---------------------------------------------------------------
THE RED THREADS
OCR: Сергей Васильченко
---------------------------------------------------------------
Эйлен Делани, старшая совладелица фирмы "Ткани", вошла в комнату. Хотя
хозяйке уже пятьдесят два года, но эта все еще весьма энергичная женщина
сохранила хорошую фигуру и следы былой красоты. Она вызывала невольное
уважение окружающих, а ее манерам могли бы позавидовать многие леди.
В комнате, куда вошла мисс Делани, повсюду лежало много образцов ниток
и тканей, в основном, тех, которые выпускались этой фирмой. Одной из
особенностей фирмы "Ткани" являлось изготовление новых видов тканей из ниток
любого производства.
При входе хозяйки со своего места поднялась работавшая молодая женщина,
медовая блондинка, очень эффектная и выразительная. Это была Джин Феррес -
дизайнер фирмы. В свои двадцать шесть лет она уже проявила себя как хороший
специалист с тонким вкусом. Она стояла перед хозяйкой, смущенная и сильно
покрасневшая.
- Что вы прячете. Джин? - Удивленно подняла брови мисс Делани.
- Ну... это книга... о культуре и обычаях одного из индейских племен...
под названием чероки, - запинаясь, неохотно ответила Джин.
Этот ответ явно не понравился хозяйке. Она уже некоторое время
подозревала, что Джин влюбилась в молодого человека, по происхождению
полуиндейца, который хотя и получил от отца большое наследство в двадцать
миллионов долларов, но его респектабельность не внушала доверия чопорной
мисс Делани, а главное, практичная хозяйка боялась, что, выйдя замуж, Джин
бросит работу, и тогда фирма потеряет очень нужного работника. Тем более что
Джин уже зарекомендовала себя как дизайнер не только в Америке, но и за ее
пределами
- А вы знаете, Джин, что о вашем молодом человеке ходят самые
неприятные слухи. Во-первых, происхождение этого огромного состояния окутано
тайной... и, кажется, довольно мрачной. Во-вторых, было подозрение, что сын
имеет отношение к убийству отца и, возможно, самое прямое... Правда, ничего
не было доказано и формальных обвинений сейчас нет... но все это так
шокирует меня, что даже неудобно говорить с вами на эту тему... - Поджатые
губы мисс Делани как бы подчеркивали ее слова.
- Мисс Делани... - начала Джин резко, но потом смешалась, снова
покраснела и, опустив глаза, закончила уже гораздо более мягко, - я ведь
достаточно взрослая, и не думаю, что меня надо предостерегать, как
маленькую. Я, конечно, очень уважаю вас, Эйлен, и благодарю, что вы так
много сделали для меня. Я это буду всегда помнить. Но все же... - Голос ее
опять задрожал, хотя в нем появился легкий намек на слезы. - Все-таки это -
мое сугубо личное дело, которое мне не хотелось бы обсуждать... даже с вами,
Эйлен. И потом, наши отношения с ним еще далеки от окончательного решения...
Мисс Делани хотела что-то сказать, но передумала, еще более резко
поджала губы и, повернувшись, удалилась.
Джин проводила ее расстроенным взглядом, после чего, упрямо вздохнув,
вновь достала спрятанную книгу...
Инспектор Кремер, редко расстающийся со своей сигарой, только что
передвинул ее в другой конец рта, продолжая разговор.
- Черт возьми, у меня был отпуск, как у всех нормальных людей. И что бы
вы думали?.. Мне пришлось прервать его. И вот я опять должен сидеть в этой
дыре и копаться черт знает в чем. И это все только потому, что этот
проклятый Андерсон...
- Ах, оставьте, Кремер, - недовольно прервал брюзжание инспектора
Кремера его начальник комиссар Скиннер, - пока вы отдыхали, развлекались и
удили рыбу, прокурор Андерсон из Вестчестера уже проделал очень большую
работу. И не его вина, что дело оказалось столь сложным, что одному ему не
удалось справиться. И вот тогда нам пришлось отозвать вас из отпуска. Дело
очень важное, и оно не терпит отлагательства.
В кабинете плавало целое облако табачного дыма, к которому недовольный
Кремер, пыхтя, добавлял все новые облачка.
- Перестаньте пыхтеть и дуться, как ребенок, - продолжал комиссар, -
послушайте лучше суть дела, так как вы пока, вероятно, еще ничего не знаете.
Речь идет о некоем Вэле Керью. Это профессиональный игрок из Оклахомы. И
хотя он сам белый, но в 1905 году познакомился с девушкой-индианкой,
Цианиной, дочерью вождя племени чероки. Вэл влюбился настолько, что даже
женился на ней.
Вскоре на той земле, которой владел индейский вождь, нашли нефть. Ну и
тогда, конечно, индейцев согнали с их исконных земель. Они пошли в поисках
нового пристанища, а вождь, дав Вэлу много денег и золота, отправил его в
Нью-Йорк с женой, своей дочкой, так как у них к тому времени родился сын.
Это было в 1913 году. Но так как Вэл Керью был по натуре своей игрок, то и
здесь он остался верен себе - начал играть на нью-йоркской бирже. И хотя он
не обладал очень большим опытом в финансовых делах, а скорее - хваткой и
везеньем, но так или иначе, Вэл сумел удесятерить свое состояние. Свою жену
он ввел в общество, представив ее как принцессу. И надо сказать, что Цианина
действительно была очень красива и вполне могла быть принята как принцесса.
С этими словами комиссар показал Кремеру ее фотографию. Тот посмотрел,
еще крепче вцепился в свою сигару и не сказал ни слова.
- Так вот, эта красавица, - продолжал комиссар, - умерла десять лет
назад. В 1927 году. Вэл очень любил ее. И он построил ей совершенно
необыкновенную гробницу в своем имении, которое называется "Счастливые
холмы".
- Эта гробница не только очень богата и величественна, но, прежде
всего, она очень необычна. Наверху, в центре, установлен гроб. Снизу к нему
ведет широкая и величественная лестница. В стене гробницы пробито триста
шестьдесят пять дырок. Они расположены с очень точным расчетом, таким
образом, чтобы каждый день через одну из них вовнутрь гробницы проникал
яркий солнечный луч, точно освещая гроб и озаряя лицо Цианины. Племя чероки
поклонялось огню, они обожествляли его. И Вэл, боготворивший свою жену и
очень ее любивший, сделал все так, как соответствовало бы традиционному
ритуалу ее племени.
В основании пирамиды гробницы был установлен мощный электромотор,
который поворачивал ее на необходимый угол, чтобы обеспечить желаемый эффект
солнечного освещения лица забальзамированной Цианины, лежащей в красивом
прозрачном саркофаге. Сюда, взглянуть на свою дорогую усопшую, Вэл приходил
ежедневно. И очень редко, только в силу каких-либо чрезвычайных
обстоятельств, он пропускал дни своего необычного свидания с "принцессой".
Кроме того, когда ему нужно было начать какое-нибудь рискованное дело,
он приходил к гробу за советом: если лицо было освещено, то жена якобы
отговаривала его...
- А теперь, - продолжал комиссар Скиннер, обращаясь к Кремеру, - будьте
особенно внимательны. Четыре недели назад Вэл был обнаружен в гробнице
мертвым. Было похоже, что он свалился по лестнице вниз. Либо он сам упал,
либо его столкнули. При этом Вэла дважды ударили дубинкой-реликвией, которая
висела на стене около гроба. Эти удары раскроили ему череп. Рядом нашли нож,
которым был снят скальп с Вэла. На ноже не было отпечатков. Причем этот нож
также являлся одной из реликвий, хранившихся поблизости от гроба. Нож нашли
в кожаном одеянии, которое принадлежало прадедушке Цианины, и это одеяние
также висело на стене рядом с гробом. Оно входило в комплект большого
количества реликвий, которые по ритуалу индейцев должны были окружать гроб
умершей...
- А кто нашел тело Вэла? - перебил Кремер, мало интересовавшийся
реликвиями и ритуалами.
- Вудро Вильсон, - ответил комиссар.
- Кто? - подпрыгнул в кресле Кремер и чуть не проглотил сигару. - Вы
смеетесь надо мной?..
- Да нет, - усмехнулся комиссар, - все объясняется очень просто.
Индейцы любят использовать имена великих людей. Не избежал этой участи и наш
президент: его именем назвали индейца - слугу сына Вэла. Этот индеец приехал
вместе с Вэлом и Цианиной в Нью-Йорк, посланный туда вождем племени. Сначала
Вудро служил отцу, а когда его сын Гай подрос, то слуга перешел к сыну. Этот
слуга после смерти Цианины все время ошивался около гробницы, а вообще, в
гробницу кроме Вэла могли входить только трое: его сын Гай, слуга Вудро
Вильсон и Амори Бай - куратор национального музея. В день смерти Вудро был
около гробницы, но вовнутрь не входил. Кто-то ударил его дубинкой по голове
и связал. Когда Вудро пришел в себя и с трудом развязался, то вошел в
гробницу и увидел там тело Вэла.
После выяснения ряда деталей Кремер высказал предположение, что убить
Вэла мог и Вудро, из-за того, что Вэл, по его мнению, стал предателем, ибо
он хотел изменить памяти Цианины, чтобы жениться на другой, причем белой,
женщине.
- Нет, - решительно возразил Скиннер, - я уверен, что нет, ибо Андерсон
две недели держал Вудро в тюрьме и ничего не добился, никаких улик, хотя
применил все возможные средства...
- Должен признаться, - после некоторого молчания сказал Кремер, - что я
немного слышал об этом деле. Его обсуждали в поезде, когда я возвращался из
отпуска. Причем большинство говоривших склонялось к тому, что наиболее
подозрительным и вероятным убийцей является сын Вэла - Гай. А что вы думаете
о нем, комиссар?..
- Пока затрудняюсь ответить что-нибудь определенное. Есть улика "за",
но есть и серьезные факты "против", - ответил Скиннер.
- А как вы отнесетесь к тому, - предложил Кремер, - чтобы арестовать
Гая на пару недель и попытаться выжать из него все, что только удастся?..
- Нет. Это не выйдет, - не согласился комиссар, - прежде всего потому,
что у Гая железное алиби: всю ту ночь он провел с Порцией Тридт. Она
очаровательна и имеет массу поклонников. Сначала она хотела поймать на свой
крючок отца, то есть Вэла, но что-то у нее не получилось, и Тридт
переключилась на его сына - Гая.
- А что представляет собой этот Гай? Он легкомысленный? Как он
относится к женщинам?
- Легкомыслен ли он? - повторил Скиннер. - Да нет, пожалуй... Хотя,
правда, у него сейчас есть интрижка с молодой женщиной - дизайнером Джин
Феррес. Мы, кстати, установили наблюдение за обеими этими женщинами... Да,
вот еще что. В ту ночь в поместье у Вэла кроме Гая и Порции было еще четверо
других гостей: это Амори Байс, Лео Кранц и супруги мистер и миссис Бард.
Вновь зажигая очередную сигару, Кремер спросил:
- А что еще было найдено на месте убийства?
- На ручке гробницы были найдены отпечатки Порции Тридт и еще кого-то.
Но эта Порция сказала, что Вэл водил ее в гробницу за неделю до убийства.
Отпечатков ни на ноже, ни на пике-дубинке не было никаких. Но, - добавил
Скиннер, - любопытно, что в левом кулаке убитого Вэла были зажаты КРАСНЫЕ
НИТКИ. Вероятно, после первого удара по скуле Вэл успел схватить убийцу за
одежду, Во второй удар размозжил ему голову. Эти нитки - они из старинной
одежды индейцев. Андерсон об этом специально умолчал, ибо он искал по этим
ниткам ткани индейцев. Однако репортеры пронюхали об этом, написали в
газетах и все испортили.
- Ну, что ж, для начала довольно, - Кремер встал. - А теперь я хотел бы
посмотреть на эту чертову дубинку, которая вытащила меня из отпуска!..
Интересная история, где жизнь убийцы висит... на красной нитке. - Он хрипло
засмеялся, попрощался с комиссаром и ушел.
Званый вечер в доме мистера и миссис Бард был в самом разгаре. Его
инициатором была их кузина - известная модельерша, коллега и подруга Джин
Феррес, которая тоже пришла на вечер.
Здесь были все наиболее известные представители местного светского
общества: бизнесмены, деятели культуры, артисты и режиссеры, художники,
журналисты и, конечно, представители прессы.
Среди гостей, одетых весьма богато и красочно, Джин Феррес резко
выделялась своим необыкновенно красивым костюмом ярко-пурпурного цвета. Все
восторгались, правда, несколько по-разному: мужчины более заинтересованно
разглядывали саму Джин, зато присутствующие женщины с откровенной завистью
все свое внимание уделяли ее костюму.
- Кто сделал вам такой чудесный костюм, душечка? - спросила одна
гостья.
- О, - ответила Джин с гордостью, - я и сама к этому приложила руку. Но
немалая заслуга в изделиях нашей фирмы принадлежит Лео Кранцу.
- А кто этот мистер Кранц?
- Он экспортер тканей в Америку. Один из главных поставщиков нашей
фирмы "Ткани".
- Кстати, а это не он ли один из друзей мистера Вэла Керью, недавно
столь трагически погибшего?.. - вмешалась в разговор другая гостья.
- Кажется, да...
Их беседу прервал слуга, доложивший, что внизу находятся двое мужчин,
которые хотят видеть хозяев.
- Извините, - обращаясь к гостям, сказал Бард, - дело в том, что мы
бывали в доме убитого Вэла Керью, о котором сейчас шла речь, и теперь
полиция мучает нас своими расспросами. Пожалуй, эти визитеры - опять из того
же ведомства.
С этими словами хозяева, покинув на время своих гостей, спустились
вниз. С ними пошла и Джин. К их удивлению, оказалось, что пришедшие люди
вовсе не были полицейскими.
Вновь прибывшие извинились и представились. Это были Амори Бай -
смотритель музея, и Вудро Вильсон - один из слуг убитого, точнее, слуга его
сына.
- Мистер Бард, мы должны еще раз извиниться, что отрываем вас от ваших
гостей. Но происшедшее убийство... Оно слишком взволновало нас. Мы не можем
спокойно ждать, пока полиция распутает это дело... если она вообще сумеет...
И вот мы решили сами... этим заняться. Вы позволите нам задать вам обоим
всего несколько вопросов?
- Ну, - ответил мистер Бард, - хотя это и не очень своевременно, но
если это не займет много времени...
- О, конечно, мистер Бард, мы не посмеем злоупотреблять вашим временем,
- сказал Амори Бай и добавил, обратившись к его жене:
- Миссис Бард, куда вы дели персик, которым вас угостил мистер Вэл
Керью в вашу последнюю встречу?
- Персик? - удивилась миссис Бард. - Наверно, я его съела, - и подумав,
добавила слегка растерянно: - А что?
Амори и Вудро молча переглянулись.
- Ну что ж, - заметила миссис Бард после некоторого замешательства, -
вполне может быть, что я его ела вечером там, около гробницы, которую мне
показывал мистер Вэл, так как я люблю иногда поесть в самых необычных
местах, в том числе на лоне природы и в одиночестве.
В это время Амори Бай взглянул на Джин, и его внимание приковал ее
костюм.
- Какая прелесть! - неожиданно раздался голос Порции, подошедшей в это
время к дому вместе с Гаем. - Извините, что мы опоздали. Джин, откуда у вас
этот прелестный костюм?
Джин внимательно посмотрела на Гая, перевела взгляд на Порцию, и тогда
в ее глазах на мгновение вспыхнула ненависть, но она быстро справилась с
собой и ответила по-светски вежливо:
- Костюм, который всем так нравится, это одна из находок этого сезона.
Очень интересен его материал, сочетающий яркость, богатство и красоту с
высокой прочностью. Это испанская пряжа XVII века. Из нее в Испании делали
штаны и камзолы для солдат-колонизаторов, уезжавших в Америку на завоевание
новых земель и богатств. Эта ткань называется "байетта". В те времена
американцы, сражавшиеся с испанцами, если убивали испанца, то снимали с него
одежду, распускали ткань на нитки, а из них заново ткали одеяла, которые
снискали знаменитость. Сейчас такие одеяла сохранились только в музеях...
- А откуда вы, Джин, достали такую ткань?
- Мне эту пряжу, которой около трехсот лет, дал Гай. И я ему очень
благодарна за это.
- О, - вмешалась Порция, - Гай, я тоже хочу иметь подобный костюм...
- Больше такой пряжи у меня нет, - резко прервал ее Гай и добавил
недовольно: - и хватит об этом.
Во время этого громкого разговора хозяева вполголоса переговаривались
между собой.
- Дорогая, давай пригласим мистера Гая Керью к нам на вечер вместе с
его двумя друзьями-индейцами, - предложил Бард жене, - тем более что мне
хотелось бы укрепить мои деловые контакты с мистером Керью.
- Нет, - категорически возразила жена, - мы собрали лучших
представителей светского общества, и их шокирует присутствие человека,
подозреваемого в убийстве, а еще индейцы... да один из них, кажется,
слуга!.. Нет, мой дорогой, это невозможно. Даже не продолжай...
- Ну, хорошо, - наполовину согласился муж, - мы не будем приглашать
индейцев, но Гай мне нужен!
- Ладно, - помолчав, без удовольствия согласилась жена.
Получив приглашение, Гай вслед за Порцией вошел в дом.
Вскоре гости, разгоряченные напитками и танцами, по одному и группами
начали выходить в сад. Там же через некоторое время Джин вновь встретила
Гая.
- Джин, - обратился он к ней просительно, - пожалуйста, не обижайтесь,
но мне нужна эта ткань. Не могли бы вы на время вернуть мне ваш жакет и
юбку?..
- Что? - От удивления и обиды Джин даже остановилась. - Уж не для
Порции ли, с которой вы пришли вместе?.. - В последнее слово она вложила всю
вспыхнувшую в ней ярость. - Этому не бывать!
И с этими словами она убежала, не пожелав выслушивать смущенные
объяснения и извинения Гая.
"... О, какая же я была дура, что влюбилась в такого ветрогона", -
сквозь слезы твердила себе Джин, убегая по саду с неудачного вечера. Далеко
в саду она бросилась на траву и разрыдалась. Вдруг рядом в кустах она
услышала какой-то странный звук. Это было похоже на крик козодоя. Она
стихла, привстала, и в то же самое время кто-то ударил ее. Джин без сознания
упала на траву.
Через, какое-то время ночная свежесть привела ее в чувство. Она
привстала и посмотрела на себя расширившимися от удивления глазами: костюма
на ней не было, осталось только нижнее белье.
Вечер продолжался. Только небольшая часть гостей разъехалась, а
остальные были настроены веселиться до утра. Тем более что праздник,
кажется, удался. Нанятый оркестр играл великолепно, прекрасная погода
позволяла продолжать танцы в саду. Среди присутствующих оказалось немало
интересных людей. Велись оживленные разговоры, а пьяных было гораздо меньше,
чем это можно было ожидать, если судить по количеству поданных и выпитых
напитков.
Большая часть гостей расположилась на открытой террасе. Сюда их манили
удачное сочетание свежего воздуха и большого количества напитков, разносимых
услужливыми официантами.
Верно оценив обстановку, хозяева перешли из зала на террасу.
Внезапно к хозяйке быстрыми шагами подошел слуга.
- Мадам, вас срочно просит прийти мисс Феррес. Она ждет вас в розовой
комнате.
Что-то в тоне слуги насторожило хозяйку, и она быстро пошла в дом.
Войдя в розовую комнату, она замерла от неожиданности.
- О, Джин, дорогая!.. Что с вами? - только и смогла вымолвить она,
увидев Джин в одном белье и всю в слезах.
Джин вскинула голову. Ярость пересилила в ней все остальные чувства, и
слезы быстро высохли на глазах. Поистине, ничто так хорошо и быстро не
приводит женщину в чувство, как ярость. А Джин была взбешена, и виной тому
был, конечно, Гай.
- Вы видите, что со мной сделали, - обратилась она к хозяйке голосом;
который звенел, как натянутая струна. - А ведь я была в вашем саду! Кто-то
напал на меня, ударил, а когда я потеряла сознание, снял с меня костюм...
- Но, дорогая...
- Подождите, я не кончила. И вот что меня особенно возмущает, -
добавила Джин после короткой паузы, в течение которой ошарашенная хозяйка не
смогла сказать ни слова, - с меня сняли только костюм. Костюм, который так
понравился этой противной Порции... И ничего больше не взяли. - А ведь на
мне были... И вот они остались... драгоценности, которые стоят гораздо
больше, чем костюм. Это не просто подозрительно... Это... возмутительно!
Волна рыданий только коснулась ее, но она быстро справилась с собой, и
голосом жестким и резким, не допускающим никаких компромиссов, Джин
обратилась к хозяйке, все еще безмолвно стоящей рядом:
- Я требую, чтобы вызвали полицию! Да... и немедленно!
- О, дорогая, - обрела наконец дар речи хозяйка. По-видимому, боязнь
скандала оказалась для нее тем единственным потрясением, способным вывести
ее из состояния безмолвия, в которое поверг ее вид совершенно раздетой Джин
(да, такое встречается не на каждом балу!), - но к чему так спешить... и что
скажут люди... Это все так ужасно... Может быть, мы дождемся утра... А пока
я пойду и найду вам что-нибудь надеть... и сейчас же принесу сюда.
- Нет, только полицию... и немедленно, - требовала закусившая удила
Джин.
Хозяйка, больше всего боявшаяся публичного скандала, особенно с учетом
такого количества приглашенных именитых гостей, которых она собрала, всеми
силами пыталась успокоить разбушевавшуюся Джин. Но та и не думала
поддаваться. Уговоры только подливали масла в огонь.
Назревала ссора. Но и это не могло остановить Джин.
- Я требую, чтобы еще до прибытия полиции всех гостей задержали и от
каждого потребовали написать... и очень подробно... где он был с 20 часов 30
минут до 21 часа, что при этом делал, а также кто это видел и мог бы
подтвердить!..
- Но... - взмолилась хозяйка, - у меня нет слов... ведь у нас собрались
такие известные и почтенные люди... И требовать от них такого... Это
неслыханно!..
Но Джин была неумолима, и в конце концов ее требование было
удовлетворено. После того как гости написали свои "анкеты", хозяйка передала
их Джин.
После этого трагического вечера Джин плохо спала. Ее мучили кошмары.
Несколько раз среди ночи она пробуждалась в холодном поту.
Особенно неприятным было последнее пробуждение: ей послышался крик
козодоя, а потом чьи-то пальцы стиснули ее горло...
Проснувшись, она в ужасе схватилась за шею. Ей казалось, что там еще
остались следы чьих-то липких, скользких и холодных пальцев. Остаток ночи
Джин лежала без сна, прокручивая в уме, словно кинопленку, события того
вечера.
И это не прошло даром. Ей вдруг пришла в голову очень интересная мысль.
- Ну, что ж, я обязательно проверю, - сказала она и встала с кровати,
потеряв всякую надежду еще хоть немного поспать.
...Утром Джин пришла на работу с головной болью.
Ее измученный вид не укрылся от наблюдательных глаз мисс Делани,
которая встретила ее словами:
- Джин, вы больны? Может быть, вам лучше сегодня не работать, а
отлежаться дома?.. Но перед тем, как уйти, поднимитесь наверх, - мисс Делани
недовольно поджала губы, - там вас уже давно ждет мистер Гай Керью.
- Я не знаю...
- Но раз уж он так давно ждет... А впрочем, может быть, если вы хотите,
я сама ему скажу, что вы заболели?..
- Да нет уж. Я сама переговорю с... Спасибо вам, Эйлен, вы, как всегда,
очень внимательны. - И Джин быстро поднялась наверх.
У входа в ее кабинет сидел Гай Керью.
При ее приближении он смущенно поднялся и тревожно заглянул ей в глаза.
- Вы еще нездоровы. Джин?.. Может быть, я не вовремя?
- Ну... раз уж вы пришли...
- Но, Джин, - горячо продолжал Гай, - почему же вы не вызвали врача?
Вам совсем бы не следовало сегодня приходить на работу.
- И это все, что вы хотели мне сказать? - нетерпеливо перебила его
Джин.
- Я очень волновался за вас. Я всю ночь о вас думал, а утром несколько
раз звонил вам по телефону, ко мне отвечали, что вы спите. Конечно же я не
велел вас будить. Мне так жаль, что все так получилось. А тут еще эта
Порция...
- Давно ли она стала "эта Порция"? - ревниво перебила его Джин.
- Ах, нет, Джин, вы напрасно думаете, что у меня к Порции есть какие-то
чувства... Единственное, что меня интересовало, так это ее отношения с моим
отцом... Вы знаете, что они хотели пожениться?
- Я слышала об этом. А это соответствует действительности?
- Да... Но теперь... после смерти отца... вряд ли стоит говорить об
этом. - Мне хотелось бы поговорить совсем о другом... О вас! Ведь это о вас,
а совсем не о Порции я думаю все время...
- И во что это вылилось? - резко прервала его Джин. - В то, что вы
стукнули и раздели меня...
- Но Джин, - теперь уже он перебил ее, - но это же абсурд! Я, который к
вам так относится...
- Но ведь вам не терпелось услужить ВАШЕЙ Порции, а ей так хотелось
иметь этот костюм...
- Ну, знаете, Джин... С вами невозможно разговаривать... А впрочем, я
не могу сегодня на вас сердиться: после всего, что вы пережили вчера
вечером... Да и вообще, я не в силах сердиться на вас. Я слишком...
- Ах, оставьте, - недовольно прервала его Джин, - как я могу вам верить
после всего этого? Ведь вы сами две недели назад подарили мне свою красную
кофту. Я сама распустила ее и вновь связала себе костюм. И что же дальше? Я
вчера была там, и все гости единодушно восхищались моим костюмом... и мной.
А на Порцию никто не обратил внимания. На Порцию, которая, между прочим,
пришла именно с вами. И все время около вас крутилась...
- Но Джин, ради бога...
- Да, да! И что же вы сделали тогда? Потребовали у меня обратно эту
чертову ткань! И это говорит о вашем хорошем ко мне отношении? Ну, знаете
ли...
- Джин, последний раз прошу вас...
- Не трогайте меня больше! Я так обижена на вас, что хотела сегодня по
почте отправить вам этот злосчастный костюм. Но, увы! Его теперь уже нет...
- Ради всего святого, Джин, выслушайте меня. Я все расскажу вам, только
умоляю, не прерывайте меня больше. Да, я действительно виноват перед вами...
Но совсем не так, как вы думаете...
Это было восемь лет назад, в Париже. Я встретил там Порцию, и, как
мальчишка, опьяневший от этого "города любви", был очарован ею. Но наш роман
длился всего неделю. Только одну неделю, клянусь вам! И после этого у нас с
ней больше ни разу ничего не было. И меня интересовали только ее отношения с
моим отцом... А сейчас меня интересует только смерть отца: я сам хочу все
расследовать и найти убийцу. И я найду его! Вот поэтому, и только поэтому, я
был вчера весь день с Порцией. Она что-то знает об этом убийстве, но упорно
скрывает. Она была в гробнице, но зачем? Она не говорит. Но я все же узнаю.
Еще меня тревожит то, что отец был оскальпирован... А ведь это мог
сделать только индеец. Но кто же из индейцев мог затаить на него такую
злобу? И за что?.. Здесь все неясно. Да, вот еще. В полиции сказали, что в
руке убитого отца были зажаты красные нити... И я подозреваю, что кто-то
надевал мою красную кофту... ну, ту, которую я потом подарил вам... Когда-то
давно эту красную кофту сделала мне из одеяла одна старая индианка, она была
няней еще моей матери и, наверно, поэтому так любила меня. Я вспоминаю, что
накануне убийства надевал эту кофту, когда играл в теннис, а потом оставил
где-то на корте. После убийства кофта исчезла. Ее не было две недели.
Полиция ее не видела и ничего не знала о ней. А через две недели кто-то
вновь положил эту кофту на стул в моей комнате...
Джин, вы помните, как тогда вы впервые приехали ко мне?.. Я был так
рад... Я просто не знал, как мне выразить эту радость... И тут как раз мне
на глаза попалась эта кофта. Я был счастлив от возможности подарить ее вам.
Ведь, кажется, она вам сразу же понравилась?.. Кто еще знал об этой роковой
кофте? Мне кажется, что это мистер и миссис Бард. Возможно, именно они и
сказали о ней репортерам, а те все раструбили в газетах...
- Ну, и что же вы теперь собираетесь делать? - спросила Джин, еще не
окончательно сдавшись, но уже несколько потеплевшим голосом.
- Я хотел бы, чтобы вы, Джин, помогли мне в моем расследовании. А
конкретно вот что: во-первых, есть ли у вас остатки этой ткани, она
называется...
- Да, я знаю. Она называется "байетта". У меня осталось несколько
кусочков... Раз вы так просите, я дам вам. Но зачем вам это?
- Я объясню позднее. Спасибо большое! Теперь второе. Я вас очень прошу
никому не говорить, что эту красную ткань - байетту - дал вам я. Никому не
рассказывайте, даже полиции... по крайней мере до тех пор, пока я не объясню
вам все и не разрешу говорить. Вы обещаете мне это, Джин?
- Ну... я не знаю, я подумаю... Если вы так настаиваете...
- И третье, последнее. Миссис Бард сказала, что по вашей просьбе все
бумажки, которые заполнили в тот вечер гости, она потом передала вам. Это
правда?
- Да, эти бумажки у меня, но в них не оказалось ничего интересного. В
них нет ничего, что могло бы служить ключом или хотя бы ниточкой...
- Дайте их мне, Джин. Очень прошу. Я потом верну их вам.
- Но зачем? Ведь я уже сказала, что в них нет ничего интересного.
- И все же, прошу вас, дайте мне их. Я попытаюсь еще раз... Может быть,
мне повезет больше... К тому же у меня есть кое-какие подозрения и идеи...
Получив бумажки, а главное, убедившись, что Джин больше не относится к
нему враждебно. Гай Керью ушел.
Мистер Бард, как обычно, работал в своей конторе, когда в кабинет вошла
его секретарша - миловидная блондинка, но несколько развязная и вызывающе
накрашенная. Она остановилась в дверях и, как бы дав возможность
налюбоваться собой, после некоторой паузы, пожалуй, излишне театральной,
сказала:
- К вам мистер Кремер... По-моему, он из полиции... Держится более чем
решительно!
- Ну, что ж... - не очень обрадовано ответил Бард, - просите его.
- Здравствуйте, - сказал, входя, Кремер. Он огляделся, выбрал себе
наиболее удобное кресло, достал неизменную сигару, вставил в рот, но закурил
не сразу. Он устраивался, всем своим видом показывая, что беседа им
предстоит не короткая. - Итак, мистер Бард, я хотел бы задать вам ряд
вопросов, так или иначе связанных с делом об убийстве Вэла Керью. Как
видите, я не вызвал вас в полицию, а сам пришел к вам. Надеюсь, вы оцените
это?
- О да, конечно, - поспешил заверить его Бард, - я весь внимание. И
если смогу, то, конечно, буду рад помочь вам.
- Мистер Бард, я слышал, что у вас были определенные финансовые
трудности? Это правда? И как обстоят ваши дела сейчас?
- Да, вы информированы правильно. В последнее время я участвовал в ряде
финансовых операций, которые, увы, не улучшили моего положения, а скорее
наоборот. Это все настолько подорвало мое финансовое положение, что я
вынужден был искать поддержку...
- И вы ее нашли? У кого?
- Я обратился к нескольким бизнесменам, но, получив отказ, вынужден был
встретиться с мистером Вэлом Керью. Надо сказать, что это очень порядочный
человек. Он встретил меня любезно и с пониманием,
- И до чего же вы с ним договорились?
- Должен признаться, что переговоры шли очень успешно. Мы достигли
почти полного согласия. Окончательное оформление нашего соглашения должно
было состояться на следующий день после... после того, как Вэл Керью был
убит... Так что, как видите, я вдвойне скорблю об этом: и просто
по-человечески, и как бизнесмен, у которого в самый последний момент
сорвалось очень выгодное дело... Вот если бы Вэла убили хоть на сутки
позднее... Извините меня.
- Не хотите ли вы сказать, - Кремер был так зол от того, что мистер
Бард буквально у него на глазах сорвался с крючка, что сжевал свою первую
сигару, так и не закурив, выплюнул ее и взял себе вторую, - что эта смерть
сильно повредила вам?
- Да, да, именно так. - Бард улыбнулся, очень довольный, что так ловко
выкрутился. - Ведь теперь мне придется начинать все сначала, уговаривать его
сына. А мистер Гай Керью... я знаю его гораздо меньше, да и говорят... он
далеко не так любезен и отзывчив, как его отец. Так что меня еще ожидают
серьезные проблемы. И боюсь, что это займет немало времени и труда...
- Не знаете ли вы чего-нибудь еще, связанного с убийством?
- Нет... - нерешительно начал Бард, - пожалуй, нет. Все это уже описано
в газетах. И очень подробно. Вряд ли я смогу добавить что-нибудь новое...
- Н-да, - процедил Кремер и начал жевать вторую сигару. Взглянув на
нее, он чертыхнулся, выплюнул и взял третью. - Ну, а что вы можете
рассказать о вечере, который был у вас вчера?
- О, здесь я совсем не могу быть вам полезен, особенно, если вы
говорили с моей женой. Здесь я знаю гораздо меньше, чем она...
- Ну, что ж, - сказал Кремер, вставая, - я бы не сказал, что вы сильно
помогли следствию, мистер Бард. - И начал снова жевать сигару.
Инспектор встал и, не прощаясь, пошел к выходу, выбросив у порога в
урну очередную незакуренную сигару.
"Да, - подумал Кремер, уходя, - пожалуй, единственный результат этой
беседы - это три разжеванные сигары. И только..."
После ухода инспектора вновь впорхнула белокурая секретарша, в былое
время красавица, но теперь несколько перезревшая. Она подошла и
вопросительно посмотрела на своего начальника.
- Вы знаете, Рэчел, - ответил Бард на ее безмолвный вопрос, - вы уже
около десяти лет даете мне добрые советы... и не только... Но в этот раз я
не последовал вашему совету. Я так и не сказал инспектору, что я видел Гая в
имении "Счастливые холмы" на теннисном корте в красной кофте накануне
убийства. И знаете почему?..
- Да, действительно?.. Так почему же?..
- А потому, что я подумал... Уж если я потерял одного клиента, будущего
компаньона... я имею в виду Вэла... то еще потерять и Гая... О, это было бы
уже слишком!
- Ну, что же, это серьезная причина. - Эти слова были сопровождены
величественным взмахом ресниц и весьма многообещающим взглядом.
На следующий день Кремер приехал в имение "Счастливые холмы", чтобы еще
раз внимательно обследовать место преступления.
У гробницы его ждал заранее вызванный индеец Вудро Вильсон.
- Ты хорошо помнишь, - бесцеремонно обратился к нему Кремер, - как
нашел труп мистера Вэла Керью? Расскажи мне об этом.
- Я думаю... Мистер Вэл... Он хотел поговорить с женой, - путано начал
Вудро, далеко не в совершенстве владеющий английским языком. - Он, наверно,
пришел в гробницу, чтобы спросить у жены... Он хотел снова жениться... и он
не знал... а что скажет жена... И он смотрел, будет ли солнце на ее лице...
И солнце было, значит, жена сказала ему: "Нет... не женись"... Это хорошо, а
то было бы плохо... когда он хотел снова жениться... и на белой женщине...
Это совсем худо.
- Ну, хватит, - не выдержал Кремер, затянувшись очередной сигарой, и
выпустил дым прямо в лицо Вудро, - ближе к делу. Как ты увидел мертвого?
- Я вошел... вижу, мистер Вэл Керью... Он лежит... мертвый... а глаза
открыты... это нехорошо... я закрыл ему глаза. - Потом я вышел... хотел
позвать... а меня кто-то стукнул... и все... Ничего не видел больше...
- А кто тебя стукнул, ты успел заметить?
- Нет, мистер...
- А когда пришел в себя?
- Меня связали, но я развязался... это долго... Потом побежал... позвал
людей...
- Да... Толку от тебя... Катись... - Кремер резко встал и, прогнав
Вудро, разозлившего его своим косноязычием, отправился в институт индейского
искусства.
Там его уже ожидал предупрежденный заранее директор института Амори
Байс.
- Где вы были в день убийства, мистер Байс? - начал свой допрос
инспектор Кремер.
- Я ночевал в доме мистера Вэла Керью. В его поместье "Счастливые
холмы".
- А вы бывали там раньше?
- Да, я там бывал много раз. Я давно знаю Вэла Керью. Мы неоднократно
беседовали с ним.
- О чем?
- Мы были друзьями. Часто говорили о жизни и обычаях индейцев вообще, а
особенно о племени чероки, из которого он взял себе жену.
- Что вы заметили в тот день необычного?
- Да ничего, пожалуй... Все было как всегда.
- О чем вы говорили именно в тот день?
- Мистер Вэл Керью сказал мне, что он в растерянности. Он хотел
вторично жениться, на Порции Тридт, но не был уверен, правильно ли поступает
и понравится ли это его умершей жене.
- А говорили ли вы с Гаем?
- Да. В том числе и на эту тему. Только мистер Гай выразился более
определенно. Он сказал, что отец напрасно все это затевает. Такой брак не
может быть удачным. Он уверен.
- Что еще говорил Гай?
- Он сказал, что через неделю будут именины Цианины. И если в этот день
будет солнце, то оно обязательно осветит лицо Цианины. И тогда отец
окончательно откажется от мысли о повторном браке.
- А как вы считаете, как специалист, мог бы не индеец, а белый
оскальпировать человека?
- Я полагаю, что это мог бы сделать любой, это совсем не так трудно,
как кажется.
Через некоторое время Кремер, развив бурную деятельность, уже
допрашивал Гая Керью.
- Мистер Керью, кто сообщил вам об убийстве вашего отца?
- Мой слуга, Вудро Вильсон.
- А кто еще, кроме вас, бывал в этой гробнице?
- Насколько мне известно, там бывали мистер Байс, конечно, Вудро
Вильсон, а также торговец тканями Лео Кранц, который был приятелем моего
отца...
- Бывала ли там мисс Порция Тридт?
- Точно не могу сказать... Не помню... Возможно, что отец показывал ей
гробницу...
- А как вы считаете, мистер Керью, мог ли не индеец оскальпировать
человека?
- Я думаю, что нет...
- Тогда почему же мистер Амори Байс утверждает, что любой белый, или по
крайней мере многие из них, мог бы оскальпировать человека. И физически это
не очень сложно... Так почему?
- Ну, право же, я не знаю... Я высказал только свое мнение.
- А вы могли бы это сделать?
- Нет. Конечно, нет!.. Да еще своего отца? Мистер Кремер, это
кощунство! Мне хотелось бы на этом закончить нашу беседу... если вы не очень
настаиваете.
В ответ Кремер только злобно пыхнул сигарой...
Следующим собеседником Кремера был адвокат семьи Керью - мистер Орлик.
Он ворвался в кабинет Кремера и начал разговор в весьма агрессивном
тоне.
- Мистер Кремер, я одновременно являюсь адвокатом и жертвы, и
подозреваемого. Это дает мне право...
- Право врываться ко мне без приглашения? - резко оборвал адвоката
Кремер.
- Дает мне право, - продолжал адвокат, нисколько не обескураженный
холодным приемом, который оказал ему Кремер, - требовать, чтобы для
проведения экспертизы вы дали мне те красные нити, которые были обнаружены в
руке убитого.
- Да? - язвительно спросил Кремер, - а больше вам ничего не надо? - Он
выпустил облако дыма и, немного успокоившись, добавил, теперь уже более
спокойно: - Во-первых, я беседовал с мистером Байсом, и он утверждает, что в
руку убитого можно было бы вложить, причем в любое время, любые красные
нити, например, из любого среди десяти сделанных из байетты одеял, которые
есть у него в музее. А во-вторых, экспертиза уже произведена. Она показала,
что эти нити - действительно из ткани байетта...
- Извините, - вновь прервал Кремера адвокат Орлик, - у меня тоже есть
образец таких нитей, и я хотел бы их сравнить с вашими. Дайте мне,
пожалуйста, хотя бы одну нить вашего образца...
- Я не обязан этого делать, - снова взвился Кремер, - и вообще, если вы
немедленно не уберетесь...
- Мистер Кранц, - спросил Кремер торговца тканями Лео Кранца, который
принял прибывшего к нему инспектора явно без удовольствия, но достаточно
вежливо, - я пришел к вам как к крупному эксперту по тканям, а еще больше
как к близкому знакомому мистера Вэла Керью. Скажите для начала, когда и при
каких обстоятельствах вы познакомились с Вэлом Керью?
- Мы встретились с Вэлом очень давно. Лет пятнадцать назад. Если не
ошибаюсь, мы познакомились за игрой в бильярд. После этого играли с ним еще
бессчетное число раз.
- Как вы относились друг к другу?
- Мы? Мы были большими друзьями. Часто и охотно встречались. И... как
редко это бывает... мы никогда не ссорились... Да у нас и повода, пожалуй,
ни разу не было. И в делах, и дома у нас был полный контакт.
- Кстати о делах... А каково сейчас ваше финансовое положение?
- Вполне твердое. Можете узнать в моем банке...
- А какого числа вы узнали, что Керью собирается завещать вам двести
тысяч долларов? И как вы на это отреагировали?
- Я узнал это только после смерти Вэла. Из текста завещания,
опубликованного в газетах. Но если вы хотите выяснить, был ли у меня повод
для убийства... Уверяю вас, что у меня своих денег много больше, чем
названная сумма. И если бы я и знал о завещании, то это никак не могло бы
повлиять на наши отношения.
- Ну... двести тысяч... все же немалые деньги, - неопределенно начал
Кремер, а потом добавил неожиданно быстро, в упор глядя на Кранца, - но я
беседовал с мисс Порцией Тридт, и она сказала мне, что слышала от вас об
этом наследстве в двести тысяч долларов еще ДО убийства! Что вы на это
скажете?
- Ну... я думаю, что мисс Тридт перепутала...
- Ладно, пока оставим это. А верил ли Вэл Керью в загробную жизнь?
Почему он собирался советоваться с трупом Цианины?
- Я думаю, что не верил, но он очень любил свою жену.
- А почему, мистер Кранц, - продолжал менять темы Кремер, чтобы
запутать допрашиваемого, - вы приехали к мистеру Вэлу Керью шестого числа,
накануне убийства? Ведь это был вторник, а не уик-энд, когда вы обычно туда
приезжали. Не было ли это связано с вашим желанием поговорить с Вэлом Керью
о его намечающемся браке?
- Нет, - быстро ответил Кранц, - просто у меня было несколько свободных
дней, и я хотел отдохнуть.
После этих слов Кранц откровенно посмотрел на часы и произнес с
вежливой улыбкой:
- Извините, инспектор, тогда у меня целые дни были свободными, а
сегодня, как назло, нет даже лишних десяти минут. Меня ждут срочные дела.
- Хорошо. Я задержу вас менее чем на минуту, - согласился Кремер, решив
переключиться на более интимные вопросы, оставив пока дела о наследстве, так
как он еще раньше через банк успел убедиться во вполне твердой финансовой
позиции Лео Кранца и теперь искал другие пути для атаки. - А как вы
относитесь к возможному браку одного из Керью - отца или сына - с мисс
Порцией Тридт?
- Вообще-то, скорее плохо. Во-первых, если речь шла о Вэле, то ему было
шестьдесят лет, и он, следовательно, вдвое старше Порции. А во-вторых,
Порция - это опытный советник по тканям, хороший специалист...
"Да, она работает на него, Кранца, и он, естественно, не очень
стремится, чтобы она вышла замуж и бросила работу..." - подумал Кремер.
- Однако, - с улыбкой добавил Кранц, - если вы, инспектор, полагаете,
что для защиты своих служащих я готов на убийство... - Он развел руками и
вновь улыбнулся Кремеру.
- А не знаете ли вы, мистер Кранц, какого-либо другого мотива для
убийства Вэла Керью?
- Нет. Не знаю. Впрочем, вы, кажется... тоже не знаете, - позволил себе
поиронизировать Лео Кранц.
- Да, еще не знаю, - согласился Кремер, - но я доберусь до этого!
Обязательно... И, может быть, скорее, чем кое-кто думает. - Тон его стал
более жестким.
Однако, вспомнив, что он не у себя в участке, а как-никак в гостях,
инспектор решил разрядить обстановку и немного покурить. Хотя, с другой
стороны, это, напротив, несколько сгустило атмосферу... табачного дыма.
Кое-что обдумав, Кремер решил изменить направление атаки.
- А не говорил ли вам Вэл Керью, что он собирается прекратить
финансирование музея прикладных искусств индейцев, который содержался на его
пожертвования?
- Точно я не знаю... Но, - подумав, добавил Кранц, - у Вэла были
сложные и не совсем понятные отношения с индейцами. С одной стороны... он
помогал им, но, с другой стороны... у них часто бывали трения и даже ссоры,
но их причины мне неизвестны...
- И последний вопрос. Расскажите поподробнее, как вы провели ночь и
утро накануне убийства?
- Ночью я спал и никуда не выходил. Утром я вышел в холл. А позднее
увидел, как туда вбежал Вудро Вильсон со страшно перекошенным лицом. Он и
сообщил всем трагическую весть... Потом вместе со всеми я пошел в гробницу,
где увидел ужасную картину...
В тот же вечер Эйлен Делани сидела у себя дома. Она была одна и не
ждала гостей.
Неожиданно вошел лакей и произнес:
- Мадам, к вам репортер из нью-йоркской газеты, мистер Паркер.
Прикажете принять?
- Ну, что ж... Пригласите.
- Мисс Делани, - начал вошедший корреспондент, - прошу простить меня за
визит, но он вызван исключительным интересом наших подписчиков ко всему, что
связано с этой трагической историей в гробнице. Я был на вечере, который
давали мистер и миссис Бард. Я слышал там от мисс Джин Феррес, одной из
ваших сотрудниц, рассказ о том, как она сшила себе из ткани "байетта"
восхитительный красный костюм. Она даже разрешила мне ее сфотографировать в
том костюме...
- Да?.. Но простите, чего же вы хотите от меня?
- О, мисс Делани. У меня к вам очень большая просьба. Мне поручили
сделать отдельную фотографию этой ткани. Так вот, не сможете ли вы дать мне
хотя бы небольшой кусочек именно той ткани, из которой сделан костюм Джин
Феррес? Читатели любят, чтобы все было достоверно и досконально!
- Ну, что ж, - согласилась мисс Делани и пошла выполнять его просьбу.
Пока она выходила из комнаты, чтобы принести лоскутки, оставшиеся от
костюма, Паркер подошел к ее столу и внимательно просмотрел все лежавшие там
бумаги, успев сделать для себя даже кое-какие пометки.
Когда мисс Делани вернулась и протянула ему лоскутки, он взял их со
словами:
- Наша газета очень щепетильна ко всем фактам, которые мы сообщаем
читателям. Поэтому прошу не отказаться подписать, что эти лоскутки - именно
от того костюма мисс Феррес.
Мисс Делани молча подписала. Поблагодарив, Паркер откланялся.
Выйдя из дома, он требовательно окликнул проезжающее такси. Когда
машина, не подчинившись, хотела проехать дальше, он вынул свисток и
свистнул.
Автомобиль резко затормозил. Паркер подошел и зло посмотрел на
негра-шофера, съежившегося под его взглядом.
- Ты что, хочешь расстаться с правами? - прикрикнул Паркер на шофера,
показывая ему полицейский значок. - А ну, быстро, в управление полиции!..
- Мисс Тридт, я хотел бы уточнить, как вы провели ночь, предшествующую
убийству, - начал свою беседу с Порцией Тридт инспектор Кремер, пришедший к
ней со служебным визитом.
Порция являлась сотрудницей торговой фирмы Лео Кранца и возглавляла у
него отдел рекламы. Инспектор специально пришел к ней, чтобы на месте
попытаться разбить алиби Гая, который якобы провел с нею всю ту ночь.
- А что именно вас интересует, инспектор? Я не знаю, с чего начать...
- Начните с того, почему той ночью вы оказались в комнате мистера Гая
Керью? Какие у вас с ним взаимоотношения?
- Видите ли, инспектор... мне не очень бы хотелось говорить на эту
тему... ведь это сугубо личное дело...
- Это необходимо для следствия, мисс. Убийство - это достаточно
серьезное дело!
- Ну, если так надо... я скажу... но мне не хотелось, чтобы это попало
в газеты...
- Я не репортер, мисс Порция, - сердито засопел Кремер, начавший терять
терпение.
- Хорошо... Мы собирались пожениться с Гаем Керью. И я, как невеста...
он пригласил меня к себе... Он был в ту ночь со мной. Мы были в его комнате.
Он никуда не выходил... Примерно... до половины восьмого утра... Потом мы
услышали шум и вместе вышли... Это появился Вудро Вильсон с известием... о
трагедии... Вот и все... пожалуй...
- Но ведь вы еще не поженились, мисс Тридт, - продолжал наступать
Кремер, - разве вас не волнует ваша репутация? Провести с мужчиной всю
ночь...
- Ах, инспектор, мне все равно... Мы решили пожениться, а раньше или
позже об этом узнают... так ли это важно?
- Ну, ладно... Оставим это. Теперь другое. Скажите, почему в гробнице
нашли отпечатки ваших пальцев? Ведь туда не имел право входить никто, кроме
Керью, отца и сына, и слуги - Вудро. А как вы туда попали? И зачем?
- Дело в том, что... накануне меня знакомил с этой гробницей Гай
Керью... ну... в качестве невесты...
- И что вы делали в этой гробнице?
- Я все осматривала. Там было так интересно и красиво...
- Это все, что вы можете мне сказать, мисс Тридт? Я спрашиваю вас
вполне официально! Будьте ответственны и подумайте!
- Ах, право же, инспектор... Нет, мне больше нечего сказать вам.
Очередное злобное пыхтение Кремера и сигара, выплюнутая в урну,
завершили эту не очень содержательную беседу.
Выждав некоторое время после отъезда Кремера, Порция вышла из дома. С
испуганным видом и беспрестанно оглядываясь по сторонам, она быстро пошла по
улице. Создавалось впечатление, будто девушка боится, не следят ли за ней.
Приняв еще несколько мер предосторожности, она пришла к своему хозяину
по работе Лео Кранцу.
Как только она вошла, Кранц сразу же встретил ее жалобами.
- Ну что это такое, Порция? Вот уже две недели, как вы всячески
избегаете меня! Разве так можно? Ведь вы прекрасно знаете, как я к вам
отношусь...
- Ах, Лео, ну, пожалуйста... перестаньте!
- Перестать?.. Вы смеетесь надо мной? Ведь вам известно, что я люблю
вас! И давно!.. Вот уже двадцать два месяца, как я совсем потерял от вас
голову. А вы... Мне больно даже подумать об этом... Вы хотели променять
меня... меня, который вас так любит... на этого старого миллионера... Ведь
он вдвое старше вас и вообще...
- Лео, прекратите. - Или я немедленно уйду! Вы этого хотите?
- О, нет! Конечно, нет... Ну, ладно... Оставим прошлое в покое. Но ведь
теперь Вэла Керью больше нет. Нет! Так почему же вы продолжаете избегать
меня? Почему, Порция?
- Неужели вы не понимаете, что сейчас совсем не время говорить об этом?
- Но, Порция! Ведь я не могу без вас! Или вы теперь решили
переключиться на наследника этих миллионов? Хочу предупредить, Порция, если
вы целитесь на Гая... Это может кончиться для вас очень плохо!
- Что?.. Теперь осмеливаетесь угрожать мне?! Это что-то новое...
- Да, Порция! Мне очень неприятно говорить на эту тему... Я бы не
хотел... Но вы вынуждаете меня... Вы знаете, что я нашел в гробнице желтые
салфетки, которые принадлежат вам? Я спрятал их... пока! Но если эти
салфетки попадут к следователю... О, вам будет очень трудно доказать свою
невиновность в убийстве Вэла Керью!..
- Вы!.. Вы с ума сошли! В чем вы меня обвиняете? Это... я не знаю...
да, черт возьми, это наконец... просто нелепо! Зачем мне убивать человека,
если я собиралась, как вы сами говорите, выйти за него замуж?..
- Ну, не знаю... Но причин может быть много! Вот хотя бы две, для
начала. Во-первых, он отказался от вас, и вы решили отомстить. Ведь не
каждая женщина прощает, когда ее отвергают. Или второй вариант. Зачем иметь
старого мужа, если эти же миллионы можно получить в придачу к молодому
наследнику?!
- О, как вы только можете так говорить!.. А еще клянетесь мне в
любви... Да после всего этого!.. И вы еще рассчитываете завоевать меня? Нет,
нет и нет!.. Я не люблю вас!
И Порция со слезами убежала, не позволив Кранцу задержать себя.
Инспектор Кремер вышел из полицейского управления и посмотрел на небо.
Казалось, не было никаких намеков на дождливую погоду.
"Ну что ж, - подумал он, - надо хорошо продумать дальнейший ход
следствия. Что-то оно начало пробуксовывать. Пожалуй, я могу дойти пешком до
этой Джин Феррес. А по дороге еще раз прикину все возможные варианты..."
Инспектор перешел улицу и проследовал дальше, продолжая размышлять.
"...Но отправным пунктом все равно остаются эти красные нити!.. Надо
сплести из них такую паутину, чтобы в нее, как в сети, попался убийца! А
начнем с мисс Феррес..."
Добравшись до здания, где размещалась фирма "Ткани", Кремер
остановился, бросил в урну очередную сигару и, пыхтя, подошел к лифту.
- Разрешите, мисс Феррес? - сказал Кремер, входя в кабинет Джин.
Та работала и, подняв голову, с явным неудовольствием посмотрела на
Кремера.
- Но... у меня совсем нет времени, инспектор... Вам следовало бы
предварительно позвонить. Почему вы...
- А разве было бы лучше, мисс Феррес, если бы я вызвал вас в полицию? -
вопросом на вопрос ответил Кремер.
- Да, пожалуй... нет. Так что же вы от меня хотите?
- Мисс Феррес! Мы до сих пор не нашли ваш костюм. А он нам очень нужен.
Очень! Вы понимаете?
- Да, конечно... Но что же я могу сделать? Я и сама хотела бы, чтобы
мне его вернули. Он мне очень нравился... да и всем окружающим тоже... И
все-таки, я не подавала вам жалобу. А значит, этот случай не подлежит
разбору. Это мое сугубо личное дело!
- И давно ли ограбления стали личными делами? Зачем же тогда существует
полиция?
- Я не хотела бы продолжать этот разговор, инспектор. Есть ли у вас еще
какие-нибудь вопросы? А то я очень спешу, у меня много работы.
- Тогда вернемся к костюму...
- Кстати, - перебила его Джин, - насколько мне известно, костюм пропал
в загородном доме мистера Барда, а это вне пределов Нью-Йорка. И,
следовательно, вне компетенции нью-йоркской полиции. Почему же вы, мистер
Кремер...
- У меня есть прямое распоряжение комиссара полиции, - резко прервал ее
Кремер, - и окружного прокурора, и других официальных лиц, чтобы именно я
расследовал это убийство. И хватит об этом! Так вот. Повторяю свой вопрос:
где вы достали ткань, называемую "байетта", из которой был изготовлен
костюм?
- Не помню.
- Мисс Феррес! Я последний раз напоминаю, что расследуется дело об
убийстве! Где вы взяли ткань?
- Но... я, право же, не помню...
- Тогда я буду вынужден арестовать вас по подозрению в том, что вы
знаете убийцу и сознательно укрываете его! С этим не шутят! Подумайте, мисс
Феррес.
- И все же... и все же мне нечего сказать вам, мистер Кремер, - со
слезами на глазах попыталась закончить этот разговор Джин. Ей был слитком
дорог Гай Керью, чтобы она согласилась ухудшить его и без того очень
щекотливое положение в этом деле.
Взбешенный инспектор, над которым нависла угроза остаться ни с чем,
пригрозил Джин, что последствия ее упрямства будут более чем серьезными. Она
молчала...
После некоторой паузы, в течение которой была выброшена предыдущая
сигара и раскурена новая (а все это сопровождалось зловещим молчанием,
прерываемым лишь иногда злобным сопением Кремера), инспектор продолжил свой
разговор с Джин Феррес.
Теперь это был уже форменный допрос, хотя и происходил он на рабочем
месте Джин, в помещении фирмы "Ткани".
- Мисс Феррес! Я должен официально поставить вас в известность, что
полиция провела очень большое, детальное и кропотливое расследование по делу
об убийстве мистера Керью. Был произведен ряд различных экспертиз, в том
числе следующая...
Инспектор сделал многозначительную паузу, для усиления которой он
поднял глаза в потолок, а потом запустил туда же густое облако сигарного
дыма.
- ...Так вот, - продолжал он. - Исследованию подверглись пятьдесят
различных образцов ткани "байетта", полученных из разных источников. После
тщательной многократно проведенной экспертизы выяснилось, что нитки,
найденные в руке убитого, и нитки, составляющие ткань, из которой был
изготовлен костюм мисс Джин Феррес, - идентичны, то есть абсолютно
одинаковы. А все остальные сорок девять образцов, взятых для сравнения, по
тем или иным признакам существенно отличаются от красных нитей в руках
убитого!..
Снова последовала пауза. На этот раз еще более длительная и томительная
для Джин.
- Таким образом, - продолжал инспектор, - вы, мисс Феррес, являетесь
главным свидетелем по делу об убийстве. А в этом случае закон предоставляет
нам право на арест. Причем должен вас предупредить, что в отличие от
ситуации, когда человека арестовывают в качестве обвиняемого или
подозреваемого и ему разрешается не давать ответов ни на какие вопросы в
отсутствие адвоката, свидетель, напротив, обязан отвечать следователю и не
может требовать себе адвоката... Вам это понятно теперь, мисс Феррес?
- Но... я не знаю, что мне делать. - Да, - вдруг спохватилась Джин, -
но почему вы так уверены, что эта ткань от моего костюма? Ведь у вас нет
соответствующего образца? - И она с надеждой посмотрела на инспектора
Кремера.
- У нас есть этот образец, - ответил Кремер таким ледяным тоном, что он
должен был бы убить последнюю надежду в душе бедной Джин.
- Откуда? - все еще не хотела сдаваться Джин, - откуда вы его взяли?
- Мы взяли его у мисс Делани, которая, во-первых, засвидетельствовала,
что это - остатки именно той ткани, из которой в ее ателье шился ваш костюм.
А во-вторых, мисс Делани - идеальный и абсолютно надежный свидетель, потому
что она ранее не знала никого из семьи Керью, ни отца, ни сына, и впервые
услышала о них только после убийства. Она никак с этим не связана и
абсолютно объективна. Вы можете возразить что-либо против нее?
- Нет... против нее - нет. А вы что, вызывали ее в полицию?
- Нет, мы послали своего сотрудника под видом корреспондента газеты, но
это не имеет значения...
- И все-таки, инспектор... Я очень прошу вас разрешить мне позвонить
моему адвокату...
- Нет, - прервал ее Кремер, радующийся случаю хоть немного отомстить за
свою неудачу, - я уже объяснил вам, что это не допускается законом...
- Но...
- Все! Больше никаких "но". А теперь, мисс Феррес, я официально
уведомляю вас об аресте! Собирайтесь, мы поедем сейчас же!
Джин сидела и смотрела на него широко открытыми глазами. Инспектор
молчал, укрываясь от нее за табачной завесой, которая все больше сгущалась -
как и назревающие события...
Наконец, она встала и начала собираться. Джин позвала служанку, чтобы
та помогла ей, и тихо прошептала:
- Выйдите на улицу и оттуда из автомата позвоните мисс Эйлен Делани.
Скажите ей, что меня забирают в полицию как главного свидетеля. Пусть она
срочно сообщит об этом моему адвокату... мистеру Тимоти Релею.
- ...Вы готовы, наконец? - нетерпеливо спросил Кремер.
- Да, - расстроенно ответила Джин и пошла за ним.
В десять часов вечера, вскоре после того, как Кремер увел Джин в
полицию, а служанка сообщила об этом Эйлен Делани, последняя подошла к
телефону.
- Мастер Тимоти Релей? Как я рада, что мне удалось застать вас дома.
Видите ли, у нас большие неприятности. Только что полиция забрала мисс Джин
Феррес. Да. Ее взяли в качестве главной свидетельницы по делу об убийстве
Вэла Керью... Увы, я не знаю подробностей... Но вы позвоните в полицию. Ведь
вам, как адвокату мисс Феррес, они должны все сообщить. Что? Но,
пожалуйста... и Джин просила вас побыстрее... Ведь она, наверное, там так
переживает, бедняжка... Да-да, конечно... И пожалуйста, позвоните мне
сразу... как только что-либо узнаете... Да, да... я очень надеюсь на вас...
До свидания, мистер Релей.
В это время в полиции шел допрос Джин Феррес. Ее допрашивали
поочередно, то инспектор Кремер, то комиссар Скиннер, то молодой
следователь, специально подключенный к этому делу.
Допрос начался в десять часов вечера и шел без перерыва несколько часов
подряд. Джин совсем не давали отдохнуть и поочередно старались сбить с толку
и запутать каверзными вопросами.
Особенно досаждал ей рассерженный инспектор Кремер, который здесь, в
полицейском управлении, совсем не церемонился и, направив поток света от
лампы прямо в глаза девушки, кричал на нее и обдавал облаками табачного
дыма.
Но большого успеха не удалось добиться даже ему.
Наконец, после двух часов ночи, комиссар Скиннер сказал Джин усталым
голосом:
- Мы все равно продолжим. И вам придется нам рассказать все. Абсолютно
все!..
Джин бессильно закрыла глаза.
Через несколько минут после разговора с адвокатом мисс Эйлен Делани
звонила своей подруге, Адель Ворти.
- Хэлло, Адель! Здравствуй... Голос? Да, у меня плохие новости... Очень
плохие. Только что арестовали Джин Феррес... Этого я не знаю... А как ты
думаешь?.. Да, по делу об убийстве Вэла Керью... Подожди, Адель... Не можешь
ли ты чем-нибудь помочь?.. Ну... ведь у тебя такие влиятельные друзья... И
ты ведь знаешь, как все это важно для меня!.. Да, конечно... Ну, я жду...
да, звони, пожалуйста. - До свидания...
А еще через несколько минут Адель Ворти позвонила Порции Тридт.
Их разговор продолжался более получаса, после чего Порция срочно
куда-то уехала...
В большой комнате тридцатидвухэтажного дома на Мэдисон-авеню за своим
столом сидел и просматривал свежие газеты мистер Сэмюэл Аарон Орлик,
адвокат. В числе его клиентов значилась и семья Керью: отец - Вэл Керью и
его сын - Гай.
Вошла девушка-секретарь.
- К вам мистер Гай Керью. Можно просить?
- Да, конечно, пусть войдет. - И он заранее привстал со стула,
приветствуя своего клиента.
- Чем могу быть вам полезен, мистер Керью? - начал адвокат.
Вошедший Гай быстро сел в кресло и взволнованно прервал его.
- Очень плохие новости, мистер Орлик, полиция арестовала Джин Феррес, я
очень беспокоюсь о ней.
- А в чем ее обвиняют?.. Я тут просматривал утренние газеты и кое-что
уже знаю... но хотелось бы получить более точные сведения... и факты, по
возможности...
- Джин обвиняют в том, что ее костюм был сделан из той же ткани, нитки
от которой нашли... в руках убитого... моего отца.
- Ну, а что она говорит о том, где взяла эту ткань?
- В том-то все и дело, что она не хочет отвечать. И все потому, что эту
ткань дал ей я... Да, да, я! Она боится, что, выдав меня, причинит мне
большие неприятности... - Гай достал носовой платок и вытер свой вспотевший
лоб.
- Подождите, мистер Керью, так что же вы хотите?
- Я хочу, чтобы вы помогли Джин. Вытащили ее из полиции!.. И как можно
быстрее!
- Но как, мистер Керью? Все не так просто!.. - Адвокат развел руками.
- Я хочу, чтобы вы от моего имени сделали официальное заявление в
полицию о том, что это я...
- Подождите, подождите, мистер Керью, - прервал его адвокат
успокаивающе, - здесь поспешность абсолютно неуместна. И даже вредна!
Давайте разберемся спокойно. Так что вы хотели бы сообщить в своем заявлении
полиции?
- Я хочу заявить, - Гай немного успокоился, и голос его теперь звучал
гораздо тверже, - что это я дал Джин ткань для ее костюма. Красную ткань,
которая называется "байетта". Это ткань особой вязки. Ее делали испанцы, а
потом - индейцы.
- А в каком виде вы дали ей эту ткань, мистер Керью?
- Я подарил ей свою красную куртку, которая была сделана из этой ткани.
- И когда это было: до убийства или после?
- После убийства, совсем недавно.
- Так... - Адвокат очень озабоченно посмотрел на Гая, посидел несколько
минут молча с закрытыми глазами, задумавшись, потом открыл глаза и
продолжил: - Значит, во время убийства эта красная кофта была у вас?
- Да... то есть не совсем так... Перед самым убийством я играл в теннис
и оставил кофту на корте. Оттуда кофта куда-то пропала... И лишь через две
недели вновь появилась... неожиданно оказалась на стуле в моей комнате. А в
тот день впервые ко мне домой пришла Джин... Я был так рад... что подарил ей
кофту.
- Все это очень плохо для вас, мистер Керью. - Адвокат вновь озабоченно
покачал головой. - И я бы советовал вам... очень НАСТОЯТЕЛЬНО, - он
подчеркнул это слово и даже похлопал по столу, - не делать подобного
заявления...
- Но как же мы иначе выручим Джин?
- Боюсь, что подобное заявление ей поможет мало, а вам... очень сильно
навредит!
- Но почему?
- Ах, но ведь это так просто! Тогда все подозрения в убийстве сразу
падут на вас!
- Но почему, черт возьми? - все еще не понимал Гай.
- Да потому, что получается, будто вы в своей куртке были около мистера
Вэла в момент убийства, и он схватил вас за куртку. То есть либо вы убийца,
либо, по крайней мере, присутствовали при этом.
- Но ведь у меня в то время уже не было куртки!
- Знаете, таинственное исчезновение, а потом еще более таинственное
появление куртки будет очень трудно доказать... Ведь у вас, наверное, даже
нет свидетелей?
- Да, - расстроенно ответил Гай и сокрушенно развел руками, - боюсь,
что нет... Так что же делать? - И он снова с надеждой посмотрел на своего
адвоката.
- Сейчас подумаем... Во всяком случае, ни в коем случае не подавать в
полицию заявления, о котором вы только что говорили!
- Но что же делать, мистер Орлик, вы должны помочь мне. И не только
мне... Главное - надо выручить Джин! - Гай начал нервно ходить по кабинету.
- Нет, - подумав, твердо сказал адвокат, - сейчас ни в коем случае
нельзя принимать скороспелых решений. Главное пока - это выждать, уточнить
обстановку, собрать факты, подготовить аргументы. И лишь после этого
действовать. Но только во всеоружии!
- А сейчас?
- А пока мы не готовы. Повторяю, надо подождать.
- Ну, нет, черт возьми, - долго сдерживаемый темперамент Гая, наконец
прорвался наружу, - так не пойдет! Бросить Джин в беде?! Джин, которая
страдает только из-за меня...
- Успокойтесь! А иначе вы ухудшите положение сразу вас обоих.
- Ну, нет! Если вы не желаете мне помочь... Я буду действовать сам!
И разгневанный Гай, покрасневший от возбуждения, выбежал из конторы
адвоката и направился в полицейское управление.
- Мистер Кремер, - сразу резко начал Гай Керью, запыхавшись, входя в
кабинет инспектора, - где Джин Феррес?
Кремер окинул Гая с ног до головы своим тяжелым взглядом, не
предвещающим ничего доброго.
Умышленно не ответив ему, чтобы спровоцировать на какое-нибудь
неосторожное заявление, Кремер продолжал курить свою сигару, казалось, не
обращая на Гая Керью никакого внимания.
- По какому праву вы держите здесь Джин Феррес? - еще громче сказал,
почти закричав, Гай.
- А по какому праву вы врываетесь в мой кабинет и мешаете мне работать?
Я вас еще не звал... Но не волнуйтесь, очень скоро и вы будете здесь, -
угрожающе добавил Кремер.
Но это нисколько не охладило Гая, а наоборот, как бы подлило масла в
огонь.
- Я требую, чтобы сюда привели Джин... - очень громко произнес Гай.
- Требуете? - иронически и, напротив, очень тихо переспросил Кремер. -
А если я этого не сделаю?..
- Тогда...
- Садитесь, - резко оборвал стоящего Гая Керью инспектор Кремер,
сидевший за столом в своем кабинете. - Прежде чем вы будете что-то требовать
от нас, сначала мы потребуем кое-что от вас!..
- Но я...
- ...Садитесь, - еще раз, но еще более резко повторил Кремер, видя, что
Гай все еще не может успокоиться.
- Ну, хорошо, - нехотя ответил Гай и сел напротив Кремера.
- Так... А если я сейчас приведу сюда мисс Феррес, вы будете согласны
ответить мне на некоторые вопросы, причем прямо и честно?
- Ладно... ваша взяла... Только пусть Джин скорее приведут сюда, а
потом, надеюсь...
- Подождите гадать... Что будет потом, это мы решим позднее. - Кремер
снял трубку и отдал распоряжение немедленно доставить в его кабинет мисс
Феррес.
В ожидании прихода Джин оба молчали. Но вели они себя по-разному:
инспектор невозмутимо курил, явно наслаждаясь выпавшим коротким отдыхом, а
Гай заметно нервничал. Он несколько раз вставал и снова садился, а лицо его
то бледнело, то становилось красным. Когда у двери послышались шаги, Гай
вздрогнул и вскочил.
- О, Джин!.. - выдохнул он, увидев мисс Феррес, бледную, изможденную,
расстроенную, невыспавшуюся после бесконечного ночного допроса.
- Мистер Керью? - удивленно подняла брови Джин. - А вы здесь зачем?..
- Минутку, господа, - прервал их Кремер, - прошу не забывать, что вы
оба находитесь в полиции, и здесь вопросы задаю я. Итак, во-первых,
пожалуйста, оба сядьте, а во-вторых, приготовьтесь отвечать. И только по
очереди, не перебивая и не обращаясь друг к другу!
Гай хотел что-то возразить, но, посмотрев еще раз на Джин, наконец сел.
Джин тоже заметно нервничала.
- Первый вопрос к вам, мистер Керью, - начал Кремер и перевел взгляд на
Джин. - А вас, мисс Феррес, еще раз прошу помолчать, пока я не разрешу вам
говорить! Итак, мистер Керью, расскажите все, что вы знаете об этой красной
ткани "байетта", интересующей нас...
- Молчите, Гай!.. - быстро выкрикнула Джин.
- Это вы молчите! - рявкнул Кремер, с бешенством посмотрев на Джин, и
так стукнул кулаком по столу, что подскочил телефонный аппарат. - Еще одно
ваше слово без разрешения, и я немедленно отправлю вас туда, откуда вас
привели!
Воцарилось тяжелое молчание.
- Я жду, мистер Керью, - подтолкнул его Кремер.
- Ну, что ж... Я, собственно, уже и сам решил прийти к вам и все
рассказать...
Джин хотела было раскрыть рот, но Кремер так цыкнул на нее, что она
только съежилась.
- Эта злополучная байетта... - продолжал Гай, - из нее была сделана моя
красная кофта. Несколько дней назад я подарил эту кофту мисс Феррес...
- Неправда, - попыталась вмешаться Джин.
Кремер встал и, лишь убедившись, что Джин замолчала, снова сел.
- Когда это было? Точно? - Кремер очень внимательно смотрел на Гая.
- Через две недели после убийства моего отца. - Гай выдержал взгляд
Кремера и не опустил глаз.
- Вы уверены, что не раньше?
- Абсолютно уверен.
- Тогда давайте уточним: как и когда к вам попала эта красная кофта?
- Очень давно, не помню точно когда, но несколько лет назад... одна
старая индианка... она была нянькой моей матери, - вспоминал Гай, - связала
мне ее в подарок. Думаю, что она использовала пряжу от одного из одеял,
бывших в затем доме, которые потом мы отдали в музей...
- Ну, и какова дальнейшая судьба этого красного жакета? Где он был в
день убийства?
- В день убийства, как я потом вспомнил, я пришел в этом жакете на
теннисный корт и оставил его там в шкафу в раздевалке. Потом не видел его
несколько дней...
- А почему вы сказали, что потом вспомнили? Что? И когда? - атаковал
Кремер.
- ...Только четыре дня назад я узнал, что в руках убитого отца были
красные нити из ткани "байетта". Вот тогда я и вспомнил про свой жакет. Я
поспешил и раздевалку корта, начал искать его там, но нигде ничего не
нашел... Мне это показалось странным...
- Говорили ли вы об этом кому-нибудь?
- Тогда - нет.
- А позднее?
- Только сегодня, моему адвокату.
- Больше никому? А мисс Феррес?
- Тут совсем другое дело... Через две недели после убийства я
познакомился с мисс Джин Феррес. Я пригласил ее в гости и демонстрировал ей
различные старинные индейские ткани и украшения, которые, кроме всего
прочего, представляли для нее и профессиональный интерес. И вот, когда мы
ходили с ней по дому, то в одной из комнат я совершенно неожиданно увидел на
стуле... тот самый красный жакет...
- Вы уверены, что тот самый?
- Да.
- А почему вы так уверены?
- Ну... ведь я носил его. - Еще я вспомнил, что раньше немного порвал
рукав... и вот мне это порванное место как раз попалось на глаза...
- Что же дальше было с жакетом?
- Я захотел подарить его мисс Джин, но потом заколебался, что он не
новый...
- И?
- Она сказала, что это не страшно, потому что она все равно распустит
жакет на нитки, а из них соткет себе костюм... если я не буду возражать. Ну,
я, конечно, не только не возражал, а был очень рад.
- Вспомните, пожалуйста, мистер Керью, - уже более мягко сказал Кремер,
довольный, что получил ценную информацию, - не было ли еще чего-нибудь
необычного или интересного, связанного с жакетом или с его исчезновением?
- Нет, - сначала неуверенно сказал Гай, а затем, подумав, более твердо
добавил, - нет, определенно ничего.
- А кто имел доступ в раздевалку корта?
- Да практически очень многие: все, кто играл, их слуги, уборщицы...
- А сколько человек играли в теннис?
- С учетом многочисленных гостей, пожалуй, около двух десятков...
- Ну, ладно. Оставим пока это... Расскажите мне, пожалуйста, мистер
Керью, как началось для вас утро, когда произошло убийство? Только
поподробнее!
- Ночью я спал нормально. Все было, кажется, тихо. А утром я вставал
дважды. В первый раз я встал по будильнику в 6.25. Я хотел посмотреть, какая
погода, так как знал, что в этот день отец собирался в гробницу... Солнце
уже взошло и ярко сияло. Это меня очень обрадовало. Потом я снова лег. А
второй раз... часов в семь, в мою комнату вбежала взволнованная Порция с
сообщением, что... мой отец лежит мертвый... на полу в гробнице...
- Одну минутку, - перебил его инспектор, - а мисс Порция не говорила
вам, как она попала в гробницу?
- Она сказала, что утром встала и, как и я, вышла посмотреть погоду, и
тут увидела, что в саду, неподалеку от гробницы, ваш слуга-индеец, Вудро
Вильсон, лежит связанный, без сознания, а дверь в гробницу открыта. А когда
она подошла ближе, то увидела в дверь, что отец лежит там. Она закричала и
прибежала ко мне... Так, по крайней мере, она рассказала...
- А почему мисс Порция прибежала именно к вам? Ведь в доме были и
другие гости?
- Да, в доме тогда было немало гостей... Я думаю, она прибежала именно
ко мне потому, что она... она, кажется, подумала, что это я убил отца. И...
хотела со мной об этом поговорить... Она что-то начала в этом роде, но ее
прервал приход Вудро...
- А что было потом?
- Потом была большая суматоха... Вы, наверное, и сами об этом уже
знаете...
- Почему и вы, и мисс Порция дали показания, что ту ночь вы оба провели
вместе?
- Это была ее инициатива... Я думаю, что она хотела помочь мне, так как
подозревала, что это я виновен в убийстве...
- Ну, а вы?
- А я, когда первый раз услышал ее свидетельские показания о том, что
мы всю ночь были вместе, сначала удавился, а потом подумал, что, наверно, у
нее для этого есть свои важные причины... Я растерялся... и не стал
возражать. А следователь воспринял это как мое подтверждение...
- А что вы скажете об этом сейчас?
- Сейчас я твердо заявляю, что ни эту, ни предыдущую ночь мы не
проводили вместе... И вообще, мисс Порция собиралась выйти замуж за моего
отца, а я... я ее не люблю...
- И вы, мистер Керью, согласны официально подписать все эти ваши
признания?
- Да, согласен... но только при условии, что вы сразу же отпустите мисс
Джин!
- Думаю, мы скоро сделаем это, но не сейчас. А сначала мне надо
допросить мисс Порцию...
С этими словами инспектор Кремер снял телефонную трубку и потребовал,
чтобы к нему немедленно доставили мисс Порцию Тридт.
- И немедленно! - повторил он в трубку жестко. - Вы поняли меня?!
На следующий день Джин, которую инспектор Кремер, выполнив свое
обещание, отпустил сразу же после допроса Порции Тридт, приехала к себе на
работу. Пройдя в свой кабинет, заперлась там. Она решила, что прежде чем
заниматься служебными делами, нужно довести до конца свое начинание,
связанное с расследованием по ее ограблению.
Она достала из своего личного сейфа все хранящиеся там листки, которые
по ее требованию заполнили гости в вечер ограбления. Каждый из гостей,
бывших у мистера и миссис Бард, указал в листке свое местопребывание и все
действия и передвижения с 20.30 до 21 часа.
Сначала она просмотрела записи только гостей-мужчин.
Однако сколько она ни вчитывалась в эти бумажки, написанные разными
почерками, ничего важного ей извлечь не удалось.
Она отложила лишь две записи, показавшиеся ей подозрительными своей
лаконичностью и какой-то скользкой обтекаемостью: в них почти не было
фактов, да и то, что было указано, проверить, наверное, было бы нелегко.
Затем она подумала, стоит ли проверять листки гостей-женщин. После
некоторого раздумья внимательно просмотрела и их.
Здесь только две записки вызвали интерес: миссис Бард и мисс Порции
Тридт. Но после более внимательного рассмотрения она и их отбросила в
сторону. Да, урожай был невелик... если он вообще был...
Долго сидела она, задумчиво уставившись в стену, перебирая в памяти все
мельчайшие события того вечера. И вдруг в ее сознании мелькнула какая-то
важная деталь... Зацепка! Джин поудобнее устроилась в кресле, собираясь
развить эту мысль дальше, но стук в дверь помешал ей.
Мисс Феррес прошла в прихожую, повернула в замке ключ и распахнула
дверь.
Перед ней стоял незнакомый мужчина.
- Разрешите войти, мисс Феррес? - вежливо спросил он.
- Но... Простите, кто вы?
- Я Сэмюэл Орлик, адвокат мистера Керью.
- А... ну, входите.
Джин вернулась в комнату, села в свое кресло и указала мистеру Орлику
на кресло, стоящее напротив.
- Я слушаю вас. - Джин выжидательно посмотрела на адвоката.
Тот с удобством расположился в кресле, всем своим видом показывая, что
беседа им предстоит достаточно долгая.
- Дело в том, мисс Феррес, что после того как инспектор Кремер отпустил
вас, он занялся моим клиентом, мистером Гаем Керью. Он арестован. В связи с
этим, мисс Феррес, к вам два поручения. Во-первых, мистер Керью, не имея
возможности из-за ареста прибыть к вам, просил меня передать вам его
глубокое сожаление по поводу того, что вы оказались втянуты в это дело, а
также извинения за все неприятности, выпавшие на вашу долю...
- Ах, - перебила его Джин, - это теперь не очень важно. Это все уже в
прошлом. Но что с ним? И как я могу ему помочь?
- Вот это и есть мое второе поручение, - нарочно медленно сказал
адвокат, как бы приглашая этим свою собеседницу не спешить и не делать
опрометчивых поступков. - Вы знаете, что мистера Гая Керью подозревают в
убийстве его отца, Вэла Керью?
- Но это же просто глупо, - возразила Джин, - какие у него могут быть
для этого мотивы?.. Нет, это кощунственно и... бессмысленно, наконец...
- Уважаемая мисс Феррес, - снова медленно начал адвокат, вкладывая в
свой голос всю силу своей тренированной профессиональной способности
убеждать, - не надо спешить с выводами. К сожалению, к обвинению,
предъявленному мистеру Гаю Керью, могут быть приложены и мотивы...
- Мотивы?.. - с удивлением переспросила Джин, - И даже не один, а
несколько?
- Да, к сожалению. Во-первых, предполагаемый брак его отца. Это сразу
два мотива. Мачеху сыновья всегда не любят. А тут еще добавляются слухи,
что, возможно, отец и сын были соперниками в отношении мисс Порции Тридт.
Третий мотив, не менее важный, - наследство! Ведь нередки случаи, когда
наследство завещалось не детям, а полностью жене. Одних этих мотивов было бы
достаточно для ареста. А тут еще добавляется ложное алиби, которое устроила
мистеру Гаю Керью мисс Порция Тридт. Так что положение очень плохое.
- Но что же делать? - Джин даже привстала, с надеждой глядя на
адвоката.
- Мисс Феррес, - торжественно начал адвокат, - есть только одна
возможность помочь Гаю Керью. И она целиком зависит от вас! Но согласитесь
ли вы на это?..
- А что я должна сделать?
- Вы и так, мисс Джин, уже показали себя истинным другом мистера Керью.
Но вам предстоит еще одно испытание...
- Ну, пожалуйста, не испытывайте моего терпения!
- Вы должны немедленно отплыть на теплоходе за границу... причем под
чужим именем...
- Что? - У Джин от удивления раскрылся рот, а потом заподозрив, что ее
разыгрывают, она вскричала сердито: - Вы, кажется, смеетесь надо мной,
мистер Орлик?!..
- Нет, - поспешил успокоить ее адвокат, - я говорю вполне серьезно. И
если пообещаете, что больше не будете перебивать меня, то вы сейчас все
поймете.
- Ну, хорошо. Я обещаю вас внимательно выслушать и, по возможности, не
перебивать.
- Вот и отлично. Договорились. Теперь о деле, Ваша поездка нужна для
того, чтобы сорвать следствие. Вы являетесь главным свидетелем в деле по
убийству Вэла Керью, поскольку в этом деле вопрос о красной ткани является
исходным и основным, и, кстати, очень скользким. Вы в этом - единственный
свидетель. Вот поэтому, мисс Феррес, вы должны уехать. Я уже обо всем
позаботился и даже взял билет. Согласны ли вы спасти своего друга Гая Керью
в этом трудном для него положении?
- Но... я не знаю... А что будет потом?.. Я ведь не смогу долго
прятаться под чужим именем?.. Ах, нет, это какое-то безумие...
- Но это единственный выход, который я вижу...
- Нет, я не согласна, - твердо продолжала Джин, подумав. - Вы говорите
так, будто исходите из того, что верите, будто Гай - убийца... Но он не
убивал! Я в это никогда не поверю. А значит, его надо спасать не обманом, а
наоборот, доискавшись до правды! Вот так, и только так должны вы
действовать, мистер Орлик. И только так буду действовать я. И я начну
выяснять правду, даже если вы мне не поможете, - закончила Джин с вызовом.
- И что же конкретно вы намерены делать? - спросил обескураженный
адвокат. - Что вы хотите начать искать? И как?
Вместо ответа Джин встала, подошла к своему сейфу и достала листки
бумаги, которые она просматривала перед приходом адвоката.
- Вот, - сказала она, положив эти бумаги на стол перед адвокатом, -
начнем с анализа этих листков. Это как бы анкеты, которые заполнили все
гости, бывшие у мистера Барда в тот вечер, когда на меня напали и похитили
мой красный костюм. Учтите, что все мои драгоценности остались целы. Значит,
это мог быть только убийца, стремящийся уничтожить опасную улику! Надеюсь,
вы согласны с этим?
- Не знаю... Но готов принять это как одну из возможных исходных
гипотез...
- Так вот. На этих листках по моему требованию каждый из гостей, бывших
там в тот вечер, написал детально, что он делал с 20.30 до 21 часа... то
есть в момент, когда меня ограбили. Просмотрите эти бумаги. Возможно, они
дадут вам какую-нибудь улику или наведут на след.
- Хорошо. Я, конечно, просмотрю... И благодарю вас... Но все-таки, я не
очень-то на это надеюсь.
- И еще одно важное обстоятельство, - добавила Джин, вспомнив
результаты своих недавних размышлений над этими бумажками. - Я внимательно
просмотрела и сверила записи хронологически, по минутам. И обнаружила, что
все это время Гай был по очереди с кем-нибудь из гостей. Ни одной минуты он
не был в одиночестве. Это доказывает, что он не убийца, - торжественно
завершила Джин, очень довольная своим выводом.
- Ну, я не был бы столь категоричен, - попытался несколько охладить ее
адвокат, - на основании одного только этого вывода мистера Гая Керью,
конечно, не только не оправдают, но даже не выпустят временно до суда на
поруки под солидный денежный залог. Однако это все же весьма полезный факт.
И я обещаю вам, мисс Феррес, полностью использовать его при защите.
- И только-то? - разочарованно спросила Джин.
- Увы, да. А теперь коснемся еще одного дела, которое сразу всплывет,
если вы отказываетесь уехать. Если вы останетесь, то вас вызовут в качестве
свидетеля. А тогда вас спросят, просил ли мистер Гай Керью, чтобы вы никому,
в том числе и следователю, не говорили, что это он дал вам эту красную
ткань, байетту. Что вы на это скажете?
- Тогда я... - начала припертая к стене Джин, - я забуду об этом... Я
скажу, что этого не было!
- Но право же, это несерьезно... - снова начал было адвокат.
Однако Джин была неприступна, и после нескольких бесплодных попыток
мистер Орлик вынужден был уехать.
После ухода адвоката Джин почувствовала себя совсем опустошенной. Но
это продолжалось недолго. Ее деятельная натура взяла верх. И новая идея,
осенившая ее, придала силы.
- Миссис Бард, - позвонила ей Джин, - у меня к вам большая просьба. Мне
очень надо вновь собрать в вашем доме всех гостей, которые были у вас
прошлый раз.
- Но зачем? Ведь это было ужасно. Зачем же ворошить старое? - сразу же
запротестовала миссис Бард.
- Это единственное средство спасти из-под ареста мистера Гая Керью.
Ведь вы не хотели бы, чтобы он остался там?
- Ну... разумеется, но... я никак не могу согласиться на повторную
огласку... Пресса... полиция... Нет, это ужасно. Я не могу согласиться!
- Миссис Бард, я обещаю вам, что ни полиция, ни газеты ничего не узнают
об этом повторном вечере.
- Ну, если вы это твердо обещаете... А кого я должна пригласить?
- Надо, чтобы обязательно были мистер Бард, мистер Кранц, мистер Байс,
Вудро Вильсон... - И она назвала еще несколько имен гостей. - Мисс Тридт,
пожалуй, приглашать не обязательно.
- Ладно, я сделаю, как вы просите, - с неохотой согласилась миссис
Бард.
Вдохновленная первой одержанной победой, Джин решила сразу же начать
следующую операцию, чтобы реализовать еще одну идею, пришедшую ей сегодня в
голову. Она позвонила подруге.
- Кэрри, ты? Здравствуй.
- О, Джин. Почему ты так давно не звонила?
- У меня большие неприятности, Кэрри. При встрече я тебе расскажу. А
пока вот что. Кэрри, мне нужна твоя помощь. Ты ведь изучала природоведение,
и у тебя есть много друзей-натуралистов...
- Ну, есть. А что?
- Спроси у своих знакомых, не сможет ли кто-нибудь из них
проимитировать крик козодоя.
- Что? Козодоя? Да зачем тебе это?
- Все расскажу при встрече. Но учти, это должно быть в полной тайне!
- О, ты меня заинтриговала. Обожаю тайны!
- Кэрри, я не шучу! Для меня это может оказаться вопросом жизни и
смерти.
- О, если так... Хорошо, Джин. У меня есть на примете один парень. Это
Чарли. Я тебя познакомлю с ним. Думаю, что он сумеет. Я все узнаю,
договорюсь и снова позвоню тебе.
- Спасибо, Кэрри. Ты настоящая подруга. И вот еще. Надо, чтобы Чарли, о
котором ты сейчас сказала, согласился поехать со мной завтра вечером в дом
мистера Барда.
- Ладно, сделаю. Считай, что все в порядке.
- Ну, спасибо, Кэрри...
- Продолжайте, мисс Тридт, - сказал Кремер, обращаясь к Порции, которую
он допрашивал уже второй час, - и расскажите теперь о том, что было в ночь
перед убийством. И поподробнее, пожалуйста!
- Поздно вечером, примерно в 23.30, я вышла в сад посмотреть на небо,
чтобы узнать погоду на завтра. Было прохладно, и я накинула красный жакет,
принадлежащий Гаю Керью...
- Минутку. А вы уверены, что это именно тот жакет?
- Да, это жакет из ткани "байетта". Не забудьте, что я признанный
авторитет в области тканей!
- Да, конечно, простите. А откуда вы взяли тогда этот жакет?
- Я взяла его в раздевалке теннисного корта, мимо которого проходила.
Это невдалеке от нижнего холла.
- А где вы потом оставили жакет?
- Вернувшись в дом, я поднялась наверх. И вот там, в верхнем холле, я
его и оставила.
- Видели ли вы хоть раз этот жакет после случившегося?
- Нет, больше никогда не видела.
- Ладно. Оставим это. А теперь расскажите все о самой ночи, с того
момента, как взяли тогда этот жакет. После того как вы вернулись в дом, с 2
часов ночи до 7 часов 25 минут утра. Но только все начистоту! В любом
случае, я все досконально проверю! Один раз вы уже солгали. Все, что вы
говорили раньше об этой ночи, - ложь!.. Я не советую это повторять, иначе
немедленно посажу вас за лжесвидетельство!
- Нет! Я не согласна! Все, что я говорила об этой ночи, - правда...
- Ну, хватит. - Кремер стукнул кулаком по столу. - Надеюсь, что,
разучившись говорить правду, вы все же не разучились читать?!
- Читать? - удивленно переспросила Порция.
- Да, именно, - ехидно заметил Кремер, снимая трубку телефона. -
Принесите мне срочно утренние газеты.
Получив газеты, Кремер показал их Порции. На одной из них крупный
заголовок возвещал: "Гай Керью арестован по подозрению в убийстве".
Бегло просмотрев газеты. Порция быстро убедилась, что Гай полностью
отверг ее выдумку, будто он всю ночь провел с ней.
Посмотрев на инспектора, который, изредка сопя, молча курил, она
промолвила:
- Хорошо, я все расскажу... И вы тогда поймете, почему я была
вынуждена...
- Давно пора, - прервал ее Кремер. - А я уж как-нибудь все пойму.
Можете не беспокоиться... Продолжайте!
- Ночь я спала в комнате для гостей отдельно от Гая Керью... Да, это
правда... И вот, в пять тридцать я встала, чтобы выйти посмотреть на солнце.
Выйдя в сад, я увидела недалеко от гробницы лежащего Вудро Вильсона. Затем я
зашла в гробницу и обнаружила труп Вэла Керью!..
- Почему вы подумали, что он уже мертв, а не ранен, например?
- По его позе... по крови... по всей обстановке - это трудно передать
словами...
- Что вы сделали дальше?
- Я решила не говорить никому о том, что увидела...
- Но почему?! Разве вы не знаете, что надо делать в случае обнаружения
убийства?
- Видите ли... я очень испугалась. Я подумала, что могут заподозрить,
будто я причастна к этому, а еще больше я почему-то боялась за Гая...
- Что вы сделали дальше?
- Я вернулась в свою комнату и легла, но не смогла заснуть... Тогда я
пошла к Гаю и все ему рассказала...
- И что же он?
- Сначала Гай мне даже не поверил... Но тут как раз пришел Вудро
Вильсон. Весь его вид говорил о том, что произошло что-то серьезное. И тогда
мы все вместе побежали к гробнице...
- Почему же вы раньше говорили полиции, что с двух часов ночи были
вдвоем в комнате у Гая, и до самого утра никто ни разу не выходил оттуда?
- Все дело в том, что я, хотя и не верила, будто Гай может быть
убийцей, но все-таки думала, что так будет спокойней... и это будет лучше
для Гая...
- А знал ли он об этом вашем решении раньше?
- То есть?.. Я не понимаю...
- Сговаривался ли он с вами раньше насчет вашего общего совместного
алиби?
- О, нет... Ничего подобного. Никаких сговоров. И он меня ни о чем не
просил. Он вообще очень гордый... И я не помню даже, чтобы он не только
меня, но вообще кого-либо просил о чем-то для себя...
- Но ведь когда он услышал вашу явную ложь, то не стал ее отрицать...
Почему?
- Я не знаю. Лучше, наверное, спросить об этом его самого...
- Что делать лучше - это я решу сам, без вашего участия, - вновь
повысил тон инспектор Кремер, которому начал надоедать этот малопродуктивный
разговор, от которого он надеялся получить гораздо больше конкретных фактов,
а возможно, даже и нить для дальнейшего поиска.
Он вновь задымил своей сигарой. Потом встал и начал ходить, описывая
круги вокруг сидящей в кресле Порции Тридт. Та испуганно провожала его
глазами, но не решалась заговорить первой.
Когда атмосфера в буквальном смысле покрылась облаками сигарного дыма,
а в фигуральном - стала более чем напряженной, Кремер подошел к Порции
вплотную и остановился. Когда их глаза встретились, инспектор, выдохнув
струю дыма прямо девушке в лицо и не отрывая своего взгляда от ее глаз,
очень медленно и с нажимом сказал:
- Та-ак... Вы снова мне солгали!..
- Нет, нет! - истерически закричала Порция. - Теперь я рассказала вам
все. Больше мне нечего добавить!.. Но почему вы мне не верите?!!
В ее голосе было столько слез, что Кремер заподозрил приближающуюся
истерику. Но он по-прежнему не верил Порции Тридт и, видя бесполезность
продолжения допроса в данной ситуации, отпустил ее.
Мистер и миссис Бард вновь принимали гостей. На сей раз по просьбе
Джин. Но как резко отличались эти два вечера!
Сейчас не звучали веселые шутки и смех. Вид у всех был если не понурый,
то по крайней мере очень серьезный.
Хотя, конечно, у Джин не было никакого опыта по проведению
следственного эксперимента, но в качестве компенсации она призвала на помощь
весь свой талант дизайнера, женский такт и лукавство.
Все гости вышли на лужайку сада, где в предыдущий вечер Джин очнулась
после удара по голове уже без своего нового красного костюма. Главная идея
Джин, от использования которой она надеялась получить желаемый эффект,
заключалась в том, чтобы пронаблюдать за реакцией гостей в тот самый момент,
когда раздастся крик козодоя.
Девушка предполагала, что все присутствующие посмотрят в сторону
источника звука, а вот потом только один человек, догадавшись, быстро
переведет свой взгляд на нее. И если она этот момент не прозевает, то таким
образом, сможет узнать нападавшего. А так как это мог сделать только убийца,
пытавшийся уничтожить важную улику, то, безусловно, она найдет его!
План действительно выглядел простым, как и все гениальное.
Еще раньше Порция договорилась с Чарли, которого ей прислала подруга,
что тот спрячется в кустах, откуда в прошлый раз раздавался крик козодоя.
Она узнала у мистера Байса, не является ли этот крик каким-либо особым
знаком у индейцев. И не ошиблась. Это был клич, с которым одинокий охотник
выходил на охоту.
Было ли это простое совпадение, или за этим что-то крылось?..
Джин договорилась с Чарли, что он проимитирует крик козодоя ровно в 20
часов 45 минут. Поэтому в 20.40 она расположила на лужайке всех гостей
полукругом, чтобы хорошо видеть их лица. Едва Джин успела это сделать, как
раздался крик козодоя. Все произошло словно на хорошо отрепетированном
спектакле. Сначала все гости, как по команде, повернулись к кустам, откуда
раздался крик птицы. Потом один из них резко повернул голову, поймал
встречный взгляд Джин и быстро отвел глаза.
Джин вздрогнула, и в сердце ее вполз холодный и липкий страх...
Ничего не объяснив гостям, девушка всех поблагодарила и быстро
отпустила. Удивленные гости, недовольно переговариваясь, разошлись, так и не
выяснив смысла всего происходящего.
Это был, наверное, самый короткий и необычный званый ужин...
Джин вышла из дома Бардов вместе с Чарли, который присоединился к ней у
входа, после того как незаметно выбрался из кустов, где он прятался. Они
сели в машину и поехали в направлении его дома. Там Джин высадила Чарли и
направилась к себе домой.
Нервное напряжение у нее усилилось настолько, что Джин почувствовала
необходимость остановиться. И вдруг... она с ужасом увидела, что ее
преследует какая-то черная машина. Испуганная девушка выжала газ и
максимально увеличила скорость. Но преследователи, а теперь в этом не было
уже ни малейшего сомнения, не отставали от нее.
И тут Джин приняла смелое решение и резко затормозила. Черная машина
остановилась на некотором расстоянии сзади.
Увидев, что улица хорошо освещена и на ней еще видны редкие прохожие,
Джин вышла из своего автомобиля и смело подошла к черному автомобилю.
- О, это вы! - Вздох облегчения вырвался у нее, когда она узнала
мистера Байса и Вудро Вильсона. - Как же вы напугали меня!..
- Ах, простите, мисс Феррес, - извиняющимся тоном сказал Амори Байс,
выходя из автомобиля и смущенно кланяясь ей. - Видите ли, когда мы услышали
крик козодоя, то я сразу вспомнил, как вы приходили ко мне и спрашивали о
нем. И я, естественно, подумал, что вы, возможно, подозреваете индейцев, а в
частности меня и Вудро Вильсона. Вот мы и хотели объясниться... Но если бы
мы только могли подумать, что так напугаем вас, то никогда... О, пожалуйста,
простите нас!
- Ну, ничего, теперь я спокойна. А что касается подозрений, то вас
обоих я совсем не подозревала... А раз уж вы здесь, то я попрошу вас о
помощи. Дело в том, что даже адвокат Гая, мистер Орлик, не верит в его
невиновность. Поэтому нам надо доказать это самостоятельно! И я скажу, кого
подозреваю, если вы оба пообещаете мне помочь.
- О, да! Конечно, обещаем, - сказал Амори Байс, а Вудро Вильсон только
поклонился и широко улыбнулся.
- Я подозреваю... - начала нерешительно Джин и, после минутного
колебания, добавила: - Лео Кранца!.. Затем последовал рассказ о проведенном
ею эксперименте, о том, как она поймала взгляд Кранца, брошенный на нее при
крике козодоя.
- О, мисс Феррес, - медленно заговорил Вудро Вильсон, - если так, то я
должен вам все рассказать... Когда я очнулся в то страшное утро и пришел в
себя после удара, то увидел... Там, около гробницы, валялся красный жакет...
Я испугался за мистера Гая... и спрятал жакет... А потом, через две недели,
мне показалось, что мистер Гай ищет его. Тогда я положил жакет на тот стул,
с которого он его взял и подарил вам...
- Так что же мы предпримем? - спросила Джин.
- Я пойду в полицию и признаюсь в том, что брал жакет, - ответил Вудро.
- Тогда мистера Гая освободят... А мистера Кранца посадят в тюрьму...
- Ну, - с сомнением оборвал его Байс, - вряд ли этого хватит для
обвинения Кранца.
- Да, конечно, - поддержала Байса Джин, - я тоже боюсь, что моих
доказательств для обвинения Лео Кранца не хватит... И потом я совсем не
доверяю этому адвокату, мистеру Орлику... Может быть, рассказать все
инспектору Кремеру?..
- Мисс Джин, - не отвечая на вопрос, с беспокойством прервал ее Байс, -
я сейчас подумал, что если мистер Кранц догадался, что вы, мисс Феррес, его
подозреваете, то он начнет преследовать вас. Поэтому вам лучше не оставаться
одной. Мы теперь будем повсюду вас сопровождать и охранять!
- Большое спасибо. Но... я думаю, что в этом нет необходимости... По
крайней мере пока... пока мы не добыли серьезных улик против Лео Кранца...
Так что поезжайте домой. И еще раз спасибо вам обоим.
Попрощавшись, Джин поехала домой.
Проделав остаток пути без приключений, она вошла в свою квартиру и
сразу направилась в ванную комнату, Усталость так сморила ее, что Джин
начала засыпать прямо в ванной...
Резкий звонок в дверь разбудил ее.
Джин вышла из ванной, надела халат и подошла к двери. Была ночь, и в
стоявшей тишине не раздавалось ни звука. То ли от этой тишины, то ли от
всего пережитого на Джин вновь напал страх. "Спросить? Или притвориться, что
никого нет? А вдруг что-то важное от Гая?" - эти мысли молниеносно
пронеслись в ее голове, и она решила спросить.
- Кто там?
- Телеграмма... - раздался в ответ мужской голос. - Телеграмма для мисс
Джин Феррес. Срочная!
Джин открыла дверь и в страхе отступила: это был Лео Кранц.
- Не бойтесь, Джин. - Он попытался успокоить ее и даже улыбнулся. - Я
хочу поговорить с вами... как ваш друг...
- Зачем вы пришли?
- Я знаю, что вы меня подозреваете, но это глупо!.. И я хочу все
объяснить...
- Если вы сейчас же не уйдете, я начну кричать!
И вдруг она увидела на его руках перчатки. Черные, зловещие перчатки...
летом! Теперь ей стало так страшно, как еще никогда в жизни. Она хотела
крикнуть... и не могла!..
Все происходило, как в кошмарном сне. Глядя на нее каким-то
гипнотизирующим взглядом, Кранц медленно приближался, не произнося при этом
ни слова.
Джин, не в силах закричать, молчала тоже. Ей казалось, что эти
мгновения длятся целую вечность...
Вдруг, как обвал, вновь зазвонил звонок. А сразу вслед за этим на
лестнице раздались шум и крики.
Джин, будто очнувшись от кошмарного сна, бросилась к двери и распахнула
ее. Теплая волна облегчения охватила девушку в тот момент, как только она
узнала Байса и Вудро. Все закачалось у нее перед глазами, и она бы упала, но
вбежавший Вудро успел подхватить ее. И тут у Джин началась истерика.
Когда Байс и Вудро ее успокоили, то оказалось, что Кранц исчез,
воспользовавшись суматохой.
- Но как же вы оказались здесь так вовремя? - спросила Джин после того,
как немного успокоилась.
- О, - ответил Байс, - мы решили все же убедиться, что с вами все в
порядке. А пока ждали у входа, то увидели, как в подъезд вошел Кранц. Мы
пошли за ним, но не заметили, куда он вошел. К тому же мы не знали номера
вашей квартиры. Пока его узнавали, чуть не опоздали... Но, слава Богу, все
позади! Но больше мы вас одну не оставим.
Растроганная Джин встала и предложила Байсу и Вудро разместиться на
ночь в соседней с ее спальней комнате.
Байс и Джин поглядывали на часы: Вудро Вильсон, вышедший по каким-то
делам, запаздывал. А ведь они уговорились все вместе пойти к инспектору
Кремеру, чтобы попытаться выручить Гая Керью.
- Делиться ли нам с полицией своими подозрениями о Кранце? Как вы
думаете, мистер Байс? - спросила Джин.
- Трудно сказать. С одной стороны, у нас слишком мало конкретных улик.
Не факты, а одни эмоции. Их, как говорят, к делу не подошьешь. Но, с другой
стороны, если мы ничего не скажем, то я буду очень бояться за вас, мисс. У
меня такое чувство, что вы чудом избежали очень большой опасности, может
быть, даже...
- Ах, оставьте, мистер Байс. Сейчас утро, и все мои ночные страхи
развеялись. Все сейчас выглядит иначе, и уже нет ничего страшного... А вдруг
мне только показалось? Ведь я и от вашего "преследования" в черной машине
бежала в не меньшей панике... Не засмеют ли нас?
- Да, возможно... Но что же делать? Однако хлопотать за мистера Гая мы
идем без всяких размышлений!.. Только вот где же запропастился Вудро?
- А вот и я! - И улыбающийся Вудро предстал перед ними, да не один, а
еще с одним индейцем.
- Мисс Феррес, - продолжал он, - разрешите представить вам Ричардса. Он
слуга покойного мистера Вэла Керью. Ричардс имеет информацию, очень
интересную и для нас, и для мистера Кремера. Но будет лучше, если
предварительно он переговорит с мистером Байсом. Вы не будете возражать,
мисс?
- Ну, конечно, нет. Они могут пройти в мой кабинет. Годится?
- О да, большое спасибо, мисс, но... - начал Вудро нерешительно, -
может быть, чтобы не терять времени... мы с вами, мисс, пойдем к инспектору
Кремеру прямо сейчас, а Байс с Ричардсом подойдут туда позднее?
- Что ж, я не возражаю.
- Входите, мисс Феррес. - Инспектор Кремер вежливо привстал в своем
кресле и, увидев Вудро, удивленно добавил: - Но вы не одна? Вы хотите
беседовать в его присутствии?
- Видите ли, инспектор, мы провели, так сказать, свое небольшое частное
расследование. Я понимаю, что оно, наверно, очень непрофессиональное. Но мы
собрали важные факты, которыми хотим поделиться с вами, и надеемся, что они
позволят доказать невиновность мистера Гая Керью, а может быть, и облегчат
вам поиски истинного убийцы...
- Простите, но вы все время говорите "мы", - перебил ее инспектор. -
Кого еще вы имеете в виду?
- Прежде всего друзей мистера Гая, а именно мистера Вильсона и мистера
Байса, который сейчас подойдет, а, возможно, и не один...
- Ну, хорошо, продолжайте, пожалуйста. Если у вас действительно есть
факты или улики, то я буду вам очень признателен. Итак, я слушаю.
- Видите ли, мистер Кремер, я никому не рассказывала, что перед тем
мгновением, когда во время ограбления потеряла сознание, услышала крик птицы
козодоя. Это навело меня на идею, которую я недавно реализовала.
И Джин рассказала инспектору о своеобразном следственном эксперименте,
который она произвела вчера на повторном вечере у мистера Барда.
Крайне заинтересованный Кремер выслушал Джин очень внимательно,
прерывая только несколькими уточняющими вопросами.
- Но это еще не все, - продолжала Джин, - эта история имеет
продолжение.
И она рассказала о странном ночном визите Кранца.
- Самое подозрительное, - закончила она, - что меня, честно говоря,
сильно напугало, это то, что Лео Кранц был в черных перчатках!
- В перчатках? Летом? - настороженно переспросил Кремер. - Да... Более
чем странно, - и с этими словами инспектор окутал себя новым облаком дыма.
- А нет ли у вас, мисс, - продолжил он, - каких-нибудь еще фактов или
хотя бы наблюдений против мистера Кранца?
- Увы, нет. Я уже думала об этом. Но вот некоторые подозрения против
Порции и адвоката Орлика есть...
- Минуточку, о них чуть позже. А сейчас...
- Хотя, вот еще кое-что о Кранце, - перебила Джин. - Фактов нет, но
есть вот какое соображение. Я думаю, что Кранц, во-первых, сам надевал
жакет, когда убивал Вэла Керью, а во-вторых, нарочно потом подбросил этот
жакет Гаю, чтобы навести на него подозрение...
- А вы можете это чем-нибудь подтвердить?
- Нет, к сожалению, ничем. Но вот еще что пришло мне в голову... Когда
Кранц узнал, что у Гая с помощью Порции появилось алиби, то понял, что его
планы могут рухнуть. Тогда он, возможно, и решил похитить костюм, чтобы
замести следы.
- Последнее предположение уже вяжется гораздо хуже, - остановил ее
Кремер. - Похитить костюм, но для другой цели, например, чтобы выручить Гая,
с не меньшим успехом могли бы Вудро Вильсон, или мистер Байс, или еще
кто-нибудь из друзей Гая.
- Я? Но это же глупо! - подал голос Вудро.
Кремер и Джин вздрогнули. Они совсем забыли о присутствии Вудро
Вильсона.
- Мистер Кремер, - после паузы Джин начала снова убеждать инспектора, -
я глубоко уверена, что это не они украли костюм и убили Вэла, а Лео Кранц.
Но пока не могу этого доказать. Я спрашиваю вас, неужели того, что я сейчас
рассказала, недостаточно, чтобы хотя бы усомниться в вине Гая Керью?
- Теперь это уже не мое дело... Я посадил его в тюрьму, а вытащить его
оттуда - дело адвокатов! Обратитесь к ним, это мастера вытягивать. Они
смогут что-нибудь придумать даже... даже из козодоя!
- Мистер Кремер, - не сдавалась Джин, - я знаю, где был этот жакет две
недели!
- Где? - заинтересовался сразу Кремер. - Это может стать очень ценным
фактом. Так где же?
- Жакет был у Вильсона.
- У тебя? - Кремер быстро повернулся к Вудро. - А ну, выкладывай!
После рассказа Вудро Кремер стал очень серьезным. Он несколько минут
сидел задумавшись, потом вызвал сержанта и приказал ему отменить все дела,
намеченные на этот день.
В ответ на это сержант сказал Кремеру, что у него ожидает приема мистер
Байс, а с ним еще один человек.
- Давай пока одного Байса.
Вошел Байс. Он еще раз повторил инспектору то, что уже успела
рассказать Джин. Но Кремер, не услышав новых аргументов, отнесся к этому
скептически.
- Вы нам не верите? - с нотками безнадежности обратилась Джин к
инспектору. Тут ее эмоциональная натура не выдержала.
- Да знаете ли вы, что если бы мы это все придумали... уж, поверьте,
сделали бы все гораздо лучше!.. Да, да! Мы бы сказали, что Вильсон только
притворился, будто он без чувств, а сам видел, как Кранц входил в
гробницу... и как потом вышел оттуда... И не только это! А вы, мистер
Кремер, вообще не способны верить людям, даже когда они хотят помочь!.. Вы
всех подозреваете из-за злобы! Всех до одного! А это очень обидно!!! Да и
глупо же, наконец!!!
Вильсон, придя в восторг от этого взрыва, даже зааплодировал.
- Я выгоню тебя! - заорал на него Кремер, желая на него излить свой
гнев.
- Нет, мистер! Я знаю такое, что вы меня не выгоните! - гордо ответил
Вудро.
- Что же? - несколько поостыл Кремер.
- Когда я увидел труп мистера Вэла, то сначала огорчился, а потом
обрадовался, подумав, что теперь дочь нашего вождя Цианина отомщена, так как
мистер Вэл уже не сможет жениться на другой... на белой женщине. Он умер и
не успел согрешить. Тогда я снял скальп с мистера Вэла и побежал к мистеру
Гаю, чтобы сказать...
- А почему на ноже не осталось твоих отпечатков пальцев? - прервал его
Кремер.
- Я вытер потом нож о мокасины.
- Но откуда ты вообще знаешь об отпечатках пальцев? - рассердился
Кремер. - Ты разве где-нибудь учился?
- Я же в кино хожу, и очень часто! А там все фильмы полны убийств, где
никак не обходится без отпечатков и прочих улик...
Джин не удержалась и подлила масла в огонь.
- Наверное, вы думаете, что и это тоже я придумала?
- Но какой смысл был Кранцу совершать это убийство? - начал вслух
размышлять Кремер, который был, кажется, склонен капитулировать, - неужели
из-за наследства в двести тысяч долларов? Но ведь у него были свои, гораздо
более крупные суммы.
- А может, потому, что Вэл хотел жениться на Порции? - подала ему мысль
Джин, которая стала неистощимым источником оригинальных идей.
- И мистер Кранц лишился бы одного своего сотрудника, пусть даже весьма
полезного? И это - повод для убийства? Чушь!..
- Но есть сплетня, - не сдавалась Джин, - что Кранц был с Порцией в
любовных отношениях... Правда, может быть, это всего лишь сплетня...
- Но эта сплетня, как и все ваши идеи, слишком эфемерна, а главное,
абсолютно БЕЗДОКАЗАТЕЛЬНА! Ну-ка, попробуйте рассказать все это адвокату Гая
мистеру Орлику...
- Мистер Кремер, - вмешался наконец терпеливо молчавший Амори Байс, - у
нас осталось последнее средство попытаться вас убедить. Разрешите пригласить
находящегося в вашей приемной Ричардса, слугу покойного мистера Вэла Керью.
Уверен, что его показания вам очень пригодятся.
Кремер согласился.
Вошел Ричардс и робко остановился у дверей. Кремер внимательно
посмотрел на него и, почувствовав, что этот человек может стать важным
свидетелем, гостеприимно пригласил садиться.
- Итак, я слушаю.
- Мистер инспектор, - медленно начал Ричардс, - я должен признаться,
что за небольшое вознаграждение... Мне были нужны деньги, чтобы купить
нормальный радиоприемник, и я согласился на время похитить ключ от
гробницы...
- Для кого?
- Для мисс Порции. Она попросила меня.
- А зачем?
- Она сделала с ключа оттиск, потом вернула ключ мне... а я положил его
на место...
- Но зачем ей был нужен ключ?
- Этого я не знаю. Но тогда мне в голову пришла мысль, что она может
скоро стать моей госпожой. Значит, я должен слушаться ее...
- Ну, хорошо. А что было дальше?
- Когда мистера Вэла Керью, моего хозяина, убили, то я очень испугался.
И подумал, что надо рассказать про ключи... Я спросил совета у друга
хозяина, у мистера Кранца... Но тот ответил, что не надо беспокоиться и не
стоит больше никому рассказывать, потому что все это совсем не связано с
убийством. Ведь убийце ключ был вовсе не нужен. Он вошел в дверь гробницы,
которую уже открыл мистер Вэл Керью.
- Почему же ты все-таки решил сейчас об этом рассказать?
- Арестован мистер Гай, мой новый хозяин. Боюсь, что это может принести
ему вред, а я не хочу этого. Я его люблю, я его еще маленького учил
ходить... И сейчас лучше понесу наказание сам. И вот, я принес деньги...
Отдайте их, пожалуйста, мисс Порции.
- Что ты можешь еще сказать об этом? - продолжил Кремер допрос Ричардса
после некоторой паузы.
- Я думаю, что мистеру Вэлу не понравилось, если бы он узнал, что его
сын посажен в тюрьму, обвиненный в убийстве отца...
- Да нет же, болван!.. Я тебя не спрашиваю, что ты ДУМАЕШЬ, я
спрашиваю, что ты ЗНАЕШЬ?
- Больше ничего, мистер.
- Ну, ладно, идите к моему сержанту, пусть он оформит на вас протокол в
качестве свидетеля, - официально заявил Кремер и даже назвал индейца на
"вы", что он делал не часто. - И не уходите. Можете еще пригодиться мне...
как свидетель.
Ричардс ушел, а Кремер приказал дежурному:
- Пусть немедленно сюда доставят Порцию Тридт и Лео Кранца. Да
поживей!..
- Мисс Порция Тридт? - спросил полицейский, присланный Кремером, войдя
в ее квартиру.
- Да, это я. Что вам угодно?
- Мистер Кремер срочно вас вызывает.
- Зачем?
- Он хочет срочно поговорить с вами.
- А... ну, ладно... Я сейчас... только оденусь.
С этими словами Порция прошла в другую комнату. Там она набрала номер
телефона окружного прокурора, с которым была едва знакома, но, по ее мнению,
достаточно, чтобы считать его одним из своих поклонников, которых вербовала
весьма энергично.
- Господин прокурор, - начала она самым обворожительным тоном, - вы
узнаете, кто с вами говорит?
- О, мисс Порция, разве вас можно не узнать! Особенно мне, вашему
верному рыцарю...
- То-то, а я думала, что меня уже забыли, - кокетливо продолжала
Порция, - а вы не могли бы доказать, что вы действительно мой рыцарь?
- О, конечно, с радостью! И что бы вы хотели?
- Дело в том, что меня снова мучает и вызывает ваш несносный Кремер. А
он такой грубый, и у него там так накурено, что у меня начинает болеть
голова...
- О, я постараюсь что-нибудь сделать для вас. По крайней мере, твердо
обещаю, что он будет очень вежлив с вами... Я сейчас же позвоню ему.
- А может, можно совсем к нему не ездить?
- К сожалению... боюсь, что нет... все же это дело об убийстве! Но я
сделаю все, что в моих силах.
- Спасибо, - всхлипнула она в трубку, - а все же бросать свою даму на
съедение этому крокодилу Кремеру, это не по-рыцарски!
Она бросила трубку и поехала к инспектору.
Кремер, которому уже звонил окружной прокурор и достаточно надоел
своими просьбами быть полюбезнее с мисс Порцией, принял ее официально,
холодно, но вежливо. Он отклонил предложение окружного прокурора
ограничиться предупреждением Порции за ее "небольшое", как тот выразился,
лжесвидетельство, а потом отпустить ее.
И вот сейчас Кремер сидел, взбешенный тем, что она столько раз лгала
ему и этим сильно затруднила и затянула расследование, в то время как его
начальники пытаются облегчить ее участь и давят на него.
Дошло до того, что окружной прокурор, мэр города и комиссар полиции,
также хорошие знакомые Порции, пришли к нему в кабинет и расселись в
креслах, пожелав, чтобы он вел допрос Порции в их присутствии.
Поэтому Кремер обратился к Порции, начав со слов:
- Меня обвиняют высшие гражданские и полицейские представители властей
города в предвзятой недоброжелательности по отношению к вам. Они даже
пожелали здесь присутствовать...
Он еще раз вызывающе посмотрел на всех, кто находился в его кабинете.
- И все-таки, - продолжал Кремер достаточно вежливо, но очень жестко, -
несмотря на все эти обстоятельства, я официально заявляю, что если вы, мисс
Тридт, не ответите ПРАВДИВО, - он подчеркнул это слово особенно, - на все
мои вопросы и допустите хотя бы одну новую ложь, то я вас арестую. И причем
немедленно!
Он сделал паузу и насмешливо посмотрел на мэра, комиссара и прокурора.
Но те пока предпочитали не вмешиваться.
- Итак, отвечайте: зачем вам потребовалось сделать дубликат ключа от
гробницы?
Порция сильно побледнела и в растерянности посмотрела на своих
покровителей, глазами моля о помощи.
Однако те, естественно, не рискнули вмешиваться, ибо дело принимало
серьезный оборот.
- Но с чего вы это взяли? - перешла Порция в контратаку, собрав все
свои силы.
- Ах, так! Вы опять за свое! Новая ложь! - слова Кремера хлестали, как
удары бича, но голос он не повышал. - Ладно, сейчас я прикажу, чтобы ввели
Ричардса, благо он сидит в соседней комнате. Так что, позвать его?
Порция молчала.
- Ладно... Тогда я арестую вас на сутки, начиная с этой ночи, а за это
время найду того слесаря, который сделал вам дубликат ключей от гробницы...
- Мистер Кремер, - прервал его, не выдержав, мэр, - но зачем
арестовывать мисс Порцию? Ведь она же не убьет, надеюсь, этого слесаря?
- Ну что ж, - ответил Кремер, не меняя интонации. - Вы имеете право на
это надеяться, а я имею право ее арестовать!
- Мисс Порция, - вновь вмешался мэр, но теперь уже обращаясь к
допрашиваемой, - я думаю, что вам надо признаться. Мистер Кремер и так долго
был терпелив по отношению к вам. Дело слишком серьезно, и вы лишь ухудшаете
свое положение молчанием. Правда с ключами все равно и так легко выяснится.
- Хорошо, - опустив глаза, пролепетала Порция, - я признаюсь, что
заказала ключи... Но... я ни разу не пользовалась ими!
И она вздохнула с облегчением, очень довольная тем, что нашла такой
выход.
Но провести Кремера было не так-то просто.
- А все же, зачем вы их заказали? Ведь не для того, чтобы не
пользоваться ими, - насмешливо добавил он, легко разгадав ее ход...
- Цель моя не связана с убийством, и я не хочу об этом говорить.
- Откуда вы знаете, что связано с убийством, а что нет? - сразу же
включился Кремер. - Вы что, присутствовали при убийстве?
- Ведь дверь все равно уже была открыта, когда вошел убийца, -
попыталась парировать Порция.
- Этого никто не знает, - не сдавался Кремер, вновь переходя в
контратаку. - А откуда вы это знаете?
- Я не знаю, - испуганно поспешила заявить Порция.
- А может быть, как раз наоборот? Убийца заранее открыл дверь и
спрятался в гробнице, подкарауливая там Вэла Керью.
- Ну... нет, я не знаю...
- Вам лучше сознаться, мисс Тридт! Предупреждаю, что дело будет
рассматриваться не в Нью-Йорке, а в округе, где произошло убийство. А там
ваши высокие покровители не имеют такого влияния. И еще! Если не признаетесь
немедленно, то вы автоматически становитесь подозреваемой в убийстве! А это
- электрический стул или газовая камера!
Порция в полной растерянности посмотрела на своих покровителей, и мэр
вновь посоветовал ей во всем признаться.
- Мисс Тридт, - сказал он, - ведь если вы расскажете все о ключе и
выяснится, что это не имеет отношения к убийству, то, возможно, вас не будут
больше вызывать даже в качестве свидетельницы на процессе, а это не очень
приятно...
Не в силах более бороться. Порция сдалась.
- Ключ был мне нужен, чтобы войти в гробницу... Да, и я вошла в нее, но
не в день убийства, а НАКАНУНЕ! Именно накануне, в шестнадцать часов...
когда я знала, что Вудро спит и не помешает мне... Я вошла в гробницу, где
никого не было... - После паузы она, наконец, решилась рассказать все до
конца. - Там я заткнула бумагой отверстие в стене, чтобы солнце не могло
упасть на лицо Цианины, когда на следующий день... я знала об этом... Вэл
собирался прийти к покойнице за советом, жениться ли ему на мне...
- И чем вы заткнули эту дырку?
- Я воспользовалась для этого своей желтой косметической бумагой.
- А когда вам пришла эта идея?
- За два дня до смерти Вэла, когда он водил меня в гробницу, где все
показывал мне и рассказывал...
- Но как вы смогли бы обмануть Вэла, - сделал очередной выпад Кремер, -
если на улице было яркое солнце, и он это прекрасно знал?
- Я очень хорошо знала Вэла, - ответила Порция, не задумавшись ни на
мгновение, - он очень хотел жениться на мне. И он готов был уцепиться за
малейший повод, говоривший за то, что Цианина не возражает. Вэл даже
намекнул мне в присутствии Кранца, что он не возражал бы, если бы по
какому-то чудесному вмешательству извне эксперимент с Цианиной закончился
благополучно. Вы можете спросить Лео Кранца об этом...
- Вы опять лжете, - оборвал ее Кремер, - ведь сразу после убийства
полицейские очень тщательно осмотрели всю гробницу, облазили ее дюйм да
дюймом. И нигде не нашли этой бумаги. Где она?.. Вы хотите, чтобы я позвонил
и вас арестовали?
- Нет. Я знаю, где бумага!
- И где же она?
- Ее забрал Кранц...
- А как же вы узнали об этом?
- Я все время удивлялась, почему меня не спрашивают об этой желтой
бумаге. Она ведь очень редко используется. Я думаю, что такого сорта не было
ни у кого, кроме меня. Но вот два дня назад мне позвонил Кранц. Он позвал
меня к себе... и показал эту бумагу.
- А как и когда он ее взял?
- Когда после убийства он прибежал с Гаем в гробницу, то, пока Гай
бегал вызывать полицию, Лео Кранц остался там на несколько минут один... Он
увидел бумагу, вытащил ее гарпуном, висевшим на стене гробницы, и спрятал,
так как знал, кому она принадлежит...
Воцарилось молчание. Все были очень взволнованны и смотрели на Кремера,
а тот, на сей раз даже забыв о своей сигаре, снял трубку.
- Введите мистера Кранца, - резко произнес инспектор...
...Кранц вошел в кабинет и сразу же начал говорить с полным
самообладанием и с тем выражением, которым владеют "сильные мира сего",
знающие, что за них красноречиво говорят их миллионы.
- Сначала я взбесился, когда в воскресенье меня вызвали в полицейский
комиссариат, да еще потом заставили четыре часа сидеть в приемной. Столько
времени я не стал бы ждать приема и у президента... Но теперь, когда я вижу
столь высоких представителей власти, собравшихся здесь, - Кранц отвесил
полуиронический поклон мэру, комиссару и окружному прокурору, с которыми он
был в приятельских отношениях, - ...теперь я уже не сержусь... Я и сам был в
ужасе, узнав, что Гай арестован...
- Так вы не верите в его вину? - сразу же повел атаку Кремер, стремясь
перехватить инициативу.
- Конечно нет, - отпарировал Кранц, но дипломатично добавил, - однако
я, наверно, всего не знаю. Ведь если вы его арестовали, то, вероятно, есть
веские доказательства. Ведь без этого вы бы не...
- Почему вы не рассказали нам, мистер Кранц, - снова взял быка за рога
Кремер, - что у Порции Тридт есть дубликат ключа от гробницы?
Глаза Кранца сверкнули. Он повернулся, чтобы взглянуть на Порцию, но
это ему не удалось: предусмотрительный Кремер, который всегда тщательно
готовил свои очные ставки, усадил мисс Тридт так, чтобы Кранц мог видеть
только ее спину, лишив их возможности обмениваться взглядами. А глаза
инспектора, направленные на Порцию, парализовали ее, как удав кролика, и она
не решилась обернуться.
Помолчав, Кранц ответил наигранно небрежно:
- А зачем говорить? Ведь очевидно, что убийца не мог воспользоваться
этими ключами... Да и вряд ли они ему вообще были нужны...
- Но вы признаетесь, что знали о ключе? - Инспектор, как собака,
преследующая дичь, не отставал ни на шаг и не давал своей жертве передышки.
- Конечно... а почему бы и нет?..
- И все это время молчали?
- Это интимное дело, которое никого не касается... в том числе и
полиции, - добавил Кранц с некоторым вызовом и явным неудовольствием.
- И вы знали, зачем ей понадобился этот ключ?
- Нет.
- И сейчас не знаете?
- Нет! - Кранц начал повышать голос.
- Вы лжете, - тихим ледяным голосом охладил его Кремер. - Однако в
данном случае вы лжете, как джентльмен... защищая даму. Это в какой-то
степени извиняет вас. Поэтому я пока терплю вашу ложь. Но только лишь пока,
- с нажимом повторил Кремер. - Теперь мы все знаем об этом и...
- В таком случае, - более миролюбиво прервал его Кранц, - что бы я вам
ни сообщил, это уже будет из вторых рук, не так ли?
- И все же нам хотелось бы кое-что уточнить, - продолжил Кремер и
неожиданно резко выбросил, в упор посмотрев на Лео Кранца: - Вы знали, что
эта желтая бумага принадлежит Порции!?
Кранц выдержал этот удар с полным самообладанием а ответил без
малейшего промедления:
- Это очень редкая бумага. Я знал, что Порция пользуется именно такой.
Больше я никогда ни у кого не видел подобной бумаги. Но я не хотел бы, чтобы
ее впутывали в это дело. Поэтому я... Я взял гарпун и вытащил бумагу из
отверстия в куполе... Потом вытер отпечатки пальцев и повесил гарпун на
место, а бумагу спрятал...
- А как вы заметили бумагу? Вы что-то начала искать? Что? - не
успокаивался Кремер.
- Я ничего не искал, - оскорблено заметил Кранц. - Все очень просто
объясняется... и не надо ничего выдумывать! - добавил он с угрозой. - Просто
я удивился, что свет на лице Цианины такой приглушенный... а оно всегда было
ярко освещаемо солнцем, да и солнце в этот день сияло вовсю... Вот тогда я
подошел ближе, заинтересовавшись этим, поднял глаза и увидел эту желтую
бумагу...
- Куда вы ее спрятали?
- Вот в этот карман.
- Вы уверены в этом?
- Такие минуты не забываются! Ведь я спрятал бумагу, чтобы защитить
мисс Тридт от всяких глупых подозрений и сплетен!
- А бумага все еще у вас? - не успокаивался Кремер.
- Да.
- Я хотел бы ее иметь! Она нужна нам в качестве вещественного
доказательства. А все вещественные доказательства должны быть в полной
сохранности. Поэтому она должна находиться в полиции. - Кремер дошел даже до
тех ноток, которыми уговаривают маленьких детей. Да, спорить с капризными
миллионерами не так просто!
- Мне не хотелось бы отдавать эту бумагу. Это может вовлечь мисс
Тридт...
- Я мог бы, - вновь прервал его Кремер по-прежнему прохладно вежливым
тоном, не повышая голоса, - забрать эту бумагу с помощью полиции, получив у
прокурора ордер на арест. Но надо ли применять крайние меры?
Кранц молчал.
- Где вы ее прячете? - продолжал атаковать Кремер.
- В маленьком сейфе... У меня в спальне... И уверяю вас, она там в
достаточной сохранности. Вам не о чем беспокоиться! - Ладно, оставим пока
это и вернемся немного назад, к тому дню... дню убийства! Итак, вы спрятали
бумагу в карман, и тут же вошел Байс. Затем прибыла полиция. Вы не
отлучались за это время из гробницы?
- Нет.
- Итак, еще раз. Это очень важно! Я вновь спрашиваю вас, мистер Кранц,
вполне официально: до того как вы с Гаем и полицейскими вышли из гробницы и
направились в дом, вы не выходили из гробницы ранее?!
- Нет!!
- Да, я знаю об этом из отчетов полиции и протоколов вашего первого
допроса...
- Так какого же черта вы меня об этом столько раз спрашивали?!
Кранц, не скрывая своего возмущения, резко встал со стула.
- Сядьте. Теперь уже недолго, - зловеще добавил Кремер. - Мне надо
только кое-что еще уточнить... Так, значит, придя в дом, вы имели в кармане
эту бумагу?
Ответа не последовало, Кранц только возмущенно скрипнул зубами...
...Но вдруг что-то произошло с Кранцем. Он побледнел. Пальцы его рук,
которые раньше лежали спокойно на коленях, теперь мелко задрожали.
Увидев, как Кремер смотрит на его дрожащие руки, Кранц злобно зашипел и
убрал их в карман.
- Значит, - закончил торжественно Кремер и встал, показывая, что
наступил заключительный акт, - все это время бумага была у вас в кармане, и
ее никто не трогал?!?
Кранц опустил голову и молчал...
Все остальные онемели от удивления и ничего не понимали.
- Наконец-то я поймал вас, Лео Кранц, - произнес Кремер с облегчением,
- это длилось долго... Но вот и конец!
Мэр, не выдержав, первым нарушил молчание.
- Да скажите же нам наконец, Кремер, в чем тут дело?
- Кранц не мог взять эту бумагу тогда, когда Гай выходил за полицией...
Потому что, когда пришли полицейские, то они сразу же произвели обыск...
очень тщательно... Обыскали всех! В том числе и Кранца!
- Ну и что же? - продолжал недоумевать мэр. А остальные, кажется, уже
начали кое-что постигать...
- А то, - ответил торжествующе Кремер, - что единственная возможность
взять эту бумагу у Кранца была ДО ПРИХОДА с Гаем, когда он один приходил
перед этим. Так это и было на самом деле! Именно тогда он забрал эту
бумагу... когда рано утром пришел в гробницу и убил там Вэла Керью!..
Порция застыла в кресле от ужаса.
Все по-прежнему безмолвствовали...
Немая сцена в финале была более чем убедительной (отметим в скобках,
что даже гениальный постановщик подобных сцен, у которого, по-видимому,
сегодня Кремер позаимствовал этот блестящий ход "под занавес", мог бы быть
довольным! Кто? Это мы предоставляем решить догадливому читателю самому)...
В этот кульминационный момент Кремер неожиданно вышел из кабинета.
Он жевал на ходу сигару, которую забыл зажечь. Видно, и у полицейских
есть нервы, хотя и менее заметные, чем у простых смертных.
- Мистер Кремер, - сразу же набросился на него Вудро Вильсон, ожидавший
его в коридоре, - вы его уже освободили?
- И вы столько часов здесь просидели безвыходно? - вопросом на вопрос
ответил Кремер, который уже седьмой час подряд вел допросы.
- Нет, мы сходили перекусить... и мисс Феррес тоже. - Вудро по-прежнему
вопросительно смотрел на инспектора. - Так что с мистером Гаем?..
- Спасибо вам всем. - Кремер подошел к Джин, и его голос потеплел. - И
особенно вам большое спасибо, мисс Феррес. Вы очень помогли нам!
Инспектор немного постоял, наконец, заметил свою сжеванную сигару,
выбросил ее и вновь повернулся к Джин, которая, как и все остальные в
передней, еще не знала развязки и с понятным нетерпением смотрела на
инспектора.
- Вы были правы, мисс Феррес. Так или иначе... мы докопались до истины.
И еще после одной паузы, теперь уже последней, Кремер добавил, не
отводя взгляда от Джин:
- Да... Это был ЛЕО КРАНЦ!.. - И с улыбкой, которая появилась у него
впервые за последние семь тяжелых часов, добавил. - Если вам захочется быть
награжденной медалью, только скажите мне об этом... Да, вы ее заслужили
больше всех, пожалуй!
И тут напряжение, наконец, спало с лица Джин. Началось общее
потепление.
- Ну, так как, Вудро, - обратилась Джин с улыбкой к Вильсону, - я
хорошая женщина, а?
- О! - Вудро вскочил и смотрел на нее с обожанием, не находя слов,
потом все же заговорил. - Да, да, конечно, чертовски хорошая!
- Мистер Кремер, - Джин неожиданно подошла к инспектору, - если у вас
есть дочь, - тот ошарашенно поднял брови, - пришлите ее ко мне, и я сделаю
ей наряд. Это будет самый лучший наряд в Нью-Йорке.
Трудно было сказать, чего было больше в ее словах: юмора или
сердечности. Особенно, когда она добавила;
- А могу что-нибудь подобное сделать и вам самому...
И с этими словами она истерически захохотала и долго не могла
остановиться. Наступила нервная разрядка. Маленькая женщина долго и стойко
держалась, но человеческие силы не беспредельны.
Не будем забывать и того, что все это произошло после боя. Да какого! И
который, кстати, она выиграла, что вообще-то тоже немаловажно... (Как мог бы
добавить некий Арчи Гудвин, если бы был здесь).
Амори Байс тут же подошел к Джин.
- Перестаньте смеяться, мисс.
Он говорил негромко, но очень убедительно и доброжелательно, чуть
нараспев, по-отечески взяв ее за руку. А потом усадил, терпеливо ожидая,
когда она успокоится.
Впрочем, ждать этого пришлось совсем немного...
Надо ли добавлять, в каком настроении расходились все те, кто так долго
и терпеливо ждали в приемной?..
После шестидневного перерыва, за который произошло столько, что,
наверно, хватило бы еще для одного романа. Джин Феррес сидела в своем
кабинете.
На первый взгляд в нем все было как и прежде. Но в то же время
чувствовалась какая-то трудно уловимая перемена... А может быть, перемена
больше коснулась хозяйки этого кабинета?.. Ведь, что ни говорите, а такие
события не проходят бесследно. И их следы или тени, по крайней мере,
остаются надолго.
А вообще-то, они иногда имеют и не только одни теневые стороны... Не
верите? Подождите, имейте терпение, и вы скоро согласитесь с нами.
...Джин глубоко задумалась. И хотя она смотрела на многочисленные
эскизы и образцы, лежавшие у нее на столе, но, кажется, она их не замечала.
Раздался звонок телефона. Он вывел ее из задумчивости. Джин не спеша
подняла трубку и, все еще витая где-то в облаках, произнесла отсутствующим
голосом:
- Алло...
- Джин, это вы?
- А кого бы вы хотели? - ответила Джин, голос которой, после того как
она узнала Гая, сразу потеплел.
- Никого! - с чувством сказал Гай. - Конечно, только вас!
- Если так...
- Да, только так! Джин, мне надо срочно видеть вас. - Нотки нетерпения
так и звенели в его голосе. - Могу ли я к вам приехать?
- Да, конечно... а почему бы и нет?..
Сразу раздались гудки отбоя. Очевидно, Гай уже спешил к ней, а Джин с
улыбкой все повторяла:
- А почему бы и нет!..
Неожиданно она увидела свое отражение в блестящем стекле одного из
эскизов, висящих напротив нее.
- О, Джин, - сказала она себе укоризненно, - как вы легкомысленно
выглядите, мисс. О!..
И она срочно приняла деловой вид. Хотя удержать его до прибытия Гая ей
будет стоить немалого труда.
Наконец, распахнулась дверь, и на пороге появился Гай Керью.
- Джин, мне так много надо сказать вам, - тяжело дыша, начал он и вдруг
замолчал, увидев удивленно поднятые кверху брови Джин.
Наверное, любовь ослепила Гая в этот момент, потому что он не заметил,
насколько наигранно ее удивление. Он смешался, как мальчишка, и, чтобы
выиграть время и прийти в себя, переключился на другую тему.
- Вы знаете, Джин, что было с тем жакетом?..
- Да? - переспросила она, будто действительно не знала и будто это
сейчас имеет для нее большее значение, чем то, что она надеется от него
услышать... совсем о другом!
- Когда Порция в то утро оставила этот злополучный жакет в верхнем
холле, то Лео Кранц, выходя, увидел его и надел. Он был с ним в гробнице и
нарочно оставил этот след, зная, что жакет принадлежит мне. Потом Кранц
бросил жакет, а Вудро спрятал его...
- Я думаю, что вам очень жаль Порцию, не правда ли? - перебила Джин.
- Порцию? - непонимающе переспросил ее Гай. - Ну... вообще-то мне жаль
всех, кто так много перенес из-за этого. А особенно вас.
- Пустое, - ответила Джин тихо.
Гай осмелился более внимательно посмотреть ей в глаза и заметал
мелькнувшее там ожидание. Тогда он подошел к ней ближе и неожиданно начал
петь.
Джин сначала вздохнула, но потом ее черты смягчились, и так долго
ожидаемое умиротворение и радость снизошли на нее.
- Что вы пели? - спросила она, когда он замолчал. - Какая чудесная
мелодия! Мне кажется, что я ее не знаю, и в то же время меня не покидает
ощущение, что где-то я уже это слышала... Что это?
- Это любовная песня индейцев.
После небольшого молчания он очень выразительно посмотрел на Джин.
- Я мог бы спеть вам еще лучшую песню. Любовную песню племени чероки...
но...
- Что "но"? - быстро переспросила Джин, а взгляд, который она бросила
на Гая, помог ему ответить.
- Это песня возлюбленной, чьей любви этот чероки... уже полностью
добился!
- Да? - Джин немного помедлила, а потом решительно тряхнула своими
чудесными волосами. - Так я хочу ее услышать!
И Гай спел ей эту песню... Только, естественно, несколько позже.
Издательская фирма "КУбК" 1994
Под редакцией А. Санина