Михаил Пухов. 

                               
Монополия на разум
Три истории с Мариона



   Марион был обыкновенной планетой в  системе,  расположенной  во  втором
спиральном  рукаве  Млечного  Пути.  Вокруг  биллионов  солнц  необъятного
звездного острова вращались самые разнообразные планеты -  одни  больше  и
массивнее Мариона, другие меньше. На некоторых имелась жизнь.
   Лишь одно обстоятельство отличало Марион от всех остальных миров -  это
было единственное место в Галактике, где уже появился разум.



   ИСТОРИЯ ПЕРВАЯ. СТОЛКНОВЕНИЕ.

   Текст был лаконичным: "Для  работы  в  государственном  учреждении  требуются  полицейские  и
физики-теоретики".
   Дальше следовал адрес.


   На этаже был  разгром.  Обои  ободраны,  проходы  завалены.  За  столом
посреди коридора восседал крупный чиновник, похожий на генерала.
   - По объявлению, - сказал Эо.
   Чиновник пытливо на него посмотрел.
   - Полицейский?
   - Физик, - сказал Эо. - Вот мои документы.
   Чиновник зашелестел бумагами.
   - Биография, паспорт... А это что за справка?
   - Список научных трудов.
   - Ученый, значит, - сказал чиновник. - Ладно. Документы оставьте, но не
обольщайтесь. Число вакансий ограничено. Ожидается конкурс, до двадцати на
место.
   - Так мои шансы пять процентов?
   Чиновник поднял брови.
   - Вы считаете в уме?
   - Ум считает во мне, - усмехнулся Эо.  -  Может,  лучше  сразу  забрать
документы?
   - Пока погодите. Вакансий у нас мало, но и претендентов не очень много.
- Чиновник помолчал. - Собственно, вы первый. Разглашение  этих  секретных
сведений недопустимо. Кстати, почему у вас такое странное имя? По-моему, в
нем слишком много гласных.
   - Всего две, - усмехнулся Эо. - Раньше  я  занимался  радиоастрономией,
изучал гравитационный коллапс и  "черные  дыры".  Для  калибровки  радаров
используют  эталонные  отражатели,  сокращенно  ЭО.  Мне  понравилось  это
сочетание.
   - Дело ваше, -  сказал  чиновник,  вставая  из-за  стола.  -  Так  вот,
уважаемый Отражатель, с настоящего момента вы уже  эксперт  по  физическим
проблемам министерства внешней безопасности, руководителем которого я имею
честь состоять. Рабочий день у нас  начинается  в  девять  пятнадцать,  но
приходите попозже, после ремонта. Вопросы будут?
   - Нет, - сказал Эо.


   -  Чем  мы  занимаемся,  вы  догадались,  -  сказал   министр   внешней
безопасности через месяц,  когда  ремонт  закончился.  -  Мы  обеспечиваем
охрану Мариона от наших инопланетных врагов.
   - Разве такие есть? - поинтересовался Эо.  -  Насколько  мне  известно,
Марион - единственная обитаемая планета в Галактике.
   -  Во  вселенной  много  галактик.  Потом,  раньше   не   было   нашего
министерства, - объяснил министр. - Но я хочу рассказать,  что  вы  должны
делать.
   - Я уже понял. Разыскивать инопланетных врагов Мариона.
   -  Нет,  -  усмехнулся  министр,  -  для  этого  у  нас  много   других
специалистов. Но противник,  вероятно,  будет  использовать  весь  арсенал
современной науки, включая физику. Когда мы столкнемся с  такими  фактами,
вы будете их анализировать и вырабатывать рекомендации. Понятно?
   - Да. Но вы уверены, что мы с ними столкнемся?
   - Уверен, - твердо  произнес  министр.  -  Теперь,  когда  министерство
организовано, ждать придется недолго.


   Еще через месяц Эо, придя на службу,  нашел  у  себя  министра  внешней
безопасности. Его лицо было необычно возбужденным.
   - Я был прав, - заявил он. - Вы читали сегодняшние газеты?
   - Вообще не читаю газет.
   - Правильно, - сказал министр. - Первоисточники  надежнее.  Вы  знаете,
что это такое?
   На столе возвышалась стопка бумаг. Эо промолчал.
   - Это доклад астронавта Дузла,  чей  звездолет  "Гамма-Марка"  на  этой
неделе  подвергся  вероломному  нападению  наших  инопланетных  врагов,  -
торжественно заявил министр. Он встал, освободив место.  -  Теперь  у  нас
есть работа, по которой все мы успели соскучиться.
   Эо сел за свой стол.
   - Где это случилось?
   Министр опустился в кресло напротив.
   - Столкновение произошло в центральном районе  Галактики,  в  небольшой
туманности Конская Грива. В докладе, - министр ткнул пальцем в  бумаги,  -
есть подробное описание инцидента, но на  вашем  месте  я  незамедлительно
приступил бы к допросу свидетелей. Как говорят, по горячим следам.
   - Разве допросы входят в мои обязанности?
   - Ну, если нравится, называйте это опросом,  -  поморщился  министр.  -
Ваша задача анализировать  факты  и  вырабатывать  рекомендации.  Если  не
возражаете, я буду присутствовать. Можете начинать.
   Министр пересел на мягкий диванчик в глубине помещения.
   - Хорошо, - сказал Эо. - Только где взять свидетелей?
   - В соседней комнате, - сказал министр внешней безопасности.


   - Меня зовут Гран, -  сказал  первый  свидетель.  -  По  образованию  я
астроном. Последние годы работаю наблюдателем звездолета "Гамма-Марка" под
командой выдающегося астронавта Дузла.
   - В чем заключаются ваши обязанности?
   - На борту звездолета есть наблюдательный пост, оснащенный  телескопами
и другими средствами. Объекты  наблюдений  разнообразны.  Это,  во-первых,
обычные  небесные  тела:   метеориты,   планеты   и   прочее.   Во-вторых,
искусственные объекты - космические станции и корабли. Еще  мы  следим  за
зондами, стартующими с "Гамма-Марки".
   - Понятно, - сказал Эо. - Расскажите о вашем последнем рейсе.
   - Мы искали планетную систему на стадии возникновения, - начал Гран.  -
По пути к Конской Гриве корабль посетил еще несколько туманностей. Заметив
мощное скопление газа, так называемую протопланету, я должен был  сообщить
о нем капитану.
   - Сколько таких скоплений вы обнаружили?
   - Ни одного, - признался Гран. - В других туманностях  результат  также
был отрицательным. Не знаю почему, но основные надежды возлагались  именно
на Конскую Гриву.
   - Но вы ничего не нашли?
   - О, если бы так! - сказал Гран. - Протопланет там не было, это  точно.
И я обнаружил вовсе не протопланету.  Скорее  это  походило  на  астероид:
круглая глыба диаметром двести метров. До нее  было  всего  сто  миллионов
километров. После моего рапорта капитан Дузл приказал мне продолжать  сбор
информации, а сам повел звездолет на сближение.
   - Минуту, - сказал  Эо.  -  Раньше  я  думал,  что  дальние  звездолеты
перемещаются главным образом в подпространстве.
   - Вы ошибаетесь. "Гамма-Марка" - это  ФПЗ,  фотонно-подпространственный
звездолет. Для выхода из пространства такому кораблю нужно разогнаться  до
субсветовой скорости. Поэтому гиперпереход оправдан лишь при  значительных
перемещениях. В данном случае цель была  рядом,  и  сближение  проводилось
обычным способом.
   - Понятно. И вы стояли у телескопа?
   - Да.
   - Заметили ли вы что-нибудь необычное?
   - Да. Это было так необычно, что капитан Дузл отдал приказ застопорить.
Из моих наблюдений следовало, что объект является чужим космолетом.
   - Вот как? Почему?
   - Это был шар. Идеальный шар, будто выточенный на  станке.  Природа  не
способна создать такое. После  моего  сообщения  капитан  Дузл  немедленно
остановил звездолет. Это случилось в миллионе километров от чужого.
   - Постойте, - вмешался в рассказ министр внешней безопасности, до этого
молчавший. - Не понимаю. Вы говорите, природа не в  силах  создать  ничего
подобного. Но как же Марион и другие  планеты?  В  школе  нас  учили,  что
Марион тоже имеет форму шара. Неужели теперь взгляды переменились?
   - У Мариона колоссальная масса, - объяснил  Гран.  -  Марион  массивнее
обнаруженного  нами  объекта  на  14  порядков,  если   плотности   равны.
Гравитация   пропорциональна   массе.   Гравитационное   поле   сферически
симметрично. Это центральное поле. Поэтому эквипотенциальные  поверхности,
так называемые изогравы,  также  имеют  сферическую  форму.  Во  избежание
больших градиентов поверхность планеты следует одной из изограв. Иначе  на
планете появятся значительные перепады напряженности, и они  автоматически
приведут к сглаживанию рельефа. По-моему, это понятно.
   - В общем да, - сказал министр. - Вы объясняете очень доходчиво.
   Некоторое время все молчали, в том числе и Эо. Потом он сказал:
   - Я, кажется, задумался. Извините.  У  меня  возникла  одна  мысль,  но
продолжим. Насколько  я  понял,  на  искусственное  происхождение  объекта
указывала только форма?
   -  Нет,  -  сказал  Гран.  -  Это  было  главное,  но  не  единственное
обстоятельство.
   - Однако другие обстоятельства, - сказал Эо, - вероятно, не  связаны  с
очертаниями объекта. Я понимаю так, что это была совершенно гладкая сфера,
без пятнышка или выступа.
   - Точно, - подтвердил Гран.
   - Другие обстоятельства связаны, вероятно, с ее оптическими свойствами?
   - Точно, - подтвердил Гран, немного удивившись.  -  Но  откуда  вы  это
знаете?
   - Я ничего не знаю. Я могу  только  предполагать  и  строить  гипотезы.
Продолжайте.
   - Я еще не описал оптическую обстановку  в  Конской  Гриве.  Это  самое
обычное газопылевое облако, но на его границе, менее чем в парсеке от нас,
имелось  несколько  молодых  звезд.  Под  их  лучами  газ   флюоресцировал
преимущественно в длинноволновом диапазоне. Туманность багрово  пылала,  и
было бы естественно, если бы  эти  составляющие  преобладали  и  в  свете,
отраженном от сферического звездолета. Однако дело обстояло не так просто.
Спектр  отраженного  от  корабля  излучения  был  сдвинут  еще  дальше   в
длинноволновую область и вдобавок деформирован. Вероятно, чужие астронавты
непохожи на нас - это подтверждает  и  их  дальнейшее  поведение  -  и  не
приспособлены к  привычным  для  нас  излучениям.  Поэтому  они  фильтруют
соответствующие компоненты специальным покрытием.
   - Я опять не  понимаю,  -  пожаловался  министр.  -  Ведь  у  меня  нет
специального физического образования. Не могли бы вы изложить  свою  мысль
попроще?
   - Можно и проще, -  сказал  Гран.  -  Вероятно,  инфракрасные  лучи  им
вредны. Поэтому покрытие корабля наиболее интенсивно отражает  именно  эти
лучи. И спектр отраженного света  казался  мне  сдвинутым  в  инфракрасную
область и искаженным.
   - Теперь понятно, - удовлетворенно сказал министр. - Вы просто молодец.
- Министр повернулся к Эо. - Правда?
   - Да, - сказал Эо. И добавил, обращаясь к Грану: - Сегодня вы дали  нам
очень ценную информацию. Благодарю вас. Кажется,  я  совершенно  отчетливо
вижу объект, встреченный вами в туманности.
   - Вражеский звездолет, - вставил министр внешней безопасности.
   - Да. У меня есть еще один, последний вопрос. Вы сказали,  что  диаметр
шара составлял двести метров. Вероятно, это приближенная цифра.  Не  могли
бы вы ее уточнить?
   - Нет ничего  проще,  -  сказал  Гран.  -  Двести  одиннадцать  метров.
Естественно, с сантиметрами.
   - Двести одиннадцать метров, - медленно повторил  Эо.  -  Вы  свободны.
Гран. Когда вы понадобитесь, я вас вызову. До свидания.


   - Как вам понравился рассказ  наблюдателя?  -  спросил  Эо  у  министра
внешней безопасности, когда они остались вдвоем.
   - Очень понравился, - ответил тот. - Но еще больше мне  понравился  сам
наблюдатель.  По-моему,  он  весьма  компетентен  и  очень  доходчиво  все
излагает. Особенно хорошо он объяснил, почему этот объект  является  чужим
звездолетом.
   Эо промолчал.


   Лицо  капитана  Дузла  покрывала  густая  седая  борода.  Его   голова,
казалось, жила отдельно от тела  в  другом,  ускоренном,  времени  и  рано
состарилась. Даже отсутствие морщин было трудно заметить,  потому  что  из
бороды выглядывали только глаза, нос и куполообразная лысина.  Лишь  когда
капитан Дузл говорил, верхняя часть бороды (это были  усы)  отделялась  от
нижней, открывая два ряда белых зубов.
   - События  разворачивались  именно  так,  -  говорил  капитан  Дузл.  -
Выслушав первый доклад наблюдателя и посоветовавшись со штурманом, я повел
корабль к обнаруженному объекту.
   - Меня интересуют причины вашего решения, - сказал Эо. - Ведь в  задачи
экспедиции не входило изучение астероидов.  Вы  искали  зародыш  планетной
системы.  Кстати,  неужели  такая  работа  ведется  вслепую?   Почему   вы
направились именно в Конскую Гриву? В Галактике  очень  много  газопылевых
облаков.
   - Да, - кивнул капитан Дузл. - Осматривать все подряд бессмысленно.  Мы
пользовались данными гравитационной разведки, указывавшими на  присутствие
в этой  туманности  локальных  гравитирующих  масс.  Но  на  месте  мы  не
обнаружили ничего подобного.
   - Ничего, кроме этого сферического объекта? - уточнил Эо.
   - Да, - кивнул капитан Дузл. - Впрочем, разведка ошибается часто.
   Эо перевел взгляд на министра внешней  безопасности.  Тот  восседал  на
диванчике в глубине комнаты и улыбался. По-видимому, он все понимал.
   - Скажите, есть ли на "Гамма-Марке" гравитационные телескопы? - спросил
Эо.
   - Нет, они  не  входят  в  состав  стандартного  оборудования  ФПЗ.  Мы
обходимся оптическими рефракторами.
   - Неужели у вас нет никакой гравитационной аппаратуры?
   В бороде Дузла образовалась широкая щель - он усмехнулся.
   - ФПЗ оборудован детекторами, замеряющими  напряженность  поля.  Но  их
показания не выводятся на пульт. Данные о гравитационных полях идут  сразу
в исполнительную систему, к двигателям  и  автоматически  учитываются  при
выполнении навигационных команд.
   - То есть даже в сильных полях вы маневрируете так, будто находитесь  в
свободном пространстве?
   - Совершенно верно.
   - Ладно, -  сказал  Эо.  -  Пойдем  дальше.  Выслушав  наблюдателя,  вы
двинулись  к  обнаруженному  объекту.  Почему?  Ведь  вы  не   планировали
исследований астероидов.
   - Да, - подтвердил капитан Дузл. - Но нас можно понять.  Действительно,
мы искали планетную систему  в  зародышевой  фазе.  Ничего  такого  ни  по
дороге, ни на месте не встретилось.  И  вдруг  этот  астероид.  До  нас  в
газовых туманностях не находили ничего, превышающего доли миллиметра.
   - То есть вас толкнуло туда любопытство?
   - Да. После второго доклада наблюдателя - о форме объекта - я остановил
звездолет  и  приказал  двум  своим  десантникам  готовиться  к  старту  в
одноместных зондах.  Расстояние  между  "Гамма-Маркой"  и  чужим  кораблем
составляло почти точно миллион километров. Вскоре десантники стартовали.
   - О работе десантников  мы  поговорим  позже.  Сейчас  меня  интересует
другое. Я не понимаю, как можно остановиться в пространстве.  Всегда  есть
какие-нибудь силы, которые куда-нибудь вас увлекают. Или вы их учитываете?
   - Звездолет все делает сам, - сказал капитан  Дузл.  -  Вы  командуете,
остальное протекает без вашего  участия.  Если  поблизости  есть  небесное
тело, гравитационные  датчики  замеряют  напряженность  полей  и  передают
соответствующие поправки исполнительным механизмам. Как это происходит, мы
с вами уже обсуждали.
   - Еще один вопрос, - сказал Эо. - Извините, но я профан в астронавтике.
Я  понял  так,  что,  если  вы  вблизи  планеты  отдаете  кораблю  команду
остановиться, состояние покоя поддерживается двигателями?
   - Да.
   - Но работа двигателей должна чувствоваться внутри корабля!
   -  Нет.  Современные  ФПЗ  имеют  гравитационную  защиту   и   аппараты
искусственного тяготения. Что бы ни происходило, тяжесть внутри звездолета
нормальна. Она такая же, как здесь, на Марионе. Это сделано, чтобы  экипаж
не страдал от ускорений.
   - Понятно, - сказал Эо. - А звукоизоляция не пропускает шум  работающих
двигателей.
   - Да, - Дузл усмехнулся. - Естественно, эффектов, о которых идет  речь,
в данном  случае  не  ожидалось.  Тяготение  такого  маленького  астероида
ничтожно. Тем более это относится к космолету.
   - Кстати, аргументы вашего наблюдателя показались вам достаточными?
   - Да. Подозрение возникло у меня уже после первого доклада. Наблюдатель
не знал параметров движения объекта. Необходимые  приборы  есть  только  в
рубке. Я совершенно не удивился второму докладу. Я его ждал. Пилоты зондов
уже готовились. Была одна особенность, несовместимая с гипотезой, что  это
астероид.
   - Он покоился относительно туманности? - быстро спросил Эо.
   - Да, - произнес капитан Дузл с некоторым удивлением. -  Но  откуда  вы
это знаете? Впрочем, вы читали наш отчет.
   - Нет,  -  сказал  Эо,  -  я  ничего  не  читал.  По  моему  убеждению,
необязательно читать, чтобы думать.


   - Этот астронавт мне тоже очень понравился,  -  сказал  министр,  когда
Дузл удалился. -  Знаете,  сейчас  мы  ведем  переговоры  с  министерством
транспорта о передаче нам нескольких  звездолетов.  После  соответствующей
доработки они пригодятся в борьбе с нашими инопланетными врагами.  У  меня
возникло желание, чтобы среди этих судов была  и  "Гамма-Марка".  Люди,  с
которыми  мы  беседовали,  обладают  всеми  необходимыми  качествами.  Они
отважны и компетентны. Как вы считаете?
   - Полностью с вами согласен.
   - Кстати, что вы думаете о реконструкции кораблей? Большая  потребуется
работа?
   - Думаю, не очень, - сказал Эо.


   На следующее утро Эо вновь находился в  своем  кабинете.  На  диване  в
глубине комнаты опять восседал министр, а в кресле напротив Эо снова сидел
Гран.
   - Вчера, - напомнил Эо, - вы говорили, что наблюдатель должен следить и
за зондами, стартующими с борта звездолета.
   Гран молча кивнул. Его  длинное  худое  лицо  было  бледным.  Он  часто
моргал. Было ощущение, что он всю жизнь провел в полумраке астрономических
отсеков и не привык к яркому освещению.
   - Остановив корабль, - продолжал Эо, - капитан Дузл послал два зонда  к
обнаруженному вами  объекту.  Входили  ли  в  вашу  задачу  наблюдения  за
зондами?
   - Безусловно, - кивнул Гран.
   - Мне непонятна одна вещь, - сказал Эо. - Непонятно, как это  возможно?
Стартовая скорость зонда велика, и держать его  в  поле  зрения  телескопа
очень трудно. Особенно если учесть, что зондов два. По-моему, такая задача
по плечу только автомату.
   - Безусловно, - кивнул Гран. - Так  и  делается.  Расчетные  траектории
вводятся в автомат, управляющий телескопами, и они работают согласно  этой
программе.
   - Ясно. Наблюдателю остается приставить глаз к окуляру.
   - В общем да, - кивнул Гран. - Только инструменты у нас  телевизионные,
с выводом на экраны. Такие же экраны есть  и  в  рубке.  Кроме  того,  все
записывается на магнитофон.
   - Так, - сказал Эо. - О старте зондов вас известили заранее?
   - Да.
   - И в момент старта вы приступили к наблюдениям?
   - Да, - кивнул Гран.
   - И, насколько я могу судить, ничего не увидели?..
   Министр в глубине комнаты издал неопределенное  восклицание.  Некоторое
время Гран молча смотрел в глаза Эо.
   - Ничего, - подтвердил он потом. - Не знаю, откуда вам это известно, но
я действительно ничего не увидел. Оба зонда будто провалились в  четвертое
измерение. А чужой звездолет багрово светился  в  миллионе  километров  от
нас, таинственный и зловещий.


   - Это было для нас как гром среди ясного неба, - сказал капитан Дузл. -
Ничего подобного никто не предвидел. Как всегда при  десантных  операциях,
мы  с  пилотами  детально  разработали  план  полета.  Они   должны   были
приблизиться к чужому  кораблю  вплотную,  произвести  фотографирование  и
сразу вернуться. Кроме того, мы согласовали расписание радиосвязи - первый
сеанс через час, а в дальнейшем каждые полчаса.
   - Первый сеанс только через час? - удивленно переспросил Эо.  -  Почему
так поздно?
   - Ну в начале рейса мы не ждали неожиданностей. Пилоты ушли к зондам, а
мы со штурманом ждали в посту управления. Вам  уже  рассказывали,  что  за
зондами, покинувшими корабль,  следят  специальные  телескопы,  передающие
изображение в рубку. На информационном  табло  в  момент  старта  зажглись
надписи. Как рапорт -  "Канал  1  свободен",  "Канал  2  свободен"...  Это
означало,  что  зонды  покинули  стартовые  туннели.   Мы   со   штурманом
повернулись к экранам слежения, чтобы  удостовериться,  что  все  идет  по
программе.
   - Но они были пусты, - сказал Эо. - Зонды с самого начала двигались  по
нерасчетной траектории.
   - Да, если размышлять логично, именно такой вывод и следовало  сделать.
Но мы растерялись и какое-то время не могли мыслить логично.
   - И вы даже не попытались связаться с ними по радио?
   - Не скрою, такая мысль у нас возникла.  Но  установить  связь  не  так
просто. Это мог сделать только радист. Но в посту управления его не  было,
потому что до начала первого сеанса все еще оставался час.
   - Разве трудно разыскать радиста?
   - В принципе нетрудно, но счет шел на минуты. Они уходили,  а  ситуация
не прояснялась. И вдруг на информационном табло  зажглась  новая  надпись:
"Канал 1 занят". Это означало, что один зонд возвратился.
   - Только один? - спросил Эо.
   - Да. Это и удивило нас больше всего. Но самое поразительное  произошло
еще через минуту, когда вернувшийся пилот в полном снаряжении  ворвался  в
рубку.
   -  Он  закричал,  чтобы   вы   немедленно   разворачивали   корабль   и
возвращались? - спокойно сказал Эо.
   - Да, - удивленно сказал Дузл. - Но откуда вы... Впрочем, вы читали наш
отчет. Он прокричал именно эти слова. И вдобавок предположил, что я  сошел
с ума. Он сделал так.
   Командир звездолета "Гамма-Марка" капитан Дузл громко постучал  пальцем
по своей сверкающей лысине.


   - Неужели вы действительно не читали  этот  отчет?  -  спросил  министр
внешней безопасности, когда они с Эо остались одни. - Если бы он не  лежал
под замком в моем сейфе, я бы никогда этому не  поверил.  Вы  ведете  себя
так, будто присутствовали на месте происшествия и хорошо знакомы  с  этими
чужими звездолетчиками. Но посмотрим,  сможете  ли  вы  определить,  какое
оружие они применили, и выработать план борьбы с ними.
   - Посмотрим, - усмехнувшись, сказал Эо. - Пока  мне  и  правда  удается
угадывать. Но будущее покажет.


   Дверь в кабинет Эо рывком распахнулась, и в помещении появился  высокий
человек, уже немолодой, но спортивного вида. Не дожидаясь приглашения,  он
опустился в приготовленное для него кресло и посмотрел на Эо.
   - Я Марио, десантник с "Гамма-Марки", -  представился  он.  -  Вы  меня
вызывали.
   - Вероятно, о причинах вы догадались, - сказал Эо.  -  Расскажите  все,
что вы знаете.
   - Началось с того, что командир ФПЗ Дузл позвонил нам в десантный отсек
и сказал, чтобы мы приготовились. Он  объяснил,  что  наблюдатель  заметил
астероид. Еще он сказал, что  ожидает  от  этого  астероида  какого-нибудь
подвоха. У него необычайно развита интуиция, у  Дузла.  Потом,  через  два
часа, он вызвал нас с Эльдаром в рубку и рассказал, что астероид  оказался
звездолетом,  принадлежащим  другой  цивилизации.  Дузл   объяснил,   что,
поскольку мы не знаем намерений чужих и поскольку они не  отвечают  ни  на
радио-, ни на световые сигналы, дальнейшую работу  будем  проводить  мы  с
Эльдаром.
   - Погодите, - вмешался министр. - Капитан Дузл, по-моему,  не  упоминал
об этих попытках связи. Они кажутся мне весьма важным обстоятельством.
   - Они ведь были безрезультатными, - сказал Эо.
   - Да, - согласился министр. - Но вспомните, что  говорил  нам  Гран.  О
видах излучения, вредных для этих  существ.  Вдруг  капитан  Дузл  пытался
сигнализировать одним из этих  вредных  излучений?  По-моему,  это  вполне
объясняет их дальнейшее агрессивное поведение.
   - Возможно, - сказал Эо. - Надо будет над этим подумать. Продолжайте, -
кивнул он Марио. - Рассказал ли вам капитан Дузл, каков объект, к которому
вы должны приблизиться?
   - Да, - кивнул Марио. - Он даже показал нам его.
   - И какое впечатление он на вас произвел? Не возникло ли у вас хотя  бы
минутного подозрения, что это не чужой звездолет, а что-то другое?
   Некоторое время Марио размышлял.
   - Нет, - сказал он наконец. - У нас не возникло и  тени  сомнения.  Это
был, бесспорно, искусственный объект. Идеальный  шар,  абсолютно  круглый,
без выступа.  Природа  бессильна  создать  такое.  Если  вы  встречаете  в
пространстве шар, значит, это что-то  искусственное.  Потом,  он  покоился
относительно туманности, как и наш  звездолет.  Естественные  тела  всегда
куда-нибудь движутся. Вдобавок он довольно необычно светился.
   - Так, - сказал Эо. - Насколько я знаю, это все.
   - Нет, - произнес Марио. - Аргументы, которые я привел, важны,  но  они
для ума, не для чувства. В действительности размышлять было не нужно. Этот
предмет...
   Марио замолчал.
   - Ну? - сказал Эо.
   - В нем чувствовалось что-то разумное. Не знаю, как это  объяснить,  но
это так.
   - Можете не объяснять, - сказал Эо, - это понятно. Что было потом?
   - Потом мы согласовали стартовую программу и расписание радиосвязи.  Мы
с Эльдаром, оставив рубку,  вернулись  в  десантное  отделение.  Все  было
спокойно. Мы надели скафандры, заняли места в  машинах  и  стартовали.  Но
сразу после отрыва начались неожиданности.
   Марио замолчал.
   - Вы стартовали перпендикулярно оси звездолета? - спросил Эо.
   - Да,  строго  перпендикулярно.  Если  бы  все  шло  как  следует,  ФПЗ
оставался бы строго сзади, и мы видели бы, как он уменьшается  за  кормой.
Но вместо этого мы...
   - Вы увидели, как корабль уходит от вас перпендикулярно вашему курсу.
   - Точно, - подтвердил Марио. - Не успели мы стартовать, как  ФПЗ  пошел
из-под  нас  вбок,  как  перрон  космического  вокзала.   Поравнявшись   с
рефлектором, мы увидели,  что  двигатель  действительно  включен.  Корабль
уходил, бросив нас на произвол судьбы.
   - "Гамма-Марка" была сориентирована кормой к  сферическому  объекту?  -
спросил Эо.
   - Да. А теперь она уходила, бежала от этого чужого. Мы  решили,  что  в
момент старта произошло нечто, заставившее Дузла повести корабль прочь.
   - Вы попытались связаться с "Гамма-Маркой", но никто не откликнулся,  -
сказал Эо.
   - Да. Радист наверняка был вне рубки, потому что  первый  сеанс  должен
был состояться только через час. Установление связи требовало  времени,  а
время было для нас самым ценным. Нужно было что-то  срочно  предпринимать.
Мы с Эльдаром посовещались и пришли, как нам показалось,  к  единственному
решению.
   - Вы решили, что один продолжит работу, а другой  вернется  и  выяснит,
что происходит.
   - Да.
   - Вы бросили жребий, и вам выпало вернуться.
   - Точно. Мы с  Эльдаром  попрощались,  я  развернул  машину  и  лег  на
обратный курс. Звездолет не успел далеко уйти. Догнать его было просто.  Я
вогнал машину в причальную трубу и, не снимая скафандра, бросился в рубку.
   - И выразили капитану Дузлу кое-какие сомнения.
   - Да, - смущенно признался  Марио.  -  Ни  он,  ни  штурман  ничего  не
подозревали.   Кораблю   приказали   остановиться,   и   он   повиновался.
"Гамма-Марка" покоилась относительно звезд. Но ее двигатели работали.  Это
было нетрудно выяснить. Они работали, чтобы...
   - Чтобы скомпенсировать силу, направленную к  сферическому  объекту,  -
закончил Эо.
   Министр внешней безопасности издал удивленное восклицание, полное ужаса
и экспрессии.
   - Точно, - сказал Марио. - Чужой  звездолет  не  подавал  ни  признаков
жизни, ни сигналов. Так казалось нам раньше,  но  это  не  соответствовало
действительности.  На  самом  деле  он  прилагал  большие  усилия,   чтобы
подтащить нас к себе. "Гамма-Марке" было  приказано  остановиться,  и  она
покоилась,  создавая  компенсацию  двигателями.  Напряженность  поля  была
колоссальна. До чужого звездолета был  миллион  километров,  но  двигатели
"Гамма-Марки" работали так, словно нужно  было  зависнуть  неподвижно  над
планетой средней величины.
   - Размером со спутник Мариона, Рону, - сказал Эо.
   - Верно,  -  подтвердил  Марио.  -  Это  все  объясняло.  Когда  машины
оторвались  от  ФПЗ,  поле  чужого  подхватило  нас  и  понесло  прочь  от
"Гамма-Марки", упирающейся двигателями. Но движение  относительно,  и  нам
казалось, что это ФПЗ уходит, бросив нас на произвол судьбы.
   - Да, забавная ситуация, - сказал Эо.
   - Забавная? - возмутился министр. - Проявление  агрессивных  инстинктов
враждебной нам цивилизации  вы  называете  забавным?  Словно  на  цирковом
представлении!
   - Ну я употребил это слово в другом смысле, - примирительно сказал  Эо.
- Совершенно не в цирковом. Но пойдем  дальше.  Вы  вернулись  и  во  всем
разобрались. Но второй пилот, Эльдар, еще некоторое время продолжал полет.
Мне кажется,  пора  пригласить  сюда  и  его.  Интересно,  что  нового  он
расскажет.
   Последовала пауза.
   - Он ничего не  расскажет,  -  произнес  потом  министр.  -  Эльдар  не
вернулся. Он был убит или похищен звездолетчиками противника.


   - Марио остался в рубке, - рассказывал капитан Дузл. -  Вскоре  нашелся
радист. Он наладил связь с Эльдаром. Тот, как мы и предполагали, продолжал
полет, но шел с опережением графика. Это естественно - помимо  двигателей,
к цели его влекла и таинственная сила чужого. Следует  отметить,  что  она
возрастала по мере приближения. Но с момента старта  прошло  всего  десять
минут, расстояние между нами не достигло еще и тысячи километров, и,  хотя
скорость зонда увеличилась до трех километров  в  секунду,  его  ускорение
почти не изменилось. Вернуться Эльдару было не сложнее, чем Марио.  Просто
это заняло  бы  чуть  больше  времени.  Паниковать  было  рано.  Когда  мы
связались по радио, я спокойно обрисовал ему ситуацию и рекомендовал  лечь
на обратный курс. Он не менее спокойно отказался.
   - То есть нарушил приказ?
   -  Нет.  Зонд  -  автономная  единица.  Пилоты  дисциплинированны,   но
приказывать Эльдару я не мог. Конечно, на борту ФПЗ  все  подчиняются  его
командиру. Но выйдя в космос, пилот - иначе командир  зонда  -  становится
полностью свободным и самостоятельным. По ряду причин так удобнее.  Я  мог
только высказать свое частное мнение.
   - Но какие мотивы заставили его так поступить?
   - Очень простые мотивы. Он полагал, что это первый шаг  к  контакту,  и
считал, что я преувеличиваю опасность. По его мнению, чужие включили поле,
чтобы помочь ему подойти к ним. Потом  они  выключат  поле.  Спорить  было
бесполезно.
   - Какое легкомыслие с его стороны! - воскликнул министр.
   - Почему же? - возразил капитан Дузл.  -  Определенная  логика  в  этом
была. Поэтому никто с ним не спорил. Время тянулось медленно. Прошел  час,
другой. Зонд ускорялся. Мы уже знали, что поле чужого одинаково  действует
на все предметы и сообщает им  равные  ускорения.  Из  всех  полей  только
гравитационное обладает этим свойством. Вероятно, у  чужих  звездолетчиков
был  искусственный  источник  направленного  тяготения   -   нечто   вроде
гравитационного лазера.
   - Никогда не слышал о подобном оружии, - с ужасом вставил министр.
   - Мы тоже, - сказал капитан Дузл.  -  Мы  увидели  его  в  действии.  Я
упоминал, что ускорение, с которым двигался  зонд,  постепенно  нарастало.
Через три с половиной  часа  оно  увеличилось  вчетверо  и  достигло  двух
единиц. Скорость зонда возросла до ста километров в секунду. Его двигатель
мог обеспечить полет на тройном ускорении, но не больше.  Конечно,  Эльдар
знал это, тем не менее он опять отказался вернуться. Он уже прошел полпути
до чужого  корабля.  "Вторая  половина  короче",  -  заявил  он.  И  вновь
возразить было нечего.
   - Тем временем темп событий нарастал, - сказал Эо. Перед ним лежал лист
бумаги, на котором были  нарисованы  какие-то  кривые.  Слушая  Дузла,  Эо
смотрел на эти кривые и удовлетворенно кивал,  когда  Дузл  называл  новую
цифру.
   - Да. Зонд летел по эллиптической траектории, и поэтому чужой звездолет
находился пока вне поля зрения телескопа,  следившего  за  зондом.  Спустя
четыре часа после старта зонд прошел уже девять десятых всего  расстояния;
его скорость возросла до трехсот километров в секунду, а  ускорение  -  до
пятидесяти единиц. Обратный путь был закрыт.  Чужие  все  еще  не  снимали
разгоняющее  поле,  и  было  непонятно,  каким  образом   они   собираются
остановить зонд. Его скорость и ускорение росли.
   - Но вы все еще с ним разговаривали?
   - Да. Пока связь была устойчивой, Эльдар оставался спокоен, хотя многим
уже  казалось,  что  он  обречен.  Но  чужим  от  этой  встречи  тоже   не
поздоровилось  бы.  Продолжать  разгон  с  их  стороны  было   равносильно
самоубийству. Поэтому оставалась надежда.
   - Надежда, - сказал министр. - Жаль, что там не было меня. Я  бы  сразу
раскусил их агрессивные замыслы.
   - Не спорю, - сказал капитан Дузл. - Вскоре связь все-таки  нарушилась.
Допплеровский сдвиг увел частоту передатчика за пределы приемного фильтра.
Разумеется, заранее никто не предполагал, что скорость зонда  относительно
звездолета может приблизиться к световой.
   - И что произошло, толком никто не видел, - сказал Эо.
   - Конечно. Все кончилось стремительно.  Изображение  ракеты  смазалось,
исчезло, телескоп не мог уследить за ее движением. Мы  даже  не  заметили,
как силуэт чужого звездолета вошел в поле  зрения.  А  еще  через  миг  на
экране не осталось ничего, кроме багрового света туманности.
   - Они взорвались оба? - дрогнувшим голосом спросил министр.
   - Нет. Телескоп сопровождения проскочил точку  встречи.  Но  на  других
экранах чужой корабль стоял так же неподвижно, как и раньше,  таинственный
и зловещий. Зонд будто испарился. А для чужого это столкновение  было  как
укус комара.


   Оставшись одни, министр и Эо долго молчали. Потом министр сказал:
   - Ну, как вам это понравилось? То есть я понимаю, что в  данном  случае
этот оборот не совсем уместен. Но каковы эти чужие! Какая хитрость,  какое
вероломство!  Какое  непревзойденное  коварство!  Этот  Дузл  упомянул   о
гравитационном лазере, которым они пользовались. Ведь у нас,  на  Марионе,
нет такого ужасного оружия?
   - Пока нет, - сказал Эо. - Во всяком случае, я о нем не слышал. Правда,
информация, которой располагаю я, ограничена.
   - В данном случае  ее  достаточно,  -  сказал  министр.  -  Но  оружие,
конечно, не главное. Главное - это смерть пилота,  и  мы  должны  за  него
отомстить.
   - Думаете, Эльдар погиб?
   - Безусловно. У вас разве остались сомнения?
   - Я хочу завтра снова поговорить с наблюдателем Граном, - сказал Эо.  -
Мне кажется, от него мы услышим дополнительные  подробности.  Можно  будет
это устроить?
   - Разумеется,  -  сказал  министр  внешней  безопасности.  -  Мне  тоже
доставит удовольствие встреча с ним. Он так понятно все объясняет.


   - Скажите, "Гамма-Марка" ушла сразу после случившегося?
   - Нет, - сказал Гран. - Звездолет нужно подготовить к старту. Это  раз.
Потом,  ФПЗ  не  так  беззащитен.  Одно  дело  расправиться  с   маленьким
суденышком, другое дело с ФПЗ.  Кроме  всего  прочего,  звездолет  оснащен
фотонным двигателем, а это могучее оружие.
   - Значит, какое-то время вы находились там?
   - Да.
   - Производили ли вы осмотр чужого?
   - Да.
   - Капитан Дузл рассказал, что зонд исчез  бесследно.  Соответствует  ли
это действительности?
   - Не совсем, - сказал Гран. - Направив телескоп  на  чужой  корабль,  я
заметил, что в точке, где траектория зонда пересеклась с его поверхностью,
образовался микроскопический бугорок. Что-то  вроде  прыщика  высотой  два
метра. Он незаметно укорачивался. Но этот процесс протекал  так  медленно,
что его завершения мы дожидаться не стали. И только потом, уже на  пути  к
Мариону, мы догадались, что это было такое.
   - В нашей первой беседе, - сказал Эо, - вы упоминали, что все, попавшее
в телескоп, записывается на магнитофон.  Вероятно,  на  обратном  пути  вы
просматривали эти записи.
   - Вы попали в  самую  точку,  -  сказал  Гран.  -  Так  мы  и  сделали.
Выяснилось, что процесс сближения протекал не так, как нам представлялось.
Вначале  зонд  разогнался  до  немыслимой  скорости,  и  его   изображение
смазалось. Но потом оно вновь возникло. Это происходило уже рядом с  чужим
кораблем. Зонд тормозил, причем его  торможение  нельзя  сравнить  даже  с
разгоном. Зонд набирал скорость четыре часа. Он погасил  ее  полностью  на
каком-то десятке метров. Почему он не разлетелся на куски, было непонятно.
Во что превратился Эльдар, было страшно подумать. Но зонд сбросил скорость
до нуля. Он тормозил, при  этом  корма  двигалась  быстрее,  чем  нос.  Он
тормозил, одновременно  деформируясь,  сплющиваясь,  укорачиваясь.  И  тот
почти неподвижный нарост, который мы потом обнаружили...
   - Был  зондом,  укороченным  и  деформированным  до  неузнаваемости,  -
закончил Эо.


   - Каковы инопланетчики! - воскликнул министр. - Мало того, что их разум
бесконечно чужд нашему. Этот враждебный нам разум жесток  и  патологически
извращен. Им мало было просто убить этого несчастного Эльдара. Они  должны
были обязательно искромсать его маленькую ракету, исковеркать ее вместе  с
ним, что не могло не причинить ему невыносимых страданий. Но  теперь  наша
очередь. Окончив переговоры с транспортниками, мы получим мощные средства.
Наша месть будет страшной. Конечно, если мы нападем на след их звездолета.
   - Мне думается, что напасть на след нетрудно, - сказал Эо. -  С  ним-то
мы расправимся, будьте уверены.


   Когда Эо на следующий день вошел  к  министру,  тот,  очень  довольный,
вытирал с лица пот. В комнате было жарко, даже вентиляторы не помогали.
   - Вы меня вызывали, - сказал Эо.
   - Да. Я должен вас обрадовать. Сегодня впервые после  нескольких  дней,
заполненных этими ужасными описаниями, к нам пришла добрая весть. Мои люди
завершили переговоры с транспортниками, и весьма успешно. Вам, несомненно,
доставит удовольствие сообщение, что "Гамма-Марка" стала  первым  из  пяти
звездолетов, которые передаются нашему  министерству.  Следовательно,  эти
милые люди, с которыми мы разговаривали - Гран, Дузл  и  Марио,  -  теперь
являются нашими коллегами.
   - Поздравляю от всего сердца, - сказал Эо.
   - Спасибо, - сказал министр. - Но теперь,  помимо  поздравлений,  нужны
конкретные  действия.   Вероятно,   вы   уже   закончили   предварительное
рассмотрение этого печального дела?
   - Да.
   - У вас, надеюсь, уже сформировалось мнение об этом чужом корабле и  об
оружии, которым он оснащен?
   - Да, - сказал Эо.
   - В таком случае вы должны в  кратчайшие  сроки  дать  рекомендации  по
переоборудованию звездолета Дузла,  чтобы  он  смог  найти  этих  чужих  и
достойно покарать их. Вы, как мне показалось, прекрасно  ориентируетесь  в
их поведении и должны  понимать,  что  их  вызывающие  поступки  не  могут
остаться безнаказанными. Недели вам хватит?
   - Мне она не понадобится. Я могу все высказать хоть сейчас.
   - Так  быстро?  -  удивился  министр.  -  Впрочем,  сначала  нужно  вас
выслушать.   Итак,    какое    дополнительное    оборудование    требуется
"Гамма-Марке", чтобы ваш звездолет мог успешно противостоять чужому?
   - Спасательное, - коротко сказал Эо.
   - Вы имеете в виду спасательное оборудование? - спросил министр. - Я не
ослышался? Кого же, позвольте поинтересоваться, вы собираетесь спасать? Уж
не этих ли инопланетных агрессоров?
   - Нет, - коротко сказал Эо. - Эльдара.
   - Эльдара? - грозно переспросил министр.
   - Да, - подтвердил Эо. - Пилота, без которого они вернулись.
   - Но он же погиб!
   - Нет, - сказал Эо. - Он живее нас с вами. Если хотите, я все  расскажу
по порядку.
   Он сделал паузу. Министр молча ждал, сильно обескураженный.
   - Если вы помните, когда-то я занимался астрофизикой, -  сказал  Эо.  -
Есть древний принцип минимизации мышления. Гипотеза чужого разума является
последней, к которой следует  обращаться.  Прежде  должны  быть  исчерпаны
объяснения, основанные на естественных причинах. Мне сразу не понравилось,
как наши новые коллеги  в  один  голос  твердили,  что  природа  бессильна
создать объект, с которым они встретились. Мне стало обидно за природу.  В
природе существует все. Ну а правильную мысль мне подсказали.
   - Кто  это  сделал?  -  спросил  министр  внешней  безопасности,  очень
заинтересованный.
   - Вы, - коротко ответил Эо. - Заговорив о том, что Марион  имеет  форму
шара.
   - Помню, помню, - польщенно сказал министр. -  Но  этот  астроном  Гран
развеял  мои  аргументы.  Он  объяснил,  что  планеты  шарообразны   из-за
гравитации, что  гравитация  пропорциональна  массе  и  что  масса  такого
маленького объекта ничтожна.
   - Правильно, - сказал Эо. - Это послужило вторым толчком. Масса  такого
тела ничтожна в том случае, если  его  плотность  не  превышает  плотности
средней планеты. Но откуда следует, что  это  так?  Откуда  вытекало,  что
плотность мала? Ведь ее никто не измерял. Мне в голову пришла естественная
мысль: шар круглый из-за большой гравитации,  а  гравитация  велика  из-за
массы. Из этой гипотезы следовало, что  масса  шара  по  порядку  величины
совпадает с массой звезд.
   - Но плотность? - сказал министр. - У него в этом  случае  должна  быть
совершенно невероятная плотность! Разве есть в природе такие объекты?
   - Есть, - спокойно ответил Эо. - Поступая на работу, я говорил вам, что
до этого занимался астрономией, изучал гравитационный  коллапс  и  "черные
дыры".  Есть  предел  плотности,  после  которого  материя  может   только
сжиматься, остановить ее ничто не в силах. Это и есть коллапс,  а  "черная
дыра" - это коллапсирующая звезда. Ружья стреляют не только в романах,  но
и в жизни. Наши решения и поступки во  многом  определяются  тем,  что  мы
делали в молодости. А в молодости я изучал "черные дыры" и  поэтому  сразу
предположил, что "Гамма-Марка"  встретилась  с  "черной  дырой".  Это  все
объясняло, все факты. Поэтому потом я только  и  делал,  что  угадывал.  И
неплохо, по-моему.
   - О каких фактах вы говорите? - спросил министр несколько озадаченно.
   - Во-первых, выбор туманности для  работы,  -  сказал  Эо.  -  Помните,
почему  они  выбрали  именно  Конскую   Гриву?   Гравитационная   разведка
обнаружила там локальные скопления огромных масс. Я немного  разбираюсь  в
соответствующих  методах.  Множественное   число   ничего   не   означает.
"Локальные скопления" означает хотя бы одно скопление. Они решили, что это
зародыш планетной системы: протопланеты и прочее. Но это была обыкновенная
"черная дыра".
   - Так, - сказал министр, - звучит логично. Продолжайте.
   - Потом они прибыли на место, - продолжал Эо. - Никаких протопланет они
не нашли. Естественно, ибо их никогда там и не было.  Потом  Гран  заметил
нечто, что он принял за астероид. Дузл повел ФПЗ к обнаруженному объекту.
   - С его стороны это тоже было вполне логично, - вставил министр.
   - По дороге к объекту,  -  продолжал  Эо,  -  обнаружились  странности,
заставившие предположить, что это чужой космический корабль. Главным  была
сферическая форма. Шар диаметром двести метров,  как  они  считали,  может
быть  только  искусственным.  При  этом  они  думали,  что  его  плотность
нормальна. Но теперь-то мы знаем, что плотность была чудовищной. Так что и
в форме не было ничего удивительного.
   - Постойте, - сказал министр внешней безопасности, - мне кажется, вы не
учитываете одно  существенное  обстоятельство.  В  школе  нас  учили,  что
"черная дыра" называется так, поскольку даже свет  бессилен  ее  покинуть.
Поэтому "черная дыра" невидима. Неужели теперь взгляды переменились?
   Некоторое время Эо молчал.
   - Взгляды не менялись, но все зависит от обстановки.  Планеты  тоже  не
излучают, но разве они невидимы? Пространство в окрестностях "черной дыры"
искривлено. Время там течет очень  медленно,  почти  останавливается.  Это
приводит к тому, что ни один предмет, падающий в "черную дыру",  не  может
туда упасть.  Для  постороннего  наблюдателя  он  будет  бесконечно  долго
приближаться к некой  предельной  сфере,  окружающей  центр  коллапса,  но
никогда ее не  достигнет.  За  миллионы  лет,  проведенные  в  туманности,
"черная дыра" стянула к себе громадные количества пыли. Шар, замеченный  с
"Гамма-Марки",  и  был  этой  предельной  сферой,  облепленной  пылинками,
которые падали, но не могли упасть на нее. Астронавты видели  оболочку  из
пыли, спрессованной временем.
   - Хорошо сказано, - задумчиво произнес министр. -  Пыль,  спрессованная
временем.  Пыль  эпох.  Мы  часто  встречаем  такие  образы  в  книгах  по
археологии, но никогда еще это выражение нельзя было понять так  буквально
и вместе с тем так красиво.
   - Возможно, - сказал Эо.  -  Из  моей  простой  гипотезы  вытекали  все
следствия, в том числе и парадоксальные. Ведь что, кроме  формы,  поразило
наших астронавтов? Необычные отражающие свойства.  Но  что  вы  хотите  от
объекта, время в пространстве возле которого течет замедленно, да  и  само
пространство искривлено?  Частота  излучения  в  такой  области  меняется,
падающий свет выходит оттуда с  запаздыванием,  и  в  результате  это  уже
совсем не тот свет, что туда попал.
   - Все понятно, - сказал министр. - Знаете, Эо, вы умеете  объяснять  не
хуже, чем этот Гран.
   - Благодарю за комплимент, - сказал Эо. - Но не будем отвлекаться.  Две
странности мы объяснили. Была и  третья.  Их  удивило,  что  шар  покоился
относительно туманности. Ничего удивительного нет и здесь.  "Черная  дыра"
покоилась относительно туманности, потому что  они,  видимо,  имеют  общее
происхождение: они возникли  одновременно  после  взрыва  Сверхновой.  Так
иногда образуются "черные дыры".
   - Да, - сказал министр  внешней  безопасности,  -  это  тоже  чертовски
логично.  Теперь  я  даже  вижу  подоплеку  некоторых  ваших   угадываний.
Например, что зонды должно было увлечь тяготением к этой "черной дыре". Но
я не понимаю, откуда вы узнали ускорение, с которым двигались зонды.
   Эо улыбнулся.
   - Как раз это элементарно. Масса "черной  дыры"  и  ее  предельный  для
внешнего наблюдателя размер, меньше которого она сжаться не может, связаны
совершенно однозначно. Радиус "черной дыры"  я  знал  -  его  нам  сообщил
наблюдатель.
   - Помню, - сказал министр. - Что-то около ста метров.
   - Точнее, сто пять с половиной метров, - сказал Эо. - Отсюда я вычислил
массу "черной дыры". После этого я взял книгу по  движению  в  центральном
поле тяготения. Подставив  в  формулы  известные  мне  параметры  -  массу
центрального тела и начальное расстояние до него - я  без  труда  построил
вот эти графики, которые вы уже видели и на  которых  нанесены  положение,
скорость и ускорение зонда в зависимости от времени.
   - Я помню, - сказал министр, - это выглядело очень эффектно. Я уже было
решил, что взял на работу ясновидца.
   - Никакого  ясновидения,  одна  математика,  -  сказал  Эо.  -  Вернее,
арифметика. Теперь, надеюсь, вам все понятно.
   - Да, - сказал министр, вдруг погрустнев,  -  теперь  я  понял  многое.
Многое, кроме одного. Я не понял,  какие  причины  заставляют  вас  шутить
насчет спасательного оборудования.
   - Шутить?
   - К сожалению, да, и это прискорбно, - сказал министр.  -  Вы  во  всем
разобрались - ну и что? Враг или природа - какая разница?  И  в  том  и  в
другом случае речь идет о гибели человека.
   Эо усмехнулся.
   - Здесь кроется ваша самая существенная ошибка. Помните, что я  говорил
вам о пылинках?. О пылинках, которые падают, но не могут упасть на "черную
дыру"? Все эти слова применимы не только к пылинкам, но и к зонду.
   - К зонду? - переспросил министр.
   - Да, - сказал Эо. -  Поймите,  что  колоссальное  торможение,  которое
должно было раздавить Эльдара, существовало только для наблюдателей -  оно
было следствием разного хода времени в двух системах отсчета. Деформация и
сплющивание  ракеты  тоже  были   своеобразной   иллюзией,   связанной   с
искривлением,  пространства.  Словом,  Эльдар  сейчас  цел   и   невредим.
Вызволить его ничего не стоит, хотя  технически  это  довольно  сложно.  К
счастью, торопиться некуда. Спасатели могут прийти к  нему  через  миллион
лет и все равно не опоздают: ведь в его времени этот  миллион  лет  займет
долю секунды. Если хотите, я могу взять на себя все необходимые расчеты.
   Некоторое время министр внешней безопасности сосредоточенно молчал.
   - Ладно, - сказал он потом. - Ваши аргументы, Эо,  очень  основательны.
Вы меня почти убедили. Но все равно: чтобы  я  окончательно  поверил,  мне
требуется успешное возвращение спасательной экспедиции.
   - Ну что же, - сказал Эо. - Вероятно, вы тоже правы. Истина проверяется
только экспериментом.


   Через два года Эо и министр сидели на открытой веранде загородной виллы
последнего и смотрели в сторону  заката.  Там  на  фоне  багровых  облаков
быстро  уменьшался  маленький  крылатый  аппарат.  Когда  он   исчез,   Эо
повернулся к министру.
   - Хороший парень этот Эльдар, - сказал он. -  Можно  считать,  что  нам
повезло еще с одним коллегой. Как ваше мнение?
   - Безусловно, - рассеянно отозвался министр. - Вы знаете, теперь, когда
все кончилось столь благополучно, мне не дает покоя одна мысль.
   - Да?
   - За то время, что истекло с начала нашей  совместной  деятельности,  -
сказал министр, - вы неоднократно излагали мне  сущность  этой  истории  и
причины, подтолкнувшие вас к решению загадки. Что-то в  ваших  объяснениях
меня не устраивает.
   - Что именно?
   - Должны быть какие-то мотивы, какой-то толчок к  правильному  решению.
Ничто не может возникнуть из  ничего.  Возможно,  в  физике  я  разбираюсь
слабо, но в психологии я разбираюсь.
   Некоторое время оба сидели молча. Потом Эо сказал:
   - Вероятно, вы правы. Мотивы такого рода у меня действительно были.  Об
одном из них я даже упоминал. Помните, я  говорил  вам,  что  обиделся  за
природу?
   - Помню, помню, - сказал министр. - В природе  существует  все  -  так,
по-моему, вы это сформулировали. Правильно, о таких вещах я и говорю.
   - Была другая причина из этого же ряда, - сказал Эо. - Знаете, когда  у
меня  развеялись  последние  сомнения?  Когда   Марио   сообщил,   что   в
обнаруженном объекте ему привиделось что-то разумное. После этого я уже не
сомневался.
   - Непонятно, - сказал министр. - Какое  отношение  эти  слова  имеют  к
вашей догадке?
   - Самое  непосредственное.  В  молодости  я  как-то  писал  философский
реферат о сознании. Знаете, какой аналог разума я придумал?
   - Не буду угадывать, - сказал министр. - Я слышал, конечно,  что  среди
животных есть очень умные твари, но все же воздержусь от высказываний.
   Эо молчал, собираясь с  мыслями.  Небо  на  закате  уже  темнело.  Ночь
выдвигалась из-за горизонта.
   -  Я  начал  с  того,  что  сформулировал  основные  свойства   разума,
составляющие его отличия от всего остального.
   - Вы смельчак, - сказал  министр.  -  По-моему,  это  пытались  сделать
многие философы, в том числе древние мыслители, оставшиеся в этих вопросах
непревзойденными. Ни у кого из них не получилось ничего путного.
   - Да, - усмехнулся Эо. - Но я-то не философ. Я пошел по  обычному  пути
физика - абстракция и отрыв от второстепенного. Прежде  всего  я  выдвинул
три основных качества разума так, как я  их  понимал.  Первое  -  разумное
существо накапливает информацию. Второе  -  поведение  разумного  существа
непредсказуемо.  Третье  -  разумное  существо  обладает  свободой   воли.
Собственно, это все.
   - Любопытный перечень, - сказал министр. - По-моему, он маловат. А  как
его оценили экзаменаторы?
   - Они нашли, что он слишком велик, - усмехнулся Эо. - Они заявили,  что
эти свойства не являются независимыми, что они сводимы друг к  другу.  Тем
не менее они признали их правильность. Но они страшно  возмутились,  когда
дошли до  того  места  моего  реферата,  где  я  выдвинул  свою  концепцию
физического объекта, аналогичного,  на  мой  взгляд,  разумному  существу.
Объекта, не являющегося разумным существом, но тем  не  менее  обладающего
всеми перечисленными качествами.
   - И что же это было такое? - спросил министр внешней безопасности.
   - Вы могли бы догадаться, - укоризненно сказал Эо. - Вы  же  знакомы  с
моими взглядами на эти вещи.  О  ружьях,  которые  стреляют  не  только  в
новеллах, но и в жизни. Вы знаете, что практически в то же самое  время  я
занимался "черными дырами". Естественно поэтому, что найденный мною аналог
разумного существа представлял собою не что иное, как "черную дыру".
   - Но почему? - воскликнул министр. - Это же совершенно неправильно!  Ну
я еще могу понять, что вы имеете в  виду,  утверждая,  что  "черная  дыра"
накапливает информацию и этим подобна человеку.  Вы  хотите  сказать,  что
информация, попавшая в "черную дыру", так там и остается,  поскольку  даже
свет бессилен эту дыру покинуть. Это понятно. Но...
   Министр замолчал. Эо смотрел на него с совершенно невинным видом.
   - Почему  вы  замолчали?  -  лукаво  поинтересовался  он.  -  Вы  очень
правильно начали все излагать.
   - Правильно? - возмутился министр. - Я объяснил только одно свойство из
трех, причем свойство, в объяснении не нуждавшееся. А где остальные два  -
о свободе воли  и  о  непредсказуемости  поведения?  Разве  "черная  дыра"
обладает свободой воли? Разве ее поведение непредсказуемо? Что вы имеете в
виду, утверждая это?..
   - А вы хорошо помните, что такое "черная дыра"? - спросил  Эо.  Министр
покачал головой. - Это  очень  массивный  объект,  который  сжимается  под
действием собственного тяготения. Ее гравитация так  велика,  что  "черная
дыра" сжимается неудержимо. Это явление называется коллапс, отсюда  другое
название "черной дыры" - коллапсар.
   - Как раз это я знаю, - сказал министр. - У меня хорошая память,  а  вы
уже рассказывали это. Но я не понимаю, какое отношение это имеет к свободе
воли.
   - Сейчас поймете, - пообещал Эо. - Тяготение "черной дыры" так  велико,
что вблизи нее изменяется геометрия пространства-времени.  Гравитация  как
бы прессует время,  в  результате  оно  течет  совершенно  по-разному  для
человека, проваливающегося в "черную дыру", и другого  человека,  за  этим
падением наблюдающего. Первый падает, ускоряясь до скорости света, и через
короткое время гибнет.  Но  для  второго  наблюдателя  (а  также  для  его
потомков, если они есть) он будет бесконечное время приближаться  к  некой
предельной сфере, окружающей коллапсар, и никогда не достигнет этой сферы.
Это означает, что первый человек за время своего короткого падения увидит,
как во вселенной, из которой он падает, все стремительней пролетают эпохи,
так что перед ним пройдет вся будущая история вселенной,  и  его  смертный
миг  сольется  с  концом  света,  отделенным  от  нас   временем,   равным
бесконечности...
   Эо сделал паузу, чтобы передохнуть. Министр удивленно проговорил:
   -  Но  вы  сейчас  рассказываете  всем  известные  вещи.  У  меня   нет
специального физического образования, но я все это прекрасно знаю,  потому
что слышал это от вас. По-моему, вы ни на сантиметр не продвинулись к цели
своего  доказательства,  даже  если  вы  ее  действительно   перед   собой
поставили. О непредсказуемости поведения вы пока не упоминали.
   - Сейчас, - сказал Эо. - Кстати, что такое непредсказуемость поведения?
   - Ну... - замялся министр. - Дайте сообразить. По-моему, если поведение
объекта нельзя предсказать, то такое поведение непредсказуемо.
   - Ответ правильный,  -  сказал  Эо.  -  Теперь  попробуйте  предсказать
поведение "черной дыры".
   - Нет ничего проще, - сказал министр. - Она будет  спокойно  находиться
там, где она  находится,  и  пожирать  материю,  информацию,  свет  и  все
остальное.
   - И сколько это будет продолжаться? - спросил Эо.
   - Всегда, - ответил министр.
   - А что случится с нею потом? - спросил Эо.
   - Потом? Вы не оговорились? Что вы имеете в виду?
   - Сейчас объясню, - сказал  Эо.  -  Я  уже  упоминал,  что  бесконечная
эволюция вселенной по собственным  часам  "черной  дыры"  займет  конечное
время, и не  слишком  большое.  Но  эволюция  "черной  дыры"  на  этом  не
кончится. И не будете ли вы добры объяснить  мне,  что  станет  с  "черной
дырой" по ту сторону бесконечности, когда она переживет конец нашего мира?
   - Ну я затрудняюсь ответить, - подумав,  заявил  министр.  -  По-моему,
вопрос поставлен некорректно.  Нельзя  предсказать  судьбу  объекта  через
бесконечное время, когда остального мира уже не будет, пусть даже по часам
самого объекта при этом прошло всего несколько секунд.
   - Значит, предсказать поведение "черной дыры"  нельзя?  -  спросил  Эо,
нисколько не смутившись.
   - Принципиально невозможно, - самоуверенно ответил министр.
   Эо громко рассмеялся.
   - Правильно, - сказал он.  -  Это  принципиально  невозможно.  Но  если
поведение объекта нельзя предсказать, то оно непредсказуемо.
   - Да, действительно, - неуверенно проговорил министр.
   - А если поведение объекта принципиально непредсказуемо, - сказал Эо, -
это как раз  и  означает,  что  объект  обладает  свободой  воли.  Все,  я
закончил, переходите к вопросам.
   Но вопросов не последовало.  Министр  молчал.  Веранду  окружала  ночь.
Тишина и темнота. И только звезды горели высоко в небе.
   - Вот эти-то рассуждения и подтолкнули меня к  правильному  решению,  -
проговорил Эо несколько  минут  спустя.  -  "В  нем  чувствовалось  что-то
разумное", - сказал Марио. Но  для  меня  разум  всегда  ассоциировался  с
"черными дырами". Кто знает,  может  быть,  это  не  просто  поверхностная
аналогия. Откуда нам знать, что скрывается в  глубинах  нашего  организма?
Возможно,  "черная  дыра"  не  только   космический   объект.   Существует
предположение, что есть "черные дырочки" с атом величиной. Вдруг  жизнь  и
мышление тоже процессы "по ту сторону бесконечности"?..
   Эо замолчал. Министр тоже молчал, размышляя. Потом он сказал:
   - Возможно, все это и так, но  это  уже  не  относится  к  теме  нашего
разговора. Потом,  я  совершенно  не  уверен,  что  многим  людям  так  уж
необходимо  накапливать  информацию.  Да  и  их  поведение   не   назовешь
непредсказуемым. Вы, Эо, - это другое дело.  Вы  действительно  храните  в
своей памяти сведения о разных вещах, казалось бы, никому не нужных,  и  в
подходящий момент, подобно фокуснику, совершенно непредсказуемым  способом
извлекаете из них пользу. В связи с этим  у  меня  есть  к  вам  небольшое
предложение.
   Эо ждал.
   - Вы похожи на "черную дыру", Эо, - продолжал министр. - Я ведь  помню,
откуда вы взяли свое имя. Мне оно совсем перестало нравиться. Ну какой  вы
Эталонный Отражатель? Это  просто  зеркало,  отражающее  свет  без  всяких
изменений. "Черная дыра" - это другое дело.  Помните,  как  они  говорили?
"Вдобавок он очень необычно светился..."
   Эо молча слушал начальника.
   - Короче, я  предлагаю  вам  сменить  имя,  Эо,  -  сказал  министр.  -
Эталонный Отражатель - это не  вы.  Вы  -  это  Черная  Дыра.  Именно  это
сокращение вам бы и подошло.
   - Я весьма польщен вашим мнением обо мне, - сказал Эо. - Но боюсь,  что
не смогу воспользоваться вашим предложением.
   - Почему? Вам не нравится такое сокращение?
   - Нравится. Только в нем будет слишком много согласных, - сказал Эо.



   ИСТОРИЯ ВТОРАЯ. ДАЛЕКОЕ ПРОШЛОЕ

   - В конце концов у меня отпуск, - сказал Эо. Он метался  по  помещению,
не глядя на министра внешней безопасности, спокойно  наблюдавшего  за  ним
из-за широкого письменного стола. Эо был зол. Он всегда был зол, когда его
от чего-нибудь отрывали и приводили в чужой кабинет.
   - У меня отпуск, - повторил Эо. - Но вы все-таки разыскиваете  меня  на
реке, присылаете свой вертолет и возвращаете меня в город.  Зачем?  Только
для того, чтобы рассказать о происшествии, пусть интересном,  но  лишенном
деталей, за которые можно ухватиться.
   - О чем вы говорите?
   - Вы сами прекрасно знаете, - сказал Эо. - Вы думаете, что,  отдыхая  в
глуши, я не беру с собой телевизор? Вы думаете, я не слышал, что вчера ваш
дозорный крейсер встретил чужой звездолет? И что  это  случилось  всего  в
световой неделе от Мариона?
   - Не вчера, а больше недели назад,  -  поправил  министр.  -  Вчера  мы
только узнали об этом. Скорость света, к сожалению, ограничена.
   - Все равно, - сказал Эо. - Наш труд - сопоставление фактов. Один  факт
- ничто. Два  факта  можно  связать  одним-единственным  способом.  Работа
проблемиста начинается с трех  фактов,  которые  можно  объединить  в  три
принципиально различные цепочки. А в вашем деле нет этих трех  фактов.  Да
что я говорю? Там нет даже проблемы! Для вас - возможно, но не для меня.
   - Успокойтесь, - сказал  министр  внешней  безопасности.  -  Почему  вы
решили, что я вызвал вас из-за этого корабля?
   - Зачем же еще? - сказал Эо. - Опасность. Безопасность. Внешняя угроза.
Это у всех на уме. Что говорить о профессионалах?
   - Отчасти вы правы, - сказал министр. - Появление вражеского разведчика
нас огорчило. Но пока вам действительно нет места в этом деле.
   - Зачем же вы меня вызвали? - Эо остывал.
   - Есть еще одно происшествие, - сказал министр внешней безопасности.  -
Уже по  вашей  части.  В  институте  прикладной  физики  построили  машину
времени. Вчера состоялись ее первые испытания, и  она  исчезла.  Вместе  с
водителем.


   - Да, если предел вашей  машины  -  неделя,  то  затеряться  в  далеком
прошлом она не могла. - Эо сделал паузу. - Но  почему  же  вы  не  подняли
тревогу в момент предполагаемого финиша, восемь дней назад?
   Старший  сотрудник  института  прикладной  физики  Крамп  нервно  потер
ладони. Он был сутулый, бородатый, неопределенного возраста. В лаборатории
стояла жара, и по лицу Крампа струился пот. Его  глаза  были  спрятаны  за
тяжелыми квадратными очками. Рядом с ним  на  лабораторном  столе  дымился
паяльник. Крамп слегка походил на радиолюбителя.
   - Вообще-то вы правы, - сказал он. -  Но  точное  время  переноса  было
установлено в самый последний момент. Нас очень торопили. Конец  квартала.
Вам это, вероятно, знакомо.
   - Нет, - сказал Эо, - но ладно. Объясните лучше другое. Мне  непонятно,
как вам удалось избежать парадокса?
   - Что вы имеете в виду?
   - Элементарную вещь, - сказал Эо. - Своим появлением в прошлом  вы  его
изменяете. Поэтому и настоящее должно измениться. Парадокс. Раньше из него
делали вывод, что машина времени невозможна. Вы построили ее, но  парадокс
остался. Интересно, как он все же решается?
   Крамп снял очки и провел ладонью по воспаленным глазам.
   - Не знаю. Нам некогда заниматься философскими измышлениями. Перенос  в
прошлое экспериментальных микромашин был зарегистрирован вполне надежно.
   - Понятно,  -  сказал  Эо.  -  Значит,  вы  опровергли  все  возражения
экспериментом. А теорией вы занимались?
   - Конечно, - сказал Крамп. Он достал из кармана платок и вытер  пот  со
лба. - Наши модели уходили  в  прошлое  очень  недалеко.  Для  того  чтобы
зарегистрировать перенос,  потребовалась  уникальная  аппаратура.  При  ее
разработке нам пришлось решить ряд совершенно новых проблем.
   - Я имел в виду другое, - сказал Эо. - Но пойдем дальше. Значит, модели
перемещались в прошлое недалеко. Куда именно?
   - Всего на несколько наносекунд.
   - Так мало? С чем это связано?
   Крамп снова вытер пот.
   - С потреблением энергии. Модели расходуют уйму электричества,  хотя  и
невелики.
   Порывшись в ящике стола, Крамп извлек оттуда блестящий  параллелепипед,
похожий на зажигалку.
   - Это увеличенный макет микромашины.
   - Спасибо, - сказал Эо. Он повертел параллелепипед в руках и положил на
стол. - И как же вы выкрутились?
   - Мы кое-что улучшили, - сказал Крамп. - Перешли на  другие  материалы.
Это позволило при тех же затратах послать на неделю в прошлое пилотируемую
капсулу.
   - Сразу с человеком?
   Крамп помолчал.
   - У нас не было выбора. Дистанционное управление  на  таких  интервалах
невозможно. Киберсистемы очень тяжелы. И еще конец квартала.
   - Что представлял собой пилотируемый аппарат?
   Крамп достал из ящика прозрачную стеклянную сигару.
   - Вот. Масштаб - один к ста.
   - А как вы попадаете внутрь?
   - Через специальный герметичный люк.
   - Почему герметичный?
   - Уйдя в прошлое, капсула не сможет финишировать там,  где  стартовала.
Ведь в момент финиша место старта занято.  А  если  капсула  сместится  на
несколько километров вверх, пилот задохнется.
   - Почему вверх?
   - Капсула может уйти в любую сторону, в том числе и вверх. Лишь  бы  на
свободное место.
   - А почему вы говорите о километрах?
   - В опытах с моделями расстояние между стартом и финишем достигало трех
метров. Из анализа размерностей можно  заключить,  что  смещение  примерно
пропорционально размерам машины.
   - Понятно, - сказал Эо. - Звучит разумно, но  мне  хотелось  бы  самому
ознакомиться с результатами испытаний.
   Крамп подвинул к нему толстый том.
   - Наш последний отчет. Здесь есть все, начиная с самой первой работы.
   - Спасибо, - сказал Эо. - Модели я тоже возьму, если не возражаете.  До
свидания.
   Он взял отяжелевший портфель и вышел из лаборатории.


   Вид  с  террасы,  примыкавшей  к  рабочему  кабинету   Эо,   открывался
великолепный. Прямо  внизу,  под  обрывом,  лениво  текла  река,  повторяя
движения берегов. Дальше,  на  другой  стороне,  на  несколько  километров
тянулись луга,  покрытые  изумрудно-зеленой,  очень  высокой  травой.  Еще
дальше - ближе к горизонту - из травы поднимались  приземистые  деревья  с
горизонтальными кронами. У  самого  горизонта  земля  смыкалась  с  небом,
которое было голубым и безоблачным. Но министр внешней безопасности  знал,
что тучи должны где-то быть, хотя бы за горизонтом. Он повернулся к Эо.
   - Насколько я понял, ваше дело тоже не прояснилось.
   - Ошибаетесь, - сказал Эо. - Остались пустяки. Теперь я должен сесть  и
немного подумать. Вероятно, все будет в порядке.
   Министр внешней безопасности оттолкнулся ногой от пола террасы.  Кресло
закачалось.
   - У вас есть основания так считать?
   - Да, - сказал Эо. - У них выявились существенные  недоделки.  Особенно
это касается известного парадокса.
   - Парадокса?
   - Ну да. Вы наверняка где-нибудь читали, что машина времени невозможна,
потому что она позволяет вам влиять на прошлое, а тем самым на  настоящее,
тогда как в действительности и то и другое неизменно. В этом и заключается
парадокс. Всякий, кто изобретает машину времени, должен серьезно подумать,
как его решить.
   - Разве он разрешим?
   - В принципе да. Если,  перенесясь  в  прошлое,  вы  будете,  например,
невидимы, неощутимы и не сможете вмешиваться в то, что там происходит.
   Некоторое время министр размышлял.
   - Все-таки удивительно, как это у вас получается. Вы  знаете,  какое  у
меня образование. Можно сказать, чисто гуманитарное. Но когда я общаюсь  с
вами, самые сложные физические проблемы становятся ясными и понятными. Как
вам это удается?
   Эо промолчал.
   - Ладно, - сказал министр. - Так вы считаете,  что  пропавший  водитель
сейчас где-то поблизости - невидимый и неощутимый?
   - Необязательно, - сказал Эо. - Я привел лишь одно из возможных решений
парадокса. Если оно не противоречит тому, что мы знаем,  то  скорее  всего
из-за того, что мы не знаем ничего.
   - Понятно, - сказал министр. - А какое решение предлагают они?
   - Они? Никакого.
   - Но вы только что сами сказали, что каждый,  кто  конструирует  машину
времени, должен над этим парадоксом задуматься!
   - Мало ли что я сказал! Они этим не занимались. Они полагают, что раз у
них есть действующие модели, то...
   Эо задумался.
   - Раз у них есть модели, - сказал министр, - то что?  По-моему,  вы  не
закончили свою мысль.
   - Погодите, - сказал Эо. - Извините, но мне нужно кое-что посчитать.  Я
быстро.
   Через несколько часов, когда он вернулся, терраса была пуста. Эо прошел
через дом к взлетной площадке и набрал адрес на киберпилоте.


   - Сюда, пожалуйста.
   - Спасибо. - Эо приоткрыл дверь в комнату. - Можно?
   - Это уже вы? - сказал министр. - Заходите, присаживайтесь.
   В помещении было звездно. Телевизор здесь был во всю стену,  и  сейчас,
когда на экране дрожали крупные звезды, комната  больше  всего  напоминала
рубку космического корабля.
   - Дозорный крейсер с телепередатчиком подходит к вражескому разведчику,
- сказал министр. - Начинается самая опасная фаза. А как ваши успехи?
   - Неплохо, - сказал Эо.
   Изображение на стене отдалилось, и стала уже видна вся рубка управления
с астронавтами около пультов. Один  из  них  крутнул  рукоятку,  и  звезды
начали  расходиться,  как  будто  картина  звездного   неба   стремительно
надвигалась.
   - Помните, что мы говорили  о  парадоксе?  -  спросил  Эо.  -  Парадокс
невозможен - вот от чего я отталкивался. Мне удалось  найти  его  истинное
решение.
   - Теоретически?
   - Как всегда, -  сказал  Эо.  -  Но  я  уже  получил  экспериментальное
подтверждение.
   - Так быстро?
   - Ну, экспериментов я не проводил, - сказал Эо. - Я не экспериментатор.
Они проделали все опыты сами, но дали неверное истолкование. На самом деле
все просто. Вы уходите в прошлое, но что может помешать вам влиять  оттуда
на настоящее?
   Министр подумал.
   - Я знаю одно - я все пойму, когда вы мне все объясните.
   - Вам  помешает  расстояние.  Ведь  машина  времени  перемещается  и  в
пространстве.
   - Разве? - сказал министр. Он глядел в  прозрачную  стену.  Звезды  там
оставались   безразмерными   точками,   хотя   расстояния    между    ними
увеличивались. Постепенно они уходили за границы экрана.
   - Посмотрите на звезды, - сказал Эо. -  Звезды  находятся  от  нас  так
далеко, что мы видим их такими, какими они были многие годы назад. Если бы
что-нибудь произошло на одной из них вчера или даже в прошлом году, мы  бы
об этом не  узнали.  Ведь  такое  прошлое  причинно  не  связано  с  нашим
настоящим.
   Министр  промолчал.  В  центре  экрана  осталась  только  одна  звезда,
остальные ушли за его пределы. Эо открыл портфель и вынул какой-то чертеж.
   - Вот график. До вчерашнего опыта они  запустили  в  прошлое  несколько
десятков моделей. По вертикальной  оси  здесь  отложено  расстояние  между
стартом и финишем, по горизонтальной - соответствующий промежуток времени.
Чем, по-вашему, замечателен этот график?
   Министр не ответил. Звезда в центре экрана  превратилась  в  цилиндр  с
четкими очертаниями.
   - Все точки лежат на  прямой,  проходящей  через  начало  координат,  -
пояснил Эо. - Смотрите. А угловой коэффициент этой прямой  равен  скорости
света!
   - Ну и что?
   - Ничего. Но из этого графика следует,  что,  путешествуя  во  времени,
предмет проделывает в  пространстве  путь,  равный  произведению  скорости
света на время, пройденное в прошлое. И парадокс исчезает.
   - Почему?
   - Именно поэтому, - сказал Эо. - Говоря  о  парадоксе  машины  времени,
подразумевают, что перенос в  прошлое  происходит  в  фиксированной  точке
пространства. Например, мы с вами смотрим  телевизор,  а  потом  некто  на
машине времени переносится на час назад и ломает его. Понимаете, где здесь
парадокс?
   - Да, - сказал министр. - Это вы мне уже объяснили.
   - А что произойдет на самом деле? - продолжил Эо. -  Что  произойдет  в
действительности  согласно   элементарному   соображению,   что   парадокс
невозможен, и вот этому  экспериментальному  графику?  В  действительности
некто на машине времени окажется от нас  на  расстоянии  одного  светового
часа. Чтобы вывести из строя  наш  телевизор,  ему  придется  лететь  сюда
самому или  посылать  сигнал  по  радио  своим  единомышленникам,  а  даже
радиоволна доберется до  нас  не  раньше,  чем  в  тот  момент,  когда  он
отправляется в прошлое, и парадокс не возникает. Теперь понимаете?
   - Кажется, да, - сказал министр. -  Но  какое  отношение  это  имеет  к
нашему происшествию?
   - Прямое, - ответил Эо. - Машина времени отправилась в прошлое на  семь
суток. По причинам, которые я изложил, она очутилась от нас очень  далеко,
на расстоянии световой недели. Понимаете?
   Эо повернулся к телевизору и некоторое  время  смотрел  на  предмет  на
экране.
   - Вражеский разведчик, - сказал он. Потом извлек из портфеля  маленький
стеклянный цилиндр. - А это его макет. В масштабе один к ста.


   Зазвонил видеофон. Экран заполнило большое лицо министра.
   - Извините. К вам можно?
   Эо пошарил рукой в поисках выключателя.
   - Добрый вечер.
   - Я по делу, - сказал министр. - Как у вас темно!
   Эо оторвал глаза от экрана и посмотрел вперед сквозь  ветровое  стекло.
Небо было еще светлое, но солнце уже зашло. Оно село за левым берегом,  за
высоким лесом, тянувшимся вдоль реки далеко вверх, и небо  в  той  стороне
хранило отпечаток зари. А над головой осталась только блеклая синь, и вода
впереди была гладкая и серая,  потому  что  в  ней  отражалось  небо,  уже
начавшее темнеть, а ветра и вовсе не было, он прекратился сразу  же  после
захода, и лишь изредка вдоль реки расходились круги от кормящейся рыбы.  А
прямо впереди, почти на горизонте, две сигнальные мачты сливались в  одну,
отчетливо выступая на фоне светлого неба.
   - Я слушаю, - сказал Эо. - Опять что-нибудь пропало?
   - У меня дело другого рода. Я должен вас поздравить.
   - Поздравить? - удивился Эо. Он  смотрел  вперед.  Небо  там  было  еще
светлое, и вода рядом с лодкой была гладкая и светлая, но немного  дальше,
где на нее падали тени и отражения от берегов, она была такая темная,  что
сливалась с сушей.
   - Вы знаете, что я люблю ясность, - сказал министр. - Говоря короче, вы
и Крамп представляетесь к Всепланетной премии по физике за этот год.
   - Я и Крамп? - удивился Эо. - И Всепланетная премия? Неужели за  машину
времени? Но я-то здесь при чем?
   - Не говорите глупостей, - усмехнулся министр. - Кто  же  будет  давать
Всепланетную премию за машину времени, которая забрасывает вас  неизвестно
куда! Это уже не машина времени, а космический корабль.
   - Космический корабль?
   - Да, - сказал министр.  -  Помните,  сколько  времени  это  устройство
добиралось до финиша? Минус одну неделю. А сколько его будут везти  назад?
Гораздо больше, только с обратным знаком.  Таким  образом,  речь  идет  об
идеальном звездолете,  всю  теоретическую  и  экспериментальную  базу  под
который  подвели  вы.  Мы   будем   путешествовать   во   времени,   чтобы
передвигаться в пространстве.
   - Кажется, начинаю понимать.
   - Видите, - сказал министр внешней безопасности, - я тоже не так  плохо
объясняю.



   ИСТОРИЯ ТРЕТЬЯ. ПОТЕРЯ МОНОПОЛИИ

   Старший проблемист Эо аккуратно установил на  место  толстый,  но,  как
только что выяснилось, совершенно бесполезный  том  "Каталога  межзвездных
полетов". Потом он повернулся к министру.
   - Вы обо мне  очень  высокого  мнения,  благодарю  вас,  -  сказал  он,
усаживаясь за стол. - Однако информация слишком мизерна. Вы сообщили,  что
у вас пропал корабль. Вы хотите,  чтобы  я  объяснил,  почему  он  пропал.
Прекрасно.  Но  чтобы  я  смог  действовать,   необходимы   дополнительные
сведения.
   Министр внешней безопасности молчал, не решаясь заговорить.
   - Смелее, - сказал Эо.  -  По-моему,  я  имею  все  существующие  формы
допуска. Поступая на работу, я дал все подписки, которые можно было дать.
   - Не все, - сказал  министр.  -  Ну  ладно,  оформим  после.  Задавайте
вопросы.
   - Давно бы так, -  удовлетворенно  сказал  Эо.  -  Насколько  я  понял,
солнечная система, в которую направлялся ваш корабль, находится вот здесь,
в третьей спиральной ветви? - Эо махнул рукой в  сторону  настенной  карты
Галактики.
   - Вы правы.
   - Меня интересует, зачем он туда направлялся.
   Министр внешней безопасности замялся.
   - Официально экспедиция должна  была  провести  обследование  солнечной
системы С-1481211 для выяснения возможностей колонизации. Но...
   Министр замолчал.
   - Ну? - сказал Эо. - Смелее, мы же договорились.
   - В действительности главной задачей было изучение одного  образования,
обнаруженного в системе.
   - Продолжайте.
   - В системе насчитывается девять крупных планет, не считая спутников  и
прочей мелочи. Образование, о котором я говорю,  обнаружено  возле  шестой
планеты системы.
   Министр снова замолчал.
   - Говорите же, - сказал Эо. - Все равно ведь придется.
   - Образование представляет собой... кольцо, - сказал наконец министр.
   - Кольцо? - переспросил Эо. - Какое - газовое или метеоритное?
   Министр помолчал. Потом сказал:
   - Ни то ни другое. Только вы ни при каких обстоятельствах не должны...
   - Ну разумеется, - сказал Эо. - Мы же договорились. Продолжайте.
   - Кольцо плоское, - решился наконец министр.
   - Плоское? - переспросил Эо. - Не понял. В каком смысле?
   - В прямом, - тихо сказал министр. - Оно... двухмерное.
   - Двухмерное? - переспросил Эо. - Разве такие бывают?
   - Нет, - тихо сказал министр. - В том-то и дело. Образование совершенно
уникально.
   - Ладно, верю, - сказал Эо. - Я не понимаю только, зачем  вам  все-таки
секретность? Мы работаем вместе не первый год. Что и от кого мы  охраняем?
Ведь в Галактике нет других населенных планет.
   - Во вселенной много галактик.
   - Ладно, - сказал Эо. - В конце концов, это  меня  не  касается.  А  за
какие свойства кольцо было засекречено?
   - Ну, у него могут оказаться самые невероятные свойства!
   - То есть пока они неизвестны?
   - Именно их изучением и должна была заниматься экспедиция.
   - Понятно, - сказал Эо.  -  Значит,  третий  рукав  Галактики,  система
С-1481211, желтое солнце, шестая планета, плоское двухмерное кольцо. Очень
интересно. А остальные планеты? Мне нужно знать обстановку. Я  не  уверен,
что найду что-нибудь в каталоге.
   - Не найдете, - сказал министр. - Все сведения о  системе  засекречены.
Но я кое-что помню. Ближе всех к звезде находится небольшой безатмосферный
мирок класса Роны, покрытый метеоритными кратерами.
   Рона была единственным большим спутником Мариона.
   - На втором месте стоит планета класса  Мариона,  но  одиночная,  очень
жаркая, с ядовитой облачной атмосферой.
   - Понятно, - сказал Эо. - Продолжайте.
   - Дальше двойная  планета  класса  Мариона,  пригодная  для  заселения.
Собственно, именно она фигурировала в наших официальных документах.
   - Там есть жизнь? - спросил Эо.
   - Откуда вы знаете?
   - Вы же сами сказали, что планета двойная, с луной.  Значит,  жизнь.  В
каких формах?
   - В самых простых, - ответил министр. - Во всяком  случае,  сухопутная.
Папоротники, хвощи, насекомые. Ничего такого, что могло бы повредить самый
легкий защитный скафандр.
   - Понятно, - сказал Эо. - Откуда у вас такие подробности?
   -  Там  побывала  еще  одна  наша  экспедиция,  -  сказал  министр.   -
Разведгруппа. Несколько лет назад.
   - Если вы хотите, чтобы я вам помог, их материалы должны к вечеру  быть
у меня.
   - Хорошо, - сказал министр. - Только вы вряд ли найдете там  что-нибудь
новое.


   - Вы ошиблись, - сказал Эо на следующее утро. - Конечно, я не могу пока
делать выводов. Но некоторые детали я все-таки уточнил.
   - Например?
   -  Например,  в  системе  есть  пояс  астероидов.   Согласитесь,   факт
немаловажный, когда речь идет о гибели корабля.
   - Возможно, - сказал министр. - Но вчера я просто не успел рассказать о
них. И я  не  верю,  что  астероиды  имеют  какое-то  отношение  к  судьбе
экспедиции.
   - Вы слышали запись их последнего сеанса связи?
   - Нет, - сказал министр. - Где вы ее нашли? Дайте послушать.
   - Она в деле. Но вы не услышите ничего интересного. Идет самая  обычная
передача, а потом - бах! - обрыв.
   - И все?
   Эо усмехнулся.
   - Нет. Передача прослушивается еще некоторое время, но на очень высоких
частотах. Расшифровать ее не удалось.
   - Некоторое время? Сколько минут?
   Эо усмехнулся вторично.
   - Две миллисекунды. И частота все возрастает.
   - А что вы думаете о причинах? Виновато кольцо?
   Эо усмехнулся третий раз подряд.
   - Именно причины мы и должны выяснить.
   - Каким образом?
   - Придется посылать специальную группу.
   - Вы думаете, в гибели корабля  виновата  шестая  планета?  Та,  что  с
кольцом?
   - Не знаю, - сказал Эо.


   - Спецзонд четыре! - коротко скомандовал Гран.
   - Готов! - отозвался оператор.
   Марионский звездолет "Гамма-Марка" парил вблизи плоскости эклиптики  на
почтительном удалении от  шестой  планеты  системы  С-1481211.  Уже  после
первого зонда стало понятно, что шутить с планетой небезопасно.
   - Пошел!
   Оператор нашел нужную клавишу. Экраны носового обзора на секунду закрыл
ракетный выхлоп зонда, но тут же перед сидящими в рубке снова открылся вид
на  полосатый  сплющенный  шар   планеты-гиганта,   словно   перечеркнутый
сверкающим лезвием.
   Зонд, посланный "Гамма-Маркой", двигался сейчас по широкой дуге, быстро
набирая скорость. Он приближался к наружной кромке кольца.
   - Все равно сегодняшний пуск лишний. Держу пари, что будет как  раньше,
- сказал Гран. - Скорее бы начать новую серию.
   Светлая точка зонда, все ускоряясь, подошла вплотную к  кольцу,  к  его
внешнему краю. Через  секунду  она  оказалась  над  его  ровной  блестящей
поверхностью и исчезла.
   - Триггер-эффект, - гордо сказал Гран. Он открыл этот и  все  остальные
эффекты. Он дал им названия и много узнал  о  них.  Он  не  сделал  только
одного - не объяснил, чем они вызываются. Впрочем, последнее от него и  не
требовалось.
   - Куда он запропастился? - спросил оператор. Оператор не  присутствовал
на предыдущих запусках. - Только что здесь  был.  Вот  опять  появился.  И
исчез. Где же он?
   - Вот он,  ниже  кольца,  -  охотно  объяснил  Гран.  -  Триггер-эффект
заключается в том, что тело, движущееся над  двухмерной  формацией,  через
строго определенные промежутки времени меняет  свое  положение,  зеркально
отображаясь относительно ее плоскости. Смотрите.
   Оператор и так смотрел на экран не отрываясь.  Светлое  пятнышко  зонда
вспыхивало сейчас то сверху, то  снизу  блестящей  ленты  кольца.  Зрелище
получилось впечатляющим. Некоторое  время  зонд  двигался  над  плоскостью
кольца, потом - бац! - оказывался внизу, под кольцом, продолжая движение.
   - Сейчас вы наблюдаете нормальный триггер-эффект, - еще раз  проговорил
Гран.  -  Обратите  внимание:  промежутки  между   переходами   постепенно
укорачиваются.  Их  длительность  прямо  пропорциональна   расстоянию   до
внутренней кромки.
   Зонд действительно приближался к просвету между  кольцом  и  атмосферой
планеты. Глаза устали следить за  его  мгновенными  перебросами,  прыжками
вверх-вниз сквозь сверкающую поверхность. Наконец зонд стал восприниматься
как две светлые мигающие точки, отраженные в зеркале кольца.
   - Эффект мерцания, - гордо сказал Гран.
   Мигающие близнецы подходили все  ближе  к  внутренней  кромке.  Частота
мерцания быстро увеличивалась. Потом оно прекратилось.
   - В чем дело? - спросил оператор. - Откуда взялся второй?
   - Эффект удвоения, - охотно объяснил Гран. - Кольцо  кончилось,  теперь
под зондом ничего нет. Он вышел на свободное место.
   - Который же из двух наш? - озадаченно спросил оператор.
   - Оба, - объяснил Гран. - Раньше у нас был один зонд, а теперь их  два.
К сожалению, это ненадолго.
   Две светлые точки в глубине экрана, будто притягиваясь,  шли  навстречу
друг другу в узком просвете между кольцом  и  облаками  планеты.  Вот  они
окунулись в сияние кольца как будто для того, чтобы слиться  в  беззвучной
вспышке. Но взрыва не последовало.
   Некоторое время все молча смотрели на экран, где не было теперь ничего,
кроме сплюснутого шара планеты, перечеркнутого сияющим лезвием.
   - Эффект исчезновения, - объяснил Гран. - Все как раньше.
   - Вот так было и с тем звездолетом, - сказал оператор.
   - Давайте составлять акт, - сказал капитан Дузл.


   - Что вы скажете теперь?
   Эо положил руку на толстую книгу отчета.
   - Отчет мне понравился, - сказал он. -  Он  составлен  обстоятельно.  Я
всегда считал, что с этими людьми можно работать.
   - Но вы убедились, что виновата шестая планета?
   - Нет, - сказал Эо.
   Министр удивленно на него посмотрел.
   - Вас не убедили результаты опытов? Почему?
   - А почему "Гамма-Марка" все еще цела и невредима? -  сказал  Эо  после
некоторой паузы. - Почему ее командир не захотел  провести  корабль  между
планетой и внутренним краем кольца? Почему, как вы думаете?
   - Дузл очень опытный и осторожный работник,  -  сказал  министр.  -  Он
никогда не сделает шага, не взвесив всех последствий.
   - Командир предыдущего звездолета был менее опытен?
   - Нет, но Дузл осведомлен о его гибели и поэтому осторожен вдвойне.
   - Но разве командир предыдущего звездолета не знал, что летит к  самому
удивительному объекту в Галактике? Почему же он не был вдвойне осторожен?
   - Ну, я не знаю подробностей, - сказал министр.
   - Я тоже, - сказал  Эо.  -  Но  я  никогда  не  поверю,  чтобы  опытный
звездолетчик бросился очертя голову неизвестно куда. Кроме  того...  -  Эо
похлопал рукой по  толстой  книге  отчета.  -  Вы  читали  вводную  часть?
Характеристику системы?
   - Так, мельком, - сказал министр.
   - Вы не обратили внимание на описание третьей планеты? Нет? А зря.
   Эо открыл отчет.
   - Слушайте, что они пишут о биосфере планеты. Непроходимые леса  высших
растений, очень много животных. В основном птицы и млекопитающие,  правда,
довольно  Примитивные.  Вы  помните  отчет  разведгруппы?  Не  правда  ли,
заметная разница?
   Некоторое время министр растерянно молчал.
   - Млекопитающие? Не может быть! - сказал он потом.
   - Посмотрите сами.
   Министр пробежал страницу глазами.
   - Действительно. Ничего не понимаю.
   - Я тоже. Но... - Эо захлопнул  отчет,  спрятал  его  и  повернул  ключ
сейфа. - Вот что. Скажите, "Гамма-Марка" еще там?
   - Да, - сказал министр, - они выполнили задание не полностью. А что?
   - Прикажите им немедленно идти на третью планету, - сказал Эо. -  Пусть
пощупают ее радаром, причем как  можно  тщательнее.  А  мне  надо  кое-что
вспомнить.
   И  Эо  протянул  руку  за  предпоследним  томом  "Каталога  межзвездных
полетов".


   - Приказ есть приказ, - повторил капитан Дузл. Ему было жалко  смотреть
на Грана.
   - Не понимаю, что им взбрело в голову? - бушевал Гран. - Все  было  так
ясно, так понятно. Мы написали для них первоклассный отчет.  Неужели  даже
теперь мы не имеем права заняться делом?
   - Ничего не поделаешь, - повторил капитан Дузл. Ему было жаль Грана.
   - Я могу запустить еще хоть один зонд? - попросил Гран.
   Капитан  Дузл  думал  недолго.  Конечно,  приказ  есть   приказ,   зато
расстояние есть расстояние.
   - Хорошо, - сказал он. - Пускайте зонд, но последний. Договорились.  Вы
пустите зонд, и мы идем на третью планету.


   Эо сидел за своим столом напротив капитана Дузла. Министр развалился на
мягком диване в глубине комнаты.
   - Но хоть какие-то отклонения вы обнаружили? - спросил Эо.
   - Да, - ответил капитан Дузл. - У радиоактивного фона.
   - Неужели выше нормы?
   - Нет, - сказал капитан Дузл. - Ниже.
   - И все?
   - Нет, - сказал капитан Дузл. -  Есть  еще  одно,  сугубо  субъективное
ощущение. Мне даже стыдно.
   - Говорите.
   - Понимаете, когда мы провели  поверхностный  осмотр  планеты  в  самом
начале, мне показалось, что она вся покрыта  зеленью.  Абсолютно  вся,  от
полюса до полюса. Видимо, именно показалось. Когда мы вышли к  планете  во
второй раз, на  ней  царил  ледниковый  период.  Льды  доходили  почти  до
экватора. Как это могло случиться? За неделю, которую  мы  во  второй  раз
провели на планете, погода не менялась.
   - Ладно, - сказал Эо. Он  записал  что-то  в  свой  блокнот.  -  Больше
ничего?
   - Да.
   - И вы утверждаете, что тот корабль не пострадал при посадке?
   - Да. Он стоял  горизонтально,  на  нормально  выпущенных  стойках.  Но
стойки съела ржавчина. Они были  почти  полностью  разрушены  коррозией  и
обломились под тяжестью звездолета.
   - А как все остальное?
   -  Борта  тоже  изъело  до   дыр.   Кое-что   разрушалось   от   одного
прикосновения. Все истлело.
   - А люди?
   - Я уже говорил, - сказал капитан  Дузл.  -  Сначала,  когда  мы  нашли
окаменевшие  кости,  то  не  поверили  своим  глазам.  Но   потом,   после
анализов... Впрочем, зачем я  рассказываю?  Мы  же  представили  подробный
отчет.
   - Да, - сказал Эо. - Вы представили очень хороший  отчет.  Но  там  нет
ваших личных, сугубо субъективных впечатлений. Вы меня понимаете?
   - Понимаю, - сказал капитан Дузл. Он помолчал. - Я знаю, что это звучит
дико, но если  бы  я  не  видел  этот  корабль  в  целости  и  сохранности
каких-нибудь полгода назад, я  бы  сказал,  что  он  пролежал  на  планете
миллион лет. Да какой там миллион! Десятки, если не сотни.
   - Ясно, - сказал  Эо,  снова  делая  пометку  в  блокноте.  -  Скажите,
капитан, люди... По-вашему, они умерли от старости?
   - Нет! - твердо скакал капитан Дузл. - Все они  погибли  насильственной
смертью. Несомненно, в результате нападения хищников.
   - Понятно, - сказал Эо. - Вы установили, каких?
   - Да, - сказал капитан Дузл. - Это были  громадные  двуногие  животные,
высотой до десяти метров. С вот такими  зубами.  Экипаж  не  был  готов  к
нападению. Видимо, оно было внезапным.
   - Вы их видели?
   - Нет, - сказал капитан Дузл. - Мы перерыли всю планету,  но  не  нашли
ничего подобного.
   - Почему вы так уверенно описываете их внешность?
   - Современные методы экспертизы... - начал было капитан Дузл, но махнул
рукой. - Возьмите  лучше  отчет.  Все  методики  изложены  там  достаточно
подробно.
   - Охотно верю, - сказал Эо. - Ваши отчеты обычно прекрасно написаны.
   Он записал что-то себе в блокнот.
   - Спасибо вам, капитан Дузл, - сказал он потом.  -  Вы  привезли  очень
ценную информацию. Пока я еще не могу утверждать, что мне все ясно,  но...
Спасибо.
   Они пожали друг другу руки, и капитан Дузл направился к выходу.
   - Что-нибудь прояснилось? - спросил министр из глубины комнаты.
   - Отчасти. - Эо подождал, пока дверь за капитаном Дузлом затворилась. -
Как вы отнесетесь, например, к такой маленькой гипотезе?
   Министр внешней безопасности встал с дивана и, подойдя к столу,  присел
на место капитана Дузла.
   - Я вас слушаю.
   -  Гипотеза  очень  изящна.  Как  вы  слышали,  экспедиция  погибла   в
результате  нападения   гигантских   двуногих   хищников.   Капитан   Дузл
утверждает, что на планете ничего подобного нет. Напрашивается вывод,  что
они находились там временно.
   Министр внешней безопасности испуганно посмотрел на Эо.
   - Как временно?
   - Обыкновенно, - сказал Эо. - Они прилетели на  планету,  повстречались
там с нашей экспедицией, а потом  улетели.  Возникает,  правда,  вопрос  -
каким образом они туда прилетели?
   Испуг в глазах министра сменился ужасом.
   - Я отвечаю на него очень просто, - продолжал Эо, наблюдая, как министр
медленно бледнеет. - Хищники были разумны и прилетели туда на звездолетах.
Представляете себе? Десятиметровые разумные хищники! С вот такими зубами!
   - Но откуда они появились? - с трудом выдавил  из  себя  министр.  -  В
Галактике нет других населенных планет!
   Эо усмехнулся.
   - Во вселенной много галактик.
   Некоторое время Эо молчал, следя за лицом министра.
   - К сожалению, моя гипотеза ничего не объясняет, - сказал он наконец. -
Я пошутил.
   - Разве можно так шутить? - сказал  министр  укоризненно.  Он  был  еще
бледен.
   - Почему бы и нет? - сказал Эо. - Кстати, я  навел  кое-какие  справки.
Мне не хотелось говорить при капитане  Дузле,  но  сегодня  я  связался  с
Огисом.
   - Кто это?
   - Диспетчер четвертого  звездолетного  туннеля,  через  который  обычно
возвращаются ваши корабли.
   - Ну и что?
   - Диспетчер Огис вами очень недоволен, - сказал Эо.
   - В чем дело?
   - Экспедиция капитана Дузла вернулась на  семь  суток  раньше  графика.
Диспетчер Огис сказал мне, что подобные нарушения в конце концов  приведут
к тому, что в туннеле окажутся два корабля одновременно.
   - А что говорит Дузл? - спросил министр.
   - Согласно бортжурналу "Гамма-Марки" экспедиция вернулась точно в срок.
Минута в минуту, - ответил Эо.


   Когда министр вышел в коридор, он увидел там капитана Дузла.
   - Я не хотел говорить  при  Эо,  -  сказал  Дузл,  вынимая  из  кармана
фотографию. - Взгляните. Она сделана на третьей планете.
   С фотографии на министра смотрела волосатая обезьянья физиономия.


   - Теперь мне ясно почти  все,  -  сказал  Эо  министру  несколько  дней
спустя. - Мне осталось поговорить с одним человеком и прочесть пару статей
по дисциплине, в которой я совершенно не разбираюсь. Еще один  день,  и  я
отвечу вам, кто здесь замешан.
   - Если бы речь шла только о гибели звездолета! - сказал министр.  -  Но
когда в Галактике обнаруживается еще один носитель разума!..
   Они поглядели на лежащую на столе фотографию.
   - Скоро вы не такого увидите, - сказал Эо.
   - Перестаньте шутить, - ответил министр. - А разгильдяев  я  отдам  под
суд.
   - Кого?
   -  Всех  подряд!  -  отрезал  министр.  -  В  первую   очередь   членов
разведгруппы. Просмотреть разум! Неслыханно! Да за одну утечку  информации
их стоило посадить. Я вам уже рассказывал?
   - Нет.
   - Недавно мои агенты обнаружили незасекреченный экземпляр их отчета,  -
сказал министр, - в одном биологическом институте. Неслыханное безобразие!
   - Минуточку. - Эо вынул  блокнот.  -  Вы  не  помните  точное  название
института?
   - Нет, -  сказал  министр.  -  Впрочем,  подождите.  Кажется,  институт
эволюции. А почему вы спросили?
   - Да так.
   Они помолчали.
   - Недавно мне вспомнилась одна история, - сказал потом Эо. - Мы с  вами
занимались ею, но вряд ли вы ее помните. Речь  идет  о  полете  звездолета
"Гамма-Марка" в туманность Конская Грива.
   - Отлично помню, - сказал министр. -  Они  наткнулись  на  коллапсар  и
приняли его за вражеский звездолет. Все решили, что пилот Эльдар, которого
они послали на разведку, погиб. На самом же деле...
   - На самом деле он не погиб и погибнуть не мог, - сказал Эо.  -  Раньше
его  должна  была  по"  гибнуть  вселенная.  Получилось  так,  что  Эльдар
оторвался от времени, оказался в другом временном ряду. Вот  в  чем  смысл
этой истории.
   Эо замолчал.
   - Но почему вы об этом вспомнили? - спросил министр.
   - У меня возникло подозрение, - сказал Эо, -  что  эта  третья  планета
тоже оказалась в другом временном ряду. Сейчас я размышляю над  возможными
причинами этого. Мне кажется, завтра мы услышим ответ на все наши вопросы.
   - Вы думаете? - сказал министр. - Кстати, вы мне напомнили.  Почему  бы
не привлечь к решению нашей загадки Росса -  изобретателя  машины  времени
второго рода?  Дузл  доставил  бы  его  вместе  с  его  машиной  на  место
происшествия, и скоро мы бы узнали  ответ.  Насколько  я  понимаю,  машина
Росса не перебросит вас в другую галактику,  как  та,  что  создали  вы  с
Крампом.  Правда,  она  позволяет  только  производить   наблюдения,   но,
по-моему, нам ничего большего и не требуется.
   - Да, этот аппарат позволяет только наблюдать, -  согласился  Эо.  -  И
поэтому никуда вас не перебрасывает. Но наверняка он дает еще какой-нибудь
побочный эффект.
   - А вы знаете Росса?
   - Да, - сказал Эо. - Более того, я его  ищу.  К  сожалению,  его  очень
трудно застать. Вот и сейчас Росс в командировке. Завтра  я  встречаюсь  с
руководителем его лаборатории. Приходите послушать.
   - Договорились, - сказал министр.


   Человек, вошедший в кабинет Эо, был  сутул,  очкаст  и  одет  в  свитер
особого покроя. Даже неопытный детектив опознал бы в нем физика-теоретика.
   - Здравствуйте, - сказал он. - Вы Эо?
   - Здравствуйте, - сказал Эо. - Садитесь.
   Вошедший не заметил министра внешней  безопасности,  который  сидел  на
своем привычном месте, на диване в глубине комнаты.
   - Я Джильд,  -  сказал  вошедший.  -  Директор  лаборатории  дискретной
структуры времени.
   - Прекрасно, - сказал Эо. - Вы-то мне и нужны. Ведь Росс ваш сотрудник?
   Джильд пожал плечами.
   - Бывший. Теперь работает в одной биологической организации.  Его  туда
перевели.
   - Кто перевел?
   - Не знаю. Приказом по академии.
   Эо заглянул в свой блокнот.
   - Его новая организация - институт эволюции?
   - Кажется, да.
   - Ладно, - сказал Эо. - Сейчас меня интересует другое. На днях я прочел
одну статью по машинам времени второго рода и не  все  в  ней  понял.  Под
статьей стоит и ваша подпись. Не могли бы вы меня проконсультировать?
   - Пожалуйста.
   - Вам знаком закон сохранения времени?
   - Разумеется.
   - Там он был записан с помощью символов, в которых я не  разбираюсь,  -
сказал Эо. - Не могли бы вы в двух словах объяснить, в чем его суть?
   - Нет ничего проще, -  сказал  Джильд.  -  Чтобы  замедлить  где-нибудь
время, нужно где-то его ускорить. Приблизительно так.
   - Прекрасно, - сказал Эо. - Но  как  это  связано  с  путешествиями  во
времени?
   - Непосредственно.  Путешествие  в  будущее  есть  локальное  ускорение
времени, так же как путешествие в прошлое есть его локальное замедление.
   Эо захлопнул блокнот.
   - Благодарю, - сказал он Джильду. - Вот и  все,  что  я  хотел  от  вас
услышать.
   Он повернулся к министру.
   - Теперь мне все понятно. Я могу рассказать, как было дело.
   Министр покосился на Джильда.
   - Может быть, лучше попозже?
   Эо усмехнулся.
   - Не бойтесь, я не буду разглашать ваших секретов. И кто-нибудь  должен
следить, чтобы я не делал ошибок.  Все  началось  с  того,  что  сотрудник
лаборатории Джильда Росс построил машину времени. Насколько я понимаю,  он
начал ее использовать, уже работая в институте эволюции.
   - Совершенно верно, - кивнул Джильд.
   -  Для  того  чтобы  путешествовать  в  прошлое,  он  согласно   закону
сохранения должен был где-то ускорять время. Но где?
   Эо сделал паузу.
   -  Примерно  в  этот  же  период  на  Марион  вернулась   разведгруппа,
обнаружившая примитивную жизнь на третьей планете  системы  С-1481211.  Ее
отчет каким-то образом попал в руки Росса - и Росс выбрал третью  планету!
Правильно?
   - Да, - кивнул Джильд.
   - Возникает вопрос: почему он не выбрал планету в  какой-нибудь  другой
системе? - спросил Эо.
   - Могу ответить, - сказал Джильд.  -  Собственно,  проблемы  выбора  не
стояло. Чтобы планетная  система  могла  служить  для  отвода  избыточного
времени, в ней  должен  быть  естественный  приемник,  как  говорит  Росс.
Выражаясь проще, ускорять  время  можно  лишь  в  районах,  примыкающих  к
объектам с  четным  числом  пространственных  измерений,  что  элементарно
следует из решения соответствующего уравнения Говера.  Пока  мы  не  знали
таких объектов, сама идея машины времени второго  рода  оставалась  чистой
утопией. Но Росс нашел где-то  ссылку  на  то,  что  в  системе  С-1481211
обнаружено двухмерное образование. Видимо, в том самом отчете,  о  котором
вы упомянули.
   - Постойте, - тихо сказал министр. - Значит, если бы не отчет, не  было
бы и машины Росса?
   - Да, - сказал Эо. - Но есть еще один вопрос - почему он выбрал  именно
третью планету?
   - Ответить тоже нетрудно, - сказал Джильд. - Просто его новым  коллегам
для проверки своих теорий эволюции понадобилась планета с низшими  формами
жизни.
   - Обязательно чтобы это была целая планета? - почти прошептал министр.
   - Объект, на котором вы ускоряете время, должен быть достаточно  велик,
- объяснил Джильд. - Иначе может нарушиться тонкая структура пространства,
что грозит потерей причинности.
   Министр понимающе кивнул. Эо продолжал:
   - Перехожу к следующему пункту. Насколько я понял, если  вы  уходите  в
прошлое на столетие, то и в месте, где вы ускоряете время, проходит лишнее
столетие. Правильно?
   - Да, -  сказал  Джильд.  -  Приближенно  можно  считать,  что  среднее
арифметическое ускоренного  и  замедленного  времени  должно  совпадать  с
обычным, неискаженным временем.
   - Для начала Росс ограничился малым, - говорил Эо. - Первый раз он ушел
в прошлое на десять тысячелетий - и на третьей планете  системы  С-1481211
прошло сто с лишним веков. Потом аппетиты Росса и его коллег  разыгрались.
Он начал уходить в прошлое на миллионы лет, причем регулярно. Правильно?
   - Да, - сказал Джильд. - Нормой был миллион лет, начало  Первых  Веков.
Он наведывался туда почти ежедневно.
   - На протяжении двух лет, - подхватил Эо. - За эти два года на  третьей
планете системы С-1481211 прошел срок,  в  сотни  миллионов  раз  больший.
Когда на смену земноводным пришли пресмыкающиеся,  на  планете  высадилась
наша вторая экспедиция. Узнав  из  отчета  предшественников  о  безобидной
фауне третьей планеты, участники экспедиции не были достаточно осторожны и
погибли. Потом, через миллионы  лет  по  времени  этого  мира,  в  систему
прилетели капитан Дузл и его команда. Они произвели беглый осмотр планеты,
нашли там примитивных млекопитающих  и  улетели  выполнять  свою  основную
задачу. Через месяц они вернулись, отыскали то,  что  осталось  от  второй
экспедиции, совершили посадку, обнаружили, что за месяц на планету  пришел
ледниковый период и эволюция сделала еще один шаг.
   - Да,  -  огорченно  сказал  министр.  -  На  третьей  планете  системы
С-1481211  появился  человек.  К  счастью...  -  Он  достал   из   кармана
фотографию, чтобы еще раз взглянуть на нее. - К счастью, он  пока  отстает
от марионца минимум на сотни тысячелетий. К счастью, он еще  только-только
произошел. К счастью, мы вовремя спохватились  и  лишь  ненамного  ухудшим
свое монопольное положение. Ведь еще одно такое путешествие...
   Министр повернулся к Джильду.
   - Словом, вашему бывшему сотруднику не поздоровится, когда он  вернется
из командировки.
   Джильд и Эо переглянулись.
   - А вы знаете, что это за командировка?
   Министр внешней безопасности побледнел.
   - Неужели опять к началу Первых Веков?..
   - Да, - сказал Джильд, - на миллион лет в прошлое.


  Книго
  




        

            
[X]