Евгений Лукин                           
ПЕСНЬ О ВЕЩЕМ ОЛЕГЕ                         (Из цикла "Истец всему")
 Хмурым осенним днем в лето 6420 от сотворения  мира  на  холмах  близ
  Киева по вине не родившегося еще в ту пору преподобного Нестора  срывалось
  историческое событие.
       - В тридцать три главы летописца мать! - в сердцах  выбранился  Вещий
  Олег, приподнимая ногу и разглядывая сапог. -  Даже  и  не  прокусила!  У,
  гадюка!..
       Змея испуганно пригнула точеную треугольную головку и, пресмыкаясь от
  неловкости, снова заползла в конский череп.
       - Да не одолеть ей княжьего  сапога...  -  покашливая,  вступился  за
  оплошавшего гада боярин. - Кожу-то, чай, на совесть дубили... Вот ежели бы
  кобру сюда индийскую! Та, сказывают, на  дыбки  встает  -  выше  голенища.
  Могла бы и за коленку уклюнуть... Стопа, колено - все едино нога...
       - Эва! - сердито подивился князь. - Где  ж  ты  под  Киевом  кобру-то
  сыщешь? - Насупился Вещий, помыслил. - Может, длань на череп возложить?
       - Писано, что ногу... - кряхтя, напомнил другой боярин.
       - Или старый сапог надеть, с дыркой?.. - окончательно  расстроившись,
  прикинул Олег.
       Бояре в сомнении уставили брады, неодобрительно  закачали  горлатными
  шапками.
       - Невместно, княже...
       Высунувшаяся было из конской  глазницы  змея  тоже  приуныла  и  вяло
  втянулась обратно. Того и гляди в спячку впадет: не лето, чай, - осень.
       Вещий Олег оглянулся. На холмах толпились изрядно  озябшие  киевляне.
  Там уже все было готово к погребению и великому плачу.
       - Пишут - сами не знают чего... -  проворчал  он.  -  Ладно!  Босиком
  наступлю. Пусть сами как хотят, так потом и толкуют...
       Сел на услужливо подставленный ременчатый стул и, сняв с правой  ноги
  сапог, с досадой принялся разматывать портянку.
    __________________________________________________________________________
  
                                                            Евгений Лукин. 

  Книго
  




        

            
[X]