Виктор Леденев. Последний полет---------------------------------------------------------------
© Copyright Виктор Иванович Леденев
Email: ew1af(а)mail.ru
Date: 5 Jun 2004
WWW: http://zhurnal.lib.ru/l/ledenew_w_i/
WWW: http://artofwar.ru/l/ledenew_w/
--------------------------------------------------------------- Я никогда не слыхал о таком преступлении,
которое не мог бы совершить сам.
Гете. Двухмоторная "Сессна-302" взвыла двигателями и медленно покатилась по
зеленому полю аэродрома, увлекая за собой краснокрылый планер. Техник
некоторое время бежал, поддерживая крыло планера, пока оно не почувствовало
набегающий поток воздуха и не приняло его. "Сессна" еще заканчивала разбег,
а легкий планер уже парил, пока еще привязанный к самолету легким тросом.
Как пара весенних уток, самолет и планер большими кругами набирали высоту.
Наконец пилот планера почувствовал плотный удар теплого воздуха снизу и
радостно прокричал пилоту "Сессны": "Есть! Я его поймал!"
Трос отделился от носа планера и ушел вслед за кивающим крыльями
самолетом. Планер остался один в голубом небе. Красные крылья опирались на
мощный восходящий поток и пилот умело вел легкий аппарат по спирали, с
каждым витком набирая высоту. Альтиметр показывал уже почти две тысячи
метров, пилот мог разглядеть не только шеренги белых ветряков на побережье,
но и датский берег, темной полосой лежащий на той стороне сверкающего на
солнце Орезунда. Неподалеку виднелись красные черепичные крыши домов и
темно-зеленые шпили соборов Ландскруны.
Правая педаль пошла вперед, ручка - чуть влево и планер осторожно,
словно нехотя покинул поток. Пилот взглянул на альтиметр - ровно две с
половиной. Можно. Он выровнял машину, потом отдал ручку вперед.... Карл Свенссон очень любил датское пиво. Маленькое кафе с гролмким
названием "Конунг Карл" и со столиками на улице давно стало его любимым
местом в жаркие летние дни. А сегодня было очень жарко, даже для южной
Швеции. Свенссон с удовольствием выпил почти полкружки зараз, высоко задрав
свою громадную бороду, глядя на которую хотелось искать там остатки
вчерашней яичницы, когда в поле его зрения попал краснокрылый планер,
выписывавший в небе немыслимые пируэты. Свенссон забыл о пиве.
- Смотри, смотри! Эй, Густав, - обратился он к старому приятелю, -
смотри, вон, видишь планер? Это мой сосед летает! Друг, можно сказать! Да,
брось ты свое пиво, посмотри, что он выделывает. Вот дает!
Приятели уставились в небо.
-- Откуда ты знаешь, что это твой сосед? Мало ли там, на аэродроме
таких ребят...
-- Не скажи. Это Стен на своем любимом планере.
-- Богатый у тебя сосед, если у него свой планер.
-- Да нет, это планер клубный, но только он на нем и летает. Он особый,
пилотажный. Видишь, что вытворяет? А у них там, в клубе одни мальчишки,
в
основном, им пока такую пташку не доверяют, а Стен - он молодчина! Еще
когда служил в полиции, каждую субботу и воскресенье на аэродроме пропадал.
Если не расследовал что-нибудь, конечно...
-- Так он полицейский?
-- Был. Теперь в отставке. Он говорил, вот выйду на пенсию, тогда и
полетаю вдоволь. Видать вернулся из своего Сингапура.
-- А туда-то зачем его понесло?
-- Сестра у него там живет, вот и решил входное пособие потратить на
путешествие. Видать вернулся.... Нет, ты посмотри, что он делает!
Красный планер раскрутил вторую подряд мертвую петлю, потом сделал
пологую горку, немного спикировал, чтобы свалиться в короткий штопор, после
чего развернулся, сделал медленную, выполненную с особым шиком, бочку и
устремился вновь на поиск потока. Теплый воздух вновь понес его вверх
кругами, все выше и выше. Пилот, бормоча про себя знаменитую присказку
любого планериста о том, что ветер, чем выше, тем правее, удовлетворенно
похлопал рукой в перчатке по приборному щитку, аппарат ему определенно
нравился. Планер словно бы сам почувствовал ветер и разворачивался против
него, не теряя потока. Надо все повторить, подумал пилот, только вот высоты
маловато, еще бы чуточку повыше...
В динамик радиостанции руководителя полетов на аэродроме летного клуба
"Верлуфт" ворвался незнакомый резкий голос.
-- Вызываю аэродром "Верлуфт".
Руководитель полетов Рудольф Брок, немолодой отставной летчик, почти
дремал на своем любимом кресле. Делать было нечего, в воздухе находилась
всего одна машина, да и та в поддержке не нуждалась.
-- Аэроклуб "Верлуфт". Я - руководитель полетов. Слушаю.
-- Говорит диспетчер аэропорта Каструп. Кто это там болтается из ваших
в нашем коридоре?
Старый летчик обиделся.
-- У нас никто не болтается, у нас летают.
-- Это у нас летают, а у вас шастают там, где не положено. Он уже целый
час вертелся, но в своем эшелоне, а теперь залез в наш. Спроси его сам, что
он там делает, на трех тысячах. Пусть убирается, я пока жаловаться не буду.
Диспетчер отключился, старый пилот выбрался из полосатой будки и,
задрав голову, стал искать в небе красный крестик планера. Потом бросил
бесполезное занятие и схватил микрофон.
-- "Сьерра Майк два Фокстрот, я - Сьерра Майк два Альфа. Говорит
руководитель полетов. Вы зашли в северо-восточный коридор подлета аэропорта
Каструп. Срочно покиньте его. Повторяю...
Пилот на взволнованный призыв руководителя полетов отреагировал
мгновенно.
-- Роджер, Сьерра Майк два Альфа. Покидаю коридор.
Высотомер показал, да, он занял чужой эшелон - почти три с половиной
тысячи... Ничего, сейчас мы это исправим, еще немного доверну и прости
прощай поток, дальше мы пойдем сами. Пилот сбросил полотняный шлемофон и
надел наушники от плейера, ему нравилось кувыркаться в воздухе под ураганное
завывание тяжелого рока. Громкость была максимальной и пилот не услышал
негромкий хлопок прямо у себя над головой... Свенссон уже третий раз заказывал пиво и все не мог остановиться,
рассказывая, какой у него замечательный сосед. Его приятелю уже надоели
эти излияния и он высматривал в небе планер, надеясь, что мастерство пилота
отвлечет старика от болтовни. Планер он увидел первым. Старики молча
уставились в небо. Аппарат не это раз не выписывал причудливые фигуры, а шел
вниз короткими кругами, заваливаясь на одно крыло. Свенссон, снова завопил.
-- Смотри, смотри! Это у них называется штопор. Вот сейчас он из него
выйдет и пойдет вверх.
Но планер упрямо продолжал выписывать все те же монотонные круги,
которые становились все меньше и меньше, а скорость снижения все возрастала.
До стариков дошло, что дело неладно, хотя они надеялись, что это всего лишь
очередная сложная фигура пилотажа. Из-за близко стоящих домой они не
увидели, как аппарат врезался в землю... Стен Сандгрен не успел купить шведскую газету в Каструпе, его и других
пассажиров оперативно посадили в автобус и через двадцать минут после
приземления самолета они уже мчались на катамаране компании "SAS",
пересекая пролив, к шведскому берегу. Ожидая багаж, Стен, наконец, добрался
до автомата и с удовольствием держал в руках родимую "Зюдсвенске дагбладет".
За три месяца в Сингапуре Стену настолько осточертела местная экзотика, что
теперь его радовало даже скучное оформление газеты. На первой полосе ничего
особенного, дальше.... Дальше... Так, спортивная страница... С газетной
полосы на него улыбаясь смотрел Андреас Сундин, коллега по планерному клубу.
Большие буквы не оставляли сомнений - "Банкир разбился на своем
"Скайрейсере". Стен впился глазами в статью.
"В воскресенье близ Ландскруны разбился на своем планере директор
правления банка "Каспер" Андреас Сундин.... опытный пилот.... замечательный
планер... обычный воскресный полет... по необъяснимой причине планер
сорвался в штопор и не вышел из него... мастерство пилота... Имя Сундина
недавно упоминалось в докладе комиссии по расследованию финансовых
преступлений, однако обвинение ему до сих пор не было предъявлено....
Возможно, самоубийство..."
Какая ерунда! Как это не вышел из штопора? Он не мальчик, а на такой
машине это сделал бы даже школьник... Какое самоубийство? Нет, чушь
собачья... Авария, случай, тот, который подстерегает каждого, кто хочет
оторваться от земли? Возможно... Вечно эти репортеры наврут с три короба.
Надо бы узнать подробнее, что же там все-таки произошло? В этот момент Стен даже забыл, что недолюбливал этого самодовольного
банкира, ему не нравился его снисходительный тон богатого человека и
развязные манеры. Смерть заставила забыть об этих мелочах, она поставила
точку. Был человек, а теперь нет человека и кому какое дело до его
недостатков... Полицейских на аэродроме уже не было. Они опросили всех, кто в
воскресенье обслуживал полеты - руководителя, механиков, аэродромных
служащих, даже сторожа и быстро уехали, по привычке завывая сиреной. Обломки
планера перевезли в пустой ангар и механики деталь за деталью раскладывали
их на полу. От кабины пилота мало что осталось, она врезалась в скальный
выступ на берегу и рассыпалась на сотни обломков.
Красные крылья на вид казались практически целыми - от удара они
отвалились от фюзеляжа и теперь сиротливо лежали, как воспоминание о полете.
Здесь же копошились в обломках и сортировали их два эксперта из авиационной
комиссии по катастрофам. Стен с грустью посмотрел на останки славного летуна
и отвернулся, когда один из механиков начал отскабливать кровь с куска
плексигласа..
На аэродроме собралось все руководство клуба, старый пилот,
руководитель полетов, был временно отстранен от работы и теперь бродил в
одиночестве, ища хоть кого-нибудь, кто еще не слышал его печальную историю.
Тут ему и попался на глаза Стен, стоящий у краснокрылого близнеца
разбившегося планера. Клубный "Скайрейсер", казалось, тоже грустил о
погибшем собрате, его крылья прогнулись на неимоверной длине, как опущенные
руки убитого горем человека.
-- Смотришь? Смотри, смотри... Все знаешь?
-- Здравствуй, Рудольф. Давно не виделись. Так что же у вас тут
случилось?
-- Здравствуй, Стен. Ты мне должен верить, Стен, ты же не один год меня
знаешь! Я и понятия не имею, как он туда попал.
-- Кто попал, куда?
-- Да этот, чемпион...
-- Рудольф, не говори загадками, я только что прилетел из Сингапура,
вот прочел в газете и приехал. Расскажи, кто и куда попал? Какой чемпион?
-- Ты, что, еще ничего не знаешь?
-- Абсолютно. Так что давай, рассказывай.
-- Ты действительно ничего не знаешь?
-- Не знаю и хватит об этом спрашивать. Рассказывай все по порядку.
Они пошли в небольшое кафе самообслуживания, сварили по чашке
крепчайшего кофе и старый пилот подробно изложил все события воскресного
утра. Что-что, а память у него была профессиональной. Брок не упустил ни
одной мелочи, даже время событий запомнил с точностью до минуты. Только в
самом конце рассказа он начал опять волноваться.
- И тут приходит ко мне Йен, ну, ты знаешь, молодой парнишка, и
говорит, все, мол, отлетался наш чемпион. Разбился. А я никак в толк взять
не могу, о чем это он толкует? А Йен опять, привет, говорит, чемпиону и чего
это он даже не попытался с парашютом выпрыгнуть? А я опять не врубаюсь.
Тогда парень мне и объяснил, что в тот день не Сундин был в планере, а этот
самый Крис Янсен.
-- Постой, постой. Это какой Янсен, чемпион Швеции? Ты о нем говоришь?
-- А о ком же еще? Я тебе все время толкую, что этот мальчишка Йен
видел, как Сундин подошел к планеру вместе с Янсеном и тот сел в аппарат, а
Сундин - в машину, ты же знаешь его "Феррари", и уехал. Я ничего не заметил,
правда обратил внимание, что голос по радио какой-то не такой, но кто ж его
знает, голос и все, на команды реагирует, а что еще мне надо. Пусть хоть
петухом поет.
-- Так. Интересно, значит, не Сундин разбился, а этот Янсен? А как же
газета? Я же сам прочел еще в терминале Мальмо...
-- Что газета? Эти шелкоперы тут и не были до сегодняшнего дня. Кто-то
позвонил из газеты, им тоже кто-то сообщил об аварии, спросили, кто
летал, кто разбился, а один из механиков ответил - Сундин, мол, летал и все.
Он же не знал, что там этот, ну, чемпион... Вот они и напридумывали сами.
-- А как это Янсен попал на аэродром?
-- Откуда мне знать, Йен говорит, что он приехал вместе с Сундиным. Оба
были в комбинезонах, вроде как готовы оба к полету, только вот полетел
Янсен. И что могло с ним приключиться? Ведь чемпион же!
Стен задумался. То, что сообщил ему пилот, был неожиданностью. Он уже
как-то свыкся с мыслью, что погиб Андреас Сундин, а получается, что нет.
Сундин, выходит, жив и здоров, но почему же его нет здесь? Ведь погиб, судя
по всему, его друг или, по меньшей мере, хороший знакомый? Планер такого
класса кому-нибудь случайному человеку не доверишь, а Сундин хорошо знал
цену и планеру и вообще деньгам, чтобы так рисковать. Нет, что-то здесь не
так. В Стене проснулся полицейский, он привычно рассортировал факты и понял,
где и у кого ему предстоит выяснить недостающие детали. Все личные телефоны Андреаса Сундина молчали. Стен связался с банком,
один из служащих вежливо ответил, что директора сегодня нет, и не было с
прошлой пятницы. Где он, служащий не знал. Тут в голову Стену пришла шальная
догадка и он поспешил ее проверить.
-- Скажите, в вашем банке работает Крис Янсен?
-- Конечно, он личный помощник господина директора и главный
программист банка, только его тоже нет на месте, очевидно, он уехал с
господином директором.
Кое-что прояснилось. Янсен не был случайным знакомым банкира. Однако,
почему же бывший чемпион ни разу не появлялся здесь, на аэродроме раньше? Да
и Сундин ни разу обмолвился о таком знаменитом служащем, обычно он любил
упомянуть пару-тройку звучных имен, если был с ними знаком... Стен побродил
еще по аэродрому, поговорил с Йеном, молодым механиком, но тот ничего нового
не мог добавить к рассказу старого пилота. Все в то утро было именно так -
Сундин приехал около 10 утра на своем "Феррари" с Крисом Янсеном. Оба были
готовы к полету. Они прошли к личному "Скайрейсеру" Сундина, который уже
заранее подготовили к полету механики и в планер сел не Сундин, а Янсен.
Взлетели, планер попал в поток, поднялся до заданного эшелона и начал
выполнять фигуры высшего пилотажа. После первого каскада пилот снова начал
набирать высоту, вошел в коридор аэропорта Каструп в 11.34, когда
последовало предупреждение диспетчера. На команду покинуть коридор пилот
отреагировал и.... Больше никто ничего не знал. Потом, в 12.23 раздался
звонок из Ландскруны. Звонил некий Свенссон, который и сообщил, что наблюдал
падении планера. На место падения в полукилометре от берега Орезунда выехала
спасательная команда аэродрома и две пожарных машины из Ландскруны. Пожара
не было, планер разбился вдребезги, пилота отправили в Мальмо, в морг, а
обломки в течение дня собирали и привозили на аэродром. Кто-то позвонил из
газеты и получил подтверждение, что разбился планер Андреаса Сундина, о чем
газета и поведала читателям. Досадный прокол для газеты, но так им и надо,
этим пронырам, злорадно подумал Стен и улыбнулся. Потом вспомнил о Свенссоне
из Ландскруны, уж не его ли это сосед сообщил на аэродром об аварии?
Дотошный старик...
Догадка оказалась верной. Старину Свенссона Стен нашел в его любимом
кафе за привычной кружкой пива. Старик был горд вниманием и подробно, с
множеством ненужных деталей описал все, что видел в воскресное утро.
-- Значит, во второй раз после подъема планер не выписывал пируэты, а
просто крутился?
-- Точно! Никаких тебе фигур и мертвых петель. Просто вертелся все
быстрее и быстрее. Над землей и вовсе быстро. А вот, как падал, не могу
сказать, не видел, дома помешали. А я сразу звонить побежал, думал, что это
ты там, в этом планере... Даже выпил лишнюю кружку... За упокой, так
сказать... Извини.
-- Да ладно. Все ясно. Что ж, приятного вечера.
Итак, одна важная деталь - с планером или пилотом что-то случилось
где-то там, на высоте, а не во время пилотирования фигур. Именно что-то
случилось, иначе такой опытный пилот не мог так долго крутиться в плоском
штопоре и не предпринять попыток к спасению. Парашют на месте, кабина было
плотно закрыта, это Стен успел узнать у специалистов, собиравших обломки.
Значит, Янсен не пытался покинуть планер. Не было, видимо, и попыток вывести
аппарат из штопора. Это говорило о многом. За завтраком в кафе Стен развернул очередной номер газеты. На
спортивной странице репортер ограничился коротенькой заметкой, что
расследованием аварии планера Андреса Сундина занимается авиационная
комиссия и что результаты будут обязательно опубликованы. Стен усмехнулся,
видя, как газета попыталась замазать собственную ошибку. Они не написали,
что погиб другой человек, а ограничились полуправдой - действительно,
разбился планер господина Сундина, но вот кто сидел в этом планере, газета
скромно умолчала. Ничего, скоро очухаются и растрезвонят
о гибели чемпиона на всю катушку.
Стен решил повидать старых друзей из полицейского управления Мальмо,
заодно и порасспросить, что они там накопали на этого Сундина. Проезжая мимо
громады здания "Зюдсвенске дагбладет" Стен еще раз злорадно усмехнулся. В управлении ничего не изменилось с того дня, когда Стен Сандгрен стал
инспектором в отставке. Тот же унылый коридор, те же обшарпанные двери
и
неистребимый запах полицейского участка, одинаковый для всех стран
мира. Густав Лунц с удовольствием глядел на своего бывшего коллегу - отпуск
явно пошел на пользу Сандгрену, хотя и раньше инспектор на здоровье не
жаловался.
-- Ну и как там живут, в Сингапуре этом? Это где, в Австралии? Как
сестра?
-- Спасибо, все хорошо. Только одного не могу понять, как они там
существуют в этой жаре?
-- Привычка, Стен, привычка. Мы с тобой люди северные, а они любят, где
потеплее.
-- Но не до такой же степени, черт возьми! Я не вылезал из моря, но это
мало помогало - температура воды выше, чем у нас в воздухе! Если бы не
пиво... Но и у вас, я смотрю, становится жарковато.
-- Что ты имеешь в виду? - насторожился Лунц.
-- А вот это самое. - Стен протянул газету с портретом Сундина.
-- Ах, это... Пустяки. Это уже не наше дело. Обыкновенная случайность.
Мало ли трупов мы собираем на шоссе, а тут - в воздухе... Я послал на
аэродром мальчишек-стажеров, до сих пор сочиняют отчет. Сам знаешь, как они
в таком возрасте любят землю рыть.
-- Знаю. А что за намеки на какие-то финансовые махинации?
-- Теперь это тоже не имеет никакого значения. С мертвого много не
спросишь. Финансовое управление и налоговая полиция почти год копали под
этого Сундина. Накопали целый воз, по восемнадцати пунктам. Даже, если бы не
все доказали в суде, все равно в общей сложности лет восемь бы этому Сундину
припаяли. Я сегодня должен был получить санкцию прокурора на его задержание
и обыск в доме и банке. Да только вот все напрасно. Ушел, сукин сын, туда,
где я его не достану. Ну, и ладно, нам хлопот меньше.
-- Так, говоришь, стажеры еще отчет не принесли? Отлично, значит я
вместо них тебя порадую - жив твой Сундин и здоров, по всей вероятности.
-- Постой, но как же...
-- А никак. Планер разбился действительно его собственный за
полмиллиона долларов, а вот сидел в планере не он, а некий Крис Янсен. Ты
хоть в морге опознание-то проводил?
-- Да нет, думали сделать это сегодня. Куда спешить, и родственники
пока не объявлялись. Вроде ясно все было... Кстати, откуда он, этот Янсон?
-- Насколько я помню, он живет в Гетеборге, а как очутился в Мальмо,
тебе надо выяснить.
-- Вот черт! Как же я так опростоволосился?
Лунц явно разволновался, на что Стен смотрел с легкой улыбкой человека,
над которым больше не было никакого начальства и потому чувствовал себя
абсолютно счастливым. Беготня Лунца по кабинету забавляла его.
-- Да не принимай ты все так близко к сердцу.
-- Тебе теперь легко говорить, а что будет со мной? Прокурор давно на
меня зуб имеет, теперь отыграется вволю. Я же сам отменил задержание и
обыск, а что сейчас? Снова идти за постановлением?
Лунц даже застонал от несправедливости судьбы.
-- Хочешь, дам совет? Ты не жди постановления, а иди и арестуй этого
типа. Только вот, боюсь, что он уже далеко.
-- То есть, как далеко? Ты хочешь сказать, что он слинял отсюда?
-- У нас свободная страна и каждый гражданин свободен, если его не
разыскивает полиция, а она Сундина с понедельника уже не разыскивает. Вот он
и решил не дожидаться... Самолеты летают, автобусы ездят, корабли плавают -
ищите, господин Лунц! На аэродроме Стен направился прямиком к ангару, где по частям планера
специалисты пытались понять причину аварии. Стен скромно присел на
стремянку и внимательно наблюдал за работой механиков. Крылья, почти целые,
лежали в стороне, от фюзеляжа остались только части стрингеров и обшивки, а
хвостовое оперение вообще рассыпалось на мелкие куски. Механики
восстанавливали систему тросов управления и, насколько Стен мог судить, она
была в полном порядке. Значит, дело не в обрыве одного из стальных тросиков,
этой наиболее частой причине отказа управления. Нет, англичане строить
планеры умеют, ничего не скажешь... Стен передвинул стремянку поближе к обломкам и стал пристально, деталь
за деталью рассматривать то, что еще недавно было изящной каплевидной
кабиной замечательного планера. Кресло пилота практически не пострадало -
ниша для парашюта, правда, была пуста, - парашют исследовали отдельно. В
стороне лежали шлемофон и разбитый музыкальный плейер. Стен тихо спросил
одного из экспертов.
-- А что, шлемофон был у него не на голове?
-- Нет, его нашли под креслом, а в ушах у того парня торчали наушники
от плейера. Странный малый, но летал он отлично, я видел его первый каскад
фигур, Высший класс. А потом чем-то занялся и не заметил, что случилось.
-- Да, летал он хорошо, только вот приземлился неудачно...
Стен обратил внимание на дополнительный прибор, прикрепленный позади к
спинке кресла.
- А это еще что? На другом "Скайрейсере" такого нет, я точно знаю.
Механик улыбнулся.
-- А это было личная техника Андреаса, как он называл эту штуку -
"будильник".
-- Будильник? Он что, засыпал в полете?
-- Нет, что вы. Это ему специально кто-то изготовил прибор, который
сигнализировал звуком о высоте. Андреас говорил, что часто забывает
взглянуть на альтиметр, когда выполняет фигуры и потому теряет много высоты.
Вот он и поставил "будильник" - как планер окажется на определенной высоте,
он и свистит. Только, я думаю, глупости все это.
-- Не скажи... И что, этот "будильник" можно было перенастраивать?
-- Ну, да, на любую высоту, хоть по максимуму, хоть по минимуму.
-- А от чего он работал?
-- Да от общего аккумулятора. Свистел здорово.
-- Здорово, говоришь? Дай-ка я его рассмотрю поближе.
Прибор выглядел непривычно, хотя принцип работы был ясен - разность
давлений двигала поршень в разные стороны и замыкала или размыкала контакты.
Примитивно, но надежно, не то, что нынешние электронные штучки. Так, а
прибор-то недавно ремонтировали или еще что-то с ним делали. Да нет, скорее
дополнили еще одним приспособлением... Какая-то трубочка, а что в ней?
Ничего... Так, а на поршне добавлен рычажок. Интересно, для чего? А если
сместить поршень влево? Ага! Рычажок входит в трубочку. А где у нас свисток?
Так, вот он. Странно... Стен попросил лупу. Внутри трубочки блестели мелкие
осколки стекла... Осторожно достав пинцетом несколько, Стен уложил их в
полиэтиленовый пакетик. Черт, сегодня ехать в управление уже поздно,
придется завтра. Заодно и узнать, что там
Лунц накопал в банке... Начальник Лунц был рассержен и расстроен одновременно. Он свирепо
взглянул на пакетик, который держал в руках его бывший коллега и рявкнул:
- Что это?
-- Надо бы проверить в химлаборатории.
-- И что они должны найти?
-- Я здесь записал, что они должны искать.
-- И откуда у тебя это?
-- Расскажу потом, а сначала отправь и попроси сделать это срочно, а я
пока послушаю твою историю. Надо же тебе кому-нибудь поплакаться в жилетку,
не к прокурору же ты пойдешь.
Лунц сверкнул глазами, но промолчал и вышел из кабинета. Через пару
минут он вернулся и молча уселся за свой огромный стол.
-- Ты как в воду глядел, Сундина и след простыл. Исчез! Испарился!
Убег! А вместе с ним все деньги с его счетов и не только с его. Там сейчас
эксперты из финансового управления головы ломают - в компьютерах банка черт
знает, что творится. Такого накручено... Пока не понять всей картины, но в
том, что банк недосчитается нескольких миллионов, я не сомневаюсь.
-- В компьютерах? Ага! Этот парень-то, чемпион, был как раз отменным
программистом.
-- Так о чем я и говорю! Он пришел в банк всего четыре месяца назад,
стал любимчиком у директора...
-- Еще бы!
-- Это еще не все. Эксперты считают, что Сундин похозяйничал и в
хранилище банка. Теперь они вызывают всех владельцев сейфов и будут
проверять содержимое.
-- Думаю, и там кое-чего не досчитаются .
-- Вполне возможно. Но как он догадался, когда надо делать ноги? Ведь
еще один
день и все, я бы его сцапал! Кто ему настучал?
-- Эй, дружище, не бейся головой об стол, я думаю, ты сам ему об этом
сказал.
-- Я?
-- Ты, ты... Я знаю твою манеру надуваться и кричать - я тебя, дескать,
на чистую воду выведу, я тебе покажу ... и все такое.
-- Я? Кричать? Ну... Ясное дело, я не пай-мальчик... Сказал, конечно,
кое-что... но...
Лунц покраснел и даже вспотел от предположения, что сам надоумил
преступника бежать.
-- А Сундин не дурак. Ты когда у него был в последний раз? В пятницу. И
угрожал ему. А он сложил два плюс два и понял, что раньше понедельника
ты свой ордер у прокурора не получишь. Вот он и подставил этого парня, чтобы
ты его в понедельник не трогал. А ему хватило одного дня, чтобы все
провернуть, тем более, я уверен, ты выяснишь, что у Сундина все было готово
заранее.
-- Как это он подставил мальчишку? Что-то ты темнишь или разыгрываешь
меня.
-- Подождем результат экспертизы. Уверен, они найдут то, о чем я
говорил. Это минутное дело, когда знаешь, что искать.
Словно в подтверждение этих слов в кабинет постучали. Молодой стажер
принес листок с результатами химического анализа. Стен взглянул и повернулся
в Лунцу.
-- Теперь сядь, чтобы не свалиться на пол и слушай историю про твоего
подозреваемого, а моего коллегу по аэроклубу господина Андреаса
Сундина. Он не только мошенник и вор, но и убийца. И в этом листочке -
неопровержимое доказательство. Сундин уже в пятницу понял, что понедельник
станет для него по-настоящему тяжелым днем. А бежать с пустыми руками ему не
хотелось, не для этого, как ты знаешь, он долго готовился.
Этот понедельник, то есть рабочий день, нужен был ему, как воздух. Вот
тут Сундин и решил произвести отвлекающий маневр. Он приезжает на аэродром с
Крисом Янсеном и усаживает того в свой планер. Но перед этим он несколько
усовершенствовал свой "будильник". Непонятно? Сейчас объясню. Сундин
установил в своем планере прибор, чутко реагирующий на изменение высоты. Он
служил дополнительным индикатором, включал звуковой сигнал. Но, если есть
датчик, всегда можно к нему подключить и другой исполнительный механизм. Не
такой безобидный, как свисток. Например, раздавить небольшую ампуле, ну,
положим, такую, которую используют полицейские в своих баллончиках. Газ
Эйч-Эс, как тут написано, вызывает временный обморок, потерю сознания.
Ненадолго, правда, но достаточно, чтобы упасть с высоты в три тысячи метров.
Он установил свой адский прибор, видимо, в субботу, ты выяснишь, что он был
в тот день на аэродроме, а потом соблазнил своего любимчика перспективой
покувыркаться в воскресенье на отличной машине. Тот согласился, на свою
голову....
-- Так этот анализ подтвердил, что это...
-- Да, как я и предполагал, оказался Эйч-Эс. Там еще остались кусочки
ампулы, думаю, их хватит для следственного анализа. Видимо, Сундин настроил
прибор на максимальную высоту - две с половиной или три тысячи метров. Можно
было и пониже, но он хотел наверняка. Тем более, что это стандартная высота
для начала выполнения большого каскада фигур высшего пилотажа. Такой мастер,
как Янсен и должен был выполнять такие каскады...
В первом заходе на фигуры или что-то не сработало, или была не та
высота. Зато во второй раз все получилось отменно - будильник раздавил
ампулу, газ в закрытой кабине распространился почти мгновенно, пилот потерял
сознание и планер сверзился с небес, как грешный ангел. Парня не стало.
Просто, но эффективно.
-- Послушай, Стен, ведь этот Сундин не мафиози какой-нибудь или наемный
киллер. Он же всего навсего банковский мошенник. Зачем же ему идти на
убийство?
-- Не знаю. Может, просто это искаженная психология, именно та
психология, которая заполняет заключенными тюрьмы, даже в нашей, такой
благополучной стране.
-- Так ты считаешь, что Сундин все рассчитал заранее?
-- Абсолютно. Он предположил, что никто сразу не разберется, кто именно
погиб, ведь планер-то был его собственный! Конечно, бывали случаи в клубе,
когда другой пилот отправлялся в полет, но достаточно редко, да и не такое
это уж и нарушение, чтобы все на аэродроме следили за этим. И его расчет
оказался абсолютно верным, хотя он сильно рисковал. Но, как говорится,
другого выхода не нашел... Роковая случайность, ошибка пилота, капризы
погоды... Да все, что угодно, только не злой умысел - вот на что он
рассчитывал. И не ошибся, к сожалению. И ушел, как опытный капитан
торпедного катера...
-- Какого еще катера? Он же летал, а не плавал.
-- А это не имеет значения. Ты знаешь, как торпедные катера выходят
из боя? Не знаешь. Очень просто - один из катеров ставит дымовую
завесу, а остальные под ее прикрытием выполняют знаменитый маневр под
названием "уноси ноги". Вот и Сундин поставил перед тобой завесу в виде
несчастного случая с этим чемпионом, а сам перед своим отлетом, отплытием
или как он там еще решил драпать, позвонил в редакцию газеты и подсказал
репортерам свою версию. Те - клюнули, ты - уткнулся носом в смерть Сундина,
а дальше ничего не увидел и... Сам видишь, что получилось. Так что тебе
придется поискать этого Сундина. И не только тебе, но и Интерполу и еще, кто
его знает, полиции скольких стран... Бог вам в помощь...
Обращений с начала месяца: 164