Юрий НИКИТИН
САВЕЛИЙ И ДИНОКАН
Во дворе загремела цепь, отчаянно завизжал пес. Савелий подошел к окну, намереваясь цыкнуть на глупую собаку. И запнулся с открытым ртом. Здоровенный кобель скулил хриплой фистулой и с закрытыми от ужаса глазами втискивался в самый дальний угол будки. За изгородью стояла на задних лапах громадная лупоглазая ящерица и заглядывала через забор. От жары ее пасть раскрылась, как у крокодила. Вся она была серо-зеленая, только на животе блестели потертые желтые чешуйки. Под лягушачьим торсом отвисала дряблая морщинистая кожа. - Вам кого? - спросил Савелий. За его спиной охнула и взвыла жена. Из собачьей будки ответило глухое эхо. - Савелий тут живет? - спросила ящерица скрипучим голосом. Ее лягушачьи глаза уставились на таежника. - Это я буду, - ответил Савелий. - Заходите, коли дело есть. Гостем будете. Он вышел во двор, загнал в сарай козу, зашвырнул туда же любопытного поросенка. Ящерица наблюдала за его действиями одобрительно. Савелий шуганул со двора гусей и лишь тогда отворил калитку. - Здравствуйте, - сказала ящерица, заходя. - Я от ГАО, галактической ассоциации охотников... - Да вы заходите в дом, - сказал Савелий. - Поговорим в горнице. Это двор. Он проводил гостя в комнату, усадил за стол. Обомлевшая жена заметалась между погребом, кладовой и печью. Опять привел чудище! Сам бродяга, бродяги в дом и прут. Вот уж рыбак рыбака... Когда остепенится, заживет как все люди? - Знаю, что вы очень заняты, и долго не задержу вас, - произнес гость общепринятую в Галактике формулу вежливости. - Дело в том, что к нам в ГАО поступило предложение принять вас членом нашей организации. Как стало известно, один ланитар вместе с вами охотился в вашем огороде на... э-э... медведя. Я правильно назвал это чудовище? А потом уже вы помогли ему подстрелить летающего дракона. Эти действия вполне отвечают духу и букве устава ГАО. Галактическое братство, бескорыстная взаимопомощь, отсутствие какой-либо фобии... На голосовании ваша кандидатура прошла. Слово за вами. - Гм, - сказал Савелий раздумчиво. - Дело непростое, с маху решать не годится. Пообедаем, обмозгуем со всех сторон. А пока перекусим, чем бог послал. - Правильно, - одобрил представитель ГАО. С маху такие дела берется решать только молодняк. Мария быстро собрала на стол и юркнула из комнаты. Гаоист оказался мужик не дурак, быстро сообразил что к чему. Через полчаса он уже распустил чешуйки на толстом брюхе и, хлопая Савелия по спине холодной зеленой лапой, втолковывал прямо в ухо: - Пойми, хомо, охотиться сможешь на любой планете Галактики! На любого зверя, птицу или рыбу! Он ударил себя кулаком в грудь. Перепончатая лапа смачно шлепнула по чешуйкам. - Мы охотники-профессионалы! Не для баловства, для жизни добываем пропитание тяжким и опасным трудом. Так неужто и не поможем друг другу? Вот сейчас, например, инсектоны много терпят от динокана. Страшное чудовище! Многие пробовали справиться, но мало кто вернулся. - Так чего ж мы сидим? - сказал Савелий и поднялся. В голову немного шибануло, но на ногах держался крепко. Да и соображал нормально. Ящер тоже выглядел прилично, только лупатая рожа раскраснелась да глаза налились кровью. - Где этот динокан? - спросил Савелий грозно. - У меня в ногах драконья шкура поистерлась. Пора менять! - Сейчас, хомо, сейчас, - сказал ящер с готовностью. - Мы так и знали, что ты согласишься помочь несчастным инсектонам. Все-таки ты сам млекопитающее, поймешь повадки чудовища. - Мария! - рявкнул Савелий. Со двора донеслось сердитое: - Чего тебе? - Собери в дорогу! Он ободряюще потрепал ящера по костяным пластинкам спины, снял со стены двустволку. - У меня, паря, это делается быстро. Подсумок полон, патронташ набил, ружье в исправности всегда. Могу ночью вскочить с постели и погнаться за зюбряком. В комнату, глядя на ящера исподлобья, вошла жена. В руках держала выгоревший на солнце видавший виды рюкзак. - Порядок? - спросил Савелий. - Да, - ответила она сердито. - Все положила. А в газете курица и пять бутербродов с домашней колбасой. - Замучаешь ты меня домашней колбасой, - сказал Савелий недовольно. - Ладно, мы пошли. Сделаю дело - вернусь. Они с ящером вышли на околицу, углубились в рощу где стоял обшарпанный двухместный космолет с яркой надписью на боку: "Инспекция ГАО". Усаживаясь, ящер одобрительно заметил: - Жена у тебя, хомо, хорошая. Только сердитая что-то. Не любит нас, пресмыкающихся? - Да нет, - ответил Савелий, - на личность она не обращает внимания. В человеке главное - душа. Просто не любит, когда ухожу на охоту. Хочет, чтобы стал садовником или огородником. Тьфу!. - У меня тоже так, - сказал ящер, вздыхая. - Прямо домашняя война. Да чтоб мы, благородные охотники, в огородах колупались? Он сердито надвинул на кабину колпак и рывком поднял машину. Встречали их два толстеньких, ростом с индюка, бело-розоватых существа. Головы у обоих были круглые, как воздушные шарики, а громадные стрекозьи глаза занимали половину лица. Над лысыми макушками колыхались гибкие усики. - Вот, - сказал ящер бодро, - привез землянина. Неустрашимый охотник-профессионал. Для него зничтожить вашего динокана, что чихнуть после простуды. Ах, вы не чихаете? Ну все равно, прошу любить и жаловать, а я отбываю. Будьте здоровы! Он повернулся к Савелию. - Полечу в ГАО, передам ваше согласие на вступление. Вернусь часа через три. Возможно, окажусь чем полезным. Он повернул руль, опустил лапу на педаль. Космолет подпрыгнул и растворился в непривычно зеленом небе. Инсектоны смиренно посматривали на Савелия. Один спросил робко: - Вы в самом деле возьметесь защитить нас, мирных земледельцев? - Конечно, - ответил Савелий бодро, - показуйте зверя. - Пойдемте, - сказал инсектон тоненьким голосом. Когда шли через деревню, Савелий осторожно обходил копошащихся в придорожной пыли ребятишек, степенно здоровался со стариками, что грелись на солнышке, сидя на завалинке. Потом они перешли по шаткому мостику через быстрый ручей и двинулись к видневшимся вдали скалам. Местность была странная. Трава желтая, как глина, а глина зеленая, словно трава. Небо не синее, а зеленое, и солнце будто не солнце, а громадная луна в треть неба. "Ничего, - сказал себе Савелий, шагая за инсектоном, - у нас есть земли, где полгода день, полгода ночь. Вот это чудо, так чудо. Или взять Африку, где слоны водятся. А есть еще страны, где растут пузыри с колючками. Кактусы называются..." Задумавшись, он чуть не наткнулся на проводника. Тот очень медленно перебирал подкашивающимися лапками. Гладкое упругое тело съежилось, обвисло складками. И весь он стал маленьким и очень жалким. - Что с тобой, паря? - спросил Савелий встревожено. - Прихворнул вдруг? - Ни... чего, - ответил инсектон едва слышно. - Все... нормально. Просто... солнце зашло. Савелий недоумевающе посмотрел вверх. Большое лохматое облако наползло на местное светило, Двигалось оно быстро, через две-три минуты солнце снова сияло на зеленом небе. Инсектон сразу подбодрился. Его тело раздулось и стало упругим, лапы замелькали чаще. - Странный ты, паря, - сказал Савелий. - Под солнцем раздуваешься, в тени съеживаешься. Это потому, что насекомый? - Потому, - ответил инсектон печально. - Ты, хомо, млекопитающее, тебе хорошо. От температуры воздуха не зависишь, сам себе делаешь температуру. У тебя ведь постоянная? - Еще бы! - ответил Савелий. - В любое время дня и ночи, зимой и летом. - Ну вот, - сказал инсектон уныло, - а у меня на солнце жар, в тени озноб, а осенью мы вообще замираем. - Как мухи? - Как стрекозы, - ответил инсектон. На странном безгубом лице промелькнула грустная полуулыбка. - Нашу планету населяют только рыбы, насекомые и пресмыкающиеся. Жизнь зимой замирает. Один только динокан свирепствует... - Что за зверь? - Чудовище. Тоже, как и ты, млекопитающее. Потому ему любая погода нипочем. А зимой он разрывает наши норы и поедает... - инсектон всхлипнул, по зеленому лицу потекли слезы, - нас, наших жен и детушек малых... - Найдем управу, - пообещал Савелий твердо. - Это ж только представить себе, - сказал инсектон потрясенно, - не замирает даже зимой! - Ну и что? - буркнул Савелий. - Эка невидаль! Я тоже не замираю. Зимой у нас жизнь бьет ключом. Как и летом. Инсектон съежился от страха. Он невольно ускорил шаг, оглядываясь на грозного землянина глазами, полными ужаса. Савелий усмехнулся и пошел быстрее. Через час ходьбы они подошли к подножию ближайшей горы. Инсектон нерешительно остановился: - Вот здесь динокан спускается с гор... Можно мне уйти? - Иди, - сказал Савелий великодушно. Он сбросил рюкзак, сел на большой камень. Инсектон нерешительно топтался рядом. - Вы даже не спросили, какой он, - сказал он неуверенно, - я могу обрисовать, если хотите, внешний облик... - Не надо, - прервал Савелий добродушно. - Знаю. Ростом мне по грудь, молодой, сильный, линяет, худой, отличный бегун, хорошо прыгает, у него хорошее зрение и слух, когти не прячет, самец... - Достаточно! - вскричал изумленный инсектон. - Я-то всего этого не знаю. И никто не знает. Кто вам рассказал? Савелий указал на едва приметный след на влажной траве. - И вы по одному отпечатку... - По отпечатку, - сказал Савелий покровительственно. - Самый паршивый следопыт по единственному волоску определит пол, возраст, рост, силу, здоровье, сыт или голоден, местный или пришелец из другого леса... - Довольно, - воскликнул инсектон и замахал лапками. - Я не следопыт, охотничью премудрость не усвою. Я только огородник. Он пошел обратной дорогой, часто оглядываясь на страшное млекопитающее, которое взялось защитить их от другого страшного млекопитающего. Савелий положил рюкзак рядом, развязал. Бутерброды с домашней колбасой Мария готовить умела тоже... Он успел после ухода инсектона заморить червячка, а потом еще и плотно подзакусить, прежде чем охотничий инстинкт подсказал: пора. Все так же неторопливо запихнул остатки снеди в рюкзак, взял ружье, взвел курки. По склону горы словно катился тяжелый камень. Вздрагивали деревья, падали хрупкие стебли хвощей и королевских папоротников. Слышался треск, хруст, приглушенный рык сильного животного. Из зарослей шагах в двадцати от Савелия выскочил громадный зверь. Ростом он был с теленка, только страшная пасть и когтистые лапы говорили ясно: хищник. Увидев человека, зверь сделал два прыжка и остановился в десяти шагах. Однако жертва бежать почему-то не бросилась. Динокан угрожающе зарычал. - Господи, - сказал Савелий жалостливо, - до чего скотину довели! Запаршивел, отощал, ребра пырчат, шерсть клочьями... Он вынул из рюкзака бутерброд с домашней колбасой, кинул зверю. Динокан поймал на лету, грозно клацнул челюстями. - Ну как? - спросил Савелий. Динокан опустил хвост и униженно помел по траве. - То-то, - сказал Савелий удовлетворенно. - Настоящей еды ты, брат, и не пробовал. И никогда здесь не попробуешь. Лови еще! Он подбросил второй бутерброд. Динокан клацнул, глотнул два раза. Глаза из красных стали зелеными, помасленели. Он опустил голову и осторожно подошел к Савелию. - И не стыдно тебе? - спросил Савелий укоризненно. - Здоровенный кобель, а воюешь с жабами да мухами. Оттого и отощал как мартовский кот. Разве ж мухами наешься, даже если они с корову? Настоящей еды ты и не нюхал. Пожуй, убедись! Он снова сел на валун, перебросил рюкзак на колени. Динокан стоял перед ним и смотрел с ожиданием. Савелий достал куриную лапку, осторожно протянул зверю. Динокан жадно втянул незнакомый запах, ноздри затрепетали. - Оп! - крикнул Савелий. Динокан снова поймал на лету, захрустел. А когда покончил с пищей богов, посмотрел на человека приниженно и покорно. - Пропадешь, - сказал Савелий со вздохом. - Молодой еще. Возьму-ка я тебя, брат, с собой. Будем на медведя ходить, ишь какой вымахал. Да и сохатый от тебя не уйдет, ты зверь справный. И заживем мы с тобой, Васька! Он поднялся, закинул рюкзак на плечи. Динокан вздохнул. Савелий отошел на несколько шагов, оглянулся. Зверь стоял на прежнем месте и с тоской смотрел на царя природы. - Пошли, - сказал Савелий и похлопал по ноге. Динокан вихрем сорвался с места, мигом очутился рядом. - Пошли, Васька, - сказал Савелий ласково и потрепал динокана по лобастой голове. Наклоняться не пришлось. Зверь довольно оскалился и побежал рядом. Когда они проходили через поселок, Савелия удивила мертвая тишина. На улочке не оказалось ни одного ребенка, с завалинок исчезли старички. Он пожал плечами и повел динокана дальше. А обомлевшие от ужаса инсектоны с дрожью следили из леса за странными действиями человека, который затащил упирающееся чудовище в воду и принялся натирать мокрым песком и глиной, приговаривая: - Это ж надо столько блох завести... Шалишь, не дам нести в двор заразу. Ты у меня отседова выйдешь стерильным... А потом динокан уже сам порывался в реку, намереваясь поплавать, но Савелий снова и снова натирал его песком и окунал в воду. Ящер прибыл точно в обещанное время. Он степенно вылез из кабины космолета, но тут же с невероятной скоростью юркнул обратно. Только зеленый хвост мелькнул в воздухе да взметнулся песок под когтистыми лапами. - Тю, сдурел, - сказал Савелий сердито. - Собаку мне спужаешь, паря. Потом сам переполох выливать будешь. Динокан угрожающе заворчал. На крутом загривке вздыбилась жесткая шерсть. - Свой, - сказал Савелий, успокаивая. - Свой, хоть и ящерка. А ты, паря, не прячься. Я пошутил. Этот песик всякие образины видывал, не спужается. Вылазь! Дверь космолета чуть приоткрылась, гаоист сказал сердито: - Я сам его боюсь! Видывал их изображения в местном храме... Будь поосторожнее, хомо, это ж лютый зверь! - Теперь это Васька, - сказал Савелий. - С собой беру, а то зачахнет. Своего пса со двора сгоню. Жрет как свинья, а двор не стережет. Только курей душит да за кошками гоняется. А с этим и на мишку можно идти. Беру, ибо жалеть надо животных. Убивать - много ума не надобно, а жалеть только человек умеет. - Жалеть, - возразил ящер нервно. Он приоткрыл дверцу вполглаза. - Если ты, скажем, кошку пожалел, я бы еще понял. Хоть она тоже млекопитающее, но мягкая, пушистая, мурлычет. Я видел такую у тебя в доме. - Ошибаешься, паря, - сказал Савелий твердо. - Можно приручить любого зверя, который бегает в стае, но одиночек не берусь. И никто не возьмется. Кошка вовсе не приручена. Была дикой тварью, дикой и осталась. Только приспособилась к жизни среди людей. Любая собака, даже самая махонькая, за хозяина душу отдаст, а вот кошка - пусть ее хозяина режут рядом с ней - будет преспокойно умываться. В нашем таежном селе в каждом третьем дворе свой волк живет! Тоже в некотором роде динокан... У соседей прирученный волк подох с тоски, когда его хозяин спьяну в реке утоп. - Надеешься приручить? - спросил ящер недоверчиво. - Динокан зверь из стаи, - ответил Савелий. - Уже по природе способен к дружбе. Для него дружить - необходимость. И подчиняться более сильному - необходимость. Понял? Иначе как бы существовала стая? Ты, паря, мне верь. Мы, таежники, природу понимаем правильно. Иначе сами сгинули бы в тайге ни за цапову душу. - Ладно, хомо, - сказал ящер неуверенно, - ты убедил, но лучше я посижу в машинном отделении. А вы лезьте в кабину. Может, ты и прав, но для меня это только красивая теория. Ты - другое дело. В твоем дворе всякие чудища ходят. Видно, таков стиль землян: врагов превращать в друзей! Едва Савелий затащил упирающегося динокана в космолет, ящер тут же дал старт. На этот раз он явно побил все рекорды скорости: звезды мелькали, словно искры из трубы курьерского поезда. Савелий одобрительно крякнул, когда ящер посадил машину почти возле дома. Динокан выпрыгнул и мгновенно подхватил, клацнув зубами, прошмыгнувшую полевку. - Молодец! - сказал Савелий и потрепал его по холке. Ящер тут же шмыгнул на свое сиденье. Оттуда, из безопасного места, помахал зеленой лапой и сказал: - Я все уладил. В воскресенье ждем за членским билетом. Учти, прием и вручение билетов - все в торжественной обстановке, будут охотники с разных концов Галактики. Так что рубашку надевай получше. После торжественной части, сам понимаешь, небольшой банкет, то да се... Познакомишься с мужичками из других миров, послушаешь их рассказы, сам что-то расскажешь. А там, глядишь, сдружишься с кем-нибудь. У нас не скучно, хомо. Но, прежде чем стартовать, он с ужасом и восхищением посмотрел на сильное тело зверя: - Хозяйственный ты мужик, хомо! Такую зверюку к делу приспособил. Тебя брось в воду, так выплывешь с рыбиной в зубах. Клянусь космосом, в Галактике не пропадешь.
[X]