Игорь Росоховатский. Нерешенное уравнение.

Научно-фантастический рассказ

Уравнение не решалось. Х-сумма углов увеличивалась до бесконечности. Я проверил

расчеты на информационном универсале. Он не обнаружил ошибки и подтвердил мои

данные.

И все же уравнение имело решение, должно было иметь. Иначе уловители не

построить.

— Послушай-ка,— сказал мне Володя.— Если ты не допустил ошибки в расчетах и

уверен, что уравнение должно решаться, остается одно: ты не учел чего-то…

Чего именно? Я не особенно доверял Володе, зная его склонность к излишнему

философствованию и слепым экспериментам. Я помнил, как однажды электронный

универсал начал путать и нести чушь, и ни один инженер не мог обнаружить

неисправности. В конце концов Володя признался, что это он соединил

дополнительной связью несколько блоков, чтобы посмотреть, что из этого выйдет.

Из «эксперимента» ничего не вышло. Но Володя не успокоился. И сейчас он повторил

то, что я от него слышал уже не один раз:

— Часто познавать природу нам помогают случаи. И не к чему ждать их. Случаи надо

создавать.

— Давай не отвлекаться,— прервал я его. Он обиделся, на секунду умолк. Потом

вышел из комнаты и вернулся с небольшим ящичком. Его лицо было жалким, как у

человека, который собирается о чем-то просить и заранее знает, что ему откажут.

— Я вмонтирую эту штуку в ЭУ, а ты ему предложишь вторично решить то же

уравнение.

— Что это за штука?

— Новый орган, приемник неизвестного вида энергии. Он дает вспышку, а за счет

чего — не знаю.

— Ты считаешь меня идиотом? — спросил я.— Ты можешь поручиться, что ЭУ не выйдет

из строя?

— Поручиться не могу,— признался Володя.— Но большого вреда он ЭУ не принесет. Я

сам все потом исправлю. Если бы спросить об этом у ЭУ, он бы поддержал меня.

Электронный универсал, видимо, воспринял слова Володи как команду. Послышался

его мелодичный звон:

— Неблагоразумно. Риск. Я стою слишком дорого. Я нужен. За меня отвечает он.

Могут даже выгнать с работы. Он хочет жить спокойно. Зачем ему рисковать?

Улыбка слегка растянула Володины губы. Я сделал вид, что не замечаю ее. Неужели

универсал приобрел способность ехидничать? Впрочем, он просто сообщает свое

мнение. Это я воспринял его слова как насмешку. Тем более, что это правда. Я не

хочу рисковать неизвестно из-за чего. К тому же перед защитой диссертации.

Я отвернулся и углубился в расчеты. Володя все еще стоял за моей спиной.

Слышалось его дыхание.

— Завтра снова введем в универсал данные,— проговорил я, словно обращаясь к

самому себе.— Снова и снова. Уравнение должно иметь решение.

Володя ничего не ответил, тяжело вздохнул. Я знал, что сегодня уйду из

лаборатории после него и прикажу сторожу без меня не пускать его к универсалу.

…На второй день ЭУ вел себя странно с самого начала. Индикаторные лампы

загорались не в том порядке, который я предполагал.

— В чем дело?— спросил я у электронного универсала.

— Здесь был тот, кого называют Володей,— последовал ответ.— Вмонтировал в меня

новый приемник.

Я протянул руку к выключателю.

— Не нужно,— прозвенел ЭУ.— Уравнение теперь решается просто.

— Ответ,— сказал я, стараясь говорить спокойно и четко, иначе ЭУ не поймет.

— Допустил ошибку при составлении уравнения. Икс расширяется до трех тысяч

трехсот сорок первого светового года. Потом сжимается и становится равным

тридцати девяти, двадцати четырем, восемнадцати градусам. Плюс деформация

объема.

Так я и думал. Ничего хорошего из Володиной затеи не могло выйти. Но что-то —

вероятно, любопытство — заставило меня удержаться и тотчас не выключить ЭУ.

— Такого ответа не может быть,— раздельно сказал я.— Ты все смешал и спутал.

Время и объем…

— Это ты выделил во Вселенной объем, время, энергию и другие условные измерения.

Но Вселенная едина. Ты сам знаешь. В ней нет отдельно ни объема, ни времени, ни

энергии. Уравнение можно составить и по-другому, Тогда оно будет иметь несколько

решений. Но не могу их сформулировать,— звенел ЭУ.— Ты не заложил в меня

слова-обозначения, образы. Ты не мог заложить. Не знаешь явлений.

«Он не испортился,— подумал я.— Он говорит нечто безумное, с моей точки зрения.

Но ведь те новые открытия и теории, которых мы ожидаем в науке, должны

показаться вначале безумными. Потому что они перевернут наши представления о

Вселенной. ЭУ приобрел новые качества, Как их использовать? Как понять, о чем он

сообщает? Видеть, не имея глаз, слышать без ушей? Природа предопределила

ощущения человека. Предопределила ли она этим самым предел его знаний? Ведь с

помощью наших органов чувств мы узнаем только о части ее явлений».

Все во мне возмутилось против собственных сомнений. В природе нет ни на что

запрета. Слепой «видит» с помощью ультразвукового локатора. Глухой «слышит»,

наблюдая движения губ. Мы знаем о том, чего никогда не ощущали. Это старые

истины. Они мне давно известны. К шунтам сомнения!

ЭУ невозмутимо продолжал:

— С помощью нового приемника уловил вид энергии. О нем нет сведений в моей

памяти. Все, что могу, скажу. Эта энергия способна сжимать и расширять время.

Время формирует объем. Ты не знаешь об этом виде энергии, ты знаешь только

четыре измерения, если учитывать время.

— А сколько их всего? — спросил я.

— Знаю о шести. Пока о шести.

— Расскажи о них.

— Не могу. Нет обозначений. Сначала нужно знать о новом виде энергии.

— Что же это за энергия? Энергия времени? Можно ее так назвать?

Это уже было гаданием на кофейной гуще. Но ничего лучшего я сейчас придумать не

мог.

— Нет. Энергия сквозь… Альфа по таблице Крокера умноженная на время, на скорость

движения. Масса — его производное. Но не просто масса покоящегося тела. Есть

постоянная — время, деленное на…

Он умолк. Он не имел ни обозначения понятий, ни чисел для уравнений. И я не мог

ему дать их, потому что не знал, о чем он сообщает.

«Возможно, овладение этим видом энергии дало бы нам власть над временем и

пространством?— начал рассуждать я и с досадой подумал: — Кажется, заразился от

Володи тягой к бесполезному философствованию о неизвестном. Впрочем, так ли уж

оно бесполезно? Пока нам известно о природе очень много и очень мало. И не

потому ли наше воображение иногда вступает на причудливые непроторенные тропы,

еще не догадываясь, куда они ведут. Но оно стремится по ним вперед, потому что

мы должны знать больше о мире, чтобы больше знать о себе. Без этого мы не будем

могучи, а значит, и счастливы».

— Пока не поймешь, не составишь правильного уравнения,— принялся за свое ЭУ,—

понять не можешь. У тебя нет органа, чтобы это ощутить, а потом осознать.

Он опять умолк. Вспышки индикаторных ламп сливались в радуги. У меня перед

глазами плыли огненные круги от напряжения.

— Ответ на уравнение,— наконец прозвенел ЭУ.— Икс равен тому, чего вы не можете

понять.

Мне послышались в его звоне высокомерные нотки. Под «вы» он имел в виду людей.

— Что мне нужно сделать, чтобы узнат? В твоей памяти заложены сведения об

анатомии и физиологии человека.

Я так волновался, что вместо «узнать» сказал «узнат». И тотчас ЭУ прозвенел:

— В моей памяти нет слова «узнат».

— Я ошибся. Не «узнат», а «узнать»,— покорно поправился я.

— Хорошо,— односложно ответил ЭУ.

Прошло несколько десятков минут. Я думал о том, что окружает нас, что, быть

может, бушует в нас самих и о чем мы еще ничего не знаем. Ведь мы не ощущаем его

и не замечаем его влияния на окружающее. Я думал о бесчисленных «иксах», от

которых зависит наше познание и жизнь… И еще я подумал о новом способе

использования вычислительных машин. Мы можем конструировать у них

органы-приемники, которых нет у нас, все более чувствительные и разнообразные. И

если наше воображение будет дальнобойным и мы умело составим программу, машины

сообщат о явлениях природы, которые скрыты от нас…

Я почесал кончик носа — так делал всегда, когда начинал волноваться. И вдруг

что-то заболело. Прыщик? Нет, пожалуй, похуже — фурункул. Вот еще новость! Я

приглашен на завтрашний вечер к знакомым, туда придет и Люда. Красиво буду

выглядеть, когда разнесет нос.

Больше я не мог думать о загадках природы. Болел нос. Мне казалось, что вижу

себя в зеркале с искаженной физиономией. Я не выдержал и подошел поближе к

книжному шкафу, чтобы разглядеть свое отражение в стекле.

Сзади зазвучал мелодичный звон ЭУ:

— Если ты возьмешь в обе руки прибор, сконструированный Володей, а провода от

него вживишь в область «три «д» подкорки и «семнадцать «л» коры головного мозга

по карте Шусика, то, возможно, ощутишь. Но разряд, который воспримешь, может

оказаться смертельным. Или же парализует зрительный отдел и превратит тебя в

слепого. То, что называете «большим риском». Очень большим. Смерть — двадцать

пять процентов, слепота — пятьнадцать и семь десятых. Не советую.

ЭУ умолк, тускло посвечивая лампами.

«Но можно сделать иначе,— подумал я.— Провода, вживленные в мой мозг, подключить

не к приемнику, а на время через специальный трансформатор к «мозгу» ЭУ. Может

быть, найдем способ в дальнейшем не вживлять провода, а накладывать их на кожу.

Импульсы универсала передадутся непосредственно в мой мозг. Я и ЭУ станем как бы

одним существом, у которого прибавятся органы чувств, а мозг увеличится на сотни

тысяч ячеек памяти. Но для этого нужно проделать большую работу, создать новые

приборы, А пока…»

Я поймал себя на том, что совсем забыл о предостережении ЭУ, о «большом риске».

В этом вопросе все было ясно.

Мне понадобилось около часа, чтобы рассказать обо всем Володе и сотрудникам

лаборатории. Потом я вернулся к универсалу:

— Через несколько дней мы дадим тебе новую программу, одновременно начнем опыты

по вживлению проводов собакам и обезьянам. Потом будут оперировать меня.

— Не забывай,— отозвался ЭУ.— Разряд, безвредный для них, принесет вред тебе.

— Это уж моя забота,— нетерпеливо проговорил я.— Вместо меня здесь останется

Володя. В случае моей гибели тебе сообщат данные об операции, ты учтешь ошибку и

определишь точней новые, более безопасные участки для вживления проводов.

Следующим будет Володя. Ты понял, ЭУ?

— Понял,— ответил электронный универсал, и опять в его звоне послышались новые

нотки.— Я ошибся в формулировке уравнения. Икс равен тому, чего вы ПОКА не

знаете.