Николай Рерих.
СЛАВА САМУРАЕВ

Японскому Обществу имени Рериха

Комио, прекрасная Владычица Нары, пела: “Я не сорву тебя, цветок, но посвящу тебя Буддам прошлого, настоящего и будущего”.

В этом обращении к прошлому и будущему заключена вся мощь японского гения. Почему так нестираемо запоминаются картины старых японских мастеров? Почему мы так запечатлеваем жесты и несравнимую мимику японских актеров? И отчего дух японского самурая остается в истории человечества как символ героизма, истинного патриотизма и мужества? Эти понятия установились с такою убедительностью, что как друзья, так и враги, и близкие и далекие, без всякого сомнения устанавливают эти эпитеты.

За границами зримого создается и особый язык. Непередаваемое чувство-знание творится там, где мы соприкасаемся с областью духа. В этой державе мы понимаем друг друга несказуемыми рунами жизни. Там мы начинаем познавать в прозрении, близком вечному чуду Истины.

Чудо жизни, всепобеждающее и величественное! Чудо, наполняющее все глубины Бытия. О, чудо, редко ты выражаемо рукою человечества. Но с древнейших времен сверкающие искры Истины все же достигли нас. Но часто извращен их величавый ритм. Тем драгоценнее замечать сохранность этой чудотворной ткани красоты в старых японцах. Благоухание блаженной сказки струится с позолоченных временем листов и с несломимой веками патины чудесных лаков. Безграничен горизонт живого глаза и пылающего сердца. И насыщенные концепции старых японцев и поучают и поражают. Выражена в них удивительная жизнь и запечатлены явления великой Истины. В тончайших иероглифах жизни запечатлен синтез. В выражении повседневной жизни не обойдены высшие законы. Фантасмагория жизни делается невинной в высшей убедительности. В прекрасной гамме красок выражена мощная песнь, которая может вдохновлять наше беспокойное сознание.

Многие вершины искусства сверкают в создании японских мастеров. Многие проблемы, такие трудные, отважно разрешены японскими создателями. Аристократизм красоты, народность, романтизм, героизм, символизм, содержание, история, этнография, подвиг — все это так ценно человеческой природе и так часто отринуто предрассудками; все это сокровище объединено в прекрасном творении японских мастеров.

Говоря о Японии, мы можем употреблять слово Прекрасное. На это понятие имеет право народ, который до сих пор весною выходит празднично приветствовать пробуждение природы, народ, который обращает повседневность в сокровище искусства и выбирает одну картину для каждого дня; народ, который знает, как очувствовать произведение искусства. Где же, кроме Японии, так много частных художественных собраний? В какой другой стране так же почетно называться собирателем искусства? И где та страна, кроме Японии, где на школьном конкурсе, на тему “Фудзияма”, первая награда будет дана за наиболее самоотверженное описание? Множество фактов являют нам Японию с самой положительной стороны, но при этом мы должны помнить, что для нас ускользает такое же множество трогательных и героических подробностей. Наши мерила, конечно, не чувствительны ко многому, что может быть заметно самим японцам. Но мы помним Японию в цветении вишневых садов, и в сердце нашем мы чувствуем, что жив тот священный цветок, о котором пела так прекрасно Комио, божественная Повелительница Нары.

Японский народ, осознавая богатые традиции, понесет и дальше высокую культуру, которая уже помогла ему занять в мире такое выдающееся место.

Крепчайшая человеческая твердыня, истинное сокровище, заключается в возможности встречаться во имя высшей культуры. В этом великом понятии мы соединяем все завоевания высших культов, все непобедимые красоты и все вышнее знание. В наше время, во время земного смятения, не трюизм твердить заклинание о высокой культуре. Более чем вовремя сейчас укреплять друг друга в том, что высокая культура не должна оставаться в небрежении, и что личность, род, государство могут расти лишь на основе культуры; никакая вульгарность, ни разложение не должны проникать за эти благородные врата.

Мы стремимся к взаимному пониманию. Назначаются награды за мир. Мы стремимся к Знамени Мира, которое охранит все культурные сокровища от вандализма и грубости, как во времена войны, так и во время мира. Ведь мы знаем, что и во время так называемого мира очень часто вандализм свирепствует не меньше, чем во время войны. Мы также знаем, что иногда война в духе более опасна, нежели война в поле. Духовное убийство еще более опасно и преступно, нежели физическое. Все позднейшие открытия, изобретения сулят множество еще неосознанных возможностей. И все служители культуры несут прекрасную ответственность применять эти благие возможности в высших решениях. Каждый огонь может быть потушен. В сумерках повседневности может незаметно понижаться дух народный и постепенно опять может вползти жестокость, вульгарность и эгоизм. Духовный сад нуждается в орошении даже больше, нежели материальный.

Во имя прекрасного сада Японии, во имя почитания великих предков, во имя вечного Цветка Комио, Владычицы Нары я приветствую вас, еще незримые мне, друзья мои! Твердо верю, что идеалы высшей культуры всюду тождественны; ни океаны, ни горы не могут препятствовать дружеским стремлениям человечества.

Те, кто живут высшими стремлениями, неизбежно встретятся на перепутьях великой Беспредельности. Приветствую вас во имя общей творческой работы!

Гималаи. Февраль, 1931.