---------------------------------------------------------------
По тексту из журнала "PLAYBOY", NNo5/1999 (польская редакция),
перевел Виктор Язневич [email protected]
Компьютерная газета
---------------------------------------------------------------
Почти шесть лет я не был на Земле, путешествуя от планеты к планете в
густонаселенном созвездии Кассиопея. Возвращение было ужасно долгим, поэтому
я переписывал набело массу записок и анкет, собранных во время пребывания на
неизвестных до тех пор планетах. После приземления на Центральном
Евроазиатском Космодроме я незамедлительно направился к своему издателю,
рассчитывая на расширение моего предшествующего издания "Звездных дневников"
новыми трофеями. Меня так сильно увлекли удивительные явления, далеко не
пассивным свидетелем которых я был на восьмом Суперспутнике альфа Кассиопеи
Y (а может быть Эридана, так как сквозняк, возникший вследствие аварии
бортового вентилятора, ужасно перемешал мои записки: я делаю их на отдельных
карточках и всегда в спешке забываю пронумеровать), что я постоянно
возвращался мыслями к инопланетным исследованиям и совершенно не обратил
внимания на теперешний вид Земли. Собственно, я должен был отреагировать
сразу же после приземления, даже до того, как моя ракета остыла от
атмосферного трения: меня должно было удивить не только то, что таможенник,
с любезной улыбкой отдавая мне паспорт, заодно подставил мне ногу (я не
упал, так как второй таможенник подхватил меня под мышки), но кроме этого
оба они были одеты как-то необычно. Их пол не удавалось распознать: они
носили форменные блузы, переходящие ниже пояса во что-то наподобие таких же
форменных юбок, но они не были женщинами, потому что оба были усатыми, к
тому же тот, подставивший ногу, был с бакенбардами. Впрочем, благодаря
многолетнему опыту, зная, до какого уровня "все может изменяться", включая и
моду на одежду, уже только по дороге, в такси, присматриваясь к дорожному
движению, я от размышлений перешел к удивлению, а от удивления к
остолбевающему изумлению: после шести лет на Земле наступили такие перемены,
по сравнению с которыми все увиденное мною на спутниках Кассиопеи
оказывалось все более банальным, обычным и даже вряд ли заслуживающим
восстановления в памяти. Постепенно я стал сортировать у себя в голове то,
что видел на улицах, а заслуживающего внимания было много. Во-первых, было
похоже на то, что мужчины - если это были мужчины - носят сейчас платья или,
по крайней мере, шаровары наподобие юбок. Во-вторых, женщины вообще либо
ходили в брюках, либо в шубах, достигающих почти земли, а на головах имели
что-то такое, что не могу описать иначе, чем, призывая воображение,
застывший зоологический парк с разными зверюшками-миниатюрами. И, наконец,
за значительным количеством прохожих гнались какие-то люди, сжимающие в
руках сачки для ловли бабочек: во всяком случае мне так показалось. Я
рассудил, что не должен сразу же направляться - как первоначально
намеревался - в отель: следовало получить информацию обо всех произошедших в
мое отсутствие изменениях культуры, нравственности и, last but not least,
политики, чтобы избежать совершения какой-нибудь оплошности. Нужно,
наверное, заметить, что предварительное разведывание местных обычаев
является космической нормой для каждого астронавта, каким я уже много лет
являюсь, просто я никогда прежде, будучи на Земле или возвращаясь на Землю,
такого метода предварительного получения информации не практиковал:
вероятно, пришло время и для этого.
Как вы все, наверное, знаете, а некоторые даже помнят наизусть, столько
раз прочитавши мои планетарные репортажи, собранные в "Звездных дневниках",
мой друг профессор Тарантога имеет целый ряд кузенов с довольно
эксцентричными интересами. Один из них, который должен был мне посоветовать,
где я мог бы провести свой отпуск, является коллекционером самых
разнообразных надписей (graffitti) на стенах клозетов со всего мира. Другой,
с которым я познакомился, когда он собирался отправиться на наш земной
спутник Луну, занимается антрополого-кулинарной археологией, или старается
выяснить, кто, когда, как и зачем открыл шпинат, спаржу, кольраби, а
особенно 695 способов переработки творога именно тем, сегодня хорошо
известным французам, методом, дающим сотни и сотни сыров. Но мне скорее
нужен был иной, третий кузен Тарантоги, коньком которого или, скорее,
пассией была МОДА, в ее разнообразнейших проявлениях и исторических
тенденциях. Поэтому я дал водителю такси адрес этого третьего кузена, и
случаю было угодно, чтобы я застал его дома. Живет он в penthouse на крыше
колоссального небоскреба: сама крыша была преобразована в субтропический
сад, хозяин же встретил меня в чем-то наподобие беседки и сразу же провел в
квартиру, так как день был, несмотря на август (лето в северном полушарии
Земли), скорее холодным. Сама квартира на того, кто посещает ее впервые,
производит сильное и особенное впечатление, так как все стены, и даже
потолки, служат экспозицией больших плакатов с портретами лиц обоего пола,
одетых в соответствии с историческими эпохами в тоги, фраки, кринолины,
бикини, панталоны, наполеоновские сапоги с голенищами до середины бедра, и
даже отдельное помещение чудаковатый кузен отвел исключительно посмертным
рубашкам, а также другим видам одежды, в которые когда-либо живые одевали
умерших. Желая непременно поднять настроение и сделать обстановку нашей
встречи более теплой, хозяин провел меня в кабинет, в котором, как можно
было заметить с первого взгляда, он занимался совершенно другим: мне
показалось, что сейчас он уже перестал заниматься исследованиями изменений
моды, так как вокруг висели изображения динозавров, тиранозавров,
игуанодонов, плезиазавров, а на бюро на широко расставленных четырех ногах
стоял трицерапотс, точнее, его большая модель. Кузен Тарантоги, видя мое
удивление, сразу же сказал, развеяв мои ошибочные выводы:
- Ах нет, дорогой господин Тихий, я продолжаю заниматься тем же самым
явлением, которому посвятил жизнь с молодости. Я изучаю МОДУ, но только
сейчас это не мода в одежде, а в построении живых существ. Никто как-то до
этого не обратил внимание на то, что в различных геологических эпохах
эволюция двигалась прыжками: допустим, в юрском периоде модным было
передвижение в основном на ДВУХ ногах - посмотрите хотя бы на этих
страусоподобных тварей, или на тиранозавра, - а только потом дошло до
четвероногого бытия существ, из которых в первую очередь сформировались
четверорукие, например, обезьяны, а потом такие, как мы. Это интересно, но я
не приписываю себе пальму первенства, если речь идет об этом открытии (что
будто бы эволюция была миллионы лет МОДИСТКОЙ), это открыл Ларвин вместе с
Уэйнштейном. Но скажите же мне наконец, чем могу быть вам полезен?
Продолжение следует.