***
Двадцать два, и стихи, и усталость,
И железные колокола…
Я была там, где все начиналось,
И по собственной воле ушла.

И, больная от собственных мыслей,
Оттого, что сумела решить,
Я пишу бесконечные письма
И пряду бесконечную нить.

Где-то ждет меня мир удивленный
И короткая звездная ночь;
Призрак счастья, пока что бездомный,
И еще не рожденная дочь;

И счастливое бледное море,
В небе рыжем кусочки огня…
Я ушла, я оставила горе,
И во тьме еще помнят меня.

***
Десятый час. Луна бледна,
И небо, как остывший чай.
Похоже, я коснулась дна,
Похоже, я смогу молчать.

Похоже, это ерунда,
Похоже, это сделал Бог;
И снится теплая вода,
И снится ножик между ног.

А разве переходим грань?
А разве в жизни это – смысл?
Дотронься, сделай, перестань;
Похоже, это лунатизм;

Это таинственный язык,
Где всхлипы переходят в смех,
Где шепот переходит в крик,
Где я всегда главнее всех;

Где мрак меня по нервам бьет
И где, сильней день ото дня,
Я жду его или ее –
Того, кто выведет меня…

***
Этот мир – просто старый безумец,
На столе только толстый блокнот.
В голове ничего, кроме улиц
И бетховенских путаных нот.

За окном веселятся трамваи,
Будет через полгода весна.
Я живая-живая-живая,
Я не плаваю в сказочных снах.

Просто смерть, или просто потеха,
Просто трещины в мокром стекле;
В этом доме достаточно смеха,
Розоватого, как крем-брюле.

В корке первого льда гаснут листья,
В этом мраке не будет огня;
Я пишу, мои строчки – молитва
Тем, кто вроде не слышит меня.

***
Ранним утром, без четверти шесть,
Кто-то тихо мне в дверь постучал.
«Знаешь, зло в мире все-таки есть.
Лучше сядь,»- осторожно сказал.

Мягко падал на город рассвет.
Он сказал: «Успокойся. Поверь.
Понимаешь, его…больше нет».
Я с улыбкой захлопнула дверь.

Почему-то шло время назад.
Ничего не менялось во мне.
Я смотрела в окно три часа,
В пустоте, в темноте, в тишине.

Мир остался безличен и глух,
Я не видела в нем никого.
Не способен один из нас двух
Без другого покинуть его.

А иначе б иным стал и он –
Растворился, растаял во мгле…
Ранним утром я видела сон,
Что тебя больше нет на Земле.

***
Звездный свет. Лунная дорожка.
Я пытаюсь не быть красивой.
Я хотела понять немножко,
Ты хотел понять слишком сильно,

И от этого я устала,
И луна превратилась в плошку;
Мое сердце тебя не знало,
Звезды падали за окошком

Забывая и затихая,
Сквозь луну, умирая с нею;
Ты увидел, что я такая –
Я стараюсь, но не умею;

Темнота была слишком долго,
Тишина была слишком нежной.
Уже было довольно много
Легких битв и побед небрежных;

Ветер стих, прекратил безумство,
Я уйти больше не хотела…
В полутьме умирало чувство
И болели обломки тела.

***
С тротуара ты поднял цветок
И принес его мне в полутьме;
Ночь закрыла весь мир на замок
В нереальной прозрачной тюрьме.
Ты пришел домой около трех,
Ты старался со мной не спешить.
Ты решил, моя сказка умрет,
Так что нужно ее засушить.
Мягко в книгу легли лепестки
Между двух предпоследних страниц,
Забирая с собою ростки
Наших душ, наших рук, наших лиц;
Через год я открою ее,
Отыщу наши летние дни;
Отыщу беспокойство свое,
Твой причудливый страх перед ним,
Все разбитое нами стекло,
Всю рожденную нами печаль,
И мне станет совсем тяжело,
И прекрасно, и капельку жаль,
В горле снова взорвутся слова,
Жизнь обломками ляжет опять…
Но мне будет уже двадцать два,
И я это сумею принять.

***
Мир вновь меня сильно подвел,
И я его снова прощаю.
Ты смотришь в глаза через стол,
Но я тебя не ощущаю.

Я вижу, как солнце встает
И кроны деревьев ласкает;
И имя я помню твое,
А голос, а кожу – не знаю.

Какая простая печаль –
Прохладный, волнующий ветер…
И даже немножечко жаль,
Что больше нас нету на свете.

***
У машины вспыхнули фары,
Вечер с неба каплями лился.
Завтра жизнь начну я сначала,
Ты в моей судьбе не случился.

Надо ждать. Рассвет уже ближе,
Понемногу тьма в небе тает.
Зеркала. В них пробую выжить,
А они лишь запоминают

Эту ночь – глухую, сырую,
То, как страх во мне нарастает,
То, как я у жизни ворую,
То, как жизнь меня раздевает…

Этот сон красивый, но старый.
Ты устал. Дай снам разлететься.
У машины вспыхнули фары,
Поворот. Захлопнулось сердце.

…Завтра встану с мятой подушки
От прошедшей боли чуть пьяной;
Бог ломает нас, как игрушки:
Ему нужен мир без изъяна.

***
Луны на небе нет,
Мир скрадывает тень.
Ты вместе с ней встаешь,
Едва забрезжит день –

С улыбкой этих губ,
С туманом этих глаз;
От слез чужих и губ
Ее давно ты спас;

В кого-то влюблена,
Стараясь не грустить…
А счастлива она?
Все некогда спросить.

Не чье-то, не твое,
Не дочь, не друг, не мать;
Ты смотришь на нее:
Вам вместе умирать.

Ты ей обставил Ад,
И в нем она одна,
А люди говорят –
Любимая жена…

Поверь же и смирись,
Тебе нельзя помочь:
Ты смотришь ее сны,
Когда приходит ночь.

***
С тихим свистом, мираж рассекая,
Опускается времени плеть.
Я не прежняя, я не другая,
Я боюсь без нее умереть.

В темноте повторяется имя.
Стены сходятся меж пустоты.
Эти губы казались живыми,
И глаза теперь просто пусты.

В этом жестком безумном покое
Завязалась ненужная связь.
Я не знаю, что это такое;
Я играла, игра удалась,

Дни идут, мне становится лучше,
Ее разум сгорает дотла,
Каждый день меня нежности учит…
Я боюсь, что уже умерла.

***
Прикоснуться к чужому сердцу
Можно, но только лишь невольно;
Ведь тебе будет очень странно,
А ему будет очень больно.

Прикоснуться к чужому сердцу
Можно лишь чистыми руками;
Почему же мы их не моем?
Забываем? Не знаем сами?

Кто коснется чужого сердца,
Непременно его погубит:
Ведь ему будет очень больно,
Ведь в итоге оно полюбит.

***
Солнца луч. Значит, боги живы,
Сценарист еще пишет роли.
Ты же видишь, что мы чужие,
И не знаем обычной боли.

Странный взгляд, глаз привычный холод,
На стекле самый первый иней.
Посмотри, этот мир расколот.
Посмотри, как легко мы гибнем.

Эта мука не стала внешней,
Это время не стало нашим.
В темных, мягких, безумно нежных
Волосах только снег вчерашний.

Мы мертвы, мой любимый призрак!
В тупике край нашла дорога.
Мы себя потеряли в жизни,
И должны мы ей слишком много.

Посмотри, а она нас хочет.
Посмотри, а она нас режет.
Эти страхи приходят ночью,
Эта боль не бывает внешней.

Солнца луч – это только сдача,
Скоро все здесь утонет в свете…
Оттого, что я тоже плачу,
Не изменится этот ветер.

***
Вновь закат полыхает пожаром,
Плакать хочется вновь от тепла.
Я хотела бы в городе старом
Жить с тобою, не ведая зла.

Жить с тобою, не ведая боли,
Верить в то, что еще я ничья,
И готовить на травах без соли,
И пить чистую воду ручья.

Проходила бы жизнь стороною,
Не лежала песком, как сейчас;
Меланхолия нежной волною
Обнимала бы нас по ночам…

Но пока все, как есть – это кара…
Я мечтаю – не вредно мечтать;
А когда ты кричишь от кошмаров,
Забираюсь в другую кровать –

Ухожу…если б что-то случилось,
Если б что-то и прямо сейчас,
Если бы ты и я изменились,
Если б мир изменился для нас,

Если б все было так, не иначе,
Я привыкла б легко к тишине;
Для меня бы не так много значил
Час, когда ты уходишь к жене;

Не тянулись бы каждый раз будни,
Как одна бесконечная нить…
Даже то, что меня ты не любишь,
Я могла бы спокойно забыть.

***
Зима пролетает над морем,
Закончился год октябрем.
Давай погадаем на кофе,
Когда мы с тобою умрем.

…Быть может, на этой неделе?
…А может, в начале зимы?
…А может, с приходом метели?
…А может, уже мы мертвы?

Тебе улыбаюсь нелепо,
Ты смотришь устало в глаза.
Обрушилось темное небо,
Ему не подняться назад.

Молчишь. Ты привык только слушать,
Привык натыкаться на тень.
Твою непонятную душу
Листаю под лампой весь день,

Чтоб знал ты, что боль еще будет,
Во мне слишком много огня.
Как все мои близкие люди,
Ты тоже оставишь меня.

В душе твоей – сны и проблемы,
Все это простое, твое,
И руки, смягченные кремом,
Как лезвие, режут ее.

***
Ты давно не выходишь из стресса,
Твоя жизнь – это тайны и страх.
Ты связался с больной поэтессой,
Что живет в своих пьяных мирах.

В кандалах неснимаемых ходит,
Свет любой для нее – это тьма;
Она всех постоянно изводит,
Потому что несчастна сама.

Но к иному она не стремится;
Топит мир взгляд ее серых глаз;
Она счастья так сильно боится,
Что бежит от него каждый раз.

Ее жизнь не становится битвой,
Ее делает радость больной.
Она любит играть с острой бритвой –
Телу больно, а ей все равно.

Глушит мозг посторонние звуки,
Она есть – но она не жила…
Ее тонкие нервные руки
Никому не подарят тепла.

СВЕТЛОЕ

Дождь пошел где-то после шести.
Заблестел, с крыш умытых стекая;
За три дня не устал он идти
И асфальт потемнел, намокая;

Пока он был местами сухой,
Пока дождь не набрал еще силу,
Люди быстро бежали домой,
А она лужи не обходила.

Светлый плащ, океан светлых глаз,
Стрижка, к бедрам прижатые руки;
Среди шума, отрывочных фраз,
Без зонта; сумка, легкие брюки;

Ритм жизни привычный заснул,
Этот утренний дождь был безумен.
Кто в глаза ей случайно взглянул,
В ту же ночь без причин тихо умер.

Ну а те, кто прошел далеко,
Те, кто видел ее лишь неясно,
Позабыли об этом легко
И всю жизнь потом были несчастны,

Удивляясь, что солнце встает,
Что так рано поймала их старость;
Различая лишь профиль ее
Средь своих полуночных кошмаров.

Силуэт в наступающей мгле,
В растворенном водой темном свете;
Этот ливень стучал по земле
Много лет назад в день ее смерти.

И казалось, что жизнь ни при чем.
И казалось, что солнца не будет…
Призрак медленно шел под дождем,
Оставляя все бренное людям.

***
Пепси-кола похожа на яд,
Воздух жмется в комочек в груди.
Телефоны звонят и звонят,
До свиданья, прощай, приходи…

Миллион телефонных звонков,
Десять тысяч бродяг под мостом.
Сотни жалких безликих богов,
И минута забвенья потом.

Как пугает тепло этих дней,
Как спасают простые стихи;
В омут будущей жизни своей
Я кидаю былые грехи…

Наши годы чисты, как вода –
И поэтому громче зови,
И веди неизвестно куда,
И тащись от нелегкой любви…

***
Я одна в своей тюрьме.
Ночь. Кого-то слышу.
Кто-то странный в полутьме
Мою душу ищет.

Я устала его ждать,
Шорох этот слушать;
Я хочу с ним поиграть
И себя разрушить.

Я хочу его любить,
Кем бы он там не был;
Я хочу себя убить,
И хочу на небо.

Только все мечты зазря,
Я подозреваю –
Небеса таких, как я
Вряд ли принимают…

***
Меня мучает твой взгляд –
Это притяженье…
Я боюсь смотреть назад
И боюсь движенья.

Ни молиться, ни терпеть
Я не научилась;
Слишком страшно, что согреть
Я тебя не в силах;

Ты – мой самый странный грех,
Ты ко мне все ближе;
Ты, возможно, лучше всех,
Но тебе не выжить;

И поэтому прости –
Я хочу скорее;
Без тебя конец пути
Я не одолею,

Оглушает тишина,
Ночью что-то снилось;
В доме я сейчас одна
И давно решилась;

Я так счастлива была,
Но приелись битвы;
Я нашла кусок стекла
Острого, как бритва;

Я привязана к тебе,
Надо было раньше;
Хорошо, что ты еще
Ничего не знаешь…

***
В аппарате нет пленки. Прокол.
Так случается, верно, со всеми.
Я искала тебя далеко,
А ты спал со мной рядом все время,

И тебе снились страшные сны,
Где мир в пламени адском сгорает;
Тебе кажется, мы влюблены,
А я думаю, мы умираем.

Я не знаю, как чувствуют боль,
Я не знаю, на что страсть похожа,
Но с тех пор, как мы вместе с тобой,
Я ношу только черную кожу…

***
Я сомневаюсь, что ты жив,
Я сомневаюсь, что ты дышишь.
Твой голос чересчур красив,
Чтоб оказаться еще ближе;

Я не поверю, что ты мог
Случайной боли улыбнуться;
Что Бог соорудил замок,
Где ключ не сможет повернуться;

Что у тебя хватило сил
Свободу не возненавидеть…
Я сомневаюсь, что ты жив –
Ты и сейчас почти невидим…

***
Приходи скорее,
Этот мир не склеить.
Улицы темнеют,
Без тебя я - пепел.

В облаках прорехи,
Боль – это вопросы.
Приходи скорее,
Приходи без спроса,

Но глаза закрыты,
Я не знаю, где мы,
И висок пробитый
Не решит проблемы…

***
Бог тихо мирок этот вертит,
Как вертят пластмассовый круг,
Зима молча ждет моей смерти,
И лужи сереют вокруг.

И в них тонет жизнь, тонет вера-
Забитая мокрая тварь…
Людей давит тусклое небо,
Дождливый и теплый январь.

Я дам ему все, что он хочет,
И следом придет тишина…

Мне снится весна каждой ночью,
В которой я буду одна.

***
На небе – разные гадости,
Прошло два муторных дня.
Я задыхаюсь от слабости,
Ты смотришь мимо меня.

Ведь мы – друзья закадычные,
Моя облезлая грусть;
Какая я необычная,
Что вновь тебя не боюсь,

А только путаю с радостью,
Ты говоришь – я молчу…
Играть в любовь не пытаемся,
Я никого не хочу,

Не обещаю заранее,
Лишь наслаждаюсь игрой,
И только чье-то желание
Меня ласкает порой…

***
Оказалось, что свет – мой враг,
Может быть, так угодно Богу;
В феврале будет все не так,
Я смогу перейти дорогу.

В феврале я прощу за все,
В феврале я смогу едва ли;
Я кричу, что хочу еще,
Я хочу, чтоб меня порвали,

Разрывается голова,
Снова думаю о неволе…
Мне исполнится двадцать два:
В феврале будет меньше боли…

***
На землю лился красный дождь,
И мир переставал вертеться.
Ты положил мне на ладонь
Свое разорванное сердце.

Убийство – и наверняка…
И я пыталась воду слушать,
И твоя теплая рука
Мою ощупывала душу

И провоцировала взрыв,
Чтоб свет мерцал, контакт замкнулся…
Твой бог ушел на перерыв,
А мой с обеда не вернулся;

Дышала мокрая земля,
Чуть-чуть покалывало тело…
Было начало февраля,
И я тебя уже хотела.

***
Чуть тревожит прокуренный воздух,
Голубеет вечерняя грусть;
Я мечтаю о том, чтобы просто
Было в пропасть другого швырнуть;

Я устала, дыханье – работа,
Взгляд непринятый – только броня;
У меня нету даже кого-то,
Кто потом похоронит меня;

Я ломаю свой ящик почтовый,
Проверяя по семь раз на дню;
Я хочу, чтобы кто-то был счастлив
От той боли, что я причиню;

Из глубокого темного мира
Он глядит; он разбит от того,
Как жестока пустая квартира,
Как я мучаюсь тут без него…

***
Мир сегодня будто новый,
Беспокоит свет.
Небо кажется лиловым,
Боли больше нет.

Солнце в тучах, как таблетка,
Камень площадей.
Сколько тут зимы на ветках
И живых людей…

И тепло, немного душно;
Смотрит человек
Незнакомый равнодушно
На меня сквозь снег

И молчит, только беззвучно
Молится весне…
Снег берет чужие жизни,
Как в лиловом сне...

***
Одна в квартире. Страха нет
Уже четыре дня.
По стенке скачет силуэт,
Похожий на меня.

Я думаю о том, что я
Холодная, как лед;
Мрак, словно кровь, течет в меня,
А свет меня убьет;

Второй час ночи. Я не сплю,
Рассматриваю тень.
Я слишком призраков люблю,
Чтоб жить среди людей.

***
Будет враждебный холодный апрель
Планы мне строить на завтра.
Будет в углу комком тряпок постель –
Жесткая нежная правда;

Я не скажу, что устала терпеть –
Я не стучусь в двери Рая.
Я его встречу случайно в толпе,
И он меня не узнает.

Я соглашусь, это будет как стон,
Но эта боль не поранит;
Длинный, плохой и заманчивый сон
Скрутит в белесом тумане,

Я попытаюсь его погубить,
Но он придвинется ближе;
Он не сумеет меня полюбить,
Но он поможет мне выжить –

Просто придет, как расчетливый друг,
Перемешает все фразы,
И о той тьме, где метался мой дух,
Так и не вспомнит ни разу…

***
Мы встретились с тобой опять.
В ту зиму ты искал работу,
Я собиралась умирать,
И в дождь гуляла по субботам,

И мы пытались обрести
Свой дом, свой разум, свое тело;
Я не могла тебя спасти,
А взять с собою – не хотела…

Я ясно помню тот январь,
И помню ощущенье власти,
И в землю втоптанную тварь,
Которая зовется счастьем…

Вечерний снег сковала мгла.
В твоем огне горело пламя.
Ты позвонил. А я спала,
И телефон молчал, как камень.

Девятая симфония

…Музыка тихо лилась в темноту.
Может быть, шел слишком быстро?
Может быть, выбрал дорогу не ту?
Может быть, выручит выстрел?

Сердце не жгло уже так, как всегда,
Тупо гоняя в нем душу;
Где-то текла в рваном ритме вода –
Он не умел больше слушать;

Зря не отвел настороженный взгляд,
Зря верил в то, что все просто;
Зря он тогда, много весен назад,
Не заглушил этот голос…

Мог бы и он тоже стать палачом,
В клетку загнать мозг и руки,
И не жалеть, не жалеть ни о чем,
И захлебнуться средь звуков…

Музыка где-то лилась, как вода,
Плача, блаженствуя, споря…

В узком окошке виднелась звезда,
Столь равнодушная к горю.

***
Час дня. Холодная квартира.
Февраль не знает о тепле,
И за окном моим полмира
Размыто в треснувшем стекле.

Вчерашний день горит, как рана,
Мелькает карандаш в руке.
След от немытого стакана
Испортил скатерть в уголке.

Шум. Будни. Грифель и бумага.
Привычный повседневный хлам.
И человеческие страхи,
И дождь со снегом пополам –

Еще одна большая гадость
Нашего странного Творца,
Чей призрак тщетно ищет радость
В руинах своего дворца…

***
День клубится по земле,
Стелется, ползет;
Ветер воду в феврале
Превращает в лед.

Воздух мягкий, как пальто
На моих руках…
Надоело быть святой,
Но обычный страх

Кошкой уличной бежит
По моей спине…
Он имеет право жить.
Ночью будет снег.
Этот мир и люди в нем…
Пустота. Закат.
Я иду под февралем,
Облака дрожат,

Натыкаются на свет
Одиноких глаз…
В моей жизни много лет,
А в блокноте – фраз;

Скоро все сметет метель,
Буря, снегопад…
Тот, с кем я делю постель,
Свято верит в Ад.

АРБАТ

Сны по крышам гуляют весенние,
Голова тяжелеет с утра.
Свежий воздух пропитан бессмертием,
И я так же слаба, как вчера.

Эта ночь слишком сильно волнуется,
Эта боль не имеет границ.
Эта мягкая, тихая улица
Никогда не запомнит всех лиц.

И поэтому снова, под маскою
Я шныряю, шныряю вокруг…
Я ищу твою душу, мой ласковый
И ничем не проверенный друг.

ВЗГЛЯДЫ

Из угла, где ночью тени,
Утром – блики, днем – туман
Я смотрю, как привиденье,
Онемев от прошлых ран.

Эта странная свобода,
С мраком полное родство…
Телефон звонит полгода,
Я не знаю никого.

За окном белеет небо,
Протекают тупо дни.
Бог на нас глазеет с неба,
В тучах светятся огни.

Из угла, где чьи-то тени
Закрывают блики дня,
Одиночество с презреньем
Молча смотрит на меня…

РОМАНТИКА

Порой сквозь тяжелую дрему
Ты слышишь, как хлопнула дверь;
Два призрака бродят по дому,
Свободны от прежних потерь.

Их шепот то громче, то тише,
Слагается час из минут.
Быть может, они что-то ищут?
Быть может, кого-то зовут?

Быть может, кого-то забыли?
…Да нет. Все сгорело дотла.
Они слишком сильно любили,
Их эта любовь прокляла.

Для них быть забвенья не может
Ни в свете дневном, ни во мгле;
Их зависть бессильная гложет –
Другим так легко на Земле

В руках посторонних теряться
Опять, и опять, и опять…
Еще есть возможность расстаться,
И вновь себе принадлежать,

И чувствовать кожею ветер,
Смеяться, и смехом гнать страх;
Страдать на зеленой планете,
Мечтая о лучших мирах,

Как будто они существуют,
Как будто откроются всем…
А жизнь – это праздник впустую,
В котором до черта проблем,

Но смертным присуща беспечность;
Они не ломают свой строй,
И вечность, проклятую вечность
Считают красивой игрой…

Они так легко забывают,
Их что-то тревожит в крови…
Живые не знают, как давит
Усталость от вечной любви.

РЕЛИГИЯ

С неба капает рассвет,
Наступило завтра.
Мне сказали, тебя нет.
Может, это правда?

Зеркала. Ты знаешь сам,
Там-то каждый умер…
Я не верю голосам,
Но они бунтуют…

Я не в силах их унять,
Я боюсь покоя.
Кто-то в зеркале меня
Хочет знать с собою.

Отвожу привычно взгляд,
Им не доверяя;
Каждый маленький закат
Целый день стирает;

Бог шатается вокруг:
Разум, Дух и Тело...
Я в Тебя не верю, друг,
И Ты сам так сделал.

***
Быть может, я буду обычной:
Жить в серой и славной тени,
Домой возвращаться привычно,
Тянуть свои будние дни,

И ждать выходных до субботы,
И время разумно считать…
Я буду ходить на работу,
И с радостью утром вставать,

И ночи бояться, как тайны,
И страх этот прятать опять…
Быть может, я буду нормальной:
Кому-нибудь принадлежать,

Всем друг, никому не помеха,
Привыкну; весь мир так живет.
Я буду любить человека,
Который меня не поймет,

В постель к нему молча ложиться,
Сжимать его руки в руках,
И тихо кому-то молиться
В недвижных седых облаках…

***
Белый, все видавший мир
Превратился в кокон.
Мне давно мешает шум
Из разбитых окон.

А за ними – небеса
Своим светом ранят;
Взгляд скользит по облакам,
А внизу – лишь камни.

Давит ночь и давит день,
Давят чьи-то взгляды.
Я не узнаю людей,
Что со мною рядом.

Рвется вздох, как рвется нить,
Бог всегда голодный.
Я пытаюсь позабыть
То, что я свободна.

То, что лишняя в строю,
Не по доброй воле –
И живу в своем Раю,
И молюсь о боли…

***
Жизнь чиста, как наважденье,
Что приходит по утрам
Одинокой нежной тенью;
Ко всему привычный хлам,

Это мы – слепые люди,
Свет нам дарит лишь окно;
Будет или же не будет?
Иль вовеки не дано?

Или значит… или может…
Сто религий. Бог один.
Нас безумие тревожит,
Как и трезвость без причин;

Мы повержены друг другом,
Но расходимся во всем;
Мы так думаем о смерти,
Словно вовсе не умрем;

Доиграем эту сцену –
Не заваливать же роль…
Жизнь чиста, и надо помнить,
Что уходит даже боль…

***
Чувства приходят и чувства уходят –
Как поцелуи, объятья и сны;
Чувства сегодня до черта не в моде,
Только они, как и прежде, нужны.

Мы о них просим и Бога, и близких,
Столь дорогих, и почти дорогих;
Ради любви опускаемся низко,
Ради страдания гоним других;

Клянчим у всех, кого только завидим –
Это у нас, вероятно, в крови;
Мы презираем и мы ненавидим,
Любим, чтоб дали проклятой любви;

Нищие люди, мы требуем света,
Капли тепла в посторонних глазах;
Ради сочувствия верим в приметы,
Ради защиты готовы на страх;

Ради смятения чествуем правду
И ради боли себя предаем…

Этих эмоций нам хватит до завтра.
Дальше опять побираться пойдем?...

***
До весны осталось две недели.
Небеса белеют надо мной.
Скоро ты увидишь свет апреля,
Человек, измученный зимой.

По углам квартиры скачут тени,
Замирая на твоем лице;
До весны осталось две недели,
И мне странно думать о конце.

Все уже на улице размокло;
Я запоминаю на потом
Твои руки, сжатые у горла,
И февраль за тоненьким стеклом.

***
Сегодня мне снится хорошее,
А город все жжет фонари…
Хотела бы я иметь прошлое
И жить с нежной болью внутри;

Встречаться от случая к случая
Не с теми, кто любит меня,
И плакать над самыми лучшими,
И тихо себе изменять,

И думать с тоскою о будущем,
И верить, что Бог все же - спас…
Хотела бы я быть безумною!
Но разум меня не отдаст.

***
…Если снова луна запоет
Свою старую песню о боли;
Если я проживу еще год,
Если переиграю все роли,

Потускнеет небесный хрусталь
И умрут ненадежные боги,
Если снова наступит февраль,
Я себя подарю еще многим.

Я увижу столь ранящий сон,
Я уже никого не согрею;
Если свет был когда-то рожден,
То и тьма это право имеет…

***
Мне снятся смазанные сны,
И сердце ничего не просит.
Я не боюсь этой весны,
Как я боялась двадцать весен.

Я лишь смотрю издалека
И вспоминаю то, что было;
Тревожит странная тоска
Всех тех, кого я не любила;

Я знаю, что издалека,
Я знаю, что еще не поздно,
И, как и в прежние года
Влюбляюсь в каждый темный голос…

***
Полночь. Тени. Дрожь.
Мрак и дань ему.
Ты один идешь
Сквозь густую тьму.

Опустевший сад
Обнимает мгла.
Что, ты мне не рад?
Я тебя ждала.

Темная вода,
Сладостная тишь.
Посмотри сюда;
Ты не закричишь.

Лунные лучи.
Лунный календарь.
Ты один в ночи.
Погаси фонарь.

***
Предутренний свет. Пустота. Тишина.
И ночь неизбежно красива.
Ты знаешь, он молча сидит у окна
И пишет письмо торопливо –

Что скоро все будет совсем хорошо,
Исчезнут все сны и невзгоды…
И звезды летят и летят за окном,
И ручка скользит по блокноту,

И где-то из крана чуть слышно – вода.
Есть боль. Уже нету сомнений.
Сегодня ему уходить в никуда,
Где властвуют сизые тени.

Сегодня дождь будет теплей, чем вчера
И даже теплей, чем обычно…
А знаешь, ему не дожить до утра…
Но впрочем, тебе безразлично.

***
Полгода пуст почтовый ящик.
Полгода не приходят сны.
Вдруг я была ненастоящей?
Вдруг эта жизнь другой длины?

Чернеет ночь. Чернеет небо,
И мир давным-давно не мой,
И строчки на листе нелепы,
И нету смысла ни в одной…

BLUE VELVET etcetera

Свет играет за окном.
Свет расколет лед.
Мне почти что все равно,
Кто кого убьет.

Кровь по венам, красный зверь,
Это просто бой.
Ты уходишь, но теперь
Я больна тобой.

Сердце, слишком тихий звук,
Сладковатый вкус.
Мне сойдет и это с рук,
Мой любимый трус.

Жизнь, косой и злобный тролль,
Скалится опять.
Причини мне снова боль,
Заставляй дышать,

Темнота со всех сторон,
Убери слова.
Пусть тебе приснится сон,
Будто я жива.

***
Плывет холодная вода
И отражает в себе небо.
Я привела весь мир туда,
Где он еще ни разу не был.

Тепло. Достаточно вранья,
Пугает собственное тело.
И что такое он и я,
И что мы с этим будем делать –

Не знаю. Жизнь свелась к нулю
И глупой мелочной обиде.
А люди? Я их не люблю,
Но не пытаюсь ненавидеть.

***
Голоса, голоса,
А звучат – далеко…
На стене полоса,
Этой ночью легко.

Этой ночью – вперед,
Этой ночью – опять.
Это память зовет
Приходить и терять.

Знаешь, выхода нет,
Наша жизнь – это тир;
И зеленый рассвет,
И закончится мир.

***
Каждый шаг – западня.
Каждый миг – несвобода.
Так проходит три дня,
Так проходят три года.

Я молчу. Я держу.
Белый флаг – невозможно…
Никому не скажу,
Буду глупой и сложной.

Отниму чью-то роль,
Позабуду все лица;
Я покончу с собой,
Когда мне будет тридцать –

Никому не прощу,
Никому не раскрою…
Я одна. Я хочу
Не почувствовать боли…

***
Сегодня ты уснешь без боли,
Но я не знаю, почему.
Как хочешь, уходи на волю.
Как хочешь, уходи во тьму.

Как хочешь, уходи со всеми.
Ты победил, в конце концов.
С тобою вместе память, время
И тьмы точеное лицо;

И весь наш мир, святой и старый,
Воспоминаний винегрет…
Лежи. Смотри свои кошмары.
В них все равно есть только свет.

***
Я город построю из камня,
На церкви не будет крестов.
Надежно запрятан в трущобах
Мой дом под широким мостом.

Там холод всегда верховодит,
Там выпит октябрь до дна.
Там нежные призраки бродят
И шепчут, что я прощена.

Там редко слабеют коленки
У девушек перед венцом.
Там молча сижу я у стенки
С раскрашенным чем-то лицом,

А люди меня ненавидят…
Их не оставляет вопрос,
Они в неоплатной обиде,
Что им не придумали слез.

***
Тьма мягким тягучим туманом
Заполнила каждый предмет.
В ту ночь я легла слишком рано,
Забыв в доме выключить свет.

И снился мне мир – тесный ящик,
И люди те, что в нем живут,
И сто телефонов, звонящих
Бессмысленно сквозь темноту;

Мне снилось молчание боли
И крики забитых зверей;
И в мареве летнего зноя
Сто мыльных больших пузырей,

Сто сказок людского порока…
Мне снилось, что это не сон.
Мне снилось, что я была богом,
Мне снилось, что богом был он,

И в этом кошмаре недолгом
Сиял свежий сумрачный свет…
Мне снилось, что я была богом.
И я поняла – бога нет.

***
Полдень в смятой сломанной кровати.
Полдень, где-то в небе рвется нить.
Знаешь, мир земной, ты слеп, приятель:
Я и не пытаюсь полюбить.

Твоя сладость слишком дорогая,
У тебя всегда две стороны.
Чем-то твои демоны пугают,
Чем-то твои ангелы больны.

Бог? Ребенок? Женщина? Мужчина?
Крыльев сломанный тяжелый взмах;
Жизнь – это конфетка без начинки,
Это страх, помноженный на страх,

Это беспорядочные связи
С миллионом равнодушных глаз;
Мир, облитый красотой и грязью,
Поиграй со мной в последний раз.

У тебя две разных половины,
У тебя есть темнота и свет;
Доказать тебе, что я невинна,
Я не в силах уже столько лет…

***
…Неужели я все еще здесь?
Разве это еще не она?
Я не верю, что там что-то есть,
И поэтому в смерть влюблена.

Люди! Вот и дорога назад.
Наполняется ванна водой.
Вены вскрыты уже полчаса.
Воздух чистый. Горячий. Чужой.

Исчезают во фразах слова,
Неужели я все еще здесь?
Ох, ей было всего двадцать два,
Как же губит безделье людей!

Интересно, что было внутри,
И какой эта кожа была;
Она вроде красива, смотри…
Что наделала, ну и дела!

Был ли он или может, она?
Из-за секса? Каких-то потерь?
А быть может, осталась одна?
Ну и дура…Их столько теперь…

***
Ты – часть боли, часть меня,
Часть всемирной фальши.
Я заштопала твой мир,
Можешь жить в нем дальше.

Боль слабей при свете дня –
По каким законам…
Ночью мертвые звонят
Нам по телефону

И молчат; и я держу
Трубку; лед по коже.
Никогда им не скажу,
Что я гибну тоже.

Я не знаю, где мой Ад,
В мыслях или теле –
С кем я столько лет подряд
Бьюсь на самом деле…

***
Немного темнеет.
Весна за окном.
От вечера веет
Апрелем и сном.

Становится тише.
Сижу на окне;
И в книгах не пишут
О том, что во мне.

Сдвигаются стены,
Все легче в бреду!
Не вскрой себе вены,
Когда я уйду.

***
Держат память, мрак и сила,
А по правде – нету сил.
Я хочу, чтоб ты убила,
Я хочу, чтоб ты убил,

Что-то в этих связях губит,
Что-то манит, теплый сон…
Может быть, она полюбит,
Может быть, полюбит он;

Я хочу тепла и света,
Я хочу, чтоб ты сама…
Может быть, желанья нету?
…Может быть, приходит тьма.

***
Достаточно странный сон,
И в небе опять дорожка,
И шелест зеленых крон,
И запахи из окошка.

Достаточно быстрый миг,
И снова мираж расколет
Задержанный в легких крик –
И нежная сила боли.

И прыгает по стене
Вновь тень, словно чья-то рана,
И Лунную в тишине
Бормочет фортепиано…

Достаточно частый гость,
Остатки сгоревшей свечки;
Достаточно крепкий гвоздь,
Достаточно теплый вечер,

Достаточно темный взгляд,
И жажда поставить точку…
И стрекот двухсот цикад,
И две торопливых строчки.

***
Надвигается сдвинутый век;
Вовсе нет, я совсем не тоскую.
Я хочу отстраниться от всех,
И попробовать выдержать бурю.

Погрузиться в забвения грех,
И понять, что туман будет всюду,
И когда-нибудь выпадет снег,
И когда-нибудь люди забудут.

***
Что-то годы творят с моей кровью,
Что-то странно белеет вдали…
Я живу в умирающем доме,
Где из окон не видно земли

И всегда запираются двери,
И у каждого есть два лица;
Где мне нужно в кого-нибудь верить,
Где мне нужно идти до конца,

Где мне можно быть светом и тенью,
И не думать, что ждет впереди –
Чтобы жить безо всех ощущений,
Кроме теплого кома в груди...

КРАСКИ

Мир все нелепей и нелепей,
К себе, в себя, как черный лес;
Разводы розовые в небе,
И мягкий свет самих небес,

Прикончен август, все уснуло,
И снова – внутрь, к себе, в себя…
А осень – только для безумных,
Мы все – в начале сентября;

Все те, кто видит сны в полоску,
Все те, кто хочет утонуть;
У нас один бессрочный пропуск
В эту оранжевую муть.

Взлетает солнце, как шутиха,
И звук не по - земному чист…
Я слушаю, как тихо, тихо
Ложится в грязь последний лист.

***
Осталось времени немного,
И это время словно мстит…
Тот, кто случайно видел Бога,
Его за это не простит.

Остался только лист бумаги,
И парочка родных сердец,
И пара книг в обложках мягких,
И полминуты – и конец.

А дальше – легче, дальше – выше,
Полет на северном ветру,
И синяя заря над крышей
Опять поднимется к утру.

ТЕМНОЕ

Для прогулок слишком поздно,
Капает вода.
Маленькие злые звезды
Смотрят в никуда.

Ночь из дырки льется, льется,
Мысли о кресте;
Где-то женщина смеется
В полной темноте.

Ритм ударов; рубит плахи
Кто-то на мосты,
И жасмин бедою пахнет,
И горят костры.

***
Ночь разводит кругами миры,
Я пытаюсь не думать совсем.
Я устала от летней жары,
Я устала от жизненных тем,

Я устала от жизненных сцен
И от острого колкого льда,
Оттого, что не знаю измен,
Оттого, что пришли холода;

От чужих разговоров и слез
И от тихого чувства вины;
От падения розовых звезд,
Оттого, что мы все влюблены…

***
Снова дни стирают страх,
Смешивают лица;
Я – ослепшая звезда,
Я хочу разбиться;

В воду – сразу с головой,
Так уходят боги…
Я мертва, а ты живой,
Нам не по дороге.

Кто-то снова подпись стер
Под последней строчкой,
И – в очередной костер,
И – в другую полночь.

***
Третью ночь ходит март по квартире,
Ветер сеет свой приторный вкус.
Я так долго живу в этом мире,
Что успела измучить всех муз.

Но мы с ними – плоды с одной ветки,
Чья-то ноша на чьих-то плечах,
Чьих-то связей несчастные детки,
А мечтаем о разных вещах.

Все их грезы – о розовом свете,
О кольце согревающих рук,
О любви на зеленой планете,
И о звездах, что бьются вокруг;

Я мечтаю быть где-то на сцене,
В дымке вечера, в мареве дня,
В сердце ночи, и чтоб в ее тени
Даже Бог не заметил меня…


***
Полночи за спиною,
Сжимает слабый свет,
Не говори со мною,
Представь, что меня нет;

Полночи, полвселенной,
Уже идет отсчет,
И душу неизменно
Дыхание несет,

А тени это знают,
А тени просто ждут;
Они меня ломают,
Они тебя убьют,

Они еще красивы,
Не то что в свете дня…
А ты – ты слишком сильный,
Чтоб понимать меня.

***
Во тьме не должно быть страха,
Что кто-то с утра уйдет,
А дальше все та же плаха,
И следом за ней полет,

И боль, этой боли – тонны,
По коже дурной мороз…
Чтоб ночи не быть бессонной,
Во тьме не должно быть грез

И сон, что, как призрак, бродит,
И много таких ночей,
И больше не быть – в полете.
И больше не быть – ничьей.

***
Тревожат звонки и связи
И то, как я много знаю.
Я знаю, что Бог опасен,
Я знаю, что Бог играет,

Я знаю, как Бог играет;
Мы – ходим, а Он – в полете;
Нам всем снятся сны о Рае,
Для нас небеса – наркотик;

Полет. У него нет края
И, может быть, нет запретов…
Я знаю, что я сжигаю
Того, кто читает это.

***
Как ранил свет, как тьма пугала,
Как тихо; то, что я люблю.
Я отшвырнула одеяло,
Я натянула простыню,

Туман. Молчанье. Мыслей много.
И – гладит кожу ночи мгла.
Я притворялась перед Богом,
Будто случайно умерла.

У мрака вкус ужасно сладкий,
Так – карамельная тюрьма…
И я водила – с Богом в прятки,
Вокруг меня кричала тьма,

Я поняла, что Бог – предатель,
Такая маленькая тень;
Он любит игры на кровати,
И лучше – в полной темноте.

***
Ребенок посреди двора
Чертил кружочки мелом.
Уже закончилась игра,
И небо было серым,

А солнце было золотым,
И было так красиво…
Он не гадал, что будет с ним,
Он знал, что станет сильным;

Но вскоре тьма на двор легла,
Закат – такая жалость…
Ребенка мама позвала,
А темнота осталась.

Мы вырастаем в этой мгле,
Мы – пленники прогресса.
Круги рисуем на земле,
Отпугивая бесов,

Или Богов – священный дым,
Их развелось так много…
Кто настоящий? Кто не с ним?
Какого выбрать бога?

Вот этот бог не подведет,
А тот накормит лучше…
Круги, круги, на пальцах счет,
Мы собираем тучи

И ждем – ну кто окликнет нас?
Так вечно будет с нами,
Пока мир этот сер для глаз
И золотист местами…

***
Я знаю много верных слов,
Мне надоело быть несчастной.
Я отвергаю всех богов
И всех людей, что к ним причастны;

И всех, кто болен от огня –
Ведь лишь огонь толкает выше;
И всех, кто слушает меня.
И ничего во мне не слышит;

Всех, кто ночами должен спать,
Всех, кто боится прыгнуть в бездну;
Всех, кто осмелится сказать,
Что эти строки бесполезны,

Всех, кто успел закрыть глаза,
Когда проснулась эта смелость…
Мне больше нет пути назад,
Поскольку я уже разделась.

***
Страхи в небе привычные мчатся,
Что-то больно сжимает в груди.
Не прощай, и умей не прощаться,
И за мной никогда не ходи.

В этом мире два чертовых неба,
А в глазах человека два дна.
Я могу быть чудной и нелепой,
Я могу оставаться одна,

Я могу быть тупой и холодной,
Я могу становиться огнем…
Я могу быть убита сегодня,
И ты будешь опять ни при чем.

***
Кто-то странный в небе дышит,
В окнах плавают огни.
Белый пух летит по крышам,
Хороня пустые дни.

Скоро нити оборвутся,
В небе столько рваных дыр,
Где-то ангелы дерутся,
Белый пух заносит мир.

Белый пух летит по крышам,
Бог колотит молотком.
Кто-то рядом не услышал,
Кто-то близкий далеко,

Кто-то мысли свои глушит,
Кто-то путает пути…
Это просто чьи-то души,
Не сумевшие уйти.

***
Бывают в июне прозрачные дни,
Которые душу тревожат;
Кому-то ее приласкают они,
Кому-то ее уничтожат,

И что-то сжимается мягко в груди,
А может… а значит… а если…
И вроде бы нет ничего впереди,
И солнце рвет старые рельсы,

И мир тих и пуст, как в начале утра,
И ветер поет, а не свищет,
И беды остались гореть во вчера,
И в сердце становится чище,

Тепло и темно, точно в легком бреду,
Фантазии время вспороли,
И летнее небо родит ту звезду,
Которая знает о боли…

***
Май приходит молча,
Миг – и город сонный,
Утро уже дольше,
Ночь уже бездонна;

В мае город теплый,
Это в его власти.
Мне не принесет он
Ни беды, ни счастья.

Как обычно в мае,
Воздух боль хоронит;
Я не понимаю,
Почему все тонет…

Я слежу за тем, как
Зацветают клены,
И читаю книги
О смешных влюбленных…

***
Скоро конец пути,
Скоро свет ярко брызнет;
Я говорю – пусти,
Встретимся в новой жизни.

Голос, но нету слов,
Вверх, через них, скорее,
Голос…а ты готов?
Веришь? Пойдешь? Сумеешь?

Я не боюсь границ,
Свет. Тишина какая…
В мире, где нету лиц,
Я тебя не узнаю.

***
Какой пустой июньский полдень,
Какая тоненькая нить.
Какие сны по крышам ходят,
И вроде некуда спешить…

Какая правильная сила,
Какие нежные слова,
Как хорошо, что так красива,
Как хорошо, что двадцать два.

Как хорошо, что свет и ветер…
Так хорошо, что я смеюсь,
И слова странного «бессмертье»
Уже полгода не боюсь…

***
Ты часто к зеркалу подходишь
Средь ночи в полной тишине,
И вновь Девятую заводишь,
Звук бьется от стены к стене;

А ты стоишь, и мрак все ближе
Во взгляде отраженных глаз,
И тот, кого сейчас ты видишь,
Тебя пугает каждый раз,

И зеркало кричит – не надо,
И умоляет – посмотри…
Навечно пойманные взгляды
Рыдают у него внутри.

***
Все светлое уснуло,
Все двери на замке.
Ты ночью в храм скользнула
В заштопанном платке.

Вокруг скакали тени –
Друзья земного зла…
Ты встала на колени,
И дальше не пошла.

Но как случилось это?
У неба нету глаз?
Ты знала все заветы,
А Он тебя не спас.

Тебя терзало тело,
Души жестокий гнет,
Но ты наверх смотрела
И знала – Он живет;

Ты стерла все границы,
Раз Он позвал во тьму;
Спаситель и убийца,
Ты верила Ему –

Что Он согреет ночью,
От солнца скроет днем,
Ты знала, что Он хочет,
Ты грезила о Нем,

Что Он очистит душу,
Притянет, как магнит,
И если ты полюбишь,
Онит…

Но все – таки ты тонешь,
И ночь течет рекой…
А Он? А Он – на троне,
А это – высоко…

***
Люди ходят под небом пожухлым,
Ищут край, не находят его;
Мир намок. Потемнел. Почти рухнул.
И молитва не даст ничего,

А от Бога остались лишь тени,
Он никто. Его сложно винить.
Раз мы сами его захотели,
Нам придется его хоронить;

Он единственный. Грешников много.
Он не виден, не слышен нигде.
Все страдания этого бога
Не окупят страданий людей;

Он зовет нас то птицей, то ветром,
Никого он пока что не спас.
Он такой исхудавший и светлый,
Обалдевший от тысячи глаз;

Он кричит – не творите кумиров,
Я – единственный. Я – ваш отец.
Он виновен во всех бедах мира
И прощен легионом сердец,

Люди ходят под небом пожухлым,
Ищут дно, а у неба нет дна,
И глядят на распятую куклу,
И пытаются жить, как она.

***
Дует слабый непрошеный ветер,
Наслаждаясь своею игрой.
Этой ночью все призраки смертны,
И по улицам бегает боль.

Мир совсем не такой, как был прежде,
Время лопнуло где-то, как нить.
Я рву мысли и режу надежду,
И мне хочется окна разбить.

Через трубочку высосать звезды,
И принять в себя злую Луну,
И предать все пустые вопросы,
И влюбить в себя всю тишину,

Все возможные стены разрушить,
Эти строки издать, как закон,
И кому-то продать свою душу
За тяжелый и путаный сон…

***
Восемь часов до утра,
Свет от мигающей лампы.
Эта больная игра
Ставит обычные штампы.

Страх. Я сминаю постель.
Шепот ни капли не ранит.
В теле так много костей,
Крови и всяческой дряни;

Боль побеждает покой,
Странно, пугающе, плохо.
Комната стала тюрьмой,
Воздух уходит на вдохе.

Вспышка. Теряется связь.
Слишком темно, слишком быстро.
Я не пойму, что есть грязь,
Мир отвратительно чистый.

Восемь часов. Тот же страх.
Он появляется сразу.
В серых глубоких глазах
Вновь загибается разум.

***
Ты живешь в мертвом городе,
Света нету нигде.
Оставайся на холоде,
Жди любимых людей.

Ты же любишь все сложное –
Образованных дам,
Утром хлеб резать ножиком,
И себя – по ночам,

Синяки полуночные,
И домашних зверей,
И коктейли молочные,
И закат в сентябре.

***
Дома постепенно растут, это просто,
Любовь предлагает на выбор сто бед.
Темнеет прокуренный, жареный воздух,
А мир так прекрасен и манит к себе.

Его красота не имеет изъянов,
Его красота не сужает границ.
И небо бросает людей в свою яму,
Чтоб больше никто не увидел их лиц.

И небо качает деревьев вершины,
И Бог методично рвет каждую нить,
И кошка бездомная спит на машине,
А мир не умеет себя изменить.

***
Тихое чувство вины,
Рук золотистых сплетенье.
Я вижу странные сны,
Годы проходят, как тени.

Ливни больные пройдут,
Все темнота перемелет.
Прежде чем я полюблю,
Мир упадет на колени.

Должен случиться пожар,
Битву закончив игрою
Мягкий июльский загар
Кожу пустую закроет…

***
На качелях сила качается
Под моею кожей полдня.
Почему опять не кончается?
Почему теперь без меня?

Потому что музыка тихая,
Потому что это шаги;
Потому что ночь была длинная,
Потому что мы не враги,

Потому что это – трагедия,
У которой нет берегов;
Потому что счастье – наследие,
Перешедшее от богов;

Потому что звезды зеленые,
Потому что скоро беда;
Потому что оба – влюбленные
…Навсегда.

***
Ночь привычно давит все звуки,
Наконец закончились взгляды.
У тебя красивые руки,
Я решила, мне это надо.

Я ложилась в чистые реки,
Так бывает, верно, со всеми.
Ничего. Лишь дрогнули веки.
Ничего. Лишь дернулось время.

Тьма стирала ластиком чувства
И ходила ночь по балконам.
Я творила в мыслях безумство:
Я хотела жить по закону.

***
Слегка покалывало тело,
Луна блестела, точно щит.
Она сидела и смотрела
На пламя гаснущей свечи.

Как много лет, как много боли,
Как велика эта кровать,
И – оборвать все к черту, что ли?
И – рано. Может, надо ждать…

Немного тонкие запястья.
Слегка расширены зрачки.
Потерянной души проклятье
И - жизни острые крючки.

Прошла минута или двадцать,
Огарок догорел дотла.
Ей было страшно оставаться,
И темнота ее взяла.

Луна чертила силуэты
На занавешенной стене,
И сны о смерти до рассвета
Ее ласкали в тишине…

***
Сон мир привычно рушит,
На небе рвется нить.
Не трать на меня душу,
Я не умею жить.

Не стоит сердце ранить,
Не стоит кликать тьму –
Приходим, как в тумане,
Уходим, как в дыму…

АКТЕР

Май почти всегда дурного хочет;
Уходя, весна взрывает всех.
Среди мокрой и прохладной ночи
Брел ничей разбитый человек.

Пьяный от внезапной острой боли,
От того, что мир вокруг молчит;
Привыкая к новой жуткой роли –
Погибать в сияющей ночи…

Фонари почти что не горели,
Как они горели много лет;
Звезды свою песню ему пели,
Излучая ясный горький свет;

Но он шел, подобный тихой тени,
От фантазий горестных больной;
Май и тьма лепили привидений
За устало сгорбленной спиной,

Парило. Все пахло чьей – то смертью.
С неба часто капала вода.
Если вы не помните, проверьте-
Ночь бывает вечной иногда.

Тьма открыла запертые двери
Перед ним, сказала – посмотри,
Неужели ты в меня не веришь?...
И – его захлопнула внутри.

Надо было ждать или молиться –
Он лишь свет искал в чужом окне.
Ночь сжирала спутанные лица
Из его сознанья в тишине,

Он не верил, как не верят люди,
Пряча свои мысли за крестом –
И о том, чего уже не будет,
Плакал под сиреневым кустом…

***
Плывет тяжелый плотный свет,
Плывет пушистая тревога.
В живых меня, похоже, нет,
А я еще не верю в Бога.

Никто не снимет, не войдет,
Никто не даст и не заметит;
Я провалюсь в зеленый лед,
И буду там писать о свете.

***
Две с четвертью ночи без сна,
Еда и питье – словно яд,
И черная светит луна,
И птицы дурные летят.

И крутят каналы кино
Для тех, кто не может уснуть,
Кто сбился с пути так давно,
Иль вовсе не знал этот «путь»;

С небес смотрят чьи-то глаза,
В которых – бессильный упрек…
И кто-то когда-то сказал,
Что это, наверное, Бог.

***
Луна – кусок ножа,
Таблетки бесполезны.
С седьмого этажа
Так далеко до бездны,

А я хочу быть в ней,
Попасть в чужие сети,
И чтобы обо мне
Забыли после смерти,

И может, чтобы Рай,
В котором нету горя,
И может, снова в май,
В сиреневое море,

Туда, где в тишине
Природы голос только,
И мысли о войне
Приходят потихоньку,

Шиповник по утрам,
Как розовые свечи,
И синяя дыра
Над головой трепещет…

***
Крепкий кофе все сны гонит слепо,
Много ангелов, дьявол – один.
Чтобы спрятаться, мне нужно небо
И три сотни остывших витрин.

Когда страшно, обычно не верят,
Когда против, обычно не за;
Я сижу на полу возле двери,
Закрывая руками глаза,

Я сижу так до сумерек, это
Когда в небе гудят провода,
Когда люди звонят с того света,
И становится кровью вода.

***
Немного солнца ранним утром
Мир наполняет темнотой;
Твоя улыбка светит смутно
В прихожей шумной и пустой,

Ты смотришь; я тону во взгляде,
Тону в твоем обычном дне,
В котором только лужа грязи
И лучик света на окне.

Поверишь, я не позабуду!
Не позабуду ничего.
Я выхожу опять отсюда,
И – прочь от дома твоего

Иду по улице в потемках
В мучительно-прекрасный день –
Как потерявшийся котенок,
Как потерявшаяся тень,

Все непривычно и нелепо…
Я чувствую себя больной,
И перевернутое небо
Скулит беззлобно надо мной.

ГОТИКА

Промерзший октябрьский вечер.
До ночи пятнадцать минут.
В домах загораются свечи,
И в небе разводы плывут,

А выше – тепло и чудесно,
Мир ясный, свободный, ничей…
Я – женщина красного леса,
И помню лишь холод ночей.

Глаза мои смотрят бесцельно
В гладь каждого светлого дня,
Под ветром качаются ели
И дождь осыпает меня…

А я ни о чем не жалею,
Не в этом покой нахожу;
По мрачным холодным аллеям
Я каждую осень брожу.

Пусть жизни вовеки не будет,
Все пусто – и я просто тень,
И странно задумчивы люди,
Что мимо гуляют весь день.

Лишь в парке становится тише,
Их тянет обратно домой;
Моих ощущений напившись,
Мою они чувствуют боль;

Их сны не останутся с ними,
Их руки уже не нужны.
Они своим близким чужие,
И мною навечно больны.

Меня одиночество душит,
А кроме людей – никого…
И я забираю их души
И призрака жду своего.

Уже не бывать мне влюбленной,
Уже не познать вкус беды,
И листья багровые клена
Мои сохраняют следы…

***
Проколото небо, порезана кожа,
Весь мир окружен неземной тишиной.
Тяжелые мысли немного тревожат,
И кажется память чужой и больной.

И кто-то старается сопротивляться,
И кто-то уверовал, что может быть,
А я не хочу ни бежать, ни бояться;
А я не хочу постоянно любить.

А я не пытаюсь ни пить, ни молиться,
И долго лежу каждый вечер без сна,
И лишь поздней ночью приходят те лица,
Которые верят, что я спасена…

***
Разрезая небо шутихами,
О своем пиликает грусть.
Я звезда ослепшая, тихая,
И разбиться тоже боюсь.

В этом мире небо бумажное,
В этих картах лишь одна масть…
Пусть за что-то более важное
Ты меня сумеешь проклясть.

***
Тягучий дым. Пускай горит,
Пусть ночью будет легче.
Представь, что ты уже внутри,
Что время все залечит.

А дальше будет, как у всех –
Все чище и нелепей,
И ночь за ночью – только снег,
И солнце в белом небе.

С ЧЕТВЕРТОГО НА ПЯТОЕ

Я пытаюсь спать, но вновь и вновь
Сны напоминают мне о боли;
Я не в силах спрятаться в любовь
И не в силах скрыться в алкоголе;

Я тяну безумье на себя,
Как другие тянут одеяло;
За окном таинственная ночь
И огни дешевых ресторанов;

Я скучаю по чужим рукам
И по тонким ярко-красным платьям,
И по толстым белым облакам,
И люблю не тех и не по правде.

У меня есть ночь и путь назад
В жизнь, где все исправить было просто,
Окна, и тяжелые глаза
Безобразных и влюбленных монстров…

***
Я забуду сны заблудшие,
Ожиданье в полчаса.
Я уже была разрушена,
Уже были голоса,

Огоньки свечей неверные
И признанье палачу…
Я уже была с бессмертием,
И обратно не хочу.

***
Июльский вечер. Капли, сырость,
И не было ничьей вины,
И небо бледное светилось,
И пожирало чьи-то сны.

Я помню нервную нелепость
И сны, летевшие на нас…
Меня разглядывало небо,
И я не отводила глаз.

ДЕТСТВО

Густо падает тепленький снег,
Мягко тянутся дни темной мести.
Зло – навек. Представляешь – навек.
Только в тихом сиреневом детстве

Мы умеем любить всех подряд,
Но не знаем желанья объятий;
Наши души еще не горят,
Сны еще не придавлены явью;

Никому не наносим вреда
И не строим тяжелые стены,
Нету в памяти черного льда,
Нету в сердце любовной измены,

Нету мутных прощаний навек,
Все в игре, Бог еще не помеха,
Разбросав свою жизнь по траве,
Привлекая бессмертие смехом…

***
Меня страшат чужие лица,
Я жду зимы, пускай метель,
Пусть станут реки, свет родится,
И в небе будет акварель,

И взгляд, придирчивый и томный,
И снег на светлых волосах,
И белый, взорванный на черном,
И чей-то смех, и чей-то страх,

И все твердят – теснее, глубже,
И я твержу – потом, потом…
Дыханье, скованное стужей,
Глаза, подернутые льдом,

Подернутые снегом ветки;
Я жду рассвет иного дня,
И если небо будет светлым,
Ты можешь не любить меня.

***
Я рада, что никто не видит моих глаз.
Я рада, что никто не верит в мою прозу.
Я рада, что меня еще никто не спас,
И мне дадут сгореть безжалостные звезды.

Я рада, что никто не видит моих снов,
И не горит в моих темнеющих желаньях,
И Богу так легко, и мир почти готов,
И для любви уже не будет оправданий.

Я принимаю свет. Я бьюсь об этот лед,
И только с этим льдом я становлюсь собою;
Я сердце разорву тем, кто меня поймет,
И скользкий белый лед навек меня закроет…

***
Сжимают обстоятельства,
Страх ходит, как живой.
Дешевое распятие
Висит над головой.

Ночь принята заранее,
И горизонт горит.
Кричат воспоминания
У каждого внутри.

Кричат воспоминания,
Кружит ночная мгла.
Кого любовь оставила,
В ком вера умерла…

И жмутся души темные
По уличным углам,
И призраки бездомные
Мир режут пополам.

Дешевое распятие
Потеряно в нигде…
У Бога нету памяти –
Не то что у людей…

БЫТОВУХА

В доме тикают трое часов,
В простынях изменяется кожа.
У нас есть миллион общих снов,
А проснуться мы вместе не можем.

Кусок зеркала возле дверей
Стережет наше общее горе,
Вопли наших домашних зверей
Искажают шаги в коридоре;

Я храню этот дом, как секрет;
Я сражаюсь с тобой каждый вечер;
Каждым утром я чувствую свет
И пытаюсь тянуться навстречу,

И пытаюсь включиться в игру:
Как-то встать, и любить тебя слепо,
И – пройтись просто так по двору,
И – скормить голубям корку хлеба.

***
Жди меня, ты готова.
Ты не сможешь сбежать.
Я даю тебе слово,
Что приду без ножа.

Что приду без измены,
Нежным светом к утру;
И разрушу все стены,
И тебя заберу.

Чьи-то сны, догорая,
Будут в небе дрожать;
Я приду, как святая:
Я приду без ножа,

Миллионов ошибок
И заштопанных дыр…
Я приду без улыбки,
Обещающей мир.

***
Небо пьяное синеет
Через сетку в тишине.
Телефон звонить не смеет,
Заблудившись на окне.

Все нахальнее и шире
Улыбается жара.
Она ходит по квартире
До пяти часов утра.

Звезды в небе смотрят мимо;
Может, мог бы быть пожар,
Но она почти красива,
А рассвет безумно стар,

И когда она ложится
В свою узкую кровать,
Сердце ровно будет биться,
Бог не станет приставать…

Пульс посчитан для проверки,
Стонут под окном коты,
И ей снятся фейерверки
В небе, полном темноты.

***
Опять облака лунный свет собирают,
И снова приходит рассветная грусть;
И каждое утро я снова стараюсь,
И каждую ночь постепенно сдаюсь.

Бесцельно летит обалдевшее время,
Спасается осень, красивая тварь,
И красные мертвые звезды на небе
Приносят спокойный усталый январь,

И снова метро, похититель бездонный,
И снова в толпе пропадают слова,
И снова вагон для бомжей и влюбленных,
И снова мне кажется, что я мертва.

***
Пять шагов назад.
Только пять шагов.
Светлые глаза,
Вата облаков.

Сумасшедший дом,
Перекрытый свет.
Выдох-вдох с трудом,
А иллюзий нет.

Сетка и окно,
Мысли, словно щит.
Ручки и блокнот,
Записи, ключи,

Сорок пять минут,
В первый раз на ты;
Голоса ведут
Среди темноты…

***
Дует сильный пронзающий ветер,
Лед на крышах дрожит, как хрусталь.
Я живу на девятой планете,
Где царит постоянный февраль.

Я живу под сиреневым солнцем,
Там, где мертвые спят города,
Там, где тихо и, словно в колодце,
Не бывает тепло никогда.

Где разрушены связи и нервы,
Где не сходит усталость с лица;
И мне нравится быть самой первой,
С каждым сердцем идя до конца,

С каждым сердцем – и в ритм, и так близко -
Рифмы каждую ночь подбирать,
И обдумывать самоубийство,
И порою жестокой бывать.

***
Ночь тебя кладет в карман,
Рядом ангел бродит.
Ангел – тоже наркоман,
Свет – его наркотик.

Накрывает небо тень,
В мире все протухло.
Я любила целый день
Сломанную куклу.

День сгорел. Забыт пароль.
Ангелы летают.
Их твоя слепая боль
Только возбуждает…

***
Дверь закрыта на засов,
Больше нет надежд и фальши.
Около пяти часов
Я не знаю, как жить дальше.

Скомкана в углу кровать,
На деревьях плачут птицы.
Я не прочь себя продать,
Если что-нибудь случится.

Этой ночи больше нет.
Утра никогда не будет.
Так порою гаснет свет.
Так порою любят люди.

***
Медленно мгновения считают
На столе часы; сижу одна.
Я проснулась в шесть часов больная –
На меня набросилась весна.

Странного до черта в человеке!
Я найду хорошее во мгле,
И мне будет все равно навеки,
Что я не узнаю о тепле…

***
…Уходит жизнь. Свеча во тьму.
Больше не будет этих глаз.
И нет вопроса «почему»,
Ты умираешь в первый раз.

Иди вперед. Ищи покой.
Неяркий свет. И нету слез.
И нету слов. Ты был чужой,
И ничего мне не принес.

И мир вокруг горит в огне,
Глаза закрыты. Ты ушел.
Пожалуйста, вернись ко мне,
Когда все будет хорошо…

***
Играй с другими в прятки,
Они мне не нужны.
С тобой не все в порядке,
Мне снятся твои сны.

Фантазии тревожат,
В них душно и легко.
Тебя не уничтожить,
Ты слишком далеко.

Голодная собака –
Я так вошла в игру;
Я знаю, будет драка;
Я знаю, я умру;

Мне около недели
Не хочется тепла…
Приходит свет апреля.
Горит ночная мгла.

***
Так странно немело тело,
Так странно душа молчала.
Я верить тебе хотела,
А ты меня не прощала.

Прошло. Разошлись дороги.
Любовь исчерпала силы.
Иди. Так решили боги,
А может быть, я решила.

Конец. Я одна виновна.
Испортила каждый вечер.
Испортила нежность снова,
Испортила наши встречи,

Нелепо. Моя заслуга.
Мы стали с тобою ближе.
Пытались убить друг друга,
Да только у нас не вышло…

АВТОПОРТРЕТ

Мир согревает свечки свет,
Тупой и мягкий. Как и прежде.
Когда мне будет тридцать лет,
Я перестану жить надеждой

И о несбыточном грустить,
Его оплакивая тихо;
Она не хочет отпустить,
Ее молчанье громче крика;

Ей восемнадцать – двадцать лет,
Но жизнь уже спалило пламя,
И на возврат надежды нет,
Она больна своими снами,

Ей слишком нравится счищать
Карандашом со строчек копоть;
Себе молиться запрещать,
И джинсы голубые штопать,

Петь, чувствуя себя живой,
В пустой квартире чьи-то песни;
Об стенку биться головой,
Пока хоть что-нибудь не треснет;

Ей слишком нравится писать
Стихи весенними ночами;
Она давно не может спать,
Она окружена врачами,

Но это стиль, в конце концов;
Все распадется понемножку;
Пылает бледное лицо
Под яркой лампой у окошка;

Пять букв. Лишь имя. Все со мной.
Мы кровь всегда смываем сами;
Стоит беззвучно за спиной
Девчонка с серыми глазами…

***
Вдалеке белеет солнце,
А под солнцем вьется грусть.
Может быть, Земля взорвется?
Может, завтра не проснусь?

Льется шепот, льется мимо,
На ногах едва стою.
Боли странные мотивы
Кожу трогают мою;

Я прислушиваюсь к ритму,
Очертила память круг.
Как легко мечтать о битве
Под защитой чьих-то рук;

Как легко мечтать о смерти
Где-то на исходе дня,
Жизнь в разорванном конверте
В дамской сумочке храня…

***
Опять по комнате брожу
Через ночную тьму.
Опять сквозь зеркало гляжу
И вижу там тюрьму.

Дрожит усталость на губах
И сыплется с ресниц;
Я слишком ненавижу страх,
Чтоб слушать вопли птиц.

Темнеют пятна на Луне
И капает вода…
Та нежность, что живет во мне,
Не выйдет никогда.

***
Шум придумал человек,
Тишина – от Бога.
Не влюбляйся в эту ночь –
Не найдешь дорогу.

Двадцать девять дней тоски,
Собственная плаха;
Чашка кофе, и стихи
Обжигают страхом;

Это – затемненный цвет,
Это будет ночью.
На тебя летит рассвет,
Потеряй все точки…

***
Затвори плотнее двери,
Загляни в мой страшный сон.
Все равно, во что ты веришь,
Каждый может быть прощен.

Тает ночь, и сердце колет,
В небе крутится луна,
И в тебе так много боли,
Что я буду сожжена.

Шаг назад. Немного трудно,
Слишком быстро рвется нить.
Я хочу поменьше думать,
Я хочу себя простить,

Чтобы было все, как надо –
Странноватые мечты,
Сладкий запах шоколада
И пьянящей чистоты…

Мина Мюррей

Ночь. Свеча. Тяжелый воздух.
Блеск чужих усталых глаз.
Ты сказал, что будет просто
И иначе в этот раз.

Я молчу, немного верю,
К огоньку приклеен взгляд.
Ты увел меня от смерти,
Как и триста лет назад;

Сны бывают, но не столько;
Я опять пришла к нулю;
Ты сказал, что будет больно,
Будет так, как я люблю;

Выживают единицы,
Повезти не может всем;
Ты сказал – сомкни ресницы,
Я сказала – без проблем,

И меня швырнуло в бездну,
И пока менялся цвет,
Где-то в постороннем мире
Я смотрела на рассвет…

***
Мягкий свет еще не греет,
Пробиваясь сквозь окно.
Запах солнца. Не жалеешь?
Да, пожалуй, все равно.

Две подушки. Одеяло
С ночи скомкано в углу.
Ты не злишься? – Я устала,
И – одежда на полу.

И чего-то тело хочет,
И глаза о чем-то лгут;
Что-то дали этой ночью,
А чего-то не дадут

Никогда; и снова плохо,
И квартира – словно склеп;
Злость упрямая на Бога,
Что давным-давно ослеп,

Ключ в замок. И прочь скорее,
И по кругу все опять…
Не жалеешь? – Не жалею.
Позвоню. – Я буду ждать…

***
Не хочу. Это так нелепо.
Стол. Рука. Рядом с нею – ножик.
Уже видела это небо,
Уже гладила эту кожу;

Просто знаю, как ранят грезы.
Просто знаю, чего кто хочет.
Ненавидела эти слезы,
Ненавидела мягкость ночи;

Уже плавала в этой дымке,
Уже слышала эти звезды.
Я сломалась наполовину
И запомнила этот воздух;

Уже выход нашла из склепа,
Уже видела, как опасно;
Уже видела это небо –
Оно было зелено-красным…

***
Сладкий запах ночи.
Мир, похоже, треснул.
Расскажи, как хочешь,
Чтобы я исчезла.

Звезды в небе тают,
Капают печалью…
Я давно мечтаю,
Чтоб они молчали

Или пели тише,
Но им это трудно…
Я одна их слышу –
Или я безумна?

И сама в их свете,
Ничего не видно,
Ты давно заметил,
Что я тоже гибну,

Что давно готова,
Слишком много вижу,
С каждым новым словом
Подходя все ближе…

***
Наутро нам будет чуть легче,
Все снимет обычный восход.
Сгорели все чувства и свечи,
Лишь ночью все снова придет.

Хотели, почти полюбили,
Почти не поверили в боль,
А ночью – лишь автомобили,
А ночью – лишь свет голубой

С витрин, и афиш, и журналов,
С блестящих цветастых страниц;
С пятнадцати телеканалов,
Из страсти затравленных лиц,
Из крика зализанных строчек,
Из дани своим палачам;
Любовь не рождается ночью –
Лишь свет голубой по ночам

Плывет, и зовет, все позволит,
Родившись в минувшем «вчера»
И вновь умерев в чьем-то стоне,
И – пусто. Опять. До утра.

***
Тьма к страху привязана крепко,
Не пустит – кричи не кричи…
Мне снится холодное небо
И злобного солнца лучи.

Мне мало, мне все еще мало,
Не боль, слишком слабый раствор…
Я несколько раз умирала,
Но пробую жить до сих пор,

Но пробую быть непонятной,
Быть острым осколком звезды,
И жить где-то в шестидесятых,
И плавать среди пустоты…

Две тысячи дней, черный кофе,
Две тысячи прожитых лет.
Две тысячи страшных историй,
По-прежнему тучи и свет,

По-прежнему злобное солнце
Свои рассылает лучи,
И музыка Людвига рвется
В по-прежнему темной ночи…

БЕССОННАЯ НОЧЬ

Где-то костер горит,
Хлопнули где-то дверью.
Тысячи звезд внутри,
Тысячи снов о смерти.

Где-то ребенка крик
К миру, Вселенной, маме…
Где-то полета миг,
Взорванный меж телами;

Словно еще одно
Вырванное признанье,
Женщина за окном,
Тысячи фраз в сознаньи.

Темных волос вуаль
Падает, не мешая…
Да, мне ужасно жаль,
Что я уже большая;

Тысячи звезд внутри,
Было ребенком легче…
Господи, двадцать три –
И догорают свечи.

***

В жизнь апрель ныряет с разбегу,
На всех счетчиках лишь нули.
Я хочу горячего снега,
И под ним холодной земли.

Этот взрыв был не подготовлен,
Этот мир – не Ад и не Рай.
Это сердце бьется неровно:
Если хочешь, то забирай.

Уже скоро лета начало,
Остается ровно чуть-чуть.
Еще в марте я замечала,
Что слабею, но не молчу.

Этот крик ломает все стены,
Он похож на скальпель врача;
Каждый день он режет мне вены,
А живу я лишь по ночам.

Краска неба падает в воду
Сквозь ручьи, купается в них…
Цвет моих волос входит в моду:
Может быть, остаться в живых?

У весны походка все легче,
Не сбылось до черта примет,
И опять ложится на плечи
По утрам сиреневый свет…

***
Мне приснилось, что с неба летел мелкий снег,
Тьма на скованный мир наползала,
И на мокром асфальте лежал человек,
И по-моему, я его знала.

Звери рвут все на части. Не лучше и мы,
Мы столь редко бываем другими…
И я вспомнила, как в середине зимы
Кто-то мне называл свое имя,

И потом была только чужая ладонь,
Что скользила по влажному телу,
И зеленый, таящий чудовищ огонь
Полз туда, куда я и хотела,

И разбитое в ссоре случайной окно,
Кто-то рядом в холодной постели…
Я проснулась в полпятого. Было темно,
И прошла половина апреля.

***
Воздух первых дней марта коварен, как лед:
Вдох поглубже – и он будет сломан…
А на улице белая кошка живет
Под машиной у нашего дома.

Она просто бездомная. Что ей грустить?
Что терять, что дышать – чего ради?
И хотя может близко к себе подпустить,
Никогда ты ее не погладишь.

Ты полшага вперед – она быстро назад,
Под машину, снаружи все зыбко;
Эту кошку пугает внимательный взгляд,
И рука, и чужая улыбка.

Что с того, что машина – совсем не жилье?
То, что против весь мир – не помеха;
Она хочет, чтоб Бог не смотрел на нее,
Она хочет последнего снега.

Люди ходят. Я тоже за ними слежу.
Тоже щупаю мир – вдруг взорвется…
А не я ли под этой машиной сижу,
Тупо жмурясь на мартовском солнце?

***
Расходятся апрельские дорожки,
Чуть слышен за окошком детский смех.
Прошу тебя, всевидящий наш Боже,
Пускай все будет так, как и у всех.

Обыденно, неповторимо странно,
Рассветы на бледнеющем лице…
Мы будем пить из одного стакана
И никогда не думать о конце,

И на Арбате, заблудившись в солнце,
Сожжем неосторожно путь назад…
И только иногда он улыбнется,
Проваливаясь в серые глаза.

***
Март прошел. Апрель теперь,
Голубой и странный.
Я одна. Замок и дверь,
И таблетки в ванной.

Приходи, и мы уснем
Там, где ты захочешь.
Я с тобою буду днем,
И не буду ночью.

Я красива, словно тень,
Красота калечит;
Я опять хочу сирень
И ванильных свечек.

Я хочу не замечать,
Как меня ты ранишь…
Травяной остывший чай,
И окошко настежь.
***
Мир потемнел и расколот,
Но наконец-то покой.
Я разлюблю этот город,
Если узнаю другой.

Если, мудрея с годами,
Я отпущу эту нить…
Только меж синими снами
Будет в ночи приходить,

Как это было со мною –
Словно слова не нужны,
Словно усталость весною,
Шум полинялой Москвы,

К этому каждый вернется:
Мягкий предутренний дым,
Пух тополиный и солнце,
Май над бульваром Тверским…

***
В шкаф убрано пальто,
Тепло почти до дрожи.
Здесь не умрет никто,
Кто умереть не должен.

Не будет больше вьюг,
Май лето обещает.
Я вижу лунный круг
Бессонными ночами.

Дышать совсем легко,
Спокойно жить без страсти…
А кофе с молоком
Достаточно для счастья.
Затихли все шаги,
Жарою с неба веет,
И все мои стихи
Не стоят двух копеек.

Коснуться чьих-то рук
И ждать, пока вернется…
Я вижу лунный круг
И матовое солнце;

Я думаю – ну что,
Зеленая планета?
Здесь не умрет никто,
Здесь будет море света.

***
Вторые сутки никакая,
Из рук не выпуская бритву.
Прости меня, боль отвлекает,
Я проиграла эту битву.

Прости меня, я буду рядом,
Я сохраню тебя оттуда.
Прости меня, мне это надо,
Прости меня, я не забуду;

Я все ждала, что станет легче,
Что память высохнет, как лужи,
Но время ни черта не лечит,
И только хуже, хуже, хуже…

Я так старалась быть хорошей,
Так заколачивала двери…
Оставь меня в покое, Боже!
Мне надоело в тебя верить.

***
Эти строчки – это молитва,
А молитва – это ответ...
Извини, я, кажется, гибну.
Почему весны еще нет?

Май теряет сразу все тени,
Я пишу тебе, как врагу.
Скоро будет много сирени,
Но влюбиться я не смогу.

Я кажусь разбитой и странной,
На асфальте снег, будто мел.
Я вела себя идеально,
А меня вели на расстрел.

Но бояться – не в моем стиле,
Я держусь уже столько лет…
Почему меня не простили?
Почему весны еще нет?

***
Ночь на первое. Смотри,
Что еще осталось.
У меня болезнь внутри,
Или гениальность.

Скоро лето, тихий гость,
Тайничок с секретом;
Над дверным проемом гвоздь
Манит ровным светом.

Свет рассеется к утру,
Словно призрак Рая.
Я сегодня не умру,
Я пока играю.
До утра подать рукой,
Километры, мили…
Я такая, мир другой,
Мы не сговорились.

И крест-накрест свет на свет,
Голоса и лица…
Я еще в пятнадцать лет
Начала светиться.

***
Нет весны и лета нет,
Снова серединка.
Я хочу иметь секрет,
Или быть блондинкой.

Я хочу людей других,
Мир иного цвета;
Или пачку дорогих
Действенных таблеток.

Или под дождем гулять,
Прыгать и смеяться;
Чтоб мне снова было пять
Или хоть пятнадцать;

Я хочу всего лишь нож,
Только чтобы острый;
Я хочу большую ночь,
Только если звезды;

И желание дышать,
И лететь, как птица…
Так помятая душа
Хочет распрямиться.

***
Май уже проходит,
Я не вижу лета.
Я пишу о смерти,
Как и все поэты.

Все довольно просто,
Если приглядеться;
У меня есть голос
И больное сердце;

Крашеные стены,
Небо за стеною…
А душа бессмертна,
Что бы ей устроить?

Лето ближе, ближе,
Дней уже так мало,
И о счастье пишут
В глянцевых журналах…

***
Стенка. Потолок.
Тени на бумаге.
Выдох. Снова вдох.
Море красной влаги.

Где-то будет жизнь –
Счастье, много счастья…
И в руке дрожит
Розовый фломастер.

Дернешься назад –
Линия кривая…
Светлые глаза,
Ночь на третье мая…
Посторонний бог
Не дождется лета;
Стенка. Потолок.
Выдох.
Вдоха нету…

***
Город цвета стали.
Тонкий лучик света.
Ночью обещали
Дождь и запах лета.

Третья чашка кофе.
Зеркало. Цепочка.
Незнакомый профиль.
Маленькая точка.

Тихий звук в прихожей.
Вздрагивают руки.
Все глаза похожи,
И шаги, и звуки.

Ночью обещали
Дождь и теплый ветер;
Город цвета стали
Холодом ответил.

Кончились чернила,
Темнота и воздух;
В чашке все остыло.

…Видите, как просто?

***
Кожу стягивает холод
И метро сжимает дверцы.
Вот тебе твой синий город,
Кукла с пластырем на сердце.

Череда немых картинок,
Бисера цветная россыпь,
Пара розовых резинок,
И оранжевые слезы;

Капелька притворной страсти,
Старое смешное платье;
Тут тебя порвут на части,
И за это не заплатят.

Вновь в метро людское море,
Листья, облака и птицы…
Скоро лето – синий город
Будет плакать и светиться.

***
Ты поймешь. Не изменишь. Придешь. Не придешь.
Я сижу, прилепившись к экрану.
Говори мне про миг, когда кончится дождь,
И тебя я любить перестану.

Телевизор работает ночью и днем,
Я оставила с временем битву.
Мы с тобой уживемся прекрасно вдвоем,
Если я позабуду про бритву.

Наша жизнь ограничится светлым углом,
Где все будет легко и красиво;
Где в июле мы будем сидеть за столом
И есть теплые мытые сливы.
Эти планы нежны, но они далеко;
Я боюсь повседневного стресса.
Запивать кока-колой таблетки легко –
Ты же знаешь, что я поэтесса.

Ты же знаешь, во мне сотни острых углов;
Ты же знаешь, во мне бродят тени;
Столько рваной бумаги под грязным столом.
Столько майской махровой сирени…

***
Одеяло. Нет, три одеяла.
Что-то слышится. Это слова…
Я еще никогда не страдала
От сознанья того, что мертва.

И поэтому страшно, как зверю;
Как его человек приручал?!
Я стою перед собственной дверью,
И в руках моих нету ключа.

Постоянству нет места на свете;
Реки сохнут, и лжет человек;

Через три миллиарда столетий
Даже солнце потухнет навек.

***
Солнце всходит и заходит,
Равнодушно смотрит вниз…
Веришь, это сейчас в моде,
Твоя боль – мой первый приз.

Чмокнешь в щеку на дорожку,
На прощанье, просто так…
Ты – блондинка понарошку;
Может, это добрый знак.

Может, все довольно просто,
Знаешь, только не молчи.
Твои руки пахнут воском
Догорающей свечи,

Голос тает и темнеет,
Как бессвязный крик без слов;
Рвется, хочет, знает, верит,
Но не скажет ничего…

***
Вечность похожа на нить,
Стенка и угол в квартире.
Я не могу больше жить
В этом сиреневом мире.

Здесь слишком мало людей,
И среди них много лишних;
Здесь слишком много идей,
И чересчур много вспышек.

Я хочу столько отдать,
Я хочу чаще и ближе;
Как мне пытаться дышать,
Если меня не услышат?

Если уже никогда,
Так до конца это, что ли?
…Свет и дурная вода,
И чересчур мало боли.

***
Рушатся светлые льдины,
Воздуха нет между стен.
Море горит с середины,
Люди уходят совсем.

Льдины холодные губят,
Слов, и намеков, и фраз;
Может быть, кто-то полюбит,
Может быть, кто-то подаст,

Может быть, кто-то захочет,
Или хотя бы в бреду…
И я не выдержу ночью,
И наконец-то уйду.

***
День стекает с крыш,
Длинный и нелепый.
Я хочу в Париж –
Там другое небо.

Там не надо ждать,
И легко вернуться…
Я боюсь сказать,
Что люблю безумца.

Это так горит,
Это вызов брошен…
Мне не двадцать три,
А гораздо больше,

Я устала жить,
Как это случилось?
Я хочу простить,
Но пока не в силах…

Е В А

Все замело твоим голосом,
Снег на другом берегу.
У тебя светлые волосы,
Но ведь и я так могу.

Нежная, часто печальная,
Не наблюдая ход дней…
Ты не становишься тайною,
Ты сразу стала моей.

Голос твой – это спасение,
Что отведет от беды;
Ты – мои строчки весенние,
Край почерневшей воды.

***
Пять шагов от двери.
Он давно ушел.
Ты мне не поверишь,
Как все хорошо.

Вечер дарит силу,
Он не виноват.
Я в тебя влюбилась
Пару лет назад.

Лунные приливы
Бьются мне в окно;
Но ты так красива,
Что мне все равно.

Сердце – просто льдинка,
Лед – просто вода…
То, что ты блондинка,
Это ерунда.

***
Мир в мае уже зеленый,
Кричат молодые птицы.
Я знаю твои законы,
Но дай мне самой разбиться.

Ты скажешь, что не бывает,
Что не было, что не будет…
Я видела силу мая,
И как умирают люди.

Уходят, и каждый лишний,
Как ластиком, сердце стерто;
Сирень расцветает пышно,
И ей наплевать на мертвых.

***
Небо синее в полоску,
Где-то каркают химеры.
Свечи состоят из воска,
Но приносят море веры;

Запах вечера повсюду,
Незачем смотреть на стены.
Этой ночью я не буду
Ни читать, ни резать вены,

Ни молиться об ушедшем,
Сахарном и детском Рае…
Ни мечтать о сумасшедшем,
Что все это прочитает…

***
Людям связи привычно терять.
Они мне говорят, это малость.
Иногда устают от меня,
И мне нравится эта усталость.

Я обычно так поздно встаю;
Ночь за ночью – на кухонном стуле…
Я когда-нибудь раньше проснусь
И приду к тебе утром в июле.

В небе будут лететь облака,
Серо-белые злые махины…
Я тебе принесу два цветка,
Как приносят цветы на могилу.

***
Я войду в июнь легко,
Пусть он лишь наступит.
Без высоких каблуков,
Без красивых туфель,

Легкая, как давний миф,
Возрожденный в муках,
В аромате первых лип
И в спортивных брюках.

С тонким золотым кольцом,
Мыслью мир разрушить;
С бледным солнечным лицом
Без теней и туши.

Прошлое свелось к нулю
Одним робким жестом, -
И кого-то я влюблю
В это совершенство.

***
В вечности есть точка,
Белая, как снег.
Я люблю свой почерк,
Я люблю наш век;

Дырки в остром сыре
И смотреть сквозь них,
По ночам в квартире
Шепот домовых,

Долгое молчанье,
Разговор без слов…
Мятный запах чая,
Летнее метро,

Чтобы свет был сломлен,
И цвела сирень,
И звучал Бетховен,
Был дождливый день;

Побросать все на пол;
Пусть зальет вода,
И идти меж капель –
Все равно куда.

***
Розовый, потертый
Плед мне греет руки.
Мир в ночи, как мертвый.
Я пишу от скуки.

Трубка телефона,
Брошенная на пол;
Коридор зеленый
Тянет свои лапы.

Ближе, ближе, ближе…
Только сердце глухо.
Я сегодня вижу
Посторонних духов.

Ночь на третье мая.
Сердце ровно бьется.
Я еще живая,
И дышать придется.

***
Семнадцать дней до лета.
Жизнь делает прыжок.
Ты делаешь поэтов,
Все позабывший бог.

Ты был всегда, возможно;
Мне нет и тридцати.
Но я неосторожна,
Ты путаешь пути,

Я странная, прямая,
Как этот белый лист;
Мне очень плохо в мае;
А ты, конечно, чист.

Грехов на мне – с полсотни,
И каждый из них – стих,

И ты не сможешь вспомнить
Ни одного из них.

***
Весна, и я здесь ни при чем,
Ведь май – такая малость…
Благодарю тебя за все,
Мой Бог – моя усталость:

За то, что я едва жива,
Как каждый одинокий;
За эти строки и слова,
Что складывают строки;

За эту ночь и этот день,
И тот, что еще будет;
За то, что голос мой, как тень,
Не замечают люди;
За все бессонницы круги,
Раз Ад приводит к Раю;
За чьи-то тихие шаги,
Что я еще узнаю;

За то, что я сейчас пишу
Десятую страницу,
И все-таки еще дышу,
И на часах – два тридцать.

***
Тьма утешает, а свет – это нож,
Лучше не верить в приметы.
Ты никогда за меня не умрешь,
Ну и не будем об этом.

Станем жестоки, тупы и прямы,
Сдвинем насильно границы.
Я – сумасшедшее солнце зимы,
Тень пролетающей птицы,

Я никогда не почувствую смерть,
Я ее видела в двадцать…
Ты попыталась меня отогреть,
Можешь теперь убираться.

Не приходи. У меня будет нож.
Лучше не верить в приметы.
Ты никогда за меня не умрешь.
Ты не почувствуешь света.

Вадиму

Я сижу в кромешной мгле.
Время ставить точку.
Брошенная на столе
Тонкая цепочка,

Банка крема, телефон,
Упаковка мыла;
Хоть бы мне увидеть сон
Обо всем, что было...

Каждый шепот, каждый взгляд,
Все проходит мимо...
Десять тысяч лет назад
Я была счастливой.

Как он выглядел в гробу,
Я не знаю толком…
Челка мокрая на лбу,
Мокрая ветровка,

И восторг, почти что дрожь,
Детский смех лавиной,
Ласковый июльский дождь
И кусты малины…

***
Лето меня спасет,
Смертью запахнут дни.
Сладкий фруктовый лед,
Взгляд осторожный вниз.

Музыка рвет виски,
Словно голодный зверь.
Нету такой тоски,
Чтобы не о тебе.

Люди умрут потом,
Ветер собьет кресты.
Рухнет надежный дом,
Землю взорвут цветы.

Мягко стрекочет грусть,
Падает смех в траву…
Я же таблетки пью,
И потому живу.

Зная, что это – яд,
Зная, что это – тьма;
Мир, позови меня!
Я не смогу сама…

***
Раннее слепое утро,
Я – разорванная нить.
Знаю – молча, помню – смутно,
Но придется уходить.

Солнце тянет свои лапки,
Больше некуда бежать.
Сколько верить, сколько помнить,
И кому принадлежать,

Это стало слишком личным,
Мир темнеет от тоски.
Быть красивой, необычной
И разбиться на куски;

Быть спасенной чьим-то взглядом,
Подождать, пока сгорит;
Чувствовать кого-то рядом
Или у себя внутри;

Стать невероятно сильной,
И играть его рукой, -
И смотреть пустые фильмы,
И есть хлопья с молоком.
***
В метро спокойно и душно,
На пальце пара колец.
Мне снятся сны на французском,
И вроде это конец.

Любовь – плохая работа:
Заплатят не на Земле…
Мое нечеткое фото
На чьем-то старом столе;

Я пью зеленую воду
И собираю значки.
Свет солнца рвется сквозь воздух
И режет людям зрачки.

Он здесь незваный и лишний,
Здесь даже лампочек нет…
Здесь я стою, прислонившись
К залитой тьмою стене.

***
Пахло кофе и шоколадом,
Что-то грохнуло вдалеке…
Ты сказал, что так было надо,
И провел рукой по щеке.

Вечер был горячим и тихим,
Чьим-то лихорадочным сном.
Была майка, новые джинсы,
И чуть позже – ливень стеной.

Может, с ним пройдет этот голод,
Дождь сумеет что-то решить,
И когда он смоет весь город,
Мы проснемся где-то в тиши…

***
Я должна окунуться в покой,
Я давно уже сделала выбор:
Я хочу под недвижной водой
Быть огромной медлительной рыбой.

Но пока – только солнца полет,
Только лета слепое блаженство,
И шиповник уныло цветет,
Веселясь своему совершенству…

***
Мягкий воздух июня чуть стынет,
Загорать еще нет дураков.
Я устала от правильных линий
И своих непонятных стихов.

Мой приют полон тихого бреда,
Точных слов и зеленых ночей.
Я себе сочинила легенду
И бессонницей мучаюсь в ней.

Я живу без людей и кумиров,
С тонкой трещинкой на потолке –
Вырастая из этого мира,
И с блокнотом, зажатым в руке.

НОЧЬ НА 31 МАЯ

Залито будущее светом,
Прозрачным, как прозрачен лед.
Я молча жду слепое лето,
Что через сутки настает.

Меня крест-накрест распороли –
Я научилась зашивать…
Так принято – писать о боли,
Которой мы не можем знать.

Последний ветреный день мая,
Холодный, даже неплохой…
Тем, кто действительно страдает,
Поверьте мне, не до стихов.







***

Три лучика, три иголки
Запутались в тонкой шторе.
Забудем стихи на полке –
Мы их проходили в школе;

Как много пустого света,
Как много дождливых весен…
Давайте убьем поэта –
Ведь он же об этом просит?

Он может нас не бояться –
Ведь любит писать о смерти!
Им принято восхищаться,
Но мы-то давно не дети…

Что он – ему вечно горько,
Пусть ловит свои мотивы.
Пусть пишет в своей каморке,
А мы-то пока что живы.

Давайте же пить за это,
Давайте зажжем все свечи!
Давайте убьем поэта –
Вдруг так ему будет легче?


***

По стенам ходят тени,
И я пришла назад.
Ударь меня сильнее,
И подними глаза.

Ох, детка, это мука,
А не простая дрожь...
Ты будешь моим другом,
И ты меня убьешь.

Меня тревожат звуки,
И мягкая кровать.
Да, сероглазых кукол
Не так легко понять!

Мне нужно твою душу,
Позволь же объяснить...
Меня приятно слушать,
И незачем любить.
























FALL

Трава еще не скошена,
Мир в дырах, как от пуль.
Я думаю об осени,
Оранжевый июль.

О воробьях на проводе,
Не знающих проблем;
Я думаю о холоде,
Я изменила всем.

Я думаю об осени,
Которая съест страх...
Я жду, когда все кончится,
Когда уйдет жара,

Когда цвета сломаются,
И не нужны слова,
И август прерывается,
И красная листва

Вновь сделает счастливою,
И вдруг пойму – одна...

Я думаю об осени,
И безразличных снах.





***

Больная на всю голову,
Больная, словно Бог;
Дым сигарет ментоловых
Уходит в потолок...

Закружится, надломится,
И вроде его нет...
Он весь – моя бессонница,
Свидетель моих бед,


Того, что я запомнила,
Как убирают хлам;
Как в этой самой комнате
Молилась всем богам,

Но боги были сломаны,
У них свои дела;
Я лишь просила помощи,
И помощь не пришла...

Печальное стечение,
Сто тысяч ровных дыр...
И я хочу прощения,
И исчезает мир.






***

Не связывайтесь со мной,
Ведь вылетит вам дороже.
Затихшая за стеной
Полоска на белой коже,

Туман темно-серых глаз,
Две тысячи лет в полете...
Я чувствую вас сейчас,
А вы меня не поймете.

Лишь шум, как ночной прибой,
Проникнет в усталый разум...
Не связывайтесь со мной,
Ведь я убиваю сразу.



***

Тихонько проплывают дни,
Весь август просидела в ванне.
За городом горят огни,
И к осени меня не станет.
Немного слепит блеск витрин,
Немного угнетают тени.
На улицах полно машин,
Людей, и птиц, и привидений.

Не знаю, кто ты – Бог, Отец?
Прости меня за эти битвы.
Лишь мой ободранный подъезд
Запомнит тщетные молитвы...




***

На качелях сила качается
Под моею кожей полдня.
Почему опять не кончается?
Почему теперь – без меня?

Потому что музыка тихая,
Потому что это шаги.
Потому что связь была длинная,
Потому что мы не враги.

Потому что это трагедия,
У которой нет берегов...
Потому что счастье – наследие,
Перешедшее от богов;

Потому что звезды зеленые,
Потому что скоро беда,
Потому что оба – влюбленные
Навсегда...





***

Солнце всходит и заходит,
Равнодушно смотрит вниз.
Веришь, это сейчас в моде,
Твоя боль – мой первый приз.

Чмокнешь в щеку на дорожку.
На прощанье, просто так...
Ты – блондинка понарошку,
Может, это добрый знак.

Может, все довольно просто...
Знаешь, только не молчи.
Твои руки пахнут воском
Догорающей свечи.

Голос тает и темнеет,
Как бессвязный крик без слов...
Рвется, хочет, знает, верит,
Но не скажет ничего...




***

Чуть губы задрожат,
Сон тоже бесполезен.
С седьмого этажа
Так далеко до бездны.

Разводы на окне,
Попасть в такие сети...
И чтобы обо мне
Забыли после смерти.

И, может, чтобы Рай,
В котором нету горя,
И, может, снова в май,
В сиреневое море,

Туда, где в тишине
Луч света слишком тонкий,
Где мысли о войне
Приходят потихоньку,

Шиповник по утрам,
Как розовые свечи,
И синяя дыра
Над головой трепещет...
***

Ветер забивает уши.
Жизнь. Молчанье. Смерть.
Ты сказала, что не будешь
Ни о чем жалеть.

Ты права, я не сумею,
Я бегу от сна.
Голос мой всего нежнее,
Когда я одна.

Я вдохну холодный воздух,
Просто не приму...
Помаши мне вслед и просто
Отпусти во тьму.


***

Сброшено пальто,
Шаг неосторожный.
Мы еще никто,
И тебе все можно.

Опустевший дом,
Темнота повсюду.
Мы еще никто,
Я тебя забуду.

Хриплый полувздох,
Мягкие кудряшки.
Белокурый бог,
Мы в одной упряжке.


Будет эта тень,
Будет мир вертеться.
Будет этот день,
Смятый моим сердцем.

И когда сожжет
Время все, что было,
Я тебе скажу,
Что уже любила...
***

Опадают осенние листья.
Засыпая больную траву...
Я хочу, чтоб разрезали мысли
Окружающих дней синеву.
Я хочу, чтобы были метели,
Наконец-то...немного...чуть-чуть...
Я хочу, чтоб меня не хотели
Те, кого я давно не хочу...




***

Мне двадцать три. Как это мало!
Я сочинила длинный стих.
Я и целуюсь с кем попало,
И плачу о любом из них.

Я так люблю февраль и вечер,
И расставлять все по местам,
И – знаете? Мне будет легче!
Но только – ТАМ...




***

Запечатано слово за дверцею,
Похоронено в сини небес.
Может быть, Бог придет, я же верую,
Разве вера – не мать всех чудес?

И застынет мир, Им очарованный,
Ляжет тенью на зелень полей.
У поэтов всех души изломаны,
Поэтессам еще тяжелей.

И посмотрит Он в небо бездонное,
И придет в этих путаных снах,
И поверит вдруг в строчки неровные,
И я буду навек спасена...
***

Мне надо прожить еще час,
Мне надо прожить еще день.
Мне надо вздохнуть еще раз,
Мне надо поверить в людей.

Уходят опять корабли,
Домой, постоянно домой...
Какой неизвестной земли
Маячит мираж за кормой?...

Я – тихая день ото дня,
Все тише и тише живу.
И призрак глядит на меня
Из рамки, закрытой в шкафу.

И он на кого-то похож,
И кем бы ты, кем бы ни был –
Когда-нибудь все проклянешь
За то, что меня не любил.




*** ТАТЬЯНЕ

Сначала рвет душу бессонье,
Потом я боюсь своих снов.
За окнами желтое море
И ворох осенних часов.

Наверное, я одинока,
Но в море спокойно плыву.
Есенин себя звал Пророком,
А я себя Болью зову.

И ты – разве остановилась?
Пытаешься что-то понять?
...Скажи мне, о чем тебе снилось,
Когда ты не знала меня?...







_____________________________________


Нету слов на Земле – не высказать,
Только шепот ночных часов...
Люди редко бывают близкими,
И так часто не видят снов...

_____________________________________






***

Щелчок. Я снова здесь.
Знакомая картинка.
Жизнь мстит, и эта месть
Рвет мир на половинки.

Здесь грязь и сладкий мед,
И для рассвета рано.
Здесь боль моя живет,
И шлет мне телеграммы.

Здесь красно-черный цвет,
Но для экстаза – мало;
Здесь будущего нет.
Я здесь уже бывала.

Я вновь сюда приду,
И снова будет страшно.
Здесь будет, как в бреду,
Разлит ликер вчерашний,

Здесь снова будет мгла,
Здесь – мира серединка...

Здесь била зеркала
Высокая блондинка.

*** МЭРИЛИН

Нет ничего, кроме теней,
С утра расчищенного снега.
Десятка НЛО-огней,
Устало пялящихся с неба.

Нет ничего, кроме богов,
И их больной убогой власти...
Нет ничего, кроме долгов
Обещанной кому-то страсти;

Отравленные сном дома,
В них тихо, холодно и трудно.
Раз шар земной сошел с ума,
То почему я не безумна?!

Кровь гладит кожу, как вода,
Мир за окошком, как картинка.
С афиши смотрит в никуда
Пышноволосая блондинка.

И ей положено сгореть,
И как мы все, она – калека...
И к ночи должен умереть
Самый великий призрак века.


_______________________________

Бог постоянно смотрит в сторону,
И разве мне нельзя помочь?!...
Мне снятся собственные похороны
Каждую предмартовскую ночь...

______









***

Мир крохотный и мокрый,
Вода тонка, как нить.
Дождь бьет стеной по стеклам,
И некого любить.

Не сбудется, не сможет,
Порвал – и ты порви...
На бледной-бледной коже
Нет шрамов от любви.

Любые шрамы – мука,
Звон камня об окно.
Рука сжимает руку,
Но чересчур темно.

Не будет игр с ложью,
Останется лишь мгла.
На этой белой коже
Нет шрамов от тепла.

Какая это сила –
Не верить ни во что!
Все гаснет. Я забыла.
В сознаньи – решето.

Какой-то миг красивый,
Какой-то страшный сон...
И кто такой любимый?
Наверное, не он...



НАСТАСЬЯ ФИЛИППОВНА

...Всему конец. Да я не каюсь,
И так, пожалуй, хорошо...
Я только лишь спросить пытаюсь –
За кем ты, вот такой, пришел?!...

Ведь много лет, как не тоскую...
За тем, кого я так ждала,
Чтоб взял меня, меня любую,
Я все бы прежде отдала...

Февральская немая стужа.
Не мной захлопнутая дверь.
И как сказать ему – не нужен?
И как сказать тебе – не верь?

Ты даже слов таких не знаешь,
А я – не чувствую уже...
Ты все на свете отвергаешь,
Ты тянешься к моей душе,

Я ж ненавижу твою душу,
Мы встретились в недобрый час;
Я так стараюсь все разрушить,
А ты прощаешь каждый раз...

Во мне ни капли нету страха,
Ты понимаешь, ты, ты сам?!
Я так давно брожу средь мрака,
Что свет твой режет по глазам;

Ведь ты заслуживаешь Рая.
А у меня полно врагов.
Я с дьяволом в любовь играю,
И не боюсь твоих богов.

Не я закрыла эти двери,
Я лишь осталась за дверьми...
Я не хочу, а ты все веришь.
...Кому ты веришь, черт возьми?!

Мне или им – вот это мило,
Что мне, что им – вот это бред!
Да ты пойми – не заслужила!
Да ты подумай о себе,

Да ты решил, что я не знаю?!
Дороги не ведут назад.
Что эта чистота больная?
Что эти светлые глаза?

Что эти порванные связи
И все несбыточные сны...
Подумай, сколько на мне грязи,
И игр жестоких, и вины,

Пока что – не перед тобою,
Пока что только за свое...
Я выбрана такой судьбою,
И я же выбрала ее,

И получу по полной мере,
И все же – нет, не поддалась...
Не я закрыла эти двери,
За ними уничтожат нас,

Чего ты ждешь, что будет дальше,
Что привело тебя ко мне?
«Я видел Вас когда-то раньше,
Когда... наверное, во сне...»

Ах, как красиво. Ярко. Точно.
Как поразило всех гостей.
Она чиста и непорочна,
Так расскажи все это ей!

В каком бреду меня ты видел?!
А ведь ее, наверно, ждал...
Да я, пожалуй, не в обиде,
Но для меня иной финал.

Слегка неясно, как сквозь дымку,
Вся череда несчастных лет.
Создатель совершил ошибку,
Когда я родилась на свет,

И может, нож, а может, в воду,
Под голубой прозрачный лед...
Да, я не знаю про свободу!
А ты что знаешь про нее?!

...Довольно же пустых феерий.
Совсем-совсем другой конец...
Не я закрыла эти двери,
Не я отправлюсь под венец.

И белого не будет платья, -
Мир видывал таких невест!
Другим – слова, другим – объятья,

...Зима. Февраль. И черный крест.








АГЛАЯ

Тихонько вьется лета рейка,
Два одиноких деревца...
Вон та зеленая скамейка
Вас вспоминает без конца.

Летят недели и недели,
Все не порвется горя нить...
Как много вы сломать успели,
Когда хотели починить...

Когда я тоже так хотела,
Ждала, мечтала, но - увы,
И вот пишу на белом белым –
Так, чтоб не разглядели вы.

Вы помните? Я не забыла,
Я не забуду до ста лет...
Я вас почти уже любила,
Вашу улыбку и ваш свет,

Боль вовсе не бывает сладкой,
Это для света, для молвы...
Чтобы мой образ был закладкой
В той книге, что читали вы,

Чтоб руку вы мою сжимали,
Чтоб видели меня во сне,
Чтоб больше не было печали
В этой чужой голубизне,

Эти глаза я буду помнить –
Глаза, которым чужда злость...
За летом, верно, будет осень...
Вам ничего не удалось.

О чем я? Разве вы пытались?
Похоже, лента, а не нить...
Похоже, я почти что каюсь,
А ведь могла бы вас любить.

Но ведь... не холодно, не жарко -
Со мной, когда я влюблена, Вы так могли гулять по парку,
Но снилась по ночам она.

Смотрели нежно и серьезно,
А видели ее глаза...
И все мои пустые слезы,
И ваша каждая слеза –

Все для нее, вся ваша память,
Ваше убитое лицо...
Вы слишком много стали плакать,
И не о том, в конце концов....

Да что же я, как это видеть,
Вот эту ленту, эту нить...
Я не умею ненавидеть,
Как вы не можете любить.

Возможно, что она святая?
И лишь на мне за все вина?
Она сложна, а я простая,
Она прекрасна, я дурна,

Она смела, я малодушна,
Недосягаемый кумир,
Виденье, а со мною скучно,
Я – человек, она – весь мир...

Быть может. И не отрицаю.
Да полно ж, выпито до дна...
Простите все, я вот такая,
Простите мне – я не она!

Простите мне, я не актриса,
И не пьяна, и не во сне,
И не читаю переписок,
Что предназначены не мне.

Я не могу быть чьей-то тайной,
Раз меня нет, то меня нет.
Ах, если б вы не приезжали,
Если б все это только бред,

И вам она была дороже,
Если бы только не со зла,
И вас хотела уничтожить,
Я б ей, наверно, помогла...

И если б вы меня забыли,
И я забыла... всех других...
Они почти что вас убили,
И вы благословили их.

...Перечитала. Шутка злая,
Но эта шутка удалась!
Простить, вы скажете, Аглая?

Такое не прощают, князь.









Поздравление с Днем Рождения для Жени Миронова
(на сайт Эллы Пружанской)

Ноябрь – тишина и вдохновенье,
Ноябрь – застывший в холоде покой...
Евгений, поздравляем с Днем Рожденья!
Мы счастливы, что Вы у нас такой!

Прекрасно, больно, справедливо, сложно,
Театр, сцена, люди и цветы,
Кино, в котором все всегда возможно –
Спасибо вам за этот мир мечты!

Ведь что-то каждый унесет с собою
Из ваших чувств, улыбок или фраз...
Спасибо вам за всех ваших героев,
За Мышкина спасибо десять раз!

Пускай мы лично с Вами не знакомы, -
Неважно. Это так, и я права.
Вы знаете - мы верим Вам. Любому.

Все остальное – лишние слова.






Настасья Филипповна – Парфену Рогожину

Остатки былого сгорают
На ранней февральской заре.
Уже много лет я стараюсь
Забыться. Уйти. Умереть.

То жарко, то вновь бросит в холод,
С дыханием собственным бой...
И мир на две части расколот,
И места мне нет ни в одной.

Мы с теми, кого мы достойны...
Наверное, мне повезло?
Ты любишь, но так, что мне больно,
Ты даришь огонь, не тепло...

Что ж, Ад не становится Раем,
Закон существует один.
Мы с теми, кого выбираем,
За нами сто тысяч причин.

Пусть тьма, если тьма; я не против,
Пусть стынет пустая земля.
Пусть вьюга былое уносит,
Пускай же я буду твоя.

Пускай, если так тебе легче...
Помилуй, какая беда...
Груз лег неудобно на плечи,
И что? Ну и что?! Ерунда...

Смотри на меня. Все. Довольно.
А дальше последует боль...
Мы с теми, кого мы достойны...
Поэтому – только с тобой.








***

Белые кружат вороны,
Мягкие, посторонние...
Все разговоры в сторону,
Август уже в агонии.

Скоро взлетит шутихою,
Скоро не будет памяти.
Кружат слепые, тихие;
Кто ослепил их, знаете?

Кто это был, поверите?
Черные жизни полосы.
Лодки плывут до берега,
Люди идут до голоса

Или до обещания,
Что все поделит поровну...
Странное дарование,
Кто тебя вбил мне в голову?

Позднее или раннее,
Все же меня нашедшее,
Тихое дарование,
Темное, сумасшедшее...

Кружат слепые вороны,
Мягкие, осторожные,
Все разговоры в сторону –
Веришь своей заложнице?




***

Из метро и прямо,
Я не понимаю...
Очередь в подземку,
Я всегда седьмая.

Переход налево,
Лица, блики, звуки...
Темная одежда,
Головы и руки.

Я опять на взводе,
Спутано сознанье.
Сквозь меня проходят
Мысли и желанья;

Взгляд пустой и темный
И спина прямая...
Я – мираж бездомный,
Я всегда седьмая.





***
Перепутала память лица,
До рассвета совсем чуть-чуть.
Не просите меня молиться,
А сама я не захочу.

Я сегодня блокнот достала.
Стол. Окно. И еще кровать.
Я покорной такой бывала,
Что могу теперь убивать,

Что могу теперь безмятежно
Рушить все, взять полмира в плен...
Я умела быть слишком нежной,
Ничего не прося взамен...

Я прошу вас, немые лица –
Уходите. Порвалась нить.
Не учите меня молиться:
Я уже не хочу любить.




***

Две с четвертью ночи без сна,
Еда стала легкой, как яд.
И черная светит луна,
И птицы дурные летят.

И крутят ночное кино
Для тех, кто не может уснуть...
Я сбилась с пути так давно,
И, в общем-то, что это – путь?

С небес смотрят чьи-то глаза,
В которых – бессильный упрек...

И кто-то когда-то сказал,
Что это, наверное, Бог.




В ЦВЕТЕ

Белая–белая кожа,
Черные-черные дни.
Бритва, таблетки и ножик,
Что же поможет из них?

Красное-красное море
Будет разлито у ног...
Рыжее-рыжее горе,
Кто тебя не уберег?

Краски сливаются редко,
Ночь холодна и нежна.
Бог тебя выдумал, детка,
Но ты ему не нужна.

Золото стильных иконок
В недрах унылых квартир;
Бог, как трехлетний ребенок,
Мажет фломастером мир.

Он ничего не подарит,
Это бесцветна любовь...

Вертится маленький шарик,
Кругленький и голубой.







Б О Г

Два слоя розового лака,
Мне слишком тяжело играть.
Мне слишком много лет для страха,
Я обрела зеленый Рай.

Клубникой пахнущая свечка,
Почти что десять дней без сна.
Расправленные болью плечи,
Прошла еще одна весна.

Прошло еще одно затменье,
Так не натягивают нить...
А люди – это только тени,
А тени незачем винить.

Любые связи точно рвутся,
Все в жизни надо пить до дна.
А птицы к вечеру заткнутся,
И страсть ни капли не нужна.

И дождь, возможно, еще будет,
И где-то выше за окном
Глаза, которые не судят.
Глаза, которым все равно.





***
Снова косые строчки,
Снова курить в кровати.
Блеск на губах, и точка,
Капля духов, и хватит.

Взгляд – это только шалость,
Шалости редко ранят...
Как бы я ни старалась,
Март все равно нагрянет.

Свет изменяет тело,
Свет изменяет ночи.
Что я сумею сделать,
Раз он меня не хочет.

Раз вместо сердца – льдинка,
Раз разбежались души;
Снова весной – блондинка,
Тюбики черной туши,

Просто хочу быть сильной,
Просто хочу растаять.
Смерть все равно красива,
Жизнь все равно пустая.

Ночи – седые птицы,
Птицы – немые тени.
Что-то должно случиться,
Произойдет крещенье,

Гонят о чем-то звезды,
Сколько в улыбке грусти...
Боль – это несерьезно:
Боль все равно отпустит.
***

Дорога увела от Рая,
Лик солнечный закрыла тень.
Ох, я сама уже не знаю,
Какого цвета этот день.

Ты не на сцене, я не в зале,
Отрезаны пути назад.
Уже мне сниться перестали
Твои спокойные глаза,

Теперь все проще, все иначе,
Лишь боль от шума тополей...
От моря клевера, что прячет
Своих любовников-шмелей.

Болит душа, уже не тело,
Молчать? Конечно, я молчу.
Поверь, я так забыть хотела,
Как уж грустить не захочу.

Поверь, я слишком осторожна,
Во всем, во всем, во всем подряд...
А моя сила так тревожна,
Что не коснется до тебя,

И я одна, я вся – ошибка,
А ты ни в чем не виноват,
И я гляжу, гляжу с улыбкой
На догорающий закат.














***

Ты выбросил меня сквозь ночь,
Мой Бог, земная твердь.
Прости ж свою немую дочь,
Что пробует запеть...

Прости ее в последний раз
Ради дешевых мук,
Ради тревожных серых глаз
И бледных тонких рук...

Вот я живу. Терзают сны,
И боль моя слабей.
Со страхом жду любой весны
И утопаю в ней...

Прощай, почти что Человек,
Порвем и эту нить...
Ты выбросил меня навек –
И не сказал, как жить.




***

...Приходи в мою рваную ночь.
Будет боль и немного вина.
Приходи, ты сумеешь помочь,
Приходи, я погибну одна.

Приходи, я почти не дышу,
Приходи, это сдавленный стон...
Приходи, я тебя не прошу,
Только ветром тревожу твой сон...

Мы сумеем, сумеем вдвоем,
Приходи, и я буду одна...
Будет солнце и мысли о нем,
Будет боль и немного вина.




***

Я написала на синей стене
Имя твое ярко-красным.
Что-то не так происходит во мне,
Кажется, это опасно.

Мой телефон – ты спросил про него,
Я отшутилась шаблоном.
Не было больше вокруг ничего.
Снег падал белым заслоном.

Только пылал этот цвет в тишине,
Только стена была синей...

Что-то не так и в тебе, и во мне...
Кажется, это красиво.





***

Я брожу в кошмарных снах,
Плачу понарошку.
В ярко-розовых тонах
Небо за окошком.

Подождать еще чуть-чуть
У закрытой двери...
Я сказала, что хочу,
Может, он поверит.

Мир спокоен, мы одни,
Расскажи об этом...
Ярко-розовые дни,
Золотое лето.







***

Проходит живое, больное лето,
Видны очертанья дна.
Я слишком красивая для обетов,
Поэтому я одна.

А Бог потихоньку колышет травы,
Ему хорошо, смотри!
Он знает вкус нежности, грез и славы,
А мне всего двадцать три.

Послушайте, это немного больно,
Обиды, мечты, слова...
И крик, что конец, не могу, довольно!!...
Но я и теперь нема.





***

Разводы светло-красные
Горят на заднем плане.
Пугает все прекрасное...
Кого я обнимаю?

К закату солнце клонится,
Мир тяжелеет. Вспышка.
Любимая бессонница,
Позволь мне передышку.

Рыдания притворные
Забвение в просторе.
Всегда бежала в гору я,
А попадала в море.

Я двери свои Раю
Безликому открою...
И музыка чужая
Мне кажется родною.



Н О Ч Ь Ю

Я вижу сны. Много снов.
В темном просторе я.
Не стоит призрачных слов
Эта история.

Тенью навязана мне,
Тенью рассказана.
Я остаюсь в стороне,
С нею повязана.

Я смотрю по сторонам,
Горе бессмысленно.
Словно в прозрачных мирах
Плавает истина.

Много всего и ничто,
Много хорошего.
Свет рассыпается в сто
Мелких горошинок.

Звук запоздалых шагов.
Здравствуй, бессонница.
...Я вижу сны. Много снов.
Век скоро кончится.



***
Отдай сияющему Раю
На растерзание себя.
Мне не простят, что я немая,
Что не услышала тебя.

Я вновь гоню мечты цветные,
И снова вечность снится мне.
Мои глаза опять пустые –
Пустые по твоей вине.

И что-то разрывает солнце,
Я ясно вижу облик свой.
Мой голос в никуда несется
Над разъяренною толпой.

Да, я люблю закат безмерно –
Свеча и тени, блеск и мгла...
Мне не простят, что моя вера
Тебе никак не помогла,

Что по ночам я вижу землю
И свои похороны в ней...
Я так хочу твоих иллюзий
Вместо своих прозрачных дней!

Я так хочу твой страх прелестный
Взамен крылатого огня...
... Тебе, мой ангел бесполезный,
Вовеки не понять меня.




К Л Я Т В А

Я обещала себе ждать,
Сияньем ранить мрак,
И все подряд о небе лгать,
Раз нужно будет так.

Я обещала себе связь
С Вселенною в стихах,
Я обещала себе власть
На мягких облаках.

Я обещала себе ночь,
Когда он позовет;
Я обещала себе дочь,
Когда придет черед;

Я обещала себе страх,
И радость без него, И сотни беспощадных плах,
И Бога одного;

Мне свет отпущенный хранить
Среди иных огней...

... Я обещала себе жить...
Что может быть страшней?!

***

Сквозь темноту пробивается свет,
Возобновляя тревогу.
Люди, которых давно уже нет,
Здесь проложили дорогу.

В жизни приходится призраков ждать –
Это нелегкая проза...
Я говорю, что устала мечтать,
И улыбаюсь сквозь слезы.



***
Ты задохнулся от света,
Что мне в ладонях принес...
Где-то вдали чуть заметно
Небо синеет от слез.

Ну, заглуши расстоянье
И уничтожь этот крик...
Твое любое желанье
Будет исполнено вмиг.

Счастье блестящего Рая
Я приравняла к нулю...
Я не пойму – я живая
Или всего лишь люблю?




***
Чуть изменим привычные роли,
Нарисуем круги на песке.
...Приходи и не надо о боли,
И не надо о скорой тоске.

Тихий узник изменчивой правды,
Ты во мне появился опять.
Я тебе в самом деле так рада,
Что не в силах об этом сказать.

Приходи, если так тебе нужно,
И не стоит себе изменять.
Ты сам сделал меня безоружной,
Ты сам бросил в тумане меня,

Ты был нежный, жестокий и верный,
Ты не видел случайных огней.
... Ты хотел, чтобы я стала первой
Жертвой слез на дороге твоей.



***
Бессильно голубеет вечер,
Уже никто не виноват.
Осталось лишь поднять за встречу
Бокал, в котором будет яд.

Безумно холодно одной и
Безумно холодно вдвоем.
Меж небесами и землею
Мы все в опасности живем,

И кто-то злится на удачу,
Несбыточных фантазий ждет,
И тихой ночью долго плачет,
Пока сон сердце не сомнет...

Чужая память топит тело,
И что-то рвется в тишине...
Я только лишь сказать хотела,
Что ожиданье – не по мне.



***
Много боли живет на планете,
Ее люди назвали «печаль».
Не стирай с лица слез на рассвете,
Помни двери и форму ключа.

Свет чужой обвинять бесполезно –
Это свет уходящего дня.
Но ты дал мне упасть в эту бездну,
Это ты уничтожил меня.

***
Свет приходит странно,
Как издалека.
На столе – недвижно –
Тонкая рука.

Скоро ночь растает,
Лист календаря...
Здравствуй, тьма пустая,
Я давно твоя.

Он сказал – в борьбе я
Обрету лишь смерть.
Я ему не верю, -
Не могу болеть.

Расцветает небо
На моих глазах.
Где б сейчас он ни был,
Далеко гроза.

Как умеют дети
Прошлое ценить!
Почему на свете
Так легко не жить?

Разве страха мало
В понятых словах?
Я ему сказала,
Что уже мертва.



***
Странно немеет тело,
Вновь пересохли губы.
Как холодеет сердце,
Если уже не любит!

Все навсегда прощаю
Тайной немого знака.
Больше не ощущаю
Я ни тепла, ни мрака.

Не начинай сначала,
И уходи – и точка.
Я постоянно знала,
Что я увижу ночью.

Ты отводил страданью
Слишком большие роли.
Нет у меня свиданий,
Нет и чрезмерной боли.

Страх ударяет сразу:
Только что был – и нету...
И замирает разум,
И тяжело от света.

Сменится на планете
Воздух – и не однажды...
...Есть ли любовь на свете?!
Ладно. Уже не важно.




***
Ничего не могу больше сделать,
Ничего не хочу изменять.
Небо кажется черным и белым,
Небо не говорит про меня.

Эти муки смешны и серьезны,
Смысл их стал для мен дорогим...
Я учусь вызывать чьи-то слезы,
Я учусь причинять боль другим.

Скоро стану я темной расплатой,
Стану частью своих палачей,
И окажется – я виновата
В свете новых и прошлых ночей.

Я нема; чересчур много плачу.
Что-то рвется под сердцем, как нить...
... Если бы все могло быть иначе.
Если б он смог меня полюбить.


***
Связь не уходит ночью –
Только случайный страх,
То, чего ты не хочешь,
Когда глядишь вот так.

Правда людей ломает,
Мне ли того не знать!
Губы не убивают,
Не заставляют лгать.

Не совершай ошибку, -
Это чужая роль.
Даже моя улыбка
Не успокоит боль.

Это уже нелепо...
В полночь ведут следы,
И беспокоит небо –
Нежность в глазах беды.

***
Случаются яркие вещи со всеми, -
Мы не ошибаемся даже в погоде.
Единственный свет на Земле – это время,
И даже оно постоянно уходит.

***
Те, кто верят в разлуку – мертвы.
Те, кто ходит по трупам – неправы.
Те, что помнят рассветы – слабы, -
Надо жить только ради забавы.

Яркий снег зачерпнуть при Луне,
Оставляя надежду в сугробе...
Звезды тихо горят в тишине,
Словно сердце к чему-то готовят.

Ночь когда-нибудь тоже уйдет,
Ветер холодом тронет за шею.
И прекрасно я знаю вперед,
Что любить никого не сумею.

Как внезапно оборвана связь,
И крик птицы – смелее, смелее...
Не случайно ведь я родилась
В этой странной стране в это время.

Одиночество будет полней,
Если только почувствовать воздух...
Но стоит новый день у дверей,
И их может сломать очень просто.

Я не помню ни лиц дорогих,
Ни тех мест, где запрятаны силы...
Мне осталось лишь ранить других –
Принимать зло уже научилась.

Моих глаз не коснется тепло,
Мои слезы навечно разбиты.
Мне чуть меньше других повезло –
У меня нету в жизни защиты.

Мне все время хотелось летать,
Постоянно огня было мало.
Я ребенком, по правде сказать,
Никогда себя не ощущала.

Я горю – ни о чем говорить?
Это все бесполезные строчки.
Нужно очень и очень любить,
Чтобы жить захотелось – и точка.

Сон туманы развеют к утру,
Дожидаясь неслышного вздоха...

... Я считаю, что если умру,
Мне не будет от этого плохо.






ВЛЮБЛЕННАЯ

Пусть нет никакого Рая –
Лишь времени страшный ход,
Но чувство, что я живая,
Последним во мне умрет.

Когда тебя не бывает,
Сознанье – жестокий враг,
Где я никого не знаю,
Меня не зовут никак.

И столько жестокой страсти,
И столько ненужных слез,
Когда твои губы тихо
Коснутся моих волос.

Я большей тоски не знаю,
Когда же уйдет гроза?
Смотрю на тебя, немая,
Тону у тебя в глазах.

Случится лишь то, что будет,
Но только горит звезда.
Меня удивляют люди,
Я рядом с тобой всегда.

О воздух могу разбиться,
Когда не пишу тебе;
Меня не тревожат лица,
Живущие в темноте.

Все странно, безумно, ясно,
Нет сил ничего менять...
...Наверное, я прекрасна,
Раз ты полюбил меня.




***
Сегодня отказалась я бояться,
Покинула привычную кровать.
А счастьем надо просто заниматься,
Иначе оно станет доставать.

Я верить не могу в один лишь разум,
Я никогда не подчинюсь ему.
Зато я верю – часть моих фантазий
Не знает ровно ничего про тьму.

Кого бы ты хотел на звездах встретить?
Скажи мне, сколько хочешь ты прожить?
Не надо никогда молиться вместе,
Не надо лишь одну меня любить!

Не стоит, я тебя прекрасно знаю,
Не закрывай распахнутых дверей.
Не говори о том, что я другая,
Не смейся над религией моей.

Твоя энергия – это неволя,
В груди задержанный насильно крик,
И если захожу я в это поле,
Оно меня меняет через миг.

Тупым ножом горит на сердце рана,
За облаками, как всегда, слежу.
Ты должен дать мне пять минут обмана,
И я тебе всю правду расскажу.

Никто и никогда в меня не верил,
Я столько лет напугана тобой.
Мне обещаешь ты захлопнутые двери,
Мне обещает сны морской прибой!

Мой темный принц, я не ищу спасенья,
В твоих объятьях Рай – мой все равно...
Твой смутный образ, слезы и прощенье,
И смерть с улыбкой принята давно.






***
Небо белеет,
Звезды все выше.
Страхи немеют,
Люди не слышат.

Полночь тоскует,
Снова и снова...
Я не целую
Старых знакомых.

Голос звенящий,
К снам все привыкли.
Свет настоящий
Путает мысли.

Чувства простые
Легче оставить.
Души пустые
Нам не исправить.

Страхи меняют,
Страхи изводят.
Вера линяет,
Но не уходит.

Я провожаю
Все, что не светит.
Кто не летает,
Тот не ответит.

Я лишь пыталась
Жить для иного –
Неба и страсти,
Яркого слова.





***
... Все вверх и вверх. Пока что живы.
Бледнеет черная печать.
Ты смотришь на меня сквозь взрывы,
Словно боишься закричать.

И Бог убит, и в небе ясно,
И мир уже почти что мой;
Он говорил – ты так прекрасна,
Я отведу тебя домой,

Я ничего не забываю,
Хотя прошло немало лет,
Как я порог переступаю,
И Он все так же гасит свет;

И я шепчу – пускай все будет...
Минуты тают, как вода...
Он есть, но в церкви служат люди,
Чего от мира ждать тогда?

Ему забавно и неважно.
Мне нужно только, чтоб Он спас;
Мне нужно, чтобы было страшно
Немного меньше, чем сейчас.

Это так просто и так ясно,
И столько адского огня;
Он говорит – ты так прекрасна,
Он говорит – люби меня,

И я стараюсь не поддаться,
Но я беспомощна во мгле...
Все это будет продолжаться,
Пока есть храмы на Земле, -

Пока закат еще не вечен,
И слезы можно смыть водой,
И в мире столько странных женщин,
Которые хотят домой...





*** МАМЕ
Расправлены вечности крылья,
Все небо в прозрачной воде.
Ты помнишь, как мы с тобой жили
На самой холодной звезде?

Возможно, мы были родными
Всего лишь пять – десять минут;
А может, одно мое имя
Толкало тебя в темноту.

И я была странною тайной,
Рождая все больше огня;
А может, ты просто случайно
Увидела где-то меня,

И робко шагнула чуть ближе,
И тихо меня позвала...
А может быть, я была нищей,
Которой ты денег дала...

Все будет. Во тьме или свете
Скрестятся дороги опять.
Я знаю, что через столетье
Я выберу снова тебя.

Мы обе достигнем покоя,
Нырнем в этот вечный покой, -
И снова я стану звездою,
Горящей в ночи над тобой.




***
...Чуть отступить, потом – вперед,
Дыханье, спутанные фразы...
Такое дольше не живет,
И забывается не сразу.

Такое быстро пробежит
И вновь уже не повторится.
Заставит по-другому жить,
А может, просто будет сниться.

Поймает в свой водоворот,
Обнимет ласково за плечи;
А может быть, тебя убьет,
А может быть, тебя излечит

И бритву к коже поднося,
Ты никого не будешь слушать;
Ты все равно не будешь знать,
Что убирает твою душу...






***
Сон мир привычный рушит.
На небе рвется нить.
Не трать на меня душу -
Я не умею жить.

Закрой меня собою.
Нас не поймут нигде.
Я не боюсь покоя,
Я знаю о беде.

Не стоит сердце ранить,
Не стоит кликать тьму –
...Приходим, как в тумане,
Уходим, как в дыму...




***
Кто-то странный в небе дышит,
В окнах плавают огни.
Белый пух летит по крышам,
Хороня пустые дни.

Скоро нити оборвутся.
В небе столько рваных дыр.
Где-то ангелы дерутся,
Белый пух заносит мир.

Белый пух летит по крышам.
Бог колотит молотком.
Кто-то близкий не услышал.
Кто-то близкий далеко.

Кто-то близкий вздохи глушит.
Кто-то путает пути.
... Это просто чьи-то души,
Не сумевшие уйти.







***
Молитвы давно позабыты,
На шеях сияют кресты.
И в лето все окна открыты,
И в небе полно чистоты.

Наш Бог, ну, чего же он хочет,
Когда он наденет очки?
Мы рвем фотографии ночью,
А днем собираем клочки.

В оковах привычных сомнений,
Раскаянья страшных тисках;
Мы верим то свету, то тени,
Мы искренне чувствуем страх.

Молитва, пустые вопросы
И нежность холодной руки...
Уже не тревожат те слезы,
Те души уже далеки.

Ах, где же тот сон, та улыбка,
Тот вечер, тот голос, тот взгляд?...

... Над ворохом порванных снимков
Пытаемся вспомнить себя...


















***
Вспышки нежно плясали на стенах,
Было множество белых одежд.
Была музыка – звуки бесценных
И давно позабытых надежд;

... И был свет. Ни одной серой тени.
И был пир. И был бал. И был храм.
Юный Дьявол смотрел на веселье,
Тихо слезы ползли по щекам.

На Земле этот сад звали Раем.
Его видели в сказочных снах,
И все зимы и снег презирая,
Там кружилась и пела весна.

Там вино лилось сладким потоком,
Там не знали, что значит беда;
Красотою своею больные –
И – над всем этим властвовал Бог.

Люди это зовут небесами,
И мечтать о них – смертных удел;
Юный дьявол стоял так часами.
Слезы высохли. Он повзрослел.

И он понял, что надо иначе:
Позабыть, в чем твой дух виноват,
Позабыть, что тепло что-то значит,
И возделывать собственный сад.

Естества своего не бояться...
Он поверил. Что будет успех,
На людей перестал обижаться,
Ведь обиду хранить – это грех;

И он занялся собственным садом,
Не жалея ни красок, ни сил,
И, назвав его коротко – Адом,
Его двери для всех отворил.





***
Снег сыпал на землю ровно,
Т горло сжимали сны;
Сжигало веселье лета
И грело тепло весны;

Луч света казался длинным,
Дождь мягко касался рук;
Хотелось всегда быть сильным, -
Ловить каждый тихий звук,

Искать в каждой темной тени,
Где ярче, быстрей сгореть;
... Как только придет рожденье,
Готовится где-то смерть

И будет легко и мягко
И горько в последний раз,
И будет немного жалко,
И будет немой экстаз,

И будет светло и больно,
И слезы закроют свет...

... А мир снова станет прежним,
Забыв, что тебя в нем нет...





А Б С У Р Д

Полмира живет во вчера,
Сегодня тепла так немного;
Большая больная игра
Великого Доброго Бога;

Что шел, что писал свой закон
Так долго; пока ползли годы,
Невинные видели сон,
О том, что они лишь уроды,

О том, что они не чисты,
О том, что их гонят из Рая.
О том, что повсюду кресты,
Которые их не прощают;

Кончался прекраснейший век,
Любовь стала замкнутым кругом,
И где-то лежал человек,
Убитый своим лучшим другом;

А кто-то на пышном балу
Играл свою первую битву;
А кто-то сидел на полу,
И вены вскрывал острой бритвой;

Одни, заперевшись, как вор,
Собою владея едва ли,
И им управлял приговор
Тех ангелов, что его звали;

Пот струйками тек по вискам,
В записке – безликие штампы;
Тьма липла к дрожащим рукам,
И кожа белела под лампой.

Он выключил свой первый свет;
Узнал свои первые тени;
И то, что ему двадцать лет,
Уже не имело значенья...

***
Сорвать на крике силы
Свои – и что же дальше?
Сказать: «Ты так красива»
Какой-нибудь пропащей...

***
Вновь шесть утра туман вспороли
У неба сказочный окрас...
Я не виню вас в этой боли,
И в том, что я сильнее вас.

Что свет так сильно бьет по стенам,
Что солнце – до начала дня...
... Что до сих пор на этой сцене
Вы появлялись без меня.

***
Понемногу раскрывает небо двери.
Тихо прошлое теряет свою власть.
А в июле хочется кому-то верить,
А в июле где-то хочется пропасть,

По ночам вгрызаться в мягкую подушку,
Говоря себе – все будет хорошо...
Превращать свои фантазии в ловушку,
Превращать прикосновенья – в чистый шелк;

Разговаривать о будущем без толка,
Закрывать от света бледное лицо;
Скрепить волосы пластмассовой заколкой
И дать прошлому уйти в конце концов.

Так проходят дни. Я думаю о лете
И о том, что детство глупое прошло,
И о том, что пела птица на рассвете,
Методично ударяясь о стекло...



***
Обрыв. Темно и холодно.
Часов чуть слышный ход;
Свободно и раскованно,
Когда же все пройдет,

И будет утро раннее
Стучаться в нашу дверь,
Укрой меня желанием
От всех земных потерь...




***
Серая-серая ночь.
Как бы рассвета дождаться.
Как бы движенью помочь,
Страх меня трогает пальцем.

Мир знает тысячи игр –
Мы с Богом выбрали прятки.
Голое тело во тьме
Рядом – душа в белой тряпке.

Рвется дыханье, как стон.
Где-то потеряны силы.
Где-то летает мой сон,
Но у нас с ним не сложилось.





***
... По стене скачут чуткие тени.
Солнце давит и слепит, и жжет.
Наступает момент просветленья,
Когда жизнь завершает отсчет.

Мы поймем, что оплакивать поздно Яркость губ, нежность рук, ясность глаз.
Мы простим равнодушные звезды
За все то, что случилось до нас.

Прекратим окружающих слушать,
Пополам порвем каждую плеть;
Мы простим наши глупые души
За все то, что мы смели хотеть;

На все то, что цвести в нас посмело
Перестанем смотреть сквозь стекло;
Мы простим наше смертное тело
За все то, что оно не смогло.

Мы поймем, что мы жили чудесно,
Что узнали, что значит предел,
Что умели петь светлые песни,
Но их слушать никто не хотел...








***
Горячий ветер в занавесках.
Горячая немая лень.
Мне жизнь почти что интересна,
Я рву бумагу каждый день.

Мир теплый, темный и жестокий,
Как горсть таблеток – и в кровать.
И свет ломается на вдохе,
И темнотой нельзя дышать,

А в общем, это так – не страшно,
Все разговоры ни о чем;
Стихи распяты на бумажке,
И я была их палачом.

***
... Он остался жить где-то за краем,
Стал невидимым. Много летал.
Люди знают, что так не бывает;
А он этого просто не знал.

Пара струн позабытой гитары.
Пара капель недавней любви.
Он не знал, что придется стать старым,
Что взросление дремлет в крови,

Что его бы не приняли люди,
Что его бы признали больным;
Впрочем, он никогда не вернулся
Из своей невесомой страны,

Где сквозь сумерки прыгало пламя,
Ветер что-то чертил на лице,
И какой-то обкуренный ангел
Пел чуть слышно о скором конце...





***

Пять утра. Обломки Рая.
Снова нужно мир менять.
Ничего, что я такая,
Ведь они слабей меня.

Совершенная планета
Продолжает свой полет
Полчаса чужого света;
Я ждала, что все пройдет.

Полчаса чужого света –
Я ползла на этот свет...
В этом даже нет ответа,
В этом даже боли нет;

В этом только дым и тени,
Только всполохи огня;
Только крики странных женщин,
Непохожих на меня,

И мне жалко их немножко –
Через тени, через дым...
Я смотрю на мир в окошко.
Он не сходится с моим.








***
Она хотела света
Во тьме перед концом
Узнать на ощупь это
Прекрасное лицо.

Узнать и уничтожить,
Слагать о нем стихи
И по холодной коже
Скользили две руки.

И сломанная лампа,
И за окном – гроза.
Прорвавшаяся дамба,
Открытые глаза.

Подушки, одеяло
И капли на стекле.
И – чуть светлее стало
С рассветом на Земле.





***
Мысль по комнате ходит, как тень:
У нее свои сны и заботы.
Я встречаю тебя каждый день,
Когда утром иду на работу.

Без улыбки привычной гляжу,
Мир сверкает на глянцевом блюде;
Я тебе ничего не скажу,
Потому что мы оба – не люди.

Я не знаю, что значит семья,
Как огонь ее призрачный греет;
Ты не знаешь, что я не твоя,
И что спать по ночам я умею;

Я тебя забавляю чуть-чуть,
Но и это мне кажется светлым, -
Ведь не первая я прохожу
По пути твоему незаметной,

Бесполезный ведя разговор,
От земли поднимаясь все выше...
Если утром ты выйдешь во двор,
То меня там уже не увидишь.

Свет на коже блестит, как слеза,
Луч ломая то косо, то прямо;
У тебя голубые глаза,
Но в них истины нету ни грамма.

***
Забудь, где свет иди со мной,
Меня храни, все мне отдай.
Небесный или же земной, -
Я обещаю тебе Рай.

Чуть розовеет солнца шар,
Меж нами рушится стена.
В моих руках твоя душа
В твоей душе лишь я одна.

Дай руку мне, покинь свой дом,
Не пригодится он тебе.
Не забывай лишь об одном –
Что – цель и смысл в твоей судьбе;

Оставь свой ханжеский покой,
Меня прими, мне все прости;
Забудь, кто бог, живи лишь мной –
Я стою этого пути.





А Н Д Ж Е Л И Н А

По углам расползается вечность,
В центре комнаты прыгает тень.
Твоя боль надоела безмерно:
На нее я смотрю каждый день.

От тебя ничего не осталось –
Только яркий испорченный взгляд;
Ты бессмысленно ищешь усталость,
Но усталость не ищет тебя;

Ты живешь под воротами Рая.
И пытаешься с ним говорить;
Под углом мягкий свет ниспадает,
Но тебя он не может накрыть;

Говорить не умеешь ты правду,
В твоих мыслях – закаты и смерть.

Ты еще не любила, мой ангел:
Ты еще не хотела сгореть;

Ты не верила близости толком,
Твое небо твердо, как гранит;
Ты больна красотою настолько,
Что ничто тебя не исцелит.



***
Волнами уходит
В ночь глухую взгляд.
Я – пустое место,
Если нет тебя.

Кровь течет по венам,
Все слова не те.
Места переменам
Нету в темноте.

Веришь, я воскресну!
Веришь, я вернусь!
Я – пустое место,
Глупенькая грусть.

Я устала слишком
Быть всегда одной;
Быть твоей малышкой,
Быть твоей женой,

Быть твоим кошмаром...
А твоя любовь –
Умирать в пожарах,
Возрождаться вновь...

Я – твоя невеста,
Вся твоя семья...
Я – пустое место,
Истина твоя.

***
Помнишь, как все случилось,
Как оборвалась нить?
Я же не провинилась –
Я не пыталась жить;

Мне становилось хуже,
Ты был еще живой;
Я говорила – ну же,
Сделай это со мной.

Только подумай, если б...
Смята в углу постель;
Мы бы могли быть вместе,
Если бы не метель;

Если бы снег не выпал
Через тринадцать дней;
Если бы не сугробы,
Я бы была твоей...

***
Вчерашний день загнал в тюрьму,
А эта ночь все вместе сложит,
И я тянусь во тьме к тому,
Кто меня скоро уничтожит.

Когда темнеют небеса,
А люди кажутся другими,
Меня преследуют глаза,
В которых бьется мое имя.

Он человек – он плоть и кровь
И встретились мы с ним случайно.
Он – моя странная любовь,
А я – его больная тайна.

А между нами – только мрак,
И пусть убийство интересней,
Я привязала его так,
Что он умрет со мною вместе.

Ну, а потом, через века,
Наступит снова ночь такая,
В которую два дурака
Решат опять уйти из Рая,

И вот тогда в объятьях тьмы,
Оставив все свои надежды,
Друг друга выдумаем мы,
Как это делали и прежде...




Н О В О Г О Д Н Я Я

... Знаешь, а боль – это прикольно,
Чувствуешь тело.
Знаешь, с тобой мне было больно,
Но я терпела

Знаешь, а день снова растает,
Это бывает.
Знаешь, а ночь все изменяет,
Всех изменяет.

Знаешь, как мне трудно бороться
С собственной бездной.
Знаешь, оно снова вернется,
И я исчезну.

Знаешь, а год старый уходит
С длинною песней.
Знаешь, с меня хватит пародий,
Мы не воскреснем.

Знаешь, а жизнь – это неважно,
Приз по билету...

... Знаешь, а смерть – это не страшно,
Сил уже нету...


***
Вспышкой кончилась пленка. Прокол.
Так случается, верно, со всеми.
Я искала тебя далеко,
А ты спал со мной рядом все время,

И тебе снились страшные сны,
Где мир в пламени адском сгорает;
Тебе кажется, мы влюблены,
А я думаю, мы умираем.

Я не знаю, как чувствуют боль,
Я не знаю, на что страсть похожа,
Но с тех пор, как мы вместе с тобой,
Я ношу только черную кожу...





***

Вздох случайный сжал пространство,
Мысли скомканы в борьбе.
Я играю в постоянство –
Хорошо тебя в себе.

Хорошо тебя без боли
И без посторонних слез;
Жизнь всегда меняет роли –
Что их принимать всерьез?

Ночь окутывает белой
Пылью мела, как в кино,
Мое тело, твое тело,
Остальное все равно;

Я боюсь тебе присниться,
Я боюсь тебя поймать;
Это утро не случится –
В восемь незачем вставать.

Это давит горькой маской,
Это – правда; ну и пусть.
Верь, что я читаю сказки,
И что вовремя ложусь;

Что себя всегда умела
Вовремя остановить;
Что ни с кем не захотела
До тебя сто лет прожить;

Что увлечена игрою,
Что в бокале – молоко...
Верь, что я сейчас с тобою!
... Верь, ведь это так легко...

***
Рай – это не место и не время,
И часы там больше не идут.
Рай не получается со всеми,
Хоть его от всех обычно ждут –

Где вода и небо голубые,
Где никто не станет умирать,
Где все звезды в небе, как живые,
Боль твою пытаются забрать...

Это не случается со всеми –
Раствориться, влиться и сгореть...
Рай – это не место и не время,
Это – просто ласковая смерть.

***
Постоянство – это работа,
Постоянство – это несчастье.
В темноте ты плачешь о чем-то,
Прижимая бритву к запястью.

За окошком – люди в тумане;
Я не знаю, что со мной было.
Я не знаю, что тебя ранит:
Я тебя давно не любила,

Ничего с тобой не хотела,
Ни о чем тебя не просила...
Тупо мучила свое тело,
И расходовала зря силы.

Проходили мутные годы,
На январском жгучем морозе...
Постоянство – это работа,
А работа тяжесть приносит,

Уводя сознанье из Рая,
Где тепло и радость встречают;
От тепла я лишь улыбаюсь,
А ты режешь вены ночами.

Жизнь на нас несется по встречной,
Или мы ее обгоняем?
Я с тобою целую вечность,
Я тебя почти что не знаю,

Я тебе ни капли не верю;
Ты красивый, тихий и странный...
Ты меня считаешь своею...

... Я молчу, но это – забавно...

***
... Ты веришь мне, я не смогла.
Забыть сложнее мне, чем помнить.
Я помню, как метель мела
И ночь казалась мне бездонной;

Как боль вела тебя во сне
И ты ей не сопротивлялся;
И как ты умирал во мне
И сразу заново рождался;

Как с треском разорвалась нить
И вздрогнули во тьме два тела;
Как я могла тебя убить,
Но сделать это не сумела.
Как я пыталась все порвать,
Но Бог любить тебя заставил...
... Как я умею жизнь взрывать,
Как уважаю бой без правил...

***
Я возьму твое сердце на память:
Будет весело все потерять.
Я не в силах свой разум исправить.
Я не в силах тебя исправлять.

Утопая в украденном кайфе,
Зарываясь в украденный дым;
Я не верю ни боли, ни страсти,
Ни рукам задрожавшим твоим;

Два-три шага в бреду. Шага в пропасть.
Первобытного мягкого зла.
Вечерами ты молишься Богу,
Чтобы я поскорее ушла;

Я совсем не умею молиться,
Но послушно с тобою молюсь;
Позволяю рассвету родиться,
Но сама в темноте нахожусь;

Позабыв, что меня ты не хочешь,
Что случайным был брошенный взгляд,
Что я создана грешною ночью
Той, которая душит тебя...

***
Шорох. Вскрики. И свет.
И приятно, и тошно.
Мой несчастный поэт,
Ты все плачешь о прошлом.

Твоя шея в петле,
И бороться без толку...
Но ты веришь еще –
Я разрежу веревку...

***
Ночь кажется замученной и длинной,
И мне напоминает палача;
Когда-то я была совсем невинной,
Стихов не сочиняла по ночам;

Игрушечный мирок давно заброшен,
Мне не переступить через себя.
Я думаю о чем-то нехорошем
И принуждаю к этому тебя,

И ты, как новичок в подобной роли,
Глядишь в мои глаза сквозь белый дым,
Глядишь в мои глаза почти без боли,
Впервые чувствуя себя живым...

***
В моем разуме – страх.
В моем теле – не ты.
Я держу боль в руках,
Боль мне строит мосты.

Это тоже причал,
Как отсчет от нуля.
Это чей-то удар,
Это чья-то петля.

Голубая зима,
Неизвестная грусть...
Я не знаю сама,
От чего задохнусь...

***
Желание давит,
Как три одеяла.
Я здесь уже долго,
Я очень устала.

Мне так не хватает
Сомнений жестоких.
Тебя я не помню,
Поэт одинокий.

Ты все сочиняешь
В холодном овраге,
И слезы стираешь
Обрывком бумаги.

***
Я помогу тебе отречься,
Я покажу тебе полет.
Потрогай осторожно сердце,
Как трогают рукою лед.

Почувствуй, как оно затихает,
Забудь, как говорят слова.
Не допускай о них и мысли,
Почаще верь, что я жива.

Почаще забывай, что знаешь,
Как рвется. Рвется, рвется нить;
Мне безразлично, как летают –
Я не умею и ходить...

***
До боли пугает чужой секрет
И щурится солнце слепо.
Ей было всего лишь пятнадцать лет,
Когда изменилось небо.

Пытается просто его забыть,
И с призраком не встречаться.
Ей было всего лишь пятнадцать лет,
Сейчас ей уже за двадцать,
И что-то меняется каждый раз,
Тревожит обычный воздух...
Сейчас ей не холодно по ночам,
Сейчас все ужасно просто...

***

... Он сделал сердце местом казни –
Остановил и распорол.
Порвал навек былые связи,
А новых так и не обрел.

О ней он думал трое суток;
Как странно – случай их не спас,
И можно потерять рассудок
От расставания на час,

И позабыть наутро только...
Возможно, будет таять лед,
Он эту боль простит, поскольку
Ее частица в нем живет,

Случилось, может, и не с ними,
Случилось, может, и не с ним,
И это имя, это имя...
И этот опьянявший дым,

И ночь, в которой все случилось,
Шум утра где-то вдалеке, -
И хотя сердце ровно билось,
Он ножик задержал в руке.

***
Теряется рассвет за облаками,
Теряется чужого горя нить.
Я так хотела б этими стихами
Всю боль твою навеки заглушить,

Но голос мой давно тебя не греет,
И ты не различаешь свет и тень,
И знаю я, что жить ты не умеешь, -
Лишь разрушаешь каждый новый день.

Тебя пугает теплотою воздух,
И я могу тебя понять, принять –
Но ночь уже зажгла дурные звезды,
И слишком поздно что-то изменять...

***

Поэтесса пишет ночью,
Голос говорит,
Голос ее душу хочет
Рвет ее внутри,

Рвет, и больше невозможно
Все уходит в цель.
Ей забавно и тревожно
Думать о конце.

Голос плачет, голос тает,
Шлет на звезды кровь.
Забывается святая,
Странная любовь.

Страх – помеха для покоя,
Пустота опять.
Она хочет быть собою,
Она хочет ждать.

Это больно, между прочим, -
В темноту смотреть;
Думать поздней – поздней ночью,
Как бы умереть...

***
Мрак – мой ангел, и свет – мой враг,
И я мстить продолжаю Богу.
В феврале будет все не так,
Я смогу перейти дорогу.

Небо рвется в моем окне
На куски; я не помню, где ты,
Я не помню тебя во мне,
Я забыла твои секреты.

В феврале я прощу за все.
В феврале я смогу едва ли.
Я кричу, я хочу еще,
Я хочу, чтоб меня порвали,

Разрывается голова,
Снова думаю о неволе...

Мне исполнится двадцать два:
В феврале будет меньше боли...

***
Звезды тихо светили всю ночь,
Страх на землю далекий роняя,
Никому сон не может помочь,
А иллюзии он приближает.

Ты воскрес – или это не ты?
Меня ранит, какой ты счастливый...
Людям холодно от красоты,
Если сами они не красивы;

Уходи. Мне уже все равно,
Призрак ты, или лишь моя память.
Я тебя схоронила давно,
И могилу сумела оставить;

Возвращайся, когда будет день;
Ну, а если все вновь, как обычно,
Если ты и сейчас – только тень,
То мне это опять безразлично...

***
Девятый час. Зимой нет ничего,
Что боги и глупцы зовут судьбою;
Моя немая, крошечная боль,
С тобой сражаться проще, чем с собою...

Я быть стараюсь где-то далеко,
Быть в своем мире сдвинутом и странном;
Я не хочу от жизни ничего,
Но жизнь мне что-то дарит постоянно;

Я не хочу расплаты за грехи.
Я не хочу вести игру чужую;
Я не хотела списывать стихи
У тех, кто мне ночами и диктует;

Но они снова здесь, и я встаю,
И начинаю с темнотой бороться,
И вновь чужой рассвет воссоздаю,
Чужим закатом закрывая солнце.

***
Я не знаю, как жить иначе.
Я не знаю, что ждет за дверью.
Я не знаю, о ком ты плачешь,
Я не знаю, чему я верю.

Разве верят чему-то люди?
Разве вера чего-то стоит?
Я не знаю, за что нас любят –
Разве кто-то любви достоин?

Разве это приносит счастье?
Разве ложь уступает правде?
Разве Бог хоть над кем-то властен?
Разве мне этой жизни хватит?

Я не знаю, как рвать оковы,
И кому становлюсь помехой;
Я не знаю, к чему готова,
Я не знаю, как жить без смеха;

Я не знаю, как тают силы,
И как утро рисует знаки;
Я не знаю, какой красивой
Ты меня представлял во мраке;

Для меня ты немного значишь...
Дай мне руку сюда. Довольно,
Я не знаю, о ком ты плачешь –
И кому ты не сделал больно...

***
Я – божество. Я – забвенье. Я – страх,
Страх, что любого задушит;
Крепко сжимаю в холодных руках
Огненный шар – его душу.

Это влияет на глупую кровь,
Мне все равно – я бессмертна;
Я не уродлива так, как любовь,
И ее нежные жертвы;

Я ничего в этом не нахожу,
Только слабеют коленки;
В темную комнату я захожу, -
Он прижимается к стенке;

И кроме нас, больше нет никого,
Боги играют в игрушки...
Это так просто – захлопнуть его
В тесной и теплой ловушке;

Дальше – вцепиться. И насмерть забить,
Пепел развеять над морем...
Если он сможет меня полюбить,
Я принесу ему горе.

***
Слишком непросто быть живой;
Дыхания бояться;
Слишком привычно быть с тобой,
И от любви смеяться;

Слишком нелепо пить лишь чай,
А целовать умело;
И слишком модно по ночам
Ножом царапать тело;

Слишком обыденно писать
Стихи в пустой квартире;
Слишком красиво посвящать
Их тем, кто в лучшем мире...

***
Солнце восходит опять,
Провоцируя сбой.
Помоги мне дышать,
Я хочу быть тобой.

Бесполезны стихи,
Мой талант – лишний хлам.
Эти книги, духи –
Я найду тебя там?

Жизнь ночных фонарей,
Обесчещенный взгляд...
И в квартире твоей
Тоже нету тебя.

Грубо смята постель,
Утро требует сил.
В мозг врывается дрель.
Ты меня победил.

Белый выброшен флаг.
Полагается – боль...
Это ты – или как?
Я хочу быть тобой...

***
Час дня. Холодная квартира.
Февраль не знает о тепле.
И за окном моим полмира
Размыто в треснувшем стекле.

Вчерашний день горит, как рана,
Мелькает карандаш в руке.
След от немытого стакана
Испортил скатерть в уголке.

Шум. Будни. Грифель и бумага.
Привычный повседневный хлам.
И человеческие страхи,
И дождь со снегом пополам,-

Еще одна большая гадость
Нашего странного творца,
Чей призрак тщетно ищет радость
В руинах своего дворца...

***
Планету мучают пожары
И человеческая кровь.
Мы видим по ночам кошмары –
И зажигаем спичку вновь.

Мы к неизвестному стремимся,
И сами разрываем нить,
И будущего так боимся,
Что даже пробуем любить;

Чернеет горизонт от дыма
И ветер плачет в темноте;
Мы не спасли своих любимых,
Мы не спасем своих детей,

Мы сами спутали дороги,
Мы сами смяли небеса;
Наши языческие боги
Так редко смотрят нам в глаза...

***
Тоньше и слабее нить,
Ты такой красивый...
Где тебя похоронить,
Если будут силы?

Чтобы не явились сны,
Уходи скорее.
Столько здесь моей вины,
Что твоя – тускнеет...

Все проходит. Лишь вопрос:
Это – божья милость?
Тишина. И нету слез.
Жизнь нам лишь приснилось.

***
Пахнет в воздухе землей
И чужой свободой.
Я вступаю в новый бой
С двадцать третьим годом.
То, что нет пути назад,
Ничего не значит;
И недоброе в глазах
Я уже не прячу.

Две недели не до сна,
Бьют часы на башне.
Будет новая весна
Медленной и страшной.

***
Все призраки уснули,
Ночь воспевает грусть.
Две сотни темных улиц
Я знаю наизусть.

Открыть кому-то душу,
Открыть кому-то дверь,
Вновь выбраться на сушу,
Забыть, какой ты зверь,

Перелистать страницы
Под тиканье часов...

Мы все в душе – убийцы,
И мы не видим снов.

***
... Похоже, нас обоих бросят
Все тем же прежним палачам;
Похоже, снова будет осень
И сны о смерти по ночам;

И на бумаге ахинея,
И сладость, если повезет;
Похоже, я прожить сумею
Еще полгода или год;
И будет это, будет снова,
Похоже, я смогу опять;
Похоже, я дышать готова
И по ночам пытаться спать;

Забуду детские угрозы
Того, что у меня в крови,
И бледно-голубые слезы
На всех обиженной любви,

И стану жить – в глазах табличка,
Что вызывает смех и страх:
«Погибла в девяносто пятом.
Не беспокойте ее прах.»

***
... По капле тьма ночная тает
И отравляет людям сны.
Из-за окна не исчезают
Молящие глаза весны.

Слегка пугает свежий воздух
И опьяняет, как эфир;
Меня поранить очень просто,
И я должна тебе весь мир.

Ты ходишь в жизнь, как на работу,
Ты не как все; ты Человек;
Читаешь правила – и что там?
... Меня там не было вовек.

***
Прикоснись к моим страхам рукою,
Заберись со мной рядом в кровать!
Расскажи мне немного о море,
Нам сегодня не следует спать.

Где-то шорох случайного вздоха;
Я хочу на тебя надавить.
Я хочу, чтоб тебе было плохо,
Я хочу, чтобы лопнула нить;

Посмотри на меня, как случайно;
Расскажи мне немного про тьму;
Расскажи мне, как я гениальна –
И быть может, тебя я приму.

И быть может, мы плюнем на Бога,
И быть может, проснемся в Аду;
Ты же знаешь, как я одинока,
Как влюбляюсь в чужую беду,

Как ищу себе новые роли,
Как звоню среди ночи друзьям...
Знаю, ты не встречал такой боли...
Привыкай. Это только лишь я.

***
... В темноте кого-то позови,
Отопри в ночи кому-то дверь.
Говори со мною о любви –
Ведь ни ты, ни я в нее не верим.

Кажется, что нас пора спасать,
И во мраке двигаются тени,
И во мраке чуть блестят глаза,
И от слов твоих дышать труднее.

Боль и нежность – что это за смесь...
Но слова становятся другими;
... Может, я узнаю, кто ты есть?
... Может, ты мне скажешь свое имя...

***
В пустоту уходят силы.
Тяжело и горячо.
Расскажи, как это было,
Или не было еще?

Не со мной; со мною тоже;
Мне уже нельзя помочь!
Мне не нравится хороший
Светлый день, - я верю в ночь.

Тяжело; дыханье сбилось,
Этот звук – почти что крик...

... Расскажи мне, все случилось?
Что ты чувствовал в тот миг?

***

Все сводится к нулю,
Луны на небе нет.
Я никогда не сплю,
Ты брошен в вечный свет.

Мир затемнить позволь
Движением руки;
Моя слепая боль,
Откроет все замки.

Сжимается ладонь,
Напуган призрак днем.
Я так люблю огонь,
А ты – сгораешь в нем;

И в сердце ждет покой,
Покой – в чертах лица;
Мы созданы с тобой
Для страха без конца;

Ладонь закрыта. Тень.
Уходит без следа;
У нас с тобой детей
Не будет никогда...

***
Слушай пульс. Смотри на свет.
Постарайся не поверить.
Моей боли больше нет,
Я от слез закрыла двери.

Я готова. Ты готов.
Что же с нами будет дальше?
Я не знала твоих снов,
Я не знала твоей фальши,

Утро унесет в метро...
Пустота. Не надо взгляда.
Наша жизнь не стоит слов,
Никому это не надо.

Но рождаются слова...
Может, с ними будет легче?
Как непросто в двадцать два
Принимать такие вещи...

***
Снова свет уходит прочь,
Сковывая двери
Снова плакала всю ночь,
Снова поздно верить,

Что случится. Что придет,
Кожу мою тронет...
Что мой дар меня спасет,
А не похоронит...

Что не лжет; что я не лгу,
Что все будет в мае.
Что поверить я смогу,
Что еще живая;

Что без мыла смоем грязь,
Что он тоже хочет.
Что не будет только связь
И автобус ночью;

Мрак приходит. Я одна.
Снова плакать, что ли?
Снова рухнула стена
Между мной и болью..

***
...Темнота. Чуть слышный стон.
Мир почти не дышит.
Я больна, а ты влюблен:
Нам с тобою крышка.

Так совпало. Уходи.
Дожидайся солнца.
Ничего в моей груди
В такт тебе не бьется.

Страх ночной в моем окне
Над тобой не властен;
Утром ничего во мне
Не напомнит страсти;

Прикоснусь, но не пойму;
Так светло и горько.
Я не знаю почему,
Я лишь знаю сколько;

Мы боимся перемен,
Тьма несет нам радость...
Ночь сжимается во мне
В маленькую гадость...

***
Сквозь окна проползает холод.
Сквозь окна проникает тьма.
Я ненавижу этот город,
Его облезлые дома.

Я ненавижу быть спокойной.
Я ненавижу дым костров,
Собак бездомных в подворотнях,
Людей бездомных у метро;

Я ненавижу звон трамвая,
Шоссе извечный перегар;
То, что я все равно живая,
Хотя вокруг меня –кошмар;

Что жду утра, хотя так страшно
С рассветом покидать кровать;
Что может жизнь придет однажды
И я еще смогу дышать;

И все захлопнутые двери,
Любую порванную нить...

... Я ненавижу то, что верить
Никто не может запретить.

***
Все пули бьют мимо,
Иллюзии тают,
Все боги фальшивы,
А боль – помогает...

***
В небе тихо, и мир, как новый,
Изменяется все подряд.
Сделай вдох, стань моей любовью,
Я всегда буду за тебя.

Веришь, нет, я почти готова,
Я хочу, чтобы ты пришел,
Я всегда буду где-то дома,
Где-то рядом с твоей душой.

Где-то рядом с твоею болью,
Сильно, ярко, без лишних стен.
Я попробую жить тобою,
И я все заберу взамен;

Я же знаю, ты так же дышишь,
И в тебе тоже тьма кричит,
И порой тот же голос слышишь,
Просыпаясь в глухой ночи.

Сделай вдох, эта ночь все стерпит,
Убери этот мягкий взгляд.
Я всегда разорву все цепи.
Я всегда буду за тебя.

***
Ночь. Свеча. Тяжелый воздух.
Блеск чужих усталых глаз.
Ты сказал, что будет просто
И иначе в этот раз.

Я молчу, немного верю,
К огоньку приклеен взгляд.
Ты увел меня от смерти,
Как и триста лет назад.

Сны бывают, но не столько;
Я опять пришла к нулю.
Ты сказал, что будет больно,
Будет так, как я любою;

Выживают единицы,
Ведь везти не может всем...
Ты сказал – сомкни ресницы,
Я сказала – без проблем.

И меня швырнуло в бездну,
И пока менялся цвет,
Где-то в постороннем мире
Я смотрела на рассвет...

***
... В глухой ночи нет места сну.
Под яркой лампой тьма слабеет.
Так было каждую весну
Творцы иначе не умеют.

Так был и мир придуман наш,
А создавался он не сразу
Листок бумаги, карандаш –
И кто-то мне диктует фразы.

Зовет, и запрещает спать,
И этот голос крепче стали
Я здесь затем, чтобы сказать,
Чтоб изменить, меня избрали,

Слова; и дышится легко
И твист отплясывает тени
И только ночь, и далеко
Среди совсем других Вселенных,

Среди дороги в никуда,
Где ни на что не хватит взгляда,
Горит огромная звезда,
С которой я пришла когда-то...

***
Наутро нам будет чуть легче
Все снимет обычный восход.
Сгорели все чувства и свечи
Лишь ночью все снова придет.

Хотели, почти полюбили,
Почти не поверили в боль.
А ночью – лишь автомобили,
А ночью – лишь свет голубой.

С витрин, и афиш, и журналов,
С блестящих цветастых страниц,
С пятнадцати телеканалов,
Из страсти затравленных лиц,
Из крика зализанных строчек
Из дани своим палачам
Любовь не рождается ночью –
Лишь свет голубой по ночам.

Плывет и зовет, все позволит –
Родившись в минувшем «вчера».
И вновь умерев в чьем-то стоне,
И – пусто. Опять. До утра.

***
... Я знаю, что наш мир – тюрьма,
И что миров ужасно много.
Я не люблю сходить с ума
Из-за того, что одинока.

Я не люблю сводить с ума
Всех тех, что тоже одиноки.
Я знаю, что могу сама
И что безумие от тревоги.

Что души по ночам горят
В огне желания голодном,
О Боге много говорят
Лишь потому, что это модно –

Считать дурацкие грехи,
Виня себя во всем превратном...
Я не могу писать стихи,
Как все – красиво и бездарно...

---