Игорь Росоховатский. Прописные истины.

Высокий, чуть сгибающийся под тяжестью собственных плеч человек вышел из

ракетоплана на аэродроме Центральной библиотеки. Досадливым жестом отстранил

кинувшихся было навстречу роботов из отдела справок и услуг. Как видно, жизнь не

стелилась для него ковровой дорожкой. Запавшие щеки, резкие морщины. Глаза

сидели так глубоко, что невозможно было уловить их выражение.

Через несколько минут аэробус местной линии доставил его к административному

зданию. Он вошел в кабинет управляющего. Навстречу, радушно улыбаясь, встал

из-за стола-пульта розовощекий человек.

Вошедший не ответил на улыбку. Он не сел в предложенное кресло, и управляющему

тоже пришлось стоять, опершись рукой о стол.

— Мне нужна книга, — сказал гость.

— Хорошо, — с готовностью отозвался управляющий. — Не желаете ли пока выпить

нашего знаменитого "ВБ"? Такого напитка не найдете больше нигде.

— Мне нужна книга, — повторил гость, и в его голосе зазвучали металлические

нотки.

— Прекрасно! — воскликнул управляющий, и на его полных щеках образовались

ямочки. — Как ее название, имя автора или индекс?

Он переминался с ноги на ногу, отчего-то клонясь на правую сторону. Ему очень

хотелось сесть.

— Не знаю, — устало сказал вошедший. — Такая книга лишь одна. Ее нельзя спутать

ни с какой другой…

На лице управляющего поочередно появились выражения растерянности и сочувствия.

Он хотел успокоить собеседника и не знал, как это сделать. А тот продолжал:

— Эта книга учит, как поступать, чтобы стать счастливым…

Розовощекий управляющий недоверчиво улыбнулся и поспешил согнать улыбку, боясь,

что собеседник ее заметит. Но тот не смотрел на него. Управляющий минуту

колебался, затем решительно нажал несколько кнопок, передал команды по

селектору. Прошли секунды — и через отверстие транспортера поступили первые

катушки пленки. Он взял одну из них, прочел название:

— «Устав Земли».

В его голосе звучало сомнение.

Лицо посетителя оставалось невозмутимым. Искоса поглядывая на него, управляющий

брал поочередно другие пленки.

— В нашей библиотеке вы найдете все, что когда-либо издавалось на Земле и

спутниках. Вот книга о духовном преобразовании, вот изложение учения о

восьмидесяти миллиардах нюансов…

Постепенно управляющий перечислил сотни названий и пришел в уныние. Даже румянец

на его щеках слегка поблек.

— Послушайте, — почти умоляюще сказал он. — Может быть, вы всё же вспомните

какие-нибудь приметы?

Посетитель молчал. Как видно, он не мог помочь управляющему, а пустых слов не

любил.

— Но ведь все книги в какой-то мере учат быть счастливым. Даже научные. Не

познав окружающего, нельзя познать себя. У нас есть новейшие книги о структуре

вакуума; о том, как из песка, смол и воды создавать живые клетки; о том, как

победить любую болезнь; как разложить самую сложную мысль на простейшие

составляющие и понять, что ее породило… — Его голос стал почти заискивающим.

— Я — биофизик Кулешов Павел, — вместо ответа наконец-то представился

посетитель, и при этом имени управляющий почувствовал, как торжественный холодок

прошел по спине. Он знал, что человек, создавший преобразователь биоритмов, уже

давно прочел все эти книги.

— Да, я их прочел, — сказал Павел. — Всегда старался самые трудные, самые

сложные истины понять. Научился менять структуры организмов. Из неживого

создавал живое. Кажется, неплохо делал это, проникнув в «святая святых» клетки.

Но счастливым не стал. От меня ушла любимая. Друзья отвернулись, утверждают, что

я жесток был с ними. Натворил столько ошибок, словно вся жизнь — из сплошных

ошибок. Однажды мне сказали, что есть такая книга древняя. Может быть, просто

пошутили…

Он обреченно опустил голову, так что стал виден весь безукоризненный пробор, и

пошел к двери. Управляющий, прихрамывая, бросился наперерез и преградил ему

дорогу.

— Вы сказали «древняя»! — обрадованно заговорил он. — Значит, нам с вами нужно

попасть в отдел древних книг… Пошли!

— Но, возможно, меня кто-нибудь другой проводит. — сказал Павел, думая: «Ему

трудно ходить, замучился со мной».

На этот раз ничего не ответил управляющий. Они шли мимо стендов, и время от

времени биофизик Кулешов брал какую-нибудь старинную книгу в пластмассовом

футляре, листал ее. Затем ставил на место. Иногда ронял красноречивый вздох.

— А вот книга об учениях йогов, — проговорил управляющий, но Павел даже и не

посмотрел в ту сторону.

«Сейчас он молча повернется к двери и уйдет таким же одиноким и несчастным,

каким пришел», — подумал управляющий, лихорадочно соображая, как задержать

гостя. Нарочито бодрым голосом он воскликнул:

— Знаю, где находится книга. Совсем позабыл об одном отделе. А она, вероятно,

там.

Биофизик покорно пошел за ним по длинному коридору.

«А дальше что делать? — щеки управляющего зарделись нездоровыми морковными

пятнами. — Сейчас обман обнаружится, и он уйдет».

— Я, конечно, слышал о вас, — сказал он, чтобы только не молчать. — Мой сын и

его друг мечтают стать биофизиками, но боятся, что учиться придется слишком

долго и много…

Он попытался улыбнуться. Месяц назад, когда загорелся самолет, в котором

управляющий вез редкие рукописи, он улыбался, чтобы успокоить других пассажиров,

а сейчас не мог.

— Учиться слишком много… — рассеянно пробормотал Павел, отвечая своим мыслям. —

Времени для свиданий не иметь, познавать все более сложные предметы, явления и

забыть, как собирают в парке осенние листья, как пахнет земля после дождя…

— Что вы сказали? — остановился управляющий, растерянно глядя на Павла. —

Познавать сложные и забыть простые? А не в этом ли все дело? Сколько таких

ошибок в истории человечества? Иногда они становились главными, роковыми…

Догадка разгоралась в мозгу, вытеснив иные мысли. И он усилием воли призвал ей

на помощь весь свой опыт. От напряжения пот крупными каплями выступил на его

лбу.

Биофизик удивленно глянул на него, спросил:

— Скоро придем?

— Сейчас! Сейчас! — ответил управляющий, ускоряя шаги.

Они взошли на эскалатор, и на следующем этаже управляющий поманил за собой

Павла. Его движения стали лихорадочно быстрыми. В ближайшей комнате-хранилище он

взял с одной полки старинную книгу, а с другой — катушку пленки и протянул их

гостю.

Павел раскрыл книгу, перевернул один лист, второй… Они шелестели так, как умеет

шелестеть старая бумага или рыжие кленовые листья, хранящие солнце.

— О господи, и в самом деле — она! Вот например… Я книги другие читал, изучал, а

эта… Когда любимая ушла, гнался за ней по всей планете, из города в город, на

острова. Преследовал преданностью, подвигами, славой, хотел заставить

восхищаться собой, полюбить. Логика говорила: в конце концов добьешься своего. А

здесь — все ясно написано. Словно на скале вырезано… Надеялся на себя,

пренебрегал друзьями. Думал: раз человек разумом богат, то сильному можно и

одиноким быть. Истину слишком поздно понял…

Управляющий помнил наизусть многое из того, что было в этой книге. Но никогда не

представлял, что в устах другого могут приобрести такое значение прописные

истины: «Насильно мил не будешь», «Сам на себя никто не нарадуется», «Когда

пьешь воду, помни об источнике», «Познать правду легко, трудно — следовать ей…»

Он думал: «Только на первый взгляд просто, а ведь за каждую заплачено слезами,

кровью, годами жизни тысяч и тысяч людей. Такие прописные истины накапливались

постепенно в коллективной памяти как всеобщее достояние, и любой новый человек,

только начинающий жизнь и еще почти ничего не сделавший, уже мог свободно

воспользоваться ими, даже не задумываясь, сколько сил и лет сэкономили ему их

безымянные авторы. И все же он пользуется ими не безвозмездно, ибо проверяет

каждую на опыте собственной жизни и возвратит в общую копилку обогащенными, как

сейчас делает вот этот… для всех людей планеты — прославленный Кулешов, с точки

зрения прописных истин — еще один человек. Лишь еще один…»

Он осторожно притронулся к руке Павла.

— Я подарю вам эту книгу народных пословиц. Можно будет выбрать копию с любого

издания…

Павел посмотрел на него, заметил сеть морщин у глаз и понял, о чем он думает.

— Да, это древняя книга и общеизвестные истины. Я просто о них забыл, как забыл

еще об очень многом… Спасибо вам.

— И вам спасибо, — поклонился управляющий.

— А мне за что?

— Вы подали мысль организовать в нашей библиотеке еще один отдел…