Мюррей Лейнстер
На двенадцатый день
Перевод с английского Э. Башиловой
В последнее время прошел слух о том, что господин Тадеуш
Байндер, всецело погруженный в занятия, которые он называет
научно-философскими изысканиями, опять с удовольствием
"колдует" в своей мастерской, или, как он говорит,
лаборатории. С виду это очень приятный, небольшого роста
розовощекий добряк. Однако... однако, может быть, кому-то
следовало бы заставить его прекратить эти, с позволения
сказать, исследования. Особые соображения на сей счет имеет
владелец такси по фамилии Стимс. Он до сих пор негодует,
вспоминая, что газеты в свое время изображали его убийцей
крупных масштабов и дали кличку "Чудовище за рулем". Кроме
Байндера, еще два человека вызывают бурную реакцию у Стимса:
девица Сьюзи Блепп, женихом которой он был в те незабываемые
дни, и полицейский Кассиди, неожиданно вмешавшийся в этот
роман. Однако вся история началась с совершенно, казалось
бы, ничем не примечательных событий, с экспериментов
господина Байндера. Проработав всю сознательную жизнь в
местной энергетической компании, он ушел на пенсию и
посвятил свободное время чтению и размышлению над
прочитанным. Он жадно впитывал мудрость, завещанную
человечеству такими светлыми умами, как Кант и Лейбниц,
Эйнштейн и Резерфорд. Господин Байндер с увлечением
занимался той областью науки, которая до него давным-давно
была предана забвению. Однако он сам недооценивал
достигнутых результатов. Это уж точно!
Итак, в один прекрасный день господин Байндер взял
такси, за рулем которого сидел Стимс, не знавший, что его
пассажир как раз перед этим закончил один из своих
экспериментов и сумел реализовать на практике закон
"проницаемости одного физического тела сквозь другое",
считавшийся до того времени отвлеченной философской
проблемой. Весь накопленный человечеством опыт утверждал,
что два тела не могут полностью совместиться, то есть в
какой-то определенный момент занимать один и тот же объем в
пространстве. Однако господин Байндер в свое время
предположил, что это вполне возможно. Он изобрел некое
приспособление. Проделал на нем бесчисленное количество
проб. Пришел в восторг от полученных результатов. И
отправился к другу, господину Макфаддену, чтобы рассказать о
своем открытии.
Итак, в пять часов пополудни, 3 мая 1984 года, дойдя до
угла, где пересекались Блисс и Келвинстрит, Тадеуш Байндер
увидел такси, стоявшее у обочины. Крепко прижимая к себе
сверток, завернутый в газету, он влез в машину и назвал
адрес своего друга. Поскольку водитель взглянул на него с
мрачной миной, он повторил адрес еще раз.
- Слышал, не глухой! - рявкнул Стимс и с той же кислой
физиономией влился в поток движущегося транспорта. Все шло,
как и следовало ожидать.
Обивка машины была грязной и рваной, а заднее сиденье
вытерто настолько, что казалось - в любую минуту одна из
пружин вонзится пассажиру в тело. Но господин Байндер не
замечал ничего: он размышлял о том, что выиграл давнишний
спор со своим другом. Доказательство, завернутое в газету,
покоилось у него на коленях.
Миновав Вернон-стрит, покатили дальше, по улице Дюпуи.
Тадеуш Байндер ликовал в душе: наконец-то он ответил на
вопрос, так давно не дававший ему покоя. На идею
проницаемости физических тел он наталкивался в литературе
неоднократно, и всякий раз она вызывала в его душе желание
осуществить ее на практике. Изложив свои рассуждения
Макфаддену, скептику по натуре, он услышал в ответ:
"Бред полнейший". Байндер утверждал, что разрешение
проблемы явится торжеством индуктивного мышления. Макфадден
только презрительно фыркал. "Я докажу тебе, что был прав!"
- провозгласил однажды Байндер. Именно это он и собирался
сделать сейчас.
Торжествуя в душе, он развернул сверток, чтобы еще раз
полюбоваться делом своих рук. Содержимым оказался кусок
мягкой оленьей кожи неправильной формы - когда- то,
возможно, она служила покрышкой для диванчика в гостиной.
Давленый рисунок, от которого почти ничего не осталось,
изображал сцену из "Гайаваты". Теперь кожа годилась,
пожалуй, лишь для того, чтобы протирать стекла автомобиля,
однако Байндер смотрел на нее с нескрываемой нежностью,
потому что именно в ней и заключался ответ на пресловутый
вопрос.
Внезапно перед машиной Стимса возникло другое такси.
Чтобы не врезаться в его багажник, водитель изо всех сил
нажал на педали. Взвизгнули тормоза, колеса замерли,
Байндер скатился со своего сиденья. Стимс обрушил на
другого шофера поток презрительных слов и получил в свой
адрес не менее уничтожающие эпитеты.
- Здорово я его отполировал? - гордо спросил Стимс,
обращаясь к своему пассажиру.
Ответа не последовало.
Обернувшись, он увидел, что заднее сиденье пусто.
Пассажир испарился.
Отъехав от безумного перекрестка, Стимс остановил машину
и, открыв заднюю дверцу, внимательно осмотрел ее изнутри.
Пассажира не было и на полу. Вместо него на куске оленьей
кожи лежали:
карманные золотые часы; немного денег - серебряных и
медных монет, перочинный нож, металлические петли,
сквозь которые продеваются шнурки в ботинках, очки
в металлическом футляре, дверные ключи на кольце и
пряжка от брючного ремня.
Стимс возмутился. "Хитер, подлец! Хотел прокатиться
бесплатно. Часов ты не увидишь, как своих ушей, это факт".
Переложив часы и деньги в карман, он вышвырнул на дорогу
все остальное. Стимс готов был выкинуть и оленью кожу ("На
кой она черт!"), но вспомнил, сколько язвительных замечаний
слышал от своей невесты, Сьюзи Блепп, по поводу
неприглядного "интерьера" машины. Не менее едкие
высказывания исходили и от ее мамаши, когда на правах
будущей тещи та каталась бесплатно. Расстелив кожу на
заднем сиденье, Стимс убедился, что она сделала свое дело,
пружина больше не выпирала так угрожающе из-под обивки.
Испытав нечто похожее на мрачное удовлетворение, Стимс
съездил в ломбард и заложил часы, после чего был намерен
вернуться к своему вполне законному занятию, а именно -
перевозке пассажиров. Но не тут-то было.
Энергично жестикулируя, на краю тротуара стояла миссис
Блепп. Чертыхаясь в душе, Стимс подкатил вплотную и открыл
заднюю дверцу. Солидная дама влезла в такси и, отдуваясь,
плюхнулась на сиденье.
- Моя дочь просила передать, что сегодня не может с вами
встретиться, - заявила миссис Блепп.
- Ах, вот оно что, - мрачно отозвался Стимс, - значит,
не может?
- Нет, - подтвердила мамаша. Сбросив туфли и
откинувшись на спинку, она приготовилась с полным комфортом
ехать до самого дома. О том, что Стимс откажется ее везти,
не могло быть и речи: при малейшем неповиновении миссис
Блепп устраивала страшный скандал своей дочери.
Остановившись перед знакомым домом (Сьюзи еще не
вернулась, конечно), шофер оглянулся назад, чтобы
попрощаться с миссис Блепп. И - остолбенел. Машина была
пуста.На заднем сиденье лежали:
медные и серебряные монеты, обручальное кольцо, футляр
из-под губной помады, спицы из корсета, шпильки для волос,
английская булавка, дешевая сверкающая брошь.
На полу валялись туфли солидного размера.
Из горла Стимса вырвалось хриплое проклятье. Тупо
озираясь, он несколько раз судорожно глотнул воздух, потом
включил скорость и дал газ, инстинктивно стремясь убраться с
этого места. Не нужны ему были неприятности - особенно,
если они имели отношение к Сьюзи. Однако нужны или не
нужны, а они уже были налицо!
От сегодняшних происшествий веяло какой-то жутью. Стимс
снова остановился и обследовал машину с большой
тщательностью. Оленья кожа, покрывавшая сиденье, выглядела
довольно презентабельно. Кроме нее и вышеперечисленных
предметов, в машине ничего не было - однако не было и
какой-нибудь дыры или отверстия, сквозь которое могла бы
провалиться мамаша Блепп. Выскакивать из машины на полном
ходу ей не пришло бы в голову, не говоря уж о том, что
никогда, ни при каких обстоятельствах, не бросила бы она
совсем хороших туфель. По всем признакам в жизнь нашего
таксиста вмешивались какие-то неведомые, необъяснимые силы.
Здесь было о чем подумать, и потому Стимс заехал в бар и
выпил несколько кружек пива. Но поскольку он не был
интеллектуалом по натуре, напряженная работа мысли всегда
вызывала у него головную боль. Посоветоваться с кем-нибудь
он тоже не мог, никто не поверил бы его рассказу.
- Я не виноват, - бормотал Стимс, глядя в пивную кружку,
- не виноват, и точка. Да разве Сьюзи мне поверит?
Придется считать, что ее матушку я сегодня не видел. Не
видел, и дело с концом.
На мрачные раздумья ушло довольно много времени, и когда
Стимс снова выехал на людную улицу, было около девяти часов
вечера. В половине десятого он остановился перед красным
светофором на Эверс-авеню. Кто-то без спроса открыл заднюю
дверцу и влез в такси.
- Эй, какого черта? Я не беру пассажиров.
В ответ к его спине прикоснулось что-то холодное и
твердое, и зловещий голос прошептал:
- Давай двигай, парень. Не вздумай визжать или
оглядываться.
Красный свет сменился зеленым, и в тот же миг Стимс
услышал крики "Ограбили! Держи их!" Ему приходилось
выжимать скорость, потому что холодный металл не отрывался
от спины, да и сам он не испытывал ни малейшего желания
оказаться в гуще перестрелки. Наконец, покрыв приличное
расстояние, он осмелился спросить:
- Куда везти-то?
Ответа не последовало. Замедлив ход, Стимс оглянулся.
В машине никого не было. Открыв заднюю дверь, Стимс увидел
на оленьей коже:
пистолет, серебряный соусник, семнадцать пар часов и
тридцать четыре золотых кольца. Напуганный еще более,
водитель снова сел за руль и поехал к дому. Оставив
машину во дворе, он едва добрался до двери своей квартиры.
Утром Стимса разбудил телефонный звонок. Сняв трубку,
он услышал, как Сьюзи, всхлипывая, старается объяснить ему
все сразу: мать не вернулась домой, и не позвонила, и на
улице страшный дождь, и...
- Не видал я твоей старухи, - раздраженно перебил Стимс.
- А ты, почему на свиданье не явилась?
Сьюзи рыдала. Она повторила все снова, потом сообщила,
что Кассиди навел справки и выяснил, что среди несчастных
случаев миссис Блепп не значится. Сьюзи просила Стимса
узнать как-нибудь, что же случилось с матерью.
Однако Стимс был не такой дурак, чтобы ввязываться в это
дело: при одной мысли о вчерашнем дне у него голова шла
кругом.
- Слушай, Сьюзи, мне надо деньги зарабатывать на нашу
свадьбу. Да и дождь льет как из ведра. Где я буду ее
искать? Объявится твоя мамаша, никуда не денется. Просто
загуляла.
Когда он вышел на улицу, дождь падал сплошной стеной;
такая погода обычно приносила барыш, но сейчас Стимса ничто
не радовало. Оглядев машину, он подумал, что, хотя вид у
нее и потрепанный, никаких улик незаметно. Часы показывали
десять утра.
Примерно к половине одиннадцатого не только спина, но и
все тело у Стимса покрылось испариной - от страха. Один
пассажир сменял другого, каждый называл адрес, спокойно
сидел в такси и ехал. А потом - исчезал. В неизвестном
направлении. - По неизвестной причине.
В одиннадцать часов сквозь плотную завесу дождя он
увидел постового Кассиди. Заметив знакомую машину, тот
жестом приказал остановиться. Стимс показал на заднее
сиденье - занято, мол, - и умчался, вздымая брызги фонтаном.
Он ехал прямо домой момент был слишком неподходящим для
того, чтобы сажать к себе полисмена! Оглядываясь по
сторонам, Стимс перетащил в свою квартиру четыре чемодана,
один портфель, три пары дамских туфель, букет красных роз,
сырую курицу.
В ящик письменного стола он выгрузил из карманов не
менее восьми пар часов, мужских и женских, четыре кольца,
одиннадцать браслетов и десять разного рода заколок и
булавок.
Как только он разложил добычу по местам, им овладела
злость.
- Какого дьявола ко мне привязался Кассиди? - закричал
он, обращаясь к чемоданам. - Думает, я загубил эту свиную
тушу?
Кипя от негодования, Стимс все же поехал разыскивать
полисмена. При виде блюстителя порядка, в сверкающем от
дождя плаще, лицо Стимса перекосилось, но он заставил себя
нажать на тормоза. Кассиди стал рассказывать, что Сьюзи
очень расстроена, - может быть, водитель случайно видел
вчера миссис Блепп?
- Я уже сказал ей, что не видел! - рявкнул Стимс. -
Хотя старая калоша не упустит случая, чтобы на мне
прокатиться. Да что я ее - съел?
Кассиди не ответил. Оно и понятно - ответить,
собственно, было нечего.
Как должен был, скажите на милость, поступить наш
водитель? Не мог же он совсем бросить свою работу: это
вызвало бы подозрения и расспросы. Не мог он, с другой
стороны, говорить всем подряд, что машина занята: это было
бы еще более странно. Получалось, что Стимс стал жертвой
каких-то диких, немыслимых обстоятельств.
Вообще, нужно оказать, что Стимс принадлежал к той
счастливой категории людей, которые умеют избавляться от
любых неприятностей довольно простым путем они приходят от
них в ярость.
Именно такая ситуация и была сейчас налицо. Пассажир
брал такси, садился в него и называл адрес - в глазах у
водителя он был непогрешим. Пассажир исчезал как сон,
оставив кое-что на память о себе. - Стимс начинал
чувствовать против него раздражение. К концу второго дня,
после очередной подобной "выходки", Стимс уже ненавидел всех
своих клиентов.
- Они мне заплатят за эти фокусы! - ворчал он,
перетаскивая в свое жилье чемоданы и портфели, - и заплатят
сполна! Они еще захотят получить назад свое барахлишко,
посмотрим, что из этого выйдет.
Вечером Стимс позвонил Сьюзи и справился о том, не
объявилась ли ее мамаша. Нет, не объявилась. Тогда жених
со свойственной ему широтой натуры предложил невесте пойти
куда-нибудь, где она смогла бы развлечься, забыть о своих
горестях. В ответ на это предложение Сьюзи чуть не
разразилась истерикой, и Стимсу пришлось снова призадуматься
над происходящим.
Что же мне делать, думал он, может быть, действительно
перестать ездить на проклятой машине, из которой люди
вываливаются самым непонятным образом? Но от этой мысли он
пришел в ужас.
- Хотите, чтоб я подох с голоду?! - завопил он. - Нет,
это не решение вопроса.
Осознать причину таинственных злоключений Стимс тоже не
мог. Он упускал из виду все то, что могло стать ключом к
разгадке: самым первым исчез г-н Байндер. После него в
машине осталась оленья кожа, сквозь которую "проваливались"
другие пассажиры, "забывая" на ней предметы только
металлические: все остальное валялось на полу или ехало в
багажнике. Однако сопоставить эти факты Стимс не
догадывался. Да и самого-то Байндера он совершенно забыл.
Прошел третий день. Миссис Блепп так и не нашлась. В
связи с этим Сьюзи стала питать к будущему мужу необъяснимую
неприязнь. По ее словам, Стимсу было наплевать на
исчезновение ее матери. Теперь Сьюзи обо всем советовалась
с Кассиди. Связавшись с Бюро несчастных случаев, тот, к
своему удивлению, узнал, что за последнее время в городе
резко возросло количество без вести пропавших граждан. В
душе Кассиди пробудилось служебное рвение: он решил, что
случай с миссис Блепп наводит его на след, и стал наблюдать
за Стимсом.
К концу четвертого дня описываемых в нашей истории
событий Стимс увидел в газетах заголовки:
"ПРОПАЛО 52 ЧЕЛОВЕКА! КТО ИХ ПОХИЩАЕТ?"
Газетные отчеты подчеркивали, что все пропавшие без
вести собирались брать такси, в связи с чем доведенные до
отчаяния родственники требовали от полиции принятия самых
решительных мер по отношению к их владельцам:
задержания, допросов с пристрастием и т. д.
- Чего захотели! - возмутился Стимс, прочитав и об
этом. - Допрос учинить! Хотят распугать всех пассажиров!
В сердцах скомкав газету, он направился к автомобилю.
Но не успел Стимс проехать и трех кварталов, как его
остановил пожилой толстяк, страдающий одышкой.
Расположившись поудобнее, пассажир развернул вечернюю газету
и спросил с деланным испугом!
- Надеюсь, вы не "Чудовище за рулем"?
Стимс бешено рванул рычаг переключения скоростей, первую
сотню метров он проехал, шипя как перегретый пар, рвущийся
из паровозной трубы. Потом заговорил тоном человека, с
трудом подавившего ярость Он отзывался о газетных репортерах
в выражениях настолько едких, что по сравнению с ними серная
кислота показалась бы водичкой. Стимс говорил все громче, с
нарастающей обидой. И к моменту, когда ему пришлось
остановиться перед красным светофором - было девять часов
сорок пять минут вечера, - он уже ораторствовал в полную
силу своих легких. На перекрестке двух оживленных улиц со
всех сторон сияли огнями витрины магазинов, и лицо нашего
героя было хорошо освещено.
Рядом остановилась машина полицейского патруля "Это он",
- сказал Кассиди своему водителю и, выйдя из машины,
заглянул в окошко Стимса.
- Вы, капиталисты, - пронзительно кричал тот, - думаете,
что раз у вас деньги в кармане, значит, вам все можно! Да,
вот такие, как вы...
- Послушай, - вмешался Кассиди, - с кем ты споришь?
Стимс чуть не подпрыгнул на своем сиденье: и этот
здесь! Приятная встреча, ничего не скажешь. Но вслух
сказал:
- Да вот этот тип, позади меня, говорит...
- Какой тип? - Кассиди внимательно осмотрел машину. -
Где это, позади тебя?
Стимс обернулся. Вместо пассажира на оленьей шкуре
лежали:
слуховой аппарат, часы, авторучка, серебряные монеты,
брючные пуговицы, зубцы от застежки-"молнии", пряжка
от ремня.
Кассиди сел за спиной Стимса.
- В полицию, - приказал он. - Я уже несколько дней
слежу за тобой, голубчик. Не вздумай пробовать свои штучки
на мне.
Стимс чуть не задохнулся от возмущения: какая
чудовищная несправедливость! Однако свернул к полицейскому
участку: патрульный автомобиль следовал по пятам.
Наконец, обретя дар речи, шофер закричал:
- Да в чем я виноват, черт побери!
И этот вопрос остался без ответа.
Теперь, по прошествии определенного времени, Стимс
снова, хотя и не очень спокойно, может говорить обо всем,
что произошло в те дни. В его квартире произвели обыск;
полиция обнаружила вещи, когда-то принадлежавшие всем тем,
кто имел неосторожность воспользоваться услугами таксиста.
Револьвер Кассиди, его свисток и личный знак, наручники,
кастет и прочие аксессуары полицейской службы были
выставлены в специальной витрине участка, в память о его
беззаветной преданности долгу.
Водитель Стимс прославился моментально: вся страна
узнала, что именно он и есть тот самый таинственный убийца,
"Чудовище за рулем".
Итак, водителю Стимсу предъявили обвинение в убийстве
семидесяти одного человека - их было бы семьдесят два,
заметь хоть кто-нибудь исчезновение господина Байндера.
Несмотря на отчаянные крики протеста со стороны обвиняемого,
его упрятали за решетку, без права быть взятым на поруки.
Газеты подняли страшную шумиху вокруг персоны Стимса.
И вдруг дело приняло совершенно неожиданный оборот. В
здание полицейского участка вошел, прихрамывая, Кассиди.
Полисмен рассказал, что каким-то непонятным образом вылетел
из такси, в котором направлялся в участок. Очнувшись, он
обнаружил пропажу своего личного знака, свистка, револьвера,
наручников, кастета и других вещей. Ботинки распались на
части, как только он оторвал ноги от земли - видимо, в них
не осталось гвоздей. О чем он и считал необходимым написать
рапорт.
Еще через час на одной из улиц нашли пожилого толстяка,
лежавшего на тротуаре почти без признаков жизни. Он
рассказал, что позволил себе подшутить над шофером, после
чего тот выбросил его на мостовую. В кармане не осталось ни
слухового аппарата, ни авторучки, ни часов, а на брюках ни
одной пуговицы.
В скором времени один за другим, на улицах города стали
появляться прочие жертвы "Чудовища" - вид у каждого был в
большей или меньшей степени растерзанный. Ни один из них не
подозревал, что его долго разыскивали: "Я сел в такси, из
которого меня вышвырнули, вслед за чем я и явился в полицию,
чтобы заявить о нанесенном оскорблении". За четыре часа
прибыло девять человек из тех, кто "пропал" примерно пять
дней назад; за шесть часов появилось еще пятнадцать,
отсутствовавших шесть или семь дней. Через сутки "нашлось"
уже пятьдесят девять человек. На очной ставке со Стимсом
все утверждали, что именно он повинен в их злоключениях.
Проявляя незаурядную проницательность, полиция отметила
следующую закономерность: чем позже исчез из поля зрения
человек, тем раньше он объявился. И когда в участок влетела
разъяренная миссис Блепп, крича, что некий Стимс украл у нее
обручальное кольцо, туфли и зачем-то вытащил спицы из
корсета, - всем стало ясно, что конец близок.
Он был не просто близок - он уже наступил. Господин
Байндер очнулся на проезжей части улицы и вспомнил, что 3
мая днем, часов в пять, ехал к Макфаддену. Теперь же в
городе была ночь, в карманах у него не оказалось ни часов,
ни мелочи, а брюки сваливались. Байндер поплелся домой:
расстояние не превышало двух кварталов. Из груды газет,
накопившихся под дверью, он с удивлением узнал, что уже 14
мая, и прочел о событиях последних дней.
Тадеуш Байндер заварил чаю покрепче, налил себе стакан и
стал сосредоточенно думать. Он припомнил, что, выйдя из
дома, сел в такси и, развернув сверток, стал любоваться
оленьей кожей, которая как раз перед этим помогла ему
доказать, что проницаемость предметов вполне осуществима на
практике...
Опираясь на свои технические знания и практический опыт,
Байндер без особого труда смог объяснить все случившееся.
Однако вопрос был интересен не только с точки зрения
научной; приходилось принимать во внимание и юридическую его
сторону. Семьдесят один человек мог подать на Байндера в
суд - при этой мысли он содрогнулся. И решил держать язык
за зубами.
И все же на следующий день он направился к своему другу
Макфаддену.
- Боже мой, жив и невредим! - воскликнул тот. - А я
считал тебя жертвой "Чудовища". Где ты пропадал?
- Попробую объяснить. Выслушай меня, Джордж.
Тадеуш Байндер рассказал другу о том, что, по всем
признакам, он разгадал тайну проницаемости одного
физического тела сквозь другое. Атомы, из которых состоят
самые твердые вещества, говорил он, очень малы, а расстояние
между ними сравнительно велико. Другими словами, между
атомами любого твердого тела столько же пустоты, сколько
между атомами, скажем, облаков: нейтроны и космические лучи
проходят сквозь них совершенно свободно. С другой стороны,
два облака так же не могут проникнуть одно сквозь другое,
как два твердых тела. Атомы облаков не разлетаются
врассыпную, потому что они "подвешены" в частицах воздуха, а
атомы твердых тел скреплены между собой электромагнитными
полями, которое каждый из них создает. Однако, если отнять
у поля его сопротивляемость, в структуре твердого тела
появится уйма пробелов, сквозь которые может проникнуть
другое тело, не менее твердое.
- Именно к этому я и стремился в своих опытах, -
продолжал Байндер. - Уничтожить целиком сопротивляемость
полей, мешающую проникновению "чужих" атомов, я не смог,
удалось лишь слегка ее нейтрализовать. Я обработал кусок
оленьей кожи таким образом, что мог "пропихнуть" через нее
почти все. Говорю "почти" потому, что металл не захотел мне
подчиниться, он оставался на своем месте. В тот день, 5
мая, я и хотел тебе все это продемонстрировать.
- Ну и где же ты пропадал с тех пор? Если всему этому
поверить.
- Сейчас расскажу. Ты знаешь, что электромагнитные поля
держат каждый атом на своем месте с помощью сил, действующих
друг на друга в трех взаимно перпендикулярных направлениях
горизонтальном, вертикальном и поперечном. Если между ними
пытается втиснуться "чужой" атом, поля его выталкивают.
Когда я их нейтрализовал, они и продолжали выталкивать,
действуя по тем же взаимно перпендикулярным направлениям. В
новом направлении они втягивали эти атомы.
- В новом направлении? Но ведь это было бы уже
четвертое измерение.
- Это и было четвертое измерение, но совершенно
неожиданное измерение во времени. Когда я упал на оленью
кожу, ее атомы, действуя на те, из которых состою я,
заставили меня двигаться во времени Они забросили меня
вперед, в двенадцатый день с того самого момента. А для вас
этот день наступил только сегодня.
- Но атомы вещества, обработанного таким образом, -
продолжал Байндер, - постепенно теряют свои свойства.
Поэтому каждый день они засылали людей на все меньшую и
меньшую временную дистанцию. Судя по сообщениям газет,
последние "подопытные" оказались всего лишь в
послезавтрашнем дне. А сейчас, может быть, атомы в оленьей
коже вернулись в прежнее состояние и больше никого не
пропустят.
- Ты думаешь?
- Боюсь, что это так и есть. Я мог бы, конечно,
добиться полной проницаемости, но ведь от нее нет никакой
практической пользы. Лучше я займусь множимостью.
- Множимостью? А это что еще такое?
- Понимаешь, - начал Байндер с энтузиазмом, - существует
философское положение, согласно которому один и тот же
предмет способен одновременно находиться в нескольких
местах. Представляешь, какие в этом таятся
возможности?!
| [X] |