Евгений Лукин
ХРАНИТЕЛИ
Сергей Пепельница, скромный, невыдающийся однофамилец великого украинского изобретателя, с хрустом захлопнул дверцу выключенного за ненадобностью холодильника и прислушался к ноющему посасыванию в желудке. Не было уже никаких сомнений: гибла Россия. Гибла безвозвратно. Он понял это еще вчера - сразу же, как только у него кончились деньги. Точнее, сам прикончил - впустую, по-глупому... Не хотелось бы, конечно, скатываться до скабрезности - и тем не менее стоял конец апреля. Форточка в кухне была распахнута. Внизу бормотал овощной базарчик да слышалась лениво-разухабистая гармоника. Это музицировал известный всему району анархист Гриша. День-деньской сидел он на своем матерчато-проволочном стульчике под черным махновским знаменем и торговал отнюдь не зеленью, но партийной прессой, наигрывая между делом подрывные мелодии, сопровождаемые не менее подрывными текстами: Пароход плывет, покрыт орнаментом. Будем рыбу мы кормить родным парламентом... Эти простые и правильные слова откликнулись в Пепельнице такой страстью, что он тихонько зарычал и медленно скрючил пальцы обеих рук, то ли норовя мысленно придушить кого, то ли взяться за рукоятки воображаемого пулемета. С ужасным лицом Сергей покинул кухню и почти уже достиг порога неприбранной своей комнатенки, когда почувствовал вдруг, что в доме присутствует кто-то посторонний. Испуганно замер. Голод, скорбь и гнев - как рукой сняло. Грабители?.. Между прочим, вполне возможно. Второй этаж, шпингалеты на окнах поломаны и не задвигаются. Однако уже в следующий миг Сергей расслабился, а на устах его возникла и зазмеилась язвительнейшая улыбка. Грабители... Ах как кстати! Сейчас он войдет и спросит их (этак иронично, устало): "Ну и что вы здесь собираетесь грабить?.." Затем улыбка сгинула. Грабитель-то нынче пошел - какой? Обкуренный, отмороженный, видиков обсмотревшийся: обидится чего доброго да шмальнет! Их ведь сейчас хлебом не корми - дай только курок спустить. Сергей поколебался и - будь что будет! - заглянул в комнату. По ветхим обоям бродили блики, а возле хромого кресла (единственного предмета роскоши, не вывезенного женой после развода) стоял некто светлый, стройный и с крыльями за спиной. Вполне естественно, что Пепельница остолбенел, ибо ангела он зрил воочию первый и скорее всего последний раз в жизни. В земной, разумеется... "По мою душу!.. - грянула догадка. - Почему так рано?.. Мне же и сорока нет..." Но тут видение мигнуло и кануло, успев пробормотать что-то вроде: "Надо же как не вовремя..." - лишь светлые блики, тускнея, продолжали бродить по стенам... Померещилось с голодухи?.. Да нет, какая голодуха! До голодухи вроде бы еще далековато... Пепельница взялся было за приостановившееся на полутакте сердце, когда, к ужасу его, ангел возник снова. - Вы... за мной? - выдохнул Сергей, собираясь малодушно лишиться чувств. Ангел смотрел неприязненно. - Скорее к вам, нежели за вами, - помедлив, промолвил он, затем указал хозяину на стул, сам же опустился в кресло. - Я - ваш ангел-хранитель, - сухо представился он. Вообще-то на кресло это садиться не стоило, о чем Сергей обычно предостерегал любого гостя. Однако ангелу, судя по его исполненной небрежного достоинства позе, кажется, было наплевать на аварийное состояние мебели. - Хранитель?.. - пролепетал Сергей, оседая на стул. - И вы меня будете... хранить?.. Я что-нибудь вчера хорошее сделал, да?.. Небесный посланник утомленно вздохнул и покачнул нимбом, как бы дивясь наивности хозяина квартиры. - Крестились вы вчера... - укоризненно молвил он. Сергей припомнил - и обмяк. Действительно, вчера... Вчера, болтаясь в тоске по городу, безработный Пепельница забрел в недавно восстановленную церковку, на дверях которой висела бумажка: "Крещение - с 12". Призадумался, пересчитал наличность и, бесшабашно махнув рукой, стал в очередь к лотку... Деньги, потраченные им на крестик и свидетельство, были последние, поэтому таинство запомнилось Сергею до мельчайших подробностей. Моложавый поп разбойничьего вида прожег темным цыганским глазом собравшихся перед купелью, потом велел повернуться к западу и хором отречься от сатаны. С сатаной Пепельница дела никогда не имел и отрекался с легким сердцем. Кстати, он и раньше подозревал, что владыка зла обитает где-то на западе. Гвалт в церкви стоял невообразимый. Детишки при виде попа начинали верещать и извиваться в руках у крестных, очевидно, принимая батюшку за врача в черном халате, а кисточку в его руках - за шприц. Позже, однако, Сергею объяснили, что это из детишек таким вот образом выходили бесы, которых они уже успели где-то нахвататься. А потом... Потом батюшка сказал, что теперь у каждого из окрестившихся есть свой ангел-хранитель... Стало быть, не соврал... Стало быть, не пропали денежки-то, окупились... Сквозь слезы умиления Сергей Пепельница глядел и не мог наглядеться на смутное сияние в кресле. - Ну что, так и будем молчать? - не выдержал наконец небесный посланник. - Мне ведь некогда, у меня, кроме вас, еще сорок три человека... А вот такой поворот решительно Сергею не понравился. - Ка-ак?.. - обиженно распуская губы, протянул он. - А я думал, по ангелу на каждого... - Н-ну, знаете ли... - уклончиво молвил гость. - Так, собственно, когда-то все оно и было... Но вы же сами видите, какое нынче время... Все бегут креститься... А население-то сравнительно с 1913-м... Фраза осталась незавершенной. Светлый большеглазый лик небесного посланника исказился тревогой, став от этого еще большеглазее. - Ложись! - тихо и страшно скомандовал ангел. - Резко ложись! Справа!.. От неожиданности Сергей чуть было и впрямь не залег. Что там справа-то? Справа наблюдалась стена в пожелтевших обоях с расплющенным сухим тараканом. - Влево откатись!.. - сквозь зубы (или что там у них?) продолжал командовать ангел. - Ну куда, куда?.. - застонал он. - За парапет давай! Голову прячь!.. Тут до Сергея дошло наконец, что ангел говорит не с ним, а с кем-то из прочих своих подопечных, угодившим, надо полагать, в какую-то передрягу. - Извините!.. - озабоченно бросил гость. - Сейчас вернусь... И, не вставая с кресла, исчез. Некоторое время Сергей сидел неподвижно, затем перевел дух и, тоже не вставая, принялся трогать давно не метенный пол в поисках курительных принадлежностей. Извлек последнюю сигарету, смял пачку, чиркнул предпоследней спичкой... Ангел возник в промежутке между второй и третьей затяжками. Вид у него был сильно расстроенный. - На чем мы остановились? - буркнул он. Пепельница поспешно задавил чинарик в изобретении своего великого однофамильца. Курить при столь высоком госте было как-то, знаете, неловко. Все-таки "прима", не ладан... - На том, что у вас, кроме меня, еще сорок три человека, - с запинкой напомнил он. - Сорок два... - угрюмо поправил ангел и, взглянув на оцепеневшего Сергея, вспыхнул. Комнатенка озарилась. Стайки бликов, мирно бродившие по обоям, метнулись, словно мальки от щуки. - Ну а что я мог сделать?.. - сдавленно произнес он. - Что, я вас спрашиваю, если его сразу четверо заказали? Ну я понимаю: двое, трое... А тут - четверо!.. Последовало неловкое молчание. Белесые творожистые тучи за окном куда-то делись, в проеме приветливо сияла синева. Внизу шумела улица. В распахнутую настежь форточку опять влезла наглая гармоника и отчетливый тенорок анархиста Гриши: Пароход плывет, набит Рувимами. Будет время - разберемся с херувимами!.. Ангел досадливо шевельнул бровью - и форточка неслышно закрылась. - Имейте в виду, с трудоустройством сейчас сложно, - ворчливо предупредил он (видимо, умел читать в сердцах). - Плохо, что вы машину не водите... Ну ничего!.. Что-нибудь вам подберем. Может быть, даже в течение дня... Оставшись один, Пепельница почувствовал, что если он сейчас не поделится с кем-нибудь своей радостью, то запросто может рехнуться. Да, но с кем, с кем?.. Жена - развелась, с соседями Сергей отношений не поддерживал - сплетники они и скандалисты... А круг друзей распался еще пару лет назад: кто в бизнес ушел, кто в бомжи... Ветер снаружи поднапрягся и снова распахнул форточку, наполнив комнату уличными шумами. Гармоника внизу по-прежнему наигрывала "Яблочко". Вот он кому все расскажет! Грише-анархисту! Скорее всего этот камлающий безбожник пошлет его куда подальше с такими откровениями, но хотя бы выслушает сначала... Торопливо сунул в карман ключи, прихватил укоротившуюся на три затяжки сигарету и как был - в тапочках, брюках и майке - покинул квартиру. Коробок брать не стал - экономил на спичках... Овощной базарчик работал вовсю. Алели заморские помидоры, сверкала взбрызнутая водою отечественная зелень. - Гриш... - застенчиво позвал Пепельница, приблизившись к махновскому знамени. - А ко мне сегодня ангел прилетал... Гармоника смолкла. Несмотря на анархические воззрения, за внешностью Гриша следил: аккуратно подстриженная бородка вымыта и высушена до хруста; когда-то черная, а ныне серая от солнца и частых стирок рубашка - старательно отутюжена. - Крестился, что ли?.. - со скукой произнес сидящий под черным стягом. - Крестился... вчера... - Ну что ж, с крышей тебя, - уклончиво молвил анархист. - А что за ангел? Пепельница опешил, заморгал. Не ждал он столь серьезного отношения к своим словам. - Н-ну... ангел - и ангел... Светится... - Да светиться-то они все светятся, - с досадой сказал Гриша. - Ты мне особые приметы давай... Одно крыло короче другого, маховые перья в крапинку - этот? - Д-да... кажется... Гриша отставил гармошку на колено и, чуть отстранившись, оценивающе оглядел Сергея. - А что, если по пивку?.. - внезапно предложил он. Это была неслыханная честь. Выпить пива с Гришей (более крепких напитков анархист не употреблял) удостаивался далеко не каждый. - Денег нет... - приниженно признался Пепельница. - Что ж у хранителя не попросил? Ладно. Сейчас придумаем что-нибудь... - И Гриша окинул пристальным оком притихший рыночек, давно уже следивший украдкой за их беседой. Следует заметить, что среди торгового люда (равно как и среди надзирающих за торговым людом) Гриша слыл не то колдуном, не то провидцем. Поет-поет о политике, а потом как вдруг отмочит: Пароход идет до Саратова. Штрафанут сегодня Толю Косолапова... И случая еще не было, чтобы промахнулся! Собственно, так и так штрафанули бы, а все равно жутковато. Поэтому с Гришей старались не связываться и откупались кто чем: торгующие - деньгами, стражи порядка - попустительством... - Сейчас, погоди... - сосредоточенно выговорил Гриша. - Рифму только придумаю... на Легионыча... Затем лицо его просветлело. Анархист рванул меха: Эх, яблочко! Почем ты нонича?.. Далее он приостановился - и выжидательно посмотрел на притулившийся поблизости киоск с недоброй вывеской "Ключики, замочки" (ну, ключики - еще ладно, Бог с ними, с ключиками, а вот насчет замочек, пожалуй, призадумаешься...). В киоске немедленно произошла некая суматоха, и наружу, сноровисто отлистывая купюры, выкатился колобком смуглый толстенький южанин. - Ара, Гриша! - закричал он еще издали. - Савсэм забыл - сдачу вазми!.. Оставив черное знамя, гармонику, стульчик и слежавшуюся стопку прошлогодних газет на попечение того же Легионыча, они перебрались под сень огромного красного зонта с надписью "Coca-Cola". Чувствовалось, что анархиста и здесь уважают - кружки обоим подали настоящие, стеклянные (прочие посетители пробавлялись пивком из одноразовых пластиковых посудин). Хотели и вовсе бесплатно обслужить, но Гриша не позволил. - Значит, говоришь, в крапинку... - глубокомысленно промолвил он и с хрустом надкусил ребристый лепесток чипсов. - Это, выходит, крестили тебя у Уара-мученика... Ну что тебе сказать? Давние у меня с твоей крышей разборки... - Разборки?.. - беспомощно повторил Пепельница. - Без пальбы, конечно... на словах... - успокоил Гриша. - Тут, видишь ли, какое дело: сам-то я в восемьдесят первом крестился... - Как?! - поразился Сергей. - А... а разве тогда можно было? - Нельзя! - отрубил анархист. - Но если очень хочется, то можно. Ну, батюшка, понятно, дал знать на работу. А куда денешься, положено! И началось... Из партии выгнали - мало показалось. Начали в психушку налаживать. Это уже парторг с начальником первого отдела постарались... Вот и мотался от психиатра к психиатру до самой перестройки. И тут, здрасьте вам, является!.. - Кто? - Да ангел этот твой! "Где ж ты, - спрашиваю, - раньше был, когда меня за веру гоняли?!" "Видите ли, - говорит, - нас ведь, хранителей, только сейчас официально разрешили. А раньше, - говорит, - наша деятельность приравнивалась к антисоветской пропаганде. Но вы не беспокойтесь - уже все в порядке: мы покаялись..." Кинул я в него сковородкой... - И-и... попал? - ахнул Сергей. - Да попасть-то - попал... - нехотя отозвался Гриша. - А толку? Пролетела насквозь, омлет по стенке растекся... - И что за это было? - Да ничего не было! Ему ж тоже шума поднимать нельзя. Я ж у них там, наверху, как бы пострадальцем за веру числился. Но отношения у нас с хранителем, конечно, не заладились... Нет, не заладились. Этак через недельку иду по улице, гляжу: порнуху и "Закон Божий" с одного лотка продают! Пошел домой, сплел бич из веревок - и давай лотки громить... Нет, ну из ментовки-то он меня, конечно, наутро выручил, зря врать не буду, но разругались опять - вдребезги! "Ты что, - кричит, - своевольничаешь? Думаешь, на выручку от одного "Закона Божьего" храм построишь? Даже Христос вон с мытарями да с блудницами знался!.." Ну и за мной тоже не заржавело - язык-то еще с тех времен без привязи... - Гриша помрачнел, приостановился и произвел несколько глотков подряд. - Ладно... Помирились... с грехом пополам... Потом как-то прихожу в храм, а там парторг с начальником первого отдела свечки ставят... Аж глазам не поверил. "Слышь! - говорю. - Ангел!.. Ты кого же в церковь Божию пускаешь?" Ну он, конечно, давай мне про блудного сына плести... "Это они, - говорит, - раньше такие были, а теперь, после путча, тут же уверовали..." Меня чуть кондрашка не хватила. "Ну, если они, - говорю, - уверовали, то, значит, и впрямь Бога нет!.." Срываю с шеи гайтан, свечку - об пол, крест - об пол, сам - к выходу! - А хранитель?! - А хранитель давай прихожанам глаза отводить - чтоб никто ничего не заметил... Отвел, догнал... "Как это, - кричит, - Бога нет?.. А меня к тебе Кто послал?.." "А хрен его поймет (это уже я на него ору), кто тебя послал!.. Может, ты вообще голограмма!.." С тех пор вот не знаемся... В ужасе от услышанного Пепельница схватил свою почти нетронутую кружку и припал к ней пересохшим ртом. На последнем глотке захлебнулся, закашлялся. - И как же ты теперь?.. - просипел он, потрясенно глядя на страшного анархиста. - Без крыши-то?.. Гриша осклабился. - Ну это ты брось, - солидно заметил он. - Теперь меня как зеницу ока берегут... Не дай Бог загнусь - тут же все наружу и выплывет... Шутка, что ли? Пострадальца за веру до атеизма довести! Я ж там молчать не стану... - Нет, но... - усомнился Сергей. - Бог-то, наверное, и так все знать должен! - Теолог ты хренов!.. - ласково отвечал ему анархист. - Надо же: Бог - должен... Бог никому ничего не должен. Это Ему все должны! Хочет - знает, не хочет - не знает... А иначе - сразу конец света. В Писании как сказано? "Ибо Сам не пойду среди вас, чтобы не погубить Мне вас на пути, потому что вы народ жестоковыйный..." - Какой?! - Отмороженный... - пояснил Гриша. - А ты, раз уж под крылышко попал, давай теорию зубри. Писание вообще-то знать надо... "Ну вы долго там еще?" - нетерпеливо прозвучал в голове Сергея мелодичный, хотя и несколько раздраженный голос. - Ой! - испуганно моргнув, сказал Пепельница. - Вроде зовет... - А зовет - так иди... - понимающе кивнул Гриша. Пепельница вскочил, метнулся, сам еще не зная куда. Потом опомнился, возвратился, прикончил поспешно остаток пива - и метнулся вновь. Ангел возник перед ним, стоило удалиться от столика шагов на семь. - Хорошую вы себе компанию подобрали, нечего сказать, - холодно заметил он. - Вообще на будущее: держитесь от этого типа как можно дальше... И бывают же такие люди! - добавил он в сердцах. - Лишь бы наперекор, лишь бы поперек!.. Ни с одной идеологией ужиться не может! Коммунизм ему не угодил, православие - тоже. Не дай Бог победят анархисты - так, попомните мои слова, тотчас самодержавия потребует! Сказано же: несть власти, аще не от Бога. Собственно, я не о том, - нахмурившись, прервал сам себя хранитель. - Подыскали мы вам кое-какую работенку. Адрес - запомните, или на сетчатке записать?.. То и дело сверяясь с записанным во внешнем уголке правого глаза адресом, Сергей добрался до нужного перекрестка, где обнаружил искомую фирму - обувной магазин "Калигула", после чего долго толкался в стеклянную дверь, пока не заметил наклейку с надписью "НА ТЕБЯ!". Вошел, представился. Не задавая вопросов, его препроводили на склад, уставленный до потолка фирменными коробками, в одной из которых время от времени что-то принималось неуверенно тикать. Бросился в глаза укрепленный на двери рекламный плакатик: "В нашем оружейном магазине Вы можете приобрести пистолеты, заряженные народным целителем Валерием Авдеевым. Бьем без промаха!" Склад принадлежал одновременно трем владельцам. Из людей на складе находились двое, представлявшие собой живую иллюстрацию к философу Декарту. Мордоворот в кожаной куртке и спортивных штанах, несомненно, олицетворял субстанцию протяженную, но не мыслящую, а сморчок в светлом костюме и при галстуке - напротив, субстанцию мыслящую, но не протяженную. Оба озадаченно разглядывали вновь вошедшего. - Он там что, совсем уже вообще?.. - наливаясь желчью, проскрежетал наконец протяженный, но не мыслящий. - С кем работать?.. Мыслящий, но не протяженный задумчиво жевал сигарету. - Кто совсем уже вообще?.. Хранитель?.. Верзила крякнул, побагровел, принялся выпутываться: - Да я, слышь, не про него, я про попа... Смотреть же надо, кого в купель суешь!.. Сморчок в костюме (по всем признакам - глава фирмы) слушал и кивал, не сводя с Пепельницы скорбных глаз. - Ну, мы ж его не долг выбивать посылаем, верно?.. - промолвил он и выплюнул окурок на бетонный пол. - А на будущее... Пожалуй, ты прав. - С этими словами глава фирмы достал трубку сотового телефона, набрал номер. - Батюшка?.. Ну что ж это такое, а?.. Что происходит, я не понимаю!.. За приходом закреплено шесть ангелов... Это мое дело, откуда у меня такие сведения!.. Ну почему: как лох - так обязательно к нам?.. То есть как это на храм не жертвуем?! А на прошлой неделе?.. Послушайте, батюшка, это шантаж!.. Пепельница пригорюнился. Такое впечатление, что от него и здесь не чаяли избавиться. Начертанный на сетчатке адрес чесался нестерпимо. Точное ощущение соринки, попавшей под веко. - И построим! - все повышая и повышая голос, продолжал босс. - За такие бабки? Да запросто! А Пашу - в семинарию направим. Чего ему там учиться - он бывший лектор-атеист!.. Готовый поп, можно сказать... Так что подумайте, батюшка... Что нам стоит храм построить! - Дал отбой и сунул трубку в карман пиджака. Затем повеселел и, приблизившись к Сергею, ободряюще потрепал по плечу. - Ну что, Пепельница? Давай-ка сразу за работу... Задание у тебя сегодня будет такое: ровно в пятнадцать часов выходишь на перекресток Халтурина и Трех Святителей со стороны фирмы "Бастард", останавливаешься перед светофором и ждешь две минуты... Уразумел? Со стороны центра подкатывает "шестисотый" и пытается проскочить на красный свет. Ты марки автомобилей - как? Различаешь? - Нет... - виновато сказал Сергей. - Хм... Плохо... - Босс призадумался. - Ну ладно... Не перепутаешь. Тем более других машин там и не будет. Значит, он пытается проскочить на красный, а ты в это время делаешь три шага вперед и оказываешься в аккурат перед бампером... Идешь спокойно: ты в своем праве, ты ничего не нарушаешь - нарушает он... - А дальше?.. - Сергей испуганно понизил голос. - Дальше - не твоя забота. Дальше мы все берем на себя. Пепельница неистово моргал правым глазом. - Так он же меня переедет!.. - А хранитель на что? Сергей запнулся. Хранитель. Ну да, правильно, хранитель. Однако лезть самому под колеса по-прежнему не хотелось... - А вдруг не успеет? Утром-то вон... - Он растерялся и не договорил, поскольку при слове "утром" морщинистое личико босса стало вдруг мечтательным, а невыразительные глазенки дылды-охранника смягчились и потеплели. Про Пепельницу оба как бы забыли разом. - Пять пуль извлекли... - с тихой загадочной улыбкой промолвил босс. - И все разного калибра... - Почему пять? - встрепенулся охранник. - Заказчиков-то - четверо! - Четверо... - согласился босс. - А ответственность на себя приняли - ты представляешь? - семеро... Это не считая мелких авторитетов! Даже два кандидата в губернаторы... Ну, всем же охота перед выборами голоса-то набрать... - Да ты чо? - Верзила перешел на восторженный шепот. - И как же теперь?.. - Да никак теперь... Заключение экспертизы: от сердечной недостаточности. Видно, он и ментов тоже достать успел... - Тут босс вспомнил про Сергея и, повернувшись к нему, добавил назидательно: - Видишь, Пепельница? Вот она, неуживчивость-то, до чего доводит... Значит, задание ты понял... Сергей отчаянно тер чешущийся уголок глаза и ошалело тряс головой. Возражать было страшновато, соглашаться - еще страшнее. Наконец собрал волю в кулак - и отважился: - А пусть он сам скажет... - Кто?.. Хранитель?.. - Похоже, босс даже опешил слегка от такой наглости. - Слышь!.. - не выдержав, вмешался верзила. - Может, тебе еще Господа Бога сюда пригласить?.. - Погоди... - мягко прервал его босс. - Ну видишь же - не верит человек... Вроде и крестился уже, а не верит... - Он прикрыл веки и, сложив руки перед грудью, молитвенно зашевелил губами. Затем вновь открыл глаза и в недоумении оглядел склад. - Ага... - не без злорадства заметил верзила. - Сейчас все бросит и прилетит!.. Босс досадливо крякнул, насупился и вновь окинул Сергея неприязненным взглядом. - Что с глазом-то?.. - несколько отрывисто спросил он. - Конъюнктивит?.. - Нет... Адрес... - Какой адрес? - Ваш адрес... Вот здесь, в уголке... Собеседники Сергея обомлели. Теперь субстанции отличались лишь протяженностью, мыслительные способности отшибло разом и у того, и у другого. Пауза бы еще тянулась и тянулась, но тут наконец по бетонному полу, по картонным коробкам, по рекламному плакатику на двери порхнули светлые блики - и возник ангел. Хранитель. Одно крыло короче другого, маховые перья - в крапинку... - Что у вас?.. - сварливо осведомился он, затем светлый взор его упал на Сергея. - А-а, Пепельница... Ну вы уже в курсе, да? - У него адрес на сетчатке... - выдохнул верзила, тыча в Пепельницу толстым узловатым пальцем. - Наш адрес!.. Ангельский лик болезненно дернулся. - Да, замотался я что-то сегодня... - недовольно молвил хранитель и, подступив к Сергею, стер единым взмахом крыла начертанную в уголке правого глаза улику. - Значит, все поняли? Как только включается зеленый - три шага вперед... - А вы точно успеете?.. - жалобно проскулил тот. - Я все время буду у вас за правым плечом, - утомленно заверил ангел - и отбыл. Верзила сплюнул. - Замотался... - ворчливо передразнил он. - Меньше по левакам надо шастать... по некрещеным... - Ну это ты зря!.. - решительно прервал его босс. - Он же ведь не бесплатно! А без финансовой поддержки мы бы точно за неделю окочурились... "Мерседес" он заметил еще издали. Иномарка приближалась к перекрестку, наращивая скорость и явно намереваясь успеть на желтый. Стало страшно. - Ну, с Богом... - мелодично прозвучало над правым ухом. Пепельница обернулся, но никого не увидел. Поди пойми: то ли в самом деле за плечом, то ли дистанционно ведет... Стало еще страшнее. А "мерседес" был совсем уже рядом. Сергей зажмурился и на деревянных ногах шагнул в сатанинский визг и хохот покрышек. Незримая рука выхватила его из-под колес в последний миг, причем настолько неловко и с такой силой, что Пепельница влепился в стойку светофора. Теряя на миг сознание, он успел подумать: "Лучше бы уж переехали!.." - Жить надоело? - грянуло над ним. Сергей открыл глаза и вообще перестал что-либо понимать. Склонившийся к нему ангельский лик пылал гневом. "Что-то я не так сделал..." - мелькнула мысль. - Но вы же сами... велели... - пролепетал Пепельница. - Ах тебе еще и велели?! Сергей присмотрелся и обмер. Ангел был не тот. Обликом, правда, похож. Сильно похож. Вот только крылья - совершенно одинаковые и без крапинок. - Что он тебе обещал? - гремел чужой хранитель. - Рай обещал? Вот тебе рай! - Бросил левую длань на сгиб правого крыла и произвел отнюдь не ангельский жест, мазнув маховыми перьями по физиономии. - Самоубийц знаешь куда отправляют? Разговор шел в полной тишине, поскольку время чужой ангел остановил. Тормозящий "мерседес" застыл, так и не преодолев "зебру" перехода. Случайные свидетели несостоявшегося наезда (один из них фиксировал происходящее на видеокамеру) тоже замерли без движения. В два длинных шага оказавшись перед кинолюбителем, ангел изъял кассету и, не тратя больше слов, направился с ней к "шестисотому". Вот это хранитель так хранитель! - Погодите... - слабеньким голоском окликнул его Сергей. Ангел обернулся. - А можно вы меня хранить будете?.. А не он... Ангел диковато посмотрел на Пепельницу - и, кажется, вздрогнул. - Тут своих-то таких - как собак нерезаных... - нервно пробормотал он и, не открывая дверцы, скрылся в салоне. - Гони!.. - послышался напоследок его голос - и время пошло. Вновь завизжали покрышки. "Шестисотый" переполз "зебру", оставляя на асфальте жирный тормозной след, потом водила дал по газам - и иномарка сгинула, обдав Сергея ветром. Свидетели озадаченно протирали глаза. Кинолюбитель с ошалелым видом рассматривал пустую видеокамеру. Наперебой заголосили сирены милиции и "скорой помощи". "Ну вот... - обреченно подумал Сергей. - Теперь с ними еще разбираться..." Отлепился от стойки - и торопливо заковылял прочь. Отворивши стеклянную дверь с наклейкой "НА ТЕБЯ!", Сергей вновь оказался в обувном магазине "Калигула". На сей раз его провели не на склад, а прямиком в большой сумрачный кабинет, где уже находились босс, верзила и ангел-хранитель. Свой. В крапинку. Лица у всех троих были расстроенные. Набравшись мужества, Пепельница приблизился к ангелу. - Могу я потребовать себе другого хранителя? - скрипуче осведомился он. Ангел взглянул на Сергея с нескрываемым раздражением. - Да вы уже потребовали, - сухо напомнил он. - Минут пятнадцать назад, на перекрестке... И даже ответ получили. - Да? - сказал Пепельница. - Да? А кто должен был меня из-под колес вынуть? - Я, - хмуро ответил ангел. - Но он меня оттолкнул. Не драться же мне с ним, согласитесь... Вот тогда бы вас точно переехали! - И куда потом? - Сергей задохнулся. - В рай? - Ну, сказано же: "Если кто положит душу свою за друзей своих..." Естественно, что не в ад. - Самоубийцу-то? Ангельский лик выразил досаду. - Да ладно вам чепуху плести!.. - вспылил хранитель. - Этак у вас и Самсон в самоубийцы попадет! "Умри, душа моя, с филистимлянами!.." - С кем? - ужаснулся Пепельница. - С палестинцами, - угрюмо пояснил ангел. Босс (все это время он неподвижно сидел в кресле, незряче уставившись в пространство) очнулся и прерывисто вздохнул. Глаза его шевельнулись, ожили. - О чем мы вообще говорим? - нервно бросил он. - Обо мне!.. - обиженно взвыл Сергей. - Нет, - мягко, но решительно прервал его ангел. - О вас мы поговорим позже и не здесь. Вы ж не маленький - сами все должны понимать! Нейтрализовать конкурента мы не смогли, положение у нас - критическое, можно сказать, все сорок два человека под ударом. Так что идите домой и ждите меня там... Возможно, скоро вы опять понадобитесь. - Ну хоть деньги-то заплатите!.. Все-таки рисковал... - Заплатите ему, - процедил ангел. - Нет, ну, с одной стороны, понять его, конечно, можно, - задумчиво говорил Гриша-анархист. Они вновь сидели под сенью огромного красного зонта с надписью "Coca-Cola". Гриша по обыкновению пил пиво, разбогатевший Пепельница - водку. - Ну, сам прикинь: сорок два рыла! По отдельности их никак не сбережешь - это ясно. Будь ты хоть ангел, хоть кто, а в сорока двух местах одновременно не окажешься. Значит - что?.. Значит, надо сколотить из них группировку, чтобы каждый друг дружку подстраховывал... Вот в средние века, если читал, схоласты любили спорить, сколько на свете ангелов. Сейчас с этим просто: сколько группировок - столько и ангелов. У солнцевских - свои хранители, у люберецких - свои. Весь преступный мир, почитай, крещеный... - Да я понимаю... - жалобно начал Пепельница. - Ты погоди, - остановил его Гриша. - Ты послушай. Тут как в шахматах. Мат ставят - пешки летят... Вот сунули тебя под колеса. Но тебя ж туда не просто так сунули, а чтобы подсечь того, кто сидел в "шестисотом"! То есть - типичная комбинация. Жертвуя тобой, спасали всех остальных... - Но он ведь хранитель... - беспомощно вымолвил Сергей. - Он же меня хранить обязан... - Значит, выходило, что так и так тебе пропадать... - утешил Гриша. - Если авторитет накроется, из шестерок тоже, сам понимаешь, мало кто уцелеет... А вот права ты, конечно, качать начал зря!.. Другого хранителя тебе подавай! Он ведь обидчивый, нарочно теперь подставлять будет. Как он сказал? Скоро опять понадобишься?.. М-да... Много хоть заплатили-то? Пепельница всхлипнул, плеснул себе еще водки и, ахнув ее залпом, утер слезу. Деньги - деньгами, но приносить себя в жертву ради незнакомых сорока двух человек?.. С двумя из них он, правда, уже познакомился... на свою голову... - А-а... раскреститься теперь... никак? Анархист нахмурился и в сильном сомнении поджал губы. - Да пожалуй, что никак, - сказал он наконец. - Это со мной они церемонятся, а с тобой не станут. Да и характер у тебя не тот. Тебе ж обязательно под крылышко к кому-нибудь надо... Разве что крышу сменить?.. В смысле - веру другую принять... - Какую? - жадно спросил Сергей. - Хм... - Гриша снова задумался. - А как, кстати, твоя фамилия? - Пепельница. Анархист вскинул брови. - Родственник? - с уважением осведомился он. - Однофамилец... Гриша озадаченно почесал хрусткую бородку. - Пепельница... Украина?.. Униаты, УНА-УНСО... Нет! - решительно сказал он. - Тогда уж лучше прямо в католики... Куришь? - Курю... - Значит, и в старообрядцы не примут... А в синагогу - пятым пунктом не вышел. Хотя... Капица, Маца, Пепельница... Может, и проканаешь под иудея... - А разве Капица?.. - Ну, раз академик... - Анархист хмыкнул, оживился. - А знаешь, синагога - это выход. В крайнем случае переправят в Израиль... - Ну да, в Израиль!.. - Сергей пригорюнился. - Там же сейчас пальба... эти... филистимляне! И потом - что толку? Если хранитель обидится, он меня и в Израиле достанет... - Вот там-то он тебя как раз и не достанет!.. В Израиле, чтоб ты знал, пропаганда христианства преследуется законом. Но тут, видишь, другие заморочки... Обрезание, то-се... - Ой!.. - испуганно сказал Сергей. - Вот и я о том же... - мрачно молвил Гриша. Пароход... плывет... набит... Рувимами... - пресекающимся, фальшивым от горя голосом напевал Пепельница, нетвердо ставя ноги на попрыгивающий вправо-влево тротуар. Брел куда глаза глядят. Милиционеры при виде него рассеянно отворачивались. Даже их проницательный ум с негодованием отвергал мысль, что у этого пьянчужки может найтись при себе сумма, способная заинтересовать правоохранительные органы. Пароход... плывет... Что же делать-то? Делать-то что? И как это его угораздило взять да и брякнуть в глаза: хочу, мол, другого хранителя!.. Откуда только отвага взялась? Всегда ведь был кроток, робок, ни начальству не перечил, ни супруге... Один только раз, на самой заре перестройки, нашел в себе силы проспать в знак протеста субботник - и то неудачно!.. До самого пробуждения таскал с Лениным бревно по Красной площади, проснулся - в холодном поту, весь разбитый... С херувимами... Сергей вспомнил крестившего его моложавого попа (темный цыганский взгляд, разбойничья борода) - и помянул батюшку тихим матерным словом. Нашел кому подсунуть!.. Тоже мне хранитель - наезд не мог как следует организовать! Теперь вот по его милости вся группировка под ударом, все сорок два человека... Капица, Маца, Пепельница... А что, если в самом деле принять иудаизм - и в Израиль? Евреи своих в обиду не дадут. И денег у них навалом - как-никак Россию продали... Да, но обрезание... Боли Сергей боялся сызмальства. Так, горестно перевирая крамольный мотивчик, он добрел до площади Согласия и Примирения (бывшая площадь Октябрьской Революции). Место уникальное, его даже туристам показывали. Справа сияли купола православного храма, слева торчал шпиль костела, сзади и спереди располагались синагога и мечеть (в прошлом - кожвендиспансер и спортивное общество "Трудовые резервы"). Оба здания были в строительных лесах, и Сергей вечно забывал, которое из них синагога. Кажется, вон то, без каланчи... Обрезание... Может, его сейчас как-нибудь обезболивают?.. Пепельница представил себе шприц с новокаином - и чуть не лишился чувств... А вот у кого бы все-таки спросить, которая из этих двух строек - синагога? Внимание Сергея привлекла группа смуглых носатых мужчин. Пепельница призадумался, потом бесшабашно махнул рукой и, стараясь не пошатываться, двинулся прямиком к незнакомцам. - Бр-ратаны! - решительно обратился он. - А не знаете, где тут обрезания делают? - Иди, да? - укоризненно сказал ему один из них. - Ти савсэм пьаный!.. - Нет, ну... я ж не бесплатно... - обиделся Пепельница и с гонором поволок из кармана шуршащую горсть купюр. Глаза незнакомца вспыхнули. - Дарагой! - вскричал он, вновь обретя дар речи. - Так бы и гаварил! За такие дэнги я тибя сам обрэжу! Обрезание Пепельнице сделали на дому. Самого обряда он на сей раз не запомнил вообще - не столько от боли, сколько от страха. Подпрыгнула температура, всю ночь прометался в бреду. Мерещились ему раскинутые веером пальмовые кроны и филистимлянин огромного роста, целящийся из рогатки. Очнулся лишь утром. По ветхим обоям порхали изумрудные блики. В перекосившемся кресле почему-то лежали два туго набитых мешка с черной трафаретной надписью: "Сахар", а посреди комнатенки стоял смуглый крылатый красавец кавказского типа. - Мусульман? - грозно и весело спросил он Пепельницу. - Я?.. - Сергей обмер и в ужасе натянул простыню до глаз. Свят-свят-свят!.. Неужели все-таки перепутал? Обрезался - да не в ту веру... - Мусульман! - приподняв простыню, удовлетворенно изрек крылатый красавец. - А я - твой хранитэл! - Он повернулся и ткнул лучезарным перстом в мешки с траурной надписью "Сахар". - А эта - гэксагэн... Стоило смыслу грозных слов проникнуть в сознание, как оно немедленно стало меркнуть. Последнее, что удалось услышать Пепельнице, уплывая в небытие, - это разухабисто-ленивую гармонику да циничный тенорок анархиста Гриши из распахнутой форточки: Пароход гребет винтами битыми. Будем рыбу мы кормить вахабитами... -------------------------------------------------------------------- "Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 17.01.2003 13:38
[X]