ЩЕПКА ЗА ЩЕПКОЙ…
(История одного призрака)
Рецензия на спектакль «Когда я умирала»
…Пронзительно воет пила. Сыплется древесная пыль. Одна за другой отлетают щепки. Все это на миг затихает – и вновь возобновляется. Больная женщина лежит на скамейке, завернувшись в одеяло, и внимательно вслушивается в эти монотонные звуки.
Это ее сын делает гроб.
Для нее.
Странно было бы, играй Адди Бандрен, жену и мать семейства, другая актриса. Евдокия Германова передвигается по сцене, согнувшись вдвое, отчего кажется еще более незаметной, бесплотной. Ее словно тут и нет уже. Роль ее – пантомима. Вот где необходимо сидеть на первом и только на первом ряду. Живет в основном только лицо актрисы и руки еще – тоненькие, неспособные уцепиться за этот мир, за сердца людей, ее окружающих. Молчание. Всего один монолог о жизни, смерти и бессмысленности того и другого – да и то, когда она уже мертва. Она умирает в первом действии. Дальше по сцене ходит призрак.
Смотреть – страшно. Смотреть – странно. Смотреть – смешно, потому что спектакль набит черным «светом» под завязку. А на некоторых моментах, например, когда ответственный за гроб сын Адди Кеш (Алексей Усольцев) деловито ставит отметки на досках, прикладывая их к живой еще матери, хочется «не быть», как писала в своих дневниках Цветаева. Потому что невыносимо – ну по ту это сторону…
Мужа Адди Анса играет Сергей Беляев. Играет так, что внутренне ему аплодируешь каждые пять секунд. Его персонажа словно растягивают пополам, да не пополам даже, а на тысячу частей, и не знает он, чем сначала заняться – отругать детей, пожаловаться на жизнь соседу, посидеть с женой или заказывать уже повозку на кладбище…Заказать, конечно, можно и попозже, но тогда дороже выйдет, а три доллара – это, извините, три доллара. Вот такие у него заботы. Беляев великолепен, как, впрочем, и обычно - комичен, трагичен, естественен, он словно просит помощи, подсказки у каждого, сидящего в зрительном зале; хлопают на поклонах ему дольше всех. Брависсимо.
Молодая звездочка «Табакерки» Лина Миримская играет дочь Адди Дюи Дэлл – наивную, живущую какой-то внутренней жизнью девушку с белыми косичками и именем, похожим на звон колокольчика. Почти аутичка, она единственная из всей большой семьи Бандренов ухитряется сохранять относительное спокойствие и занимается домашними делами, несмотря на то, что смерть матери далеко ей не безразлична. Старается не плакать. Старается никому никогда ни о чем не говорить – даже о том, что забеременела в процессе собирания хлопка, а от ребенка избавиться не удается. Она прилежно исполняет все, что ей прикажут, уверенная, что окружающие понимают ее без слов, и без устали машет веером над койкой матери даже тогда, когда матери на кровати уже нет. Возможно, это только мое мнение, но в этой роли Лина Миримская выдает свои огромные актерские возможности, как на ладони. От всей души хочется надеяться, что такие персонажи будут у нее еще и еще.
Соседа Бандренов Вернона Талла играет Михаил Хомяков…Вот тут я останавливаюсь и думаю – его игра тоже заслуживает двенадцати баллов из десяти, и игра актрис, исполняющих роли его дочерей, а каждый из сыновей Адди – это вообще отдельная поразительная, полная тоски и ярости легенда… Соседка Кора, постоянно упрашивающая Адди вставать вместе с ней на колени – помолиться Богу - и не понимающая, что отказ той символичен, ибо она уже много лет стоит на коленях – в душе, но это не приносит результата…
Ради любого, начиная с гениальнейшей Евдокии «Дуси» Германовой и заканчивая каждым, кто хоть на пять минут появляется в кадре, можно отхлопать все руки. Уильям Фолкнер в своем романе «As I Lay Dying» сказал многое, но кажется затянутым и нудноватым. В спектакле этого нет. Несмотря на продолжительность и сравнительное однообразие действа, от него почему-то не устаешь, и это необыкновенно. Многое завораживает настолько, что забываешь дышать.
«Слова не имеют никакого смысла, - говорит Адди Бандрен в своем единственном монологе и как правильно Евдокия Германова произносит здесь слова, медленно, растягивая, вглядываясь в темноту зрительного зала, словно объясняя прописные истины маленьким детям, – слова ничего не значат. Женщина, имеющая детей, никогда не вспомнит о слове «материнство». Слово «страх» придумал тот, кто никогда не испытывал страха. Мой муж часто говорил мне о любви – поэтому я поняла, что и он о любви ничего не знает».
…Ты не права, маленькая самоотверженная женщина, брошенная своей семьей задолго до своей смерти. Слова имеют смысл. Эти слова.
И еще – тот факт, что и после смерти ты осталась жить, а они – твоя семья – давным-давно умерли, не заметив этого.