам. Считайте, что вы уже абсолютно в курсе дела: десять минут назад я получил электронное подтверждение с Вельты, и не кладите больше лавровый лист в суп — вы знаете, что я его терпеть не могу.

      Приблизительно через час, разливая по тарелкам черепаховый суп, Глория спросила: Сэр, не кажется ли вам слегка подозрительным тот факт, что они выбрали именно наше агентство, а не какое либо другое?

      Он аккуратно выловил лавровый лист из своей тарелки и демонстративно выложил его на середину обеденного стола. — Почему, собственно говоря, я должен удивляться? Мы известная в определенных кругах фирма. Молодая, но очень динамичная. Это — раз, — он стал загибать пальцы. Мы привели к абсолютно удачным результатам все дела, расследованием которых мы занимались. Два: всем известно, что моя секретарша молодая, красивая, умная и, как бы это сказать поинтеллигентнее, пышная блондинка, познакомиться с которой сочтет за счастье гражданин из любого созвездия.

      Глория вся вспыхнула от негодования. Хотя Мелвин прекрасно знал, что пышные формы девушки — ее маленький пунктик, он не смог удержаться, чтобы в очередной раз не пустить шпильку. Тем более, когда представился столь подходящий случай. На самом-то деле, Глория была сложена идеально, но где-то глубоко в ней сидело твердое убеждение, что люди, глядя на нее, в первую очередь видят блондинку с пышным бюстом, а не остроумную, быструю на мысль и легкую на подъем девушку. Она не обиделась на Мелвина. Во всяком случае обиделась не смертельно: за долгие три года совместных космических путешествий, когда сегодня не знаешь на какую планету, какой солнечной системы тебя завтра занесет, они вполне притерлись характерами и привыкли пикироваться подобным образом. Для них это стало чем-то вроде снимающей стресс разрядки или, наоборот, зарядки для ума. При всем при том, относились они друг к другу с большим, хоть и тщательно скрываемым, уважением, по достоинству ценя положительные стороны каждого и прощая маленькие недостатки. Кроме того, что было еще более важным для Глории, под насмешливосаркастической маской Мелвина, скрывался настоящий джентльмен. Ни разу за эти три года он не позволил себе перейти границы дозволенного, хотя порой они оказывались одни за сотни световых лет от ближайшей обители человека. Право, иногда ей даже становилось обидно. Неужели же она хуже этих бледных астероидных красавиц, вьющихся возле ее шефа, как пчелки вокруг сладкого. кусочка пирога. Высокий, подтянутый и широкоплечий он был счастливым обладателем широкого лба — редкое сочетание для атлетов. Добавьте сюда глубоко посаженные зеленые глаза, крупный с легкой горбинкой нос и огненно-рыжие до красноты волосы, густые темнорыжие ресницы и брови и будет понятно почему девушки ему буквально проходу не давали. С одной стороны, Глорию несказанно раздражали бесконечные амурные приключения Мелвина, о которых она узнавала от чрезмерно услужливых консьержек и швейцаров гостиниц, с другой стороны, не хотела бы она оказаться на месте этих наивных дурочек. Действительно, кому, как не ей, известно о непостоянстве его сердца.

      — Не хотелось бы быть излишне навязчивой, шеф, но меня терзают некоторые сомнения. Мне кажется слегка странным, что услугами нашего агентства заинтересовался кто-то с планеты Вельты, — озабоченным голосом сказала Глория.

      — Почему? — подливая себе добавку супа, наивно поинтересовался Мелвин.

      — Хотя бы потому, что Вельта находится в другой галактике, где и своих агентств не мало. Более того, я не поленилась поинтересоваться об этой планете во Всеобщей Сети и с удивлением узнала, что она — одна из самых преуспевающих планет в Форианском Скоплении. Экономические показатели Вельты просто поражают воображение. Я распечатала результаты запроса, так что, если вас не склонит ко сну после обеда, вы тоже можете с ними ознакомиться.

      — В отличие от вас, Глория, не вижу причин для удивления. Мы молодая динамичная фирма, хорошо зарекомендовавшая себя на рынке. Наш послужной список выше всяких похвал, а…

      — Серьезно, Мелвин, как вы думаете сколько миллионов подобных агентств разбросано в нашей части Вселенной? Не знаете? Так я вам эти данные тоже распечатала. Исключительно для расширения кругозора.

      — Тип-топ, Глория, я почитаю их на досуге. Только давайте не забывать, что спор наш носит чисто теоретический характер, — он развел руками в стороны. — Ибо на практике результат, как говорится, на лицо: предложили-то они дело не комунибудь, а агентству «Выяснение обстоятельств», то есть нам с вами. Вот такая свистопляска.

      Как и положено идеальной помощнице, Глория по интонациям шефа поняла, что время взаимных пикировок кончилось, и пора перестраиваться на деловой лад.

      — Я пойду соберу дополнительную информацию по планете, — сказала она, протирая стол полотенцем. — Они не поделились с вами, какую конкретно проблему нам предстоит решать?

      — Расследование будет проходит в городе Моль, который является второй столицей страны Лу-Завия. Мистер Плат в своем послании намекнул мне, что речь пойдет о махинациях с местной валютой. Я так понимаю, что у них завелись обыкновенные фальшивомонетчики, и бедняги не знают, с чем их кушать. Ничего, мы им поможем в этом, тем более, учитывая обещанное вознаграждение. Увы, это все, чем я на сей момент располагаю. Не волнуйтесь, Глория, на этот раз все будет тип-топ.

      * * *

      Ровно через сутки их встретил мистер Плат в зале ожидания Мольского космодрома. По дороге из космодрома в гостиницу они разговорились. Мистер Плат оказался невысоким, но плотно сбитым средних лет мужчиной с необыкновенно улыбчивым лицом. От непрекращающихся улыбок лицо мистера Прайта все было покрыто ямочками и лучистыми морщинками, как у старой плюшевой обезьянки. Оказалось, что не смотря на столь обманчивый внешний вид, он является главным инспектором лузавийских правоохранительных органов.

      — Да-да. не удивляйтесь, господа, — сказал мистер Плат, заметив, как многозначительно переглянулись Мелвин и Глория. — Вы действительно находитесь здесь по приглашению правительственной организации. О, прошу вас не волноваться, — жестом руки он остановил возможные расспросы. — Я прекрасно осведомлен, что вы — крошечное частное детективное агентство, едва сводящее концы с концами, но ни о какой ошибке и речи идти не может. Поверьте мне, мы тщательно изучили рынок, прежде чем остановить свой окончательный выбор на вашем «Обстоятельном выяснении», которое…

      — «Выяснение обстоятельств», с вашего позволения, — холодно поправил его Мелвин.

      — Ах, ну да, конечно. Извините. — Его лицо еще сильнее расплылось в улыбке. — Вот мы и приехали, — сказал он, открывая дверцу перед огромным бирюзового цвета зданием. — Сегодня в два часа дня я ожидаю видеть вас у себя в кабинете. Машина с шофером будет ждать вас, Мелвин, внизу в час тридцать. В вашем распоряжении ровно час на акклиматизацию и водные процедуры. А вам, мисс Глория, я посоветовал бы пройтись по местным ювелирным магазинам; смею вас заверить, мисс Глория, там есть на чем отдохнуть глазу. — Не дожидаясь ответа, он захлопнул дверцу машины и резко укатил прочь.

      — Обладатель миллиона улыбок мог бы быть чуть-чуть поделикатнее, — пробормотала себе под нос Глория, стараясь поспеть за широкими шагами Мелвина, стремительно поднимающегося по ступенькам гостиницы.

      Гостиница казалась верхом совершенства вселенского архитектурного гения. Уносящееся в небеса здание расширялось кверху, создавая впечатление гигантской каменной чаши, вправленной в тонкую золотую оправу. Соседние здания ничем не уступали ей в своей красоте: создавалось впечатление, что они находятся в самом сердце деловой части города. Банки и ювелирные магазины, шикарные автомобили, фраки, лакированные ботинки и алмазный блеск — все это как будто кричало о богатстве и власти законных обитателей этих мест. Отчего же здесь стоял такой отвратительный запах? С удивлением Мелвин и Глория обнаружили, что даже гостиничные ступеньки невероятно и безобразно загажены.

      — Однако оригинально, — сказала Глория. В ее голубых глазах играли веселые огоньки. — Интересно, они ездят здесь в упряжках или хохмы ради пасут собачьи стада?

      Мелвин пожал плечами, но ничего не сказал, так как к ним уже подбежал швейцар, выхватил у них из рук чемоданы и провел внутрь здания. Похоже, что там их уже давно ждали.

      — Спасибо, что выбрали нашу гостиницу, — радостно бубнила высокая яркая улыбчивая блондинка. — Меня зовут Ярта, я работаю администратором «Горной Чаши». Мы все вам очень рады. Мистер Плат обо всем распорядился. Вот вам ключи от номера. Чемоданы вам туда сейчас принесут. Если возникнут какие-нибудь вопросы, пожалуйста, не стесняйтесь их задавать.

      Ярта поднялась с ними на лифте и проводила до самого номера. Все это время она не закрывала рот. Замороченные непрерывным потоком речи администраторши они вошли в номер, закрыли дверь и переглянулись.

      — Надеюсь, что это ошибка, — сказала Глория. — Номер, спору нет, королевский — одни картины на стенах чего стоят, но возникает вопрос: почему только один номер? Почему не два?

      — Это тривиально, Глория. Наверняка они решили, что мы семейная пара. Думаю, вопрос этот легко решаемый, и я оставлю его на вас. Сейчас же у нас мало времени, давайте быстренько приведем себя в порядок и закажем что-нибудь перекусить. Честно говоря, я чертовски проголодался.

      * * *

      Уже около четверть часа провел Мелвин в просторном кабинете инспектора Плата, пытаясь врубиться в ситуацию.

      — Так вы их уже поймали? — еще раз переспросил Мелвин.

      — Не их, а его. Конечно поймали, — с гордой улыбкой подтвердил мистер Плат. — Полиция у нас работает, как отлаженный механизм, и хотя фальшивомонетчики в ЛуЗавии явление новое и совсем неизученное, мы пресекли его почти в корне.

      — Понимаю, вы хотите, чтобы мы выяснили для вас все каналы и связи, и…

      — О, боже ты мой, конечно нет! Все это нам давно известно! Фальшивки найдены, виновники находятся под следствием, возможные пути повторения подобного преступления перекрыты. Дело осталось за малым, — он громко высморкался и замолчал, по-прежнему радушно улыбаясь.

      — Мне показалось вы чего-то хотели сказать, мистер Плат, — вкрадчивым голосом напомнил Мелвин.

      — Да. хотел. Только, хм… Пожалуй сначала мне следует объяснить вам особенности финансово-денежной системы на нашей планете.

      — Абсолютно закономерно! В общем-то я читал, что Вельта исключительно продвинутая в финансовом плане планета и все такое. С удовольствием выслушаю из первых уст. Мне так понятно чувство гордости простого вельтянина за успехи своей крошечной планеты, — он не смог удержаться от маленькой мести.

      Улыбка не исчезла с лица мистера Плата, но Мелвин готов был поклясться, что количество ямочек на лице у его собеседника заметно поубавилось.

      — Спасибо за добрые слова, детектив. Значит вам известно, какая валюта бытует на нашей планете? Да, вы правы — культики. А вы когда-нибудь видели культики?

      Мелвин отрицательно помотал головой.

      — Хорошо, тогда позвольте вам показать, как они выглядят. На наше с вами счастье моя жена попросила меня сегодня купить швейцарского сыра, так что я имею при себе немного наличных. — Он нагнулся и долго шарил под столом, бубня что-то невнятное, и, наконец, вылез оттуда и посадил на стол трех медвежат-коал. Две взрослых особи и маленького детеныша. — Вот, — сказал он.

      — Что вот? — переспросил Мелвин.

      — Деньги, — сказал инспектор Плат.

      — Где деньги? — удивился Мелвин.

      — Да вот же, черт возьми, — взорвался инспектор. Мелвин заметил, как на крохотную долю секунды с лица Плата слетела улыбка, но тут же воцарила там вновь. Инспектор быстро взял себя в руки. — Перед вами на столе лежит двадцать один культик; большие зверьки — десять культиков каждый, а мелкий — один. Для сравнения замечу, что на эти деньги вы могли бы с семьей провести неплохой вечер в шикарном ресторане, — мистер Плат улыбнулся еще шире. — К сожалению, ваш швейцарский сыр — очень дорогой продукт.

      — Вы хотите сказать, что… э-э, — Мелвин даже запнулся от растерянности, — что вы используете в качестве внутренней валюты коал?

      — Во-первых, они у нас называются не коалы, а культики, а во-вторых — отнюдь не только в качестве внутренней. У нас на Вельте во все странах похожая валюта. Различается, конечно, слегка по окрасу, по прикусу, по экстерьеру, но в целом — те же культики. В Су-Завии, граничащей с нами стране, су-завийские культики имеют характерный хохолок, так что их сразу отличишь от местных. К сожалению, оказалось, что ваши земные зверьки-коалы являются точной копией именно наших денег. В это наше, так называемое, лу-завийское счастье…

      — Кажется я начинаю понимать, — перебил его Мелвин. — Ваш фальшивомонетчик завез сюда с Земли коал, которые как две капли воды похожи на лу-завийских культиков и стал использовать их в качестве местной валюты.

      — О, если бы все было так просто, сэр, — улыбаясь вздохнул инспектор. — Вы же понимаете, Мелвин, что между бумажными и животными деньгами существует большая разница. Бумажные вы можете напечатать сколько хотите, а с животными дела обстоят несколько сложнее.

      — Тогда зачем вы с ними связались? Может быть, это — роковая ошибка? Я даже не могу себе представить, кому могла прийти в голову такая идея: использовать в качестве всеобщего денежного эквивалента коал. Понимаю еще, что в период товарных отношений такой выбор мог быть оправдан, но сейчас…

      — Слушайте, Мелвин, вы забываете, что Вельта входит в десяток самых продвинутых в финансовом плане планет. Лучше слушайте и постарайтесь понять, как такая система работает, чем выдавать пространные и скоропалительные сентенции, — сверкнул стальным блеском глаз инспектор. Затем он набрал в грудь воздуха и переместил улыбку в верхнюю часть лица. — Видите ли, — издалека начал он, — в отличии от ваших денег, культики размножаются самостоятельно. При том, регулирующим фактором является экономический и моральный климат в стране. Наши зверьки очень чувствительны к переменам и реагируют на них незамедлительно. Если в стране все идет хорошо, культики стремительно размножаются — растет национальное богатство. В периоды экономических спадов культики сбавляют обороты, и валютный запас растет медленнее. Во время крупных кризисов культики могут не только совсем прекратить размножаться, но на них даже бывает нападает жуткий мор. Мы называем это «экономической чумкой» и стараемся любой ценой избежать таких потрясений.

      — Неужели ваши коалы э-э…, то есть, культики настолько чувствительны к экономическим показателям страны, что реагируют на них столь адекватным образом.

      — О, это не совсем так, — расплылся в очередной улыбке инспектор Плат. — Весь секрет в том, что культики реагируют не непосредственно на экономические показатели, действительно, откуда им их знать, а на психофизическое состояние того, кому эти культики принадлежат. Например, культики из государственной казны в большей степени реагируют на психическую обстановку в правительстве и в меньшей — на настроение народа. Культики частного предпринимателя чувствительны к его поведению, и к атмосфере, царящей у него дома. Поверьте мне, детектив, это является огромным стимулом для всех жителей Вельты постоянно находиться в приподнятом состоянии. Иначе, можно разориться. Замечу, что даже тогда, когда дела в бизнесе идут из рук вон плохо, но бизнесмен умеет держать себя в руках, культики, умиротворенные настроением хозяина, продолжают размножаться. Вот видите, уважаемый, у вас на Земле только говорят, что нужно форс держать, а у нас тому есть прямая материальная заинтересованность.

      В это время взрослые культики на столе инспектора Плата стали поглаживать друг друга, тереться друг об друга и проявлять другие знаки внимания. Мистер Плат отнесся к активности своих денег с полной серьезностью. Он аккуратно снял их со стола и положил в большую кожаную сумку. — Вот, в кошельке им будет значительно удобнее, — как будто слегка оправдываясь, сказал он. — Взгляды постороннего могут им помешать, а так, глядишь, и сдача появится.

      — Так вот отчего он все время улыбается, — подумал Мелвин, но вслух сказал другое. — А как ваши зверьки-деньги знают, кто их настоящий хозяин?

      — О, очень просто: в чьих руках они находятся, тот и хозяин. Кстати хороший повод никому свои деньги в руки не давать, — искренне рассмеялся инспектор.

      — Выходит, что вы можете получить зарплату, а по дороге домой половина ваших денег, скажем, подохнет?

      — Не забывайте, что в равной степени она может удвоиться, — заметил Плат.

      — Не совсем в равной — ведь рожают только особи женского пола, — возразил Мелвин.

      — Да, но часто рождаются двойни и даже тройни, — парировал инспектор.

      Мелвину нечего было на это ответить. — Хорошо, а как быть с государственными деньгами? Они-то в чьих руках? — спросил он.

      — В том то и дело, сэр, что ни в чьих. Это их и делает по умолчанию государственными или, что в глубоком философском смысле почти то же самое, — народными.

      — А-а, — только и нашелся что сказать Мелвин.

      — Да-а, — сменив правую улыбку на левую, кивнул мистер Плат.

      — Так выходит, что мы должны вам помочь отделить настоящих культиков от земных медведей-коал? Так что ли?

      — Конечно нет! — резко усмехнулся он. — Поймите наконец, кроме внешнего сходства между вашими примитивными зверюшками и нашей устойчивой валютой нет ничего общего. Достаточно понаблюдать за бессмысленными и беспорядочными сексуальными действиями коал, как становится ясно, что их нисколько не интересует душевное состояние их хозяев. Они черствы и бесчувственны. Они, извините меня за резкость, готовы вступать в половые сношения даже во время падения биржи, даже под звуки плача хозяев. — На лице мистера Плата вместе с улыбкой парадоксально соседствовала гримаса отвращения.

      — То есть, вы отловили эти фальшивки? — пытался докопаться до сути Мелвин.

      — Я же говорю, безо всякого труда.

      — Тогда я, извините, не понимаю в чем проблема? Наверное долгий перелет размягчил мои мозги, и…

      — С каждым бывает, — радостно хихикая, вмешался инспектор. — Вы, Мелвин, не учитываете одного обстоятельства, которое, к сожалению, нам дорого может стоить. Дело в том, что ваши коалы вступили в половую связь с нашей валютой. Понимаете? Понимаете, что произошло? Это может быть крах целой системы, — от расстройства на лице мистера Плата улыбка превратилась в недобрый оскал.

      — Ага, значит все дело в потомстве. В потомстве культиков-коал — фальшивомонетных метисов, — догадался Мелвин.

      — Приблизительно так, — со вздохом согласился мистер Плат. — Начался процесс ассимиляции. Причем наследственность у новорожденных фальшивок оказалась однозначно плохой. Побеждают дикие гены вашего лесного зверья. Мы должны как можно быстрее решить эту проблему, пока ассимиляция не зашла слишком далеко. Ведь метисов каждого следующего поколения отличить будет все сложнее и сложнее. Фальшивки заполонят рынок. Экономика страны окажется под ударом. Крах монетарной системы. Мировой скандал.

      — Почему бы вам тогда не уничтожить всю эту запятнавшую себя позором денежную серию?

      — Знаете что, для вас будет лучше, если мы оба сделаем вид, что вы не говорили этих ужасных слов. За такие высказывания вас могла бы растерзать толпа…

      — Вы меня не так поняли, инспектор. Я подразумеваю не физическое уничтожение, а, скажем, пересылка на другую планету или…

      — Боже сохрани! Об этом не может быть и речи. Ни один волос не должен упасть с невинной головы даже одного грошового культика. Иначе мы потеряем доверие и уважение к нам со стороны наших денег, и тогда ,бог знает, что нас всех ждет.

      — Но у вас есть абсолютно элементарный способ определить подделку: заставьте теперешнего владельца денег, который, как я понимаю, и есть фальшивомонетчик, — заставьте его страдать. Доведите его до состояния грусти, при котором его настоящие деньги прекратят совокупляться, а метисы только замедлят темп, — предложил Мелвин.

      — Хо-хо, — сказал мистер Плат. — Вы опять забываете, дорогой мой, что Гренд — вельтянин, а заставить вельтянина горевать невозможно даже с помощью болевого раздражения пяточного нерва.

      Мелвин внимательно посмотрел в глаза инспектора.

      — Нет, теперь вы меня не так поняли: никаких пыток у нас не практикуется, — натянуто рассмеялся мистер Плат.

      — Прекрасно, инспектор, давайте я попробую в двух словах сформулировать стоящую перед нами проблему. Фальшивомонетчик Гренд завез в вашу страну земных медведейкоал, пользуясь их внешним сходством с вашими деньгами. Вы поймали Гренда и без труда вычислили фальшивые деньги. Однако, за время пребывания во владении Гренда, фальшивки спарились с настоящими деньгами — культиками и появился новый помет. Метисы отчасти унаследовали чувствительность культиков, но вместе с тем в их генах заиграла кровь земных зверьков. Отличить таких метисов от настоящих денег представляется непростой задачей, и надо это сделать как можно скорее. Для этого вы и обратились к нашему агентству, неправда ли?

      — Чистая правда, лучше и не скажешь, — обрадовался мистер Плат.

      — Тогда позвольте вас спросить, что вы будете делать с метисами и с коалами?

      — Мы создали уже специальную лабораторию, где будем изучать их в интересах экономики и финансов. Изъятые из денежного оборота, они будут существовать в идеальных условиях и ощущать на себе заботу и ласку специального персонала.

      — А нельзя ли конфисковать у мистера Гренда и изъять из денежного оборота все его деньги, включая настоящие? Затем поместите их в ту же лабораторию и дело с концом.

      — Сколько же можно вам объяснять, молодой человек, что финансовые вопросы не решаются таким образом, — вздохнул мистер Плат. — Мы не можем взять да и заключить невинных чистокровных культиков в подобие зоопарка. Ну, вот вы, положа руку на сердце, могли бы запереть ваши деньги в зоопарк? Поймите наконец, мы никогда не рискнем потерять доверие наших денег — никто не решится на такой необдуманный шаг. Вы себе даже представить не можете, как быстро распространяются слухи среди денежной массы, а кому охота, чтобы деньги сторонились его.

      Мелвин почувствовал невыносимую усталость. Чего этот человек добивается от него? Если инспектор Плат заранее уверен, что задача нерешаемая, то зачем он пригласил нас сюда? Что-то тут концы с концами не сходятся. Похоже, инспектор играет в какую-то темную игру, правила которой пока нам неизвестны. Ничего, пусть поиграет: как показывает практика, время оказывается надежным лекарством от тайн.

      — Вы знаете, что? — мистер Плат прервал его размышления. — Давайте поступим следующим образом: сейчас вы поедете домой и хорошенько отдохнете, а завтра днем мы вернемся к работе. Я сейчас закажу вам машину. Договорились?

      Мелвин решил, что не стоит спорить, что взять тайм-аут в сложившейся ситуации вполне отвечает и его планам. Стоит поразмыслить, поискать информацию в местной Подсетке, спросить совета у Глории. — Конечно договорились, инспектор, — сказал он, кивая головой.

      * * *

      Вернувшись в гостиницу, Мелвин застал в фойе доведенную до белого каления Глорию. Девушка буквально громы и молнии метала.

      — Представляете, сначала эти недоумки в ответ на мою просьбу о двух раздельных номерах переселяют нас из одного номера в другой, еще более шикарный, а потом, когда я поднимаю их всех на ноги своим криком, элементарно отказываются расселять нас, ссылаясь на какие-то безумные правила, — взбешенным голосом заявила она ему с порога. — Потом они зачем-то запустили туда этих существ. И главное, на все мои расспросы и увещевания отвечают миллионом сладких бессмысленных улыбочек, как будто их тут всех медом намылили.

      — Абсолютно! У них на этих улыбочках вся финансовая стабильность держится, — усмехнулся Мелвин. — Про каких существ вы говорите? Демоны? — поинтересовался Мелвин.

      — Давайте, насмехайтесь над бедной девушкой, — только и сказала Глория. — Сейчас сами убедитесь. — Она открыла двери в шикарный номер-люкс. Предчувствие не обманула Мелвина: по мозаичному паркету бесцеремонно гуляла парочка местных культиков.

      — Ну, что вы на это скажете? — спросила Глория.

      — Глория, вы ничего не заказывали в номер? Что-нибудь покупали? Расплачивались межгалактической валютой?

      — Нет вроде, — пожала плечами Глория. Ах, да — дала на чай швейцару. Он еще меня очень удивил, сказав, что принесет сдачу. Потом я принимала ванну…

      — Это ваша сдача, сеньора. Раз вам ее принес швейцар, то вы смело можете купить на нее головку отменного швейцарского сыра.

      Глория посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Она даже машинально отступила на шаг назад.

      — Мисс, уверяю вас, я абсолютно здоров. Во всяком случае мой разум находится в прежнем, хорошо известном вам состоянии. Никаких сюрпризов. Сейчас я вам все объясню, — мягко сказал Мелвин.

      Он вкратце передал ей разговор с инспектором и поделился своими сомнениями. — Теперь расскажите, что происходило здесь без меня, — сказал Мелвин.

      — Вот, сами посмотрите, начальник, — Глория сделала рукой круговой жест. — Номер просто королевский, особенно спальня. Рекомендую вам обратить внимание на кровать. Шедевр современной механики и электроники, а не кровать. Беда только в том, что администратор гостиницы считает, что мы должны с вами жить в одном номере, — щеки девушки покрылись румянцем. — Никакие объяснения и увещевания не помогают. Я пыталась втолковать этому толстому улыбчивому субъекту, что мы не муж и жена, что нас с вами связывают чисто деловые отношения — ничего не помогало.

      — Может быть правительственный бюджет не позволяет им оплачивать два номера? — предположил Мелвин.

      — По-моему, Мелвин, дело тут не в меркантильном вопросе. Боюсь, у них пунктик какой-то. Я предлагала им поменять эти хоромы на два обыкновенных гостиничных номера — не проходит. Предлагаю заплатить, доплатить — любые условия. Тогда они, вдруг, начинают утверждать, что все номера заняты. Я же не дурочка и понимаю, что это неправда.

      — О'кей, может быть, у них действительно нет свободных номеров? В любом случае, дорогая Глория, я готов пожертвовать собой и провести эту ночь с вами.

      — Что вы сказали, Мелвин? — выражение лица девушки не предвещало ему ничего хорошего.

      — Побойтесь бога, Глория, — воскликнул он. — Надеюсь, что вы не подумали обо мне ничего предосудительного. Я буду спать здесь, в салоне, вдыхая аромат роз. Правда пока нам еще рано думать о сне, уважаемая. Предлагаю нам с вами слегка перекусить по-походному, хотя бы фруктами из вон той вазы, а затем в непринужденной домашней обстановке поохотиться за дополнительной информацией. Полазаем по Сети, по местным сенференциям, почитаем, поспрашиваем.

      — А на что обращать особое внимание, шеф?

      — На все подозрительное. Связанное с экономикой и финансами этой страны. Вы же знаете мой принцип: когда ты попал в тупик, надо рыть землю носом: даже если не найдешь клад, то хоть подкоп получится.

      Через час они сидели в разных углах салона и кликали пальцами по клавишам. Иногда тишина прерывалась хрустом яблока или отдельной репликой.

      — Мелвин, тут в одной сенференции я нарыла много интересного. Вот послушайте, например, что профессор математики, логики, философии, экономики и медицины по имени Со Тинь пишет: «Средний лу-завиеец меняет за жизнь шесть домов. Ну и какая разница, свой он имеет дом, или арендуемый? Посчитайте сами: шесть умножить на двадцать будет сто двадцать лет. Столько не живут. Значит ссуды на недвижимость, выплаченные до конца, это большая редкость. Отсюда непосредственно следует, что все равно всю жизнь платить придется. А это доказывает, что ничего вечного не бывает». — Вам не кажется странной логика этого профессора логики, сэр?

      — Честное слово, мисс Глория, вы меня иногда удивляете. Мало ли чего люди пишут. Часто человек пишет не для того, чтобы его понимали, а для того, чтобы его читали.

      — Вы же сами говорили, чтобы я выискивала все самое странное и экстравагантное, — надула губки Глория. — Куда уж экстравагантней! Ни разу в жизни еще я не встречала мысль человеческую, столь далеко простирающуюся за границы рационального мира. На самом деле, у него тут много разных статей. Он, похоже, большой специалист в Лу-Завии по эффективному выращиванию культиков. Он с одинаковой виртуозной легкостью обучает людей, как размножать деньги, как их сохранять и как лучше всего их тратить.

      — Хорошо, оставьте там закладку — кто знает, возможно он нам еще пригодится. Попробуйте задавать разные вопросы на других сенференциях; нам необходимо нащупать утечку информации. Я пока пороюсь в энциклопедических базах.

      — Уже сделала, сэр. Вошла на одну местную сенференцию, связанную с работой и финансами. Для затравки я их спросила не считают ли они, что пора уже отказаться от засилья культиков. Сказала им, что культики исчерпали свой потенциал, и пришло время их заменить чем-нибудь более абстрактным.

      — Ого, — он даже оторвал глаза от экрана компьютера. — Надеюсь, что вы не оставили идентифицирующих нас следов. Иначе к утру здесь может стать жарче, чем обычно. Ведь вы, Глория, наступили на самую больную их мозоль.

      — Знаю, знаю. Я зашла туда через анонимайзер созвездия Угру, к которому, в свою очередь, подключилась через Венерианский рассеиватель с помощью пи-соединений. Шансы нас вычислить практически равны нулю. Они действительно завелись и набросились на меня, как рассерженный рой пчел. Но хватило их ненадолго. Почти сразу они переключились на другого парня, который спросил может ли существовать государство без живых денег? А если может, то не будет ли оно тем самым обманывать надежды своих граждан? А если может и не будет, то будет ли оно демократическим. После этих слов про меня, кажется, все забыли. Появились оппоненты, справедливо требующие определения понятия «денег», «государства», «надежд», «граждан», «лжи», «демократии» и «существования». После этого нашлись оппоненты оппонентам, которые стали интерпретировать, как начальную посылку, так и первых ее оппонентов. Затем на сцену вышли интерпретаторы, утверждающие, что неправильная интерпретация информации вторыми оппонентами приводит к ошибочным выводам о намерениях первых оппонентов интерпретировать начальную посылку. Тут же появились субъекты права, отрицающие права субъектов на объективную истину. На них напали объективисты объявившие любую теорию субъектов права тривиальной в своей неверности. Бытие в тривиальности, не значит — тривиальное бытие, — утверждали они. В конце концов все они вдруг быстро помирились, объединились и общими усилиями сформулировали свое новое философское мировоззрение, которое сразу же стало основой неформальных правил ведения спора. Вот эти десять правил:

      1. Кто-то всегда неправ

      2. Иногда кто-то прав

      3. Не все тривиальное неверно

      4. Не все тривиальное верно

      5. Все нетривиальное тривиально

      6. Любая банальность, как и любая тривиальность, верна и неверна в одно и то же время и поэтому не может быть основанием для логических выводов

      7. Аргументом является сам аргумент, а не личность его выдвинувшая

      8. Тезис — не есть аргумент, также как утверждение не есть доказательство

      9. Нельзя считать аргументом ссылку на аргумент

      10. Можно ратовать за аргументацию в споре, но поскольку ссылки на авторитеты не являются аргументами, то придется довольствоваться апеллированием к другим аргументам.

      — Надо отдать должное участникам этой сенференции; по большей части они — народ незлобивый, отзывчивый и покладистый. Мне они все, право, понравились и даже возникло большое желание появляться здесь и впредь.

      Поймав на себе осуждающий взгляд начальника, Глория поправилась: Естественно, не в рабочее время.

      — Да, уж, — сказал Мелвин. — Ладно , похоже мы ничего полезного не выудим сегодня. Давайте, Глория, отдыхать — завтра, может статься, у нас выпадет тяжелый денек.

      Ночью Мелвин спал беспокойно. Ему снились коалы и межгалактические деньги, поедающие друг друга. Временами он просыпался, и тогда замечал, как светятся в темноте две пары глаз местной валюты.

      Наутро он проснулся невыспавшийся и совершенно разбитый. Перед дверью в ванную комнату он поскользнулся и чуть не разбил себе голову. По цвету и характерному запаху Мелвин легко догадался, что послужило причиной его падения. Это открытие подняло ему настроение. — А еще говорят, что деньги не пахнут, — с брезгливостью подумал он. — Не хотел бы я быть богатеем на Вельте. Можно еще согласится с саморазмножением денег, но чтобы деньги гадили на пол, это уже слишком, — озлобленно подумал он.

      В салон вышла посвежевшая после водных процедур Глория. На голове у нее тюрбаном было накручено махровое полотенце. — Мелвин, — начала она сходу, — у меня такое ощущение, что за мной всю ночь наблюдали. Я не могла заснуть, ворочалась с боку на бок и под конец была вынуждена принять таблетку снотворного.

      — Не волнуйтесь, мисс, ничего страшного. Просто за вами следила ваша сдача, которую вам вчера вернул швейцар. И, не обращая внимания на ее вопросительный взгляд, сказал, — знаете что, леди, сейчас мы закажем с вами завтрак в номер, а на ленч я приглашаю вас в самый дорогой местный ресторан, который вы предварительно для нас разыщете.

      — Чего это вдруг такая щедрость? — с подозрительностью в голосе проворчала Глория. — Я бы не хотела, чтобы наше агентство пошло с молотка из-за пары бокалов вина и куска мяса. Давайте-ка лучше, шеф, сходим в такой ресторан после завершения этого дела. Или ночью вы получили от них аванс?

      Вскоре выяснилось, что планам Мелвина не суждено было сбыться. Зазвонил телефон, и взволнованным голосом Плат позвал к телефону Мелвина.

      — Мелвин, это вы? Нам надо срочно встретиться и кое-что обсудить.

      — Хорошо, инспектор. Я буду у вас через час. Мы позавтракаем…

      — Мелвин, это очень важно. У нас нет времени.

      — Хорошо, я выезжаю.

      — Спасибо, детектив, — в голосе Плата прозвучали мягкие нотки. — Сейчас девять часов, я жду вас к половине десятого в «Бильбо». Это лучший ресторан на всем побережье. Мы с вами там позавтракаем и поговорим о деле. Возьмите с собой обязательно мисс Глорию. Машина уже ждет у входа.

      * * *

      — Мистер Плат уже ждет вас, — сказал швейцар, пропуская их в двери ресторана. Затем он молча провел Мелвина и Глорию к столику, за которым кроме инспектора сидел мужчина с круглой проплешиной на темечке, огромными кирпичного цвета щеками и маленькими брусничными глазками. Когда он привстал, чтобы поздороваться, оказалось что у него очень короткие ноги, массивный живот и похожий на грязную малярную кисточку хвостик на затылке. Даже здороваясь, он не выпускал из левой руки небольшой черный чемоданчик.

      — Позвольте представить вам мистера Трута, — с широченной улыбкой обратился к ним Плат. — Мистер Трут занимает пост референта нашего лу-завийского министра финансов и, по существу, именно он является фактическим руководителем проекта.

      — Проекта? — удивился Мелвин.

      Мистер Трут переглянулся с мистером Платом. Не смотря на улыбку на лице мистера Трута, в глазах его светился недобрый огонек. Инспектор Плат заметно съежился под его взглядом.

      — Уважаемый Мелвин, наш дорогой инспектор хотел сказать, что в мою компетенцию входит проследить, чтобы результат решения проблемы с фальшивыми деньгами оказался положительным, — проговорил он гнусавым голосом.

      После того, как им подали холодную закуску, мистер Трут в одно мгновение прикончил сочный салат из морских водорослей, громко отхлебнул красного вина из широкого фужера, обмакнул губы салфеткой и продолжил:

      — Мы с инспектором обсудили результаты вашей вчерашней беседы и пришли к выводу, что нам стоит уточнить некоторые дополнительные детали. Инспектор Плат сейчас вам все объяснит. Э-э…Рекомендую вам заказать ножки горной креветки, господа. Это их фирменное блюдо. Гарантирую, что подробного вы не отведывали даже на Земле.

      Пока Глория и Мелвин пробовали лу-завийскую горную креветочку — действительно удивительно вкусную — мистер Плат, заметно нервничая, вступил в разговор.

      — Понимаете, господа, я вчера описал вам в основных чертах, то есть не вам, мисс Глория, а мистеру Мелвину, ситуацию. Можно сказать, что я поделился всей информацией, которой мы сами владели. На самом деле…о, нет, вы не подумайте, что вас кто-то специально вводил в заблуждение… Одним словом, есть еще дополнительная информация, поделиться которой нас вынуждают чрезвычайные обстоятельства.

      — Если бы он был культиком, то, наверное, уже родил бы свежую монетку, — подумал Мелвин, аккуратно обсасывая креветочную ножку.

      — Важная деталь, которую я упустил из внимания в первый раз, это заключение наших ученых о том, что если проинтерполировать сексуальную активность ваших коал с сексуальной активностью наших чистокровных культиков, то в результате можно будет отыскать сексуальную активность метисов, по которой их можно с большой вероятностью вычислить. Однако, как я уже говорил, мы не можем рисковать в таких вопросах. Даже столь надежных данных, как результаты интерполяции, не вызывают у нас полного доверия. Наши ученые предложили усилить результат с помощью экстраполяции. Сам я, извините, не математик и в таких делах ничего не понимаю, поэтому приходится доверять специалистам, а они утверждают, что интерполяция с экстраполяцией дадут нам желаемый результат.

      — Что-то я пока не понимаю куда вы клоните, — сказал Мелвин нарочно удрученным голосом.

      — Сейчас поймете. Ученые сказали нам, что для правильной экстраполяции им необходимо провести наблюдение сексуальной активностью лу-завийской и земной пары. Дескать, тогда они наконец смогут…

      — Ах, — воскликнула Глория и покраснела от гнева.

      — Не хотите ли вы сказать, сударь, что для того и пригласили нас на эту планету, чтобы понаблюдать за нашей сексуальной активностью? — холодно спросил Мелвин. — Не хотите ли вы сказать, что я летел за этим через две галактики? Вы что себе думаете, сэр, какое у нас агентство? Может вы решили, что у нас не сыскное бюро, а эротический Театр-Шоу, и занимаемся мы не частными расследованиями, а развлечением пожилых мужчин? — Мелвин с трудом сдерживался, чтобы окончательно не взорваться.

      — Извините, я понимаю ваше негодование, сэр, но поймите и вы меня. У нас не было другого выхода. К сожалению, оказалось, что в наши расчеты вкралась досадная ошибка: по данным нашего компьютера вы являетесь мужем и женой. Проклятая техника ввела нас в заблуждение…

      — Так вот почему вы нас в общий номер заталкивали, — сказала Глория. Щеки ее еще пылали, но говорила она ровным голосом.

      — Да, — коротко признался Плат. — Не имеет смысла отпираться. Когда вы стали требовать отдельный номер, мы снова навели справки и убедились в своей промашке. Тогда мы подумали, что если поселить вас вместе…

      — Я был бы вам очень признателен, инспектор, если бы вы прекратили все эти ваши абстрактные рассуждения на известную тему, — сказал Мелвин.

      — А почему бы и нет, — невозмутимо продолжал Плат. — Ваша секретарша женщина в самом соку, вы ей явно нравитесь — надо быть евнухом, чтобы не воспользоваться случаем…

      — Я в последний раз вас предупреждаю, мистер Плат. — Если вы не угомонитесь, я вынужден буду принять экстренные меры.

      Мистер Трут с раскрытыми от удивления глазами смотрел на инспектора. Похоже было, что он собирается что-то сказать, но ему не хватает воздуха.

      — Мелвин, я не понимаю, чего вы так злитесь? Вы не уверены в своих мужских силах или в обаятельности вашей…

      Инспектору так и не удалось договорить последней фразы. Мощным и коротким ударом Мелвин влепил ему в челюсть. Инспектор неестественно громко вскрикнул и повалился на бок, прямо на референта и уже вместе с ним они с грохотом упали на пол. На долю секунды наступила зловещая тишина. Вдруг, неизвестно откуда набежала целая толпа полицейских. Они помогли подняться на ноги инспектору Плату, а жирное и все еще недвижимое тело референта Трута взвалили на носилки и унесли из зала. Мелвин с удивлением обнаружил, что никому до него дела нет. Наконец, к ним подошел инспектор Плат. Он прикладывал к распухшему подбородку мешочек со льдом.

      — Славненько вы меня отделали, нечего сказать, — вымучил он из себя улыбку. — Вы, Мелвин, как я посмотрю, настоящий профессионал. Тренировались? — спросил инспектор.

      — Так, по молодости лет баловался, — машинально ответил Мелвин.

      — Скажите, что все это значит, — дрожащим голосом вмешалась Глория. На ней просто лица не было. Она все еще впивалась правой рукой в пиджак своего шефа.

      — Не волнуйтесь, мисс Глория, — нежным голосом обратился к ней инспектор. Вопервых, для вас ничего страшного не произошло. Во-вторых… — Тут он перехватил ее испуганный взгляд и добавил: Не волнуйтесь, вашему боссу, мистеру Мелвину тоже ничего не угрожает. Наоборот, мы благодарны ему за оказанную нам помощь. Извините меня, я покину вас на секундочку.

      Он отошел в сторону и обменялся несколькими фразами с одним из полицейских. Затем инспектор вернулся назад к столику. На сей раз он выглядел заметно повеселевшим. Во всяком случае улыбка на его лице уже не казалась клоунской маской.

      — Все просто великолепно, — сказал он, потирая руки. — Сейчас нам подадут мое любимое сухое вино, и я посвящу вас в курс минувших событий. Только, прежде всего, позвольте мне принести вам самые искренние извинения, мисс Глория. И вам, мистер Мелвин, тоже. Я вел себя неподобающим образом, господа. Единственным оправданием мне является факт, что это все был спектакль. Да-да, господа, обыкновенный спектакль. Извините, очень рекомендую вам попробовать это вино. Его изготовляют у меня на родине, в долине Пятнадцати Ветров. Чувствуете какой у него букет? То-то же! Так на чем я остановился? Ах, да — самодеятельный спектакль. С самого появления лже-культиков в Лу-Завии мы стали подозревать, что министр финансов имеет к этому непосредственное отношение.

      — Министр финансов замешан в завозе в страну фальшивых денег? — удивился Мелвин.

      — Нет, не думаю. Во всяком случае, нам это еще предстоит выяснить. Доподлинно известно, что министр финансов с помощью нескольких верных ему людей, включая референта Трута, хотел воспользоваться уникальной возможностью культиковметисов. Это бы помогло ему надолго скрыть следы его махинаций с государственной казной. Ведь культики-метисы не такие чувствительные, как настоящие деньги. Можно долго играть с финансами страны в азартные игры, но по поведению культиков-метисов никто не догадается, что экономике страны нездоровится.

      Вы, наверное, обратили внимание, что мистер Трут не выпускал из рук свой портфель даже во время еды. Все очень просто: нужные нам бумаги, однозначно доказывающие его вину, лежали внутри, и достаточно было одного волевого импульса с его стороны, чтобы они превратились в горстку пепла. Для того, чтобы этого не произошло, был устроен весь этот балаган. Мы использовали вас в качестве приманки, чтобы подобраться к нему поближе. Кроме того, своим гневом вы отвлекли его внимание, что позволило мне воспользоваться точечным нейтрализатором и предотвратить уничтожение улик. Еще раз прошу вашего извинения, господа. Кстати, как вам нравится вино?

      — Чудесное вино, — сказал Мелвин. — Где вы говорите его выпускают? В долине Пятнадцати Ветров? Надо будет обязательно запомнить. В следующий раз, когда вы решите вызвать меня из другой галактики, чтобы использовать в качестве подсадной утки, я буду точно знать, чем мне закусить и что выпить.

      — Не горячитесь, Мелвин. Вы получите полностью сумму гонорара, которую мы вам обещали, и сможете в дальнейшем рассчитывать на мои самые похвальные рекомендации. Ваш бизнес, как я понимаю, довольно молодой, и рекомендации ему не помешают.

      — Хм, такой поворот событий несколько меняет ситуацию, — сказал Мелвин, разглядывая собеседника через дымчатое стекло бокала. — Вообще говоря, я не привык работать подсадной уткой, но если вам это помогло… Кстати, выходит вся эта свистопляска с лже-культиками не стоит выеденного яйца и никакой проблемы не существует. Ладно, переживем как-нибудь. А вино действительно прекрасное!

      — О, вы неправы: проблема культиков-метисов существует и именно в том виде, в котором я ее вам преподнес. Это головная боль, которую нам еще лечить и лечить. Похоже, что нормального решения для нее не существует в природе. Вы не волнуйтесь, — он выставил вперед ладонями руки, — от вас больше ничего не требуется. Сегодня же вы получите полный расчет.

      — Полный расчет нам не помешает, — задумчиво сказал Мелвин. — Между прочим, я все хотел вас спросить, сколько всего культиков, метисов и настоящих, вы конфисковали у Гренда?

      — Всего около четырехсот из этой фальшивой серии. Он, конечно, имел много больше, но остальные, к счастью, держал в банке. Почему вас это интересует?

      — Хм, четыреста культиков, говорите. Двадцать кругов сыра. Знаете что, не нужны ли вам часы?

      — Не понял? — переспросил Плат.

      — Я вам предлагаю купить у меня часы. Посмотрите какие у меня прекрасные часы, я нашел их на сомовых рудниках Урана. Купите, не пожалеете.

      — Зачем мне ваши часы? — спросил Плат, ошалело глядя на Мелвина.

      — А вы подумайте, сэр. Продаю-то я дешево: всего за четыреста культиков.

      — Да хоть за пять… Погодите ка, я кажется начинаю понимать. Вы хотите сказать… Нет, неужели все может оказаться так просто?

      — Конечно просто! Вы покупаете у меня часы, платите мне этими четырьмястами культиками и метисами, а я отвожу их на Землю и выпускаю к их братьям-коалам, которых они так любят. И волки будут сыты, и овцы целы. В любом случае они не сумеют на вас наябедничать другим деньгам; во-первых, все формальности будут идеально соблюдены, а во-вторых, они будут далеко-далеко от своих лу-завийских братьев.

      — Великолепно! — захлопал в ладоши инспектор. — У вас светлая голова, Мелвин. Гениальное решение! Считайте, что я покупаю ваши часы. Деньги за них вы получите вместе с честно заработанным гонораром.

      Мелвин снял с себя часы и протянул их мистеру Плату. — Кстати, — он немного замялся, — мне неудобно вам об этом говорить, но основную сумму я рассчитываю получить в обычной межгалактической валюте. Разумеется, если вас это не затруднит. Еще не хватало чтобы эти фальшивки поимели мой гонорар, — добавил он.

      * * *

      Мелвин откинулся на спинку кресла, закинул левую ногу на стол, а правой уперся в хлипкий несгораемый шкаф со впалыми жестяными боками. — Глория, надеюсь вы не забыли, что сегодня ваша очередь готовить еду — крикнул он.

      — Почему это моя? — удивилась девушка.

      — Согласно нашему спору про Тайфун на Керенде, — сказал Мелвин.

      — Не валяйте дурака, Мел, я никогда не спорила с вами про Тайфун на Керенде.

      — Так давайте поспорим, — предложил он.