БЕЛЫЕ ЗОНТИКИ И НЕМНОГО СМЕХА
"Идеальный муж" Оскара Уайльда в постановке Театра п/р О. Табакова
21 марта 2004 года
...Сначала был дождь. С этого начинается пьеса, собственно, с этого начинался вечер, стоило выйти на улицу. Совпадение - хорошая завязка, особенно если оно касается театральной атмосферы, создания настроения. Когда не сразу понимаешь, что начинается действо, потому что шум дождевых капель, вступающий одновременно с первыми музыкальными аккордами, только что преследовал тебя на улице...Словом, мокрые люди заметно оживились, когда этот дождь все-таки перекрыла музыка. И музыка - великолепная.
Это история интриг и падения светского общества, точнее, маленького его кусочка, - своего кружка, прогнившего насквозь. Ну, как и всегда, банальная картина, честно говоря, к подобному зрители давным-давно привыкли. Необычен интерьер - металлические стеллажи вдоль каждой из стен, тянущиеся до самого потолка и сплошь утыканные раскрытыми белыми зонтиками. Несколько зонтиков, таких же невинно-белых, стоят на первом плане сценического пространства, стоят с самого начала, еще перед закрытым занавесом. Словно их забыли тут, может быть, со вчерашнего дня...
Потом подключается яркий свет. Режиссер мастерски играет с освещением, цветом и тенью, создавая полное впечатление промозглого дождливого вечера, в котором под шум дождя в безопасности богатой гостиной плетутся опасные и смешные заговоры. Каждый, кто появляется на сцене, входит как будто с улицы; непременным атрибутом актеров является очередной белый зонтик в руках. За это - отдельное браво.
Житинкин ставил комедию. Вот тут небольшое недоразумение, потому что учитывая замысел автора, старания замечательных актеров "Табакерки" и режиссуру, смеха в зале я помню немного и в основном во втором действии. Это скорее спектакль-размышление, нечто типа пародии на отдельного человека, рассмотренного под микроскопом, а не та ситуация, когда от хохота болит живот и не смолкают аплодисменты.
Хотя аплодисменты, конечно, были. Куда же без них. И прежде всего относились они не к главному герою - лорду Горингу (Александр Ефимов), и даже не к изворотливой, яркой и не исчезающей со сцены леди Чивли в исполнении Ирины Мирошниченко. Как-то незаметно вниманием зрителей завладели персонажи вроде бы второго плана, в один момент перекрывшие собой первый.
Марианна Шульц - леди Чилтерн, верная жена, простая и чистая, ненавидящая сплетни и невольно оказывающаяся в центре их - несомненная королева спектакля. Она смешна, она наивна, она блистает. Она переключает на себя внимание зрителя, едва появляется на сцене. Момент объяснения с собственным мужем и лордом Горингом, на котором зал взорвался аплодисментами, не дав актрисе даже начать (!) свою реплику, - выше всяких похвал.
Виталий Егоров - граф Кавершем, состоявшийся, элегантный, по-хорошему занудный и уверенный в том, что только он знает, как жить на этом свете; актеру великолепно удалась возрастная роль. Он сумел сделать так, что его персонаж, который с утра до ночи пилит собственного сына - правда, очень ненавязчиво и беззлобно - кажется забавным, а не скучным, и это великая победа над ролью. На мой взгляд. Возможно, есть и другие. Но Кавершем, несомненно, очередная актерская удача Егорова.
Ольга Блок-Миримская - леди Маркби. Всегда в черном, всегда хранящая непроницаемое выражение на лице, говорящая мало и только правду. Четко оттеняя пеструю, сверкающую нарядами героиню Мирошниченко, именно Блок-Миримская со своей полуотшельницей из высшего света верна жанру классической комедии. Над ее словами, сказанными бесстрастным ледяным голосом, хохотали дольше всего. И спасибо ей за это. Спасибо этим троим. В тот вечер они были лучшими.
И в завершение хочется сказать - да Бог с ними, с интригами. С плетущими их людьми. Эта история стара, как мир, стара, как театр, и одновременно свежа, как новые персонажи, взявшиеся за нее. Никто не знает, где она начиналась. И никто не знает, как она начиналась.
Сначала был дождь...