Кайл ИТОРР
      
                                 ИГРА АРКАНМИРРА

      Книга первая
      
      ОТРЕЧЬСЯ ОТ ВЕНЦА
      
      
      Четырнадцать рас населяли наш безумный мир.  Разными были те  народы,  но
столь схожей оказалась их судьба...
      Четырнадцать могучих  Властителей,  изгнанных из  Высших  Сфер,  боролись
здесь за право вернуться обратно. Разными были их дороги, однако пришли они все
в  одно и  то же место,  в  одно и то же время.  И не уйдут,  покуда в живых не
останется только один...
      Шесть  Венцов,   символы  Домов,   охватывали  все  Силы,   какие  только
существовали в  Арканмирре.  И  Венцы эти не  нуждались в  Носителях.  Их  Сила
принадлежала только победителю...
      А  за  перипетиями  битв  алчно  наблюдали  Владыки  Преисподней,  ожидая
малейшего проявления слабости, чтобы пойти в атаку самим...

      Пролог
      Мне никогда не везло.  Еще в детстве я едва не стал жертвой укуса бешеной
собаки,  потом чудом выбрался из колодца глубиной более полусотни шагов...  Мне
не было еще шестнадцати лет, а передряг на мою долю уже выпало столько, сколько
испытал  не  каждый  солдат,  не  каждый  искатель приключений.  Голод,  холод,
лишения... Они были на каждом дюйме моего тернистого пути.
      И  вот,  кажется,  счастье наконец повернулось ко  мне  другой  стороной,
любезно  подставив свой  скользкий зеленый  хвост,  за  который я  не  замедлил
ухватиться.  Для своих лет я был крепок,  хотя и невысок;  и случилось так, что
сержант  стражи  Девентора  заметил  меня,  когда  я  (как  всегда,  совершенно
случайно) оказался  в  том  месте,  куда  ни  одному  гражданскому даже  близко
подходить не положено, - в казначействе Гильдии Наемников...
      Даже  не  буду пытаться вспомнить последовавший диалог.  Помню только то,
что мне был предложен следующий выбор:  либо сержант Тугг передает меня в  руки
наемников и  те  практикуются на мне,  изучая достоинства и  недостатки пыток и
казней различных народов Арканмирра,  либо я  поступаю в  городскую жандармерию
добровольцем-рекрутом,  а  он,  мой непосредственный наставник,  будет всячески
стараться,  чтобы ад,  куда я,  безусловно,  попаду после смерти, показался мне
желанной участью.  Я думал долго -  наверное,  секунд десять. И принял любезное
предложение сержанта,  разумеется второе.  О  чем  впоследствии довольно  долго
сожалел, пока не выяснилось, что старый садист оказал мне величайшую услугу...

      1. Руины Зла
      Армия - это оружие. А оружие не должно 
      мыслить. Оно должно выполнять приказы.
      (приписывается Властелину Тьмы)
      Разведчики уже третий день пробирались по этой долине,  кляня и  жару,  и
сырость,  и  тупоумного генерала Гунтара.  Что такого страшного,  спрашивается,
может находиться в середине Готланда, исследованного столько лет назад, где уже
каждое дерево и каждая скала нанесены на карту...
      - Смотри, Крэг!
      Клинок  напарника рассек  заросли.  На  поляне среди  джунглей -  как  ни
странно,  никогда до  того  не  замечаемой -  высилось нечто.  У  непредвзятого
наблюдателя могло сложиться впечатление,  что  когда-то  тут находилась часовня
или древний храм.  Но разведчики,  имея многолетний опыт,  прекрасно знали, что
внутри затаился враг.
      - Чья очередь, Бивер? - спросил Крэг.
      Бивер пожал плечами,  доставая традиционную монетку.  Жребий пал на него.
Разведчик ухмыльнулся и сбросил рюкзак наземь.
      - Удачи! - кивнул Крэг, занимая позицию.
      Бивер,  двигаясь совершенно бесшумно,  нырнул внутрь руин. Пробираясь меж
остатков стен и колонн,  он искал следы Иной Жизни.  В таких местах мог обитать
кто угодно - от злобных фей до дьяволов. Еще несколько шагов...
      Из  черного отверстия показалась серая голова.  Бивер тотчас же  нырнул в
щель между камнями.  Зомби -  это не  самый худший вариант,  сказал он себе.  И
точно:  вслед  за  воскресшим мертвецом  из  пещеры,  скрытой  за  развалинами,
вынырнуло красно-бурое  существо  примерно  вдвое  выше  разведчика.  Развернув
перепончатые крылья,  демон взлетел в воздух,  описал пару кругов над поляной и
что-то провизжал.
      "Крэг!" - пронеслась в голове мысль.
      Бивер не  ошибся.  Его напарнику на сей раз пришел конец -  против демона
простой  клинок  не  поможет.  Отключив  все  человеческие  чувства,  разведчик
просидел в укрытии до тех пор,  пока не затихли звуки разрываемой плоти.  Затем
подождал еще и удостоверился, что демон улетел обратно в свою нору.
      Выбравшись из смертельных развалин,  он со всех ног пустился к Девентору,
ближайшему отсюда городу.  Там  можно было собрать небольшое войско и  очистить
это проклятое место...
      - Меч в третью позицию, недоносок!
      Руки мои уже гудели от тяжести железного прута, который новичкам-рекрутам
почему-то  предписывалось использовать на тренировках вместо настоящего оружия,
имевшего вдвое меньший вес. Я видел устремившуюся к моей груди блестящую полосу
сабли Родаара, но уже не успевал парировать выпад. Спасаясь от укола, я упал на
спину,  одновременно взмахивая этой  проклятой железкой.  Прут  явно  попал  во
что-то. Раздался короткий вскрик и яростная ругань.
      Могучая  лапища  схватила  меня  за  плечо  и  рывком  подняла  на  ноги,
хорошенько встряхнув при этом.
      - Ты шо ж это,  сволочь,  неуставные приемы применяешь?  Я те покажу, как
идти супротив...
      - Родаар! - послышался окрик.
      Наставник-сержант Тугг!  Еще не  уверенный,  является ли это спасением от
порки,   я  все-таки  с  облегчением  вздохнул.  Наказание,  по  крайней  мере,
откладывалось.  Я быстро сфокусировал слух на происходящей в полусотне шагов от
меня  "беседе" (полезный дар,  не  раз  выручавший меня  ранее  в  многотрудном
воровском деле).
      - Сколько раз говорить тебе,  орчий ублюдок,  -  шипел Тугг,  - у рекрута
должно быть настроение,  как у взбесившегося быка. Ему необязательно знать, КАК
НАДО что-то сделать;  он должен просто выполнить задание.  Любым способом, хоть
расколотив себе башку.
      - Но, серж... - Поросячьи глаза Родаара умоляюще расширились.
      - Никаких "но,  серж"!  Получил - поделом! Ты не должен давать новобранцу
даже возможности нанести удар;  если ему  все-таки удалось сделать это  -  вина
только твоя.
      Тут я почувствовал настоящее облегчение.  Тугг был жесток,  однако всегда
придерживался своих принципов. И горе тем, кто подвергал сомнению его правоту!
      Вернувшись,  Родаар злобно зыркнул на  меня,  но  этим и  ограничился.  Я
сделал вид, будто не слышал ничего из сказанного, и жалобным тоном спросил:
      - Сэр,  нельзя ли показать этот прием чуть помедленней? Боюсь, я не успел
запомнить всех особенностей...
      Мне  действительно  начали  нравиться  тренировки.  Я  понимал:  владение
оружием - это такая штука, которая пригодится любому в наше смутное время. Да и
армия на поверку оказалась не так и плоха:  я, по крайней мере, был сыт и одет,
чего раньше приходилось добиваться с большими трудностями.
      Услышав вежливое обращение,  Родаар несколько успокоился и  даже  оттаял.
Бывший наемник,  он был уже стар для регулярной армии;  будучи же орком,  он не
мог стать одним из граждан Девентора;  вот и приходилось Родаару оставаться при
армии инструктором-фехтовальщиком,  для  чего  его  навыков более чем  хватало.
Характер у  Родаара был,  по  правде говоря,  совершенно несносный;  ну  да что
возьмешь  с  того,   кто  пятнадцать  лет  проработал  на  Властителя  Р'джака,
беспощадного  Черного  Лорда,   и   был   разжалован  "за  излишнее  рвение"  и
"несвоевременное проявление инициативы" - для зурингаарского трибунала (если бы
таковой существовал) это звучало серьезнее обвинения в государственной измене и
почти приравнивалось к покушению на особу Властителя. Вот Родаар и доживал свой
век среди врагов, оказавшихся добрее (или хотя бы справедливее) его собственной
расы...
      Бивер,  даже  не  отдохнув  в  городских казармах,  направился в  храм  и
предъявил свой личный знак.
      - Сообщение для Владычицы, - сказал он.
      - Говори.  -  Жрец протянул разведчику полый бычий рог, покрытый искусной
резьбой как снаружи, так и изнутри.
      Бивер  кратко  и  четко  изложил  все.  Этим  странным средством передачи
информации он  пользовался не  в  первый раз и  знал,  что Владычицу интересует
только одно:  местоположение цели  и  охрана.  Погиб ли  исследователь,  ее  не
волновало.  Разведчики служили только одной цели  и  крайне редко умирали своей
смертью.
      Исполнив  служебный долг,  разведчик позволил  себе  пойти  в  казарму  и
завалиться  на  свободный  топчан.   Если  он  в  ближайшее  время  понадобится
Владычице,  его  отыщут везде;  если же  нет  -  тем  лучше.  А  выспаться было
необходимо.
      Бивер закрыл глаза и тотчас же увидел во сне свой первый поход, когда его
отправили на исследование Двуликой Башни...  До сих пор никто не смог взять эту
цитадель,  где Крадущиеся-в-Ночи - невидимые существа, пришедшие из Иного Мира,
- уничтожали всех искателей славы и почестей.
      Двуликая Башня должна была  открыть проход на  темную сторону Арканмирра,
туда,  где  обитали  странные и  могущественные народы.  Только  там,  согласно
легендам, могла осуществиться мечта любого воина. Только там простой солдат мог
стать Героем - или даже Чемпионом, бессмертным, воскрешаемым вновь и вновь...
      Как же это просто,  думал я,  вновь и  вновь полируя свой новенький меч и
любуясь собственным отражением в  блестящей стали,  словно в  лучшем зеркале из
Эксетера.  Несколько недель стараний -  и  я,  Малыш  Йохан,  самый  молодой из
рекрутов, превзошел Родаара в фехтовальном мастерстве! Пожалуй, вчера я впервые
увидел улыбку на его изуродованной физиономии. Жуткое зрелище, честно говоря...
      Наконец я вложил меч в столь же новенькие ножны,  взял со стола врученный
мне вчера же в качестве приза метательный топор и взвесил в руке.  Так не похож
на легендарную секиру Бракса...  Но как бы то ни было, он отлично сбалансирован
и  раскроит  любой  череп,  попавшийся на  его  пути.  Ухмыльнувшись,  я  одним
движением метнул топор в  укрепленную на стене казармы мишень.  Лезвие застряло
точно в середине груди нарисованной фигуры.
      - Бей в голову,  малыш,  -  посоветовал лежавший на топчане в углу хмурый
тип в форме разведчика.  - Лучше всего - в лицо. Потому что противник наверняка
будет в доспехах.
      - Но удар топора пробьет даже панцирь, не то что кольчугу.
      - Конечно,  если ты  -  Ангус Кровавый Щит  или  Бракс Боевой Топор.  Эти
ребята разнесут любые латы ударом кулака.  Только ты  -  не они.  Ты -  простой
солдат,  вдобавок совсем молодой. Мощи в твоих мышцах еще нет. Так что опирайся
на точность, а не на силу.
      Я  подошел к  мишени,  вынул  топор  и  снова  отошел  на  прежнее место.
Прицелился, замахнулся...
      Есть! Топор теперь сидел в "лице", рассекая его наискось.
      - Так,  - кивнул разведчик, - а теперь то же самое, но без замаха и левой
рукой. Броском снизу. Работает кисть, не локоть и плечо. Ясно?
      - Кажется,  - неуверенно произнес я, стараясь делать так, как он говорил.
В "лицо" я попал, но удар пришелся обухом, а не лезвием.
      - Ничего, повтори несколько раз. Это может оказаться полезным.
      Я  тренировался в  метании топора еще  несколько часов,  пока с  вышки не
прозвучал сигнал  отбоя  и  казарма не  заполнилась вернувшимися из  увольнения
солдатами...
      Утро выдалось напряженным.  Поступил запрос на взвод берсерков,  и теперь
мы должны были подобрать все снаряжение для этих "крутых парней".  Между ними и
остальными солдатами пролегал необъявленный барьер,  так  как  берсерки считали
себя элитой и  использовали нас  в  качестве прислуги.  Это было незаконно,  но
начальство всегда смотрело на  это  сквозь пальцы:  берсерки действительно были
незаменимы в ближнем бою и их желания всегда старались удовлетворять.
      Я как раз пытался забросить на телегу с амуницией огромный двуручный меч,
весивший вполовину меньше меня, когда что-то стукнуло меня по голове. Я потерял
равновесие и плашмя растянулся в грязи;  меч,  как следствие, плюхнулся в ту же
лужу,  равно  как  и  камешек,  служивший причиной  моего  падения.  Кто-то  из
берсерков решил проявить свою меткость в метании подручных предметов и не нашел
лучшего манекена, чем я.
      - Ах  ты,  крысиный недоносок!  -  заорал берсерк.  -  Да  как ты смеешь,
подонок!  Ты  немедленно вычистишь мой  меч  своим собственным собачьим языком,
или...
      - Да пошел ты,  ослиная задница,  -  сказал я,  поднимаясь, и добавил еще
кое-что на уличном жаргоне.  Берсерк был нездешним,  но,  похоже,  в  тонкостях
жаргона ориентировался отлично,  так  как  его  рожа  стала  походить цветом на
перезрелую брюкву.
      Краснобородый великан спрыгнул с  изгороди,  где  сидел вместе со  своими
дружками,  и направился ко мне. Он не торопился, чтобы усилить впечатление, - и
это ему прекрасно удавалось.  Он  превосходил меня в  росте по  меньшей мере на
полторы головы,  а  по  весу -  примерно вдвое,  причем все  это  были сплошные
мускулы.  Ясно,  что рукопашная свелась бы  к  моему безжалостному избиению,  и
берсерк это прекрасно знал. И знал также, что я это знаю.
      Когда  он  подошел  на  двадцать  шагов,   я  вытащил  из-за  спины  свой
метательный топорик и взвесил в левой руке.
      - Еще шаг - и я выпущу тебе мозги, - негромко предупредил я.
      Берсерк  от  удивления  действительно застыл  на  месте,  однако  тут  же
оправился:
      - Тогда мои дружки оставят от тебя только рожки да ножки.
      - Тебе  этого  уже  не  увидеть,  -  оскалился  я,  надеясь,  что  говорю
достаточно убедительно. Сам я подобной убежденности не ощущал.
      Берсерк понял  это  и  неуловимым движением извлек  собственный топор.  Я
только заносил руку,  а  он  уже  был  готов -  тот  самый нижний бросок левой,
который описывал разведчик...
      - Стоп!
      Рука берсерка действительно застыла, словно этот окрик парализовал его. Я
посмотрел в ту сторону, откуда донесся голос.
      Из-за  фургона с  провизией как раз выступила большая лошадь,  несущая на
спине самую прекрасную женщину,  какую я только видел в своей жизни. Именно она
только что спасла меня от гибели.
      Тогда я  еще не  знал,  что любой,  даже не слишком здравомыслящий солдат
скорее встретится в  честном поединке с Рыцарем Смерти,  чем нарушит приказание
Рыжей Сони. Те, кто хоть что-то слышал о ней, вообще старались не встречаться с
воительницей...
      Через  несколько минут я  сообразил,  что  остался на  плацу один  -  все
берсерки куда-то  разбежались,  да  и  мои приятели,  работавшие по  соседству,
поспешно убрались с глаз долой.  Стоял только я, все еще с топором в наполовину
согнутой руке. Соня с интересом смотрела на меня сверху вниз.
      - Спрячь топор, - наконец молвила она.
      Я вспыхнул и повиновался.
      - Кто начал драку?
      - Н-никакой д-драки н-не б-было...  - обычно я не заикался, однако обычно
я и не оказывался в такой ситуации, - госпожа, - добавил я, справившись наконец
со своим заплетающимся языком.
      Серо-зеленые глаза пронзили меня насквозь.  Я стоял как вкопанный; прояви
она в ту минуту недовольство,  ей бы не нужно было даже доставать свой меч -  я
просто перестал бы дышать...
      Взгляд Сони смягчился. Она перекинула правую ногу через седло и спрыгнула
с лошади.  Даже так она была на полголовы выше меня,  поэтому я,  не стремясь к
этому   специально,   тупо   уставился  прямо   перед   собой.   Зрелище   было
соответствующим...
      - Постарайся-ка думать о чем-нибудь нейтральном,  малыш,  -  посоветовала
она.  Голос  воительницы был  чуть  насмешливым,  но  -  хвала  небесам!  -  не
раздраженным моими мыслями.
      Я  тут  же  поднял  виноватый взгляд.  Точно,  Рыжая  Соня  чуть  заметно
улыбалась.
      - Где находится сержант Тугг? - спросила она.
      - Я  отведу  вас,  госпожа,  -  тут  же  сказал  я,  радуясь  собственной
находчивости. Соня, вновь отгадав мои мысли, улыбнулась еще шире. Я не променял
бы  даже  офицерского звания на  возможность войти  в  кабинет Душителя (так  в
казармах всегда называли Тугга) и в ответ на его звериный рык - какого дьявола,
мол,  ты  тут  прохлаждаешься,  сопляк  желторотый -  с  торжественным поклоном
объявить о  прибытии "госпожи Рыжей  Сони" и  понаблюдать за  цветом физиономии
сержанта, всегда утверждавшего, что место бабы - на кухне и в постели...
      Разумеется,  меня тут же выставили из кабинета, но чувство дикой гордости
и еще чего-то непонятного не угасло. Я даже прошел в полушаге от шерифа Клауза,
не отдав ему чести (чего он,  к счастью,  не заметил, будучи погружен в обычное
для  себя  полусонное состояние  после  употребления утренней  порции  бренди).
Шериф,  вероятно,  оставался  к  настоящему  моменту  единственным человеком  в
казармах, ничего не знавшим о появлении Героини.
      Рыжая Соня!  Невероятные легенды о  ней ходили по всем городам и селениям
Готланда, а возможно, и за пределами нашей страны. Как и все нормальные люди, я
полагал большую часть этих  легенд чистой выдумкой...  до  сегодняшнего дня.  Я
собственными глазами видел висевший за  спиной воительницы Меч  Лунного Сияния,
некогда  сокрушивший злобного  Абдул-Шаза,  воинствующего фанатика-проповедника
истерлингов,   пытавшегося  развязать  религиозную  войну,   -  то  было  почти
полстолетия назад;  я  стоял в  шаге от ее лошади,  Громовой Птицы:  ее копыта,
оснащенные подковами из  драгоценного мифрила,  раздробили кости целому полчищу
восставших мертвецов в битве за Рашем, город близзетов...
      Серая лошадь, будто уловив мои мысли, вскинула голову и подмигнула. Я (не
без опаски) подошел ближе и потрепал ее по шее. Громовая Птица не возразила, но
когда я взял повод, чтобы отвести ее на конюшню, она замотала головой и вырвала
узду из моей руки.  Кобыла явно подчинялась только своей хозяйке.  Что ж, этого
следовало ожидать.
      Бивер недоверчиво хмыкнул.
      - Бесспорно, госпожа, ни один демон вас не одолеет в открытом бою. Однако
вашей чудесной лошади нельзя сражаться в  тех руинах,  она просто сломает ногу.
Что до берсерков, мое мнение вам известно. Пока такой медведь повернется, демон
успеет откусить ему  голову.  Конечно,  сия  часть тела  не  является для  него
необходимой...
      - Ладно,  -  прервал Тугг,  -  переходи к делу. У тебя имеются конкретные
предложения?
      - Пожалуй...
      Все  трое склонились над листом пергамента,  где был набросан (не слишком
точный) план Руин Крэга,  названных так  по  имени погибшего разведчика.  Палец
Бивера ткнул в рисунок.
      - Вот отсюда можно выйти на поляну.  Здесь, - указал он, - я видел пещеру
демона. Там, кстати, вполне мог сидеть еще один.
      - Да, к примеру, его подружка, - заметил Тугг.
      - А вокруг,  по скалам,  шныряли зомби. В одиночку соваться туда - верная
смерть.  Берсеркам вполне можно поручить уничтожение всех мертвецов,  на  это у
них умения хватит.  А вот с двумя-тремя демонами,  госпожа,  вам придется иметь
дело одной.
      - Если только не выманить демонов наружу.
      - И как же, сержант? - спросила воительница.
      Тугг оскалился, почувствовав свое превосходство как тактика.
      - Скажем, вы где-нибудь спрячете меч и притворитесь...
      - Вообще-то  может  сработать,  -  кивнул  Бивер.  -  Беззащитная женщина
спасается от  орды варваров-разбойников...  Демоны испытывают неодолимую тягу к
театральности - боги их знают почему.
      - Допустим, я согласилась, - заметила Соня, - но что я, по-вашему, должна
буду делать,  когда демоны займутся берсерками,  а на меня, пешую и безоружную,
набросится толпа зомби?
      - Хм-м...
      - Не  нужно  этих  ваших  нечленораздельных звуков.  С  основным планом я
согласна. Предлагаю лишь одно дополнение: за некоторое время до моего появления
на сцене где-нибудь в этом месте,  -  указала она, - прячется один из наших - с
моим мечом. А по сигналу... хотя этого уже пояснять не надо.
      - Неплохо, - неохотно признал Тугг. - Как, Бивер, возьмешься?
      - Быть  подсадной  уткой  в  этой  щели?   Извините,  сержант,  в  Кодекс
разведчика даже внесена специальная статья на этот счет.
      - "В обязанности разведчика не входит открытый бой с монстрами, даже если
операция  находится  под  угрозой  срыва.  Разведчик должен  лишь  наблюдать за
схваткой  и  доложить  непосредственному  начальству  о  результате",  -  и  ты
надеешься, что это тебя спасет?
      - Оставьте его,  сержант, - махнула рукой Соня, - нет нужды. Выделите мне
одного-двух из ваших бойцов.  Главное,  чтобы они сумели продержаться несколько
минут до того, как отдадут мне оружие.
      - Что ж,  госпожа,  как хотите.  Учитывая,  что они не  обязаны принимать
участие в Очищающих Походах, пойдут только добровольцы.
      - Прекрасно,  -  кивнула воительница.  -  Мне и не нужны те, кто не может
смириться с мыслью о собственной смерти.
      Бивер покачал головой.  Знаменитая Героиня ни  в  грош  не  ставила жизнь
соратников -  о чем легенды не говорили, - но он и не удивился этому факту. Для
профессионала иные мысли недопустимы.
      Так я  и  оказался в  этом странном отряде,  составленном из  Рыжей Сони,
разведчика,  дюжины берсерков,  двух копейщиков и двух меченосцев, считая меня.
Моему присутствию в отряде воительница, похоже, ничуть не удивилась.
      До  цели  было  три  дня  пути,  однако мне  это  время  показалось одним
мгновением.  Когда Соня  объявила свой  план  действий и  попросила добровольца
выйти на  шаг вперед -  ну,  так уж получилось,  -  все отступили на шаг назад,
оставив меня впереди.
      - Уверен,  Йохан?  -  спросила она.  - Быть может, нужен кто-нибудь более
опытный?
      После этого я  скорее бы откусил себе язык,  чем признался в  собственной
неуверенности.  Так что Соня вручила мне свой меч, а Бивер самолично проводил к
развалинам.
      - Сиди тут,  -  прошептал он,  - и помни: от этого зависит не только твоя
жизнь... Соне нужна тишина.
      Конечно же весь отряд отлично видел, какие взгляды я бросал на прекрасную
воительницу,  когда она (как мне казалось) этого не  замечала.  Шуточки на  эту
тему так и сыпались,  когда Рыжей Сони не было поблизости; я же будто не слышал
этих язвительных замечаний, в другое время наверняка заставивших меня броситься
на  обидчика с  кулаками.  И  Бивер выбрал тот  единственный аргумент,  который
прошел сквозь сооруженный мною  покров грез  и  мечтаний.  Раз  Соне  требуется
тишина, я буду тише воды и ниже травы!
      Я слышал шорохи и странные, скрипящие шаги снаружи; пару раз у самой щели
проходили серо-бурые фигуры,  от которых исходило трупное зловоние.  Я не делал
ни  единого движения,  как  и  было  приказано.  Очень сомневаюсь,  что  кошка,
поджидающая в засаде мышь, была бы тише меня.
      Хруст веток... Чье-то далекое дыхание... и возглас Рыжей Сони:
      - Хей-й-йа-а-а-а!!!
      Я рванулся вперед, словно мною выстрелили из катапульты. Натолкнувшись на
нечто серое и  влажное (как я  узнал потом,  то  был один из зомби,  охранявших
развалины),  я  буквально втоптал его в землю,  прорываясь вперед.  Меч Лунного
Сияния сам собою выскочил из ножен,  и  его золотая рукоять удобно устроилась у
меня в руках...
      Кровь бешено стучала в висках.  Потом говорили, что я что-то неразборчиво
выкрикивал,  размахивая мечом.  Не помню -  для меня существовал только демон в
красно-бурой  чешуе,   медленно  двигающийся  к  рыжеволосой  воительнице.   Та
подобрала какую-то  дубинку и  сейчас колошматила тварь  точно  между торчащими
острыми ушами, на что демону было глубоко наплевать.
      Но  вот он услышал мой топот и  развернулся.  Слишком поздно!  Охваченный
яростью,  я  одним  взмахом рассек  тварь  чуть  ли  не  пополам,  по-звериному
оскалившись при виде запылавших останков.
      Тут  же  Соня  выхватила меч  прямо  у  меня  из  рук  и  нанесла удар  -
оказывается,  прямо за  мной мчался другой демон,  которого я,  разумеется,  не
увидел.  Обнажив собственное оружие,  я присоединился к ней, однако воительнице
не  требовалась помощь -  порождение адских глубин уже  вернулось туда,  откуда
прибыло, в несколько... расчлененном виде.
      Все еще захваченный пламенем битвы,  я  искал новую цель.  Есть!  В  тени
развалин что-то шевелилось. С боевым кличем, достойным берсерка, я рванул туда.
Тщетно серокожая бестия пыталась полоснуть меня своими ядовитыми когтями -  мой
меч не подвел,  раскроив гнилую плоть как спелую дыню. Я рубил до тех пор, пока
тварь не перестала шевелиться.
      - Сзади! - крикнул кто-то.
      Я тут же бросился в сторону, одновременно разворачиваясь. Пикировавший на
меня демон определенно был настроен серьезно...  Взмах огромной лапы я  кое-как
парировал своим мечом,  но упустил оружие и сам отлетел в сторону.  Правая рука
дико болела - похоже, связки плеча были растянуты.
      Даже не задумываясь над тем, что делаю, я выхватил левой рукой свой топор
и одним движением - тот самый бросок снизу - пустил в цель. Вероятно, сами боги
в тот день направляли мое оружие:  лезвие вошло точно в щелевидный рот демона и
разрезало его  от  уха  до  уха.  Вопль твари прервался быстро -  вывернувшаяся
откуда-то Рыжая Соня одним ударом своего волшебного клинка покончила с нею.
      - Отлично проделано! - улыбнулась воительница, а я почувствовал себя так,
словно меня только что удостоили высшей награды Готланда - ордена Имира...
      Бой  закончился быстро.  Берсерки  уже  добивали одиночек-зомби  по  всем
закуткам развалин,  а  Рыжая Соня осторожно заглянула в черную пещеру в поисках
затаившегося  внутри  демона.  Такового,  к  некоторому  ее  разочарованию,  не
обнаружилось. Вытерев меч, воительница закинула его за спину и подошла ко мне.
      - Ты ранен, - тихо сказала она.
      - Пустяк, - бодро ответил я, хотя плечо здорово дергало.
      Соня провела ладонью по  моей руке от  локтя вверх,  затем взялась другой
рукой за плечо -  ближе к  ключице -  и сделала резкое движение,  от которого я
взвыл. Но боль почти сразу же исчезла, а рука снова обрела подвижность.
      - Ты спас мне жизнь, - почти шепотом произнесла она. - Я не забуду этого.
      Прежде чем я  успел что-то сказать,  она уже отошла прочь и  заговорила с
берсерками.  Я  машинально подобрал отлетевший в  сторону меч,  поднял топор  и
начал  по  примеру  остальных протирать и  чистить  оружие,  чтобы  ни  единого
пятнышка,  ни  единой частицы мерзости,  которую мы уничтожили,  не осталось на
блестящей стали.
      - С боевым крещением,  малыш!  -  Это был разведчик,  неслышно подошедший
сзади. - И как тебе нравится роль Истребителя Нечисти?
      Я  отпустил соответствующую моменту  ухмылку,  одновременно строя  в  уме
картины на тему того, что же в точности хотела сказать Соня своими словами...
      В  руинах было  найдено довольно много интересного.  Кроме золота,  часть
которого  по  праву  принадлежала членам  отряда,  и  горсти  кристаллов  манны
[волшебной силы] -  сия  доля добычи предназначалась Владычице Фрейе,  -  Бивер
обнаружил  среди  полуистлевшего хлама  какой-то  манускрипт.  Разведчик  долго
пытался разобрать наполовину стертые линии,  а  потом  из  его  груди  вырвался
сдавленный вздох:
      - Быть не может!..
      - Ты прочел это? - спросила Рыжая Соня.
      - Да... Не все, но и этого достаточно.
      - Ну и?
      - Властитель Ло Пан вошел в союз с Черным Лордом Р'джаком.  Это,  похоже,
его личное послание...
      - Но позволь,  как оно могло попасть к этим тварям? Р'джак подл, жесток и
грезит мировым владычеством -  это-то я  знаю.  Однако демонов Черный Лорд себе
еще не подчинил.  Он никогда не сможет принудить тупоголовых орков углубиться в
паутину чернокнижия,  а  без этого вся его адская мощь не  заработает в  полную
силу.
      - Это мне известно не хуже тебя,  -  кивнул Бивер,  -  однако припомни ту
битву при  Рашеме.  Тогда тоже  считали,  что  Владычица Шари умеет вызывать из
Запредельных Миров  только  простых существ вроде  боевых  медведей и  хранящих
духов;  а  ты столкнулась с  ордой неуязвимых скелетов и Демоном Тени.  А потом
выяснилось, что Вызывающая "одолжила" у Черного Лорда несколько заклинаний...
      - Зачем повторять давно пройденное?  Связующий не владеет черной магией -
пока,  во всяком случае.  И  вряд ли сможет заполучить подобное знание,  имея в
своем распоряжении одних только половинчиков [от шотл. halflings].
      - Да,  но здесь написано что-то о совместных поисках Алтаря Ночи и обмена
Дарами...
      Соня  тихо выругалась.  Кажется,  дело принимало серьезный оборот.  Нужно
немедля поставить Владычицу в известность.
      Она раздавила в ладони кристалл манны,  прошептав просьбу. Небеса над нею
просветлели - впрочем, только сама воительница видела это, - и на знакомом фоне
покрытых вечными снегами Гор Имира возникла Фрейя Искательница.
      "Что ты хотела сообщить мне, милая?" - спросила она.
      Соня кратко доложила об  открытии Бивера и  добавила пару подробностей от
себя.
      "Я не решилась откладывать,  Владычица, - добавила она. - Быть может, уже
слишком поздно..."
      "Нет.  Но  ты  права,  откладывать нельзя.  Твой отряд способен двигаться
быстро?"
      "Нет. Это взвод берсерков".
      "Вы должны быть в Норпорте через два дня. Там..."
      Рыжая Соня выслушала инструкции и  склонила голову.  Что ж,  нескончаемая
война Четырнадцати Властителей вполне способна обойтись без одного из них...  в
частности,   без  вероломного  хозяина  добродушных  половинчиков  -   Ло  Пана
Связующего,   известного  тем,   что  он  нарушал  все  мыслимые  и  немыслимые
соглашения...
      Я не спрашивал, куда именно направляется теперь наш отряд; пока рядом шла
Рыжая Соня,  я  готов был взять штурмом даже чертоги ада.  Не  очень беспокоило
изменение плана и всех остальных - в кошельках звенело золото, настроение после
победы над демонами и  зомби было приподнятым,  а  погода милостью Владычицы не
угощала обычными для начала осени дождями.
      Но  вот  что странно:  Соня теперь как бы  не  замечала меня,  уделяя все
внимание только  скорости нашего  продвижения.  После  сражения я  был  окрылен
мечтами о грядущем; сейчас же мой порыв начал медленно, но верно угасать.
      В конце концов,  кто я для Героини? Простой солдат, который присоединился
к походу только потому, что надеялся на добычу.
      Но ведь,  возразил я  сам себе,  я  не знал,  что мы найдем золото.  Даже
подозрения об этом не возникло, когда Тугг спросил в казармах, кто из нас хочет
войти в состав этой сумасшедшей экспедиции.
      Добыча,   холодно  заметила  вторая,   худшая   половина  моего   разума,
необязательно заключается в  золоте.  Действительно,  о нем у меня не было даже
мыслишки, зато были кое о чем еще.
      Дурак. Сопляк. Молокосос. Щенок.
      От ругательств на душе легче не стало. И все же...
      Нечто странное,  похожее на "цель" из старинных сентиментальных сказаний,
казалось,  поселилось у меня внутри -  с того самого момента, как в Девенторе я
встретился глазами с  рыжеволосой женщиной.  И  это чувство не  желало покидать
меня,  хотя я  всячески пытался доказать себе тщетность и неосуществимость этих
желаний...  В  конце концов я  махнул рукой на  эту занозу,  засевшую где-то  в
области сердца,  предоставив событиям идти своим чередом.  Это,  как  оказалось
впоследствии, было самым умным решением, какое я только мог принять.
      Норпорт,  город  на  северо-западном берегу  Радужного Моря,  выскочил из
обрамления  горных  хребтов  совершенно неожиданно.  Впрочем,  это  могла  быть
причуда заброшенной тропы, по которой куда-то торопящаяся Рыжая Соня вела отряд
последние сутки.
      Этот город был единственным портом Готланда в  этой части света,  поэтому
его размеры -  Норпорт превосходил Девентор по меньшей мере раза в  три -  были
вполне оправданны.  Здесь существовало все,  на любой,  даже самый изысканный и
экзотический вкус.  Тут  приставали торговые корабли  даже  из  тех  держав,  с
Властителями которых Фрейя  Искательница формально вела войну, -  узкие  галеры
истерлингов,  неуклюжие,  но  прочные  ладьи  орков  и  триремы  г'нолла  мирно
соседствовали  с   готландскими  драккарами  и  высокими  двухмачтовыми  судами
вестерлингов.  Иногда в  Норпорт заходили и  изящные парусники сидхе  [от  ирл.
sidhe  -  светлые эльфы],  но  сейчас,  по-видимому,  лесной народ  предпочитал
отсиживаться в лесах своего далекого Фейра. Сидхе, как гласили предания, вообще
не слишком любят общаться с иными расами... и все же я надеялся увидеть хотя бы
одного из них до того, как мне придется покинуть этот мир.
      Мысленно рассмеявшись такой постановке вопроса,  я отбросил все легенды и
обратил внимание на  реальность.  Надо сказать,  вовремя.  Соня как  раз что-то
пыталась втолковать привратникам,  которые  с  явным  недоверием поглядывали на
нашу компанию. Я бы на их месте также призадумался, увидев взвод израненных, но
жутко  довольных собою берсерков и  двоих рядовых солдат под  предводительством
женщины-воина  -  немыслимое словосочетание  для  многих  старых  служак  -  на
крупной серой  кобыле.  Подковы лошади слабо светились даже  при  ярком дневном
свете.
      - По-моему,  госпожа,  -  нарушил  перепалку  разведчик,  -  вам  следует
передать послание Владычице, дабы она лично убедилась в полной некомпетентности
всех служащих в этом городишке.
      - Вероятно, - согласилась Соня, - но проблема и состоит...
      Бивер сжал ее запястье.
      - Послание дойдет быстрее всего,  если я вырежу его на чьей-нибудь спине.
- Разведчик окинул оценивающим взглядом побледневших стражников и наконец ткнул
пальцем в толстяка капрала:  -  Ты в самый раз подойдешь. Жир, который выступит
из разрезов,  отлично заменит чернила,  и  он не столь быстро расходуется,  как
кровь.
      Капрал  совершенно  позеленел  и  едва  не  хлопнулся  в  обморок,  когда
разведчик начал  доставать из  ножен зловещего вида  кривой нож  -  уменьшенную
копию тесака орков-рейдеров.
      - Так что, - нейтральным тоном спросила Рыжая Соня, - вы уверены, что нам
нельзя пройти под прикрытие городских стен?
      Привратники  отчаянно  замотали  головой  и  с  лихорадочной поспешностью
начали открывать ворота.
      - Мне всегда нравился здравый смысл в людях,  -  с улыбкой кивнула она. -
Не  думаю,  что это послание Владычице настолько уж  спешное.  Мы вполне сможем
подождать до прибытия в храм. Он, надеюсь, имеется в этом городишке?
      - О да,  госпожа, - затараторил стражник так быстро, что его слова начали
сливаться   воедино.   -   ПройдитепоулицеНеба  досамогопорта,   прямонаплощади
Рассветабудетжелтоездание...
      - Достаточно,  -  холодным тоном оборвала поток слов Соня. - Благодарю за
содействие.
      - Интересно,  -  шепнул я  соседу,  -  неужто ей действительно доставляет
удовольствие общаться таким образом?
      - Может быть,  и нет, - ответил он, - хотя об заклад не побьюсь. Главное,
что это срабатывает. Стал бы ты противоречить даме, говорящей подобным тоном?
      - Даме - возможно. Но ей - никогда...
      Вскоре мы оказались в Военном квартале,  у казарм.  Соня вызвала "на пару
слов" одноглазого сержанта,  являвшегося (за вычетом упомянутого увечья) точной
копией Тугга из Девентора. После короткой беседы она обратилась к нам:
      - По приказанию Владычицы вы переводитесь в  это отделение.  Было приятно
работать в  одной  команде.  До  встречи,  если  ей  вообще когда-либо  суждено
произойти!
      Сердце мое упало.  Но тотчас же в голову пришла одна "особо хитрая" идея,
и  уже через две минуты я  был на пожарной вышке,  возвышавшейся над окрестными
крошечными  домишками  футов  на  двадцать.   Проследить  с   такой  высоты  за
продвижением рыжеволосой всадницы не представляло никакого труда.
      Так и  есть.  Рыжая Соня направлялась к  мрачному зданию из синего камня,
добываемому  лишь  в   одном  месте  Арканмирра,   где-то  в  гномьих  карьерах
полумифического Хиллсдауна.  В  точности такое же  здание имелось практически в
каждом крупном городе, в любой стране - то была Гильдия Наемников.
      Пока меня не успели занести в списки вновь прибывших рекрутов,  я покинул
казармы  -   попросту  говоря,  дезертировал  -  и  стал  дожидаться  появления
воительницы неподалеку от здания Гильдии. Вышла она лишь с наступлением темноты
- и  не одна.  За ней следовали четыре бойца в  серебристых кольчугах и зеленых
плащах,  ведущие под уздцы высоких тонконогих лошадей. Я потряс головой. Что-то
было в них не так... Ни готландцы, ни вестерлинги не имели столь светлых волос,
да  и  лошади их  как-то непривычно переступали ногами,  словно не так уж часто
ходили по земле...
      О, Отец Имир! Быть того не может!  Пегасы, летучие лошади! Элитные войска
сидхе - лучники верхом на крылатых конях! Не зря говорили: у Гильдии есть связи
в самых неожиданных местах.
      Я знал, что это безумие. И не собирался возвращать себе здравый рассудок,
когда последовал за новым отрядом Рыжей Сони.  Даже тогда,  когда они взошли на
борт стоявшего у причала небольшого драккара,  я не колебался. Когда матрос уже
отвязывал носовой канат,  я  скользнул в  ночной тени к корме судна и устроился
там, стараясь слиться с шершавым, пропитанным солью деревом...

      2. Цитадель Червя
      Самое главное - не терять головы.
      (Коннор МакЛауд)
      Драккар качался на волнах в  десятке миль от берега.  Выйти в  море ночью
опытный моряк еще мог себе позволить,  пристать к берегу -  никогда. Особенно к
вражескому берегу - и кто бы мог подумать, что Шир станет для кого-то вражеской
территорией!  Характер половинчиков был  столь далек от  войны,  что  Соне даже
стало стыдно за предстоящее.
      "Прекрати немедленно! - сказал внутренний голос. - Связующий не сражается
армиями своих подданных.  Он использует заклинания Вызова и Подчинения, а также
наемников  всех  видов.  Шир  достаточно богат,  чтобы  Ло  Пан  мог  себе  это
позволить".
      Успокоив  таким   образом  свою   совесть,   воительница  решила  немного
поразмяться.  Сняв  со  спины меч,  она  повертела его  в  руках,  сделала пару
тренировочных выпадов, а затем всерьез перешла к "бою с тенью".
      На  борту судна находился лишь ее отряд (четыре сидхе-лучника на пегасах)
и  весьма малочисленная команда -  капитан,  два  матроса и  Говорящий-с-Ветром
[также  Мастер  Ветров,  морской  маг].  Благодаря наличию  последнего драккары
Готланда более не  зависели от  капризов погоды -  ветер отныне дул туда,  куда
надо, и тогда, когда надо. Моряки занимались своим делом и не обращали на Рыжую
Соню никакого внимания,  да и сидхе со свойственным им высокомерием сводили все
контакты с варварскими расами до минимума.  Воительницу атаковал самый страшный
враг  -  скука  (причем  страшен  сей  ужасный враг  был  не  для  нее,  а  для
окружающих).
      Тут  она уловила какой-то  звук,  словно кто-то  пытался вскарабкаться на
корабль.  Сначала Соня  хотела поднять тревогу,  потом  передумала и  аккуратно
занесла меч. Хоть какое-то развлечение...
      Рука пришельца -  обычная,  человеческая -  вцепилась в  бортик.  За  ней
вторая,  потом над бортом появилась голова. Темно-рыжие, жесткие от соли волосы
были неровно обрезаны - вероятно, ножом...
      - Черт побери, Йохан, что ты тут делаешь?
      Я ответил взглядом. Ей этого вполне хватило.
      - Ну и что мне с тобой делать, малыш?
      - Не зови меня так.
      - Ладно,  -  улыбнулась Соня,  - ты не малыш, уговорил. Но вопрос этим не
решишь. Зачем ты вообще пошел за мной?
      Я  снова  пожал  плечами.  Выразить словами то  смятение чувств,  которое
скопилось у меня внутри,  вероятно, не смог бы даже профессиональный сказитель,
так что я и пытаться не стал.
      - Я же не твоя мать, чтобы о тебе заботиться...
      - Я не ребенок! И мне не нужна мать!
      - Тогда я должна предположить...  - Воительница открыто рассмеялась: - Ну
и дела! Я за меньшее вызывала на поединок мужиков побольше тебя; кое-кто из них
лишился после этого некоторых весьма интересных частей тела.
      - Знаю,  -  кивнул я.  Мне  действительно было это  известно.  Как я  уже
говорил, легенды о готландской Героине ходили те еще...
      - И при этом решился?  Ну,  дружочек, ты либо вовсе рехнулся, либо имеешь
чрезвычайно высокое мнение о самом себе, что, в сущности, то же самое.
      - Может,  ты и права,  -  тихо сказал я. - Называй меня сумасшедшим, если
хочешь; можешь убить меня, но я не уйду.
      Я ожидал,  что в воздухе просвистит Меч Лунного Сияния и покончит с моими
проблемами раз и  навсегда.  Однако Соня опустила оружие и стояла,  с интересом
разглядывая меня.
      - Да, задал же ты мне задачку. Ты вообще знаешь, куда я плыву?
      - Какая разница?
      - Ну так вот, это - секретная миссия, порученная лично Владычицей; и тебе
в ней места, пожалуй, не будет.
      - Место есть всегда. Я много не займу.
      От такой фразы Рыжая Соня чуть не потеряла дар речи. Я осознал, что нашел
нужный рычаг:  убивать меня ей явно не хотелось,  а значит...  значит,  надежда
оставалась!
      - Что ж, - наконец проговорила она, - попробуй показать, на что способен.
Если хорошо проявишь себя, мы вернемся к этому разговору. Обещаю.
      - Принято! - воскликнул я. - Сколько гор нужно перевернуть?
      Воительница только  развела  руками.  Я,  казалось,  слышал  ее  мысли  -
типичный,  мол,  готландец:  сперва делает,  потом  говорит и  только потом уже
думает.
      - Горы пока подождут, - сказала Соня. - Но ты прервал мою тренировку, так
что придется тебе сыграть роль манекена.
      - Надеюсь, манекену тоже можно защищаться? - поинтересовался я.
      - Не можно, а нужно. - И она приняла боевую стойку.
      Конечно,  сражайся воительница по-настоящему, мне бы быстро пришел конец:
Соня владела оружием куда искуснее меня и была,  пожалуй,  посильнее. К тому же
путешествие в  полуподвешенном  состоянии  вовсе  не  способствовало сохранению
гибкости моих  мышц.  Но,  похоже,  даже  так  я  оказался способнее,  чем  она
рассчитывала. Это подтвердило ее замечание после завершения поединка:
      - Я  и не знала,  что в Девенторе такие хорошие инструкторы.  Или ты умел
фехтовать и до вступления в армию?
      - Нет.  До армии я умел разве что шарить по карманам,  -  объяснил я. - А
моим наставником был Родаар.
      - Родаар?!  Орк с  лиловым шрамом через всю голову и  без трех пальцев на
левой руке?
      - Точно.  А  вы  разве знакомы?  Он,  как  мне  говорили,  совсем недавно
обосновался в Девенторе после ухода из Гильдии Наемников.
      - Мы встречались,  -  подтвердила с улыбкой Рыжая Соня. - У Фрейи однажды
возник небольшой конфликт с Р'джаком, и силы Готланда едва не взяли пограничный
город Зом.  До победы не хватило буквально чуть-чуть...  а Родаар был капитаном
гвардии Зома, и как раз моему клинку он и обязан своим шрамом.
      - Ясно,  -  сказал я.  Интересно было  бы  взглянуть на  физиономию моего
наставника в  тот момент,  когда он узнал о прибытии в Девентор Рыжей Сони:  он
наверняка тогда закопался в ближайшую кротовую нору и не вылезал оттуда еще дня
три. Во всяком случае, я на его месте поступил бы именно так.
      - У тебя есть способности, - задумчиво произнесла воительница.
      - К фехтованию?
      - Да.  Против меня не каждый может продержаться пять минут,  а ты выстоял
почти двадцать.
      - Но...  -  Тут меня посетила страшная мысль: - Ты же не дралась в полную
силу?
      Соня лишь улыбнулась.  Ее улыбка заставила меня покрыться холодным потом.
Ничего себе тренировочка!
      - Кстати,  -  заметил я с некоторой долей нахальства,  -  мои способности
ничего не будут стоить без подкрепления.
      - Будет тебе  и  подкрепление,  -  кивнула она,  -  как  только заплатишь
капитану за перевозку.
      - Но...
      - Ты  в  список Владычицы пока что  не  входишь.  Так что изволь оплатить
расходы сам: золото у тебя еще должно остаться.
      Я мрачно кивнул.
      Внимание  Фрейи  привлек  серебристый перезвон.  Зеркало  вспыхнуло синим
пламенем.
      - Приветствую,  Ло Пан,  - сказала она. - Какую услугу я могла бы оказать
Связующему?
      - Сделай одолжение,  Искательница, - проскрипел Властитель, - не говори в
таком тоне. Я хотел бы предложить военный альянс.
      - Против кого же?
      - Меня беспокоит Стервятник.
      - Извини,  -  покачала головой Фрейя,  -  я  не  имею никаких контактов с
г'нолла. - Сие было ложью, но Ло Пан не мог знать этого.
      - Ладно, пусть так. Тогда предлагаю Пакт Власти - объединим наши силы для
совместного развития.
      И  почему он не предложил этого неделю назад?  Потому,  вероятно,  что не
нуждался в этом до текущего момента.
      - В настоящее время я вынуждена отклонить это любезное предложение,  -  с
видимым сожалением произнесла Искательница. - Мое Могущество сейчас не потерпит
объединения; однако как только ситуация изменится, я немедля пошлю сообщение...
      Ло Пан что-то невнятно пробормотал (не осмеливаясь выругаться в открытую)
и  исчез из  пределов видимости.  Фрейя жестко улыбнулась.  Связующий,  похоже,
начал что-то подозревать. Возможно, он подготовится к сражению. 
      Что ж, можно принять меры и против этого...
      Искательница надела свой волшебный плащ, сшитый из птичьих перьев и нитей
Судьбы, и в образе сокола взмыла в воздух...
      Побережье Шира  было  равнинным,  и  найти для  драккара уединенную бухту
подальше от  любопытных взглядов было  непросто.  Но  капитан знал  свое дело и
вечером  высадил  всех  шестерых  пассажиров в  пятнадцати милях  от  Миробана.
Марш-бросок  был  завершен еще  до  восхода  солнца.  Столица половинчиков была
окружена бледным голубоватым сиянием, которое мне очень не понравилось.
      - Что это? - спросил я у Рыжей Сони.
      - Городские чары,  -  пожала плечами воительница,  - а что в точности они
делают - вопрос не ко мне.
      - Это может помешать?
      - Трудно  сказать.   Чары  предназначены  не  против  оружия,   а  против
заклинаний нападающих -  но кто его знает...  Я  столкнулась с такой штукой при
осаде Дораата -  там чародеи Джафара наложили на город заклятье, не позволяющее
нашим людям видеть противников.  Впрочем, даже это не дает обороняющимся полной
гарантии.
      - Короче говоря,  нужно действовать так,  как предполагалось ранее,  и не
обращать внимания на все их попытки.
      - Именно. Сталь одолеет любые чары, если не терять головы.
      Ночью   наш    отряд   объединился   с    другим,    которым   командовал
наемник-истерлинг,  рейнджер по имени Борс.  В  его группу входили шесть жрецов
Солнца,  маг-вестерлинг и  два  шамана,  так что Соня не  преминула объявить их
"нашей духовной поддержкой".
      - План без изменений? - уточнил Борс.
      - Да.  Как только ворота открываются -  вы  жмете вперед,  прикрывая друг
друга.  Не отвлекаясь на перекрестки, пробиваемся к Цитадели, входим и разносим
ее на кусочки. Сидхе обеспечивают прикрытие с воздуха.
      - Кто наши враги? - спросил один из жрецов. - Половинчики?
      - Не  думаю,  что они будут особо сопротивляться.  Но у  Связующего масса
наемников, даже не могу сказать сколько. Это не должно нас тревожить; главное -
пробиться к  Цитадели.  Потом мы  запрем двери изнутри,  и  пусть они  там хоть
тараном лупят.
      Рейнджер кивнул и,  взяв свой лук,  стал проверять, не ослабла ли тетива.
Сидхе  тихо переговаривались  с пегасами на непонятном,  певучем наречии. Маг и
жрецы  молчали,  сосредоточенно  зажмурив  глаза,  -  мыслями,  похоже,  уже  в
завтрашней битве.  Шаманы бубнили себе под  нос  какую-то  ахинею вроде "ширлы,
мырлы,   лупупырлы":   таким  образом,   вероятно,   они  концентрировали  свою
полумагическую-полушарлатанскую "силу".
      Ворота Миробана открылись. В проеме показалась телега.
      - Вперед,  -  приказала Соня.  Этот  тихий шепот прозвучал для  нас  так,
словно она протрубила в боевой рог.
      До   ворот   было   около   сотни   шагов.   Мы   преодолели  их   бегом,
привратники-половинчики вряд ли  даже успели понять,  кто мы такие.  Потом было
уже поздно -  я и рейнджер одновременно уложили их отдохнуть, ударив по голове.
Пущенный из пращи камень раскололся около моей головы, осыпав крошками кирпича.
Тотчас же сверху прозвенела тетива лука сидхе,  и  бдительный пращник рухнул со
стены - из груди у него торчала стрела.
      В  воротах уже появились маг,  жрецы и  шаманы.  В  их руках переливалось
волшебное пламя,  готовое  в  любой  момент  поразить  цель.  Таковой  пока  не
наблюдалось, но сомневаться в ее скором возникновении не приходилось.
      Точно.  Из-за  угла вывернулись несколько близзетов -  и  в  нас полетели
дротики.  Борс  с  проклятьем выдернул метательный снаряд  из  левого  бедра  и
запустил обратно.  Близзет рухнул.  Еще четверых уже снял залп сидхе,  паривших
наверху на своих пегасах,  а  последнего испепелил сгусток пламени,  выпущенный
магом.  Жрецы  пока  обрабатывали городскую стену,  сшибая  пращников одного за
другим. Шаманы разбирались с подходящими из переулка подкреплениями.
      - К Цитадели! - крикнула Рыжая Соня, въезжая в город.
      Мы бросились бегом,  но Громовая Птица,  разумеется,  летела впереди нас.
Мифриловые  подковы  вышибали  серебристые  искры  из   камней  мостовой.   Два
истерлинга-пикинера попытались преградить воительнице дорогу и  тут же  упали с
разрубленными черепами.
      - Я отвлеку их, - сказала она, - а вы бегите дальше.
      Серая лошадь свернула на боковую улицу,  ведущую,  похоже,  в направлении
казарм.  Я  колебался приблизительно мгновение,  но  все  же  решил последовать
приказу и  пустился к  возвышавшейся впереди Цитадели.  И  когда бегущий первым
Борс  был  лишь  в  двух  шагах  от  гостеприимно распахнутых дверей из  синего
металла, Цитадель внезапно взлетела! Без малейшего звука башня плавно поднялась
примерно на сотню футов над землей и повисла.
      - Колдовство! - воскликнул один из жрецов.
      Глубокая мысль,  иронически подумал я. Что же еще, коль не колдовство? Не
сама же эта Цитадель летает...
      Поднялся холодный ветер.  Небеса над  нами стали светлыми,  словно зимний
снег. Появилось лицо Владычицы - в голубых глазах ее горел затаенный гнев.
      - Ты переходишь черту, Ло Пан! - прогремел ее голос.
      - Ни в коем разе,  дорогая,  -  проскрипел из Цитадели Связующий. - Все в
рамках правил. Заклятье "Летающая Цитадель" - весьма полезно, не правда ли?
      - Хорошо,  ты сам избрал свою судьбу,  - сказала Искательница и с прежним
пламенем в  глазах обратилась к  нам:  -  Мне  нужна четверка,  составленная по
правилам Искателей!
      Четверо Искателей -  маг,  боец,  жрец и  лучник.  Кто-то должен обладать
воровскими навыками, кто-то - уметь обращаться с пращей...
      - Я готов, - выступил вперед вестерлинг.
      - И я, - встал рядом Борс.
      Я  сглотнул и  присоединился к  ним,  подумав попутно,  что это будет тем
самым подвигом,  какого ждала от  меня  Рыжая Соня.  Один  из  жрецов безмолвно
присоединился к  нам.  В  руках Владычицы блеснуло небольшое зеркало,  и  яркий
белый луч ударил мне,  казалось,  прямо в лицо. На какое-то мгновение я потерял
зрение.
      Протерев слезящиеся глаза, я обнаружил себя стоящим подле закрытых дверей
Цитадели с тремя остальными членами команды Искателей.  Обязанности лидера взял
на себя Борс, против чего никто не возражал. Приготовив оружие, мы пошли вперед
по слабо освещенным коридорам летающего замка.
      Попутно мы  перебрасывались короткими фразами -  просто для  того,  чтобы
идти было не  так  скучно.  Не  следует думать,  будто все  Экспедиции Четверки
Искателей,  столь  часто описываемые в  эпических легендах,  представляют собой
нескончаемую череду  боев  и  приключений,  -  значительную часть  времени  эта
группа   исследователей  тратит  исключительно  на   преодоление  громаднейшего
лабиринта,  после чего  их,  собственно говоря,  и  ожидает первое препятствие.
Затем следует новый лабиринт,  новые преграды - и так далее, пока цель не будет
достигнута. Или же все Искатели не погибнут, что случается намного чаще, нежели
говорят те же эпические предания...
      Мы оказались обычной группой подобного состава.  Рейнджер Борс, владевший
в равной степени кривой саблей и композитным луком;  маг Эрриус, пользовавшийся
четырьмя боевыми  заклятьями нескольких уровней  (что  это  означало,  понимал,
пожалуй,  лишь он сам);  жрица Финиста (вначале я принимал ее за мужчину,  пока
она не заговорила) с пращой и полным арсеналом лечебных средств, и ваш покорный
слуга, Йохан Мечник, некогда именовавший себя Йохан Карманник.
      Хотя  карманы тут  обшаривать было  совершенно не  у  кого.  Единственный
случай, когда пригодилось мое прежнее мастерство, состоял в открывании потайной
двери, за которой мы нашли целую гору золота. В данный момент это было нам ни к
чему,  поэтому никто не  взял  оттуда даже  завалящей монетки.  Но  я  мысленно
пометил это местечко, рассчитывая вернуться туда после окончания похода.
      Зато мечом мне пришлось поработать за двоих.  Финиста с  пращой и  Борс с
луком  шли  в  середине  группы,  Эрриус  прикрывал тыл  (его  магический огонь
отправил  на  тот  свет  уже  с  десяток  наемников),   мне  же  доверили  пост
Расчищающего Дорогу.  Я  был горд подобной честью,  однако вскоре осознал,  что
получил самую  тяжелую часть  дела.  Ну  да  ничего:  вскоре у  Борса кончились
стрелы,  так что он  волей-неволей встал рядом со  мной,  взяв на себя половину
работы.
      "Работа" была довольно проста.  Внутри своей Цитадели Связующий поместил,
как  и  предупреждала Соня,  массу  наемников  -  в  основном  это  были  орки,
вездесущие истерлинги и близзеты.  Они,  как и полагается стражникам,  пытались
остановить наше продвижение;  мы же,  как и  подобает Банде Искателей,  крушили
всех и вся на своем пути.  Я и Борс -  клинками,  Эрриус -  неразборчивыми,  но
отлично срабатывающими заклятиями,  Финиста -  камнями из  пращи.  Кроме  того,
жрица шептала молитвы, исцеляя по ходу дела полученные нами раны...
      Зал.  В центре -  шесть орков-колдунов, уже приготовившихся метнуть в нас
какое-то смертоносное заклинание. Эрриус поднял руку - и короткая серая палочка
исторгла из  себя  огненный шар.  Противники даже вздохнуть не  успели,  а  миг
спустя в том месте оставалось только черное пятно и сладковатый запах сожженной
плоти.
      Задняя стена  зала  загремела,  медленно поднимаясь.  За  ней  шевелилось
Нечто... очень большое! И очень голодное!
      - Червь! - прошептал Борс.
      Двери  за  нашими  спинами сомкнулись.  Тело  червя  в  толщину превышало
человеческий рост,  а  о длине одним только богам было известно.  Круглая пасть
чудовища открылась, продемонстрировав три ряда блестящих перламутровых зубов. В
глотку червя свободно мог пройти бегемот средних размеров...
      - Есть предложения?  -  хмуро спросил Эрриус. - Моя магия тут не очень-то
поможет. Эти гады быстро регенерируют.
      - А как насчет огненной струи в пасть? - спросил я.
      - Мало. Но способ хороший. Четыре огненных шара подряд - другой разговор;
только я не смогу вызвать больше одного за час.
      - А твоя палочка?
      - Ей тоже нужна...  подзарядка. Отвлеките его еще минуты на четыре, тогда
посмотрим.
      Борс что-то  проворчал и  махнул рукой в  моем направлении.  Я  обреченно
вздохнул и попытался приготовиться к схватке. Какое тут, к дьяволу, фехтование,
когда имеешь дело с таким монстром?
      Червяк двигался не  слишком быстро.  Потому мы  могли обрабатывать его  с
разных сторон, практически не рискуя при этом: пока он поворачивался к Борсу, я
всаживал свой меч  в  его  податливую плоть;  когда кольчатое тело скользило ко
мне, сабля рейнджера рассекала его сегменты с другой стороны.
      Будь один из  нас  кем-то  вроде Огненного Исполина с  его  девятифутовым
мечом,  мы бы покончили с чудовищем и без помощи мага.  Но наши клинки не могли
даже серьезно ранить эту тушу,  не  говоря уж о  смертельном ударе;  так что мы
просто  привели червя  в  бешенство,  выманили его  в  позицию напротив занятой
Эрриусом, и по сигналу вестерлинга вбили клинки в тело червя по рукоять. Монстр
захрипел и  раскрыл пасть;  маг  запустил внутрь огненный шар,  отправив следом
свою палочку и еще что-то из магических хреновин. Раздался оглушительный взрыв.
      Когда  я  очнулся,  от  червя  остались  лишь  немногочисленные  ошметки,
разбросанные по залу.  Отбиваясь от двух орков с алебардами,  Борс сжимал саблю
левой рукой (очевидно,  правую сломал).  Финисты и Эрриуса нигде не было видно.
Шатаясь,  я  поднялся на ноги и  присоединился к схватке.  Вскоре с орками было
покончено.  Но шум слышался где-то впереди,  в том направлении,  откуда приполз
червь.
      - Туда, - прохрипел я.
      Борс кивнул - говорить он уже не мог.
      Эрриус расходовал свою силу быстрее, чем должно, и знал это. Но выхода не
было  -  лишь  его  пламя  сдерживало натиск змей,  обитавших в  одном логове с
Большим Червем. Маг старался не думать, чем они там занимались.
      Финиста  дернула  за  кольцо,   открывая  дверь.  За  нею  была  комната,
украшенная золотом и  яшмой;  на  стене  прямо  напротив входа  висело овальное
зеркало в железной раме. А прямо под зеркалом стоял трон, и на этом троне сидел
хрупкий желтокожий человек в  красно-синей мантии,  уставившийся куда-то  вдаль
своими черными глазами.
      Взгляд перешел на вторгнувшихся в его обитель - и Эрриус физически ощутил
силу удара. Властитель Ло Пан! Лорд Связующий!
      - Наглость до добра не доводит,  -  отечески произнес Ло Пан, театральным
жестом воздев левую руку. Синий луч ударил прямо в лицо жрицы. Но сияние только
окружило ее, не причинив вреда.
      - Это не наглость, - поправила Финиста, - а находчивость и неожиданность.
      Переплетя пальцы,  она вытянула руки ладонями вперед. Белая накидка жрицы
растаяла в  зеленом пламени,  а  под  ней  оказалось весьма  скудное одеяние из
птичьих перьев...
      - Фрейя!  -  восхищенно сказал  Связующий.  -  Ты  все-таки  решилась  на
открытый бой! Но тут ведь моя территория...
      - Так что же мне оставалось делать,  если ты не принимал вызова? - пожала
плечами Искательница. - Решим это здесь, раз и навсегда.
      - Навсегда? Слишком долгий срок.
      - Разве бывает для нас иное измерение времени?
      Ло  Пан кивнул,  скрестил руки на  груди и  сложил из  пальцев магическую
фигуру.  В  центре зала появился воин-призрак,  с  его  длинного кривого меча с
шипением стекал синий огонь.  Фрейя подняла правую руку,  и  перед ставленником
Связующего возник второй воин;  его  доспехи,  щит  и  секира испускали зеленое
сияние.
      Под  торжественную Музыку  Сфер  воины-призраки начали  свой  смертельный
танец...
      Впереди горело пламя.  Я, даже ничего не видя в этом дыму, чувствовал его
всей  кожей.  Но  дым  был  странный:  горело не  дерево,  не  трава,  даже  не
человеческая плоть.  Пахло чем-то  горьким -  я  никогда не  встречал подобного
запаха.
      Услышав шипение,  я отреагировал раньше,  чем сообразил,  что происходит.
Мой меч описал полукруг и рассек толстое тело змеи надвое.  Выдернув оружие,  я
понял,  что такая змея вполне могла бы оттяпать мне руку -  пасть ее, во всяком
случае,  была достаточного размера для этого (вообще-то  несвойственного змеям)
поступка.
      Еще шаг -  и я натолкнулся на полусожженный труп следующей змеи, размером
(при жизни) не уступавшей первой. Затем встретились еще змеи, состояние которых
было еще более жалким.  Порой пламя оставило от их тел только пару погремушек с
кончика хвоста.
      У закрытой металлической двери лежал Эрриус. Кожа мага была холоднее, чем
у  трупов  убитых  его  огнем  змей.  Печально.  По-видимому,  магия  не  столь
всесильна, как ее описывают.
      Но отчего,  собственно,  умер вестерлинг?  На его теле не было заметно ни
змеиных укусов,  ни других ран.  У  меня возникло нехорошее предчувствие.  Быть
может,   здесь  поблизости  скрывается  еще  кто-то  из  наемников  Связующего?
Какой-нибудь маг? Убийца-душитель?
      Я стиснул рукоять меча,  затем намеренно расслабил пальцы.  К демонам все
эти страхи. Если мне попадется этот убийца, он получит пару футов стали в брюхо
- это наверняка научит его правилам хорошего тона!
      Звук.  Тихий - настолько тихий, что только мои напряженные нервы обратили
на него внимание.  Я  скользнул к  стене.  Кто-то двигался всего лишь в футе от
меня,  и вовсе не дым был причиной того,  что я не видел его.  Я резко выбросил
вперед левый кулак.  И попал,  судя по сдавленному выдоху, под ложечку. Тогда в
ход пошел меч.  По скрежещущему звуку я понял, что противник также носит оружие
и сейчас парирует мой выпад.
      Бой с врагом-невидимкой, вооруженным незримым же мечом?
      Безумие? Нет, точный расчет. 
      Сражаться  на  мечах  вслепую  было,  скажем  так,  не  совсем  привычным
искусством для готландской армии. Однако именно таков был тот памятный экзамен,
когда  мне   присвоили  звание  мастера  фехтования.   Это  было  идеей  Тугга,
поднабравшегося весьма...  странных  принципов в  бытность свою  наемником.  Он
говорил, будто именно так работают в Гильдии Убийц. Поэтому я не спасовал перед
неведомым   противником,    который,   как   я   уже   догадался,   имел   ранг
профессионального убийцы -  лишь им была доступна Невидимость.  Да еще тем,  на
кого сподобились наложить подобное заклятье колдуны-иллюзионисты.  Но таких нет
среди наемников, поскольку их Гильдия против использования чужой магии на своих
членах.
      Я  парировал и наносил удары,  полагаясь в основном на интуицию,  а не на
зрение и слух.  Пару раз невидимое лезвие задело меня, оставив легкие порезы на
ребрах и на лбу; но я также однажды добился цели, и на пол начала капать кровь.
Не моя - я на тот участок коридора еще не ступал.
      Дыхание врага стало хриплым,  учащенным; усталость явно одолевала убийцу,
не готового к длительному поединку. Собрав воедино все чувства и мысли, я решил
поставить на карту все.  Падая на правый бок,  я  перебросил меч в левую руку и
взмахнул наотмашь,  целясь в невидимые ноги противника.  Клинок поразил цель и,
судя по ощущению удара, даже задел кость.
      - Проклятье!  -  прохрипел невидимка, отступая назад. Я знал: еще минута,
максимум  две  -   и  подрубленная  нога  откажется  служить  ему.  И  пошел  в
наступление.
      Выпады мои были отражены,  но  я  намеренно не усиливал натиск,  не желая
больше рисковать.  Еще  чуть-чуть,  и  от  потери крови  враг  попросту лишится
остатка сил.  Так и  произошло.  Наконец я нанес последний удар,  пригвоздивший
невидимку к стене.  Сдавленный хрип явно был предсмертным,  а миг спустя покров
Невидимости рассеялся и открыл мне лицо противника. От изумления я чуть не осел
наземь.
      Убийца  явно  был  человеком,  но  не  принадлежал ни  к  одной  из  трех
человеческих рас Арканмирра!  Он  не был стройным светлокожим вестерлингом,  не
был и  смуглым темноволосым истерлингом;  не похож он был и  на нас,  крепких и
коренастых  готландцев.   Крупный,  но  не  неуклюжий,  черноволосый,  с  кожей
желтовато-медного цвета,  облаченный в облегающий черный костюм без всяких швов
и  застежек...  Мне  ни  разу не  доводилось слышать о  таких людях.  Воистину,
Властители имели связи в иных, куда более далеких мирах...
      Но все думы об иных мирах исчезли,  стоило мне взглянуть на меч,  который
убитый до сих пор сжимал в  правой руке.  Тонкий и  изящный,  его клинок ни при
каких обстоятельствах,  казалось бы,  не  мог парировать любой из  моих ударов.
Однако же - смог.
      Не без труда разжав сведенные предсмертной судорогой пальцы,  я  взял меч
убитого и  недоуменно повертел в  руках.  Легкий,  легче даже,  чем те странные
шпаги,  какие  носили  некоторые  из  знатных вестерлингов.  Но  заточенное  до
бритвенной  остроты  лезвие  из  незнакомого мне  темно-синего,  почти  черного
металла было прочным и  упругим,  а когда я осторожно ткнул им в стену,  оно на
полдюйма вошло в серый камень - безо всякого нажима!
      Узкий эфес и  кольцеобразная гарда были лишены драгоценных украшений,  но
покрыты  тонкой  резьбой.  Странный  клинок,  бесспорно,  был  не  игрушкой,  а
настоящим оружием,  каковое должно по  праву принадлежать победителю,  то  есть
мне.  Сняв ножны с пояса убитого,  я вложил в них меч и подвесил себе за спину.
После этого я вытащил собственное оружие из его тела и,  вытирая,  отметил, что
на  лезвии появилось несколько свежих зазубрин.  А  вот меч убитого не  имел ни
единой царапины, хотя наверняка использовался куда дольше моего.
      Пожав плечами,  я  двинулся дальше.  Дым  к  тому времени уже  рассеялся,
однако бдительности терять не  следовало.  Конечно,  этот  невидимка вполне мог
быть  последним стражем у  покоев Связующего.  Но  мог  и  не  быть таковым:  у
Властителя  Ло  Пана  всегда  находилась  в  запасе  парочка  особо  неприятных
сюрпризов для тех, кто осмеливался его недооценивать...
      Синий призрак, ускользая от топора противника, выполнил обратное сальто и
приземлился у самого трона Ло Пана.
      - По-моему, ты стал слабее с годами, - отметила Фрейя.
      - Увертливее, - поправил Связующий.
      Кривой меч описал сверкающую дугу,  вонзаясь в  зеленый щит.  Синее пламя
сконцентрировалось в  месте удара,  и  щит  беззвучно треснул.  Зеленый призрак
резко  вывернул  левую  руку,   вынуждая  противника  нырнуть  вслед  за  своим
ускользающим мечом,  и  нанес  встречный удар.  Секира описала петлю,  ее  обух
обрушился на  плоскую сторону клинка  противника и  сломал его.  Отбросив прочь
обломки щита, зеленый перехватил секиру обеими руками и принял боевую стойку.
      - Еще? - поинтересовалась Искательница.
      Ло Пан сделал раздраженный жест,  убирая со сцены обоих призраков.  После
этого он угрюмо кивнул и сказал:
      - Да будет так.
      В  его  ладонях и  глазах вспыхнул ослепляющий синий  огонь.  Стены  зала
откликнулись на  призыв и  также  загорелись бездымным,  немного потрескивающим
пламенем, не дающим ни капли тепла.
      - Заклинаю Духов Бурь принести то, что принадлежит мне!
      Фрейя  сделала  было   протестующий  жест,   но   вокруг  Связующего  уже
поднималась завеса мерцающего голубого света.  Вот Ло  Пан вытянул вперед левую
руку,  небрежно откинул широкий рукав своего одеяния - и серебристый браслет на
его тощем запястье полыхнул колдовским огнем.
      - Итак,  дорогая,  ты  только  что  хотела  что-то  сказать  заслуженному
владельцу  Кольца  Аркана?  -  с  мерзопакостной  ухмылкой  спросил  Связующий,
наслаждаясь окружающей его Властью.
      - Убирайся в  Бездну!  -  Искательница была  готова вступить в  битву без
малейшего шанса на победу.
      - Боюсь,  сия участь предназначена для тебя,  -  с  наигранным сожалением
произнес Ло Пан.
      Он медленно,  с преувеличенной важностью встал с трона и сделал несколько
шагов,  затем  неожиданно выпустил  в  противницу энергетический разряд.  Фрейя
парировала выпад,  но  Связующий только  усилил  натиск,  сокрушая  могуществом
Кольца  Аркана  все  ее  защитные  барьеры.  Зеленое  сияние  меркло,  синее  -
усиливалось.
      Тонкие черты желтого лица Ло Пана исказились в дьявольской усмешке. Он не
спешил  прикончить  Искательницу,   которая  и  так  почти  потеряла  сознание;
Связующий желал в полной мере насладиться зрелищем поверженной на колени гордой
Владычицы Готланда...
      Сквозь темную пелену предсмертных судорог Фрейя  заметила некое  движение
за  спиной противника.  Не  давая Ло Пану возможности увидеть то же самое,  она
вложила в  заклятье весь остаток сил.  Зеленая стрела с тихим шипением рассекла
воздух и  угодила прямо в левый глаз Связующего.  Тот замер,  затем с рычанием,
достойным разъяренного Демона  Мести,  воздел  руки,  концентрируя на  кончиках
пальцев ужасающую мощь.
      - Остаться должен  только  один!  -  подобно актеру изрек  он,  собираясь
выпустить свою силу на волю.
      - И это - не ты, - сказал кто-то за его спиной.
      Что-то холодное коснулось его шеи.  Последнее,  что увидел Ло Пан -  свое
обезглавленное туловище и  стоящего за  ним рыжеволосого воина с  окровавленным
мечом...
      Я  отскочил от падающего тела и  только тогда заметил в  нескольких шагах
впереди   светловолосую  женщину,   единственным  облачением   которой   служил
полупрозрачный плащ из птичьих перьев.  С потемневшими от усталости глазами она
стояла на коленях...
      На  какое-то  мгновение я  подумал,  будто грежу наяву.  Она  в  точности
походила на Владычицу -  и одновременно на Финисту. Если это не бред, значит, я
убил...
      Когда я  наконец очухался,  Фрейя уже поднялась и смотрела на меня весьма
странным взглядом. Абсолютно такое же выражение было на лице у Рыжей Сони после
той битвы с демонами.
      - Невероятно, - наконец сказала она.
      Мое мнение было примерно таким же. Впрочем, его никто в тот момент - да и
впоследствии - не спрашивал.
      - Простой смертный не  имел никаких шансов.  Как же ты смог снести голову
Властителю?
      Я  лишь пожал плечами.  Ответ лежал за пределами моего разумения.  Однако
Искательница соображала куда быстрее меня.
      - Дай-ка мне свой меч.
      Она  бросила взгляд на  протянутое мною  оружие,  и  ее  брови  удивленно
взметнулись вверх.
      - Адаманит?  Да на светлой стороне Арканмирра таких клинков всего три, от
силы четыре штуки! Где ты его нашел?
      - Попался  тут  один,  -  охотно  объяснил  я,  -  который  полагал,  что
невидимость и неуязвимость -  это одно и то же. Я доказал ему, что он ошибался.
У него и отобрал этот меч... вернее, снял с трупа.
      Фрейя поморщилась,  однако не возразила против такого "нецивилизованного"
способа добывания оружия. Клинок сам собой вернулся в ножны у меня на спине.
      - Возможно,  это  все объясняет...  Кстати,  ты  ничего не видел.  -  Она
посмотрела на меня так, что я поспешно проговорил:
      - Конечно, Владычица, меня вообще не было в этом зале.
      - Хорошо. Какой награды ты бы пожелал?
      Я хотел было сказать, что золото для меня сейчас не главное, но Владычица
слегка прищурилась - и улыбнулась:
      - Так-так.  Интересные у тебя... желания. А что думала сама Соня по этому
поводу?
      Покраснев,  я  уставился в пол,  не собираясь отвечать:  я,  возможно,  и
свихнулся,  но  не  настолько же.  Однако  Искательница по-прежнему читала  мои
мысли.
      - Понятно. Что ж, она вернется к ТОМУ разговору.
      Не  веря своим ушам,  я  уставился на  нее,  но  Владычица уже исчезала в
бледно-зеленом свете...
      Так меня там и  застал Борс -  я  тупо таращился на  большую многоярусную
полку,  на  которой было  расположено много склянок,  зловеще скалящийся череп,
светящиеся кристаллы и  прочая чародейская чертовщина;  а  в  голове все  время
крутилась одна  и  та  же  мысль,  которую я  тщетно  старался не  выпускать на
поверхность.
      - Это зал Связующего!  - Рейнджер крепко схватил меня за плечи и изо всех
сил тряс, пытаясь привлечь к себе мое рассеянное по  сторонам внимание. Это ему
вскоре удалось. - Что тут творилось?
      - Поединок, - сообщил я.
      Борс свирепо смотрел мне в глаза с расстояния в два дюйма.
      - Кто победил, ты, олух красноголовый?
      - Наша Владычица, - отстраненно ответил я. - Лорд Ло Пан мертв.
      - Значит, мы таки сделали это! Пошли наружу, тут больше нечего делать. Ты
не видел нашу жрицу?
      - Она... - тут я прикусил язык, - Владычица забрала ее.
      - Ладно.  Тогда идем.  В  том тайничке найдется достаточно золота,  чтобы
нашей доли хватило на трехнедельную пьянку!
      - Твоей доли. Я найду ему иное применение.
      Рейнджер удивленно заткнулся.  Истерлинг при всем желании не  мог понять,
какое  же  еще  применение бывает  у  золота.  Честно  говоря,  я  покуда  тоже
представлял себе это более чем смутно,  однако в том,  что лучшим употреблением
для причитающихся мне монет НЕ является ближайший трактир, не сомневался.
      
      Выбравшись наружу с четырьмя мешками золота,  мы были встречены остатками
отряда Рыжей Сони.  Воительница,  как  обычно,  осматривала поле боя в  поисках
недобитых врагов.
      - Результат  понятен,  -  сказала  она,  -  но  мне  хотелось  бы  узнать
подробности.
      - Это  можно,  -  кивнул Борс,  -  только вот  у  меня совсем пересохло в
глотке.  Где тут ближайшая таверна, трактир или еще что-то в таком роде? Пошли,
я угощаю. Заодно все расскажу.
      От такого предложения не отказываются,  тем более в такое время.  Таверна
оказалась недалеко,  а  хозяин,  толстяк  Спакум,  при  виде  золота  настолько
осмелел,  что  чуть не  запросил с  нас  двойную стоимость эля.  Но  он  быстро
передумал, стоило Соне слегка нахмуриться.
      Кружки  с   темным  элем,   который  умели  по-настоящему  варить  только
половинчики, пустели так быстро, что рейнджер вынужден был прерывать свою байку
(не  имевшую с  действительностью практически ничего общего) едва ли  не  через
предложение. Вскоре я уже и сам начал верить, что мы пришили в Цитадели десяток
червяков,  одного  из  которых Борс  Ужасающий заставил съесть его  собственный
хвост,  не говоря уж о такой мелочи, как семьдесят шесть дивизий злобных орков,
три тысячи близзетов и восемь сотен наемников из неведомых миров...
      Помню еще те  совершенно невообразимые песни,  которые мы  горланили всей
компанией,  -  навряд ли кто-то из нас мог претендовать на знание музыки,  зато
каждый старался орать так,  чтобы перекричать остальных.  Чем  все закончилось,
трудно сказать...
      Очнулся я утром,  за городом. Все участники вчерашнего празднества лежали
вповалку на траве неподалеку,  а  дружный храп угрожал разрушить стены Миробана
не хуже нескольких больших катапульт.  На плече у меня покоилась чья-то голова;
не без труда скосив глаза, я узнал Рыжую Соню. При мысли о том, что она со мной
сделает,  если проснется,  я едва не протрезвел.  Но эль взял свое,  и я храбро
протянул руку...
      - Прибью, - прошептала воительница, не открывая глаз.
      - Может быть, дело стоит того, - тихо сказал я.
      - Может быть, - согласилась она, слегка улыбаясь. - И ты поставишь на кон
свою голову?
      - А разве я уже не сделал этого?
      Она открыла глаза,  перевернулась на  бок и  взглянула на меня все тем же
совершенно непонятным образом. Однако вскоре я понял значение этого взгляда.
      - Идем, - шепнула Соня, вставая на ноги.
      Я поднялся, справился с головокружением и пошел за ней, в сторону лощины,
скрытой густыми кустами орешника...
      3. Особняк Смерти
      
      Стреляя наугад, всегда поражаешь цель.
      (Вильгельм Телль)
      Иссима,  столица Турракана, лишь недавно вышла из состояния оцепенения, в
которое погружалась каждое  лето.  Когда  на  солнце можно  кипятить воду  безо
всякого костра,  трудно  заниматься какими-либо  делами.  Но  Гильдия Наемников
всегда имела  самую  свежую информацию обо  всем  происходящем по  обе  стороны
Арканмирра:  никакой  холод  и  никакая  жара  не  могли  остановить ее  бурной
деятельности, конечная цель которой не была известна никому.
      В   восточном  крыле   традиционно  располагались  отделения  школ.   Тут
наемников-новобранцев  учили  владеть  всеми  видами  оружия,  рукопашному бою,
разным  видам  магии  и  кое-чему  еще.   Учителями  здесь  были  Странники.  О
происхождении этих  избранных личностей было  известно  только  одно:  все  они
"пришли"  из  иных,  невообразимо  далеких  миров  с  какой-то  скрытой  целью.
Странники не были изгоями; в отличие от Властителей, они прибыли в Арканмирр по
своей воле и могли покинуть этот мир в любой момент. Изредка Странники, подобно
простым наемникам,  шли  на  службу к  Властителям или  менее  важным персонам.
Конечно, их цена была много выше, чем у простых  солдат, но и умели они намного
больше. Поговаривали, что некоторым Странникам ничего не стоит остановить целую
армию.
      Однако ни один слух не мог дать истинного представления о них.  Странники
всегда  держались  обособленно и  соблюдали  свой,  негласный  Кодекс,  правила
которого,  естественно, также оставались тайной за семью печатями. Для тех, кто
не принадлежал к избранным.
      
      Учитель школы  рукопашного боя,  известный как  Коготь  Тигра,  сидел  на
плетеной циновке,  скрестив ноги  в  немыслимой для  нормального человека позе.
Напротив него  располагались двое  Странников,  скрючившихся в  точно  таком же
положении.  Коготь Тигра  закрыл глаза и,  упершись сжатыми кулаками в  колени,
откинулся назад.
      - Ваше решение,  мастер?  - нарушил наконец затянувшееся молчание один из
Странников.  Выглядел он лет на тридцать,  если не заглядывать в  глубину узких
черных глаз. Гладкая кожа на его круглом лице имела оттенок старого золота.
      - Должны ли мы взыскать долг с убийцы брата? - добавил второй. Он казался
старше первого; голова его была обрита наголо, за исключением пучка белых волос
на затылке.
      Мастер открыл глаза.
      - Был ли бой честным? - спросил он.
      Двое переглянулись и синхронно пожали плечами.
      - Тогда вот  мой  приказ:  выясните все  обстоятельства гибели Невидимки.
Представите мне  как  сам доклад,  так и  свидетельства.  После этого я  вынесу
окончательный вердикт. Ступайте.
      Двое  удалились.  После  этого  Коготь Тигра поднялся на  ноги,  бесшумно
прошел к  двери и аккуратно закрыл ее.  Он мог бы сделать это и не вставая,  но
сейчас нужно было услышать то, что думают ученики по поводу его решения.
      - Это справедливо, Квай-Чан, - говорил младший, - если брат пал в честном
бою, нам нельзя ничего предпринимать.
      - Ага,  -  буркнул Квай-Чан,  -  только  подумай сперва:  кто  вообще мог
сразить Рэйона в  честном бою,  не  считая нас  двоих и  учителя?  Нет,  Дакан,
честного поединка не было. А значит, мы вправе пользоваться Кодексом.
      Дакан еще что-то сказал,  но братья отошли слишком далеко от двери, чтобы
Коготь Тигра мог разобрать слова. Хотя в этом уже не было нужды.
      Мастер  печально вздохнул.  Если  даже  Странники больше  не  подчинялись
старым, никогда ранее не подводившим традициям...
      Потом он прищурился.  А  кто все-таки смог покончить с  Рэйоном?  И каким
образом?  Ведь понятие "честный бой" для Невидимки (да и для его братьев,  хотя
они и не осознавали этого) было пустым звуком.
      Этот боец стал бы  великолепным добавлением к  мельчающей породе молодого
поколения наемников...
      - Ты точно запомнил?  - переспросила Рыжая Соня. - Высокий, желтолицый, в
черном комбинезоне? И невидимый?
      - Да. Пока я его не проткнул, он был невидимкой.
      - Ну ты и влип, дружок.
      Я недоуменно моргнул:
      - В чем дело-то?
      - Судя по описанию,  ты дрался с Рэйоном Невидимкой. Я когда-то встречала
его...
      - А кто это?
      - Второй из трех братьев Странников. Они наемники, бойцы высшего ранга. И
когда-то  поклялись,  что  смерть одного из  них заставит двух других отплатить
убийце. En Vend'ett, как говорят иногда, по-нашему - кровная месть.
      Я  вздрогнул.  Явная  перспектива кровной  мести  со  стороны сразу  двух
воинов,  подобных убитому мной  в  Цитадели Ло  Пана,  не  казалась мне  лучшим
способом сохранить здоровье. Мда, события закручиваются все сильнее...
      - Но это же был честный поединок: или я его - или он меня...
      - Я верю,  - кивнула воительница, - однако убеждать тебе следует не меня.
А ту парочку, которая рано или поздно придет за тобой.
      Хмм... Весьма радужное будущее.
      - А  каковы правила у Гильдии Наемников?  -  вдруг спросил я,  подчиняясь
первому же побуждению.
      Улыбка Рыжей Сони показала, что ей нравится ход моих мыслей.
      - Никаких  внутренних разборок.  Это  хорошо  придумано.  Ты  собираешься
вступить в Гильдию?
      - А у меня есть другой выход? Помоги мне, пожалуйста.
      - Со  вступлением в  ряды наемников?  Ладно.  Идем в  город,  в  Миробане
наверняка есть их отделение.
      Вскоре  мы  оказались  у  порога  нависающего  над  западными  кварталами
внушительных размеров здания  из  темно-синего камня.  Воительница подергала за
висевший у двери шнурок. Внутри слабо зазвенел колокольчик.
      Массивная дверь с легким скрипом отворилась. Мы вошли внутрь, и она сразу
закрылась.  Внутри было темно,  но кто-то щелкнул пальцами,  и  установленные в
многочисленных канделябрах свечи вспыхнули разноцветными огоньками. За огромным
столом из черного дерева сидел половинчик в желто-зеленом полосатом кафтане.
      - Красноголовые?  -  без особого энтузиазма сказал он. - Что ж, я мог это
предвидеть. Что привело вас в Гильдию Наемников, господа?
      - Этот  малыш  желал бы  стать наемником,  -  заявила Соня,  опережая мое
замечание насчет "красноголовых". - Желание законное?
      Половинчик что-то буркнул, но в открытую возражать не решился.
      - У него есть рекомендации?
      - Есть. Я отвечаю за его прежнюю подготовку.
      - Вы? Ваше имя, госпожа?
      - Рыжая Соня.
      Половинчик вздрогнул и  быстро нацепил на  нос  какую-то  штуку  с  двумя
круглыми стеклами.  Как  я  узнал потом,  это  были очки -  прибор для усиления
зрения;  их  изготовляли только лучшие мастера вестерлингов,  так что цена этих
очков была (по меркам рядовых жителей) неимоверной.  Впрочем,  служащие Гильдии
Наемников могли позволить себе практически все что угодно.
      Удостоверившись в истинности заявления,  клерк сделал следующий шаг - как
предписывалось правилами:
      - Истинная причина? Отвечай сам!
      Я сделал невинное лицо.
      - Так,  кое-какие  проблемы с  армией.  Они  требуют слишком большую долю
золота, которое я добыл сам. Вот я и дезертировал.
      В  общем-то  это  было  чистой  правдой.  По  армейским законам у  солдат
действительно отбирали более восьмидесяти процентов захваченной ими добычи, а в
Норпорте я и в самом деле дезертировал.  Не из-за денег,  правда,  -  однако об
этом можно было и умолчать...
      Клерк кивнул:
      - Что ж,  если выдержишь испытание,  тебя внесут в списки наемников.  Это
сложная профессия,  куда сложнее, чем в простой армии; но и вознаграждение куда
выше.
      - Что за испытание?
      Соня улыбнулась и  направилась к  двери.  Я  сообразил,  что  улыбка была
прощальной.
      Половинчик что-то неразборчиво пробубнил в переговорную трубку.  Дверь из
внутренних покоев открылась.  На пороге стоял гигант-берсерк в наглухо закрытом
шлеме.
      - Успокой его, - кивнул половинчик в мою сторону.
      Берсерк  со  скрежетом обнажил  огромный  меч  и  направился ко  мне.  Я,
вспомнив о  своем  топорике,  в  момент выхватил его  из-за  спины  и  метнул в
противника, но гигант сделал неожиданно быстрое движение мечом, отбивая летящее
оружие в сторону.
      - Неплохо,  но недостаточно,  - прогудел его ровный голос из-под шлема. -
Слабая реакция.
      Меч обрушился на меня, однако я скользнул влево, выхватывая из ножен свой
клинок.  Мой выпад был парирован,  а подсечка без труда пресечена; зато когда я
поставил жесткий блок своим мечом,  тяжелый двуручный палаш берсерка разлетелся
надвое.
      - Ни хрена себе! - ошарашенно сказал он.
      - Сдаешься? - я тут же приставил острие к его горлу.
      - Придется. Где ты вообще достал этот вертел?
      - Я прошел испытание? - осведомился я.
      - Да,  пожалуй.  Но технику фехтования тебе придется подработать. Если бы
не твой меч...
      - Я  вовсе не возражаю против дополнительного обучения,  -  согласился я,
убирая адаманитовый клинок обратно в ножны, - но за счет Гильдии, разумеется.
      - Гильдия предоставляет значительную скидку своим ученикам,  -  с  легкой
усмешкой кивнул берсерк. - Однако ты не ответил на вопрос.
      - Ты про меч?  Это трофей. Где его достал тот парень, я не знаю, а теперь
уже и узнать-то не у кого.
      - Либо тебе жутко повезло,  либо ты круче,  чем кажешься,  - сделал вывод
собеседник.  -  Адаманитовые мечи на дороге не валяются.  Я  за всю жизнь видел
только один такой - в музее Авалона.
      - Авалона?  Ты  был  в  столице Фейра?  А  мне говорили,  сидхе никого не
допускают в глубь своих лесов.
      - У наемников свои порядки...
      Я охотно поверил этому.
      Ученики поклонились мастеру и  сели на пол,  скрестив ноги в позе лотоса.
Взгляды их были отрешенными и  потухшими,  ушедшими глубоко внутрь собственного
"я".
      - Ну? - спросил наконец Коготь Тигра. - Что вам удалось узнать?
      - Ничего,  учитель,  - произнес Дакан. - Мы нашли лишь тело нашего брата.
Никто из победителей в битве за Миробан не мог сказать,  на чьей именно совести
лежит это убийство; никто ничего не видел, как мы ни выспрашивали.
      - Однако  известно  другое:  убийца  взял  себе  меч  Рэйона,  -  добавил
Квай-Чан.  -  Адаманитовых клинков в Арканмирре совсем немного, так что мы рано
или поздно выйдем на след.
      - Хорошо.  Продолжайте ваш поиск,  но не заходите дальше. На чьей стороне
сражался Невидимка в битве за Миробан?
      - Его нанял Связующий.
      - Следовательно, виновник - из числа подчиненных Искательницы?
      - Возможно,  это так,  учитель,  -  кивнул Дакан,  -  хотя, насколько нам
известно,  Искательница ввела в игру только Героиню,  Рыжую Соню, да нескольких
наемников  -   сидхе   и   истерлингов.   Среди  выживших  наемников  владельца
адаманитового меча нет.
      - Понятно. А вы задавали вопросы Героине?
      - Мастер,  она  ведь нас терпеть не  может еще с  тех времен,  когда сама
принадлежала к  Странникам.  -  Квай-Чан медленно сжал кулаки и громко хрустнул
суставами. - Даете ли вы позволение...
      - Нет,  - прервал его вопрос Коготь Тигра. - Ни при каких условиях. Рыжей
Соне вы можете только задать вежливый вопрос и проверить правдивость ее ответа.
Не  более того.  У  вас  нет  никаких доказательств,  что  именно на  ней лежит
ответственность;  впрочем,  в  противном случае вам обоим пришлось бы  нарушить
клятву и отказаться от мести.
      - Но почему?
      - Странники,  ставшие Героями,  подчиняются обоим Кодексам.  Вы же - лишь
одному и  не можете судить тех,  кто пользуется вторым.  Это правило старше вас
обоих.
      - Это кажется несправедливым, - пробормотал Квай-Чан.
      Дакан в ужасе воззрился на брата,  посмевшего предположить, что учитель в
чем-то  несправедлив.  Коготь Тигра улыбнулся (обычно при виде этой улыбки тот,
кому  она  была  адресована,  стремглав мчался  домой,  дабы  успеть  составить
завещание) и встал.
      - Ты хочешь решить иначе? - мягко спросил он.
      Квай-Чан также поднялся на ноги. Противоборство пылающих взглядов длилось
какое-то  мгновение,  затем  мятежный ученик отвел глаза и,  низко склонившись,
проговорил:
      - Пусть будет так, мастер. Я был неправ.
      Коготь Тигра кивнул и  коротким жестом дал понять,  что разговор на  этом
можно считать законченным.
      Через некоторое время я,  переняв у местных наставников их умение, прошел
новый экзамен.  После него  мне  было присвоено звание Мастера Меча,  и  я  был
занесен в официальные списки Гильдии именно под таким кодом.
      Теперь Миробан формально принадлежал Владычице Готланда,  но Искательница
предоставила половинчикам право  вести свою  жизнь так,  как  им  будет удобно,
взимая  с  города  лишь  ежемесячный налог.  Половинчики быстро воспользовались
обретенной свободой (по  сравнению с  тем,  что  от  них требовал ныне покойный
Связующий,  это действительно было раем земным) и  наладили мирную и  спокойную
жизнь, которую так любили.
      Мир и покой -  прекрасная штука.  Солдаты о таком времени только мечтают:
весь день можно бить баклуши,  денежки-то все равно идут!  Но в  Гильдии в  это
время совершенно нечего делать,  ибо наемников берут на  службу лишь в  крайнем
случае -  при опасности,  нападении врагов и  тому подобных "сюрпризах".  Совет
Гильдии  Наемников принял  определенное решение,  после  чего  практически всех
находившихся в  Миробане  наемников (включая  меня)  перебросили в   Турракан -
страну истерлингов.
      "Перебросили" -  это,  пожалуй, самое подходящее слово для описания того,
что  случилось.  Мы  поочередно  прошли  через  какую-то  мерцающую   штуковину
наподобие обычной двери - только с другой стороны этой "двери" оказалась совсем
другая комната, в другом городе и даже на другом континенте.
      Город этот назывался Тайр,  а известен он был тем,  что в нем производили
самые быстрые галеры в Турракане. Располагался Тайр на Берегу Слоновой Кости, и
слоновая кость  была  одним  из  основных предметов торговли на  местном  рынке
наряду с  самими слонами:  в  саваннах Турракана их  было более чем достаточно,
чтобы удовлетворить самых прихотливых торговцев.
      Впрочем,  наемники  в  Тайре  требовались не  для  обеспечения порядка  в
торговле:  с  этим  прекрасно  справлялась и  городская  стража.  У  Властителя
Джафара,  Алхимика,  возникла  какая-то  проблема  с  аль-Камаром,  наместником
близлежащего  городка -  он возомнил себя последним наследником Древних Богов и
провозгласил свой Тарсус столицей Великой Солнечной Империи...
      (Это, правда, я узнал уже потом.)
      Когда  поутру  в  Гильдию  заявился  посланник Алхимика с  требованием на
"незаметного и сметливого паренька с честной физиономией", эта роль моментально
была  отведена мне.  Трудно сказать,  являлась ли  моя  физиономия настолько уж
честной, но в отношении сметливости нареканий в мой адрес никогда не возникало.
Даже с моей собственной стороны.
      Посланником  был  один  из   тех,   кого  наемники  почтительно  называли
Странниками.  Имя  его  было Алерон Носитель Меча,  и,  как  мне  сказали перед
отправкой  на   службу,   он   был   главным  специалистом  по   проворачиванию
"успокаивающих" операций,  тихих и неприметных внешне, но очень громко звучащих
впоследствии.
      - Так ты  и  есть Йохан Красноголовый?  -  Как и  большинство Странников,
Алерон говорил на  Общем с  легким акцентом.  -  Слишком молод ты  для  мастера
клинка. Сколько тебе лет, малыш?
      Имелась только одна вещь,  которую я ненавидел больше, чем относившееся к
готландцам прозвище "красноголовые",  -  это  было обращение "малыш".  Однако я
проявил достойную восхищения выдержку (точнее,  сообразительность) и  не  дал в
челюсть Страннику, как он того заслуживал.
      - Звание Мастера Меча  мне  было  присвоено после  официального испытания
членами вашей же Гильдии, - сухо отрезал я. - Будут еще вопросы?
      - Смертные,  обращаясь к Странникам, обычно употребляют титулы; в крайнем
случае говорят "сэр", - назидательно заметил Алерон. - Советую это запомнить.
      Я сделал вид,  будто не понимаю,  о чем идет речь.  Да кто они такие, эти
Странники, чтобы позволять себе подобный тон?
      Алерон издал короткий смешок.
      - На твоем месте я бы думал несколько тише,  - сказал он, - или хотя бы о
более нейтральных вещах.
      Они что,  действительно мысли читают?!  Ведь и Рыжая Соня как-то узнавала
мой ответ до того, как я ухитрялся облечь его в слова...
      - Это  умение весьма распространено среди Странников,  -  согласно кивнул
Носитель Меча.  - Об этом знают не все, поэтому можешь гордиться оказанной тебе
честью.
      - Оказанной честью? Я, кажется, сам вычислил это!
      - Тебя оставили в живых. Пока.
      Я заткнулся и - правильно сделал.
      Человек в черном отбросил обмякшее тело гиганта-телохранителя в сторону и
вновь взглянул в  лицо  половинчику.  Даже  при  своей близорукости тот  уловил
ледяной взгляд и задрожал еще сильнее (хотя это казалось невозможным).
      - Я  повторю  свой  вопрос,  -  прошелестел пришелец.  -  Обращался ли  в
миробанскую Гильдию Наемников новичок с адаманитовым клинком?
      - Д-да, - заикаясь, произнес половинчик. Секреты Гильдии надлежало беречь
пуще собственной шкуры,  но  в  ту  минуту клерку (и  вовсе не  без  оснований)
казалось,  что  бывают вещи  намного хуже  смерти.  Половинчик смело  готов был
заложить могилу своей бабушки за то,  что этот тип знает о подобных вещах много
больше, чем сам он когда-либо видел или увидит в ночных кошмарах...
      Незнакомец в  черном  сделал пару  шагов  и  оперся руками на  деревянную
столешницу. Клерк с содроганием заметил, что сжавшиеся пальцы сплющили железное
дерево, словно влажную глину.
      - Опиши его.
      Половинчик судорожно кивнул.
      - Он  из  красноголовых.  Молодой,  на  вид  лет  шестнадцать-семнадцать.
Короткие темно-рыжие волосы,  светлые глаза. Невысокий, сложен довольно крепко.
Ни доспехов, ни щита не носил. Кроме адаманитового меча имел только метательный
топор. Выдержал экзамен на звание мастера клинка...
      - Имя? - прервал незнакомец.
      Клерк вытащил из  стопки бумаг нужную страницу.  Человек в  черном вырвал
лист из рук половинчика и развернул к себе.
      - Джо-хан?  -  в  его голосе прозвучало удивление.  -  Мало похоже на имя
красноголовых. Скорее звучит по-турракански.
      - Йохан,  -  поправил половинчик, взглянув на документ. - У красноголовых
бывают имена и позаковыристее...
      - Йохан,  -  повторил незнакомец,  скрестил руки на груди и  кивнул своим
мыслям. - Я запомню это. А вот тебе искренне советую позабыть обо всем, что тут
произошло. Иначе...
      "Иначе я сам позабочусь о том, чтобы ты все позабыл", - прочел завершение
этой  вполне очевидной мысли перепуганный клерк и  отчаянно закивал,  показывая
тем самым, что он вообще ничего и никого сегодня здесь не видел.
      Пришелец в черном костюме проследовал в глубь здания Гильдии, к Мерцающим
Вратам.  Мгновение -  и он исчез так же беззвучно,  как и появился. Только труп
берсерка со  свернутой шеей напоминал о  том,  что  половинчик так  старательно
пытался забыть...
      - О, Солнце-Отец,  Твои дети возносят Тебе хвалу!  Ты  посылаешь на землю
животворящий Свет,  Ты  даешь тепло телу  и  легкость душе  человеческой!  Твои
золотые лучи...
      - Что,  солнце и впрямь состоит из золота? - шепотом спросил я у Алерона,
взирающего на богослужение с некоторой долей иронии.
      - Возможно, - ответил Странник. - Никогда не был там. А ты что, пытаешься
найти смысл в этих гимнах?
      Я пожал плечами.
      - Ну, что-то же должно крыться за всеми этими образами...
      - Ага. Изрядная доля этого самого солнца.
      - То есть?
      - По легенде, дервиш Б'Шан обрел свое духовное прозрение в глубине Черных
Песков.  С  тех  пор  практически  вся  та  область  является  для  истерлингов
священной,  ибо  даже знатоки Солнцеликого Завета затруднялись точно указать то
"засохшее древо промеж трех камней, где в полдень земля встает на дыбы и бьет в
глаза".
      - Ты издеваешься? - нахмурился я.
      - Поразительная проницательность, - усмехнулся Алерон. - Я ничего не имею
против самого Б'Шана;  он  сумел  выбраться из  той  гиблой пустыни живым,  что
удавалось далеко не всем. Все, что описано в Завете, действительно произошло...
в рассудке свихнувшегося от дьявольской жары путника. Ведь в Черных Песках даже
зимой жарче, чем в Тарсусе в разгар лета.
      - И  что,  Церковь Солнца спокойно мирится с  подобным отношением к самим
основам их религии?  -  Я недоверчиво  качнул головой.  -  Более того,  тебе не
запрещено  присутствовать на  самых  торжественных  церемониях  в  кафедральном
соборе?
      Странник чуть  переменил позу.  Под  тонким  плащом отчетливо обрисовался
эфес меча.
      - Йохан, ответь честно: ты бы решился выставить меня отсюда?
      - Я ведь не сумасшедший, чего ты никак не можешь сказать о них.
      - Логично.  Но решиться на что-то и  проделать это -  как говорится,  две
большие разницы. Сумасшедшим не дано обращаться с оружием на уровне Мастера...
      Разговор этот  происходил в  Тарсусе,  куда Алерон провел меня под  видом
своего  слуги-оруженосца.   В  чем  конкретно  заключалась  "тайная  операция"?
Странник не  сказал ни  слова на эту тему,  а  я  никак не мог понять,  чего он
добивается в кафедральном соборе, где шла церемония в честь Дня Осени.
      Поклонение Солнцу было распространено не  только среди истерлингов,  но в
Турракане  приверженцев  этой  древней  религии  было  больше  всего.  Причина,
естественно,  заключалась в  том,  что  истерлингом был  основатель  Солнечного
Культа,   святейший  дервиш  Б'Шан,   о  котором  с  таким  почтением  говорили
проповедники и  с  такой насмешкой -  Алерон.  Религия эта  выглядела для  меня
ничуть не более странной,  чем вера готландцев в изначальное происхождение мира
из  растаявшей ледяной глыбы,  или легенды вестерлингов о  том,  как безымянные
герои древности вырвали Арканмирр из жарких объятий Хаоса...
      Мои теологические размышления прервало бряцанье металла.  Я  скосил глаза
влево -  и мне очень не понравилось, что человек в белой накидке с изображением
солнечного диска на  спине о  чем-то  быстро шептался с  храмовыми стражниками,
отчаянно стараясь не смотреть на предмет разговора,  коим, несомненно, являлись
мы. Толкнув Алерона в бок, я кивнул в нужную сторону.
      - Отлично,   -  довольным  тоном  заметил  Странник.  -  Сейчас  начнется
настоящее дело. Ты готов к драке?
      - Чего? - с "умным" видом спросил я.
      Печатая шаг,  восемь  стражников подошли к  нам  и  аккуратно,  выказывая
большой  опыт  в  подобных делах,  взяли  нас  в  кольцо.  Алерон  с  напускным
безразличием скрестил руки на груди,  и  я  сообразил,  что его пальцы касаются
рукояти меча. Проклятие! Это что, тоже называется тихой и незаметной работой?
      - Вы пойдете с нами, - сказал старший из стражников, с нашивками сержанта
на рукаве.
      - Куда же? - вежливо поинтересовался Странник.
      - Это вы узнаете потом.
      Один  из  стражников кольнул  его  острием  алебарды.  Вернее,  попытался
уколоть -  то была последняя ошибка в его жизни.  Кривой меч Алерона словно сам
собой  выскочил из-под  его  плаща,  рассек  древко алебарды и  перерезал горло
стражника.  Я  отстал от  Странника всего на мгновение,  но за это мгновение он
успел уложить еще двоих.
      К тому времени, как я заколол одного стражника и чуть оттеснил второго, в
соборе началась паника.  Носитель Меча,  судя по всему,  этого и добивался, так
как   всячески  старался  усилить  неразбериху,   играя  с   тремя  оставшимися
стражниками,  словно кот со стайкой мышей.  Он загонял их в  середину толпы,  с
дикими криками бегал вокруг, делая вид, будто ужасно боится; конечная цель этих
маневров мне  не  была ясна,  однако закончилось все  тем,  что  два  стражника
столкнулись головами (звук был почти как от удара обухом топора по стволу дуба)
и  без сознания рухнули на пол,  а  третий (сержант) неким таинственным образом
ухитрился выбраться наружу.
      - Он наверняка поднимет тревогу, - сказал я.
      - Естественно, - согласился Странник, вытирая меч и пряча его обратно под
плащ. - Этого я и ждал.
      - Хорошо. А что дальше?
      - Дальше -  в  особняк наместника.  Аль-Камар должен осознать ошибочность
своего поведения, и мы ему в этом поможем.
      Я  покачал головой.  Нет,  планы этого Странника явно были слишком сложны
для моего понимания...
      - Учитель!
      Коготь Тигра открыл глаза.
      - Дакан, сейчас время отдыха.
      - Я  заслуживаю наказания,  -  склонился младший из  трех братьев,  -  но
должен передать вам это. Квай-Чан нарушил Кодекс Гильдии.
      Последовала секундная пауза.
      - Продолжай, - вздохнул мастер.
      - Он явился в миробанское отделение,  разнес там половину здания и вытряс
информацию из  клерка.  Узнал имя убийцы Невидимки,  который вступил в  Гильдию
простым наемником, и пошел по его следу.
      - И кто же он такой?
      Дакан нахмурился.
      - Но это...
      - Отвечай.
      - Йохан,   -   с   запинкой   произнес   Странник   готландское  имя.   -
Юноша-красноголовый. С недавних пор - Мастер Меча.
      - И куда же след привел твоего брата?
      - В  Тайр.  Там  этого  красноголового нанял посланник Джафара для  некой
секретной миссии;  вот  тут Квай-Чан и  нарушил Кодекс,  пробравшись в  архивы,
чтобы выяснить суть указанной миссии.
      - А ты прибыл,  чтобы доложить об этом,  -  закончил Коготь Тигра. - Тебе
нужно приказание? Или будешь действовать самостоятельно?
      - Мне  нужен совет,  учитель.  Должен ли  я  рассказать обо  всем  Совету
Гильдии?  Или  мне  вообще  ничего  не  следует предпринимать,  оставив все  на
произвол судьбы? Или же...
      Учитель мысленно улыбнулся:
      - Совет Гильдии можешь пока в  известность не ставить.  Проследи за своим
братом.  Если ты отыщешь этого Йохана раньше него,  притащи его ко мне - живым.
Если же Квай-Чан успеет раньше, постарайся предотвратить поединок.
      Дакан невесело усмехнулся:
      - Боюсь, моих возможностей тут будет недостаточно.
      - Я рассчитываю на тебя.
      Мастер закрыл глаза, тем самым давая понять, что разговор окончен.
      Ночь опустилась быстро.  Только что, казалось бы, солнце стояло в зените,
а  теперь Тарсус оказался под покровом темноты.  Огоньки горели лишь в немногих
окнах, так что на улицах было темнее, чем в преисподней.
      Однако для Алерона,  похоже, ночь не была помехой. Странник словно знал в
этом городе каждый камень и каждый куст. Я старался не отставать от него и идти
потише,  как в  те давние дни,  когда я выходил "на дело" по крышам готландских
городов.
      - Там, - шепнул он, указывая вперед.
      Я  окинул оценивающим взглядом высокое здание в  пять этажей.  Окружавшая
его  стена  была  всего-то  в  два  человеческих роста,  но  за  ней  наверняка
прохаживаются стражники.  После паники,  которая поднялась в городе,  они будут
начеку.
      - У тебя нет в запасе потайного хода? - спросил я.
      - Увы, - покачал головой Носитель Меча. - Надо идти напрямик.
      - Да?   Вдвоем  против  нескольких  дюжин?  А  если  там  вдобавок  сидят
какие-нибудь особо симпатичные зверюшки?
      - "Напрямик" - не значит "напролом". Умеешь ходить беззвучно?
      - Ну, более-менее. Но я же не невидимка, а стражники не слепые.
      Алерон презрительно скривил губы:
      - Стражники и слепы и глухи,  ибо не умеют думать. В противном случае они
не были бы стражниками, а подыскали себе работенку попроще и поинтереснее.
      Я был согласен с таким утверждением,  но лишь частично. Стражнику не надо
думать;  он  должен лишь смотреть в  оба и  орать при первом же  подозрительном
звуке.
      - Итак,   каждый  пробирается  самостоятельно,   -   сказал  Странник.  -
Встречаемся внутри.  Насколько  мне  известно,  покои  наместника находятся  на
третьем этаже.
      Я  хотел было  задать вопрос,  но  Алерон уже  слился с  ночными тенями и
проскользнул за стену.  Мысленно выругавшись,  я обернулся "кошкой,  проходящей
сквозь  стены" (традиционная техника Гильдии Воров) и  через  минуту оказался в
саду  перед зданием.  Конечно же,  здесь было  полно охранников,  расхаживавших
взад-вперед  с  ослиной тупостью и  размеренностью маятников.  Минуту  спустя я
убедился,  что  Алерон  совершенно точно  охарактеризовал уровень  их  мышления
(точнее,   отсутствие   такового),   после   чего   мое   внимание   оставалось
сосредоточенным лишь  на  том,  дабы не  сбить с  ритма никого из  этих ходячих
манекенов, посвященных строевой подготовке.
      В  здании  было  тихо и  безлюдно,  словно на  кладбище в  полнолуние.  И
примерно так же уютно. Я машинально достал из-за пояса топор.
      - Спрячь,  -  прошипел выступивший из  сумерек Алерон.  -  Если  придется
убивать, этим займусь я - так будет тише.
      - В этом чертовом склепе -  безоружным?  - проворчал я. - Я чувствую себя
так, будто тут за каждой занавеской сидит демон.
      - Заткнись! - Никогда не думал, что кричать можно шепотом, но у Странника
это отлично получилось. - Будь крайне осторожен с тем, что называешь по имени!
      Я нервно сглотнул. Так вот, значит, что тут за катавасия!
      Носитель Меча махнул рукой и  двинулся к ведущей наверх лестнице,  ступая
бесшумнее охотящегося кота.  Я скрепя сердце последовал за ним.  Топор пришлось
спрятать,  однако моя левая рука сжимала рукоять меча.  Испуг схлынул, осталась
лишь холодная готовность к схватке. Пусть демоны вылезают из углов - я отправлю
их туда, где они родились, клянусь Древом Жизни!
      Шлеп. Шлеп. Хлюп. Хлюп. Шлеп. Шлеп. Шлеп...
      Меч Алерона выскочил из ножен. На блестящей стали клинка четко выделялась
черная  гравировка,  Знак  Цапли.  Я  также  обнажил оружие,  хотя  в  пределах
видимости ничего не было.
      Звуки приближались, а я почувствовал некоторое сомнение: издавал их никак
не человек...
      Цепляясь за  мельчайшие выступы  в  гладкой на  вид  стене,  Квай-Чан  по
прозвищу Бич  Божий  взобрался на  крышу  темного особняка.  Черный  комбинезон
сливался с темнотой ночи,  а отсутствие света для него не было помехой - скорее
напротив.
      Ноздри Квай-Чана расширились.  Запахи крови, пыток, смертей... и кое-чего
похуже.  Ничего  себе  покои  наместника!  Даже  в  застенках Дамаска такого не
найдешь.  Да  что там Дамаск,  в  самом Гольканаре -  болотном оплоте Р'джака -
пахнет более приятно!
      Еще мгновение Квай-Чан пребывал в нерешительности,  потом одним движением
перемахнул через подоконник, не задевая полуоткрытых занавесок, сжался в комок,
покатился по  полу и  встал на одно колено.  В  правой руке Квай-Чана был зажат
свернутый кольцом кнут, давший ему прозвище; однако противника видно не было. В
зловещей комнате вообще не оказалось никого живого...
      Вот именно - никого ЖИВОГО!
      Странник успел  полоснуть своим  бичом  по  поднявшейся из  сундука-гроба
бледной фигуре, но затем нечеловечески мощные объятья, в которых сухо хрустнули
ребра, заставили его выпустить из легких весь воздух...
      Вампир  с  обычной для  такого момента ухмылочкой отпустил обмякшее тело,
устроился поудобнее и нацелился вспороть клыками сонную артерию жертвы.  Однако
"жертва" внезапно открыла глаза и  зарычала совершенно по-звериному.  Несколько
озадаченный, вампир нанес удар, но его отточенные клыки лишь немного поцарапали
кожу увернувшегося Квай-Чана.  Глаза Странника из черных стали зелеными, зрачки
сузились в  вертикальные щели,  а  пальцы рук обратились в  сверкающие серебром
когти.
      Взмах -  и  тело вампира,  распоротое от шеи до паха,  отлетело к дальней
стене. Рык тигра-победителя заглушил жуткий стон, раздавшийся за дверью.
      Носитель Меча  вытер  перемазанный слизью  клинок  о  ближайший гобелен и
хмуро посмотрел в мою сторону.
      - Я же говорил: убийство - моя задача.
      - Ты и убил эту тварь,  -  согласно кивнул я, очищая собственный меч. - Я
только слегка ранил ее.
      - Это он называет "слегка ранил"! Да чтоб тебя самого...
      Он не договорил -  наверху раздался рык, явно принадлежавший тигру. Затем
послышались звуки схватки и еще чей-то рев.
      - Какого дьявола? - выдохнул я.
      - И я о том же,  -  бросил Алерон,  устремившись в ту сторону. Взлетев по
лестнице на  следующий этаж,  мы  тут же  наткнулись на  катающийся по коридору
клубок.  Тела  переплелись так  плотно,  что  я  смог различить только кожистые
крылья, как у гигантской летучей мыши. Тигриный рык распознавался четко, но что
со второй тварью?
      - Давай топор! - крикнул Странник, бросаясь к ближайшей двери. 
      Тихая и незаметная работа, прах его побери...
      Я метнул свой топор так,  что он застрял в двери совсем рядом с Носителем
Меча.  Тот вырвал топор из  дерева и,  распахнув дверь настежь,  отколол от нее
плоскую щепку длиной примерно в фут.  Коротким ударом заострив ее, он с размаху
всадил получившийся деревянный клин в самый центр клубка.
      Раздался такой вопль,  что я едва не скатился по лестнице вниз, но все же
удержался на  ногах,  вцепившись в  застонавшие перила.  И  увидел,  как клубок
распался на  два  тела  -  исцарапанного тигра и  тощего вампира.  Последний не
шевелился, пронзенный заточенной деревяшкой почти насквозь.
      Я   изумленно  выругался:   белое  лицо  вампира  расплылось  и  медленно
приобретало  черты  аль-Камара,   мятежного  наместника  Тарсуса.  Вот  тебе  и
наследник Древних Богов...
      Тигр  издал  короткое,  удовлетворенное  рычание,  затем  свернулся...  и
превратился в человека,  облаченного в черный комбинезон. Узкие глаза метнулись
к Алерону, затем обратились на меня - и вспыхнули.
      - Йохан Красноголовый, - прошипел человек.
      Я  с  содроганием осознал,  что его кожа имела тот же желтоватый оттенок,
что и у убитого мною Невидимки. Один из братьев-мстителей отыскал меня...
      Нащупывая рукоять меча,  я двинулся влево, чтобы иметь место для маневра.
Сдаваться без боя было не в моих правилах.
      - Спокойно, Квай-Чан!
      Голос доносился из-за  угла  -  там  находилось другое крыло особняка.  Я
позволил  себе  бросить  взгляд  в  том  направлении и  обнаружил  возникшего в
коридоре еще одного желтолицего в  черном костюме.  Только этот держал в  руках
короткий лук, и стрела была нацелена в грудь моему противнику.
      Удача?
      Не задаваясь вопросом, что же тут происходит, я стремглав ринулся вниз по
лестнице. Плевать мне на всех стражников, демонов и вампиров, но я не собирался
встревать в разборки Странников!
      К сожалению, до выхода мне добраться так и не удалось. Что-то свистнуло в
воздухе и  впилось мне...  пониже спины.  Не  знаю,  возможно ли вообще такое -
потерять сознание на  бегу;  однако  со  мной  произошло именно это.  В  голове
вспыхнул яркий свет, потом он померк. Исчезло и все вокруг...

      4. Усыпить Тигра

      Ты вспомнишь мои слова, когда 
      проснешься... А проснешься ли ты?
      (Ба'алзамон, Великий Повелитель Тьмы)
      Два  Странника опустились на  колени.  Третий -  Алерон -  лишь  наклонил
голову ровно на дюйм, не опуская при этом глаз. Мастер ответил таким же кивком.
      - Я слушаю, - проговорил Коготь Тигра.
      Квай-Чан  слегка  толкнул  лежащее  перед  мастером  бессознательное тело
рыжеволосого юноши.
      - Вот он,  Йохан Красноголовый,  -  сказал он.  - А вот доказательство, -
указал он на меч пленника.
      - Согласен,  это меч Рэйона, - кивнул мастер, - но не вижу доказательства
того, как происходил их поединок.
      - Свидетелей той схватки не было,  -  пожал плечами Дакан.  - Если только
спросить самого участника...
      - Так он тебе и рассказал всю правду! - бросил Квай-Чан.
      - Ты,  быть может, и не отличишь правду от лжи. Я на это вполне способен.
- В  голосе  мастера  не  было  похвальбы,  лишь  простая констатация факта.  -
Разбудите его.
      Дакан достал из поясного кармана небольшую склянку, откупорил и поднес ее
к самому носу пленника. Красноголовый сделал непроизвольный вдох и оглушительно
чихнул.  Мгновенно  перевернувшись на  живот,  он  попытался  было  вскочить  и
броситься бежать, но сразу же с тихим стоном сжал голову руками.
      - Лежи  спокойно,  -  посоветовал  Алерон,  -  тогда  ты  избежишь  массы
неприятных и никому не нужных ощущений.
      Я   попытался  хотя  бы  частично  отключить  головную  боль  и   оценить
происходящее.  То,  что я увидел,  мне не понравилось.  Два  Странника в черных
комбинезонах стояли  на  коленях,  а  Алерон  с  деланной небрежностью опирался
спиной о  дверной косяк.  Однако тот,  кто  находился прямо передо мной  (перед
ним-то  Странники  и  преклонили  колени)  -  неопределенного возраста  смуглый
человек, облаченный лишь в короткие темные штаны, - заставил меня содрогнуться.
Мощь его торса и  сложенных на коленях рук поражала:  даже у молотобойцев,  изо
дня  в  день размахивающих двадцатифунтовыми кувалдами,  не  бывает таких мышц.
Взгляд его был спокоен -  но то было спокойствие зверя,  поджидающего в  засаде
заранее выслеженную дичь.
      - Йохан из Готланда? - спросил он скорее утвердительно.
      Я кивнул - отрицать было бессмысленно.
      - Это принадлежит тебе?
      В его руках появился мой меч -  тот самый, который называли адаманитовым.
Я снова наклонил голову.
      - Расскажи, как он попал к тебе.
      - Это трофей,  -  коротко объяснил я. Видимой реакции не последовало, так
что  я  решил  продолжить:  -  Он  принадлежал одному наемнику,  с  которым мне
пришлось сразиться в Цитадели Ло Пана Связующего.  Вы, я полагаю, уже слышали о
взятии Миробана войсками Искательницы...
      - Подробнее о поединке, - приказал он.
      Я пожал плечами:
      - Если б я занимался запоминанием всех подробностей поединка,  а не самим
поединком, меня бы здесь не было.
      - Он ничего не знает, - вдруг сказал Носитель Меча. - Его умение не имеет
никакого отношения к...
      - Заткнись!  -  прорычал один из  Странников,  по-прежнему находившийся в
коленопреклоненном положении. Судя по голосу, это был тот самый, кого я видел в
облике тигра.
      - Помолчи лучше ты,  Квай-Чан, - отрезал Алерон, - это важно. Он не имеет
ни малейшего представления о Пути и Звере.
      - Невозможно, - произнес второй Странник, однако в его тоне уже слышались
нотки сомнения.
      - Это легко проверить. Не так ли, Коготь Тигра?
      Смуглокожий слегка улыбнулся,  но  улыбка эта  ни  на  йоту  не  изменила
выражения его глаз.
      - Проверить несложно,  - согласился он, - однако в том нет нужды. Паренек
говорит чистую правду,  а значит, действительно умеет только размахивать мечом.
Это,  надо сказать,  подрывает репутацию покойного Рэйона Невидимки как лучшего
клинка Гильдии Убийц.
      - Учитель,  -  вкрадчиво начал Квай-Чан  (этот тон очень обеспокоил меня;
говоря так,  всегда хотят убедить собеседника,  что поступить именно так,  а не
иначе - в его же интересах), - не о Рэйоне речь. Если парень и впрямь ничего не
понимает в  Истинном Мастерстве,  тогда тень брошена не на Невидимку,  а на его
учителя. Иначе говоря, на вас и вашу школу.
      Я заскрипел зубами. Так и есть. Он явно бьет в одну точку.
      - Ты прав,  это меняет дело,  - тихо проговорил Коготь Тигра. Меня прошиб
холодный пот.  -  Об  этом действительно  могут пойти слухи,  чего никак нельзя
допустить. Выход один...
      - Убрать свидетеля, - с затаенной радостью закончил Квай-Чан.
      - Нет. Сделать его Мастером.
      Алерон издал неясный звук.  Я сообразил,  что он старается сдержать смех.
Физиономия Квай-Чана вытянулась так,  словно его огрели булавой по  затылку,  а
третий Странник раскрыл рот от изумления. Такого никто из них явно не ожидал.
      - Учитель,  ведь  обучение начинают с  трех-четырехлетнего возраста...  -
заикнулся было Квай-Чан, но Коготь Тигра оборвал его:
      - Тебе прекрасно известно,  почему это делается.  Физическая подготовка у
этого паренька явно на  уровне,  что до тренировки сознания -  там будет видно.
Испытывать его будете вы вдвоем - под моим присмотром, естественно.
      На  лицах  Странников вдруг  появились такие ухмылки,  что  я  заподозрил
неладное. И не очень ошибся, как показало будущее...
      "Ученик,  ты  никогда не узнаешь всего.  Искусство рукопашного боя -  это
даже не искусство, это - жизнь. Целая жизнь. Чтобы познать его полностью, нужно
отказаться от  собственной жизни  и  принять ту,  другую...  Такое  бывало.  Но
человеческого в этих -  бесспорно,  великолепных -  бойцах оставалось не более,
чем в диких тиграх.
      И все-таки есть способ обрести нужное умение,  не потеряв самого себя. Он
требует  определенной  подготовки,   которая  должна  начаться  едва  ли  не  в
младенчестве.  Сущность же этой подготовки заключается не столько в  физических
тренировках -  это важная,  но вовсе не самая главная часть дела,  -  сколько в
тренировке  сознания,  в  выработке  четко  контролируемой  "боевой  личности".
Контроль необходим,  иначе результат будет таким же,  как  и  с  теми,  первыми
мастерами...
      Когда все  завершается,  в  одном теле как  бы  оказываются совмещены два
разных сознания,  одно из которых принадлежит бойцу,  реагирующему на опасность
со скоростью мысли.  И  в  нужный момент именно он обретает контроль над телом,
тогда как второй -  тот,  кого окружающие считают истинным (и единственным),  -
уходит в тень своего двойника, оставаясь лишь бесстрастным наблюдателем.
      Мы  называем это "пробуждением тигра".  Кое-кто предпочитает наименование
"рождение демона", другие - "появление дракона" или же "оживление тени"... Не в
имени суть. В действии. И результате.
      Однако не  следует забывать о  самом главном.  Нетрудно разбудить спящего
внутри тебя  могучего и  непобедимого тигра.  Куда  трудней снова  усмирить его
после того,  как  опасность отражена.  Вот  в  чем  кроется основная опасность,
подстерегающая на этом пути.
      На Пути Двух Разумов..."
      Так на  протяжении многих лет говорил своим ученикам Янг-Цзе по  прозвищу
Коготь Тигра. И каждый раз речь повторялась слово в слово, вплоть до ударений и
интонации.  Одинаковым было и полное непонимание его учениками истинного смысла
этой речи.
      До тех пор, пока мастер не взял в ученики молодого готландца...
      Я  неустанно проклинал и  помешанного на тиграх Странника-учителя,  и его
учеников-садистов,  и  Алерона,  впутавшего  меня  в  это  дело.  Конечно,  все
ругательства оставались внутри  меня,  однако  напряжение постоянно  нарастало.
Росла и моя злость - вместе с силой, как это ни странно.
      Хотя Коготь Тигра и  сказал в  самом начале,  что физическая подготовка у
меня  вполне приемлемая,  его  слова  не  принесли избавления от  изнурительных
тренировок и  еще  более  изнурительных испытаний,  конечная цель  которых явно
заключалась в том, чтобы довести меня до состояния живого трупа...
      Сдерживая  боль,   я  затуманенным  взором  смотрел  на  мерцающее  пламя
полосатой свечи.  Воск медленно оплывал вниз,  шел уже четвертый час испытания.
Чаши,  до краев наполненные кипятком,  установленные на моих плечах,  вытянутых
вперед запястьях и  на  макушке,  периодически заменялись учителем на  новые  -
когда вода остывала.
      - Тигр Раздвигает Заросли Бамбука!
      Подавив  стон,  я  переменил стойку на  указанную.  Ноги  уже  ничего  не
чувствовали.  Я не был уверен даже, что они еще на месте, однако взглянуть вниз
не  позволяла установленная на  голове чаша.  Одна пролитая капля,  предупредил
учитель,  и  за твое обучение примется Квай-Чан,  который очень любит пускать в
дело свой хлыст.
      Пятый час...
      - Тигр Охотится за Бабочками!
      Тело  само  выполнило приказ,  причем вода в  чашах даже не  дрогнула.  Я
плавал в пустоте,  заполнившей измотанный разум,  и лишь ожидал,  когда этот ад
подойдет к концу. Шестой час... седьмой...
      - Тигр Принимает Бой!
      Я  играючи уклонился от  направленного в  голову удара,  перехватывая все
пять чаш на лету. Одна за другой они кружили в воздухе, и ни одна капля воды не
упала на пол.  Одновременно я  без труда отбил длинный шест в  сторону,  поверг
нападающего наземь и приготовился вонзить в него когти...
      - Тигр Скрывается в Логове!
      Разъяренное рычание, сорвавшееся с моих собственных уст, словно разбудило
меня,  и  я  едва  успел  подхватить на  лету  падающие чаши.  Поверхность воды
шевельнулась, но вода осталась внутри.
      Дакан поднялся с пола, потер челюсть и кивнул:
      - Он готов, учитель.
      - Тигр Засыпает! - провозгласил Коготь Тигра.
      Я  со  вздохом  облегчения осел  на  пол,  практически теряя  сознание от
усталости.  Вода разлилась,  однако мне уже было все равно - кажется, я услышал
собственный храп еще до того, как коснулся твердых как камень досок...
      - Это по меньшей мере странно, мастер.
      - Что тут странного?
      - Этот варвар даже не понимает, что такое Тигр.
      - А это важно, Дакан? - Коготь Тигра улыбался одними глазами.
      - Но это ведь основная идея Пути.
      - Да.  И  он ее воспринял наилучшим образом.  У вас троих это заняло куда
больший срок,  ибо вы  стремились ПОНЯТЬ,  к  чему я  клоню.  Все вы  старались
постичь Тигра  с  помощью разума,  с  помощью рассудочного мышления.  Тогда как
следовало бы  подключить подсознание,  которому и  надлежит управлять телом при
Пробуждении Тигра.  Молодой  Йохан  не  понимает  Пути,  зато  его  подсознание
прекрасно сработалось с Тигром. А только это и имеет значение.
      На памяти Дакана это была самая длинная речь,  когда учитель не цитировал
избранные места из  своего трактата,  а  просто отвечал на вопрос.  Более того,
отвечал открыто и без уверток типа "научишься - поймешь сам".
      Что ж,  поскольку красноголовый готов к финальным тестам, вскоре Квай-Чан
будет сражаться с ним по всем правилам.
      Два Тигра встретятся в  бою -  впервые за  всю историю существования этой
школы.  Кодекс не  запрещал подобных поединков,  но  так уж получилось,  что их
никогда до  того не  проводили.  Обычно Тигры не враждовали настолько серьезно,
насколько это имело место в случае с убийцей Рэйона Невидимки.
      И перед Даканом,  прозванным Неуловимым,  возникла дилемма:  какими будут
его  действия в  том маловероятном,  но  не  невозможном случае,  если Квай-Чан
проиграет?
      "Тигр  непобедим,  однако  одолеть  в  смертельном поединке другого Тигра
можно только в том случае, если тот, второй, допустит серьезную ошибку..."
      "Тигр силен и  неутомим.  Он может драться один против тысячи бойцов -  и
одолеть  их,   когда  они  падут  наземь  от  усталости.  Но  чем  дольше  Тигр
контролирует тело человека, тем больше в этом человеке становится от Тигра..."
      "Старый, опытный Тигр вполне способен одолеть молодого и сильного - если,
конечно,  старость  его  не  перешла  в  дряхлость.  Но  Тигры  не  доживают до
дряхлости, предпочитая смерть в бою..."
      "Тигр -  твое второе "я".  До тех пор,  пока ты в  состоянии справиться с
Тигром и  навязать ему  свою  волю.  Иначе Тигром становишься ты  сам,  а  Тигр
превращается в  тебя.  Обратный путь  есть,  но  лежит  он  через  Грезы Тигра,
неприветливые к незваным гостям..."
      Эти избранные  цитаты из своего "Трактата о  Тиграх" Янг-Цзе Коготь Тигра
специально написал на плакатах, развешенных на стенах главного зала. Конечно, в
книге мастера было предостаточно других,  не менее мудрых и полезных изречений,
но избрал он именно эти. Почему - никто не интересовался...
      Когда я  проснулся,  слуга принес на  подносе огромное блюдо с  дымящимся
жарким.  Лучшего в тот момент и желать было нельзя: иногда учитель забывал, что
тигр  должен питаться исключительно мясом,  и  кормил своих  учеников какими-то
корнями, овощами и тому подобной дребеденью.
      Опустошив  блюдо,  я решил,  что мне предстоит очередное испытание -  как
они мне осточертели,  кто бы знал!  - и учитель таким образом желает подбодрить
меня.  Что ж,  он  вполне мог бы  и  не делать этого,  посему оставалось только
поблагодарить его (вслух,  естественно).  Что я  и  сделал.  Хотя в  комнатке я
находился один, это еще не значило, что я действительно был один.
      Не прошло и нескольких минут, как слуга вновь возник в каморке. Теперь он
передал распоряжение учителя:  тот, мол, срочно требует меня в главный зал. Сие
надлежало исполнить без промедления, и я направился в указанном направлении.
      Открыв двери,  я  заметил,  что вдоль стен большого зала установлены ряды
полок,  на  которых  стоит  масса  зажженных свечей.  Столько  света  вовсе  не
требовалось, так что я решил, что сегодня предстоит некое важное мероприятие.
      Дверь за  моей спиной закрылась.  Бросив взгляд налево,  я  тут же понял,
какое именно мероприятие намечено на сегодняшний день.
      Мои похороны.
      На краю Стального Кольца стоял улыбающийся Квай-Чан, обнаженный по пояс.
      - Йохан,  тебе брошен официальный вызов, - пояснил учитель (как будто сам
я этого не понял!). - Ты принимаешь его?
      - Кажется, у меня нет выбора?
      - Если  откажешься,  Квай-Чан  будет  руководствоваться Кодексом Чести  и
вправе просто убить тебя, безо всяких правил и ограничений.
      - Это точно,  -  кивнул Странник, очень довольный собой. - Давай, варвар:
выбери род своей смерти.
      Я передернул плечами:
      - Каковы правила официального поединка, учитель?
      - Довольно  простые.  Вы  оба  с  избранным  вами  оружием  спускаетесь в
Стальное Кольцо.  Наверх поднимается только один,  поскольку этот бой  объявлен
смертельным.
      И  это все?!  Даже хольмганг [holmgangr,  бой-на-острове (сканд.)  -  вид
поединка] отличается более сложным ритуалом...  хотя какой,  к  дьяволу,  может
быть предварительный ритуал у двух Тигров?
      Уставившись в стену,  я словно впервые увидел висящие там четыре плаката.
Все это (и многое другое) было мне известно,  как и любому ученику Школы Тигра.
Если я стану Тигром,  Квай-Чан также примет то же обличье.  Он не сильнее меня,
но опытнее -  и,  бесспорно, одолеет. С другой стороны, в человеческом облике я
имею заслуженный титул Мастера Меча - только ведь и Странник умеет обращаться с
любым видом оружия, у него была многолетняя практика...
      Я  мысленно бросил монетку,  мысленно же  оценил подсказанный результат и
поступил наперекор предсказанию.
      - Поединок, - сказал я. - Какое оружие ты выбрал, Квай-Чан?
      Странник протянул руку и взял со стойки скрученный в кольцо бич - видимо,
тот самый, который дал ему прозвище.
      - Тогда я беру свой меч.
      - Он не твой! - воспротивился Квай-Чан. - Это меч моего брата!
      - Он ПРИНАДЛЕЖАЛ твоему брату,  -  поправил я.  -  Теперь он мой по праву
победителя.
      - Он никогда не был и не будет твоим!
      - Прекрати,  Квай-Чан,  -  приказал Коготь Тигра. - Он выбрал это оружие.
Если  победишь -  меч  будет  твоим и  ты  сможешь распорядиться им  по  своему
усмотрению.  Если  же  нет,  Йохан  подтвердит свое  право владеть адаманитовым
клинком.
      Странник сверкнул глазами, но благоразумно решил выместить свою ярость не
на учителе, а на мне.
      - Ладно,  варвар,  пусть будет так.  Ты держишь этот меч в последний раз,
так что насладись этим ощущением. Это - последнее, что тебе осталось в жизни.
      - Красивые слова  не  заменяют дел,  -  отрезал я,  принимая меч  из  рук
Алерона,  присутствовавшего здесь, вероятно, в качестве наблюдателя от Гильдии.
- Прыгай вниз и покончим с этим.
      Квай-Чан  что-то  прошипел  и  спрыгнул вниз,  в  Стальное Кольцо.  Я  на
мгновение задержался на краю,  осматривая гладкие железные стены - естественно,
ничего нового там не появилось. Прыжок с десяти футов... прыжок к смерти.
      - Иди сюда! - выкрикнул Квай-Чан, потрясая своим бичом.
      Я обнажил меч,  отбросил ножны в сторону и глубоко вздохнул.  Медный звук
гонга  прозвучал  подобно  грому.  Хор,  в  котором  смешались голоса  мастеров
прошлого и настоящего, отдал команду:
      - Hajime! [Начинайте! (яп.)]
      Прыгая, я занес меч над головой и нанес рубящий удар с лету, но Квай-Чан,
разумеется,  отступил на шаг в сторону и с оттяжкой полоснул своим оружием. Бич
оставил у меня на груди алую черту.
      - Первая кровь, - облизнулся он. - Тигр Преследует Медведя!
      Я принял соответствующую стойку,  однако противник оказался чуть быстрее.
Царапина оказалась легкой, но сам факт ее появления говорил о том, что его Тигр
превосходит моего не только опытом, но и в подвижности.
      Отбив следующий удар, я прохрипел:
      - Тигр Врывается в Ущелье Пчел!
      Небрежный с  виду выпад был на  самом деле очень тонко рассчитан.  Однако
Квай-Чан  успел принять нужную позицию на  долю  секунды быстрее меня,  и  удар
только скользнул по его ребрам.
      - Тигр Продирается Сквозь Тростник! - сказал он.
      На  кончиках  его  пальцев  уже  блестели  острые  когти,  которыми он  и
располосовал мне  левое плечо.  Лицо Квай-Чана теперь представляло собой жуткую
смесь человеческих и  звериных черт;  да  и  я,  пожалуй,  выглядел так же.  Со
стороны виднее.
      - Мой Тигр,  варвар,  действует намного быстрее, чем твой! - торжествующе
воскликнул он. - У тебя нет шансов!
      Возможно, он и прав...
      - Тигр  Взбирается  на  Скалы!   -  выдохнул  я,  взвиваясь  в  воздух  и
поворачивая меч острием вниз.
      Он,  конечно,  не  отошел  в  сторону,  а  твердо встал,  готовый нанести
сокрушительный удар за долю секунды до того, как я успею ударить сам. И как раз
в тот момент я прошептал:
      - Тигр Засыпает!
      Древние чары,  разработанные еще до  основания Гильдии Наемников,  делали
одну  секунду в  Стальном Кольце  равной десяти наверху.  Поэтому зрителям была
понятна каждая деталь схватки, происходящей со скоростью молнии. Только поэтому
был  услышан шепот  молодого варвара,  после  чего  занесенная для  удара  рука
Странника  в  последнее  мгновение  бессильно опустилась,  а  пылающие  зеленым
пламенем глаза закрылись, отяжеленные пеленой искусственного сна...
      Тот  Тигр,  который  быстрее исполнял все  боевые  приемы,  засыпал также
быстрее.  И  именно в  это  мгновение адаманитовый клинок,  нацеленный в  горло
Квай-Чана, поразил свою цель.
      Два Тигра заснули одновременно.  Но  одному из них проснуться было уже не
суждено.
      
      - Невероятно, - прошептал Коготь Тигра. - Такого даже я не ожидал...
      Алерон покачал головой.
      - Ты не раз говорил,  мастер:  мол,  разум сильнее,  чем меч.  Однако я в
первый раз увидел доказательство этого утверждения...
      - Но это же нечестно!  -  наконец пришел в себя Дакан.  -  Учитель,  ведь
Квай-Чан был и сильнее и быстрее!
      - Верно. И что же нечестного ты нашел в открытом поединке?
      - То, как он закончился. Я не понимаю...
      - Вот так и  говори.  Если ты чего-то не понимаешь,  это вовсе не значит,
что такого не может быть.
      - Но объясните же мне, почему мастерство не приносит успеха!
      - Мастерство?  -  Учитель отрицательно покачал головой.  -  Пойми, Дакан,
твой брат не был мастером.  Как и  ты не являешься таковым.  Мастеру необходимо
нечто большее, нежели умение размахивать руками и ногами; нечто большее, нежели
искусство превращения в Тигра и самоконтроль.  Мастер - это тот, кто использует
голову не  только для  того,  чтобы разбивать ею  доски,  но  и  для разработки
правильной стратегии действий. Я не могу СДЕЛАТЬ даже самого способного ученика
мастером;  я  могу  лишь  обучить его  приемам и  дать необходимые наставления.
Мастером он должен СТАТЬ. Сам.
      Дакан понял - и низко поклонился...
      Ветер шелестел в густых рыжевато-бурых зарослях, играя задумчивую мелодию
вечерней жизни,  в  которую вставляли свои нотки стрекочущие сверчки,  кричащие
вдали птицы и звери...
      Мгновение -  и  высокая трава  сменилась джунглями,  грозными,  жаркими и
влажными.  Терпкий  аромат  незнакомых  цветов  и  растений  раздражал  ноздри,
пробуждая внутри странные чувства и желания. Хотелось бежать со всех ног, орать
во все горло...
      Пейзаж дрогнул и вновь сменил очертания. На сей раз меня окружали светлые
скалы из  песчаника,  усеянные бурыми пятнами выгоревших на  солнце лишайников.
Воздух  был  сух,  чист  и  холоден,  несмотря на  яркое  солнце,  сиявшее  над
головой...
      Это сон, сказал я сам себе. Это только сон.
      Но сон мой - или Тигра? Кто из нас спит, а кто - бодрствует?
      - Мы оба здесь, - произнес кто-то... МОИМ голосом!
      Я развернулся, с облегчением сжимая внезапно возникший в руках эфес меча.
      Передо  мной  была  человекоподобная фигура,  покрытая короткой рыжеватой
шерстью.  Разумеется,  спину и  бока ее расчерчивали черные полосы,  а  глаза с
вертикальными зрачками были ярко-зелеными.
      Тигр оскалил белые клыки в жутковатой ухмылке-приветствии.
      - Драться тебе нужно не со мной.
      - Ты... Тигр?
      - А  кого ты  ожидал тут встретить?  Дракона,  что ли?  Если ты потерпишь
неудачу, твоей жизни придет конец.
      Я попытался взять себя в руки.
      - Объясни мне, что тут происходит. Вообще где я нахожусь?
      - В мире грез, разумеется. Ты и сам это знаешь.
      - И как я тут оказался?
      - Я привел тебя сюда.  -  Тигр вновь ухмыльнулся.  -  Ты должен закончить
начатое и сделать выбор.
      Не понимаю, подумал я. Закончить начатое? Сделать выбор?
      - Ты убил человека-Тигра,  - сказал мой странный собеседник. - В нем жили
двое,  и осталась некоторая неясность относительно того,  в кого же ты на самом
деле вонзил клинок.
      Но Квай-Чан должен быть мертв!
      - Здесь это не так. Пока. В этом и заключается суть выбора.
      Помолчав, я спросил:
      - Между кем и кем я должен выбирать? Между Тигром и Квай-Чаном?
      - Ты  выберешь одного из  них  и  убьешь второго,  -  подтвердил Тигр мои
худшие подозрения. - Это твой единственный шанс вернуться.
      Так...  Интересно,  знал ли  об  этом учитель?  Быть может,  именно это -
причина того, что в прошлом Тигры никогда не вызывали друг друга на смертельный
бой? Возможно. Ну и чем мне это поможет?
      - Ничем, - кивнул Тигр. - Помощь тебе может оказать только один человек -
ты сам. Время выбора настало. Готовься.
      Я не был готов, однако возможности отказаться не имелось. Оставалось лишь
наклонить голову, что я и сделал.
      На  скалистой площадке  возникли два  призрачных образа.  Один  напоминал
Тигра,  с  которым я  говорил,  только тот был чуть массивнее и  с  несколькими
шрамами на  голове.  Второй  представлял точную  копию  Квай-Чана  -  вплоть до
ненавидящего взгляда,  устремленного не мне в  глаза,  а на рукоять моего меча.
Рука Странника сжимала бич.
      - Я буду биться с Квай-Чаном,  -  твердо сказал я.  - Против Тигра у меня
нет никаких личных обид.
      Первый образ  растаял в  воздухе,  зато  второй стал  реальным.  Медленно
проведя ладонью по  обритой голове,  Странник растянул тонкие губы  в  зловещей
улыбке и щелкнул бичом.
      - Помни, варвар, я быстрее и сильнее тебя, - заявил он.
      - Не ты,  а твой Тигр,  -  поправил я.  -  Он в этой схватке не принимает
участия - все решится между нами. Как и подобает...
      Он  занес бич,  но меч уже был в  моей руке.  Удар -  да,  он был силен и
быстр, однако я успел сместиться и избежать свистнувшего в воздухе оружия.
      Маневрируя,  я выполнял одно обманное движение за другим.  Удары сыпались
градом,  и  несколько кровавых рубцов уже жгли огнем мои плечи и  спину.  Но  я
двигался к цели,  и Квай-Чан вынужден был отступать - подпусти Странник меня на
близкое расстояние, он стал бы покойником. Он понимал это и не делал ошибок.
      Бич  черной молнией обрушился на  мою  правую руку.  Я  перебросил меч  в
левую, одновременно вцепившись скользкими от крови пальцами правой руки в узкий
ремень.   Наматывая  гибкую  полосу  на  искалеченную  руку,   я  подбирался  к
противнику,  направляя матово блестящий клинок в  его грудь.  Квай-Чан с  силой
рванул свое  оружие,  надеясь высвободить его.  Я  потерял равновесие и  рухнул
лицом вниз.  Так,  по крайней мере,  подумал он.  В последний момент, однако, я
превратил падение в отчаянный бросок вперед, соединенный с выпадом. Острие меча
вонзилось в живот Странника.
      Проклятье!  Эта  рана не  была смертельной,  даже сколь-либо серьезной ее
нельзя было назвать.  Отпустив бич,  Квай-Чан обрушил жесткое, как весло, ребро
ладони на мою левую руку,  и  выпавший меч тонко звякнул о камень.  С ухмылкой,
принадлежащей его Тигру, Странник вновь занес руку: теперь очередь была за моей
шеей.
      Перекатившись на  левый бок,  я  выбросил вперед и  вверх немеющую правую
руку,  нанося  хлещущий удар  наотмашь.  Обмотанный вокруг  нее  бич  взлетел в
воздух,  тяжелая рукоять врезалась под ребра противника.  Странник качнулся;  я
повторил  удар.  Квай-Чан  поднес  руку  к  голове,  недоверчиво  посмотрел  на
окрасившую его пальцы кровь... и рухнул.
      С  трудом поднявшись на ноги,  я схватил меч,  хотя еле мог удержать даже
такой легкий клинок, и приставил к горлу поверженного. Нет, то была не хитрость
- утяжеленная металлом рукоять бича разбила висок Странника...
      - А теперь пришел твой черед, - сказал Тигр. "Мой" Тигр.
      Я устало повернулся к нему:
      - Что ты имеешь в виду?
      - Выбери свою участь.  Ты  должен стать Тигром -  или  навсегда перестать
быть им. Решать тебе.
      - Не понимаю.
      - В  этом-то  и  проблема.  Ты  НЕ ПОНИМАЕШЬ,  что значит "быть Тигром" -
сильным  и   жестоким,   неутомимым  и   безжалостным,   совершенным  в   своей
неуправляемости.
      - Покажи мне... если это можно сделать. Это ведь мир грез?
      Тигр  фыркнул,  и  обрушившаяся лавина сменяющихся образов едва не  свела
меня с ума. 
      Кровь...  хрустящие на  зубах кости жертв...  прохладная вода и  ветер...
запах свободы...  приятно щекочущие шерсть травы саванны,  в которых так удобно
прятаться... драконье пламя, змеиный яд и блеск стали в руках Охотника...
      Там было еще многое -  большую часть этого я просто не мог воспринять,  а
остальное забыл, ибо хотел забыть.
      - Ты знаешь мой ответ,  Тигр,  - прохрипел я. - Мне нечего делать в твоем
мире, и очень прошу: оставь меня в моем.
      - Твой выбор, - выдохнул Тигр.
      Показалось мне это? Или в его голосе действительно прозвучала печаль?
      Последнее, что я  помнил, -  мощный удар,  когда лапа Тигра впилась мне в
грудь и  разорвала мышцы.  Боли не  было.  Он просто вырвал мое сердце,  слегка
дохнул на него и вставил обратно, небрежно завернув кровавый лоскут болтающейся
плоти...
      
      Я  открыл глаза.  Заживающие раны  на  груди  и  спине были  нанесены мне
Квай-Чаном в Стальном Кольце,  но все прочие повреждения остались только в моей
памяти. С облегчением вздохнув, я осмотрелся.
      Рядом с  моим ложем сидел учитель.  Как  всегда,  в  его темных глазах не
читалось ничего.
      - Я - не Тигр, - тихо сказал я.
      - Знаю,  Йохан,  -  он наклонил голову на полдюйма. - Это - твое и только
твое решение. Когда выздоровеешь, ты должен будешь уйти.
      Я кивнул:
      - Мне жаль...
      - Нет. Никогда не сожалей о свершенном.
      - Я сожалею о том,  что все должно было закончиться именно так,  - упрямо
произнес я. - Мне не хотелось отказываться, но...
      - Не  сожалей,  -  повторил Коготь Тигра.  -  Ты со временем найдешь свой
путь. Кто может сказать, прав ты был или нет?
      Я  понял,  что слова более ничего не добавят к уже известному.  Мы просто
молча смотрели друг  на  друга -  лишенный возраста учитель Школы Тигра и  юный
готландец, отказавшийся от возможности стать Мастером...
      Две  пары зеленых глаз проводили взглядом путника,  направлявшегося прочь
от Иссимы, к ущелью Тысячи Черепов.
      - Быть может,  нам предупредить его о пауках? - спросила молодая тигрица,
отгоняя движением головы назойливого овода.
      - Нет, - сказал ее спутник, - он не принадлежит к нам.
      - И все-таки... Он достойно вел себя.
      - Потому-то мы и не должны предупреждать его.  -  Оскал тигра был призван
соответствовать улыбке. - Мы просто расчистим ему путь.
      Тигрица радостно кивнула и  поднялась.  Она  без труда поняла,  почему ее
спутник принял именно такое решение.  Оказать услугу тому,  кто мог стать твоим
хозяином,  но дал тебе свободу - это правильно. Но еще правильнее - не дать ему
узнать об этом.
      Ибо Царство Зверей и Царство Людей,  согласно древним легендам, разделены
- и пребудут таковыми вовек.  Незачем пробуждать в людях знание об их единстве.
Незачем объяснять,  что  все  легенды говорили только о  том,  что было выгодно
сказать их создателям.
      Незачем лишать человека права выбора,  даже если на самом деле у него нет
никакого выбора...

      5. Черный Корабль
      
      Мне скучно, бес...
      (Фауст)
      Ясным зимним вечером, когда на небосводе уже вспыхивали первые созвездия,
к  закрытым воротам Сидона  подошел одинокий путник  -  не  слишком-то  обычное
явление для  этой местности,  знаменитой на  весь Турракан своими разбойничьими
шайками.
      - Ты,  естественно,  желал бы  войти?  -  осведомился один из стражников,
когда пришелец забарабанил кулаками по доскам ворот.
      - Именно,  - с хрипловатым акцентом, выдававшим северянина, сказал тот. -
А что, это запрещено?
      - У нас не принято входить в город после наступления темноты.
      - Неужели нельзя сделать исключение из этого правила?
      - Исключение? - оскорбился привратник. - Да кто ты такой, чтобы ради тебя
делались исключения? Личный посланец Алхимика?
      Гогот стражников был искренним и веселым.  По крайней мере, это дежурство
оказалось не таким скучным, как многие другие.
      - Увы,  -  вздохнул путник, - Лорд Джафар вряд ли даже подозревает о моем
существовании,  равно как  и  большинство других Властителей.  Но  неужели этот
город населен только Их приближенными?
      - Да нет, - растерянно ответил истерлинг.
      - Отлично.  Тогда,  я  надеюсь,  вы позволите поставить каждому из вас по
кружке вина - или чего там у вас найдется?
      - Приятель, так что ж ты с этого не начал?
      Рядом  с  воротами  отворилась потайная  дверь,  полностью  сливавшаяся с
городской стеной.  Путник  вошел,  и  стражник  тут  же  запер  за  ним  дверь,
применявшуюся по  назначению последний раз почти триста лет назад,  когда Сидон
осаждали полчища жуков-лааконов, пришедших из-за Моря Потерянных Душ.
      Пришелец откинул капюшон своего  дорожного плаща,  открыв широкое лицо  и
темно-рыжие  волосы  уроженца  Готланда.  Все  остальные  расы  именовали таких
красноголовыми.  Вытащив из кошелька несколько монет -  чеканка Шира,  подметил
стражник, - он отослал младшего охранника в ближайшую таверну за выпивкой.
      - Как  там,  разбойники тебя не  беспокоили?  -  спросил начальник смены,
старый сержант. - Здесь бывает опасно...
      Красноголовый только усмехнулся,  откинув край  плаща и  предъявив взорам
собеседников легкий меч странной формы.
      - Встретилась мне группа бездельников,  которые думали,  что умеют махать
дубинами и кричать с важным и внушительным видом.
      - Ну?
      - Больше они никому не доставят беспокойства.
      Стражники переглянулись и кивнули.  Самоуверенный юноша,  похоже, имел за
плечами хорошую школу владения клинком.  Интересное совпадение...  если  учесть
недавно возникшую конфронтацию между  наместником Хаджаром и  начальником порта
Аррадусом.  Оба  "аристократа" (ни один из  которых не  принадлежал к  знати по
рождению) усиленными темпами набирали наемников,  готовясь к кровавой разборке.
Город ждал этого волнующего момента,  затаив дыхание и шепотом моля всех богов,
чтобы  Властитель Джафар  не  узнал  об  этом  и  не  наводнил  Сидон  отрядами
рейнджеров "для наведения порядка"...
      Не  то чтобы я  заранее рассчитывал прибыть в  этот город.  Я  просто шел
вперед,  вверив себя Судьбе,  уже неоднократно дававшей мне возможность принять
участие в столь странных приключениях, какие вряд ли выпадали многим из жителей
Арканмирра,  -  считая,  возможно, даже Героев и Странников. Однако возможность
сыграть главную роль  в  предстоящей "разборке" между двумя вельможами меня  не
прельщала.  Да, любой из них с радостью воспользовался бы предложением "помочь"
со стороны мастера клинка, тем более иностранца. Только это было не по мне.
      Так что я,  не беспокоясь о  происходящем в городе,  направился к таверне
"Семь  Лучей",  которая,  как  утверждали стражники,  является самой  удобной в
Сидоне.  Я понимал,  что она также играет роль наблюдательного пункта городской
стражи,  однако  доброе  старое  ремесло  карманника и  взломщика  я  вовсе  не
собирался использовать... до тех пор, пока кошель полон золота. Я даже не знал,
сколько же монет мне перепало после тех двух сражений в составе армий Владычицы
Фрейи - все не было случая сосчитать.
      Таверна  "Семь  Лучей"  помещалась  в  массивном  деревянном  здании,  не
отличавшемся особой красотой,  на  что  мне было решительно наплевать.  Толкнув
дверь,  я  вошел.  Рассчитанный на  добрых полсотни человек зал был почти пуст,
вероятно,  из-за раннего времени;  лишь за стойкой стоял толстяк в грязно-белом
фартуке,  да  за  столом  у  северной стены  какой-то  громила усердно поглощал
завтрак.  Взгляд толстяка обратился на  меня,  скользнул по  висевшему на поясе
кошелю - и трактирщик тут же расплылся в ухмылке:
      - Чем могу быть полезен?
      - Горячий завтрак,  лучшее вино и комнату, - потребовал я в лучшей манере
наемников. - И немедленно.
      Деревянная тарелка с  половиной жареного цыпленка,  кувшин белого вина  и
оловянная кружка  тут  же  оказались передо  мной,  словно  толстяк  на  досуге
развлекался чародейством.  Я сделал глоток.  Неплохо.  По крайней мере,  на мой
непритязательный вкус, не слишком избалованный изысканными напитками и яствами.
      Одиночная комната на втором этаже также была более чем сносной (учитывая,
что последние две недели я  спал исключительно на голой земле,  это вообще было
настоящим раем).  Растянувшись на  широкой мягкой кровати,  я  заложил руки  за
голову и блаженно прикрыл глаза, впитывая тепло плясавшего в камине пламени.
      Я  намеревался как  следует  обдумать свое  будущее,  однако  сие  так  и
осталось намерением. Благим намерением, согласен; и завершилось это так же, как
и многие подобные стремления.  Заснув крепче, чем позволительно воину, я мог бы
и вовсе не проснуться.
      Проснуться, впрочем, мне удалось... с головной болью и сковавшей запястья
тяжелой железной цепью.
      Быстро  оглядевшись по  сторонам,  я  сделал  вполне логичный вывод,  что
нахожусь в тюрьме.  Не в первый раз я попадал в такое помещение (честно говоря,
подземные застенки в  Данциге были  гораздо хуже  этого),  но  теперь мне  было
нанесено смертельное по  меркам Гильдии Воров оскорбление.  Посадить ни за что,
да еще и без малейшего повода с моей стороны!
      Сдерживая  растущий гнев,  я  сел  на  деревянную скамью  -  единственный
предмет  обстановки,  имевшийся в  камере.  Хорошо,  я  подожду...  но  кому-то
придется ответить за это, клянусь Имиром!
      Ожидание  длилось  не  очень  долго.  Загремел засов,  открылась железная
дверь, и появившийся стражник первым делом направил на меня взведенный арбалет.
Положим,  я  мог бы  и  не  позволять этого,  но сейчас моя жизнь явно была вне
опасности:  убить меня можно было и до того, как я пришел в сознание. Так что я
сделал лицо невинного младенца и положил руки на колени.
      Узрев такую похвальную покладистость,  в камеру вошел посетитель.  Одежда
его была скроена просто,  но из весьма дорогой ткани, так что оставалось только
заключить,  что это представитель одного из тех враждующих домов Сидона. Какого
же именно? Это еще предстояло выяснить.
      - Красноголовые иногда бывали в Сидоне,  -  сказал он, - однако я никогда
не слышал,  чтобы кто-то из них пришел со стороны Гор  Полумесяца.  Кроме того,
мало кто из вашего варварского народа имеет звание Мастера Меча.  И  уж конечно
только чудом можно назвать тот факт, что варвару достался адаманитовый клинок.
      По поводу последнего я был с ним согласен.
      - И  это  что,  было  основной  причиной,  по  которой  меня  упрятали  в
каталажку? - спросил я. - Разве я дал хоть малейший повод?..
      Тонкие губы истерлинга скривились в подобии печальной улыбки.
      - Боюсь,   дело  это  куда  более  сложное,  нежели  ты  полагаешь.  Тебе
просто-напросто не повезло - ты оказался в ненужное время и в ненужном месте.
      - Тогда можно было просто выставить меня из  города или вовсе не пускать.
Я понимаю,  что у вас тут сейчас творится,  и не стал бы особенно возражать. Но
тюрьма?
      - Будь у меня уверенность в том, что ты простой бродяга, я бы в два счета
вышвырнул тебя из Сидона и забыл о твоем существовании.
      - Могу поклясться чем угодно.
      - Если б  я еще мог тебе поверить...  Однако в этом нет необходимости.  Я
могу  избавить тебя от  заключения в  тюрьме и  еще  добавить некоторую сумму в
золоте.
      Ага, и на мою долю остается всего только и дел, что пришить его соперника
(я  уже понял,  что стоящий передо мной и  является одним из  тех двух лордов).
Проклятье.
      - Я не из Гильдии Убийц.
      - Варвар,  не  умеющий  убивать?  Ты  заставляешь  меня  разочароваться в
способностях готландцев.
      ...Короче говоря, он в конце концов довел меня до такого состояния, что я
уже  был готов пришить самого Алхимика,  только бы  этот истерлинг заткнул свою
пасть.  Кстати,  это  оказался  начальник  порта  Аррадус,  родившийся в  семье
морского торговца.  По-моему,  останься Аррадус торговцем, он бы вскоре разорил
всех арканмиррских купцов:  с  ним просто невозможно было торговаться,  он  мог
убедить кого угодно и в чем угодно.
      Пробраться в  особняк наместника оказалось сложнее,  чем в Тарсусе,  но я
успешно справился с этим.  Зато дальнейшее было простым делом,  так как Аррадус
снабдил меня планом всех этажей.
      Добравшись до  покоев наместника Хаджара,  я  удостоверился,  что он  там
один,  и  проник внутрь.  Он успел удивленно вскрикнуть,  однако охрана,  как и
следовало ожидать, ничего не услышала.
      О  смерти наместника было  объявлено через  несколько часов.  Сияющий как
новенький золотой Аррадус тут же послал извещение в Иссиму, дабы утвердить свое
назначение на должность правителя округа.  Я  тем временем получил с  него все,
что  мне  причиталось,  и  заплатил  капитану  небольшой галеры  за  проезд  до
Норпорта.  Собственно,  возвращаться в  Готланд я  ранее  не  стремился,  но  в
ближайшее время отплывало только это судно - "Дочь Рассвета".
      Когда берег скрылся из виду, я позволил себе расслабиться. Конечно, жаль,
что  мне  не  удастся стать свидетелем столь тщательно подготовленной сцены.  Я
представил, как на торжественной церемонии возложения венца правителя на голову
Аррадуса появляется живой  и  здравствующий Хаджар  (в  окружении пары  взводов
рейнджеров),  вообразил себе перекосившуюся физиономию Аррадуса и  его  попытки
оправдаться -  меня,  мол, ввел в заблуждение наемный убийца. Чертовски обидно,
что я всего этого так и не увижу...
      "Разрушительница Судеб"  не  первый  год  бороздила  океанские  просторы.
Черный  флаг  более  не  развевался над  ней,  поскольку недавно  капитан  Бэйн
благополучно отправился  на  дно  морское  -  при  прямом  содействии нынешнего
командира "Разрушительницы";  однако торговые корабли истерлингов, половинчиков
и готландцев по-прежнему старались не пересекать ее курса.  Слишком уж известны
были слухи о  шхуне,  которой правит не  то  сам дьявол,  не  то  его ближайший
приближенный; легенды о корабле, который так залит кровью, что даже вода за его
кормой окрашивается в красный цвет.
      Впрочем, если даже  дьявол и сопутствовал Бэйну - это не помогло пирату в
тот  день,   когда  "Разрушительница  Судеб"  столкнулась  с  фрегатом  Морских
Охотников [патрульная служба Эйниранде].  Скрыться Бэйн,  запертый в  бухте  на
южном берегу Шира,  не  мог,  и  потому принял бой.  Пираты бились до последней
капли  крови,  чем  заслужили  уважительное  отношение  лейтенанта  Колина:  он
позволил всем сдавшимся в плен самим выбрать род своей смерти.  Один из пиратов
оказался настолько умен, что пожелал умереть от старости. Колин лишь усмехнулся
и шепнул пару слов корабельному магу...
      Патрульный корабль  получил  настолько  серьезные  повреждения,  что  его
просто оставили на месте той стычки.  Так же погибла почти половина команды,  и
потому Колин,  оказавшийся после боя старшим из офицеров,  перевел всех на борт
"Разрушительницы", объявив бывшую пиратскую шхуну новым членом флота Эйниранде.
      Поскольку  на  судне  было  вдоволь  и  припасов,  и  всего  необходимого
снаряжения,  Колин  взял  курс  вдоль южного побережья Турракана,  чтобы пройти
через  Море  Потерянных Душ  и  Зеленое Море к  берегам  Зурингаара и  заняться
обычным  для  кораблей Эйниранде промыслом -  немного  пощипать империю Черного
Лорда.  На  суше  армады  орков  просто  задавили  бы  немногочисленные  войска
вестерлингов (оттого-то,  кстати,  Мерлин Мудрец никогда не  входил в  открытую
конфронтацию с  кем-либо из  Властителей).  Однако флот Эйниранде,  несмотря на
свою рассредоточенность среди океанских просторов,  мог в  случае необходимости
обрушить  сильнейший  удар  на  побережье  любой  из  держав.  Вестерлинги были
прирожденными моряками,  а  их города-колонии возникали порою в  самых странных
местах.  К  примеру,  на  берегу  Серебряного Моря  несколько веков  назад  был
воздвигнут знаменитый Хейвен,  точно на границе Фейра и Готланда; примерно в то
же  время на  восточном побережье Шира вестерлинги соорудили Банберри,  ставший
самым  дальним форпостом цивилизации на  востоке -  дальше  лежал  только Океан
Забвения.
      Да,  Эйниранде была обязана своей славой в  первую,  во вторую и в третью
очередь своему флоту.  Тайны же  науки,  пророческих сновидений и  магии,  чему
непрестанно учил вестерлингов Мерлин,  совершенно не привлекали этот энергичный
народ, в котором сидела неистребимая жажда деятельности...
      
      - Капитан! - раздался голос молодого помощника.
      Колин открыл глаза.
      - Шелдон,  я  пока не  капитан.  Назначение должно быть утверждено Кругом
Изумрудного Острова.
      - Да,  сэр,  лейтенант!  На горизонте - галера истерлингов и атакующая их
Черепаха.
      Колин окончательно проснулся.
      - Во имя Ллира, что делают близзеты в Море Потерянных Душ?
      - Нападают на корабли нейтрального государства,  - ответил Шелдон, думая,
что вопрос был обращен к нему.
      - Позови Мастера Шона, - приказал Колин.
      Адъютант со  всех ног ринулся за  корабельным магом.  Через минуту Шелдон
снова возник перед Колином,  а  за  его  спиной высилась тощая высокая фигура в
серой мантии.
      - Я слушаю, капитан, - прогудел Шон из глубин своего капюшона.
      - Мы успеем на помощь той галере истерлингов?
      Заклинатель ветров  бросил  оценивающий взгляд  на  горизонт,  прикидывая
расстояние, и кивнул:
      - Если  нужно,  я  готов.  Однако это  несколько замедлит наше плаванье к
берегам Зурингаара.
      - Ничего,  - усмехнулся Колин, вылезая из гамака. - Черный Лорд подождет,
пока мы не придем за своей долей его сокровищницы.  Действуй - надо дать понять
этим ящерицам, кто хозяин в океане.
      Черные  паруса "Разрушительницы Судеб" захлопали,  наполняясь появившимся
из  ниоткуда волшебным ветром.  Шхуна  изменила курс,  нисколько не  потеряв  в
скорости, и устремилась прямо к месту боя.
      Истерлинги  определенно заметили  угрожавшую  им  опасность  и  старались
удрать.  Однако гигантская черепаха обладала неплохой маневренностью и,  сделав
несколько мощных  гребков,  перерезала путь  галере.  Близзеты  спрыгнули с  ее
бронированной спины и  бросились на абордаж,  а  черепаха своим клювом наносила
удары по корпусу корабля. Дерево трещало, но пока выдерживало.
      - К баллисте, Шелдон! - приказал Колин.
      Тот кинулся к стоявшей на носу шхуны махине из дерева и железа.  Баллиста
была  уже  заряжена  и  взведена,  как  и  полагалось  на  патрульном  корабле.
Прицелившись,  Шелдон дернул спуск.  Тетива с низким гулом освободилась, послав
массивное копье  вперед.  Стальной наконечник ранил черепаху точно в  основание
шеи. Тварь зашипела и повернулась к новому противнику.
      - Мощная бестия, - заметил Шелдон. - Что дальше, лейтенант?
      - Шон, сбавь ход! - вместо ответа приказал Колин.
      Черные  паруса  обвисли,   "Разрушительница"  двигалась  теперь  лишь  по
инерции.  Раненая  черепаха,  оставляя за  собой  кровавую полосу,  устремилась
вперед.
      - Смотри, - кивнул командир.
      За  хвостом бестии возник острый черно-синий плавник.  За  ним  еще  два,
поменьше.  Плавники  метнулись к  гигантской черепахе,  раздался визг,  и  вода
забурлила от невидимой подводной схватки.
      - Обычно акулы не нападают на черепах. Но, почуяв кровь, они забывают обо
всем,  - жестко усмехнулся Колин. - Вот самый простой и быстрый способ расправы
с этими тварями.
      Я  прикончил  последнего  близзета,   вытер  клинок  и  осмотрелся.   Да,
истерлинги  понесли  довольно  большие  потери:  их  погибло  двенадцать против
двадцати близзетов.
      Капитан похлопал меня по плечу:
      - Отличная работа, сынок! Обучался у наемников?
      - Было дело,  -  согласился я.  -  А  что  это  за  корабль?  Они пришили
черепаху, но флага на мачте нет.
      Истерлинг посмотрел на приближающуюся с юга черную шхуну и побледнел так,
словно  воочию  узрел  собственного  двойника.   [Двойник  (нем.  doppelganger) предвещает близкую смерть].
      - "Разрушительница Судеб"!  Кровавый Бэйн!  О  Свет,  не  дай своим детям
пропасть в его дьявольских когтях!
      - Кончай ныть!  -  встряхнул я его.  - Если б они хотели нашей гибели, им
незачем было убивать эту тварь.
      Но  капитан не слышал меня.  Закатив глаза,  он рухнул на колени и  начал
бормотать заупокойные молитвы,  пребывая в полной уверенности, что наступил его
последний час. Оглянувшись по сторонам, я с некоторым удивлением обнаружил всех
остальных истерлингов в таком же оцепенении.  Н-да,  похоже, предстоит еще одна
стычка.
      Тут  на  флагштоке  черной  шхуны  взвился  голубовато-зеленый  вымпел  с
изображением трилистника и единорога.  Флаг Эйниранде? Это трюк или у Турракана
такие странные отношения с вестерлингами?
      - Эй,  "Дочь Рассвета"!  У вас все в порядке? - послышался чей-то голос с
черного парусника.
      Не очень-то,  мысленно ответил я.  Команда в отключке,  галера наполовину
разбита... да еще и эта странная шхуна, которую считают дьявольским кораблем.
      Судно  с   вымпелом  Эйниранде  приблизилась  почти  вплотную  к  галере.
Расстояние между бортами кораблей не  превышало семи футов,  и  трое из команды
черного парусника перепрыгнули на галеру.  Я сделал шаг в их направлении.  Судя
по их лицам, это действительно были вестерлинги.
      - Красноголовый,  командующий судном истерлингов?  - заметил один из них,
юноша примерно моего возраста. - Я бы сказал, по меньшей мере странно...
      - Я -  только пассажир, - поправил я, - а капитан вместе со всей командой
впал в столбняк при вашем появлении.
      Невысокий,  жилистый тип  с  коротко остриженными черными волосами весело
усмехнулся:
      - Ну да,  репутация у покойного Бэйна была та еще. Ничего, скоро от нее и
следа не останется.
      Капитан-истерлинг наконец вышел из прострации.
      - Неужели Бэйн мертв?!! Хвала Свету!
      - Благодари не свет,  а капитана Колина,  - сухо отрезал молчавший доселе
пожилой человек в длиннополой сине-зеленой мантии.
      - Оставь это,  Фион,  - махнул рукой Колин, - мне совершенно ни к чему их
благодарность. Если она не выражена в звонкой монете.
      Я  попытался было  прикинуть,  сколько бы  я  на  месте этого вестерлинга
"снял" с каждого из окрестных торговцев,  но вскоре сбился со счета. В одном не
было сомнений: пока Кровавого Бэйна (кто бы это ни был) помнят, с голоду экипаж
черной шхуны не помрет.
      Тут из трюма донесся крик:
      - Течь! Обшивка на носу разошлась!
      Истерлинги тут же занялись починкой галеры, тогда как я присел у мачты и,
достав из своего мешка длинную полосу чистого полотна,  начал перевязывать рану
на ноге, нанесенную фальчионом одного из самых быстрых близзетов.
      - Лезвие могло быть отравлено,  -  проговорил Фион,  -  подойди-ка  лучше
сюда, парень.
      Я подчинился.  Он положил руку мне на лоб и что-то пробормотал.  Я ощутил
щекотку и  короткую боль,  а  потом  с  удивлением посмотрел на  тонкий  рубец,
оставшийся от раны.
      - В  Денислине это  обошлось бы  тебе в  десяток золотых,  -  сказал жрец
Мананнана. - Можешь поблагодарить судьбу за боевой кодекс.
      - Я  мог  бы  позволить себе такие расходы,  -  усмехнулся я,  хлопнув по
кошельку, - но в любом случае спасибо. Кстати, а куда направляется ваше судно?
      - В  Беспощадный Океан,  -  ответил оказавшийся у  меня за спиной капитан
черной шхуны. - А тебе что до того?
      - Мне не хотелось плыть в Готланд, но нужно было поскорее покинуть Сидон,
- пояснил  я.  -  Если  у  вас  не  будет  возражений,  я  бы  с  удовольствием
присоединился на время к вашей команде.
      Колин ухмыльнулся:
      - Ты не моряк.
      - Я -  боец,  и неплохой. Беспощадный Океан омывает берега Зурингаара, не
так ли? А орки вечно не ладят с вестерлингами?
      Усмешка пропала с лица Колина.
      - Ты это от кого услышал?
      - По-моему, это общеизвестно. Разве я открыл какую-то тайну? - Тут у меня
возникла другая интересная мысль,  и  я  не удержался от искушения обнародовать
ее:  -  Итак,  вы недавно захватили пиратский корабль и теперь сами изображаете
пиратов, чтобы грабеж был приписан рейдерам, а не флоту Эйниранде?
      Фион  что-то  неразборчиво  прорычал  сквозь  стиснутые  зубы,   а  Колин
потянулся за шпагой. Я, однако, опередил его - мой кинжал уже был направлен ему
в живот.
      - Черт возьми,  капитан,  я  ведь не  собираюсь болтать об этом направо и
налево...  если  только  вы  не  вынудите  меня  продолжить  плаванье  на  этой
полуразбитой турраканской скорлупе.
      - Шантажист!  -  прошипел Колин,  но  руку  от  оружия убрал.  -  Хорошо,
перебирайся на  "Разрушительницу".  И  запомни:  если ты  в  первом же  бою  не
докажешь,   что  стоишь  любого  из  моих  головорезов,   то  все  четырнадцать
Властителей не спасут твою шкуру!
      - Тринадцать, - поправил я. - Ло Пан Связующий покинул этот мир несколько
месяцев назад, когда войско Искательницы захватило Миробан.
      Фион издал странный горловой звук:
      - Это-то  как тебе стало  известно?  Даже среди жрецов не  всем ведомо об
этом событии...
      - Просто я  присутствовал при  этом.  -  И  отправил Ло  Пана  в  Бездну,
мысленно добавил я. - Владычица Фрейя включила меня в состав команды Искателей,
которая прошла всю цитадель Связующего.
      - Мы еще поговорим об этом,  - мрачно пробормотал жрец. -  Теперь ступай,
мы не будем больше здесь задерживаться.
      Шон,  Фион и Колин обсуждали новую проблему в течение нескольких дней. Их
мнения  сходились  в  одном:  молодой  красноголовый  выглядит  простодушным  и
открытым,  однако  за  его  плечами довольно много  такого,  чего  не  довелось
испытать  ни  одному  искателю  приключений.  У  Фиона  даже  возникло страшное
подозрение,  что  Йохан -  один из  Черных Странников,  своенравных посредников
между Преисподней и некоторыми из Властителей.
      Впрочем, Шон провел магическое обследование красноголового и не обнаружил
ничего сверх того,  что имел любой из представителей человеческой расы. У парня
были зачатки некоторых талантов,  но почти все они были в неразвитом состоянии;
попади он в детстве к хорошему наставнику,  из него могло бы получиться Нечто -
теперь же у  Йохана не было шансов стать кем-то большим,  чем сейчас.  Конечно,
при  прямой поддержке Властителей все  возможно,  но  такой  фактор принимать в
расчет было бессмысленно.
      Колин, в свою очередь, очень заинтересовался необычным для возраста парня
фехтовальным искусством. Йохан свободно справлялся (в тренировочном поединке) с
Шелдоном,  самым быстрым из Охотников;  с остальными же он вообще практиковался
вслепую, намеренно завязывая глаза и небрежно парируя все их выпады. На вопросы
о  том,  где  его  обучили так  драться,  Йохан каждый раз  отвечал по-разному.
Создавалось впечатление,  что парень бежит от чего-то,  причем сам не понимает,
что же конкретно ему угрожает. Нет, как раз с логикой и памятью у него все было
в порядке;  просто он впутался в такое количество неприятностей, что теперь сам
не мог в них разобраться.  Как будто все,  от Судьбы до простых смертных,  были
против него...
      Последнее, правда, было лишь домыслами. Шон работал с воздушной стихией и
не был силен в чтении мыслей, а исследование Фиона потерпело неудачу, ибо Йохан
в  сравнительно недалеком прошлом ухитрился пройти через адское пламя или нечто
в этом роде -  след, который оставило это невероятно мощное воздействие, сделал
глубины его души практически недоступными для методов жрецов.
      Итак,   три   офицера  Морских  Охотников  [в   армии  Эйниранде  степени
корабельного волшебника и  жреца-ясновидца  эквивалентны лейтенантскому званию]
вскоре  сошлись  на  том,  что  за  этим  странным пассажиром необходимо весьма
тщательно присматривать - по крайней мере, до первой схватки.
      Им очень повезло, что таковой не пришлось долго ждать...
      Рассвет был  обычным -  солнце вынырнуло из-за  горизонта прямо  по  носу
корабля,  и  первые  же  его  лучи,  разумеется,  попали  мне  точно  в  глаза.
Пробормотав короткое проклятье,  я встал и тут же услышал звон колокола. Это не
был  уже  знакомый  мне  сигнал  "К   завтраку!"   -   перезвон  скорее  кричал
"Опасность!", "К оружию!".
      И  верно.  С  севера приближался клин  каких-то  судов -  я  пока не  мог
разглядеть точно каких.
      - Орки,  -  сообщил Колин, опуская подзорную трубу. - Восемь ладей, более
двухсот  бойцов.  К  счастью,  флот Р'джака не  оснащен катапультами и  прочими
машинами.
      - Но и у нас только баллиста и малая катапульта,  - заметил я. -  Ну, две
этих,  как их  там...  ладьи потопить можно,  но  остальные же  успеют пойти на
абордаж. И их останется более полутора сотен, а нас всего три дюжины.
      - Тридцать три вместе с тобой, - уточнил вестерлинг. - Жрецы и волшебники
в   схватку  вступают  только   тогда,   когда   противная  сторона  использует
неконвенционное оружие...
      - Чего? - переспросил я.
      - Магию, алхимию или тому подобное. Ты носишь доспехи?
      - Терпеть не могу. Мне полезнее скорость, а не броня.
      - Твое дело,  - пожал плечами Колин. - Тогда помоги мне затянуть ремни на
этой штуке.
      С  моей  помощью он  напялил довольно сложную амуницию из  толстой кожи и
кольчужной сетки.  Ту  же операцию проделал Шелдон,  его помощник,  только этот
маньяк нацепил нечто вроде рыцарского панциря -  как он только собирался в  нем
плавать, если случится упасть за борт? Впрочем, это меня не касалось.
      Как я  и ожидал,  наши метательные машины без труда поразили цели -  одна
ладья сразу пошла ко дну с развороченной обшивкой, вторая боролась с пробитым в
ее  днище отверстием еще несколько минут,  но все же решила последовать примеру
первой.  Черные паруса "Разрушительницы Судеб" наполнились волшебным ветром, и,
подчиняясь указаниям Мастера  Шона,  шхуна  описала  изящный полукруг и  прошла
рядом с  крайней из  орчьих посудин.  Первая часть абордажной команды бросилась
вперед,  расчищая  дорогу  остальным.  Вполне  логично,  что  Колин  отрядил  в
передовой отряд меня как лучшего из бойцов.
      Армейская дисциплина не  для меня,  это я  понял уже давно.  Драться-то я
умею, но не в строю. Посему я сразу проделал своим адаманитовым клинком брешь в
ощетинившейся ятаганами стене орков, после чего и сам прошел в эту брешь. Орки,
конечно, пытались мне помешать, на что я и рассчитывал; они же не предполагали,
что столкнутся в моем лице с мастером клинка и владельцем адаманитового (сиречь
незатупляющегося и чрезвычайно прочного) меча,  - и это не говоря о том, что по
скорости орки чуть-чуть уступали людям, тогда как я, напротив, в этом отношении
большинство людей превосходил.
      Потери со стороны вестерлингов были ничтожны -  несколько ран и ни одного
убитого.  Для  орков все закончилось гораздо хуже,  однако на  подходе уже была
следующая ладья...
      - Пловцы,  вперед!  -  отдал приказ Колин. - Остальные - рассредоточиться
вдоль борта и отбивать атаку!
      Краем глаза я  приметил,  как несколько вестерлингов,  вооруженных только
длинными ножами, нырнули прямо с борта. Интересная тактика, если я правильно ее
понял.
      Зурингаарская посудина  ударилась в  правый  борт  "Разрушительницы".  От
сотрясения больше пострадали сами орки -  их мачта рухнула, придавив нескольких
противников.  Однако прочих это  не  остановило:  с  диким  визгом,  размахивая
ятаганами во  все  стороны (попадая иной  раз  по  своим же),  орки бросились в
атаку.
      Их встретила стена щитов,  между которыми торчали шипы мечей. На какое-то
мгновение стена подалась назад;  обрадовавшиеся орки усилили нажим - и попались
в  ловушку.  Прорвавшихся на  середину палубы "Разрушительницы" окружила та  же
стена,  но теперь сдвигавшаяся все плотнее и плотнее. Тех же, кто еще оставался
на  ладье,  с  тыла атаковали взобравшиеся по  канатам пловцы -  к  ним  тут же
присоединился я,  чувствуя,  что в  хаосе той схватки я  полезнее,  чем в точно
рассчитанном маневре на нашем корабле.
      Вскоре орки были уничтожены и  на  второй ладье.  Третья подходила к  нам
медленно,  видимо, ожидая поддержки остального флота. И поддержка пришла: скоро
к "Разрушительнице" двинулись сразу три посудины - одна спереди, две с боков.
      - Это  серьезнее,  -  прокомментировал Шелдон.  -  Сэр,  как  действовать
теперь?
      Колин потер подбородок, явно что-то прикидывая в уме.
      - Мастер Шон!  -  крикнул он  наконец.  -  Полный вперед,  на центральную
трирему! Идем на таран!
      "Он что,  свихнулся?" -  подумал я,  хватаясь за первую попавшуюся опору.
Паруса  вздулись от  появившегося из  ниоткуда урагана,  шхуна  словно прыгнула
вперед.  Если бы я не уцепился вовремя за мачту,  я бы точно полетел за борт от
такого рывка.
      Орки явно не ожидали такого оборота событий.  Я  успел заметить,  как они
лихорадочно  пытались развернуть свою неповоротливую  посудину - и, конечно же,
не успели. Черный бушприт "Разрушительницы" с треском врезался в переднюю часть
орчьей ладьи.
      - Хуком слева - наповал, - злорадно усмехнулся Шелдон, цепляясь за снасти
рядом со мной.
      - А мы сами-то не потонем? - спросил я.
      Он,  может,  и хотел ответить, но не успел. Хруст раскалывающегося дерева
раздался, казалось, одновременно сзади  и спереди. Впереди-то ясно - это тонули
орки. Однако позади?
      Обернувшись,  я застыл от удивления, смешанного с немалой долей ужаса. Из
капитанской каюты выползали тяжелые клубы багрового дыма,  уплотняющиеся - нет,
материализующиеся! - в демоническую фигуру.
      Я  потянулся за мечом.  Подумаешь,  демон!  Да я своими руками покончил с
тремя! Но тут же сообразил, что ТЕ демоны не были размером с небольшой дом...
      - Бэйн!  Ты,  кажется,  забыл принести обязательную жертву!  - прогремело
существо, расправив исполинские крылья (их размах превышал двадцать футов).
      - Дьявол...  -  раздался шепот Фиона.  -  Помоги нам Мананнан,  его же не
одолеть без Реликвии!..
      - Бэйн мертв,  -  произнес в полный голос волшебник.  -  Твой  договор не
имеет больше сил,  создание Преисподней,  так  что убирайся в  свой собственный
мир!
      Дьявол расхохотался, обхватив когтистыми лапами толстое брюхо.
      - Договор,  жалкое  ничтожество,  заключался  не  с  Бэйном,  а  с  самим
кораблем!  Вы не желаете его исполнять?  Ваше право, но тогда я сам возьму свою
жертву. Я беру вас. Всех!
      Он с силой выдохнул.  Сгусток черного дыма накрыл одного из вестерлингов.
Несчастный успел издать лишь  сдавленный вопль;  когда дым  рассеялся,  на  том
месте не осталось ничего.
      - На  колени,  черви!  -  прогремел дьявол.  -  На  колени  перед  Лордом
Загзагелем! Молите о пощаде, и смерть ваша будет легкой!
      Фион застонал:
      - Загзагель!  Ну,  тут бы и Реликвия не помогла...  Мананнан,  спаси наши
души!
      Молись,  кивнул я.  Самое дело для священников.  Но  готландец никогда не
будет умирать на коленях, смиренно сложа руки!
      Подобрав ноги под себя,  я  мысленно призвал на помощь все силы и умения,
какими обладал.  Издав неистовый клич Школы Тигра, я прыгнул вперед, обнажая на
лету свой меч.
      Ни  один Тигр не  был бы быстрее меня в  тот момент.  Просто не мог быть.
Дьявол успел  заметить мой  бросок,  успел  даже  приоткрыть от  удивления свою
пасть,   но  не  успел  ни  испепелить  меня  своими  чарами,   ни  отмахнуться
бревноподобной лапой.  Адаманитовый клинок с размаху рассек жирное брюхо твари,
оставив огненную полосу.
      Тотчас же раздался свист -  воздух рассек огненный клубок и  впечатался в
голову дьявола.  Это в битву вступил Шон,  отлично знавший,  что его заклинания
ничего не сделают с этим исчадьем ада.
      Мгновением позже  на  ошарашенного подобной  наглостью дьявола  обрушился
целый град ударов:  вестерлинги,  вдохновленные моим примером,  с боевым кличем
ринулись в  атаку.  Их  стальное оружие,  конечно,  не  могло причинить дьяволу
вреда,  но  прекрасно отвлекало внимание.  Поднявшись на ноги,  я  нанес второй
удар, откромсав от ноги-лапы Загзагеля изрядный кус вонючего мяса.
      Зарычав от боли, дьявол взмахнул  крыльями. Четверо вестерлингов полетели
за  борт.  Однако  Шелдон,  воздев  рыцарский меч  своего  папаши  (о  котором,
оказывается,  в Эйниранде ходили такие же легенды,  как в Готланде -  об Ангусе
Кровавом Щите),  полоснул обитателя Преисподней по  брюху  -  и  огненная линия
прочертила его плоть поперек моей отметины,  образовав, таким образом, пылающий
крест.
      Загзагель  с  утробным  стоном  скрючился втрое,  пытаясь  облапить  свой
многострадальный живот. Его жуткий взгляд встретился с моим.
      - Я  отплачу за  это унижение!  -  прошипел он,  не в  состоянии говорить
внятно.
      - Сомневаюсь, - сказал я, вбивая клинок в голову дьявола.
      Из смертельной раны хлынул поток ослепительного пламени.  Я закрыл глаза,
так что зрение (тут мне крупно повезло) оказалось неповрежденным.  Однако следы
от  ожогов не исчезли по сей день.  Видимых-то шрамов почти не осталось,  но я,
вероятно,  единственный из мужчин Готланда, который никогда не сможет отрастить
бороды...
      - Он будет жить? - озабоченно спросил Колин, заходя в каюту.
      - Да,  гарантирую,  - уверенно сказал Фион. - Более того, он снова сможет
держать меч в руках.  Не знаю уж,  что у него там произошло с Властителями,  но
Боги явно покровительствуют ему.
      - Быть может, меч тому причиной? - Колин взял оружие Йохана и с интересом
осмотрел. - Никогда не видел такого.
      - Адаманит,  -  заметил  волшебник,  лежавший  в  подвешенном  неподалеку
гамаке:  бой совершенно истощил его силы,  и  теперь Шон нуждался в  отдыхе.  -
Добывается только на темной стороне Арканмирра,  а  оружие из него куют гномы и
дроу [drow  (кельт.)  -  темные эльфы].  Как  к  парню попал такой меч,  трудно
сказать. Но это само по себе может быть куда более интересной историей, чем то,
что будут рассказывать о нашей баталии несколько лет спустя.
      - Я себе представляю! - усмехнулся Колин. - "Баллада о Дьяволе, злобном и
жутком,  о  том,  как  боролись два  воина с  ним.  Баллада об  орках,  вонючих
ублюдках, что в битве рассеялись сами, как дым".
      Дружный хохот собеседников разбудил молодого варвара...

      6. Оскверненный Лес
      
      Мы с опасностью старые товарищи.
      (Кевин из Кингсенда)
      Гэйтвуд,  порт сидхе на  побережье Кровавого Моря,  был известен в  среде
мореходов своими странными порядками.  К примеру,  после захода солнца в городе
закрывались все увеселительные заведения -  и  ни  угрозы,  ни  подкуп не могли
заставить  их   хозяев  нарушить  недвусмысленных  приказаний  Леди  Гвендолин,
правительницы юго-восточной  части  Фейра  (и  Гэйтвуда  по  совместительству).
Поздним вечером угрюмые и  трезвые моряки от нечего делать наблюдали за морским
пейзажем -  и  вряд  ли  чью-либо  голову посещала мысль  о  том,  что  этим  и
руководствовалась Гвендолин,  издавая свой  странный указ:  таким  оригинальным
образом она старалась научить представителей низших рас ценить красоту...
      На   фоне  серебристой  лунной  дорожки  внезапно  возник  черный  силуэт
трехмачтовой шхуны, идущей с запада. При полном штиле судно шло так, словно дул
хороший, устойчивый бриз.
      На борту -  Мастер Ветров,  резонно заключили наблюдатели. Следовательно,
корабль принадлежит вестерлингам.
      - Нет!  - раздался возглас на одном из готландских драккаров. - Только не
это! Кровавый Бэйн!
      Разнесшееся по  бухте  имя  известного во  всех  морях пирата моментально
подняло переполох.  Моряки лихорадочно нашаривали в темноте свое оружие;  сидхе
выстроились на пристани,  натянув луки и готовые послать тучу стрел в рейдеров,
попытайся те пойти в атаку.
      Черная шхуна остановилась.  Вспыхнул волшебный свет,  выхватив из темноты
две легко узнаваемые фигуры -  жреца Мананнана в  его традиционной зелено-синей
мантии и тощего мага в серой накидке, Мастера Ветров.
      - Вам незачем принимать такие меры предосторожности,  -  отчетливо сказал
жрец. - Морские Охотники не причиняют вреда дружественным державам.
      - Морские Охотники?! - дружно воскликнули все.
      - "Разрушительница Судеб" отныне принадлежит флоту  Эйниранде,  -  заявил
появившийся в световом пятне черноволосый вестерлинг.  -  Мы уничтожили Бэйна и
его  команду,  потеряв свой  собственный корабль.  Можете проверить,  коли есть
охота.
      "И проверю,  можешь не сомневаться,  -  холодно улыбнулась Гвендолин,  не
отрывая  взгляда  от  волшебного кристалла.  -  Штаб-квартира Морских Охотников
находится, кажется, в Денислине?"
      Она  призвала могущество,  подаренное Иллюзионистом при ее  назначении на
пост Правительницы Юго-Востока, и скоро установила прочную связь с Хрустальными
Островами,  центральной частью Эйниранде. Чуть более тщательная фокусировка - и
кристалл оказался настроен на Морскую Гильдию Денислина.
      - Слушаю, - раздался уставший голос мага.
      Хрустальные Острова,  находящиеся в полутора тысячах миль к северо-западу
от  Гэйтвуда,  также были погружены в  ночную тьму.  Молодых магов заставляют в
качестве практики сидеть за  кристаллами сутки  напролет и  реагировать на  все
запросы -  и  ложно-тренировочные,  и истинные.  Зная об отношении испытуемых к
подобным  проверкам  (сама  когда-то  была  такой!),  Гвендолин  заговорила  на
диалекте сидхе, хотя могла общаться и на совершенно чистом Общем:
      - Мне нужны сведения об одном из кораблей Охотников.
      - Кто вы...  госпожа? - с заметным напряжением произнес собеседник на том
же языке. - Информация... не для всех.
      - Леди Гвендолин Гэйтвудская,  Повелительница Юго-Восточного Фаэра.  Меня
интересует некая "Разрушительница Судеб".
      Последовало недолгое молчание, затем маг сказал:
      - Это один из...  новых кораблей Морских Охотников.  Кажется,  они отбили
его у... рейдеров. Местонахождение...
      - Благодарю,  -  прервала сидхе,  - я получила нужную информацию. Выражаю
надежду, что ваше обучение окончится успешно.
      Она уменьшила приток энергии и снова перенесла фокус кристалла в Гэйтвуд,
к пристани.  Четко разъяснив ситуацию начальнику порта,  она окончательно сняла
возникшее в гавани при появлении черного корабля напряжение...
      После  той  баталии и  схватки с  дьяволом "Разрушительница",  потерявшая
более трети команды,  сменила курс и  зашла в  Новый Хейвен,  городок на  южном
побережье Зеленого Моря; тот самый, который вестерлинги построили на развалинах
Тиамута,  древней столицы г'нолла.  Пополнив экипаж,  мы  устраивали набеги  на
Зурингаар еще  месяца полтора,  пока  в  конце  концов у  Р'джака не  появились
определенные подозрения на наш счет.
      Когда  целая  флотилия орков  и  близзетов гналась  за  "Разрушительницей
Судеб" по  Морю Проклятий,  Шон  и  Фион устроили какой-то  особо хитрый трюк с
ветром и  туманом,  в результате чего практически все суда противника оказались
выброшены на  рифы  Затерянного Архипелага.  На  некоторое время Черный Лорд  и
Вызывающая оставили шхуну в покое,  однако распоследнему дураку уже было ясно -
план Колина себя исчерпал.  Прежде чем плыть в Эйниранде, капитан спросил меня,
куда я  бы хотел высадиться.  Подумав,  я  сказал,  что никогда не был в стране
сидхе,  и  черная  шхуна  специально проделала  крюк  в  Кровавое  Море,  чтобы
подкинуть меня в нужный район.
      Утром  я  покидал  судно  Морских  Охотников.  Меня  провожали  с  такими
почестями,  какие вряд ли  оказывались даже Героям.  Сказать,  что  мне  это не
доставило ни  капли удовольствия,  означало бы беззастенчиво солгать -  чего за
мной не водилось ни раньше, ни теперь.
      Гэйтвуд был прекрасен:  иных слов для его описания я  не мог найти.  Я не
менестрель и  не  сказитель,  мне  недоступны тончайшие  оттенки  Общего  языка
(других я просто не знал).  Да и как можно передать словами те ощущения,  какие
возникают  при  виде  серебристых,   опаловых,  зеленых  и  голубоватых  башен,
органично слитых с  деревьями и странными вечноцветущими кустами?  Как выразить
неуклюжими словами тоску  и  боль,  рождающиеся где-то  в  душе  при  первых же
аккордах переливчатых мелодий?  Где,  во  имя  Имира,  можно еще увидеть такое?
Целый день я  бродил по  городу,  вбирая в  себя его очарование.  От восторга я
позабыл даже об обеде...
      Вечером чары  сидхе несколько ослабли,  позволив усталости взять свое.  Я
заснул на окраине Гэйтвуда, в месте, которое призвано было изображать городской
парк или  нечто подобное.  Растянувшись на  мягкой упругой траве,  я  смотрел в
глубокое темно-синее небо,  на  котором одна за  другой вспыхивали разноцветные
точки,   образуя  непоседливые  узоры  созвездий.  Говорят,  по  звездам  можно
определить судьбу  человека  или  прочесть  будущее.  Не  знаю.  Я  всего  лишь
любовался  этим  бесплатным  зрелищем,  расслабившись  и  уничтожая  напряжение
долгого похода.
      Во  сне меня преследовали все те  же  звезды.  В  их внешне беспорядочном
танце угадывался какой-то рисунок, они явно хотели что-то сообщить мне - но что
именно?  Я не понимал их речи, о чем с сожалением сказал (не просыпаясь). Тогда
зеленая, белая и золотистая точки прочертили жирную трехцветную линию от меня к
северной стороне горизонта.  Я ощутил Зов.  Мне предстояло свершить Нечто,  что
конкретно - я узнаю, когда прибуду на место...
      Утром я  какое-то  время пытался сообразить,  скрывалась ли  в  моем  сне
какая-то  доля реальности,  однако потом решил предоставить событиям идти своим
чередом.  В конце концов, если богам потребовалось что-то от меня лично, они уж
как-нибудь подождут, пока я перекушу в ближайшем трактире.
      Следовало бы мне знать, что боги крайне нетерпеливы!..
      Я  было собирался открыть парадную дверь заведения под  приятной вывеской
"Утеха Страждущего Путника",  но  тут мне на  плечо опустилась чья-то  рука.  Я
резко развернулся.
      - Скажи,  варвар, где ты достал этот меч? - спросил сидхе. Ростом он едва
превосходил  меня,  что  для  высоких  жителей  Фейра  было  необычно.  На  его
офицерском  мундире  поблескивало такое  количество брошей,  цепочек  и  прочих
драгоценных штуковин, что он скорее напоминал ювелирную лавочку, а не солдата.
      - Это трофей, - кратко ответил я и продолжил свой путь.
      Рывок развернул меня лицом к сидхе.
      - Я  еще не закончил разговор,  -  мягко сказал он.  -  Сколько хочешь за
него?
      - Меч не продается.
      - Советую подумать. Я дам столько, сколько тебе и не снилось.
      - Деньги мне ни к чему, - покачал я головой, скрывая злорадную ухмылку. -
Это оружие уже стало частью меня.
      - Я мог бы дать тебе взамен мифриловый клинок и доспехи.
      Это  уже  было  интересно.  Мифриловая кольчуга работы сидхе  практически
ничего  не  весила,  а  по  прочности превосходила пятидесятифунтовый рыцарский
панцирь.  Людей же,  имевших такие доспехи,  можно было пересчитать по  пальцам
одной руки, да и оружие из мифрила считалось большой редкостью. Но отчего такая
щедрость?
      - Почему тебя так интересует мой меч?
      - Адаманит -  продукт темного мира,  -  напевный голос  сидхе  вдруг стал
металлическим и жестким.  -  Он не принадлежит Тьме,  однако не может служить и
Добру, единственно в силу своего происхождения.
      - Почему же? Я лично сразил этим клинком пару демонов. Не скажу, чтобы он
так уж возражал.
      Глаза сидхе расширились.
      - Так ты -  Истребитель Нечисти? - Он, правда, использовал незнакомое мне
выражение из  своего диалекта,  но (как я  узнал потом) переводилось оно именно
этим термином.
      - Я был им,  -  кивнул я с полуулыбкой. - В составе отряда Искательницы я
очистил  одни  довольно-таки  неприятные развалины,  да  и  потом  имелась пара
подобных дел...
      - Тогда ты нам жизненно необходим. Награду назначишь сам.
      Толстая  темно-лиловая  ткань  свободной накидки  лишь  подчеркивала алое
пламя глаз Черного Лорда. Даже сияющая золотая корона - Венец Аркана - тускнела
в жутком огне его взгляда.
      Взгляд  сей  был  направлен  в  зеркало,  вырезанное из  цельного  рубина
огромных  размеров  (остатки кристалла пошли  на  трон,  на  котором  обычно  и
восседал Р'джак,  небезосновательно убежденный в  том,  что  так  он  смотрится
наиболее устрашающе).  В  алых глубинах зеркала дрожал дьявол;  на  его  жирном
брюхе выделялся уродливый крестообразный шрам.
      - Надеюсь,  все готово? - прошипел Черный Лорд. - План действует так, как
предвиделось?
      - Айе, м'лорд, - поклонился Загзагель. - Мы создали оплот в самой глубине
Фаэра.   Еще  немного,   и  наш  барьер  перережет  их  каналы.  От  могущества
Иллюзиониста останутся лишь красивые легенды.
      - Тогда зачем ты вызвал Меня?
      - М'лорд,  я  чувствую возрастающее напряжение в  Поле Сил.  Иллюзионист,
поглощенный своими исследованиями,  ничего не может заметить -  и все же чье-то
пристальное внимание сосредоточено на тех местах. Пока лишь внимание, но у меня
предчувствие...
      - Странно,  что  у  Меня не  возникло подобного предчувствия,  -  заметил
Р'джак. - Могут ли это быть Боги?
      Дьявол рванулся прочь, словно на него брызнули святой водой.
      - М'лорд, не упоминайте Их в моем присутствии!
      - Почему?  Смертные призывают их даже по именам,  а  ты лишь смеешься над
ними.
      - У них нет Вашей силы,  Черный Лорд. По отношению к Вам выражение "убить
словом" - не фигура речи, а реальность.
      Р'джак мысленно усмехнулся. Неплохо сказано.
      - Ладно,  Загзагель.  Усиль  защиту  и  не  делай  ничего  сверх  заранее
обговоренного. Никакого риска, даже самого минимального.
      Дьявол отсалютовал и исчез.
      - Разведчики обнаружили настоящий рассадник нечисти,  -  объяснял Ранель,
сын Леди Гвендолин.  - Мы пока не знаем, сколько их и кто они; известно только,
что главный гад там - некий дьявол.
      - Хм-м-м...  Я встречался с одним.  Он отправился в ад,  но не скажу, что
это было очень легко.
      - Задача нелегкая,  -  согласился сидхе,  -  но,  как  я  уже сказал,  за
наградой дело не  встанет.  И  помощников будет достаточно.  Просто ни  у  кого
поблизости нет опыта подобных экспедиций,  а  мать почему-то не может вызвать в
Гэйтвуд никого из фаэрских Героев.
      Я  глубоко вдохнул и медленно выпустил воздух,  одновременно прикидывая в
уме возможный ход событий.  Как и предполагалось,  ничего конкретного вычислить
не удалось.
      - Я играю,  -  наконец произнес я, протягивая руку. - Командовать Отрядом
Очистки будешь ты?
      - Похоже на то, - сказал Ранель, обмениваясь со мной рукопожатием. - Всех
ветеранов отозвали на  запад еще  год назад,  так что я  тут единственный,  кто
что-то понимает в руководстве.  Если, конечно, не считать мою мать, у которой и
так дел по горло.
      - Что ж,  занимайся набором отряда.  Это не Поход Искателей,  так что без
магов  и  жрецов можно обойтись.  Хотя  против дьявола они  бы  не  помешали...
впрочем, ты знаешь об этом больше меня.
      - Возможно,  -  печально улыбнулся сидхе.  - Встречаемся через три часа у
северных ворот.
      Наскоро проглотив последний перед  походом обед,  я  еще  некоторое время
блуждал по Гэйтвуду.  Вчерашнее очарование напрочь рассеялось;  теперь я  видел
трещины в старых зданиях,  потускневшую листву деревьев и кустарников,  корявые
корни,  раздвигающие плиты  мостовой,  страх,  заполнивший  душу  сладкоголосых
менестрелей...
      В назначенное время я пришел к северным воротам.  Ранель, избавившийся от
побрякушек и облаченный в сложную серебристую броню, как раз проводил последнюю
проверку отряда.  Численность его,  как я и предполагал, была небольшой - шесть
лучников,  четыре гвардейца с пиками и глефами, колдунья в зеленой мантии и сам
Ранель. Плюс я.
      Все оружие, насколько я мог судить, было изготовлено из обычной стали, за
исключением клинка Ранеля -  тот,  как и доспехи, был выкован из мифрила. Краем
глаза я засек выражение,  появившееся на лицах сидхе,  когда они поняли,  что я
ношу  меч из  адаманита.  Только  тогда я  до конца осознал,  насколько же этот
народ ставил себя выше всех прочих рас.  Ведь я встречался со многими бойцами и
ветеранами  разных   народов   -   истерлингов,   готландцев,   вестерлингов  и
половинчиков.  В  их  глазах появлялась вполне естественная зависть,  когда они
видели мой меч,  но  такой откровенной ненависти ни разу не возникало.  Похоже,
экспедиция ожидается та еще.  Любой из сидхе (кроме, возможно, командира) готов
глотку мне перерезать, только бы заполучить адаманитовый клинок.
      С  таким  вот  настроением я  покинул  Гэйтвуд  в  составе Очистительного
Отряда,  направляясь в  Долину Бледного Солнца (если  я  правильно перевожу это
непроизносимое название с  диалекта сидхе).  Сам  поход был  точной копией всех
армейских марш-бросков:  выматывающий и  донельзя  скучный,  несмотря  даже  на
окружавшую нас девственную природу,  которую так ценил и  почитал лесной народ.
По   мне,   от  стандартного  леса  эта  девственная  природа  отличалась  лишь
труднопроходимостью да  массой комаров,  которые явно  работали на  того самого
дьявола и задались целью сожрать меня живьем, не дав дойти до места схватки.
      Только  вечером,  на  привале,  Ранель несколько облегчил мои  страдания,
одолжив  небольшую  баночку  с  бесцветной мазью.  Бальзам  сидхе  подействовал
наилучшим образом:  утром от укусов и следа не осталось, а комары теперь словно
игнорировали меня, позволяя мне, в свою очередь, игнорировать их...
      Третий день  похода никаких сюрпризов не  принес,  однако на  ночь Ранель
выставил удвоенные караулы. Мы приближались к цели.
      - Ты знаешь, как остальные относятся к тебе, - сказал он, когда мы вдвоем
стояли на страже.
      - Будто я - варвар, похитивший их национальное достояние, - усмехнулся я.
- Это разве что-то меняет? До боя они ничего не предпримут, подчиняясь долгу. А
потом, полагаю, им придется изменить свои взгляды.
      - Разве можно что-то доказать с помощью силы?
      - Оружие -  это  самый  мощный аргумент в  любом споре.  Слова могут быть
хороши  и  сами  по  себе,  но,  подкрепленные оружием,  они  никогда не  будут
проигнорированы.
      - Существуют ведь и честь и достоинство...
      - Разве  понятие  чести  не  основано на  том,  что  твой  далекий предок
оказался великим воином,  крутым  рубакой или  кем-то  подобным -  это,  как  я
полагаю, и называется "дворянским достоинством"? Поясни, я ведь не принадлежу к
знатному роду.
      Это уж точно. Мне и имя матери-то не было известно...
      Ранель молчал.  Сидхе,  возможно,  и  имел в запасе несколько аргументов,
однако не стал вступать в  спор -  то ли из желания сохранить свое достоинство,
то ли из нежелания портить отношения с самым сильным бойцом своего отряда.  Ха,
сказал бы мне кто-то полгода назад,  что я  буду самым сильным бойцом в  отряде
сидхе...
      - Тем не менее, оружие - это еще не все.
      Я кивнул, вспоминая свою прогулку по Гэйтвуду.
      - Но  без него не  обойтись.  Хотя бы для защиты той красоты,  которую ты
считаешь более важной.
      - Я не о том.  Самое главное,  самое мощное оружие -  это доверие.  Ты же
лишаешь его и себя, и своих спутников.
      Слова сидхе заставили меня  кое  о  чем  задуматься.  Пожалуй,  это  было
справедливо.  Я не требовал доверия,  но и сам не доверял никому.  Я всегда был
одиночкой, действовал для себя и по собственной инициативе. Армию можно было не
принимать в  расчет,  равно как  и  Школу Тигра,  -  то  был  МОЙ  выбор и  МОЯ
ответственность за самого себя. Не более того.
      Теперь же  именно от меня,  самого опытного бойца,  зависела судьба всего
отряда. Или даже всего Фейра. То, что годилось для Йохана-бродяги, не подходило
Йохану - Последней Надежде Сидхе...
      - Что ж, доверие за доверие, - проговорил я, снимая перевязь с мечом. - Я
не знаю лучшего способа показать это.
      Ранель улыбнулся и  передал мне  собственное оружие.  Его меч имел клинок
покороче моего,  но  почти  вдвое шире.  Вдоль лезвия шла  тонкая вязь  рунного
письма -  этого наречия я,  едва умеющий читать на Общем,  не понимал.  О чем и
сказал.
      - "Чтобы увидеть свет,  следует поместить его в темное место",  - перевел
Ранель. - Не знаю, кем и по какому поводу это было сказано, однако мне кажется,
что девиз стоит оружия.
      Повертев новый меч в руке, я приноровился к его балансу и спрятал обратно
в ножны.
      - Посмотрим. Меч вроде неплох. Битва покажет, чего он достоин.
      - Лишь  в  том  случае,  если ты  возьмешь и  то,  что  полагается носить
владельцу этого меча, - сказал сидхе, расстегивая доспехи.
      Я хотел было запротестовать,  но так и застыл с открытым ртом. Ранель как
минимум однажды солгал мне - когда говорил, что является сыном Леди Гвендолин.
      Ранель была ее дочерью.
      Шрамы на брюхе Загзагеля воспалились и ныли так,  что дьявол на мгновение
почувствовал себя как в аду,  в родимом чугунном котле.  Но воспоминания тут же
рассеялись,  стоило ему  задуматься о  причинах столь нетипичного для обитателя
Преисподней ощущения.
      Да,  мрачно заключил он.  Рана чувствует приближение того оружия, которое
ее   нанесло.   Значит,   тот  рыжий  варвар  с   адаманитовым  клинком  где-то
неподалеку...
      Нападение,  вычислил Загзагель, последует утром. Смертные полагают, будто
Создания Тьмы бессильны при  свете дня.  Что ж,  их  ждет маленький "сюрприз" -
Наводящие Кошмар  давно  позаботились о  том,  чтобы  в  нужный  момент  солнце
убралось с  небосклона,  и  Тьма  вступила в  полную силу.  Странные заклинания
хранила память Р'джака, и еще более странным был его образ мышления, непонятный
подчас  даже  порождениям Бездны.  Потому,  вообще говоря,  Черный Лорд  и  мог
править ими,  хотя  обычно  черная  магия  полностью подчиняла себе  того,  кто
осмеливался вступить в игру с нею.
      Дьявол отбросил и эти мысли,  сосредоточившись на текущей проблеме. Итак,
в  его  распоряжении пятеро Наводящих Кошмар,  которых следует держать при себе
(чтоб не  натворили чего не следует),  несколько существ,  вырванных из Царства
Природы: пара Духов Земли - из тех, что могут завалить даже дракона, - и дюжина
фей, которым он настолько задурил голову, что те теперь нападают на всех, кто к
ним  приближается.  И  конечно,  Страж-Призрак,  почти  бесполезный в  бою,  но
незаменимый в разведке. Набросав (мысленно) план предстоящей схватки, Загзагель
удостоверился,  что  даже  в  самом  неудачном случае  она  будет  резней,  где
пострадавшим окажется любой, кроме него самого.
      Дьявол довольно хрюкнул и  перешел к личным проблемам,  связанным с рыжим
варваром. Загзагель решил покончить с наглым смертным без излишнего словоблудия
и издевательств.  Потом можно будет поглумиться над трупом...  если хоть что-то
останется.  Дьявол на  короткое время  погрузился в  безмолвие Эфирного Плана и
сварганил премилое заклинание, которое тут же и развесил над всей Долиной.
      Айе,  теперь-то смертный,  вынудивший его обратиться к  неприкосновенному
резерву энергии, поплатится за все!
      Я проснулся,  почувствовав у горла что-то холодное и острое.  Пика, понял
я, открыв глаза.
      - Ты можешь быть даже лучшим бойцом Арканмирра,  -  процедил сидхе,  - но
никому не позволено обращаться с молодой госпожой...
      - Прекрати, Ликрон! - раздался голос Ранель. - Убери оружие. Он ничего не
сделал против моей воли.
      Лицо гвардейца исказилось.  Его  моральные устои,  похоже,  расходились с
представлениями самой  Ранель о  чести и  достоинстве.  Подчиняясь приказу,  он
убрал пику,  но  наградил меня таким  взглядом,  что  я  понял:  после боя надо
опасаться удара в спину.
      Встав, я первым же делом облачился в подаренные доспехи и очень удивился:
Ранель была чуть выше меня и  значительно уже в  плечах,  однако доспехи сидели
так,  словно ковались в  расчете на  мое  телосложение.  Увидев мое недоумение,
девушка лишь улыбнулась.
      - Это -  магия сидхе, - таинственным голосом произнесла она. Махнув рукой
на  их  магию,  я  проделал  обычную  утреннюю разминку.  Мое  удивление только
выросло,  когда я  обнаружил,  что доспехи не только не сковывают движений,  но
даже помогают двигаться, улавливая как бы оттенки мыслей.
      Ранель также присоединилась к  зарядке,  примеряясь к моему мечу.  Заняло
это немного времени,  и  вскоре мы  уже затеяли тренировочный бой.  В  какой-то
момент я заметил, что все сидхе достали оружие и внимательно наблюдают за мной;
мол,  если  я  посмею нанести госпоже хоть  царапину,  они  меня пристрелят без
всякого приказа.
      И  Ранель еще говорила о  доверии!  Нет,  решил я,  в будущем -  никакого
доверия и  никаких философских изысканий.  Буду  держать себя так,  как  всякий
наемник-профессионал -  чуть  в  стороне и  сконцентрировавшись на  предстоящей
битве. Ничего сверх того...
      Еще  до  полудня  мы  приблизились  к  границе  Долины.  Сидхе,  бесшумно
скользивший впереди,  внезапно поднял руку.  Все застыли.  Я медленно, стараясь
слиться с лесными тенями, достал из-за спины метательный топор.
      Сидхе  отодвинул  ветку  и  исчез  в  облаке  белых  разрядов.   Раздался
торжествующий визг,  тут же  перешедший в  предсмертный вопль,  когда я  метнул
топор в  небольшое белокрылое создание.  Глефы гвардейцев одним взмахом скосили
зеленую стену зарослей,  а  стрелы лучников в  тот же миг ударили в открывшееся
пространство,  поражая остальных тварей,  в точности похожих на первую.  У меня
даже сложилось впечатление,  что сидхе выпускали по три стрелы одновременно - с
такой скоростью они обращались со своими луками.
      С  мечом и  кинжалом наготове я скользнул вперед.  Гвардейцы двигались по
бокам, а лучники держали на прицеле все открытое пространство. Несмотря на это,
я чувствовал опасность. Очень близкую. И неотвратимую, как смерть.
      Из полосы взрыхленной земли поднялся коричневый ком.  В  него моментально
полетели стрелы,  но бурое создание, напоминавшее теперь подушечку для булавок,
даже не замечало этого.
      - Дух Земли! - прошептала колдунья. - Элементал!
      - И как его можно убить?  -  поинтересовался я, понимая, что иного случая
спросить может и не представиться.
      - Разорвать на мелкие кусочки. Заморозить и разбить. Расплавить в вулкане
или в огненном кольце.
      - Ну так давай! Для этого магия и существует.
      - Мой профиль -  иллюзии,  -  покачала она головой.  - Все, что тут может
помочь, относится скорее к силам хаоса. Извини...
      С довольным урчанием сзади вырос второй Дух Земли,  отрезав таким образом
путь к отступлению.
      - Врассыпную!  -  скомандовал я,  забыв о  том,  кто  тут должен отдавать
приказы. Затем тихо сказал иллюзионистке: - Придай им чужой облик, вид какой-то
твари, которой тут вовсе не должно быть.
      Она кивнула и  принялась за дело.  Почти сразу же Духи Земли стали похожи
на громоздких и  неуклюжих великанов,  собранных из металлических и  деревянных
кусочков.
      - Големы, - прошептала Ранель. - Прекрасно, Ллита!
      Дух Земли,  увидев возникшего из ниоткуда противника,  бросился в  атаку.
Второй последовал его примеру,  и два исполина,  издавая оглушительное рычание,
сдавили друг друга в смертельных объятиях.
      Тем  временем Ранель подкинула еще  одну идею.  Буквально несколько минут
спустя  вокруг неподвижных великанов была  разложена целая  гора  сухих  веток.
Ллита  одним  словом вызвала искру  -  и  Духи  Земли оказались в  самом центре
неистового костра.
      - Полночь! - прогремел чей-то голос.
      Небосвод тотчас же  стал угольно-черным,  без  малейших признаков солнца,
луны или  звезд.  В  мертвенно-бледном сиянии появились пять размытых силуэтов.
Похожие на полуматериальные куски сумрака,  они злобно сверкали белыми глазами;
туманные конечности оканчивались изогнутыми когтями  длиной  в  ладонь.  Позади
этой пятерки,  на месте неведомо куда пропавшего костра,  возникли клубы едкого
багрового дыма,  из  которых вышла огромная фигура дьявола.  На его раздувшемся
брюхе выделялся крестообразный шрам. Загзагель!
      - Ну, варвар, как насчет поединка? - издевательским тоном осведомился он.
- Кишка тонка? Или язык отсох от страха?
      Из темноты ударили стрелы сидхе.  Не поворачиваясь, дьявол издал цокающий
звук -  и  столбы пурпурного пламени поглотили всех лучников,  не  дав им  даже
закричать.
      Сверхчеловеческим усилием обуздав ярость,  я  заставил ее  превратиться в
силу. Вынимая меч, я шагнул вперед. Пять туманных фигур двинулись ко мне.
      - Я  вижу  лорда  сидхе,  -  прогудел Загзагель,  -  и  он,  конечно  же,
встретится со своей смертью. Но где ты, варвар с адаманитовым мечом? Я чувствую
тебя, выходи!
      Нет!!! Ранель, не надо!
      Дочь  сидхе,   одетая  как  простой  воин,  выскользнула  из  темноты  на
освещенный дьявольским огнем участок. Адаманитовый клинок мерцал в ее руках.
      Я вынужден был отвернуться,  ибо один из размытых монстров оказался рядом
со мной.  Мифриловый клинок свистнул в воздухе и рассек тень надвое. Это и была
тень - а что тени до моих ударов?
      Тень,  зато  оснащенная настоящими когтями,  -  удар пришелся в  доспех и
отбросил меня на несколько шагов назад. Я снова нанес удар и снова поразил лишь
воздух. Как, о Отец Имир, можно справиться с этой ожившей тьмой?
      "Чтобы увидеть свет, следует поместить его в темное место!"
      Надпись  на   клинке  вспыхнула  ярче   солнца.   Тени  отступили  назад,
ослепленные волшебным светом. Ободренный, я всадил меч прямо меж глаз врага - и
ощутил сопротивление!
      Двумя мгновениями позже я  переправил в небытие все прочие "куски ожившей
тьмы" и  рванулся к Загзагелю.  Дьявол все никак не мог достать своими толстыми
лапами увертливую Ранель, которая раз за разом колола его концом меча, словно в
руках  у  нее  была  шпага Эйниранде (хотя,  по  правде говоря,  этот  клинок и
походил-то  больше на шпагу,  чем на широкий меч,  какими пользовались у  нас в
Готланде). Прыжок - и я обрушил удар на шею Загзагеля.
      Огонь  обжег  правую руку,  но  отбросил меня  не  он,  а  вопль раненого
дьявола. Тот же акустический удар отшвырнул и Ранель.
      - Обман!  -  ревел  Загзагель.  -  Меня  предали!  Ya  kramm  l'ekross  y
Zhobeyamm, Zarazz suh Vali Dramm!
      Последняя часть  его  тирады явно  представляла собою заклинание,  черное
поле которого начало сгущаться над дьяволом.  Не то чтобы я обладал магическими
способностями, но ТАКУЮ мощь ощущали даже мои органы чувств.
      Тут раздался голос колдуньи:
      - Erynn zu Marwell edian!
      В  центр черного облака ударил луч  яркого света.  Вообще-то  в  поединке
магов  обычным бойцам делать нечего,  однако я  каким-то  образом чуял,  что  с
дьяволом простой колдунье не тягаться. Следовательно, исход всей битвы, как и в
большинстве схваток, должен был решить меч.
      Мой меч. Или меч Ранель.
      Так  что  я  поднялся на  ноги  и,  не  обращая внимания на  боль,  снова
атаковал,  рубанув Загзагеля со  спины.  Тем  временем Ранель  зашла  сбоку  и,
примерившись, всадила клинок в подкрылье.
      Это  было ошибкой.  Лапа дьявола опустилась,  поймав ее  руку в  железный
захват.  Я нанес удар снизу, однако Загзагель, уже не обращая внимания на боль,
схватил пленницу и поднес к своим пылающим глазам.
      - Дочь сидхе?  -  прошипел он.  - Айе, я знаю запах этой крови. Ты - дочь
Повелителей.  Дочь Героев прошлых веков.  Я мог бы подарить тебе жизнь,  однако
для этого ты сперва должна позвать своих родителей. Зови! Они тебя услышат... А
ты -  замри!  -  бросил он мне, и я застыл на месте, не в силах даже шевельнуть
пальцем.
      Странно.  Чего добивается дьявол?  Меня и остальных он легко может убить;
значит, ставка тут повыше, чем жизнь бродяги-варвара.
      Лицо Ранель исказилось.
      - Ты  хочешь,  чтобы моя  мать  открыла силам Черного Лорда путь в  земли
Фаэра? - выкрикнула она. - Не бывать этому!
      - А если подумать?  - Загзагель почти нежно обнял лапой ее плечи, положив
вторую на талию.  Одно движение - и распятая между его когтями Ранель застонала
от невыносимой боли.
      У  меня вздулись жилы на висках,  кровь молотом застучала в  голове.  Все
силы,  всю ярость и  ненависть я направил на борьбу со сковавшей меня невидимой
цепью -  и  чары распались.  В  тот же  миг я  взлетел вверх по  спине дьявола,
вцепившись левой рукой в  кожистое крыло,  и вбил меч по рукоять в точности под
лопатку  (по  крайней  мере,  у  человека  это  место  называется именно  так).
Загзагель издал предсмертный рев,  а я,  вырвав из его тела адаманитовый меч, с
размаху рубанул по приплюснутой голове.
      Дьявол рухнул.  Сделав кувырок,  я вскочил на ноги и приготовился ударить
еще,  однако нужды в  том больше не было.  От Загзагеля,  как и  в прошлый раз,
остался лишь столб тяжелого черного дыма. И премерзкая вонь, распространившаяся
по поляне.
      На том месте,  куда упало тело дьявола, лежала Ранель. Я бросился к ней -
и содрогнулся. В предсмертной агонии Загзагель все-таки успел двинуть лапами...
и  его неимоверной силы хватило,  чтобы нанести девушке ужасные раны.  Он почти
разорвал ее надвое...
      Не знаю, могли ли  жрецы-целители сделать что-то в такой ситуации. Я - не
мог,  а жрецов поблизости не было. Встав на колени перед умирающей, я попытался
вспомнить все молитвы, какие знал. Но Имир не покровительствует целителям, да и
какой из  меня лекарь?  Я  лишь надеялся,  что Ранель не пришлось долго терпеть
мучения...
      Два  выживших гвардейца-сидхе  видели все.  Они  неслышно возникли позади
меня как раз в тот момент, когда я закрыл ее глаза.
      - Надо  сделать носилки,  -  тихо  сказал один из  них.  -  Мы  похороним
остальных здесь, но тело Ранель следует доставить Леди.
      - Тогда сделайте это,  -  кивнул я, пытаясь проглотить застрявший в горле
комок. - Я не покину ее... не сейчас...
      Вытерев адаманитовый клинок, я аккуратно вложил его в ножны. То же сделал
и  с мифриловым.  Оба меча я подвесил за спину и так сидел у тела Ранель до тех
пор,  пока  сидхе  не  вернулись с  изготовленными из  пик  погибших гвардейцев
носилками.
      Похороны проходили на следующий день после нашего возвращения в  Гэйтвуд.
Все речи -  возвышенные и печальные, торжественные и прочувствованные, скорбные
и  гордые -  произносились на  диалекте сидхе,  которого я  все  равно почти не
понимал.  Могилу Ранель уже собирались покрыть специальным волшебным дерном, на
котором вскоре вырастет настоящий цветочный ковер - и тут я молча прошел сквозь
ряды сидхе,  на ходу отцепляя ножны с  адаманитовым клинком,  и бережно положил
драгоценное оружие рядом с нею.
      - Ты погибла с мечом в руках, - тихо промолвил я, - и не должна уходить в
иной  мир  без  него.  Я  отдал бы  жизнь за  тебя -  и  не  раз,  если бы  это
понадобилось.  Прости,  что  не  смог уберечь тебя.  Здесь следовало бы  лежать
мне...
      Я  в  последний  раз  посмотрел на  лицо  Ранель  и  пошел  прочь.  Сидхе
расступались передо мной, обмениваясь какими-то замечаниями. Я не слышал их, да
и  не  видел -  перед моими глазами была лишь она,  такая,  какой я  видел ее в
последнюю ночь...
      - Загзагель!
      Красное зеркало молчало.
      - Загзагель!  -  На сей раз в голосе Черного Лорда звучали нотки,  обычно
обеспечивавшие их  адресату медленную и  мучительную смерть  (и  то  при  самом
благоприятном исходе).
      Кристалл Вызова оставался темным.
      - Загзагель, поглоти тебя Бездна! Куда ты запропастился, жирный ублюдок?
      Эта тирада также была проигнорирована, хотя тон Р'джака мог бы поднять из
гробов сразу тысячу мертвецов.
      Раздраженно встав с  трона,  Властитель взял с полки покрытый лаком череп
дьявола,  служивший ему для разного рода экспериментов, и направил свою силу на
поиск беглеца.  Однако его мысль,  пронзающая Сферы одну за другой,  натыкалась
лишь на ледяное безмолвие и черную пустоту.
      Не  привыкший к  неудачам Черный Лорд  усилил натиск,  докопавшись аж  до
Преисподней.  И здесь он нашел того,  кого искал.  Значительно сбавивший в весе
Загзагель был распят на  медленно вращавшемся колесе.  На тусклой багровой коже
зияли свежие раны, из которых капля за каплей сочилась бесцветная жидкость.
      - Что это значит, ты, отродье гиены и вислоухого хряка?
      Глаза дьявола обратились к призрачной фигуре Р'джака.
      - Все  преходяще,  -  пробормотал он,  -  всему есть предел.  Всякий долг
должен быть оплачен,  всякая битва имеет своего побежденного.  Всегда есть тот,
кто обречен следовать этому правилу, везде будут те, кто не сможет избежать его
выполнения...
      Пробормотав испепеляющее проклятье,  Властитель вернул свой разум обратно
в Арканмирр. Загзагель, распятый на Колесе Судьбы? Ни разу за свою долгую жизнь
Черный Лорд не видел подобного и, по чести говоря, вовсе не стремился увидеть!
      Что все это должно было означать,  во имя Бездны?  Что происходит с  этим
ублюдком,  который уже  однажды вынужден был  покинуть Арканмирр,  получив шрам
поперек брюха?
      И как понять его новые раны? Конечно, оружие из мифрила или тому подобное
могло бы сделать такое, но почему тогда Загзагель не пустил в ход свои чары? Он
же одним словом мог взорвать гору,  осушить реку или поднять армаду Теней! Этой
мощи  могло  противостоять  разве  что  персональное  вмешательство  одного  из
Властителей,  но ведь этого не произошло -  волны разошлись бы далеко, и Р'джак
сам бы вмешался...
      Лес наконец-то закончился. Со вздохом облегчения я вышел из-под прикрытия
зеленых  стен.   Передо  мной  была  Соколиная  Равнина  -   названная  так  по
видневшемуся далеко на  востоке острому пику Соколиного Гнезда.  Я  снова был в
Готланде,  в  моей родной стране.  Правда,  эти  края мне  ранее не  доводилось
посещать,  но разве это имело значение?  Здесь я  был дома,  тогда как в  лесах
Фейра меня вполне оправданно считали чужаком.
      Нет,  я вовсе не был в обиде на сидхе. Как я мог таить обиду на народ, из
которого происходила Ранель?  Разве  я  посмел бы  осуждать сидхе за  гордыню и
высокомерие,  когда дочь лесного племени фактически пожертвовала собою,  спасая
жизнь бродяге-варвару?
      Однако дом... Родной дом, которого у меня никогда не было (действительно,
нельзя же считать домом улицы и задние дворы Данцига, Куфштейна и Девентора), -
весь Готланд теперь был им для меня.  Ранее слово "родина" звучало в  моих ушах
простым сочетанием звуков,  однако теперь я  начал  осознавать его  мощь.  Ради
родной земли Ранель пожертвовала жизнью, не имея при этом никакой гарантии, что
жертва эта будет хоть что-то значить...
      "Хватит! - сказала та, вторая часть моего разума. - Она же сказала - живи
и будь счастлив.  Ты должен исполнить эту просьбу,  а значит,  смириться с тем,
что произошло.  Прими это как нечто неизбежное,  что ждет каждого из живущих на
свете. Не пытайся все мысли сводить к одному и тому же".
      Не пытайся?!  Да я  и думать-то ни о чем больше не могу!  Этого НЕ ДОЛЖНО
было произойти!
      Но -  произошло.  Даже Властителям не изменить уже свершившегося, так что
для тебя же лучше,  если ты отвернешься  от прошлого и  будешь жить настоящим и
будущим, как и подобает.
      Эти слова диктовал здравый смысл.  Но -  и я это уже неоднократно видел -
здравый смысл НИЧЕГО не решает!  Он может дать дельный совет, но вполне может и
подвести в критическую минуту.
      Потому я последовал дельному совету лишь частично.  Сцепив зубы, я загнал
все воспоминания о Фейре и Ранель в дальний уголок разума,  освободив остальное
пространство.  Эти  воспоминания я  накрепко запер тем же  самым ключом,  какой
использовал после ухода из Школы Тигра. Теперь они не могли прийти ко мне сами,
однако я мог вызвать их простой просьбой в любой момент.
      Пусть эти образы причиняют боль,  пусть они разрывают мое сердце и душу -
они МОИ. Они - часть моего прошлого, часть меня самого. И я не отрекусь от них,
пускай хоть все боги Арканмирра будут на этом настаивать!..
      
      Не  думал  я,  что  смогу  заснуть в  ночь  после похорон.  Однако то  ли
усталость взяла свое,  то ли сработал рефлекс бойца-ветерана -  спать при любой
возможности,  ибо другой может и  не представиться.  В общем,  я увидел сон.  И
конечно, в том сне была она.
      - Кое в чем ты ошибся, Йохан, - произнесла Ранель с улыбкой. - Это мне не
понадобится.
      Она вытянула руки, и в них возник меч.
      - Этот мир не использует оружия, я в нем не нуждаюсь.
      - А  священники еще твердили,  будто сидхе никак не могут попасть в  рай,
мол, у них нет бессмертной души...
      - Больше  слушай  их,  -  рассмеялась Ранель.  -  Каждое  живое  существо
обладает душой,  а  каждая  душа  выбирает свою  дальнейшую дорогу сама.  Сидхе
порождены лесом,  и  в  посмертии мы возвращаемся в леса.  Когда будешь идти по
лесу,  вспомни обо мне.  И  никогда не  причиняй вреда тем,  кто не заслуживает
этого...
      Я кивнул. Она ведь знала, что я исполню любую ее просьбу.
      - Прощай, Йохан. Живи и будь счастлив!
      Ранель  нежно  коснулась  губами  моего  лба  и  медленно  растворилась в
хороводе трав и цветов...
      Я проснулся с мыслью о том,  что земли Фейра - на диалекте сидхе, Фаэра -
навевают подчас очень странные сны. Сны, которые так похожи на реальность...
      Мысль оборвалась на половине фразы.  Я окаменел,  уставившись на лежавший
под моим плащом меч.
      Узкий, легкий меч с полночно-синим адаманитовым клинком...

      7. Двуликая Башня

      Ни один человек не может 
      иметь все, что он хочет, 
      так, как он того хочет...
      (Оберон, король Амбера)
      Луна была на ущербе,  однако оставалась ясной и серебристой.  Дорога была
видна не хуже,  чем днем,  и  путешествие не представляло никакого труда -  для
того, кто не боится ночи только из-за того, что она является ночью.
      У  рыжеволосой наездницы такого предрассудка не  имелось.  Многие гадали,
существует ли вообще в  этом мире -  да и  в любом другом -  нечто такое,  чего
Рыжая  Соня  может  испугаться.  Сам  Ангус  Кровавый  Щит,  одолевший (по  его
собственным словам) трех Великих Драконов в честном бою,  лишь покачал головой,
когда его спросили, решился бы он выйти на поединок с воительницей.
      Рыжая  Соня  спрыгнула  с  лошади  и  вошла  в  придорожную  часовню.  На
вопросительный взгляд Смотрителя Алтаря она  молча  ответила ритуальным жестом,
после чего тот смиренно удалился в свою комнату в задней части часовни.
      Воительница вынула меч и положила его на алтарь.  Серебряные лучи лунного
света нежно скользнули по лезвию,  полумесяц у  позолоченной крестовины заиграл
живым огнем.
      - Да, это тебе вскоре понадобится, - проговорил женский голос.
      Соня обернулась и на миг замерла. Потом чуть наклонила голову.
      - Я не ожидала увидеть тебя лично, госпожа.
      - Я люблю прогулки при луне,  - улыбнулась Фрейя, - и этот край безопасен
для такого рода времепрепровождений. Пока ты здесь, я могу быть уверена, что ни
один разбойник не подойдет к этому месту на десять миль.  Кроме того,  для тебя
имеется небольшое поручение.
      Воительница подняла меч, давая лунному свету стечь с клинка.
      - Что  за  поручение?  -  спросила  она,  осторожно  стряхивая  со  стали
искрящиеся капли.
      - Двуликая Башня.
      Рыжая Соня удовлетворенно улыбнулась:
      - Воистину достойная цель. Ты уже составила план?
      - Все будет так,  как должно,  -  таинственно произнесла Искательница.  -
Чтобы не терять времени, я сама переправлю тебя к Соколиному Гнезду.
      - Кстати, давно уже хочу спросить: как ты можешь делать это, не пользуясь
Вратами?
      - Делать что?  Перемещаться? Соня, ведь кровь Готланда - это и моя кровь,
так  что  мне  доступно любое место,  где  побывал хотя  бы  один  житель моего
королевства.
      Воительница покачала головой. Похоже, и магия, и превосходящие ее таланты
Властителей делали все для того, чтобы оставаться непонятными для нее.
      Проделав последнюю часть  ритуала,  Соня  позволила лунному свету  обмыть
клинок и  снять с  него  все  невидимые глазу зазубрины и  царапины.  Полумесяц
вспыхнул в последний раз и вновь стал тусклым,  как все старинное золото.  Зато
лезвие блестело, словно его только что выковали и отполировали.
      - И кто-нибудь скажет, что этому мечу больше тысячи лет?
      - Можно подумать,  тебе кто-то даст твои двести восемьдесят,  - с улыбкой
сказала Фрейя, параллельно подумав: знала бы ты, насколько больше...
      - Всего двести семьдесят восемь, - поправила Рыжая Соня, - не надо делать
из  меня совсем уж  старуху.  Да  и  некоторую часть этого времени мне пришлось
провести в рядах Странников, во мне ведь нет даже капли божественной крови...
      - Насчет крови богов ты  неправа.  В  тебе есть какая-то ее доля -  иначе
крайне трудно объяснить твое столь длительное сотрудничество с Лунной Богиней и
ее мужьями-братьями. Ну да ладно... Ты закончила здесь?
      Воительница кивнула и спрятала меч в ножны.
      Фрейя  раскинула руки,  произнося формулу  Превращения -  и  обе  женщины
обратились соколицами и  вылетели из  часовни.  Одна  из  птиц описала круг над
головой серой лошади, после чего та просто исчезла.
      
      До  Соколиного Гнезда было  более  двух  тысяч миль.  Опытный всадник при
наличии сменных лошадей мог покрыть такое расстояние недели за  две,  минимум -
за десять дней. Сокол, постоянно летящий с предельной скоростью, затратил бы на
перелет дней пять-шесть.
      Искательница была  выше  условностей,  так  что  птицы  оказались у  пика
примерно через час. Сложив крылья, соколицы опустились поблизости от укрытого в
скалах небольшого домика - и сразу же приняли свой настоящий облик.
      - Здесь мой охотничий домик,  -  пояснила Фрейя.  -  Гораздо удобнее того
дворца у подножия Гор Имира.
      Соня пожала плечами.
      - Итак, - Владычица присела на слегка обтесанное специально для этой цели
толстое бревно,  -  вот какой расклад я  составила.  Поправь меня,  если что-то
покажется тебе неподходящим...
      Воительница выслушала инструкции,  добавив пару комментариев,  и - чего и
следовало ожидать -  не  нашла в  плане Искательницы особых прорех.  Фрейя ведь
снаряжала далеко не первую экспедицию в  Двуликую Башню и  все возможные помехи
были ею учтены.
      По крайней мере,  все,  которые пришли в голову самой Рыжей Соне;  а она,
будучи великолепным бойцом и  даже тактиком,  увы,  далеко не  всегда проявляла
истинно стратегическое мышление, без которого не бывает настоящего командира...
      
      Одинокая  всадница  пересекала Соколиную Долину,  держась  в  стороне  от
большой дороги,  ведущей в Росток и Линц вдоль Реки Разбитых Отражений. Ее путь
лежал в  небольшое безымянное селение на берегу Кровавого Моря к  северо-западу
от Линца,  как раз туда, куда (разумеется, совершенно случайно) сегодня или еще
вчера прибыл драккар, на борту коего находился Ангус Кровавый Щит.
      Рыжая  Соня  не  понимала,  зачем требуется такая таинственность и  столь
сложные,  извилистые схемы перемещения всех главных действующих лиц.  Слежка со
стороны других Властителей?  Но  Оберик-Иллюзионист всецело поглощен Фейром,  а
Джафар-Алхимик не  имеет доступа к  Кровавому Морю.  Что до  Р'джака...  Черный
Лорд,  как ни  странно,  не  враг Искательнице.  Он практически постоянно ведет
войну с Иллюзионистом и Мерлином-Мудрецом,  периодически обращаясь за помощью к
Шари-Вызывающей,  однако владеющая силами природы Фрейя непосредственно Р'джаку
не опасна.  В  чем его никто не желает разубеждать,  и Искательница -  в первую
очередь.
      "Дело,  видать, в том, - подумала воительница, - что хозяин ключа к одной
из  башен Двух Миров получает неоспоримое преимущество в  этой,  как  там ее...
Большой Игре.  И Фрейя,  естественно, не хочет, чтобы в бой вступил кто-либо из
Властителей, пожелавший воспользоваться плодами ее труда".
      Вывод был спорным,  но вполне реальным.  Впрочем, особого значения это не
имело,  так  как  размышления Сони  на  глобальные темы никогда не  становились
достоянием общественности...
      Мысль  ее  внезапно  повернулась  от  Властителей к  насущным  проблемам.
Рефлекс сработал безотказно,  и  она удержалась в  седле,  когда Громовая Птица
встала на дыбы за шаг до ямы-ловушки.  И  какому только идиоту пришло в  голову
вырыть ее ЗДЕСЬ, где торговцы проезжают раз в пять лет - и то в лучшем случае?
      Ответ на  этот вопрос был получен практически сразу:  из-за  холма позади
нее  выскочила примерно дюжина головорезов,  а  впереди,  чуть  слева  от  ямы,
появились три всадника.
      Обнажив  меч,   Рыжая  Соня  сжала  колени,  посылая  лошадь  вперед.  Та
рванулась,  словно выпущенная из  арбалета стрела,  и  устремилась к  переднему
всаднику. Тот занес свой топор - и очень удивился, когда его удар рассек только
воздух, а Меч Лунного Сияния вырезал у него широкую щель справа под ребрами.
      Второй всадник понял,  чем  дело  пахнет,  и  швырнул в  воительницу свой
топор,  одновременно доставая  второй.  Соня  перехватила оружие  в  воздухе  и
отправила в обратный путь.  Разбойник спасся лишь тем,  что упал с седла.  Хотя
спасение это оказалось весьма относительным,  ибо он рухнул прямо в яму, откуда
тут  же  донесся его  короткий крик.  Что  ж,  довольно трудно кричать,  будучи
насаженным сразу на несколько зазубренных копий.
      Третий был  неплохим бойцом и  продержался почти минуту,  прежде чем  его
голова сказала шее  последнее "прости".  Развернув Громовую Птицу,  воительница
собралась было заняться толпой пеших разбойников -  и обнаружила, что кто-то ее
опередил.
      Этот кто-то как ни в чем не бывало сидел сейчас на камне спиной к ней,  с
преувеличенным старанием вытирая свой меч.  На лицах убитых разбойников (тех, у
которых вообще оставались лица) застыла смешанная гримаса ужаса и изумления.
      Он  спрятал  оружие  в  ножны,  подвешенные через  плечо,  и  неторопливо
повернулся.
      - Приятная  погода  сегодня,   не  правда  ли?   -  сказал  Малыш  Йохан,
выглядевший постарше, чем семь месяцев назад.
      На ставший уже традиционным вопрос (какого, мол, дьявола я тут потерял) я
с соответствующей ухмылкой ответил нечто вроде того, что спасаю всяких одиноких
путниц от жадных лап местных головорезов.  Рыжая Соня громко заскрипела зубами,
но сдержалась.
      - Благодарности мне не надо,  -  продолжил я в прежнем тоне, - я действую
лишь из чувства долга и любви к искусству...
      - Искусству боя, ты имеешь в виду? Оно-то тут при чем?
      - Тот,  кто  не  умеет  сражаться,  не  должен этого делать.  -  Я  почти
цитировал правила,  усвоенные в Школе Тигра;  эх,  слышал бы меня Янг-Цзе...  -
Тот,  кто не умеет владеть оружием,  не должен владеть им.  Тот,  кто просто не
ведает этой несложной истины,  еще может быть просвещен и спасен от гибели,  но
тот, кто знать ее не желает, спасения недостоин.
      С  трудом сдерживая смех,  воительница знаком предложила мне занять место
позади нее, что я и сделал - с большим удовольствием!
      На  самом деле встреча с  Соней была наилучшим способом заглушить тяжелые
воспоминания. Короткая боль в сердце рассеялась, стоило мне мысленно обратиться
к  другим,  более старым событиям,  относившимся ко  времени сразу после взятия
Миробана...
      Как-то  само  собой  получилось,  что  я  вновь  присоединился к  будущей
экспедиции.  О  вознаграждении речь не заходила ни разу,  да оно мне и  не было
нужно.  Казалось,  я  уже  тогда  осознавал,  что  богатство мне  все  равно не
светит... зато проглядывает иной свет, который замечает далеко не каждый.
      
      Селение  представляло собой  простое скопище рыбацких хижин,  дополненное
наблюдательной  вышкой  и  каменной  пристанью,   у  которой  в  данный  момент
покачивался  небольшой   драккар.   На   причальной   тумбе   сидел   кряжистый
краснобородый тип, надвинувший рогатый шлем почти на глаза.
      При стуке копыт он поднял голову, машинально касаясь подвешенного к поясу
массивного молота на короткой рукояти.
      - Рыжая Соня, - кивнул он в качестве приветствия.
      - Ангус Кровавый Щит, - воительница наклонила голову в ответ.
      - Твой? - Герой указал бородой в моем направлении.
      - И да и нет.
      Ангус неопределенно пожал могучими плечами.  Делай,  мол,  что хочешь; не
мне тебя переубеждать.
      - Отплываем сегодня вечером. Весь отряд уже прибыл, ожидали только тебя.
      - Кого направила Владычица?
      - Трех ветеранов-берсерков, на которых старик Андреас сподобился наложить
ускоряющее заклинание. Теперь они имеют такую же скорость, как и твоя лошадь.
      - Так вы из Хейвена?  И  вестерлинги не проявили никакого интереса к цели
подобного похода?
      - Проявили, - подтвердил Ангус. - И потеряли, когда я запустил свой молот
в какую-то стенку.  Кажется,  в том здании хранилась городская казна.  Андреасу
придется строить новое.
      Я  вернул отвисшую челюсть на  место.  Легенды представляли образ  Ангуса
Кровавого Щита более чем четко для того, чтобы я (и любой другой) узнал его при
встрече. Однако характер знаменитого Героя в них почти не раскрывался... а если
бы  какой-то сказитель и  сделал поэтическое отступление от основной темы,  его
описание наверняка уклонилось бы от истины. 
      Причем сильно. И совсем не в ту сторону.
      Краткость речи  Героев  обусловливалась в  первую  очередь необходимостью
выкладывать все  карты  на  стол,  дабы  в  случае нужды  (внезапного нападения
врагов,  к  примеру) собеседник получил максимум полезной информации.  Когда же
разговор переходил на другие, второстепенные предметы, Герои становились совсем
иными,  на  какое-то время сбрасывая свои доспехи и  убирая оружие прочь.  Даже
голос и тембр речи у них менялся...
      Впрочем,  не следовало забывать и о том, что доспехи и оружие не сброшены
навек,  а  всего только отложены на скамью по соседству и  в любой момент могут
занять  прежнее  место.  Тогда  приятный и  учтивый  собеседник станет  Героем:
ослепительно  прекрасной,  ужасающей,  несокрушимой и  смертоносной статуей  из
живого металла,  которая не то что говорить - думать не умеет. И не желает, так
как от излишнего напряжения  (внутреннего,  а  не внешнего!)  сверкающий металл
покрывается бурым налетом ржавчины...
      Интересно, какого это черта я подался в Чтецы Душ?
      Упорядочив вихрь  мысленных  образов,  я  сообразил,  что  отождествляю с
указанной живой статуей не кого-нибудь, а себя.
      Я - Герой?!
      Почему бы нет,  заметила та,  вторая половина моего рассудка. Чем ты хуже
того же Ангуса,  если забыть, что он сильнее и опытнее? И то и другое придет со
временем, которого у тебя вполне достаточно, если только ты посвятишь этому все
силы.
      На моих губах возникла слабая мечтательно-ироническая улыбка.  И  впрямь,
если я  направлю все силы на  достижение конкретной цели,  я  ее таки достигну.
Этого  нельзя было  доказать,  однако я  ощущал истинность этой  мысли.  Мысли,
изначально   принадлежавшей   тому,    кого    жрецы    Света   называли   моим
ангелом-хранителем, вестерлинги - Духом Судьбы, а я - бесом противоречия.
      Что ж,  впервые он дал мне совет,  с  которым я  был целиком и  полностью
согласен.  Быть может,  тут и  кроется какая-то ловушка:  если он действительно
бес,  рано или поздно его советы заведут меня в печально известные края; но как
бы то ни было, я решил последовать этому совету.
      Тем более что сам избрал тот же путь.
      Когда драккар отчалил от готландского побережья и взял курс на безымянный
остров,  находившийся точно  посредине между Фейром,  Зурингааром,  Готландом и
Рашемским герцогством (континентальной колонией близзетов), я почувствовал, что
выбор был  сделан правильно.  Еще ни  разу во  мне не  просыпалось столь четкое
осознание цели, как сейчас.
      Устроившись на  носу драккара,  я  подложил под  голову вещевой мешок,  в
котором  находились отложенные до  поры  до  времени доспехи сидхе,  и  прикрыл
глаза,  предавшись приятным грезам, каковые - и я это прекрасно знал - не имели
с реальностью ничего общего. Ни теперь, ни когда-либо в будущем.
      
      К  цели мы подобрались день спустя.  Весь островок не превышал по площади
двух квадратных миль, а состоял сплошь из песка и невысоких скал. Здесь не было
ни пресной воды,  ни удобной якорной стоянки,  и  для моряков он был совершенно
бесполезен. Как и для любого здравомыслящего существа - каковыми Властители при
всем моем уважении к ним не являлись.  Они утверждали, что немалую пользу могла
принести  одиноко  возвышавшаяся на  острове  башня  из  светло-зеленого камня.
Высоты в  ней было футов восемьдесят,  и строение это очень походило на обычные
сторожевые бастионы,  каких полным-полно на границе с Турраканом и Зурингааром.
За исключением того,  что Двуликая Башня (никто,  кстати, не знал происхождения
этого названия) высилась здесь задолго до прихода Властителей. Попытки взять ее
неоднократно предпринимали как Команды Искателей,  так и  многотысячные войска.
Бесполезно - от смельчаков и кровавых пятен не осталось.
      И вот теперь Владычица послала нас...
      Я  ухмыльнулся.   Мне  уже  доводилось  совершать  поступки,   называемые
впоследствии невероятными (даже мною самим).  Как знать?  Возможно, мне суждено
осуществить и это невозможное дело.
      Почему именно мне?  Ведь я,  казалось бы,  самый молодой и неопытный член
группы из двух Героев и трех ветеранов-берсерков.
      Верно.  Поэтому их,  в случае чего,  примут в расчет,  а меня -  никогда.
Кроме того,  я  ясно чувствовал Знак,  я  четко видел цель -  и  уже знал,  что
испытание ждет не кого-нибудь, а именно меня. Мой и только мой меч решит судьбу
битвы.
      Как всегда.
      Я  двигался во  второй  линии  отряда,  слева  от  Рыжей  Сони.  Берсерки
прикрывали  тыл,  а  прокладывал дорогу  Ангус.  Его  молот  пока  что  "мирно"
покачивался в воздухе,  закрепленный на руке хозяина крепкой ременной петлей. Я
не знал,  каким образом он возвращается к  Ангусу после броска,  но все легенды
сходились именно на этом. Что ж, очень скоро я наверняка увижу это сам.
      Окон Двуликая Башня не имела, однако дверь там была. По крайней мере, был
дверной проем, зловеще черневший на фоне зеленого камня, - подобно пятну черной
слизи на пушистом ковре особняка аль-Камара, бывшего наместника Тарсуса...
      Ангус  нырнул  внутрь.  Звуков  драки  слышно  не  было,  и  его  примеру
последовала Соня.  Я  также вошел в башню -  и остолбенел.  Внутри не оказалось
традиционной узкой  комнатки,  решеток и  уходящей вверх винтовой лестницы.  Не
было и круглого высокого зала, повторяющего собой контуры башни. Примечательным
оказалось,  собственно говоря,  не то,  что было там, а как раз то, чего там НЕ
БЫЛО.
      Не было стен. Ни зеленых, ни серых, ни красно-желтых - никаких.
      Не было и  двери.  Берсерки,  ввалившиеся следом за мною,  стояли в  шаге
позади -  и за ними виднелась только серо-коричневая равнина,  столь же унылая,
сколь и непримечательная.
      Меч Лунного Сияния перекочевал в  руки воительницы,  и  его лезвие слегка
засветилось.
      - Готовьтесь! - приказала она.
      - К чему именно?  -  спросил Ангус,  перекидывая со спины большой круглый
щит и цепляя его на левую руку.
      - К Катаклизму, - ответила Соня, всматриваясь во что-то, невидимое мне. -
И поосторожнее!
      Интересно, а что такое Катаклизм? Судя по выражению физиономии Ангуса, он
также не знал этого. Ну да ладно...
      Обнажив мифриловый клинок,  я  сделал пару  шагов  в  сторону.  Врага  не
видно...  однако он здесь, воительница была права. Я зажмурился и открыл другие
чувства. Черт!
      С  трудом увернувшись от удара невидимого щупальца,  я  взмахнул коротким
лезвием -  и  оружие сидхе не подвело,  разрубив конечность Крадущегося-в-Ночи.
Кувырок,  удар другого проходит мимо; выпад - и я погрузил серебристое острие в
его прозрачное тело.
      Краем глаза я засек, как Соня рубит противников - таких же невидимых, как
мои.  Ангус волчком вертелся на месте,  прикрыв щитом нижнюю часть тела и  разя
все,  что крутилось поверху.  Его молот, столь неуклюжий и тяжелый... мог ли он
сам находить цель?
      "Когда речь идет о Героях,  невозможного не существует", - мысленно изрек
я, уклоняясь от следующего Крадущегося.
      Схватка  длилась  не   слишком  долго.   Даже   берсерки  приспособились,
раскручивая свои  двуручные  мечи  вокруг  себя  и  бегая  взад-вперед,  словно
крестьяне-жнецы  по  пшеничному полю.  Урожай их,  пожалуй,  был  не  столь  же
питателен, зато куда более интересен.
      Вытирая оружие, воительница задала риторический вопрос:
      - Как по-вашему, это все?
      Польщенный, что она обращается и ко мне, я поспешил ответить:
      - Вероятно, нет. - И оказался прав.
      С  одной из сторон (с севера?  с юга?  с запада?  здесь не определить...)
донесся тихий,  глубокий рык.  Из  тумана вышли  четыре полупрозрачных силуэта,
источавших слабое голубое сияние.  Они походили на  помесь медведя и  обезьяны,
ростом  более  пятнадцати футов.  И  двигались  фигуры  со  скоростью  бегущего
человека.
      - Звери-Фантомы! - выдохнул Ангус.
      Его  рука  послала вперед молот.  Тот  пронзил туман,  оставляя за  собою
бледно-желтый  след,  и  поразил одного  из  противников.  Призрак остановился,
приложил размытую лапу к возникшей в груди прорехе - и снова пошел вперед. Рана
закрылась без следа.  Обиженный, молот описал в воздухе петлю и вернулся в руки
Кровавого Щита.
      Ангус угрюмо посмотрел на Соню:
      - Есть предложения?
      - Лупим все вместе по одному,  - сказала та, - а ты, Йохан, пока отвлекай
остальных. Ты самый быстрый, вот и займи их. Да поаккуратнее: это тебе не зомби
и даже не демоны.
      Я  вытащил из-за  спины  адаманитовый меч  и  взял  его  в  правую  руку,
перебросив мифриловый в левую.
      - Значит, несколькими ходячими иллюзиями будет меньше, - заявил я, рванув
вперед и влево.
      Один из  Фантомов повернулся в  мою сторону,  но  трое других двигались в
прежнем направлении.  Полоснув своего противника по  животу,  я  быстро зашел с
другой стороны - он не успел даже повернуться - и всадил сразу оба клинка туда,
где  у  человека проходит сухожилие.  Фантом,  похоже,  обладал примерно той же
анатомией,  что  и  человек,  так как его "нога" мгновенно подвернулась,  и  он
рухнул наземь;  я, естественно, вежливо уступил ему место, отойдя на два шага в
сторону.  Затем точным и  резким ударом обезглавил поверженного и,  отскочив от
извивающегося в конвульсиях призрачного туловища,  едва не наткнулся на другого
Фантома.
      Тот занес руку-лапу, выдвигая мерцающие когти, и рассек воздух так близко
от меня, что я почувствовал ветерок. Интересно, каким это местом призрак-фантом
ухитряется рассекать воздух?  Ткнув полупрозрачную фигуру чуть ниже пояса,  я с
жестокой  ухмылкой  выдернул  меч,   поворачивая  его   на   четверть  оборота.
Зверь-Фантом  с  воем  перегнулся пополам.  Позади раздались аплодисменты Рыжей
Сони.
      Всадив мифриловый клинок куда-то в район шеи Фантома,  я обернулся, чтобы
проверить,  где  находятся остальные противники.  Одним  занимались берсерки  и
Ангус  -  Фантом как  раз  пытался пробить его  щит,  раз  за  разом отвечавший
вспышкой красного света.  Последний враг  оказался перед  дилеммой -  атаковать
меня  или  стоявшую в  вызывающей позе воительницу.  Минутой позже он  все-таки
сделал  выбор  и  неторопливой рысцой направился к  Соне.  Та  от  удовольствия
подпрыгнула футов  на  пять,  выполнив безукоризненный пируэт,  и  Меч  Лунного
Сияния прочертил линию белого огня, рассекая Фантома наискось.
      Прикончив своего раненого противника, я устремился было на помощь Ангусу,
оружие которого явно  не  оказывало на  призраков большого воздействия,  однако
опоздал -  берсерки завалили Фантома и  активно втаптывали его в песок.  Это им
вскоре  удалось -  и  над  странной серо-бурой  равниной пронесся победный клич
Готланда, исторгнутый шестью глотками одновременно.
      Туман  частично  рассеялся,  открывая  крутящуюся в  небесах  зеленоватую
спираль.  Вращаясь  все  быстрее,  она  одновременно сужалась и  вытягивалась в
направленную к земле свистящую и светящуюся воронку.  Инстинктивно мы собрались
вместе и  приготовили оружие к следующей битве.  Однако таковой не последовало:
воронка слегка коснулась земли и  пропала,  оставив на  песке массивный ключ из
неведомого мне бесцветного металла.
      Достав из мешочка на поясе кристалл манны, Рыжая Соня призвала Владычицу.
Та  возникла на поле боя,  но в  столь призрачной форме,  что уничтоженные нами
Фантомы были по сравнению с нею почти реальными.
      - Откройте  второй выход,  -  сказала Фрейя, - и дорога на Темную Сторону
Арканмирра будет в моей власти.
      - Но где этот выход? - буркнул Ангус. - Лично я его не вижу.
      - Тогда закрой глаза, - посоветовала Искательница, растворяясь в воздухе.
      Что-то  пробормотав насчет  баб,  дорвавшихся до  власти,  Ангус  все  же
последовал ее  совету.  Тотчас же  он уверенно сделал несколько шагов вперед и,
знаком потребовав у  Сони ключ,  вставил его в  невидимую скважину и  повернул.
Точнее,  попытался повернуть -  замок определенно заело.  Отложив щит и  молот,
Ангус  взялся  за  ключ  обеими руками.  Мышцы  на  мощных предплечьях вздулись
настолько,  что  я  даже удивился,  как  это его чешуйчатый панцирь выдерживает
подобное напряжение. Впрочем, замок все равно оставался запертым.
      - Дай попробую, - тронул я его за плечо.
      - Валяй,  -  кивнул богатырь,  вытирая пот со лба.  - Хуже, я надеюсь, не
будет.
      Закрыв по  его  примеру глаза,  я  тут же  обнаружил (бог его знает каким
манером) огромную дверь, покрытую резными узорами. В скрытую среди них замочную
скважину был вставлен наш ключ.  Вынув его, я тщательно ощупал замок, припомнил
кое-какие уроки Гильдии Воров (в  которой не имел чести состоять,  хотя и  знал
часть  ее  секретов) и  провел пальцами вдоль  линий орнамента.  Нащупав нужный
завиток,  я  нажал на него,  одновременно вставляя ключ.  С  легким щелчком тот
вошел в замок на полдюйма дальше, чем прежде.
      - Вот так, - произнес я, поворачивая ключ и открывая дверь настежь.
      Тотчас же с той стороны,  где царила почти полная темнота, раздался вопль
ужаса и трубный рев.
      Свет?!! Откуда?
      Кто посмел принести в долины Хорг-маара запретные силы?  Кому не терпится
испытать на себе силу специальных отрядов Тлалока Полководца?
      Или  это  очередные происки Белоснежки,  ищущей все новые пути к  захвату
всего мира?  Как  будто недостаточно того,  что  ее  владения уже  раздались от
холмов Хиллсдауна почти на весь материк...
      До'лох склонился и, не особенно сдерживая силу, ударил рукоятью палицы по
голове мамонта.
      - В атаку, Ха-ат! - прорычал он.
      Огромный  зверь  поднял  хобот,   протрубил  сигнал  вызова  и,  направив
изогнутые клыки на светлый прямоугольник, ринулся вперед.
      Невысокий рыжий боец,  похожий на гнома и дроу одновременно,  отскочил от
несущегося мамонта,  выхватывая тонкий  клинок  из  адаманита.  Точно,  подумал
До'лох, наемник Кали или Белоснежки!
      Ха-ат махнул волосатым хоботом в  его направлении,  однако рыжий двигался
неправдоподобно быстро.  Ни  один  честный тролль  не  мог  бы  бегать с  такой
скоростью!
      В воздухе просвистел молот и впечатался в середину лба мамонта.  Огромный
зверь издал жалобный визг,  столь не вязавшийся с его габаритами,  и ошарашенно
осел на задние лапы,  мотая головой.  Тотчас же и сам До'лох ощутил удар -  его
нанесла рукоятью меча какая-то рыжеволосая женщина...
      Из рода ЛЮДЕЙ!
      В  угасающем сознании тролля пронеслось сожаление,  что он  атаковал,  не
разобравшись в  причинах  появления пришельцев в  этих  местах.  Люди,  живущие
(согласно древним  легендам) на  Светлой  Стороне Арканмирра,  могли  бы  стать
ценными союзниками...
      - Жив? - спросил Ангус, протягивая руку за возвращающимся молотом.
      - Вероятно, - ответила Соня, с трудом стаскивая восьмифутового великана с
седла. - Это тролль?
      - Угу.  Когда-то  видел одного.  Как ты  понимаешь,  такую рожу не  скоро
забудешь. Только этот поменьше и более изящно сложен.
      Воительница недоуменно уставилась на распростертое тело,  покрытое грубой
грязно-зеленой чешуей с  торчащими пучками серых  волос.  Тролль был  облачен в
накидку из толстых шкур,  вооружение его составляла палица и  несколько тяжелых
копий.  В ширину он превосходил богатыря Ангуса раза в два, а по весу - минимум
втрое.
      - Изящно? - переспросила она.
      - Тот,  кого видел я, был на полфута выше и весил фунтов девятьсот, никак
не меньше.  Правда,  он не носил оружия и  дрался исключительно врукопашную.  -
Кровавый Щит зачем-то почесал плечо, хотя и не ощутил сквозь панцирь результата
собственных усилий. - Крутые ребята, только слишком медлительные.
      Тролль  открыл  водянисто-серые  глаза,  и  острие  Меча  Лунного  Сияния
моментально оказалось у него под подбородком.
      - Говори,  - произнесла Рыжая Соня тоном, специально приберегаемым ею для
таких ситуаций.
      Тролль не  был человеком,  но  полученный удар все же  не  вышиб из  него
остатков  здравого смысла.  Речь  первого  встреченного жителя  Темной  Стороны
Арканмирра оказалась вполне разборчивой,  хотя вариант Общего,  которым владели
тролли, и отличался от обычного.
      - Извиняюсь,  - прохрипел он, - я принял вас за лазутчиков Белоснежки. По
указанию Властителя Тлалока  ни  одному  чужаку  не  позволено проникать в  эти
земли... однако для вас, я полагаю, Полководец сделает исключение.
      - Тлалок? Белоснежка? - удивленно сказал Ангус.
      Соня щелкнула пальцами:
      - Так вот они,  значит,  где! Обрати внимание: говорят ведь "четырнадцать
Властителей", хотя в нашем мире их всего девять. Точнее, уже восемь.
      Тролль недоуменно переводил взгляд с  одного на другого,  пока не решился
заговорить вновь:
      - Так я могу проводить вас ко двору Властителя?
      - Полагаю, можешь, - кивнула Рыжая Соня. - Эй... где Йохан?
      На  равнине находились только  пять  готландцев да  тролль  с  оглушенным
мамонтом. Дверь вновь оказалась закрыта, а оказавшийся по ту сторону Йохан унес
ключ с собой.
      Поток  проклятий,   обрушенных  на  отсутствующего  беглеца  готландскими
Героями,  мог бы снести не то что дверь -  целую крепость.  К сожалению - или к
счастью?  - они не умели концентрировать содержавшуюся в их словах силу, потому
дверь незыблемо стояла.  Разъяренный Ангус наконец поднял свой молот и  швырнул
его в  направлении невидимой двери,  заорав:  "Donar!"  [бог грома в германской
мифологии].
      Мощь  его  голоса  повергла наземь берсерков,  хотя  те  и  стояли позади
богатыря.  Рыжая Соня также чуть не упала и удержалась, лишь уперев острие меча
в  землю.  Дверь Двуликой Башни раскололась надвое,  а боевой молот,  названный
когда-то Сокрушителем Скал, покорно вернулся к хозяину.
      Только вот за дверью был не больше не меньше как покинутый ими безымянный
островок, у берега которого стоял драккар.
      
      - Где мой мир?! - Тролль, кажется, начал что-то понимать.
      Соня виртуозно выругалась напоследок и расколола еще один кристалл манны.
На сей раз Владычица возникла перед нею уже во плоти.
      Кратко описав сложившуюся ситуацию, воительница стала ждать выволочки. Но
таковой не последовало.
      - Возможно,  это и  к  лучшему,  -  сказала Фрейя.  -  Теперь у меня есть
источник информации о  Темной Стороне,  да еще такой,  которому не надо платить
столько, сколько требует Гильдия Наемников.
      - Но  Ключ может оказаться не  в  тех  руках!  -  воскликнула Соня.  -  И
расчищенный нами проход станет плацдармом для переброски сил...
      - Вздор,  -  прервала Искательница. - Ключ - на выход. Воспользоваться им
можно только изнутри, но не снаружи.
      Кроме того,  мысленно добавила она,  Йохан -  готландец, а значит, он УЖЕ
стал моим каналом связи с Темной Стороной Арканмирра...
      Когда  Фрейя  Искательница  переместилась в  свой  Хрустальный  Дворец  у
Ледяной Стены,  первым  делом  она  активировала волшебное зеркало,  отдав  ему
принципиально новый приказ -  показать иную  сторону Арканмирра.  Раньше стекло
осталось бы  непроницаемо черным,  теперь  же  в  нем  возникла слабая искорка.
Одна-единственная в  целом мире мрака неизвестности -  и с ее помощью Владычица
могла, пусть постепенно, открыть весь тот мир.
      Внезапно она ощутила нарастающее давление: на искорке сосредоточился иной
взгляд -  и  мгновенно засек ее присутствие.  В полном соответствии с правилами
Фрейя,   находящаяся  на  чужой  территории,   представилась.  В  ответ  пришел
образ-картинка:  мужское  лицо  с  черными глазами и  почти  столь  же  темными
волосами,  красновато-бронзовой кожей и  крупными,  резкими чертами.  На голове
было нечто вроде короны, сооруженной из перьев и цветного стекла.
      - Тлалок-Полководец рад приветствовать тебя,  -  раздался голос с низким,
гортанным акцентом.  -  Как ты  проникла на нашу сторону Арканмирра?  Я  не мог
найти путей, а искал долго.
      - Я все-таки Искательница,  -  улыбнулась Фрейя, - и хорошо умею находить
то,  что  скрыто от  других.  Так  говоришь,  для тебя Светлая Сторона закрыта?
Странно...  Во многих городах у нас стоят здания,  сооруженные гномами из их же
материалов...
      Лицо Тлалока исказилось:
      - Так гномы ваши союзники?! Тогда нам не о чем говорить.
      Фрейя поспешно подняла руку:
      - Объясни, по крайней мере! Я не понимаю тебя.
      Полководец подозрительно посмотрел на  нее,  но все же начал говорить.  У
Искательницы голова пошла кругом.
      Оказывается, на Темной Стороне обитало всего пять Властителей - вероятно,
из-за  того,  что  тот  мир имел лишь один континент и  несколько  разрозненных
островов  (в  отличие  от  трех  континентов и  огромного  числа  архипелагов и
одиночных островов на  Светлой Стороне).  Пяти Властителям соответствовали пять
рас:  известные с древних времен своими постройками гномы, изредка появлявшиеся
в Гильдии Наемников тролли,  дальние родственники сидхе - дроу; а также еще два
народа,  о  которых  Фрейя  слышала впервые:  зверлинги и  дракониды.  Все  они
обладали какими-то  преимуществами и  недостатками,  однако речь пока шла не  о
расах, а о Властителях.
      Владычицей гномов  была  Белоснежка,  Ведунья.  Ее  светлое  чародейство,
казалось,  не  должно было иметь ничего общего с  окружавшей тьмой -  и  первое
время так в  действительности все и  выглядело.  Но  постепенно,  год за годом,
гномы  расширяли границы  своего  царства и  вскоре  заняли  территорию,  втрое
превосходившую  их  родовой  край,   Хиллсдаун.  Лишь  Владычица  Свартен-дора,
Кали-Кудесница,  тогда заподозрила в  этом нечто неестественное.  Но когда дроу
вошли в союз со зверлингами Гора, а гномы все равно оказались сильнее их...
      Гор  Мастер Рун, познавший глубины тайных учений так, как никто на Темной
Стороне,  вступил с Белоснежкой в  поединок - и проиграл, причем наблюдавшая за
битвой С'сейра Читающая-по-Звездам,  Королева Драконидов,  была уверена на  все
сто процентов, что Гор на самом деле ПОБЕДИЛ.
      После  этого  Белоснежка перешла в  открытое наступление и  к  настоящему
моменту была довольно близка к тому,  чтобы с полным на то правом называть себя
Владычицей Темной Стороны Арканмирра.  Гномы  заполнили почти весь  континент и
даже оккупировали часть островов,  несмотря на  вечную неприязнь к  морю;  одна
лишь  полоска южных  джунглей оставалась в  руках дроу,  да  северные пустоши -
исконная территория Тлалока  -  по-прежнему принадлежали троллям.  Зверлингов и
драконидов отчаянно  теснили на всех направлениях, еще год-другой - и их просто
не станет. Не будет и их Властителей...
      Повесть страшила и завораживала. Фрейя отчего-то подумала, что, происходи
дело на Светлой Стороне Арканмирра,  и замени рассказчик Белоснежку и гномов на
Р'джака и  орков,  ничего бы  не изменилось.  При определенной ситуации.  Не то
чтобы орки были так уж сильны -  но, не заключи некогда Мерлин, Оберик, Фрейя и
Таурон тайного союза, Черный Лорд при поддержке Шари и Стервятника запросто мог
бы завоевать весь мир...
      И  теперь  ситуация  повторяется с  пугающей  точностью.  За  исключением
цветов.  То,  что было светлым,  стало темным;  то, чему надлежало быть темным,
сияло ярче солнечного света.
      Искательница внезапно  подумала,  что  беглец  Йохан  поступил  абсолютно
правильно,  не отдав Ключ в ее руки.  Ее мысли машинально обратились к молодому
варвару - и Фрейя вздрогнула от внезапно родившейся идеи. Натянув на лицо маску
безразличия, она задала пару вопросов все еще маячившему в зеркале Тлалоку. Тот
обстоятельно ответил,  поверив  в  то,  что  разговаривает не  с  врагом,  а  с
потенциальным союзником, в чем Владычица не стала его разубеждать.
      Когда  добро оборачивается злом,  самое время напомнить всем,  что  такое
Истинное Зло...

      8. Храм Темной Луны

      Ты не знаешь могущества 
      Темной Стороны Силы.
      (Дарт Вейдер)
      Небо  было бледно-лиловым,  усыпанным черными точками -  такими тут  были
звезды.   На   западе   маячил  темно-багровый  диск   луны.   Земля   казалась
угольно-черной,  как и  вся растительность,  которая сводилась здесь к  чахлому
кустарнику и редким пятнам мха и лишайника.
      Опустившись на камень,  я  задумался.  Что делать дальше?  Находившийся у
меня в кармане Ключ,  как я уже успел проверить, совершенно не подходил к замку
по эту сторону двери.  Я  оказался отрезанным не только от своей родной страны,
но  даже от своего мира.  Сознавать подобную исключительность было вовсе не так
уж приятно - столь одиноким я еще никогда себя не чувствовал.
      Сзади!
      Одновременно с  полученным сигналом  опасности  мне  на  голову  едва  не
опустилась паутина, однако я успел скатиться с валуна.
      Перекатываясь по земле направо,  я одновременно обнажил адаманитовый меч.
Лезвие  тускло  блеснуло  и  раскроило уродливую голову  исполинского паука.  С
омерзением вытерев с  клинка воняющую слизь,  я  подобрал свой  мешок  и  пошел
прочь.
      "Поаккуратнее,  Йохан:  ты  еще  не  совершил всего,  на  что способен от
рождения", - прозвенел в голове чей-то голос.
      Я  остановился и осмотрелся.  Никого -  и все-таки я не ослышался.  Более
того, этот голос я уже слышал... но когда?
      Миробан. Цитадель Ло Пана. Команда Искателей. Финиста - Фрейя!
      "И что же я должен сделать?" - мысленно вопросил я.
      "Следовать  своему  пути,  -  отозвалась  Владычица,  подтвердив все  мои
подозрения. - На тебя возложена великая миссия..."
      Она  замолчала,  предоставив мне  самому гадать о  том,  в  чем указанная
миссия заключается.
      Доспехи сидхе слабо звякнули,  когда я  опустил мешок на  землю.  Похоже,
пришел момент,  когда стоит воспользоваться подарком Ранель.  Я  открыл мешок и
отпрянул.  Доспехи ярко светились в  темноте,  сильнее,  чем масляные лампы или
даже волшебные светильники сидхе. С непонятным чувством уверенности я достал из
ножен  мифриловый клинок -  и  он  также  засиял своим  рунным девизом:  "Чтобы
увидеть свет, следует поместить его в темное место".
      Вот уж действительно:  чего-чего, а тьмы тут хватает. В таком облачении я
стану ходячим маяком. Меня нельзя будет не заметить.
      Ну и ладно. От кого мне тут скрываться?
      Натянув доспехи, я с удовольствием провел пальцами по тончайшим звеньям и
чешуйкам,  мягким,  подобно хорошо выделанной коже.  И  как  сидхе  исхитрялись
ковать детали,  не превышающие по размеру ногтя?  Причем не из стали даже, а из
мифрила, по твердости не уступающего моему любимому адаманиту?
      Подвесив мифриловый клинок на пояс,  а адаманитовый -  за спину,  я пошел
вперед.   Куда?  Имело  ли  это  значение?  Если  местность   незнакома,  любое
направление может вывести из нее прочь -  и выводит.  В другую, в данном случае
столь же незнакомую сторону.
      Я следовал своему пути,  как и требовала Фрейя.  А само направление этого
Пути зависело уже не от меня...
      Стены  храма  неведомых богов,  с  начала  времен стоявшего на  Стенающей
Пустоши,  были сложены из толстых,  массивных плит бесцветного камня.  Шершавые
блоки были пригнаны столь тщательно,  что в  щель между ними не  проходило даже
лезвие  ножа.   Некогда  тот   храм  двойным  кольцом  окружала  величественная
колоннада,  теперь от  нее  остались лишь  выщербленные обломки.  Но  стены  не
поддавались стиравшим все и вся волнам Времени.
      Мерцающая бледность этих стен выглядела неестественно в  окружающей ночи.
Не  более естественной была  и  форма храма:  шесть островерхих башенок (все  -
разной  формы  и  отделки) словно  вырастали из  массивной цитадели,  способной
выдержать  любую  осаду.  Таковая,  откровенно говоря,  предпринималась,  и  не
единожды. Таранные удары армии троллей во главе с самим Тлалоком, изнурительный
штурм  избранными гномьими  отрядами,  воздушные  налеты  драконидов...  многое
видели эти стены. И пережили все.
      Что  до  странников-одиночек,  традиционно являющихся самыми  лучшими  из
"мирных исследователей" (Искателей),  -  да,  они  порою набирались достаточной
решимости, чтобы просто войти внутрь. Иные из них даже выходили обратно, причем
вполне в  здравом рассудке.  И во весь голос утверждали,  что не увидели ничего
интересного.  Их рассказы,  однако, плохо сочетались с безумными воплями многих
других,  также  входивших внутрь,  но  после выхода не  сохранивших нормального
мышления.  Вероятно,  последние просто заходили несколько дальше, чем позволено
непосвященным.
      Безымянный  храм  не   обращал  внимания  на  кипевшие  вокруг  него  бои
Властителей за право владеть пустошью.  Игнорировал он и паломников,  решивших,
что  лишь очень могучий Бог может оставить в  стороне суету этого темного мира.
Не уделял храм внимания и  приношениям,  кои время от времени поступали туда со
всего материка,  в особенности из Хиллсдауна и Свартен-дора.  Подарки,  кстати,
были  дорогие:  ведь  ценность  их  обычно  призвана  соответствовать отношению
бывшего владельца к подаренному (и как следствие,  Бога к дарителю), а гномы не
мыслят себя отдельно от своего богатства,  да и у дроу жадности в крови больше,
чем песчинок на морском берегу.
      Храм стоял. И ждал, как было предсказано до начала времен.
      Храм ждал знаменательного часа - часа пробуждения.
      И дождался.
      Когда я вошел в ущелье,  с севера потянул сырой,  холодный ветер. Доспехи
сидхе давали свет, но не тепло (как, собственно, и положено броне). Закутавшись
в плащ, я побежал, пытаясь согреться.
      Внезапно от стены отделилась исполинская темная фигура -  ростом не менее
девяти футов, да  и  ширины соответствующей.  Резко  затормозив,  я  наполовину
вытащил из ножен адаманитовый меч.
      - "Свет окружает его,  но в деснице он сжимает лезвие тьмы".  Да, ты тот,
кто должен был прийти.
      - Что там за чушь насчет лезвия тьмы? Это адаманит, а не...
      - Адаманит -  это  сгустки тьмы Хаоса,  не  выдержавшие соприкосновения с
реальностью, - нравоучительно заметил великан. - Но скажи: кто ты такой?
      Я пожал плечами:
      - Готландец.
      - Это имя? Или название твоего народа?
      - Это название моего народа,  -  согласился я, - а также страны. Если это
имеет хоть какое-то значение, то находится она на Светлой Стороне Арканмирра. А
зовут меня Йохан.
      - Светлая Сторона?! Но... это ведь только легенда!
      Я усмехнулся:
      - Я  всю жизнь полагал вымыслом Темную Сторону.  Легенды,  похоже,  часто
говорят  правду,  причем  они  тем  более  правдивы,  чем  невероятнее  кажется
рассказанное в них.
      - Пожалуй,  в этом что-то есть.  Я -  Хар'гот из Андермарша,  а народ мой
зовется троллями. Страна, если это тебя интересует, называется Хорг-маар.
      Покончив,  таким образом,  со знакомством и географией, тролль ответил на
вопрос,  который я  еще не успел задать:  куда и  почему это вдруг я,  согласно
сказанному им вначале,  должен прийти?  Хар'гот рассказал о  стоящем неподалеку
таинственном Храме  Темной  Луны,  к  которому,  согласно древнему пророчеству,
через  два  дня  должна будет  явиться команда из  шести странников (я  тут  же
окрестил их  Искателями);  и  с  давних пор  дебатировалось,  кем  будет шестой
странник.  Понятно,  что  пятеро будут представлять собой пять  рас,  имеющихся
здесь: драконид, тролль, дроу, гном и зверлинг. Плюс Неизвестный - облаченный в
свет, но с мечом Тьмы в руках.
      Здорово! Неужели Владычица знала об этом пророчестве?
      Или  (при этой мысли меня передернуло) о  нем  знал тот бес противоречия,
который дернул меня взять Ключ и рвануть во все лопатки,  закрыв за собой дверь
Двуликой Башни...
      Голову  пронзила острая  боль.  Не  следует,  видать,  простому смертному
задумываться о  столь  высоких материях!  Крепко  стиснув зубы,  я  вытравил из
разума эти предположения... до поры до времени.
      - И где назначена встреча?  -  спросил я, словно ничего не произошло (для
тролля так оно и выглядело).
      - У храма, разумеется. Пошли, я провожу тебя. - Хар'гот вытащил откуда-то
здоровенную палицу и закинул на плечо.  - Здесь не очень далеко. Миль двадцать,
но путь довольно извилистый.
      - Странное пророчество, ты не находишь?
      Тролль издал рык, который должен был соответствовать смеху.
      - Все они таковы.  Мудрость не передается в  простых словах.  Кроме того,
Боги любят подшучивать над смертными.
      Подшучивать?!  Я бы скорее назвал это издевательством; хотя одно вовсе не
исключало другого.  Итак,  Боги любят шутить? Смертные тоже. Они об этом узнают
на собственной шкуре, клянусь Бездной!
      
      В таком вот настроении я проделал весь путь, не замечая ничего вокруг. Да
и  что можно было заметить в такой тьме?  Местные жители,  конечно,  видели,  и
многое, но их-то глаза привыкают к недостатку света с рождения.
      Впереди открылась равнина. Здесь уже было светлее, чем в ущелье; примерно
то же освещение было на Светлой Стороне за пару часов до восхода солнца. Что ж,
это уже лучше.
      Свет,  правда,  был тускло-фиолетовым и исходил не от солнца - оно, как и
луна со звездами, здесь было черно-багровым, - а прямо от неба. Да еще радужные
всполохи давали  при  столкновениях многочисленные кучерявые облака,  почему-то
казавшиеся мне золотистыми. Я протер глаза. Точно, золотистые.
      - Ветер с юга,  -  пояснил тролль,  -  и эти облака набрали слишком много
света от царства Белоснежки. Теперь они его отдают.
      - Ладно,  пусть их.  А  это -  наша цель?  -  Я  кивнул в  сторону храма,
вынырнувшего из  туманной пелены.  Туманы здесь,  похоже,  были  вполне обычным
явлением.
      - Да. А вот и часть спутников.
      Я посмотрел в указанном направлении. К нам приближались три фигуры: две -
человекоподобные,  в черных мантиях, какие предпочитают маги, а третья походила
на помесь близзета с вампиром.
      - Это и есть драконид? - спросил я. - А те кто?
      - Дроу и зверлинг. Во всяком случае, должны быть они.
      Ими  пришельцы  и  оказались.  Дроу  -  низкорослый темнолицый  парень  с
поджатыми губами и  острым подбородком,  немного похожий на сидхе,  -  назвался
Алларом.  Зверлинг,  похожий на результат групповой связи собаки, козла, рыбы и
обезьяны  (чего  я,  разумеется,  не  сообщил  вслух),  представился  Скуартом.
Драконид  оказался особой  женского пола;  Скейти  Всеведущая -  так  она  себя
именовала.
      Вся компания, кроме запаздывающего гнома, была в сборе и ожидала у дверей
храма.   Внезапно  на  юге  среди  облаков  появилось  НЕЧТО.   Оно  напоминало
раздувшийся блестящий мешок,  к  которому снизу  подвесили большую  корзину;  в
последней находилось несколько фигурок,  но  я  не  мог  видеть яснее на  таком
расстоянии. Летающая штуковина, однако, приближалась все ближе.
      Я  машинально нащупал эфес меча.  Конечно,  это  выглядело не  опасно,  а
попросту глупо, но в этом чокнутом мире следует ожидать самого невероятного.
      Краем глаза я  заметил,  что Аллар спрятал руки в рукавах мантии и что-то
бубнит себе под нос.  Зверлинг как следует тряхнул его и прошептал: "Не дури!";
дроу заткнулся, однако его глаза с ненавистью взирали на приближающийся объект.
      Один  из  сидевших в  корзине  свалился за  борт  и  полетел вниз.  Через
несколько мгновений над  ним  раскрылся белый  купол,  скорость  падения  резко
замедлилась.  Приземлился "летун" примерно в полусотне шагов от храма,  и, судя
по  донесшимся с  места посадки шестиэтажным ругательствам,  в  полном порядке.
Оказывается,  он попал прямо в заросли чертополоха,  который здесь рос особенно
густым и колючим.
      Естественно,  то  был  гном.  Мне  не  понадобилось даже разглядывать его
заросшую  мохнатой  бородой  квадратную рожу,  чтобы  сделать  это  заключение:
выделявшаяся издалека чеканка на панцире была в точности такой же, как у Ангуса
Кровавого Щита, а его доспехи изготовлялись лучшими гномьими кузнецами.
      - Команда приключенцев, чтоб меня перекосило! - сплюнул гном.
      - Если ты настаиваешь, - пожал плечами Аллар и повел рукой.
      Я  не  успел остановить дроу -  у  гнома изо  рта уже шли пузыри пены,  а
поросшая рыжеватыми волосами правая рука медленно, рывками тянулась за топором.
      - Хватит!  - прошипела Скейти. - Вы здесь не для этого. Прекратите - или,
клянусь Неугасимым Пламенем, я лично сожгу вас обоих!
      - Неплохая идея, - пробормотал Скуарт. - Особенно, если один из них перед
смертью пришьет тебя...
      Тролль с размаху въехал своей палицей в стену храма.
      - Следующий удар,  -  проревел Хар'гот, - получит тот, кто нарушит Кодекс
Искателей! Хоть на дюйм в любую сторону! Я лично прослежу за этим.
      Покосившись на разъяренного исполина,  гном пробормотал что-то о каменных
мозгах и ослином упрямстве, но топор спрятал.
      
      Называть Искателей приключенцами мог,  пожалуй,  только  гном  (которого,
кстати,  звали Таргин). Приключенцы - это те, кто выступает в поход ради самого
похода, ради тех приключений, которые их ожидают; Искатели же не отвлекаются на
постороннее и идут прямо к цели, которую поставили еще до начала путешествия.
      Кроме того,  вряд ли  существует команда приключенцев,  каждый из которых
спит и  видит,  как бы избавиться от остальных.  Чего нельзя сказать о  команде
Искателей.
      Ибо приключенцы действуют по собственному желанию, для развлечения, тогда
как  Искателей обычно выбирают,  зачастую не  спрашивая их  собственного мнения
(Фрейя в  этом смысле являлась исключением).  И  наша компания определенно была
организована по правилам Искателей,  а не в вольном стиле приключенцев.  Причем
организована даже не Властителями, а напрямую богами - или судьбою.
      Что в принципе одно и то же.
      Прошла вечность - и он почувствовал легкое раздражение.
      Прошла вечность -  и он открыл глаза.  Тотчас же перед ним возник голубой
дракон, с трудом удерживавшийся от проявлений страха.
      - Ваши приказания, повелитель? - спросил Аскант.
      - Что происходит? В храм кто-то проник?
      - Как обычно.  Очередной сброд.  Я собирался дать им немного порезвиться,
пока не начну резвиться сам. Конечно, повелитель, если у вас нет иных планов...
      - Обычный сброд  не  заставил бы  меня  проснуться.  Здесь нечто большее,
нежели группа приключенцев.
      Драконы не  умеют пожимать плечами,  однако в  голосе Асканта были именно
такие нотки.
      - Вы говорите о пророчестве? Но оно же принесено из будущего... Разве так
бывает?
      Он непроизвольно улыбнулся наивности слуги:
      - Время - ничто. Разве ты не понял этого?
      Аскант предпочел не услышать намека на свою тупость.
      - Хорошо, повелитель, так что по поводу этих пришельцев?
      - Начинай развлекаться, - сказал Дран Драггор.
      Седьмой ярус бесконечных подземных переходов...
      Снаружи храм выглядел не слишком большим,  однако внутри он казался таким
же  громадным,  как Куфштейн,  да еще и  многоэтажным.  И  куда более зловещим,
нежели любой из городов.
      Причем я был не единственным,  кто ощущал это.  Исполин-тролль не говорил
ни слова,  однако на каждую шевелящуюся тень набрасывался так,  словно она была
его  личным врагом.  Дроу  метался черными  молниями во  все  подряд (стараясь,
очевидно,  поразить шедшего  впереди Таргина,  однако  постоянно промахивался и
попадал в  нападавших на  того  монстров).  Гном  даже  заподозрил,  что  Аллар
внезапно воспылал к  нему небывалой дружбой,  и самодовольно задрал нос:  он-то
всегда знал, что Хиллсдаун стоит намного выше Свартен-дора!
      Скуарт замотал в  волшебную паутину какую-то  летающую тварь,  похожую на
уродливую  голову  с  сотней  глаз  и  двадцатью беззубыми ртами.  Задав  твари
несколько вопросов на  незнакомом мне  языке,  зверлинг аккуратно,  стараясь не
забрызгать одежду,  проткнул ее  длинным кинжалом,  который извлек из  широкого
рукава.
      - Ну и что? - полюбопытствовал я.
      - Главная битва ждет на тринадцатом ярусе,  -  сказал Скуарт.  - Я прочел
мысли этого Свидетеля. Ну и мразь...
      - Берегись! - последовал окрик Скейти.
      Огненная струя прошла между нами  и  разорвала каменную змею,  пытавшуюся
ужалить  зверлинга.  Драконидка выплюнула несгоревший остаток  огненного камня,
после чего вынула из  поясного кошелька еще один кусочек и  щелчком отправила в
рот.
      - Дрянь.
      Голос Скуарта был тих, однако Скейти не жаловалась на слух.
      - Благодарю, что просветил меня, - сухо произнесла она, прожевав камешек,
- отныне  я  снимаю с  себя  всякую ответственность за  твою  жизнь.  Первая же
укусившая тебя тварь заработает язву желудка и  заворот кишок,  так что ты даже
окажешь нам некоторую услугу: в таком состоянии противник беспомощен.
      Я громко прочистил горло, привлекая к себе внимание.
      - Слушайте,  вы!  Разборку нельзя отложить до  выхода из этого лабиринта?
Нам  вроде как предстоит спуститься еще этажей на  шесть,  пока найдем главного
гада! Друг друга убить можно и потом.
      - Слушай, сидхе недоделанный... - начал было гном.
      Мой топор срезал кусок его бороды и  застрял в стене в десятой доле дюйма
от толстой шеи Таргина.
      - Дважды повторять не буду,  - процедил я на манер Алерона Носителя Меча.
- Все взаимные счеты сведете снаружи.  Кто не согласен - шаг вперед, мой клинок
готов проткнуть  одного-двух  недоумков.  -  Для  пущего эффекта я  вынул из-за
спины меч и поглядел на свое отражение в черном зеркале адаманитового клинка. В
призрачном лиловом свете моя  рожа выглядела бледной,  как  у  покойника;  зато
серебристые доспехи сидхе,  ослепительно сиявшие наверху,  здесь  были  подобны
простой стальной броне. Ни искры, ни даже отблеска.
      Мне следовало насторожиться уже тогда!
      Восстановив таким образом порядок в  команде,  я  расставил всех с  таким
расчетом,  чтобы  обеспечить минимальный уровень  раздраженности (лучше  пускай
бьют врагов,  чем друг друга).  Впереди двигались Хар'гот,  Скуарт и Таргин, во
втором ряду  -  Скейти,  Аллар  и  я:  таким  образом,  обе  "горячие парочки",
гном-дроу и зверлинг-драконидка, оказались разделены и могли (во всяком случае,
я  очень надеялся на  это)  посвятить свое внимание противникам,  которых здесь
было,  мягко говоря, достаточно. Правда, в большинстве своем они не стоили даже
взмаха меча,  но разве это повод, чтоб оставлять их в живых? (Это понравившееся
мне выражение я когда-то подцепил у Колина-вестерлинга).
      Скуарт остановился. В забитой пылью нише лежал скрюченный скелет. Кому он
принадлежал,  я  не  знал  и  знать  не  хотел.  Зверлинг,  однако,  был  более
любознателен (или просто менее брезглив). Покопавшись в пыли, он вытащил что-то
вроде изорванной записной книжки и прочел вслух последнюю запись:
      
      "Когда узришь ты черный диск луны - 
      рази, и будь готов увидеть сны!"
      
      - Пророк хренов... - буркнул гном, - что, помогло это ему?
      - Так он же и не дошел до нужного места, - заметила Скейти.
      - А почему, кстати? - спросил дроу. - Имеются тут какие-нибудь следы?
      - Масса.  Даже скелет частично обуглен. - Зверлинг со значением посмотрел
на  нас и  в  тот момент,  когда приход верной мысли был неизбежен,  кивнул:  -
Дракон. Или тому подобная тварь.
      - Очень  весело,  -  нахмурился тролль.  -  Как  дракон мог  уместиться в
коридоре, где я с трудом могу выпрямиться?
      Скуарт  потер  руки  и  косо  взглянул  на  драконидку.  Скейти  ответила
бесстрастным взором.
      - Я не несу ответственности за весь мой род,  -  пожала она плечами,  - а
кроме того, драконы, если кто не знает, умеют трансформироваться. Практически в
любые формы живых существ.
      - В  любые?  -  мрачно пробурчал гном.  -  Так,  может,  кто-то  из  вас,
поганцев, и есть замаскированный дракон?
      Аллар скривился:
      - Да,  если дракон и  скрывается под чьей-то личиной,  то уж точно не под
твоей.  Ни один дракон не станет превращаться в гнома, если у него будет выбор.
Второй такой ублюдочной...
      - Хватит!  -  оборвал я.  -  Забудьте сейчас же об этом! Будь один из нас
драконом, он имел уже тридцать возможностей разделаться с остальными!
      Подозрение угасло. Но не исчезло, я это чувствовал. И знал, что остальные
чувствуют то же самое.
      Возможно, само Великое Пророчество Храма Темной Луны (которого я, кстати,
так и не слышал) и не было идиотским. В отличие от нашей группы Искателей.
      Такая команда, как наша шестерка, попросту обречена на бесславный провал.
Уж на что я  пренебрегал доверием со стороны соратников,  но ТАКОГО не допустил
бы никогда.  Ни один здравомыслящий наемник не станет сражаться,  если союзники
ненавидят его куда больше противников.
      Впрочем,  здравомыслящий наемник никогда в жизни не поведет себя так, как
я.  Попался на глупейшую удочку собственной гордыни.  Чего ради,  спрашивается?
Мне без этого храма мало проблем было?
      "Ты преуспеешь,  -  раздался мелодичный голос у меня в голове,  -  у тебя
просто нет другого выхода".
      "Да уж,  - мысленно же  ответил я Владычице, - это точная характеристика.
Похоже,  Искатель обязан  быть  полным  болваном -  человек разумный никогда не
вляпался бы в подобное болото".
      "Искатель  должен  обладать  хитростью,   находчивостью  и  интуицией,  -
объяснила Фрейя.  -  Выживающий Искатель,  кроме того, должен быть изворотлив и
удачлив.  Ум, как ты правильно подметил, является только помехой: думать о том,
что делает, Искатель не должен, иначе он теряет остатки здравого рассудка".
      "Значит,  кто-то должен думать ЗА Искателя,  - согласился я. - Не так ли?
Что там с текущими инструкциями?"
      Прозвучал легкий смешок:
      "Во-первых,  выслушай пророчество. Во-вторых, найди и убей дракона. Далее
- исполни все, что было в найденной записке".
      Голос Владычицы смолк. Я привел мысли в относительный порядок и обратился
с  соответствующей просьбой к дроу -  это хоть ненадолго отвлечет его от драк с
гномом.
      - Пророчество? - переспросил Аллар. - Хорошо, слушай:
      
      Их шестеро под сводом костяным:
      Заклятые враги и незнакомцы,
      Изгои, ренегаты, беглецы
      Собрались в черный храм под черным солнцем.
      
      И выйдет к свету лишь один из них:
      Со сломанным мечом - но не душою,
      Израненный - но с пламенем Героя
      В глазах, узревших тайны дней иных.
      
      Последний бой, последняя надежда,
      Последний стон - и снова все, как прежде...
      Но больше не откроются Врата:
      Здесь кровью их подведена черта.
      Чертовски занимательно...  если  учесть,  что  меч  в  этой компании есть
только у меня.  Значит,  мне суждено выжить?  Как и им -  погибнуть? И они все,
зная об этом, приняли участие в походе?
      Или у них просто не было выбора?
      Как будто у меня он был...
      Да,  выбора мне ни  боги,  ни  Властители не  оставили.  Теперь следовало
свершить вторую часть  плана  Искательницы и  пришить дракона -  наверняка того
самого, чьей жертвой пал неведомый пророк.
      - Можешь обследовать храм с помощью чар? - поинтересовался я. - Мне нужно
знать местонахождение дракона.
      У дроу отвисла челюсть.
      - А больше тебе ничего не нужно?  -  выговорил он наконец.  - Дракону вся
наша команда на один зуб...
      - Возможно,  - кивнул я, - если предоставить инициативу ему. Однако лично
в моих правилах стоит "бей первым".
      - Что ж...
      Аллар  начал  неразборчиво  бубнить  какое-то  заклинание.  Тем  временем
Хар'гот с настороженным огоньком в глазах вслушивался в отдаленные шорохи.
      - Внимание! - произнес тролль. - Сейчас тут кое-кто объявится.
      Дроу внезапно издал изумленный возглас:
      - Это не...
      Ледяная  стрела,   выпущенная  зверлингом,   пронзила  его  насквозь.   С
разъяренным ревом  гном  ринулся на  предателя,  и  его  секира  достигла цели,
раскроив череп Скуарта.  Но тот почему-то не желал вести себя так, как подобает
нормальному мертвецу:  зверлинг сомкнул руки  на  горле Таргина и  сжал пальцы.
Лицо гнома жутко побагровело,  он начал рубить врага с таким ожесточением,  что
от  того буквально щепки во  все  стороны летели.  Таргин,  однако,  все  равно
задохнулся бы,  не  приди на  помощь драконидка.  Скейти плюнула ярким огненным
сгустком, испепелив Скуарта дотла.
      - Говорил же я!..  -  прохрипел гном,  растирая шею.  - Предатели вокруг!
Одни предатели...
      - Он не...  предатель...  -  с трудом просипел умирающий Аллар,  -  он...
одерж... дра...
      Из тени голубым клинком сверкнула молния и покончила с откровениями дроу.
Затем тень сместилась, как и часть стен.
      Перед нами оказался колоссальный зал -  более сотни футов высотой и  черт
знает сколько по остальным направлениям. Зал слабо освещали голубые отблески от
развалившегося посередине  чешуйчатого тела.  Существо  повернуло  к  нам  свою
ящероподобную голову и сверкнуло фасеточными глазами.
      - Ну что,  вы готовы предстать перед Владыками Ада? - осведомился дракон.
- Если нет -  тем хуже для вас, ибо сия участь вам была уготована еще до вашего
рождения.
      Я поднял меч перед собой, перехватив рукоять двумя руками.
      - Мне было предсказано иное, - сообщил я.
      Аскант обнажил в ехидной усмешке двухфутовые клыки:
      - Предсказания, глупец, не имеют конкретных адресатов.
      - Тогда то, что говоришь ты, также может не относиться к нам.
      "Неглупо", - мысленно похвалил дракон. И ответил:
      - Теоретически ты прав. Остается лишь доказать это...
      Парень  в  мифриловых доспехах  слегка  наклонил голову,  закрывая глаза.
Аскант почувствовал,  как вокруг него собирается мощь.  Во имя Бездны, не может
же он быть магом! Это просто...
      Человек поднял веки.
      Дракон помимо своей воли издал удивленный рык.
      Серо-голубые глаза  варвара стали ярко-зелеными,  с  узкими вертикальными
зрачками.  Из растянувшегося в звериной ухмылке рта выдвинулись клыки.  На лице
начала проступать рыжеватая шерсть.
      Перед Драконом стоял Тигр.
      Древний спор о  превосходстве одного из двух основных направлений боевого
искусства возобновился вновь.  И,  позабыв о своей миссии,  Аскант повернулся к
противнику.
      Его  чешуйчатый хвост должен был рассечь Тигра надвое,  но  тот с  боевым
кличем  подскочил футов  на  пять  вверх,  одновременно отбивая черным  клинком
пущенную Драконом молнию.  Всплеск энергии был таков,  что любого бы испепелило
на  месте.  Но  не Тигра -  удар приняла на себя серебристая броня,  выкованная
кузнецами-сидхе на Светлой Стороне Арканмирра.
      Адаманитовый меч,  казалось, едва коснулся лапы Асканта - и тот мгновенно
ощутил  резкую боль.  Передняя лапа  отказывалась повиноваться;  бросив быстрый
взгляд вниз, он с ужасом понял, что клинок перерубил ее почти наполовину.
      Тигр вновь взлетел в  воздух.  Дракон выдохнул веер молний,  одновременно
взмахивая хвостом и другой лапой. Удар такой мощи вполне мог смести целую гору,
и противнику бы (мягко говоря) не поздоровилось,  попади заряд в цель. Но он не
попал:  двигаясь со  сверхъестественной даже для него скоростью,  Тигр опережал
самую мысль.
      Черный клинок вновь коснулся тела Асканта,  теперь уже в области грудины.
Синяя кровь дымилась, соприкасаясь с воздухом.
      Дракон завопил от боли.  Оглушенный,  Тигр отлетел к стене, однако меч из
рук-лап не выпустил... пока на его голову не обрушилась палица тролля.
      - Неужели  я  должен  постоянно стоять  у  тебя  за  спиной?  -  раздался
недовольный  голос  Дран  Драггора.  -  Похоже,  вскоре  мне  понадобится новый
помощник, более достойный.
      Аскант   оскорбленно  развернул  крылья,   выпуская   в   бесчувственного
противника  трезубец  молнии.  Но  разряд  пришелся  по  возникшей  между  ними
призрачной фигуре -  девушке-сидхе с волосами цвета меди.  Естественно, на нее,
как на призрак умершей, драконья молния большого воздействия не оказала.
      - Очнись! - тихо сказала она, исчезая.
      Тигр открыл глаза.
      Ранель!
      Если  у  меня  при  рождении  и  не  было  ангела-хранителя,  то  таковой
определенно появился сейчас.  Вернее,  появилась.  Интересно, как бы священники
отнеслись к  идее о  том,  что  лишенные души сидхе после смерти превращаются в
ангелов?
      Не  успев  даже  окончательно сформулировать эту  мысль,  я  вынужден был
откатиться  в  сторону,  уклоняясь  одновременно от  молнии  дракона  и  палицы
свихнувшегося Хар'гота.  То,  что  тролль  свихнулся,  было  очевидно:  даже  у
человека столь расширенные глаза и исказившееся лицо означают лишь одно.
      Воткнув в живот сумасшедшего мифриловый клинок,  я развернулся к дракону.
Тигр  внутри меня жаждал отбросить прочь оружие и  доспехи и  схватиться с  ним
врукопашную,  однако  я  был  другого мнения  и  победил.  Адаманит,  может,  и
происходит из тьмы Хаоса,  однако к  тьме собственного влечения явно не имеет -
иначе черта с два я победил бы Загзагеля.  Клинок же,  выкованный из адаманита,
намного превосходил любую сталь,  что, собственно, и давало ему такую ценность.
А сейчас мне нужна была каждая капля преимущества.
      Краем  глаза  я  засек,  как  гном  с  остекленевшими глазами  двинулся к
драконидке, поднимая свою зазубренную секиру. Помочь Скейти я никак не успевал,
у меня хватало собственных проблем: дракон снова пошел в атаку.
      Пропуская остроконечный хвост над собой, я практически ползком подобрался
к  нему вплотную.  Теперь уж никаких молний,  иначе разряды поразят его самого!
Дракон  осознал  это  и  сложил  крылья,  надеясь накрыть меня  своей  тушей  и
раздавить.  Прекрасный план,  мысленно ухмыльнулся я,  устанавливая меч острием
вверх  и  откатываясь в  сторону.  Едва  успел:  крыло задело меня  и  чуть  не
вывихнуло плечо.  А  дракону  пришлось  вновь  испытать  остроту  адаманитового
клинка, который жадно впился в его тело.
      Подозреваю,  что на какое-то время я  попросту оглох.  Хотя звуки,  какие
издавал агонизирующий дракон, услышал бы и глухой...
      Когда  дракон  успокоился,  я  осторожно,  рассчитывая  каждое  движение,
подошел к нему -  и выругался последними словами.  Его колоссальной мощи все же
не  хватило для  спасения от  смерти.  Зато ее  вполне хватило для того,  чтобы
сломать мой меч.
      Подняв рукоять с зазубренным обломком в четыре дюйма длиной,  я с грустью
посмотрел на остаток клинка,  более полугода служившего мне верой и правдой,  и
оставил лезвие торчать в туше дракона -  на память о моем пребывании здесь. Для
будущих поколений.
      Вытащив мифриловый меч  из  трупа  тролля,  я  ткнул для  проверки в  шею
дракона. Никакой реакции. Приятно, когда удается довести дело до конца.
      "До конца ли? - осведомилась вторая половина моего разума. - Не забывай о
пророчестве!"
      Черт.  Вот уж действительно... Часть пророчества сбылась - я остался один
(гном и драконидка уничтожили друг друга),  меч мой был сломан, дракон повержен
- однако  до  выхода к  свету  оставался еще  очень  долгий путь.  Кроме  того,
существовала записка того пророка,  на которую "посоветовала" обратить внимание
сама Владычица.
      И  кто бы ответил мне на вопрос:  какого дьявола все члены команды начали
резать друг друга?
      "Ты назвал бы этот способ колдовством, - подсказал все еще сидящий внутри
меня Тигр.  -  Тот, кто повелевает Храмом Темной Луны, умеет захватывать души и
управлять ими. Тебя защитил от этой напасти я".
      "Спасибо".
      "Не за что. Я был прав, когда остался с тобой. Благодаря тебе мне удалось
совершить невозможное и победить Дракона хитростью".
      Я недоверчиво хмыкнул.
      "Я не лгу.  В тех случаях,  когда мне удавалось его одолеть,  дело решали
сила и выносливость.  Когда речь шла об уме и находчивости, преимущество всегда
имел он. - Тигр зажмурился от удовольствия, а я поразился тому, каким же тесным
был контакт между Двумя Разумами,  о  которых когда-то  говорил Янг-Цзе.  -  Но
теперь я покину тебя. И помни, впереди долгий и опасный путь".
      "Помню", - подумал я, но Тигр уже исчез...
      - Входи,  -  вежливо сказал Дран Драггор,  когда последний из  пришельцев
собирался пинком отворить двери его покоев.
      Воин подозрительно взглянул на открывшиеся перед ним двери,  перевел взор
на самого Дран Драггора и наверняка подумал: не доверяю я, мол, этим колдунам.
      - Это не вопрос доверия, - поправил его Дран Драггор. - Ты поможешь мне в
одном деле, а уж я позабочусь о том, чтобы ты получил достойную награду.
      - Деле? - подозрительно спросил тот.
      Колдун поморщился, услышав варварский акцент.
      - Меня называли Хозяином Храма Темной Луны.  Когда-то так было.  И  будет
снова.  Но сейчас Храмом правят те,  кому запрещено появляться в мире смертных.
Ты называешь их демонами.
      - А кто заставил моих спутников сойти с ума? - спросил варвар.
      - Этот груз,  увы,  лежит на моей совести.  Но я спас их души:  демоны бы
забрали их в ад, а я отправил в более уютные края.
      - И почему я должен тебе верить?
      - Если не веришь -  валяй, бей, и покончим с этим! - Дран Драггор подошел
к  воину  на  расстояние вытянутой руки  и  раздвинул складки своего  балахона,
обнажая бледную безволосую кожу на груди.
      Меч  варвара  еще  мгновение  был  направлен  в  сердце  колдуна,   затем
отправился в ножны.
      - Так что я, по-твоему, должен сделать? - пробурчал он.
      Колдун вздохнул с облегчением.  Этот блеф был покрупнее,  чем его обычные
ставки, однако выхода не было. И он выиграл!
      - Сущий пустяк,  - почти вежливо объяснил Дран Драггор. - Пройти к Алтарю
Темной Луны, снять охранников и представить меня появившемуся там Духу Луны как
нового Хозяина Храма.
      Варвар пожал плечами:
      - Что ж, несколькими демонами будет меньше. А как с наградой?
      Колдун открыл дверь в углу комнаты и поманил воина к себе.  Тот подошел и
восхищенно выругался при виде развешенной по  стенам небольшой коллекции орудий
убийства.
      - Я  заменю утраченный тобою клинок на  достойное оружие,  -  сказал Дран
Драггор, - не хуже, чем сломанный меч. Выбирай.
      В конце концов воин остановился на мече из адаманита, по форме в точности
похожем на широкий меч Готланда (что это такое,  читавший в  его душе колдун не
совсем понял). Заменив старые ножны новыми, варвар надел перевязь через плечо и
вышел   из   арсенала.   Дран   Драггор,   продолжая   играть   роль   "доброго
дедушки-волшебника", запер дверь и поднял гобелен, открывая потайной коридор.
      - Прошу за мной, - произнес он, зная, что воин пойдет следом.
      Конечно же  разборка со  стоявшими вокруг  алтаря  шестью  демонами много
времени не  заняла.  Варвар,  окрыленный новым мечом,  настигал их  даже тогда,
когда  те  начинали лихорадочно читать заклятье для  перемещения в  Преисподнюю
(одно  это  говорит об  ужасе,  который им  внушил  убийца:  ведь  демону легче
умереть, чем нарушить предписание повелителя)...
      Наконец победитель вытер меч,  сунул его  в  ножны и  встал у  алтаря.  В
невидимых лучах черного света возник Лик Духа.
      - Хозяин? - утробным голосом вопросил он.
      - Хозяин - он, - кивнул варвар в сторону Дран Драггора.
      - Ваше приказание? - повернулся Дух Темной Луны к новому Хозяину Храма.
      Колдун сбросил маску "доброго дедушки со Стенающей Пустоши" и с усмешкой,
достойной Владыки Преисподней,  отдал Духу  приказание на  тайном языке.  После
чего сделал несколько магических пассов.
      - И что теперь? - поинтересовался воин.
      - А теперь ты отправишься в ад, - сообщил Дран Драггор.
      Под ногами варвара разверзлась бездонная пропасть. Уже падая, в последний
момент  он  успел  выхватить  из  ножен  мифриловый  меч  и  с  соответствующим
проклятьем метнуть его в колдуна.
      Да,  ловкости  воина  не  хватило,  чтобы,  метнувшись вбок,  спастись из
ловушки.  Зато от летящего со скоростью стрелы сидхе клинка не успел уклониться
Дран Драггор. Мифриловое лезвие застряло в груди колдуна и повергло его вначале
на колени, а затем и в тот мир, куда после смерти попадают ему подобные.
      Последняя мысль Дран Драггора была о том,  что противостояние с варваром,
отмеченным печатью Судеб, будет продолжено - и скоро.

      9. Сердце Преисподней
      
      Человек, углубившийся 
      в Черное Искусство, 
      сильнее дьявола.
      (Властелин Имша)
      Ад  на первый взгляд казался не таким уж и  устрашающим.  Обычная унылого
вида равнина,  освещенная получше,  чем вся Темная Сторона. Никаких тебе медных
котлов с кипящей смолой,  нет и следа снующих вокруг красных чертиков с вилами,
на которые наколоты грешники...
      Впрочем,  с  последним  заявлением я  немного  поторопился.  Из  ниоткуда
появился как  раз  такой чертенок,  только вместо вил  или трезубца у  него был
корявый посох.
      - Приветствую тебя в  Преддверии Лимба,  в  Круге Первом,  о странник,  -
гнусавым  голосом  произнес он.  -  Идем,  я  провожу  тебя  в  несколько более
зрелищное место.
      - Ладно,  -  кивнул я,  даже не пытаясь обнажить оружие.  Возможно, тут и
придется драться, но не с этой же мелочью...
      И  все-таки интересно,  как  воспринимают демоны появление в  Преисподней
тех, кто их убил?
      А как бы я сам действовал на их месте?
      При  этой мысли я  содрогнулся.  Нет уж,  если представится хотя бы  тень
возможности покинуть  эти  гостеприимные земли,  я  уцеплюсь за  нее  зубами  и
ногтями!
      Равнина сменилась амфитеатром,  где на посыпанной белым коралловым песком
арене сражались два гладиатора.  Короткий и тяжелый меч против длинного легкого
трезубца, латы против сети...
      - Не желаешь принять участие? - спросил чертенок.
      - Против этих?
      - Нет, зачем же. У тебя будет иной противник. Так согласен?
      - А что, если я откажусь?
      - Ничего. Пока это в твоих правах.
      В моих правах?!
      - Слушай, объясни как следует. Что это за права?
      - Ты действительно не знаешь?!  -  в  тоне чертенка сквозило неподдельное
удивление.  - Но как же так... в Преисподнюю вообще мало кто попадает живьем, а
Владыки всегда проводят предварительный инструктаж...
      - Давай сделаем вид,  что  я  пропустил этот инструктаж,  -  сказал я.  -
Объясни в двух словах, в чем тут дело.
      - Как пожелаешь.  Итак,  ты попал в Нижний Мир,  как и те,  кто определен
сюда после смерти.  Но  ты  еще жив и,  если выдержишь испытания Девяти Кругов,
получишь шанс вернуться назад.
      - А что это за испытания?
      - Этого ты знать не должен. Я, равно как и мои коллеги на низших уровнях,
время от времени будем делать тебе различные предложения,  от которых ты иногда
волен отказаться:  тут,  в Круге Первом,  - восемь раз, во Втором - семь, и так
далее.  В Круге Девятом тебе предстоит пройти через то,  что называем адом даже
мы,  а  отказаться там  уже  нельзя.  Один  из  предложенных нами  тестов будет
ключевым,   после   которого  ты   объявляешься  одолевшим  такой-то   Круг   и
переправляешься на следующий.  При этом ты заранее не знаешь, который из тестов
ты ДОЛЖЕН пройти,  а от которого свободно можешь отказаться.  Это,  кстати,  не
всегда известно и нам.
      Голова у меня закружилась. Ничего себе! Это же...
      Да, это и есть ад для Искателя.
      Кажется,  прав был  тот старикан из  Штеттина,  которого в  худшем случае
полагали еретиком, а в лучшем - сумасшедшим. Он утверждал, будто ад не одинаков
для всех;  напротив, каждый человек носит в себе свой собственный ад и получает
после смерти то, что представляется адом не кому-то там, а лично ему...
      - Ну так что? Ты идешь на арену?
      Я  мысленно подбросил монетку,  которая ответила "нет".  И поступил,  как
обычно, наперекор.
      - Когда и с кем?
      Чертенок нацарапал на земле какой-то знак и тут же стер его.
      - Сейчас. Выходи, противник появится минуту спустя.
      Точно.  Я  еще не успел дойти до ограждения арены,  а  с  противоположной
стороны  уже  возник  громадный  тип  со  здоровенной секирой.  Я  присмотрелся
внимательнее.  Черт возьми,  он же не только вдвое выше и  втрое шире меня -  у
него четыре руки! Откуда только этот тип взялся в моем персональном аду, я ведь
даже в худших кошмарах его себе не представлял!
      А много ли ты помнишь своих кошмаров, возразило неуемное подсознание.
      Ладно. Плевать на все. Пройти нужно - и я это сделаю.
      Конечно,  четырехрукий исполин был  куда  сильнее меня  и  в  ближнем бою
наверняка разодрал бы на части.  Но ближнего боя я не допускал -  уворачиваться
от его секиры было несколько проще, нежели парировать ее удары, а в промежутках
между его замахами я  успевал нанести собственный выпад.  Наконец я  отрубил от
противника достаточно мяса, чтобы он грузно упал на песок.
      - Следующий! - послышался голос сверху.
      Я  повернулся было  к  чертенку,  однако  того  не  оказалось в  пределах
видимости.  Растаяла и  арена -  я  стоял теперь на  такой же  равнине,  как  и
предыдущая. Только в сером небе мерцало алое кольцо.
      - Приветсствую тебя в Полях Отвершенных,  о сстранник,  в Круге Втором, -
прозвучал шепелявый голос.
      Голос принадлежал вышедшему из сумеречного вихря скелетоподобному демону,
крылья  которого были  неровно  обрезаны.  В  тощей  когтистой конечности демон
держал посох с закрепленным на его конце небольшим рогатым черепом.
      - Взаимно, - отозвался я. - За что это тебя так обкорнали?
      Демон издал шипение, живо напомнившее мне атакующую гадюку.
      - Не упоминай об этом! Не сследует унишшать унишшенных!
      - Извини. Так что за испытание меня ждет здесь?
      - Усснаешшь. Сскоро ты вссе увидишшь ссам.
      Зеркало  Фрейи  почернело  окончательно.   Похоже,   неукротимого  Йохана
все-таки настигла смерть.  Жаль,  подумала Искательница. Однако чувство жалости
не беспокоило ее слишком долго.
      Она вернулась к разработке нового плана,  но что-то ее остановило.  Краем
глаза Фрейя засекла движение внутри зеркала...
      Владычица всмотрелась пристальнее.  Это походило на  поиск черной кошки в
темной комнате, причем кошки-то там могло и не оказаться. Нет! Что-то там было.
Слабое, приглушенное, словно сигнал вынужден был пробить несколько Сфер...
      Искательница усилила восприимчивость зеркала,  хотя это было небезопасно.
Укутав себя и  комнату парой защитных слоев,  она попыталась проникнуть глубже,
туда,  где кто-то  пытался связаться с  ее  зеркалом и  не мог пробиться сквозь
преграды.
      Шире... дальше... глубже...
      Сопротивление стало ощутимым. Фрейя усилила защиту, после чего продолжила
искать прорехи в экранирующих эфирные потоки оболочках неведомого мира.  И, как
обычно, поиски увенчались успехом.
      Осторожно проникнув внутрь, Искательница тут же поняла все.
      В Преисподнюю добраться несложно, если знаешь, куда именно направляешься,
однако случайно туда не попасть. Самый простой способ оказаться там - покончить
жизнь самоубийством.
      Похоже, Йохан избрал куда более сложный путь.
      Фрейя видела,  что он жив.  И видела также,  что продлиться этому суждено
недолго.  Испытаний Девяти Кругов не  преодолел никто,  даже те,  кто  в  конце
концов занял почетные места в Иерархии Нечестивого Совета. Но все же...
      Могущество всегда предполагает ответственность.  У этой взаимосвязи масса
хороших аспектов,  однако есть и такие, о которых редко упоминают. В частности,
тот факт,  что могущество Властителя напрямую связано с его ответственностью за
тех смертных, над которыми он властвует...
      Искательница давно знала,  что  на  ЭТОМ ее  подданном завязано несколько
нитей Судьбы одновременно.  Говорило это в первую очередь о том, что Йохан - не
из простых смертных, что бы ни думал он сам по этому поводу. А значит...
      Значит, ему нужно оказать всяческую поддержку.
      Глаза Фрейи сверкнули.  Это была возможность расквитаться за  поражение в
Рагнароке!  [Ragnarok -  день  битвы богов в  скандинавской мифологии].  Первая
возможность за столько лет...
      Шанс,  который нельзя было упускать. Даже проигрыш будет выглядеть лучше,
чем отказ от игры.
      Конечно,  признала Владычица,  в  Преисподней больше известны покойный Ло
Пан, Р'джак и Таурон. Но и ее Имя кое-что значит...
      Я так и не понял сути испытания,  которому подвергли меня в Круге Втором.
Осознал я  только то,  что  в  конце концов демон препроводил меня  ко  входу в
какой-то   невообразимый  лабиринт  -   перед  воротами  гостеприимно  скалился
человеческий череп,  плиты пола были обтянуты мягким материалом,  подозрительно
напоминавшим человеческую кожу.
      Я не спрашивал,  боясь услышать ответ.  Я просто шел вперед,  копя внутри
гнев и  ярость.  И  той  твари,  которая вынудит меня выпустить все это наружу,
придется подыскать себе куда более далекое местопребывание, чем Преисподняя!
      Стены лабиринта смыкались за моей спиной,  раздвигаясь впереди.  Видел ли
я, куда иду? Не помню. Когда наконец где-то впереди забрезжил серый свет, я уже
до  того вымотался,  что готов был уснуть прямо на  ходу,  если б  не  кипевшее
внутри пламя. Прикоснись я сейчас к чему-то, что было способно гореть, - оно бы
в момент запылало, до такой степени накала я довел сам себя.
      Тело было как в  огне,  однако голова -  и это самое худшее -  оставалась
холодной  и  спокойно  оценивала ситуацию.  Единственной понятной оценкой  было
слово "безнадежность".
      Надежда,   говорили  Странники,   пустое  слово.   Надеяться  -  означает
обманывать  себя  же.  Рассчитывать  надо  на  свою  силу,  а  не  на  слабость
противника.
      Хорошо,  согласился я,  и  каковы слабости конкретно этого противника?  И
кто, кстати, он таков?
      Коль скоро твой ад  сидит внутри тебя самого,  пришла  неожиданная мысль,
то и сразиться предстоит именно с самим собой...
      Идея осталась незавершенной, смытая брошенной прямо мне в лицо пригоршней
ледяной воды.  Я оказался на морском побережье -  и море это, в отличие от тех,
что я  видел на  Светлой Стороне,  выглядело спокойным...  как лежащий в  гробу
мертвец.
      Ухмыльнувшись такому сравнению,  я  не  преминул подумать,  что как раз в
ЭТИХ землях мертвецы гораздо беспокойнее живых...
      По  серой  поверхности  скользнула  призрачная  тень.  Беззвучно,  как  и
подобает  тени.  Я  всмотрелся внимательнее.  Очертания тени  сгустились,  став
несколько плотнее. Вскоре объект вовсе утратил призрачность, оказавшись большой
трехмачтовой шхуной, живо напомнившей мне "Разрушительницу Судеб".
      Названия,  однако,  на  носу корабля не было.  Единственной особенностью,
какую засек мой взгляд,  были паруса. Точнее, их состояние - вместо наполненных
ветром гордых кусков ткани, призванных олицетворять власть человеческих рук над
воздушной  стихией,  на  реях  болтались  какие-то  невзрачные  ошметки.  Очень
странно. За счет чего же тогда движется эта посудина?
      Минутой позднее я  получил возможность если не  узнать ответ,  то  задать
вопрос более сведущим в этом деле личностям: корабль остановился прямо напротив
меня и приглашающе спустил с правого борта небольшую шлюпку.
      Я протер глаза. Шлюпка выглядела обычной, рассчитанной на четырех гребцов
и рулевого.  Необычным было то,  чего я не видел.  А не видел я моряков. Шлюпка
двигалась САМА. Видимо, как и корабль.
      Бросив задавать самому себе дурацкие вопросы,  я  прыгнул в  подошедшую к
берегу шлюпку.  Та  тут  же  развернулась и  полным ходом устремилась обратно к
шхуне.  Естественно,  канаты сами  собой  вцепились крюками в  лодку,  а  ворот
подъемника без вмешательства человека поднял шлюпку на борт корабля.
      Стоило мне ступить на  палубу,  как шхуна начала двигаться.  Куда?  Я  не
ведал этого, да и все равно ничего не мог поделать. Моряк из меня никакой, даже
если  бы  корабль был  оснащен нормальными парусами вместо трепещущих на  ветру
уродливых лохмотьев (ветер, кстати, дул против движения).
      Наверху было холодно,  а  зрелище представляло собой лишь морской простор
да небосвод столь же "веселенького" серого цвета.  Последний, правда, дополняли
слабо мерцающие красные кольца - их было три, свитых в подобие короткой цепи.
      "Итак,  я уже нахожусь в Круге Четвертом", - решил я, спускаясь туда, где
по моим представлениям должна была располагаться каюта капитана.
      Вот это уже походило на нормальное жилье. Огонь в чугунном камине источал
приятное тепло,  на  столе  стоял  кувшин вина.  С  находившейся рядом  тарелки
соблазнительно пахло жареным мясом.
      Рай, да и только... Рай, в Преисподней?!
      Подозрения  проснулись  с  новой  силой.   Однако  тут  произошло  нечто,
заставившее забыть  обо  всем.  Этим  "нечто"  был  хорошо  знакомый мне  голос
Владычицы:
      "Повесь обнаженный меч на стену против себя.  По окончании ужина начнется
испытание. Будь стойким".
      Ладно,  пусть так.  Я исполнил указание и воздал должное еде.  Что бы там
меня ни ждало, это лучше встретить на сытый желудок.
      Как только я удовлетворенно откинулся на спинку стула,  отодвинув тарелку
и   пустой  кувшин,   на   стуле  напротив  меня   беззвучно  материализовалась
человекоподобная фигура в богатых одеяниях из синего бархата с золотом.  Лицо у
пришельца было узким и вытянутым, с плутовскими, чуть косившими глазами.
      - Л'тучий Г'ландец? - невнятно осведомился он.
      - Чего? - переспросил я. - Летучий готландец?
      Пришелец  поперхнулся и  на  мгновение стал  похож  на  дьявола  младшего
уровня, каковым я его, впрочем, и считал.
      - Неплохо сказано,  -  признал он,  - очко в твою пользу. Что, однако, не
дает тебе права уклоняться от игры.
      В его руках возникла колода карт. Неуловимое движение длинных пальцев - и
карты,  как будто живые, закружились в воздухе, сплетая  над столом причудливые
узоры.
      - И каковы правила игры? - поинтересовался я.
      Усмешка у него была премерзкой.
      - Очень  простые,  -  промурлыкал он,  заставив меня  вздрогнуть.  -  Кто
набирает больше очков, тот и выиграл.
      - Не  пойдет,  -  твердо заявил я,  не очень-то понимая сам,  против чего
протестую. - Только покер.
      Внезапно я почувствовал,  как во мне просыпается та часть, которая всегда
ограничивалась  простыми  ироническими  замечаниями.   Сейчас  она   решительно
вступила в дело, оттеснив меня от управления моим собственным телом.
      - Причем покер  зеркальный,  -  сказал моими устами Тот,  другой.  -  Моя
ставка  -  стандартная,  а  ты  ставишь проход  на  следующий Круг.  Один  кон.
Победитель получает все, включая золото.
      У  дьявола отвисла челюсть,  и  он с явным недоумением посмотрел на меня.
Карты так и застыли в воздухе.
      - Ты плохо слышишь?  -  добавил Тот.  -  Тогда я сейчас установлю и лимит
времени.
      Карты  собрались в  одну  плотную стопку,  которая очутилась на  ладони у
дьявола.  Мгновение,  и семь карт легли передо мной.  Вернее,  перед Ним -  ибо
играл по-прежнему Он, оставив мне роль стороннего наблюдателя.
      - Десять монет, - сказал дьявол, выкладывая на стол столбик золота. - Для
почину.
      - Отвечаю,  и пятнадцать сверху.  - Он открыл мой кошелек и достал оттуда
нужную сумму.
      Карты по-прежнему лежали рубашкой вверх.
      - Добавил десять, - кивнул дьявол, высыпая кучку золотых.
      - Шестьдесят.
      Дьявол впился в  мои глаза своими черными зенками,  но  не увидел ничего.
Естественно - меня ведь там не было. А был - Он.
      Дьявол развернул веер своих карт рубашкой к себе,  открывая мне весь свой
набор.  Три Башни,  два Короля,  Весы Мечей,  Колесо Звезд.  Неплохо, но бывает
лучше...  и, надеюсь, это "лучше" как раз лежит в той пачке, которую Он как раз
открывал дьяволу.
      Внезапно я  понял,  что в  зеркально-черном лезвии висящего напротив меча
смутно  просматривается все  помещение.  Разумеется,  я  сфокусировал взгляд на
собственных картах - в обычных условиях я мог видеть только рубашку.
      Огонь,  Вихрь и Лед Жезлов -  Стихия,  средняя Триада;  Руна, Властелин и
Владычица Колец -  Власть,  старшая Триада;  и Весы Черепов, не подходящие ни к
одной из  комбинаций.  Пока что мой расклад лучше, чем у  него, -  но все может
измениться. Причем быстро.
      Дьявол искал в моих глазах отражение своих карт - и не находил ни его, ни
моего к  ним отношения.  Зато я -  или Он?  -  ухитрился уловить искру ярости в
самой глубине его черных глаз.  Поскольку расклад я и так знал, большего мне не
было нужно.
      Противник снес две карты (ими оказались один из  Королей и  Весы Мечей) и
взамен вытащил из колоды две новые.  Контролируй я собственное тело, непременно
бы выругался последними словами:  этот шулер сдал себе две Радужные Карты - те,
которые могут получить любое достоинство и масть по желанию игрока.
      Я  -  вернее,  Он  -  глубоко вздохнул и  в  свою очередь протянул руку к
колоде.  Отложив Весы Черепов и  Стихию Жезлов (?!),  Он тщательно и аккуратно,
словно отмерял последние мгновения своей жизни (в определенном смысле оно так и
было,  только жизнь  была  не  Его,  а  моей),  сдал  четыре карты и  открыл их
противнику.  В  матово-черном  зеркале лезвия  отразились...  Радужная Карта  и
Стихия Колец: Огонь, Вихрь и Лед. Семь Колец последовательно - Царский Поток!
      Клянусь,  дьявол позеленел!  Он  даже не пытался расшифровать собственный
расклад, смирившись с поражением...
      Ссыпав выигрыш в  кошелек,  Он  удалился,  предоставив мне полную свободу
действий.  Первым делом я приказал дьяволу вести корабль к кратчайшему переходу
на  Круг Девятый (раз я  сразу попал со  Второго на Четвертый,  значит,  должен
существовать подобный проход и на более высокие - или низкие - уровни).
      - Извини,  - сказал он, - с Круга Четвертого можно перейти лишь на Пятый.
Зато там есть одно местечко, из которого можно попасть сразу в Круг Восьмой.
      - Давай туда, - кивнул я. - Как оно называется?
      - Ведьмина Гавань.
      Оркулс - Герцог Нюкемский, Хозяин Рокового Замка, господин Волчьего Камня
и Лорд-Соправитель Ведьминой Гавани -  был не в духе,  завидев приближавшийся с
запада корабль-призрак.  Собственно, не в духе он был уже давно, с тех пор, как
четверо  его   лучших  слуг  дезертировали  в   Дрожащие  Подземелья  Плутонии,
прельщенные  радужными  обещаниями  тамошнего  хозяина  -  Хексенского Еретика,
Кватиса. Его непутевого братца и злейшего врага.
      На  носу шхуны вспыхнуло название на  Общем Языке -  "Летучий Готландец".
Герцог подумал было,  что капитан ошибся,  но  тут же вспомнил,  что капитана у
ЭТОГО корабля просто нет. Как и команды.
      Пассажир,  однако, там оказался. Шлюпка высадила его на пристань и тут же
растаяла в  утреннем тумане  вместе  с  кораблем.  Рыжеволосый воин  в  светлой
кольчуге - мифрил?! - и с мечом за спиной.
      Путешественник  огляделся,   засек  ведущую  к  Роковому  Замку  тропу  и
спокойно, едва ли не прогулочным шагом направился туда.
      Как  положено,  перед  ним  вырос охранник -  закованный в  стальные латы
здоровенный детина,  помахивавший "утренней звездой" и длинным мечом.  Охранник
не мог говорить,  да и  не нуждался в  подобном умении.  Одного его вида обычно
хватало,  чтобы  остановить непрошеного гостя;  те  же,  кто  неразумно пытался
пройти дальше, сбрасывались со скалы прямо в пасти вечно голодных пираний.
      Рыжий воин без  труда уклонился от  меча охранника,  одновременно обнажая
собственное оружие.  Оркулс удивленно присвистнул.  Адаманит?  Однако...  ну  и
смертные в  последнее время  пошли!  Участь охранника была  решена:  когда  его
грузное тело  полетело вниз,  в  насыщенную пираньями воду,  герцог  ничуть  не
удивился.
      - Он ищет проход,  Оркулс, - сказала возникшая рядом с ним полуобнаженная
женщина. - Открой его.
      - Это приказ Владычицы? - поинтересовался герцог.
      Тон его был внешне нейтрален, однако женщина напряглась.
      - Это совет, - медленно произнесла она. - Просьба, если хочешь.
      - О, твою просьбу я всегда готов исполнить. Только...
      - Да?
      - Как насчет ответной любезности?
      Женщина стиснула зубы,  не давая отказу прорваться наружу.  Однако тут ей
пришла в голову отличная мысль:
      - А как насчет маленького пари?
      - Хм-м-м... Что ж, можно. Ставки и условия?
      - Моя ставка -  двойная... любезность. Твоя - чистый путь этому страннику
до Круга Восьмого, при условии, что он победит ставленника Кватиса; ты, Оркулс,
окажешься в выигрыше в любом случае.
      Герцог улыбнулся.
      - Проход все равно лежит на территории Еретика,  так что я  охотно помогу
ему туда проникнуть. Согласен, Искательница.
      После того как передо мною появилась Владычица Фрейя собственной персоной
и  изложила условия прохода на  Круг Восьмой,  я  вроде бы  уже  ничему не  мог
удивиться.
      Однако  когда  на  импровизированной арене  возник  мой   противник,  мне
оставалось лишь  изумленно  вытаращить глаза.  Поскольку к  Еретику  Кватису  в
подручные каким-то образом попал Дран Драггор.
      Мертвенно-бледная  физиономия колдуна не  сменила оттенка,  разве  что  в
глазах  стало  меньше  интереса  к  происходящему  вокруг  (откуда  же  таковой
возьмется у  мертвого?);  в  груди  у  неудавшегося Хозяина Храма  Темной  Луны
по-прежнему торчал мой короткий меч.
      - Начинайте!  - нестройным хором выкрикнули Оркулс и Кватис, похожие друг
на друга как две капли воды.
      Дран Драггор взялся за эфес мифрилового меча, выдернул его из своего тела
- как вытаскивают застрявшую в  кольчуге ветку -  и  пошел на  меня,  изображая
что-то  вроде  боевой стойки.  Я  вытащил свой  меч  и  занял защитную позицию,
предлагая ему атаковать.
      Ошибка!  Этот гад просто встал с умным видом в пяти шагах от меня и начал
что-то бубнить.  Он поднял руку -  и в меня полетела огненная стрела.  С трудом
парировав ее мечом,  я двинулся вперед,  но Дран Драггор пустил в ход следующее
заклятье, и его окружила стена синего пламени.
      Рубанул.  Меч  прошел сквозь пламя,  не  причинив ему  никакого вреда.  А
колдун  уже  читал  очередное заклинание.  Времени на  раздумье не  оставалось:
вдохнув поглубже, я поднял меч и с боевым кличем Готланда ринулся сквозь огонь.
Есть!  Я  ничего не  видел,  однако адаманитовый клинок (дар Дран Драггора,  со
злорадной ухмылкой подумал я) поразил цель!
      Пламя угасло.  Обезглавленное тело колдуна по-прежнему стояло на  арене и
не собиралось падать.  Напротив, он поднял короткий меч и нанес удар - неловко,
без воодушевления, но с четкой уверенностью в своей цели. Адаманит столкнулся с
мифрилом и  высек целый сноп  искр.  Одна  из  них  коснулась бледной кожи Дран
Драггора - и лежавшая на песке голова завопила. Да так, что я чуть не оглох.
      Ага!  Отрубив  у  мертвого  колдуна  сжимающую меч  кисть,  я  перехватил
мифриловый клинок в левую руку и чиркнул им по адаманитовому лезвию,  направляя
сноп искр в  противника.  Тот  подался назад,  но  я  только усилил натиск.  На
мертвенно-бледной коже  (а  какой,  собственно,  она  должна быть у  мертвеца?)
расцвели зеленые язвы, растущие прямо на глазах...
      - Победа моя! - воскликнул Оркулс, торжествующе взглянув на соперника.
      - Уговор есть  уговор,  -  вздохнул Кватис,  -  хотя мне  бы  и  хотелось
выторговать у тебя твою... подружку.
      Я осознал,  что речь шла об Искательнице, и недоверчиво посмотрел на нее.
Фрейя явно пропустила эти слова мимо ушей, занятая своим соколиным плащом.
      Вот,  наконец,  она  вставила на  место все  перья и  взлетела в  птичьем
облике.
      "За мной!" - прозвучал ее мысленный голос.
      Я кивнул и, спрятав в ножны оба меча, пошел следом.
      Владычица  описала  пару   кругов  над   подобием  колодца,   обнесенного
аккуратной каменной оградой.
      - Что, прыгать? - спросил я, надеясь на отрицательный ответ.
      Надежды не оправдались.
      Я вздохнул и шагнул в пустоту.
      
      В темноте мелькали разноцветные всполохи и искры,  взад и вперед носились
шипящие огненные ленты;  где-то  вдали гремел гром,  падал на наковальню молот,
звенели отточенные клинки...  Весьма насыщенная жизнь у  тех,  кто тут обитает,
подумалось мне.
      Мерцающие  белые   клинья   очертили  впереди  зубастую  пасть   какой-то
колоссальной твари,  способной за  один раз заглотнуть целую роту.  Я  выхватил
меч, хотя и не очень-то представлял себе, чем он может тут помочь.
      Ан нет,  помог.  Когда зубы сомкнулись за моей спиной, а я ощутил впереди
нечто вещественное,  оба меча завертелись в моих руках подобно крыльям мельницы
в ураган.  И клинки врубились в это нечто, исторгнув из него вопль боли и дурно
пахнущую жидкость.  Прорубаясь сквозь нечисть,  я  продолжал думать о том,  что
впереди ожидает что-то куда худшее...
      Свет и чистый воздух! Какое наслаждение!
      Свет,  правда,  исходил  от  чадящего факела,  а  "чистый воздух" походил
скорее на тот, что выходит из дымовой трубы, но я был доволен и этим.
      Факел был воткнут в  стену,  а стена поддерживала хлипкую лестницу...  на
которой я каким-то образом очутился.  Снизу исходил свет, окрашенный в кровавые
тона,  оттуда же доносился запах серы.  Похоже, спускаться не стоило, так что я
полез наверх.
      Подъем длился почти  час,  и  я  уже  начал  уставать,  но  тут  лестница
закончилась.  На  площадке перед  железной дверью находились два  зверообразных
стража, которые мирно дремали, опершись на зловещего вида алебарды.
      Прекрасно,  пусть спят.  Я тихо скользнул к двери.  Незаперто.  Осторожно
толкнул одну створку, открыл лишь настолько, чтобы просочиться внутрь, и так же
бесшумно закрыл. Вот образцовые стражники - делают свое дело и не мешают другим
делать свое.
      За дверью была широкая каменная лестница, на которой лежал толстый мягкий
ковер.   Идеально.   Ни   одного   стражника  вокруг  и   открытая  дорога  для
продвижения...  куда-то.  Я почти расслабился, однако не настолько, чтобы снять
левую руку с эфеса мифрилового меча.
      Лестница привела меня к следующей двери.  Стражников по-прежнему не было,
но дверь - какая наглость! - оказалась заперта и лишена замков. С этой стороны,
по крайней мере.  Я  закрыл глаза,  пытаясь мысленно нащупать запор,  и  вскоре
преуспел. Однако по-прежнему не понимал, как же он должен отпираться.
      Пришлось применить столь нелюбимый мною метод,  именуемый в Гильдии Воров
"кувалдой в дверь".  Кувалды у меня, конечно, не было, зато имелся адаманитовый
меч, который сломать практически невозможно. Я и рубанул со всей силы. Дверь-то
он рассек и даже разрубил запор.  Пинком я распахнул двери -  и тут же оказался
лицом к  лицу с ордой враждебно настроенных демонических существ,  облаченных в
пластинчатые латы и размахивающих изогнутыми клинками.
      Отскочив назад,  я выхватил второй меч и принял боевую стойку.  С жуткими
воплями стражники бросились на меня, и бой превратился в мешанину стали, криков
и крови...
      - "Тигр в  Огненном Кольце" хорош,  если  есть  время и  пространство для
маневра, - говорил Янг-Цзе.
      По его слову восемь младших учеников атаковали, а мастер мгновенно возник
в восьми местах сразу и, уложив их на пол, продолжил свою лекцию:
      - Когда бой идет в галерее или коридоре,  лучше пользоваться серией "Тигр
в Ущелье".
      И  Янг-Цзе,  не  меняя темпа речи,  поверг на  пол  еще пятерых учеников,
изображавших теснящихся между  стенками стражников.  Учитель  прошел  обратно в
центр зала и объяснил каждое движение.
      - Если отсутствует свобода движений -  низкий потолок или что-то в том же
духе, - стоит опробовать стиль "Тигр в Клетке".
      Он  показал:  ни  одно  движение  не  выходило  за  край  незримой  сферы
шестифутового радиуса, и ни один из шестов, которыми усердно орудовали ученики,
не задел мастера.
      - Однако в  том  случае,  когда противники просто стараются задавить тебя
массой,  не  утруждая себя понятиями боевого искусства,  с  ними может бороться
лишь "Тигр в Логове".
      Янг-Цзе  сделал одно неуловимое движение -  и  шесть учеников полетели во
все стороны, отброшенные могучей лапой Тигра.
      Уроки  вспомнились  вовремя.   Разметав  первые  ряды  врагов,   я  начал
планомерно теснить их назад,  не обращая внимания на ту интересную деталь,  что
их было много, а я - один. Они, похоже, также не оценили эту странность, будучи
всецело поглощенными спасением собственных шкур.
      Я прошел в распахнутые двери - и передо мной открылся Город.
      Обрывки  древних  легенд  и  невнятных пророчеств,  которые я  никогда не
воспринимал всерьез,  сошлись воедино.  И  моя  своенравная  память  подбросила
название -  Город Зверя. Город, над которым зловеще мерцали семь красных колец,
превышал по размерам десяток, если не сотню обычных. Сколько тысяч - миллионов?
- обитателей  было  у   него;   сколько  поникших  душ  переварили  за  века  -
тысячелетия? эпохи? - его железные печи; сколько героев приходили сюда с жаждой
мести в сердце и гибли в неравной схватке с кошмарами Города...
      Приди и узнай, сказал Зверь. И пойми.
      И я пошел.
      Улицы убегали у меня из-под ног,  стремясь отбросить,  расплющить о стену
ближайшего здания;  переулки раскрывали свои  черные пасти,  стремясь поглотить
дерзкого  смертного;   воздух   пытался  обратиться  внутри   моих   легких   в
расплавленный свинец, лишь бы остановить...
      Я  стиснул зубы и крепче сжал рукоять меча.  Если меня хотят остановить -
значит,  боятся!  Раз  боятся  -  значит,  есть, от чего! И  не  будь  я  Йохан
Неукротимый, если уступлю сейчас, пройдя столько испытаний до того!
      Скрутив одного из  встречных бесов,  я  выяснил у  него,  где  обретается
Зверь.  Он был жутко напуган -  нет,  не мною,  а перспективой встречи с главой
Круга Восьмого - и дал настолько подробные указания, что я оставил его в живых.
Мне быстро удалось добраться до  нужного места,  которое я  искал бы черт знает
сколько. Это был... зверинец. Да уж, сюда бы я зашел в последнюю очередь. Вот и
пойми логику этих Владык Ада.
      В самой дальней клетке сидел Зверь.
      - Ты быстро справился, - заметил он. - Что ж, открывай дверь и приступим.
      - Где проход на Девятый? - задал я вопрос.
      - Позади меня,  разумеется.  -  Зверь кивнул на крошечную дверцу в задней
стене клетки. - Я в нее не пройду, но ты сможешь.
      - А что там, тебе известно?
      - Конечно.  Я  одолел того  Зверя,  который был  здесь  до  меня,  однако
проиграл в последней дуэли и вынужден был занять его место.  Ничего, это еще не
худший вариант. Вандердекен, например, наказан куда более серьезно.
      - Вандердекен? [Вандердекен - капитан "Летучего голландца"].
      - Неважно. Вперед, варвар!
      - Говорят,  - доверительно шепнул я, отпирая клетку, - мифриловым клинком
можно снять некоторые заклятья.
      Глаза Зверя хитро блеснули.
      - Попробуй,  -  проревел он,  опустившись на все четыре лапы и  ринувшись
вперед.
      Я перемахнул через него -  как и подобает Тигру - и скользнул к указанной
двери. Задержавшись ровно настолько, чтобы махнуть рукой на прощание.
      - Поздравляю, - сказал кто-то, когда я переступил порог.
      Передо  мной  оказалась  черная  корона,  лежавшая  на  покрытой  изящной
вышивкой бархатной подушке.  В нескольких шагах стоял огромный трон, на котором
восседал... Загзагель. Вряд ли найдется другой дьявол с крестообразным шрамом в
известном месте...
      - Я мог бы убить тебя задолго до этого,  -  проговорил дьявол,  -  но так
даже интереснее. Ты помог мне покорить большую часть собственного мира.
      - ?..
      - Я знаю, что ты этого не понимаешь. Что ж, смотри.
      Передо мною возникло черное зеркало. И я увидел...
      ...как легионы орков и  близзетов,  объединенные с хлынувшими через Врата
ордами  демонов,  атакуют  Турракан,  сминают  Фейр  и  планомерно, по  одному,
уничтожают суда  Эйниранде.  Затем стаи Стервятника,  каким-то  чудом преодолев
море, обрушились на Турракан с юга, прошли сквозь него и серой, зубастой волной
хлынули в Готланд...
      - Ложь.  -  Мой голос был ровным и  спокойным,  будто речь шла вовсе не о
событиях подобного рода.  -  Показать можно все что угодно -  особенно в  Твоем
зеркале.  Если бы  ад  мог покорить Арканмирр таким образом,  вы  бы  давно это
сделали.
      - Так ведь именно ТЫ был ключом,  -  оскалился Загзагель.  -  Кроме того,
тебе все время помогала сама Фрейя -  ее  за  такое похвальное рвение удостоили
места близ Черного Трона.  Ведь Искательница никогда не обращалась к  Свету,  и
даже ее кратковременное пребывание в Нижнем Мире так легко было использовать...
      - Зато  к  Свету  обращался я.  -  С  этими  словами я  потянул из  ножен
мифриловый клинок. - Узнаешь?
      Надпись на лезвии вспыхнула,  и дьявол вынужден был зажмуриться. Не теряя
времени, я всадил меч в черную поверхность зеркала. Оно с жутким треском начало
распадаться на куски.
      - Ты же разрушаешь собственный мир, болван!
      - Это - также ложь, - холодно проговорил я, отчаянно надеясь, что так оно
и есть. - А теперь - что по поводу этой короны?
      - Она твоя по праву, - ответил Загзагель.
      - Чудесно. Никогда не был Носителем Венца.
      Я протянул руки к короне и возложил ее себе на голову.
      И понял все.
      Показанное черным зеркалом было правдой.  Однако не той правдой,  которую
нельзя изменить.  При желании я мог бы сейчас отправиться в недалекое прошлое и
отдать демонам совершенно иные приказы...
      Но зачем? К чему предотвращать неизбежное?..
      Мысли  путались.  Усталость обрушилась на  меня  подобно долго копившейся
лавине -  я ведь не спал уже более трех суток.  Ноги подгибались сами, даже без
вмешательства Загзагеля, который медленно начал подниматься с трона.
      - Знаешь,  -  доверительным тоном сообщил он, - Черный Венец мог получить
только смертный,  кто-то вроде тебя.  Но зато снять его с твоего хладного трупа
дозволено любому - и лучше это буду я!
      И  тут бок о  бок со  мною оказался Он.  У  меня осталась корона,  Он  же
получил доспехи и оружие. В Его руках тускло блеснул адаманитовый клинок.
      - Ты хотел заставить нас сражаться?  - осведомился Он. - Извини, но этого
не будет. А сейчас изволь прекратить вторжение.
      - Это почему? - Загзагель простер руку для вызова чар.
      - Alyewn er sa'vee IEN!!! Потому что так сказал Я!!!
      Исходивший из  Его уст голос говорил не на Общем,  однако я  понял каждое
слово.  Понял и  дьявол,  отброшенный на несколько шагов назад,  словно в  него
метнули разряд грома.
      - Это покроет накладные расходы,  - на том же языке произнес Он, отцепляя
свой (мой!)  кошелек и  бросая его  Загзагелю тем  же  движением,  каким подают
милостыню нищему.  -  Еще  услышу слово поперек -  и  на  тебе поставят крест в
прямом смысле этого слова. Уловил?
      О, он уловил! Дьявол побелел от ужаса и опустился на колени.
      - Айе,  повелитель,  -  сказал Загзагель и удалился. Кошелек, разумеется,
дьявол прихватил с собой.
      Он поднял меч передо мною, перевернув его эфесом вверх.
      - Amen. [Аминь, конец (лат.)].
      Венец Ада взорвался тысячью осколков.
      От боли я потерял сознание.

      Эпилог
      
      Он  поднял  на  руки  обмякшее тело  и,  тихо  произнеся нужную  формулу,
перенесся к  Вратам  Храма  Темной  Луны.  Запечатав их  и  всадив в  то  место
адаманитовый меч  по  самую рукоять,  Он  предотвратил дальнейшее использование
этой двери.
      Он  вызвал Духа Темной Луны и  передал ему  несколько приказов.  Те  были
мгновенно исполнены, но Он не торопился с дальнейшими.
      Некоторое время  Он  смотрел на  Ключ,  извлеченный из-за  пояса молодого
варвара,  с  которым Его  долго связывала нить Судьбы.  Затем осторожно спрятал
Ключ на место,  вынул мифриловый клинок - и, зная о наказании за свой поступок,
перерезал эту нить.
      Он  был  готов  к  жуткой  боли  -  и  только  поэтому пробыл в  сознании
достаточно долго, чтобы произнести последнее заклинание, отправив новоявленного
готландского Героя,  Йохана  Неукротимого,  на  Светлую  Сторону Арканмирра,  к
подножию Соколиного Гнезда.  Затем Он  мешком осел  наземь -  и  благословенное
Забвение, которого Он столь долго ждал, сомкнулось над Ним. Имя Его было смыто,
как и вся предыдущая жизнь. Чего Он и добивался.
      Теперь Он мог насладиться покоем - бремя судеб и могущество перешло к Его
созданию, считавшему себя человеком...
      КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ

      Да слышат меня все, кто должен слышать!
      Высохнут реки  слез и  смолкнут стенания плачущих,  войдут в  берега реки
крови и угаснет пламя ненависти!
      Ибо  пришел  новый  Герой!  Ибо  уничтожена власть  Преисподней,  потерял
Владыка Ада свой Черный Венец! Ибо Тьма отступила к Истоку, а Свет получил урок
смирения и не превозносит свои победы!
      Ибо осознали Властители, что даже Судьбу делают руки смертных!
      И настал черед самим смертным понять это!
      Dixi. [Я сказал (лат.)].

      
      Книга вторая
      
      ПОДВЕСТИ ИТОГИ
      Ни одна легенда не может сравниться с  действительностью.  Ни по красоте,
ни по трагичности... ни по правдоподобию.
      Порою происходит то, что ни один сказитель не решается описать в легенде,
боясь осмеяния.  И бардам, и менестрелям, и сказочникам дозволено уклоняться от
Истины  в  пользу художественной формы  своего творения,  но  уклонение сие  не
должно выглядеть совсем уж невероятным.  Это и является основной причиной того,
что большинство древних преданий о многом умалчивают.
      Ведь Невероятное происходит - и куда чаще, чем кажется.
      И многие отрицают это,  ибо боятся поверить собственным глазам. В том нет
их вины. Но нет и заслуги.
      Многие отрицают Невозможное.  Многие,  однако не все.  В противном случае
Невозможное действительно стало бы  Нереальным,  окончательно отойдя в  область
вымысла и фантазии...

      Пролог
      Мир приходил в себя.
      Тяжелы были цепи Преисподней,  крепки старые связи с Бездной. Но они были
разорваны -  и теперь, впервые за многие тысячелетия, Арканмирр получил надежду
на освобождение.
      Игра Четырнадцати Властителей вышла из-под контроля.
      Нарушены были также правила иной Игры,  Фигурами в  которой являлись сами
Властители, а Доской - две стороны Арканмирра.
      Игроки,  не  веря собственным ощущениям и  расчетам,  смотрели на ожившую
Игру,    в   которой   Пешки   презирали   установленные   рамки   и   обретали
самостоятельность.
      И  только некоторые из Четырнадцати Властителей начали понимать,  что ход
Игры зависит теперь не от них и не от вышестоящих Мастеров, Лордов Высших Сфер.
Но  и  они не понимали всего.  Потому что даже слабейшие из них не были рождены
простыми смертными.
      Мир приходил в себя.  Разрушенный в битвах Властителей,  выжженный адским
пламенем,    проклятый   богами,   забытый   Лордами   Сфер   -   он   медленно
восстанавливался, открывая все новые грани своей непредсказуемой судьбы...

      1. Источник Предвидения

      То, что я сообщил тебе ранее, было 
      правдой - с определенной точки зрения.
      (Оби-Ван Кеноби)
      Я открыл глаза.
      Небо надо мною  было бледно-голубым, с тонкими прожилками облаков. Воздух
был чист и свеж, но почему-то очень холоден.
      Я пошевелился - и был приятно удивлен тем фактом, что мои движения ничего
не сковывало.  Исчезла и  боль,  мучившая меня в  долгих кошмарах,  которые уже
почти рассеялись.
      Я встал на ноги. И тут же понял, почему тут было так холодно.
      Просто я находился на вершине столь высокой горы, что покрывавший ее снег
не таял даже жарким летом. Насколько мне помнилось, в Готланде таких пиков было
всего два -  Небесная Наковальня и  Соколиное Гнездо,  да еще таинственные Горы
Имира где-то на безлюдной границе Ледяной Стены...
      Конечно, я вовсе не был уверен, что нахожусь именно в Готланде.
      И,  коль  уж  на  то  пошло,  это  вообще мог  быть не  Арканмирр.  После
пережитого в Преисподней я бы этому не удивился.
      Оглядев себя,  я с удовлетворением обнаружил,  что подаренная мне в Фейре
мифриловая броня все еще на месте,  а  на поясе висят ножны с коротким мечом из
того же металла.  Превосходно. Это оружие останется самым действенным средством
в любом мире, если оно сработало даже в аду.
      Однако,  решил  я,  доспехи -  далеко не  самая лучшая защита от  холода.
Следовало бы найти укрытие потеплее.  Или убраться отсюда - но опять-таки туда,
где можно согреться...
      Только не в Преисподнюю! Там я уже побывал.
      Осторожно  пробираясь меж  заледеневших скал,  я  начал  спускаться вниз.
Альпинист из  меня,  конечно,  лучший,  чем моряк,  но  до совершенства в  этой
профессии мне  было далеко,  это я  сознавал.  Точно -  через несколько шагов я
оступился, потерял равновесие и полетел вниз.
      Удача все-таки не совсем оставила меня.  Пролетев футов сорок, я совершил
мягкую посадку в огромный сугроб.  Выкарабкавшись,  я обнаружил,  что невдалеке
находится какая-то тропинка. Неужели здесь кто-то живет? Впрочем, тем лучше для
меня.
      Тропинка закончилась у маленького деревянного домика.  Не желая проявлять
неучтивость,  я  постучал.  Ответа не  последовало,  так  что я  счел возможным
проследовать внутрь, что и сделал.
      Стоило мне  закрыть дверь,  как  в  камине вспыхнуло пламя -  словно само
собой,  без чьего-либо вмешательства!  Быстрый осмотр помещения показал,  что в
домике никого нет.  Ничего ценного в  обеих  комнатах также  не  обнаружилось -
единственным  предметом  роскоши  было   большое  овальное  зеркало,   намертво
врезанное в стену.
      "Где-то  я  уже  видел  такое,  -  подумал  я,  подходя к  зеркалу.  -  В
точности... даже чеканка на оправе была той же самой".
      В   памяти   всплыла   Цитадель,    парящая   над   Миробаном,   столицей
половинчиков... и покойный Ло Пан, который сидел как раз под таким зеркалом.
      Сообразив, ЧТО находится передо мною, я бросился было прочь. Но не успел.
В  глубинах металлического стекла  возникло зеленое  сияние,  которое мгновенно
окружило меня,  связав крепкими путами. Да, в такой переплет я не попадал с тех
пор, как забрался в секретные коридоры Гильдии Алхимиков в Утике...
      Дверь распахнулась. На пороге стояла Фрейя.
      Не  то  чтобы я  был  очень уж  удивлен.  Зато в  отношении Владычицы это
оказалось как  нельзя более справедливым.  В  первый и  последний раз  я  видел
Искательницу в столь ошеломленном состоянии.
      - Ну что ж,  Йохан,  -  наконец сказала она,  небрежным жестом освобождая
меня от парализующих чар, - рассказывай.
      С недавних пор Властители начали замечать, что их силы встречают странное
сопротивление.  Формулы,  ранее  срабатывавшие безотказно,  теперь  приходилось
буквально проталкивать сквозь  покров мельчайших,  но  действенных ввиду  своей
вездесущности помех.
      Первой это обнаружила Шари,  всегда начинавшая день с  вызова Малого Духа
для получения  отчета о дне минувшем.  Придти-то Дух пришел -  однако не совсем
тот,  кого  она  вызывала...  Владычица Близзарда была вынуждена затопить целый
остров, только чтобы Дух не вырвался на волю и не покончил с нею.
      Конечно,  Вызывающая оставила  это  сомнительного достоинства знание  при
себе,  и следующим в своеобразную ловушку угодил Стервятник. Преобразившись, по
своему обыкновению, в волка, он напрочь забыл заклинание обратного превращения,
и  только  совместные  усилия  полунатасканных учеников-Трансформаторов вернули
Властителю Квейста человеческое тело.
      Узнав о  несчастье соседа,  Огнетворец смеялся до упаду.  За что вскоре и
поплатился: когда он подымал очередной вулкан в Море Потерянных Душ, этот самый
вулкан  чуть  не  поглотил  его  собственную  душу.  Таурон  спасся  по  чистой
случайности, однако в бурлящем котле погибли два его любимца Огнекрылых...
      В общем, досталось каждому. И это был только первый удар.
      В дальнейшем,  прежде чем начать действовать, Властители всегда принимали
особые меры предосторожности.  И  не  напрасно;  некоторые из магических формул
словно  нарочно  конфликтовали  с   их   мыслями  и   языком,   стремясь  сбить
произносящего их,  -  что  случается  в  подобных  ситуациях,  известно  любому
начинающему колдуну. Причем не было обнаружено даже следа того, кто это делал.
      Возникли предположения,  что это -  следствие изменений в природной среде
Арканмирра после знаменитой битвы с силами Преисподней.  Однако исследования не
выявили никаких отличий, которые могли бы повлечь за собой подобные эффекты.
      Теперь  Игра  превратилась в  подлинную  борьбу  за  выживание.  Каковой,
возможно,  ее  изначально и  задумали Лорды  Высших  Сфер,  вынося  один  общий
приговор Четырнадцати Мятежникам...
      - Двадцать семь лет?!!
      - Даже немного больше,  Йохан, - сказала Фрейя. - Тебя заставили покинуть
Храм Темной Луны в...  - Тут Искательница прищурилась: - А, вот оно в чем дело!
Ровно десять тысяч дней назад.
      А хоть сто тысяч - с математикой у меня всегда были нелады.
      - И  мир за  это время изменился,  -  продолжила Владычица.  -  Соколиная
Равнина,  например,  до сих пор покрыта коркой спекшейся крови,  и эту корку не
могут пробить самые острые плуги... Следы битв с демонами останутся еще очень и
очень надолго.
      Я  молча кивнул,  не зная,  каких слов ожидает от меня Искательница.  Мир
изменился? По моему глубокому убеждению, он никогда и не стоял на месте...
      - Для тебя у меня есть небольшое дело,  - произнесла Фрейя, когда поняла,
что я не собираюсь отвечать.
      При  словах  "небольшое дело"  мне  тут  же  вспомнился ухмыляющийся Дран
Драггор. Мысленно передернув плечами, я проворчал:
      - И что же это за дело?
      - Оно связано с твоим посвящением в Герои.
      Проклятье!  Она знала,  что тут отказа не может быть. Мне оставалось лишь
состроить донельзя довольную и слегка удивленную физиономию,  что я и проделал,
стараясь не переиграть.
      - Есть несколько мест,  в  которых можно произвести ритуал Посвящения,  -
объяснила Владычица.  -  Однако для каждого смертного существует только одно из
них,  остальных он  просто не  заметит.  Тебе  придется посетить каждое,  чтобы
сделать  единственно возможный  выбор.  Эти  места  разбросаны по  всему  миру,
некоторые расположены на Темной Стороне. Поход может занять не один год...
      - Минуточку,  -  поражаясь собственной наглости,  я жестом прервал ее.  -
Есть ведь гораздо более простой метод выбора.
      Фрейя удивленно посмотрела на меня, а я пояснил:
      - Можно выбрать одно из  имен.  Оно наверняка окажется названием искомого
места, коль скоро мой выбор - единственно возможный.
      Искательница покачала головой:
      - Странные идеи. Впрочем, если хочешь, можно устроить и так.
      - Здесь есть колода карт?
      Владычица улыбнулась:
      - Это уже ближе. Возможно, ты и прав.
      На  ее  ладони  материализовалась колода.  Повинуясь  легчайшим  касаниям
пальцев Фрейи,  карты  замелькали в  воздухе.  Я  восхитился не  ее  волшебному
искусству (в конце концов, она же Владычица!); такая скорость работы говорила о
мастерстве другого плана,  такого,  каким обладает профессиональный игрок.  Или
шулер, но сию мысль я опять-таки оставил при себе.
      - Выбирай, - наконец произнесла она.
      Я  сдвинул  колоду  и  открыл  верхнюю  карту.   Рисунок  изображал  чашу
червонного золота, в которой лежала ледяная пирамидка.
      - Хм-м-м...  Интересно,  -  прищурилась Искательница.  -  Лед Чаш.  Это в
точности соответствует Источнику Предвидения, что лежит за Ледяной Стеной. Этот
Источник охраняет Ледяной Гигант  весьма мрачного и  крутого нрава;  последний,
кто пользовался этим Источником,  заплатил собственным глазом [намек на Одина].
Как, не передумал?
      - А как туда добраться? Ледяная Стена слишком велика...
      - Начало тропы я тебе покажу. Но в те края пойдешь сам.
      - Я и не надеялся, что ты составишь мне компанию.
      Фрейя восхищенно покачала головой:
      - Твоя наглость заслуживает особого...  поощрения. После Источника - если
выживешь, конечно, - свяжись со мной.
      Я кивнул. Там посмотрим...
      Владычица сплела  пальцы,  окружая меня  спиралью лазурного света.  Когда
сияние померкло, я обнаружил себя стоящим на краю пропасти неимоверной глубины.
      Вернее,  не пропасти,  а стены.  И не глубины,  а высоты.  Впрочем, какая
разница, падаешь ли со стены или в пропасть - лететь столько же, да и результат
не менее плачевный.
      Я посмотрел на север,  в тот угрюмый край, который, согласно некоторым из
древних саг,  породил наших  предков.  Именно оттуда многие века  назад  пришли
племена рыжеволосых варваров, облаченных в медвежьи шкуры...
      "И Ад следовал за ними".
      Полузабытые слова  обрели  здесь  иное  звучание.  Возвращаясь к  истокам
своего народа, я также изменялся. Не внешне - внутренне.
      Нас,  готландцев,  многие называли варварами.  Видели бы они меня теперь!
Оставив на гребне Ледяной Стены меч и  доспехи,  я  закутался в  приготовленную
неподалеку шкуру  белого  медведя,  подобрал  лежавшие  под  ней  копье  и  нож
(выкованные,  как и положено старинному оружию, из бронзы) - и пошел туда, куда
вел зов крови.
      Снег  и  лед,  озаренные  радужными  вспышками  полярного сияния,  играли
невообразимыми красками.  Солнца в этом краю, похоже, не знали вовсе, но особой
нужды в нем не было.  Вечная ночь Севера была достаточно светлой,  чтобы видеть
путь,  врагов и  награду для победителя -  а  разве может солнечный луч открыть
глазам больше?
      Две  черные птицы,  похожие на  воронов,  описали у  меня над головой три
круга.  Я  поднял копье и,  клянусь,  увидел,  что  обе птицы ехидно улыбаются,
сверкая бусинками глаз!  Слева и справа бледными тенями к моим ногам скользнули
два огромных волка.  Оружие снова взлетело и едва не выпало из моих рук,  когда
волк  слева состроил ту  же  самую мину,  а  волк  справа оскалился и  наклонил
голову.
      Вот так,  сопровождаемый воронами и волками, я шел к Источнику. [У Одина,
по легендам,  были постоянные спутники:  вороны Хугин-Разум и  Мунин-Память,  и
волки Фрекки-Алчный и Гери-Жадный].
      Великан погрузил в  ручей  мозолистые ладони,  набрал  в  горсть  воды  и
плеснул  себе  в  лицо.  Последствия вчерашней пирушки  исчезли,  не  оставив и
воспоминаний.
      Тихий звук нарушил вечно царившую в долине тишину. Великан поднял глаза и
отступил назад, протянув руку за железной палицей.
      Одна из черных птиц громко каркнула.
      - А  как же,  Мунин,  помню,  -  прогрохотал Мимир.  -  Однако он не твой
хозяин.
      Тут коротко рявкнул волк.
      - Фрекки, это излишне, - сказал великан. - Пускай говорит сам.
      Человек в  медвежьей шкуре,  столь не похожий на того,  кто приходил сюда
последним, приветственно наклонил голову:
      - Здрав будь, хозяин. Не дозволишь ли испить воды? Притомился я в пути, а
в твоей долине так притягательно журчит ручей.
      Мимир усмехнулся и ответил на том же архаичном диалекте:
      - Здрав и ты будь,  путник. Отдохни с дороги, коль желаешь; что до глотка
воды, то знай: имеет он свою цену, и не всякий захочет платить ее.
      - Действительно  ли  Один-Скиталец,  испив  из  Источника  сего,  лишился
правого глаза?
      - Правда твоя. Помню, молвил он тогда: мудрый одним глазом увидит больше,
чем глупец двумя.
      - И обретет мудрость всяк, кто выпьет этой воды?
      - Ищущий обретет то,  что ищет, - важно изрек Мимир, наслаждаясь беседой.
Интересно,  подумал  он,  как  воспринимают подобные  игры  в  словеса  простые
смертные? Помнится, все Асы [Aesir (сканд.) - боги] просто выходили из себя...
      Человек, однако, лишь ухмыльнулся и сменил тон:
      - Цена, как известно, зависит не от продавца, а от товара и покупателя.
      - Цену назначает торговец, - возразил великан.
      - А платит покупатель. И всякий товар имеет свою цену.
      - Иной раз глоток воды не имеет цены.
      - Например,  в  пустыне,  -  согласился человек.  -  Но то -  не свойство
товара,  а  лишь сочетание обстоятельств.  Иной раз простой камень может стоить
дороже золотой горы.
      - Так бывает. Не часто, но бывает. Как знать, не находишься ли и ты сам в
том же  положении...  Впрочем,  сие несложно определить.  Итак,  что же  ищет в
Источнике потомок Аска  и  Эмблы?  [Аск-Ясень  и  Эмбла-Ольха  -  первые  люди,
сотворенные Асами].
      Когда расклад неизвестен -  блефуй.  Так говорил старый шулер из Данцига,
когда учил меня играть в покер.
      Эй,  минутку!  Ведь любую вещь можно достать различными путями!  А  самый
легкий из этих путей изучают в Гильдии Воров...
      Какое-то мгновение я  обдумывал возможности кражи мудрости,  потом понял,
что  тут  нужен талант немного выше моего.  Ладно,  тогда придется опираться на
удачу.
      - Ищу товар достойной цены, - сказал я.
      - Ты его нашел, - сообщил великан. - Готов платить?
      - Я предлагаю иное решение. Как насчет пари?
      У великана отвисла челюсть.
      - И... что ты намерен поставить?
      - Ты знаешь обе ставки.  Выигрываю я  -  ты даешь мне пройти к Источнику;
выигрываешь ты - получаешь плату и не пропускаешь меня.
      - Плату требую не я!  Сам Источник взимает ее.  Я - Страж Источника, а не
его Владыка.
      - Не Источник потребовал у Одина глаз, а ты. Ну что, играешь?
      Великан что-то проворчал:
      - Что еще за  игры?  Какие-нибудь новомодные штуковины...  И  куда только
катится этот мир?
      - В Бездну, - ответил я.
      Исполин с рычанием поднял железную палицу.
      - Еще  раз  произнесешь это  слово -  и  твою голову придется отдирать от
твоих сапог!
      Я направил острие копья в живот великана.
      - Еще один такой жест - и я посмотрю, какого цвета у тебя потроха!
      Мимир с  ревом обрушил палицу мне на голову.  Точнее,  в то место,  где я
только что  находился;  мне  вовсе не  улыбалось проверять,  что прочнее -  моя
голова или его палица.
      Бронзовый  наконечник  копья  пронзил  ногу   великана,   попав  точно  в
сухожилие.  Падая на  колено,  Мимир снова взмахнул палицей.  Результат был уже
лучшим: ему удалось сорвать с моих плеч медвежью шкуру. Зато я, вырвав копье из
раны,  нанес выпад под  ребра великана.  Острие с  трудом пронзило слой  мышц и
застряло.
      Исполин  махнул  кулаком,  и  мне  пришлось  выполнить  обратное  сальто,
уклоняясь  одновременно  и  от  просвистевшей  рядом  палицы.  Нащупав  нож,  я
перехватил его острием вверх и метнулся к противнику, переходя в ближний бой.
      Удар -  и тяжелый клинок вошел в пах.  Мимир взвыл, перегнувшись пополам;
поскольку он  и  так стоял на  колене,  его голова наклонилась к  земле слишком
близко.  Я  не  мог не  воспользоваться удобной ситуацией и  вбил нож по  самую
рукоять в  горло  исполина,  разорвав сонную артерию.  Кровь залила мне  глаза,
однако я  успел  отскочить подальше,  чтобы умирающий великан не  придавил меня
своей тушей.
      Отскакивать вслепую,  признаться,  крайне неудобно.  Я оступился и упал в
ручей.  Могло произойти и худшее, скажете вы, и будете правы. Да только немного
найдется ощущений, сравнимых с теми, что я пережил внутри Источника...
      Вода этого ручья исцеляла - и приносила смерть, подобная сильнейшему яду.
Одна ее капля могла поднять на ноги мертвеца,  а  могла и  растворить рыцарский
панцирь. Все зависело от прихоти самого Источника - так, по крайней мере, понял
я.
      Мягкие,  успокаивающие  волны  Источника  пробуждали  память  о  прошлом,
прочищали мысли о  настоящем и давали возможность заглянуть в будущее.  Иногда.
Но они же погружали разум в черный омут забвения и безумия,  заставляя позабыть
самого себя.
      Соединяя  несоединимое,  Источник окружил меня -  снаружи и  изнутри -  и
проник во все уголки души и тела. А в моей голове зазвучали странные слова:
      Пусть музыка забытых рун позволит вам пройти
      По нашим стершимся следам на Ледяном Пути!
      
      Знак подан. Хеймдалль в руки взял свой вещий Гьяллархорн,
      И прозвучал его призыв, вещая волю Норн:
      "На Рагнарок! Пришел наш час, Асгарда сыновья!
      Из Бездны вытащим мы Хель на острие копья!"
      
      На поле ратном поднялись шесть вражеских знамен:
      На них зловещий символ - Рок - угрюмо отражен,
      Ведут орду гигантов Сурт, Хель и ее Пес Гарм;
      Изменник Локи, бывший Ас, удерживает фланг;
      Змея Мидгард, своим хвостом весь океан подняв,
      Из Бездны черной адский шторм наслала на Асгард;
      А Фенрис-Волк пошел в обход, чтоб с тыла подойти
      К богам - и в нужный час удар смертельный нанести...
      Они идут. За их спиной мир погружался в мрак.
      Когда златой Асгард падет, мир будет в их руках!
      
      Врата Вальхаллы отворив, с дружиною своей
      На битву Один вышел. Все - герои прежних дней,
      И каждый стоил в битве ста иль тысячи бойцов,
      Теперь их долгий путь к концу заветному пришел.
      На правом фланге свой штандарт поднял могучий Тор,
      И Мьолльнир молнии бросал во вражеский шатер.
      С отцом шел рядом стройный Улль, который мог стрелой
      За сотню миль отрезать часть крыла пчелы лесной...
      Был левый фланг у Асов мал, но только лишь числом,
      На вид там был всего один валькирий эскадрон
      Под флагом Фрейи; служит ей Любовь, а не Война -
      Но в Рагнароке силам всем одна судьба дана...
      
      Ломая панцирь льдов, идет корабль Скидбландир,
      И вымпел Фрейра на ветру полощется. За ним
      Плывут драккары, чтоб на бой ко времени поспеть
      И с моря высадиться в тыл к гигантам. "Но, отец, -
      Фрейр Ньорду тихо говорит, - как мы сквозь шторм пройдем?
      Его исток - сам ад..." Но Ньорд взмахнул своим мечом -
      И ветер проложил тропу сквозь стену из воды...
      Флот в Мусспельхейм пришел. Костры сложились в знак беды.
      Владыка Сурт воздел клинок, пылающий в ночи,
      И вызов Фрейру прокричал. Скрестились их мечи...
      
      На Асов воинство взирал Волк Фенрис. В этот миг
      Он знал, что - хоть он и силен - ему всех не убить,
      Да только главный враг - он здесь, накрыть одним прыжком
      Его мог Фенрис. Только путь закроет легион.
      Вальхаллы славные сыны... Когда-то их поход
      Мог в прах повергнуть города, сместить края миров -
      Однако многие года в пирах проведены,
      И сила их теперь не та. Герои - не важны
      Для битвы. Только Гунгнир! Без копья и Один слаб,
      Подобно смертному... И смерть его сведет во мрак!
      Волк прыгнул. Будучи пронзен десятками клинков,
      Он дотянулся и - сомкнул ряды своих клыков
      На шее старого врага... Мучителя копье
      Сломалось, вбив в его живот златое острие...
      
      Обрушился на левый фланг Гарм с воинством своим,
      Тесня валькирий, чтоб открыть Бифрост - и путь из Тьмы:
      Тогда помогут те, кого в аду укрыла Хель,
      Те, кто хотят остановить святую карусель.
      Однако был отброшен Пес - со множеством потерь,
      И закричал надсадно он, как разъяренный зверь.
      Пожрав останки павших, Гарм свой нрав восстановил,
      Но не решался нападать. Вот тут-то бог войны,
      Тир-Однорукий, углядел возможность нанести
      Удар по построеньям Хель и в прах ее смести.
      Узрев опасность, Гарм презрел первоначальный план
      И мать спасать помчался. Тир, однако, не зевал
      И половину войска Хель успел разбить, пока
      Не ощутила боль его отнятая рука.
      Он обернулся. Это Гарм, роняя сгустки мглы,
      К нему летел. Секиры свист - и оба смерть нашли...
      
      Под рев сраженья вышел Тор на битву со Змеей,
      Швыряя молнии и гром в глубокий зев ее.
      Сплелись металл и чешуя, кольчуга и клыки,
      Но смертоносный яд решил исход немой борьбы.
      И молот огорченно пал на землю. Умер Тор,
      Змея, торжественно шипя, свой ядовитый взор
      К отцу перевела. Салют ей Локи подарил -
      Не всякий властен изменить вердиктам Высших Сил...
      Старуха Хель свою орду восставших мертвецов
      Приберегала, коль еще неясен битвы ход.
      Да, Асов вожаки мертвы; и Фенрис пал, и Гарм,
      Но где же Сурт? Или ему и Фрейр не по зубам?..
      
      Собрав остатки армий, Улль пробился на восток,
      И Хеймдаллю там одолеть гигантов он помог,
      Затем к Бифросту повели они свои войска
      Вдвоем. Там Фрейя подняла валькирий в небеса
      И обеспечила отход. Но не Асгард их ждал,
      Ведь Рагнарок не завершен, а Иггдрасиль не пал...
      Я не успел еще сообразить,  что значит вся эта поэтическая галиматья, как
перед моим внутренним взором предстала новая картина -  и  тут уже открылись не
только непосредственные действия,  но и  все мысли участников вселенской пьесы,
которых я мгновенно узнал, хотя воочию впервые видел многих из них...
      
      - Мы проиграли,  -  хмуро сказал Фрейр.  -  Мы сделали все возможное -  и
потерпели поражение.  Я видел,  как Хель поразила Видара, а Змея расправилась с
сыновьями Тора.
      - А  я  видел,  как Локи убил Фригг,  как пали Скади и  Идун,  -  добавил
Хеймдалль. - Даже если нам удастся выжить...
      - Я не желаю жизни такой ценой!  -  взорвался Улль.  - Они нарушили слово
Норн [Норны-пророчицы во всеуслышанье провозглашали волю Судьбы-Вирд], разве не
так? Если и это сойдет им с рук...
      Невысказанное окончание фразы повисло в воздухе.
      - Асгард пал, - наконец произнесла Фрейя, - и остались лишь мы. Мы и наши
отряды.  Остальные  либо погибли,  либо  перешли на ту сторону. Все - Асы, Ваны
[Vanir(сканд.) -  боги природы;  Ньорд, Фрейр и Фрейя - урожденные Ваны, хотя и
зовутся Асами],  смертные, цверги, альвы [zverg (сканд.) - гном, alv (сканд.) -
эльф]...  Мы  не  смогли  спасти мир  и  должны дать  ему  хотя  бы  надежду на
выживание.
      - Объясни.  - В желтых глазах Хеймдалля вспыхнули искорки интереса. - Что
ты имеешь в виду?
      - Наши отряды -  единственное,  что осталось от  тех,  кто населял Девять
Миров.  Мы не в счет.  -  (Улль явно хотел что-то сказать, но Фрейр положил ему
руку на плечо,  сдерживая вспыльчивого Аса.) -  Единственное, что мы пока можем
(и  должны!)  осуществить -  спасти их,  уведя в  иной мир.  А  сами останемся.
Покончив с нами, враги не будут преследовать остатки побежденных армий.
      Улль покачал головой:
      - Великое самопожертвование,  но стоит ли это того? Не лучше ли поставить
на кон все и пойти в последнюю атаку?
      - Тогда нам конец. И конец всем надеждам.
      Пасынок  Тора  не  хотел  признавать  правоту  Фрейи,   но  что  еще  ему
оставалось?  Фрейр был на стороне сестры,  да и Хеймдалль, похоже, согласился с
представленными доводами.
      - Сдаваться я не намерен!
      - Это и не входит в основной план,  -  согласился Фрейр.  - Мы остаемся у
самого края Бифроста [Bivrost (Бифрост,  он  же Биврест) -  радужный мост между
мирами] с небольшой дружиной и сражаемся до конца. Надеюсь, мне удастся послать
Хель в ее собственное царство мертвых перед тем, как отправиться туда самому.
      - Я брошу вызов Локи, - кивнул Хеймдалль, обнажая свой меч.
      - А я должен убить Змею! - воскликнул Улль, подсчитывая, сколько же стрел
у  него осталось.  -  Громовержец не  отойдет в  иной мир неотмщенным,  клянусь
Имиром!
      - Если уж речь зашла о Громовержце, - прищурилась Фрейя, - где Мьолльнир?
Что бы  с  нами ни  случилось -  молот Тора не  должен попасть в  руки йотунов!
[Iotnir (сканд.) - ледяные гиганты].
      Улль вынул оружие своего названого отца, подобранное им на поле Вигрид, и
вручил его старшине своей дружины.
      - Доверяю  это тебе,  друг мой Фрит,  -  молвил Ас. - Ты должен исполнить
важную задачу,  и  она будет тяжелее,  нежели смерть.  Ты поведешь в другой мир
тех,  кого мы выберем основателями новой расы. Вашими руками свершится будущее,
которого нам уже не увидеть.
      Седой воин с поклоном принял драгоценную реликвию.
      Распахнув врата  на  Радужный  Мост,  Фрейя  отдала  валькириям последние
распоряжения. Те спешились и, в последний раз взглянув на своих крылатых коней,
взошли на  Бифрост.  За  валькириями последовала большая часть  отрядов Фрейра,
Улля и Хеймдалля.
      Отдав салют ушедшим, Фрейя закрыла врата.
      - Враги уже близко. - В голосе Хеймдалля не было страха.
      - Так  сделаем то,  что осталось сделать!  -  заявил Фрейр,  обнажая свой
неодолимый меч, носящий имя Хундингсбана.
      На  широком клинке еще  оставались следы  крови  Сурта.  Ас  намеренно не
вытирал ее,  ведь  запекшаяся кровь Огненного Исполина обратилась в  сильнейший
яд...
      
      Ожившая  картина вновь  слилась с  окружавшим меня  туманом.  Прежде  чем
сознание окончательно покинуло меня,  я  все  же  услышал последние строки этой
истории:
      
      Пусть лучше руны говорят, чем погребальный хор.
      Легенды лгут, но эта ложь не затемняет взор.
      Вы правду знать хотите? Что ж, ее откроет Путь -
      Да только с ЭТОГО Пути вам больше не свернуть...
      "Разрушительница Судеб"  возвращалась в  Эйниранде из  рейда  к  островам
Змеиного Архипелага.  Тамошняя колония близзетов, пытавшихся закрепиться в Море
Проклятий, была сожжена, что прервало продвижение Шари на запад.
      От  эскадры вестерлингов осталось только три корабля,  но  два из  них не
получили  повреждений и  вполне  могли  продолжать плаванье.  Черная  же  шхуна
нуждалась в  ремонте,  так что Колин направил судно к берегам родины.  Конечно,
подумал он,  странно называть родиной место, которое видишь в лучшем случае раз
в  три  года.  Однако  такова  судьба  всех  жителей  Эйниранде.  У  нас  много
преимуществ перед остальными народами, но есть и проклятье, которого не в силах
избежать даже наши величайшие маги...
      - Капитан, айсберг!
      - Вижу, - отозвался Колин. - Шон, как с ветром?
      - Ветер-то в порядке, - сказал пожилой Мастер Ветров, - а вот с айсбергом
что-то не то. Где Фион?
      - Тут я.  -  Из каюты вышел слепой старик, держась за руку ученика. - Что
случилось?
      - Пока ничего. - Колин усадил жреца Мананнана на специально установленное
кресло в тени.  - Но может случиться. Здесь неподалеку плавает айсберг, который
чем-то не нравится Шону.
      - Укажи направление.
      Колин осторожно повернул голову старика в нужную сторону.  Ледяная глыба,
на его взгляд,  выглядела самым обычным айсбергом,  каких полным-полно в  более
высоких широтах. Ну да ладно, этим пророкам-ясновидцам лучше знать. Для того их
и держат на кораблях.
      - Полмили, - добавил ученик.
      - Сам вижу,  -  сказал слепой жрец.  - Приготовьте баркас. Я лично должен
высадиться туда.
      Маг посмотрел на капитана, тот пожал плечами.
      - Тебе решать,  Фион.  Бренн,  баркас на воду! Шон, останови шхуну - я не
хочу идти дальше, пока с этим делом не будет покончено.
      
      С капитанского мостика был виден сам баркас,  однако более мелких деталей
на  таком расстоянии нельзя было  различить -  глаза пожилого вестерлинга после
раны   в   одной  из   абордажных  стычек  видели  неважно.   Семь   лет,   как
шестидесятидвухлетний  Колин  грозился  уйти  на  покой,  и  всегда  находилась
какая-то причина продолжать плаванья. Это для магов и жрецов старость наступает
в  сто  сорок,  обычному  человеку нечасто  удается  прожить  и  половину этого
срока... но он держался, надеясь выжать из своей судьбы все до капли.
      Баркас подошел к  ледяной глыбе.  Капитан знал,  что  все равно ничего не
увидит, однако взгляда не отводил. Когда айсберг исчез, у него мелькнула мысль:
я  уже слишком стар для этого корабля,  который совершенно заслуженно именовали
дьявольским...
      Лодка вернулась через пять  минут.  "Разрушительницу Судеб" покинуло семь
человек,  вернулось же восемь.  Крепкий юноша, похожий на красноголового, лежал
на дне баркаса с закрытыми глазами.
      - Да,  -  ответил Фион на невысказанный вопрос,  - он был вморожен в этот
айсберг. А вместе с ним - это, - он указал на кучку серебристого металла.
      Колин нахмурился. Что-то в этом парне было знакомое...
      - Это же тот варвар с адаманитовым клинком!  - воскликнул Шон, и в голосе
мага были нотки,  каких Колин еще не слышал.  -  Аркан Всемогущий, он такой же,
как четверть века назад!
      - А это что?  -  Фион коснулся металла. - Я чувствую тут силу, но не могу
распознать.
      Колин вытащил из груды металла перевязь с  коротким мечом,  затем разгреб
остальное - и ахнул:
      - Доспехи сидхе! Чистейший мифрил!
      - Как и клинок. - Шон убрал меч в ножны. - С волшебным девизом.
      - С каким же? - спросил Фион.
      - "Чтобы увидеть свет,  следует поместить его  в  темное место".  В  моей
Гильдии, кстати, это одно из основных правил.
      - В моей тоже, - согласился слепой жрец. - Но что мы с ним будем делать?
      - Прежде всего приведи его в сознание. А там посмотрим.
      - Ты - капитан.
      Три лица,  склонившиеся надо мной,  я сперва не узнал.  Зато потолок этот
был мне знаком:  эти тонкие узоры, покрытые черным лаком, не могли принадлежать
никакому другому месту, кроме кубрика "Разрушительницы Судеб". Но тогда это...
      Фрейя ведь говорила, что прошло двадцать семь лет.
      - Йохан, - сказал один из них, похожий на старого волка.
      - Капитан Колин, - кивнул я.
      - Ты определенно должен кое-что объяснить, - прогудел Шон.
      - Если смогу.  Произошло многое, что я сам не до конца понимаю. Разве что
вы поможете.
      - Рассказывай,  -  сказал слепой старик,  который не мог быть никем иным,
кроме как Фионом, жрецом Мананнана.
      Я  вкратце описал все,  что произошло с тех пор,  как они высадили меня в
Гэйтвуде. Когда разговор зашел о Преисподней, у Фиона вырвалось словцо, которое
я немедленно добавил в свой словарь крепких выражений.
      - Вот на этом и окончился поход, - закончил я. - Потом, когда я проснулся
на  вершине горы -  если,  конечно,  это не оказалось продолжением сна,  -  мне
явилась Владычица.  Она  сообщила,  что пережитое позволяет мне претендовать на
звание Героя. После этого я оказался у какого-то Источника, сразился с чокнутым
ледяным великаном, упал в озеро - и очнулся уже здесь.
      - Описывай уже все, - заметил Шон.
      - Если б я мог! У меня просто нет таких слов...
      Фион что-то проговорил на незнакомом наречии. Мастер Ветров ответил парой
фраз  на   том   же   языке,   и   они  с   головой  погрузились  в   очередную
высокоинтеллектуальную беседу. Когда-то я уже был свидетелем таких разговоров -
и, насколько мне помнилось, они могли продолжаться не один час...
      Все же я не сказал им всего -  как всегда. Доверенная мне тайна Рагнарока
- это  прошлое  готландцев,  а  вестерлингов  сии  сведения  никаким  боком  не
касаются.  Ведь ясно же,  что остатки дружин Асгарда -  это и есть наши далекие
предки, пришедшие из-за Ледяной Стены. 
      Одно пока непонятно.  Действительно,  в наших сагах упоминался Рагнарок -
мифическая битва богов и  гигантов;  но  описания его  совершенно отличались от
странного  стихотворения,   продекламированного  Духами  Источника.   До  такой
степени,  что я  даже подумал было,  будто это -  попросту два разных события с
одним и тем же названием.  Правда, сия мысль продержалась лишь до тех пор, пока
я не вспомнил о действующих лицах.  Вряд ли во Вселенной могут существовать два
комплекта богов с одними и теми же именами...
      Когда-нибудь,  твердо решил  я,  наберусь достаточно наглости -  и  задам
Искательнице пару вопросов...

      2. Долг платежом красен
      Надежный кинжал - вот 
      самое лучшее заклятье!
      (Конан Киммериец)
      На  горизонте,  вынырнув из  белой  пелены тумана,  показались Изумрудные
Острова.   Подчиняясь   властным,   но   осторожным  жестам   Мастера   Ветров,
"Разрушительница Судеб"  замедлила ход  и  начала  пробираться сквозь  лабиринт
невидимых рифов,  окружавших острова  Эйниранде со  всех  сторон.  Поговаривали
даже,  что всякое место,  где вестерлинги основывают свою колонию,  через месяц
оказывается  заключенным  в  кольцо  непроходимых рифов,  которые  эти  морские
дьяволы преодолевают своим колдовством.
      Возможно,  в детстве я и сам верил в подобную чушь.  Сейчас такой рассказ
заставил бы меня презрительно скривиться,  но не более того. Колдовство? Вздор.
Этак и меня можно назвать колдуном.
      Кое-кто  из  вестерлингов,  кстати,  так и  заявлял,  увидев мою утреннюю
тренировку.  Что  ж...  если  никто  из  них  не  в  состоянии  поймать  восемь
подброшенных в воздух монеток на острие меча,  стоя на одной ноге с завязанными
глазами и  схватившись правой рукой  за  затылок,  -  это  еще  не  делает меня
чародеем.  Между прочим,  я  был уверен,  что такого рода фокус не проделает ни
один маг, не пройдя предварительно Школы Тигра или тому подобного заведения.
      Брайтон  материализовался  из  утреннего  тумана  совершенно  неожиданно,
полностью подтвердив свое прозвище "Незваный город".  Как  и  почти все  города
Эйниранде,  Брайтон  был  морским портом.  Сотни  кораблей различных размеров и
конструкций стояли на  рейде или были пришвартованы к  многочисленным причалам.
Моряки сновали по палубам,  мачтам и канатам в разные стороны, исполняя обычные
обязанности -  починку  снастей  и  парусов,  уборку,  чистку  и  прочие  дела.
Некоторые суда  у  причалов  загружались товарами,  обещавшими принести немалую
прибыль в городах Турракана,  Готланда, Шира или Цериконуша: морская торговля у
вестерлингов была развита едва ли не лучше,  чем пиратство, гордо именуемое ими
"рейдерством".
      - Изумрудные Острова,  - задумчиво, с затаенной печалью произнес Колин. -
Исток Эйниранде.
      - Исток? - переспросил я.
      - Самая древняя наша земля.  Затем мы  высадились на Хрустальные Острова,
потом -  в Высокие Земли и лишь впоследствии стали плавать по всем морям...  Но
это было давно,  пожалуй,  веков шесть назад.  Кроме Властителя,  никто уже тех
времен не помнит.
      Шестьсот  лет  назад,  подумалось мне,  готландцы едва  начали  осваивать
восточное побережье Джангара, покинув район Лунных Озер...
      Эй,  минутку!  Откуда это у меня такие основательные знания по истории? Я
же никогда ни в одну школу не ходил, не говоря уже о прочем, - и все-таки...
      Погрузившись внутрь  самого  себя,  я  попытался отыскать  источник  этой
информации.  Он  упорно  ускользал,  представляя  все  исторические данные  как
общеизвестные -  но я настойчиво шел вперед, пользуясь усвоенными в Школе Тигра
приемами концентрации сознания.
      Вот  оно.   Источник  Предвидения,   в  котором  я  недавно  благополучно
искупался. Источник действительно открыл мне прошлое Готланда и готландцев - от
Рагнарока до наших дней.
      Я  живо  представил себе колоссальный зал  библиотеки со  стеллажами,  до
потолка забитыми историческими трудами.  И что же, это действительно хранится в
моей многострадальной голове? При том, что я едва умею читать?
      Мне стало страшно.
      "Опасен не сам страх, а его последствия. Так что главное - это не бояться
своего страха", - возникла мысль.
      Верно. Как говорится, страх убивает разум.
      - Что это ты бормочешь? - переспросил Колин.
      Тон вестерлинга был напряженным...
      
      - Думаешь,  я  не  узнаю  звучание этого проклятого языка?  -  возмущенно
заявил Колин.
      - Ты владеешь несколькими наречиями,  -  согласился Шон,  -  однако магам
известно немного больше. Лучше я поговорю с ним.
      - Пожалуйста, - Колин толкнул меня вперед, - разбирайся сам.
      Мастер Ветров откинул капюшон на спину, открывая морскому воздуху свое не
имеющее возраста лицо.
      - Ling whorn Thy 'faran?  -  спросил он,  а  я со все возрастающим ужасом
осознал, что прекрасно понимаю эту тарабарщину.
      - Nower-tem de'wysse,  не совсем чтобы знаю,  - искренне ответил я на том
же языке. - Мне кажется, это наречие просто сидит внутри меня...
      - Лучше бы тебе знать поточнее, - заметил волшебник.
      Между строк читалось: "Или я сам выберу ответ".
      - Возможно, - расстался я с частью тайны, - тот сон все-таки не был сном.
Значит, это Источник Предвидения.
      - В Гильдии Магов не знают этого названия.
      - А  я  не  знаю  его  местонахождения.  Обратитесь по  этому  вопросу  к
Искательнице:  я  ведь в  магии понимаю столько же,  сколько тигр в  катании на
коньках.
      Шон позволил улыбке коснуться его губ.
      - Это МОЖЕТ БЫТЬ правдой, - кивнул он. - Лишь возможность этого дает тебе
право остаться в живых.
      Я удивленно посмотрел на вестерлинга.
      - Tres Linge Cythraulian 'otim Drug-hanrigan, - изрек он.
      "Язык Бездны несет Зло Разрушения!"
      "Верно,  - согласился внутренний голос, - и разрушает он в первую очередь
собственного хозяина.  Пока тот не придет в Бездну самолично и не выяснит,  что
же от него требуется".
      Высказав этому внутреннему голосу все,  что я  о нем думаю,  -  мысленно,
разумеется,  чтобы не давать Шону лишних поводов для подозрений,  - я спросил у
волшебника:
      - Но как мне доказать, что я говорю правду?
      - Это  выяснится в  Брайтоне.  Я  уже  послал сообщение,  тебя  встретят.
Предупреждаю заранее:  не  сопротивляйся.  От  некоторых  заклинаний тебя  даже
доспехи сидхе не спасут.
      Здорово,  кисло подумал я.  Этого мне  только и  не  хватало для  полного
счастья...
      Два  заклинателя Четвертого Ранга  ввели пленника.  Рядом с  их  лиловыми
мантиями мифриловая броня варвара сверкала подобно яркому солнцу.
      - Оружие.
      Шедший  позади  Рыцарь  Храма  положил  на  стол  поодаль широкий пояс  с
закрепленными на  нем  коротким мечом и  легким топором.  Рядом лег метательный
нож.
      - Свободны.
      Поклонившись, все три стража поспешно покинули комнату.
      Старик в выцветшей голубой хламиде откинулся на спинку плетеного кресла и
вперил  в  стоящего перед  ним  варвара свой  взор,  перед  которым содрогались
величайшие воители. Рыжий воин ответил хмурым взглядом, явно показывая, что ему
это уже осточертело.
      - Gwynfid-eran, - сказал старик.
      Веревки упали к ногам пленника. Тот размял кисти рук, одновременно смотря
по сторонам, но с места не двинулся, ожидая дальнейшего. С его стороны это было
умным поступком.
      - Язык Бездны в Эйниранде не звучал уже очень давно, - проговорил старик,
прикрыв глаза.  - То, что он - и ты - появился здесь в это смутное время, может
говорить о многом.
      - Но я...
      - Ты можешь и  не знать этого.  Не имеет значения.  Для дела важны только
две вещи: знание и возможность претворить его в дело. Знание есть у меня, ты же
станешь возможностью.
      - Мне не нравится, как это звучит, - заявил варвар.
      - Разве я сказал, что тебе должно это понравиться?
      Тот сверкнул глазами,  но сумел смолчать.  Старик, погладив длинную седую
бороду, вновь поразился его рассудительности.
      - Не  в  моих  правилах оставлять помощников без  награды,  -  с  нотками
примирения в  голосе произнес он.  -  Вернешься с  победой -  моя благодарность
будет больше, чем ты можешь себе вообразить.
      Или не  вернешься вовсе,  попутно подумал он,  что избавит меня от другой
проблемы,  которая,  если  подумать,  обязана  своим  возникновением лишь  тебе
самому...
      - Хм-м-м... Ну, я могу вообразить довольно много.
      - Столько и получишь,  -  усмехнулся старик, зная, что вообразить больше,
чем он может заплатить, варвар просто не в состоянии. - Я никогда не обманываю.
      - Так говорят все колдуны, - хмыкнул готландец.
      - Не зови меня колдуном. Не люблю.
      - Договорились, Лорд Мерлин.
      - Неплохо, - заметил старик. - Что же подсказало тебе мое настоящее имя?
      - Так это же очевидно,  -  удивился я. - Что рыцари, что волшебники ходят
перед тобой на цыпочках и  исполняют приказания с такой поспешностью,  что даже
забывают задаться вопросом,  зачем это тебе понадобился бродяга-готландец.  Да,
ты мог  бы быть просто одним из Героев Эйниранде,  если бы не обстановочка. - Я
скользнул глазами по  периметру заполненной книгами комнаты,  больше похожей на
холл библиотеки. - Герои, насколько мне известно, предпочитают действие сидению
за манускриптами.
      - А ты был знаком с Героями-чародеями? Или... мм... с духовными лицами?
      - Вряд ли у кого-либо из них будет такое собрание книг на запретном Языке
Бездны, - усмехнулся я. - Оставалась лишь одна возможность. Не правда ли?
      - Странно,  -  сказал Мерлин,  меняя тему.  -  Я  почти четыреста лет  не
встречал человека, который мог бы читать на этом наречии. Я-то думал, ты умеешь
лишь говорить на нем.
      - Вообще-то  я  едва могу читать на Общем,  а  других языков до недавнего
времени не знал.  Однако так уж получилось...  и  не спрашивай,  как именно,  -
быстро добавил я, - все равно не знаю, как ответить. В общем, теперь я могу как
говорить,  так  и  писать на  этом наречии.  Но  только на  нем  -  на  Общем я
по-прежнему могу прочесть лишь самые простые слова.
      Мудрец внимательно выслушал меня и  кивнул,  явно отметив что-то у себя в
памяти.
      - Что ж, принято. Так ты согласен выполнить одно задание?
      Я пожал плечами.
      - У меня что, есть право выбора?
      Мерлин весело хихикнул.
      - Так я и думал, - вздохнул я. - Что я должен сделать?
      Властитель  Эйниранде  описал  затруднение,  возникшее  у  него  с  неким
заносчивым типом,  который  провозгласил себя  Повелителем Драгоценностей и  на
основании сего потребовал,  дабы выскочка и  самозванец Мерлин немедленно убрал
свою костлявую задницу с Изумрудных Островов, потому как они (в смысле острова)
являются средоточием самых дорогих камней Запада - изумрудов.
      С трудом сдерживая ухмылку, я спросил:
      - Почему со столь заурядным делом нужно было обращаться ко мне?  Неужто в
Эйниранде нет собственных...
      - Не так все просто.  Понимаешь ли,  его дурацкий ультиматум был вызовом.
Точного смысла не  понял бы  никто в  этом  мире...  Непереводимая игра слов на
Языке Бездны - попробуй произнести сам.
      Я осознал, что он имел в виду.
      - Сей  ритуальный вызов предполагает ответ, - продолжил Мерлин, - и ответ
может быть  дан  в  различной форме.  В  частности,  одним из  законных выходов
является дуэль.  Правила поединка...  в  общем,  довольно разнообразны.  Ты мне
необходим в качестве заместителя,  для того, чтобы сражаться с ним вместо меня,
если дело дойдет до рукопашной. Чего нельзя исключать.
      - Стоп, а при чем тут мое знание Языка Бездны?
      - Как,  по-твоему, нужно знать наречие, на котором общаются в тех местах,
где будет проведен поединок?
      - Понятно... - процедил я. Бой в Бездне?!
      Мне,  разумеется, доводилось сражаться в самых  различных местах. Во тьме
Преисподней,  в мире грез Тигра (при воспоминании об этом меня передернуло). Но
Бездна Хаоса!
      "...осознает каждую  комнату,  коридоры и  залы  в  этом  всегда мертвом,
никогда не  бывшем живым мире,  который никогда и  не  был  миром,  сотворенным
звездными взрывами и  животворящим огнем,  но был сделан,  сколочен и соединен,
склепан и  сварен,  изолирован и  укреплен не  морями,  землей  и  воздухом,  а
смазкой, металлом, камнем и стенами энергии, висящими в ледяной пустоте, где не
светит никакое солнце..." [Р.Желязны "Создания Света и Тьмы"]
      Я  стиснул голову в  ладонях.  Кровь в  висках пульсировала в такт словам
древней легенды из  цикла "Лабиринты прошлого и  настоящего" -  так называл эти
странные притчи Фион,  рассказывая ежедневно одну из них. В общем-то я не особо
вслушивался в  его  проповеди и  уж  никак не  думал,  что запомню всю эту чушь
дословно!
      Жаль,  что это был не тот отрывок,  где описывалась Бездна...  Или и  эта
информация скрывается в моей своенравной памяти?
      Точно.
      "Звезды,   звезды,   рассеянные  звезды,   а  в  промежутках  тьма.   Они
вспучиваются,  сворачиваются и изгибаются,  бегут к нему и пробегают мимо.  Они
сияют светом,  чистым,  как глаза ангелов, они проскальзывают, близко от него и
далеко от него в  той вечности,  в которой он,  как кажется,  движется.  Нет ни
чувства времени,  ни чувства движения -  лишь изменяется поле. Огромный голубой
гигант солнца мгновение висит рядом с ним,  уходит, возвращается, окутывает его
со всех сторон,  и  другие огоньки пролетают мимо,  как в тумане..." [Р.Желязны
"Создания Света и Тьмы"]
      Нет, это совсем не то! Это не может быть описанием!
      Или как раз это и ЕСТЬ описание? Точное и достоверное?..
      - Именно, - подтвердил Мерлин. - Все так и происходило. Я тому свидетель.
      Я  промолчал,  так как крутившиеся на кончике языка ответы определенно не
способствовали успешному продолжению моей героической карьеры...
      В  сумрачном  кольце  менгиров  царила  гробовая  тишина.   Снаружи,   на
плоскогорье Дальриад,  светило утреннее солнце  и  дул  мягкий  южный  ветерок;
внутри  же  ветра  не  было,   а  солнечные  лучи,   казалось,  вынуждены  были
преодолевать незримую преграду,  чтобы коснуться жесткой бурой травы,  - и свет
их мгновенно становился бледно-серым, словно плотный туман.
      Повелитель Драгоценностей,  задрапированный в  длинную мантию невероятной
лилово-ало-желто-зеленой   расцветки,    вперил    ненавидящий   взгляд   своих
бледно-серых глаз в прозрачный хрустальный шар.
      - Zur Cythrauln Thy, Merlin! Erfitan! - заявил он.
      Пожелать собеседнику отправиться в  Бездну и сдохнуть,  пожалуй,  не было
традиционной формой приветствия, даже на этом наречии.
      - В  Бездну отправимся мы  оба,  -  возразил Мерлин из глубин магического
кристалла. - Вопрос в том, кто вернется оттуда живым.
      - Umhirn del Anniwn! Mer Awen cran Te'drugh ardan!
      "Вера моя -  опора и утешение", - эхом прозвучало в  голове  Мудреца. Что
ж, клянись хоть Внешними Мирами, хоть небом...
      - Ты можешь верить во все что угодно,  -  намеренно снисходительным тоном
парировал Мерлин.  -  Результат важнее веры.  Так  ты  определился с  правилами
поединка?
      - Aye. Cecht er-Decalan.
      То бишь рукопашный бой с применением оружия.
      - Так и знал,  -  обреченно прошептал Мерлин, скрывая ликование. - Что ж,
мой ставленник будет у тебя в течение получаса.
      Кристалл   погас.   Повелитель  Драгоценностей  размял   ноющую   челюсть
(подражать агглютинативному говору Блэкуолда [Black World (англ.) - Черный Мир]
- не  самое легкое дело в  мире) и  сел на алтарь,  поставив таким образом свою
жизнь под удар.
      Все  уловки  безработного актера,  изучившего пару  магических фокусов  и
несколько трюков иного рода, были бессильны против настоящего Могущества. Джель
знал  это  -   и  потому  потребовал  схватки  на  незнакомой  территории  и  с
использованием оружия, надеясь на свою удачу и содержимое потайного кармана.
      Каменный коридор-проход, ведущий внутрь кольца, окрасился в голубой цвет.
Когда сияние исчезло,  в проходе стоял невысокий рыжеволосый воин, облаченный в
странные чешуйчатые латы.  Шлема у него не было,  равно как и щита, но на поясе
висел короткий меч.
      - Drum-wredian,   -   поздоровался  он,  и  Повелитель  Драгоценностей  с
содроганием опознал резкий,  сухой акцент Диких Земель.  - Johan han' ien. Thea
'wan?
      - Ner-dias Thy  'oren!  (Не  твое дело!)  -  ответил Джель.  Имя свое  он
называть не желал: как знать, незнаком ли с ним этот Йохан?
      И  где  только  Мерлин  выкопал  этого  бойца?   Его  наставник,  головой
заплативший за изучение оккультных наук,  был уверен, что ни одна живая душа не
приходила в  Арканмирр извне уже лет двести.  А смертных,  знающих язык Бездны,
вообще не должно было существовать...
      Повелитель Драгоценностей выбросил из  головы  все  несущественные мысли,
собрал волю  в  одну  точку и  вытащил из-за  спины свой посох.  Пора начинать,
подумал он, и услышал в подтверждение сего мысленную команду: "Hajime!"
      Черный посох,  доставшийся Джелю от  погибшего в  оккультном эксперименте
учителя, обрушился на врага.
      Я сразу почувствовал подвох:  двигался он, как и подобало опытному бойцу,
однако удар был  нанесен так  неловко,  словно он  впервые взял в  руки оружие.
Обнажая меч,  я  одновременно нанес  четкий выпад  выпрямленными пальцами левой
руки; удар "рука-копье" поразил нервный узел в солнечном сплетении противника и
заставил Повелителя Драгоценностей согнуться пополам.  Однако он  успел  ткнуть
меня своим посохом, и этот удар я почувствовал даже сквозь броню. Одно из ребер
справа, похоже, треснуло.
      Повелитель Драгоценностей оскалил ровные желтоватые зубы и  провел серию,
которую я с большим трудом парировал. Только вошедшие в подсознание уроки Школы
Тигра спасли меня от неприятностей.
      Приняв  посох  основанием лезвия меча,  я  шагнул вперед и  прокрутил его
вокруг собственной руки,  полагаясь на прочность мифриловых звеньев. Доспехи не
подвели,  и  пришедшийся вскользь удар  врага не  причинил моему локтю никакого
вреда.  Тем  временем я  оказался в  идеальном положении для  удара  головой  -
небольшой рост давал иногда некоторые преимущества. Естественно, мне по макушке
моментально заехали  кулаком,  однако прочность черепов готландцев вовсе не зря
вошла в общеизвестную поговорку.  Повелитель Драгоценностей зашипел, отбив себе
руку.
      Пока он сообразил,  что к чему, я уже был слева от него и наносил выпад в
наиболее подходящее место.  Он успел подпрыгнуть в  отчаянном пируэте,  так что
сим  местом оказалась его задница.  Сдержав вопль,  противник раскрутил посох и
вышиб клинок из моей руки.  Меч сидхе описал короткую дугу и вонзился в алтарь,
где и остался, обиженно подрагивая.
      Ловким ударом ноги я сбил с его головы капюшон, затем покатился по земле,
уклоняясь от  свистнувшего надо мной посоха,  и,  не  вставая,  ударил согнутой
рукой снизу. Тут уж Повелитель Драгоценностей не смог сдержать стона.
      - Это  для  начала,  -  сообщил я  оседавшему противнику,  лицо  которого
приобретало приятный  зеленоватый оттенок.  -  А  это  -  продолжение урока.  -
Впечатав локоть в  его  физиономию,  я  вышиб  посох из  рук  врага и  поспешно
отбросил его прочь.
      Ошибка. Повелитель Драгоценностей тут же пнул меня в колено, и только его
неудобная позиция спасла меня от перелома. Падая, я на мгновение посмотрел вниз
- и пожалел об этом.
      Вместо плотной земли под нами была чернота. Бездонная пропасть.
      Бездна Хаоса.
      - Ты все же заставил меня прибегнуть к этому, - проговорил он, пряча руку
под мантию.
      Что-то странное почудилось в его голосе. То, как он произносил слова...
      - Зачем ты подделываешь акцент? - спросил я.
      - Заметил-таки,  -  кивнул он. - Я действительно не из Блэкуолда, но тебе
это уже без разницы.
      - Отчего же, - не согласился я, заметив во тьме кое-что и стараясь скрыть
направление своих  мыслей,  -  интересно было  бы  послушать.  Я-то  ничего  не
скрывал.
      - О,  Я расскажу тебе все.  Потом,  когда Арканмирр будет повержен к Моим
ногам,  а все Властители займут подобающие им места в аду. Тогда Я извлеку твой
хладный труп  из  Бездны,  вдохну  в  него  новую  жизнь  и  дух  непоколебимой
преданности Мне,  а затем с удовольствием поговорю со Своим лучшим слугой.  Это
тебе подходит?
      - Извини, - покачал головой я, - не имею привычки служить.
      Он с быстротой молнии извлек из кармана что-то вроде металлической трубки
с  изогнутой деревянной рукоятью;  эта штука напомнила мне крошечный самострел,
какие  любят  употреблять в  турраканской Гильдии Убийц.  Но  когда  Повелитель
Драгоценностей дернул  спусковой крючок,  по  Бездне  Хаоса  пронесся  громовой
раскат, а из железной трубки брызнуло пламя.
      Метательный снаряд просвистел у  моего уха:  я  успел отпрянуть на  шаг в
сторону, оказавшись как раз под замеченным ранее предметом.
      - Это  что  такое?  -  спросил я,  причем  мое  удивление вовсе  не  было
притворным.
      - Громовой Жезл  Кейна,  -  сообщил  он,  прицеливаясь вновь.  -  Доспехи
бессильны против Священной Молнии...
      Рванувшись вверх,  я  схватился за рукоять короткого меча и  выставил его
перед собою как раз в тот момент, когда огненный снаряд Громового Жезла летел в
мою грудь.
      Не знаю, спасли бы меня мифриловые доспехи. Меч - спас.
      Волшебный девиз  сидхе вспыхнул настолько ярко,  что  ослепил даже  меня,
привычного к этому свету. Повелитель Драгоценностей, спасаясь от разящих лучей,
прикрыл глаза рукой, а миг спустя его постигла печальная участь Дран Драггора.
      Вырвав клинок из его груди, я на всякий случай отсек противнику голову и,
поместив рядом с трупом его посох и Громовой Жезл Кейна (что бы это ни было,  я
не желал носить эту штуковину!), посмотрел наверх. Туда, где, как мне казалось,
был этот "верх".
      Там не было ничего. Во всех смыслах.
      Ничего не было видно и в прочих направлениях.
      Чернота окружала меня со всех сторон,  подступая все ближе.  Она казалась
плотной,  почти осязаемой... и в какой-то момент я осознал, что слышу ее голос.
Затем я стал различать и слова.
      Печать в душе. Печать на сердце тьмы.
      Печать Судьбы последнего пророка.
      Печать нас держит в глубине стены,
      Построенной из боли и порока.
      
      Звезда в ее узор вплела лучи
      Безумия и сумеречных страхов...
      Наш зов услышал ты в глухой ночи,
      Сложивши жизнь и честь свою на плахе.
      
      Твой страх - ничто. Никто здесь не живет,
      Во тьме тебе противник неопасен.
      Так отыщи Судьбы заветный Рог
      И отплати за сокрушенный Ясень!
      
      Сын Аска, никому не доверяй,
      В словах бывают тайные ловушки.
      Твой путь открыт. Иди - и совершай
      Свои ошибки. Твой хранитель - Случай.
      
      Ты знаешь сам, КТО говорит с тобой.
      Ты знаешь сам, ЗАЧЕМ тебя избрали.
      Иди ж на встречу с собственной судьбой -
      И помни, что твой дух острее стали...
      Голоса стихли,  а  я внезапно понял,  что стою в центре каменного кольца,
там, где начинался наш поединок.
      Странные стихи,  подумал я,  а потом рассмеялся.  Кажется,  это уже стало
традицией -  вызвать Героя в  особо труднодоступное место и навесить ему там на
уши  пару котлов лапши,  заявив попутно,  что  сия лапша хранит в  себе Великую
Тайну,  разгадав которую до  истечения определенного срока,  он  (сиречь Герой)
спасет весь мир от огромных неприятностей...
      Ну ладно.  Я - Герой. По крайней мере, так сказала Искательница, а кому и
знать, как не ей. А что тут за Тайна?
      Тайна,  вскоре решил я,  не такая уж и сложная. Рог Судьбы - одно из имен
Гьяллархорна,  которым некогда владел Ас  Хеймдалль.  Сокрушенный Ясень  -  это
Иггдрасиль,  священное дерево и  опора Асгарда.  Что-что,  а готландские саги я
помнил отлично.  Конечно,  оставались еще  два маленьких вопросика:  ГДЕ искать
этот рог Хеймдалля и КОМУ следует отплатить (в смысле отомстить) за Иггдрасиль?
      Затем я сделал вывод, глубине которого поразился сам.
      Если  задача  состоит  в  том,  чтобы  что-то  (или  кого-то)  НАЙТИ,  то
обращаться по этому вопросу нужно к специалисту по поискам.
      То есть к Фрейе Искательнице.
      Кстати,  если вообще кто-либо что-то знает про Рог Судьбы,  так это она -
единственная из жителей Асгарда,  кто пережил Рагнарок. Рискованность подобного
"обращения" могла сравниться только с его же неожиданностью, но оба эти фактора
перевешивало то нахальство, с которым следовало заявиться к Владычице Готланда.
      Поразмыслив еще с минуту,  я пришел к весьма неутешительному выводу,  что
сия миссия опять возлагается на меня.
      Мерлин  распахнул  перед   прихрамывающим  воином  двери   своей   личной
сокровищницы.
      - Бери столько,  сколько хочешь,  -  сказал он,  -  но не более того, что
сможешь унести сам.
      - Я  могу унести достаточно много,  -  ухмыльнулся варвар,  подкидывая на
ладони  изумруд  размером  с  крупное  яблоко.   -   Похоже,   этот  Повелитель
Драгоценностей был в чем-то прав.
      - Конечно,  прав,  -  согласился Властитель,  -  но ведь правота одной из
сражающихся сторон еще не  гарантирует ее  победы?  Так ведь,  или у  тебя иное
мнение на сей счет?
      - Это  так,  -  кивнул Йохан,  наполняя кошелек более мелкими изумрудами,
каждый из которых стоил от двух до пяти тысяч золотых. - Для победы нужно еще и
оружие.
      - Но у него было оружие,  -  заметил Мудрец.  -  Громовой Жезл Кейна - не
шутка,  поверь.  Я  ведь знал его.  Перед Кейном разверзлись даже адские врата,
когда Идущему-с-Громом потребовалось наведаться в Преисподнюю.
      - Ад  обычно не  имеет привычки препятствовать тем,  кто стремится войти.
Я-то  знаю,  -  проговорил готландец,  и  Мерлин подметил в  его голосе угрюмую
печаль. - Кому приходится потрудиться, так это тому, кто хочет ВЫЙТИ оттуда.
      - Это верно. Но ты не ответил на вопрос об оружии.
      - Оружие -  это  не  меч,  не  посох  и  не  Громовой Жезл.  Оружие -  не
обработанный  кусок  металла,   кости  или  дерева,  не  сложный  механизм  или
магический инструмент.  Оружие -  это сам человек,  это сплетенные вместе тело,
разум и дух.  Этот Повелитель Драгоценностей умел драться и был довольно хитер,
возможно,  также и  умен;  но для победы нужен именно ДУХ.  А вот духа-то ему и
недоставало.
      С  сожалением  посмотрев  на  гобелен  сложного  плетения  из  золотых  и
серебряных нитей,  Йохан оставил его  висеть на  стене.  Властитель Эйниранде с
преувеличенным облегчением вздохнул.
      - Пожалуй, этого хватит, - произнес варвар.
      - Очень хорошо,  - искренне сказал Мерлин. - А то еще одна такая операция
- и я останусь нищим.
      - Нищий Властитель?  -  ухмыльнулся готландец.  -  Лорд Мерлин,  вам ведь
достаточно щелкнуть  пальцами  -  и  ваша  сокровищница вновь  наполнится.  Мы,
смертные,  назвали бы это колдовством,  однако у  вас,  Властителей,  для этого
наверняка  найдется  вполне  логичное  объяснение,   коего  попросту  не  может
воспринять непосвященный. То есть никто, за исключением вас самих.
      Мерлин слегка наклонил голову,  пряча усмешку в седой бороде.  Не следует
недооценивать смертных,  говорило одно из правил Игры;  они иногда бывают много
сообразительнее и проницательнее, чем им полагается быть согласно статусу...
      - Значит, ты просто убил его? Этим все дело и закончилось?
      Он уже знал, что варвар пытается что-то утаить.
      Я попытался скрыть удивление,  однако сразу же почувствовал,  что мне это
не слишком-то удалось.
      - Да,  на этом и закончилась вся история с Повелителем Драгоценностей,  -
подтвердил я, понимая, что таким размытым ответом Мерлин не удовлетворится.
      Так и оказалось.
      - А  какая  же  история началась потом?  -  подчеркнуто нейтральным тоном
поинтересовался он.
      Я вздохнул:
      - Это уже связано с  Источником Предвидения и  моим знанием Языка Бездны.
Мне было открыто, что за этим стоит.
      Властитель понимающе кивнул:
      - Продолжай, пожалуйста.
      - К Эйниранде это не имеет отношения.
      - И все-таки.
      - Но эта история действительно касается только меня и Готланда.
      - Согласен. Излагай.
      - Нет. - Я покачал головой, встречая прямой взор Мудреца столь же прямым,
непроницаемым взглядом.
      Какое-то мгновение он пытался просверлить мою защиту,  потом откинулся на
спинку кресла.
      - Упорный,  -  прошептал  Властитель  почти  одобрительно.  -  Упрямый  и
настойчивый. Свободолюбивый, своенравный и несокрушимый. Потому-то адаманитовый
[Адаманит (от греч.  adamant) -  алмаз,  несокрушимый] клинок, находясь в твоих
руках,  и не смог обратиться на сторону Тьмы.  Что ж, тебе дали правильное имя,
Йохан Неукротимый.
      Йохан  Неукротимый.   Да,   это   имя  было  мне  по   душе.   Оно  точно
соответствовало моей самооценке, что для Героя не последнее дело...
      - Иди,  Герой,  -  сказал Мерлин.  - И помни: в Эйниранде для тебя всегда
найдется работа.
      - Работа найдется везде.  - Я позволил себе усмехнуться. - Главное, чтобы
нашлась еще и оплата этой работы.
      Под тихий смех Мудреца я  вытащил меч,  отсалютовал ему и  строевым шагом
прошел к выходу.
      - Ast Awen sum te'orim Grun far Brohida zarun! - прошептал он.
      Мне  в  глаза  ударило  слепящее голубое пламя,  заставив меня  отпрянуть
назад. К сожалению, недостаточно быстро...
      
      Замок  серой  громадой возвышался на  фоне  хмурого предрассветного неба,
затянутого грозовыми облаками.
      Земля содрогалась от топота множества ног.
      Из-за  длинного  пологого холма  показалась  армия,  предводительствуемая
человеком в  серо-голубой накидке с  капюшоном.  На  остриях пик мерцали слабые
огоньки, выхватывая из ночного сумрака остекленевшие глаза солдат.
      Предводитель поднял посох. Войско в тот же момент остановилось, образовав
ровную линию на гребне холма.
      Кристалл в навершье посоха полыхнул, послав тонкий луч к замку.
      - Старик,  твои  исследования зашли  чересчур  далеко,  -  сказал  он.  -
Немедленно прекрати их - или сам Хаос не спасет твою шкуру!
      На  балконе  центральной башни  появилась фигура  седобородого старика  в
синем балахоне.
      - Ты  переоцениваешь свою силу.  -  Мерлин говорил шепотом,  но его слова
были слышны по всей долине.  -  Твоя власть не распространяется на меня.  Уходи
отсюда - и проживешь немного дольше.
      - Пеняй на себя! - В голосе предводителя прозвенела сталь.
      Он властно ударил посохом оземь.  Кристалл исторг разряд гигантской мощи,
превратив северную башню в каменное крошево.
      Мерлин  поднял  левую   руку   ладонью  вперед  и   произнес  заклинание.
Бледно-желтый  ореол   встал  защитной  сферой  вокруг  центральной  части  его
цитадели.  Следующая молния  поразила светящуюся сферу  и  тут  же  рассыпалась
мелкими искрами, не причинив замку никакого вреда.
      - Я предупреждал тебя, - прозвучал печальный голос Мерлина.
      Алое зарево окружило старика.  Сконцентрировавшись на  миг в  его глазах,
оно обратилось в пылающий шар и метнулось к армии, окружившей цитадель. Взрыв -
и сотни солдат как не бывало.
      - Нет! - завопил предводитель, но было поздно.
      Второй огненный шар накрыл его самого,  превратив на  миг в  живой факел.
Потом пламя исчезло, оставив лишь выжженную землю.
      Обессиленно опираясь на каменные перила, Мерлин невидящим взором смотрел,
как за холмом восходит солнце,  открывая всему свету неоспоримые доказательства
его преступления...
      - Он спит, - сказал Фион. - И будет спать еще довольно долго.
      - Точно так,  - согласился Шон. - Лорд Мерлин отдал приказ: отправить его
на Крайний Запад.
      - Но зачем?
      Маг взглянул на  Колина с  такой усмешкой,  что у  капитана тут же отпала
всякая охота докапываться до правды.
      - Отдать концы!  -  приказал Колин,  пытаясь восстановить свой  авторитет
если не в чужих,  то хотя бы в собственных глазах.  Однако и это ему не слишком
удалось.
      Даже  тогда,  когда  "Разрушительница Судеб"  вышла  в  Море  Проклятий и
направила свой острый нос к таинственному острову Смеющегося Черепа,  лежавшему
далеко за  Змеиным Архипелагом,  пожилой вестерлинг не мог отделаться от мысли,
что поступает неправильно.
      Что  все-таки  такого было  в  этом  молодом готландце,  если его  судьба
пересекалась с жизнью Властителей, дьяволов и богов?
      И  почему на  его расслабившемся во  сне лице медленно начала проявляться
печать жуткой, нечеловеческой усталости?
      Вопросы,  остававшиеся без ответов, настойчиво скреблись в глубине разума
Колина,  лишая  его  уверенности в  завтрашнем дне.  Крепко сжимая штурвал,  он
мысленно произнес молитву, которую не вспоминал с детства. Не помогло. Смятение
в душе только усилилось.
      Капитан полностью отдался работе,  погружаясь в  шум  моря и  скрип мачт,
становясь частью собственного судна. Все что угодно, лишь бы позабыть увиденное
им в открытых глазах спящего варвара -  ту леденящую пустоту,  превратившую его
серо-голубые радужные оболочки в черные осколки Бездны!

      3. Смеющийся Череп

      Я обнажу основы мироздания, обуздаю 
      чудовище, чье имя безрассудство, 
      и извлеку из мрака черной тайны 
      прекрасную жемчужину знания.
      (Бранд, принц Амбера)
      Седые  от  пены  волны  весело разбивались о  несокрушимые скалы острова.
Среди  побывавших здесь  моряков ходили слухи,  будто  вместо кварца,  гранита,
базальта или  других  нормальных горных пород  этот  остров практически целиком
состоит из  адаманита.  Проверить столь  интересное предположение,  однако,  не
удосужился никто:  единственный исследовательский отряд,  высланный на  берег с
корабля-первооткрывателя Смеющегося Черепа,  исчез бесследно. Так как открывать
новые земли вестерлингам было куда интереснее, нежели селиться на них, большего
об острове они узнать не пытались.
      А  если  и  пытались,  информация эта  не  пошла  дальше Мерлина Мудреца,
которому было известно все - как и положено Властителю...
      
      Черная шхуна тенью скользнула в предрассветных сумерках,  остановившись в
полумиле от острова.
      - Самое время,  - сказал Фион. - Парень уже час ворочается, еще немного -
и я не смогу удерживать его внутри сна.
      - Сейчас...  - Шон успокоил ветер, полностью остановив корабль, и перевел
взгляд на тело варвара. - Отвяжите его!
      Матрос рассек стягивающие спящего веревки. Красноголовый шумно вздохнул и
открыл глаза.
      Маг быстрым,  свистящим шепотом прочел волшебные слова. Чары Перемещения,
разработанные (точнее,  вновь  открытые) полвека  назад  в  Гильдии  Денислина,
подхватили спящего варвара и  переправили туда,  где ему (согласно мнению Лорда
Мерлина) надлежало находиться.
      - Есть!  -  Шон был вынужден прислониться к мачте,  чтобы не свалиться от
изнеможения.  -  Как только мы теперь доберемся до Эйниранде?  -  прошептал он,
скрывая удовлетворение.
      - Положись на богов, - успокаивающе молвил Фион.
      - Предпочитаю уж  попутный ветер,  -  проворчал Колин.  -  Что,  прах его
побери, все это значило?
      Маг покачал головой:
      - Не спрашивай меня. Не могу объяснить.
      - Фион?  -  Капитан повернулся к жрецу,  хотя тому было все равно,  стоит
собеседник к нему лицом или другим местом.
      - Кое-что я тебе могу сказать,  -  проговорил слепой,  - но у тебя только
появятся новые вопросы. Лучше оставайся в неведении.
      - Мы тридцать лет плаваем вместе. Фион, Шон, что это за фокусы?
      Фион покачал головой,  и у Колина вдруг возникло странное ощущение, будто
слепые глаза старого жреца видят много больше, нежели его собственные.
      - Мы вместе и сейчас.  Однако каждый из нас исполняет свою работу.  Ту, в
которой понимает.  И так, как может. Не больше, но и не меньше того. - Покрытая
коричневыми пятнами  высохшая  рука  Фиона  с  пугающей точностью коснулась лба
Колина.  -  Используй свою голову по назначению.  И  заодно обдумай собственные
вопросы с другой точки зрения...
      Похоже,  сделал я  вывод,  у  меня уже вошло в  привычку просыпаться черт
знает где.  Острые,  зловещие скалы из жирно блестевшего черного камня;  хмурое
рассветное небо и  ледяной воздух,  в  котором полно брызг морской воды;  запах
плесени и соли.
      И  не  только  соли,  ощутил  я  мгновением позже.  Здесь  витает  еще  и
невообразимая ненависть.
      Машинально я  стиснул рукоять меча.  Удивительно,  но  все виновники моих
перемещений  по   самым  отдаленным  закоулками  Арканмирра  даже  не  пытались
конфисковать доспехи и  оружие -  а  ведь за  мифриловые изделия можно получить
огромные деньги.  Почему?  Деньги,  видимо, не играют для них никакой роли? Это
походило на правду:  даже кошель с изумрудами -  плата Мерлина за работу -  был
при мне.
      Поднявшись со своего каменного ложа, я огляделся внимательнее. Ничего - и
все-таки ненависть так сильна,  что могла бы  убить неподготовленного человека.
Причем ужасающая мощь не была сконцентрирована на мне (чему я, разумеется, лишь
обрадовался).  Она  просто  БЫЛА,  нависая почти  осязаемым туманом в  холодном
воздухе.
      Обогнув одну из скал, я застыл на месте. Н-да, это ж надо...
      Довольно большое пространство впереди было  тщательно очищено от  камней,
причем явно вручную. Образовавшуюся площадку густым слоем покрывал бледно-серый
порошок. Нагнувшись, я коснулся его кончиками пальцев - и отдернул руку, словно
от кипятка. Перемолотые в муку кости, клянусь Имиром!
      Но  взгляд  мой  тут  же  оторвался  от  костяного песка,  устремившись к
округлой белой скале на  той  стороне площадки.  Машинально я  отметил странную
линию,  идущую по ней вертикально. Чем-то похоже на шов, соединяющий затылочные
кости черепа...
      ЧЕРЕПА?!!
      Мысль  эта  словно стала  ключом.  Раздался душераздирающий скрип.  Скала
повернулась на невидимой оси -  и гигантский череп посмотрел мне в лицо черными
провалами пустых глазниц.  Сердце стиснула ледяная рука страха,  но  я  тут  же
опомнился.  Подумаешь,  череп!  Вроде бы я  и  не такое успел повидать в  своей
жизни!
      Будто  отвечая на  мою  браваду,  челюсти черепа  разомкнулись.  Застыв в
оскале беззвучного хохота, они образовали приглашающе распахнутую дверь в недра
скалы.
      - Что-то не очень мне хочется туда идти, - проворчал я.
      "Разве тебя спрашивают об этом?"
      Мысль сия прилетела из ниоткуда. Сомневаться в ее адресате, однако же, не
приходилось.  Обреченно вздохнув,  я двинулся вперед,  в зев Смеющегося Черепа,
по-прежнему держа  руку  на  эфесе меча.  Челюсти с  сухим клацаньем сомкнулись
позади меня,  что положило конец всем сомнениям в отношении того, случайно ли я
тут оказался.
      Спуск   оказался  удобным.   Кости  были   расположены  вполне  приличной
лестницей, а темнота и вовсе не была для меня проблемой благодаря сияющему ярче
любого фонаря мифриловому лезвию.  Честно говоря, я не очень нуждался в свете -
ночное  зрение  Тигра,  сидящего в  дальнем уголке моего  разума,  обеспечивало
достаточный обзор.  Впрочем, гасить свет, спрятав меч сидхе в ножны, я не стал:
как  знать,  что  ожидает  очередного "бесстрашного искателя  приключений" -  в
смысле, меня - в этом странном месте...
      Лишенные плоти кости сухо скрипели о  камни.  Бегущий по  коридору скелет
натолкнулся  на  своего  собрата,   отчего  оба  рассыпались.   После  недолгой
перебранки и  схватки за  наиболее целые  куски костей на  ногах остался только
один,  который и побежал дальше с информацией; второй же, опираясь на перебитые
кисти рук (за отсутствием большей части ног),  пополз по направлению к  складу,
надеясь отыскать там хоть какую-то замену отсутствующим конечностям.
      Добравшись  до  полуистлевшего занавеса,  скелет-посланник  остановился и
сжал обломками пальцев свой череп.  Сняв его с позвоночника, посланник просунул
руки  со  своей головой за  занавес.  Челюсти застучали,  выбивая зашифрованное
сообщение.
      - Свободен, - раздался голос изнутри.
      Скелет  вернул  череп  на  место,  немного повертел головой для  проверки
работоспособности высохших сухожилий, но тут же испуганно сжался в комок, когда
голос из-за  занавеса гневно приказал всем скрипучим умертвиям убираться прочь,
пока  Хозяин не  встал со  стула.  Естественно,  и  скелет,  и  оба  стража без
промедления исполнили повеление.  Под костяной коркой их истлевшего разума была
лишь одна заповедь: всеми силами избегать внимания Хозяина, ибо смерть - далеко
не самая худшая участь....
      
      - Живой? Внутри Смеющегося Черепа? Один?
      - Айе,  -  подтвердил Рыцарь Смерти. - Остров пуст, на него никто даже не
высаживался.
      Амулет Паука качнулся на  узкой груди Хозяина,  когда тот рывком поднялся
на ноги и зашагал по залу.
      - Значит, никто не высаживался?
      - Ни  одна живая душа.  Этого смертного сюда переместили.  Заклинание или
что-то еще в том же роде.
      - Возможно,  -  кивнул Хозяин,  -  если только ты опять не проморгал. Для
твоего же собственного блага... Он маг?
      - Трудно сказать. - Рыцарь Смерти скрипнул тронутыми ржавчиной доспехами.
- Маг обычно не  носит броню и  меч.  Но  что-то  в  его ауре не так;  он не из
простых воинов, я чувствую это.
      - Странник? - резко спросил Хозяин.
      - Нет. Его возраст не превышает обычного.
      - Странники тоже бывали молодыми. Проверь еще раз.
      Зеленые огоньки в  пустых  глазницах Рыцаря Смерти на  мгновение погасли,
затем вспыхнули снова.
      - Это уроженец Арканмирра,  варвар-готландец.  Однако родился он, судя по
ауре,  лет сорок пять-пятьдесят назад,  а выглядит на восемнадцать-двадцать, не
более того.
      Хозяин побледнел, враз став похожим на свое трупообразное окружение.
      - Бессмертный?! - выдавил он.
      Рыцарь  Смерти  промолчал,  ибо  у  него  были  собственные ассоциации  с
термином "бессмертие". От тяжких воспоминаний его отвлек только приказ Хозяина:
      - Взять живым. Жертвы меня не интересуют.
      - Целым и невредимым? Или просто живым?
      - По  возможности  целым.  -  Лицо  Хозяина  исказила  странная  усмешка,
сделавшая его чем-то похожим на бесстрастную призрачную маску своего помощника.
- Полагаюсь на тебя.
      - Как скажешь, - глухо проговорил тот, исчезая в тени.
      Раскрошив в  порошок несколько не  в  меру  ретивых скелетов,  я  укрылся
передохнуть в  глубокой нише,  уютно устроившись рядом с  насквозь проржавевшим
комплектом рыцарских лат.  Конечно,  эти  безмозглые создания  не  обладали  ни
техникой боя,  ни  ловкостью -  они  тупо  лезли на  меня,  явно следуя тактике
муравьев при охоте на слона:  "главное - повалить его, потом затопчем". Тактика
эта,  кстати,  не была такой уж глупой: если резервы "солдат"  не ограничены, у
меня  нет  никаких шансов.  Пожалуй,  мне  по  силам  одолеть и  тысячу ходячих
мертвецов,  но я -  живой человек и нуждаюсь в отдыхе.  Они -  не нуждаются.  И
именно это в конце концов принесет им победу.
      "Если потерял веру в себя -  ты уже проиграл", - сказал внутренний голос,
повторяя очередную древнюю мудрость.
      Что ж,  это справедливо.  Если как следует подумать,  у  меня и выбора-то
нет, кроме как идти и прокладывать путь мечом. Не сдаваться же этим двигающимся
костям, в самом деле!
      Я  покинул нишу и,  спрятав меч  в  ножны,  пошел подземными коридорами в
кромешной темноте. Зрение Тигра, как я и ожидал, прекрасно заменило свет.
      Впереди раздался глухой металлический лязг. Я остановился.
      Звук повторился снова.
      Впечатление было такое,  будто бы  навстречу мне крался рыцарь в  тяжелом
латном  облачении (или,  по  крайней  мере,  искренне старался ступать потише).
Скользнув чуть вперед,  я  узрел картину,  от  которой у  меня по  позвоночнику
прошел мороз,  а  волосы встали дыбом -  не только на голове,  но и в остальных
местах.
      В  облаке бледного,  призрачного света  по  широкому коридору неторопливо
шествовала фигура в ржавых рыцарских латах,  но без шлема. Голову заменял череп
с мерцающими в глазницах зелеными огоньками,  причем и череп и доспехи казались
слегка размытыми, как будто не полностью принадлежали реальному миру.
      Впрочем, почему "как будто"?
      Я  никогда не  встречался с  подобными существами,  однако в  том не было
нужды: Рыцаря Смерти мог опознать даже слепой...
      Фигура остановилась. Череп бесшумно повернулся в мою сторону.
      - Добро пожаловать,  -  молвил Рыцарь Смерти глухим,  утробным голосом. -
Рекомендую сдать оружие.
      Во  всех легендах на  заявление подобного рода бесстрашный Герой отвечает
нечто вроде:  "Убирайся в Бездну,  мертворожденный ублюдок водяной крысы!" -  и
Рыцарь Смерти,  издав вопль дикого ужаса, поспешно исполняет требование. Только
я отчего-то вдруг усомнился в истинности сих легенд...
      Издав неопределенный звук,  больше походивший на попытку сдержать рвотные
позывы,  нежели на боевой клич, я вышел из темноты, едва переставляя холодеющие
ноги.  О  мече я не забывал,  нет;  но и пускать его в ход покуда не собирался.
Если для звания Героя необходима патологическая тяга к самоубийству, так у меня
ее и близко не имелось - жизнь мне была дороже любого звания.
      Рыцарь  Смерти  поднял левую  руку,  согнув пальцы латной перчатки смутно
знакомым жестом.
      - Замри! - приказал он.
      В тот же момент меня охватило оцепенение: двигаться могли только глаза.
      По  мановению руки Рыцаря Смерти несколько скелетов подняли меня на плечи
и понесли. Куда? Оставалось лишь догадываться...
      
      - Отомри, - произнес Рыцарь Смерти.
      Жизнь вернулась в тело.
      Разминая  ноющие  руки,  я  повернулся к  тому,  кого  назвали  Хозяином.
Встретив его холодный взгляд,  я невольно подумал: неужели у всех этих колдунов
был один и тот же папаша?  Рожа Хозяина выглядела точной копией физиономии Дран
Драггора,  чем-то напоминая в то же время как Повелителя Драгоценностей,  так и
других чародеев, встреченных мною на жизненном пути...
      - Зачем ты здесь? - прошипел Хозяин.
      Я  хотел было пожать плечами,  но  тут  внутри меня проснулась некая иная
личность.  Ощущение Иного Разума застало меня врасплох,  и Он успел занять тело
до того,  как я  вступил в  борьбу.  После этого драться было бессмысленно,  по
крайней мере,  пока Он/Я - а вернее, Мы - находились внутри Смеющегося Черепа в
окружении врагов. Вот как-нибудь потом...
      - Thea Orb' xak redan et-Shawk:  ner'wreign,  o Ravashack! - сорвалось  с
моих губ.
      Не  знаю,  было ли лучшей идеей предлагать колдуну выдернуть свои зенки и
протереть их получше... Во всяком случае, я бы воспринял это как оскорбление.
      Равашак же подскочил вместе с креслом.  В буквальном смысле этого слова -
черный конический колпак,  венчавший его голову,  смялся от удара о потолок. На
бледном лице, однако, не было гнева - лишь несказанное удивление.
      - Невозможно,   -   прошептал  он,  но  в  его  словах  не  чувствовалось
уверенности.
      - Тебе ли судить о  том,  Дурной Глаз?  -  снисходительно сказал Он моими
устами.  - Ты просидел внутри своей твердыни более  трех веков, дезертировав из
рядов Странников. И чего за это время добился? Окружив себя толпами бессмертных
созданий,  -  слово "бессмертных" было выделено особо язвительной интонацией, -
ты дрожишь при первом признаке появления живого существа на этой богами забытой
скале.  Пойми,  Равашак:  Странникам наплевать на тебя и  твои стремления.  Они
делают то, что должны делать.
      - Да уж конечно! - Равашак оправился от потрясения и заговорил так, как и
подобает некроманту:  -  Играют в  крутых специалистов,  способных за некоторую
плату выполнить даже Невозможное.  Это действительно то, к чему их готовили всю
сознательную жизнь!
      "Готовили всю  жизнь?"  -  мысленно вопросил я,  но  ответа  не  получил,
поскольку Он сам был занят беседой.
      - ИХ готовили?  -  ядовито усмехнулся Он. - Ты ведь также входишь в число
Странников,  как бы ни старался откреститься от законного родства.  И не спорь,
не выйдет. Кровь сильнее слов. Судьба Странников - также и твоя судьба.
      Равашак Дурной Глаз  повертел на  пальце тонкую цепочку,  составленную из
косточек летучих мышей.
      - И какова же судьба Странников? - осведомился он наконец.
      - Поддерживать  суть  Игры;  разумеется,  не  докладывая  о  том  местным
Игрокам. Ты что, ожидал иного ответа?
      - Суть Игры...  -  презрительно бросил некромант.  - Я давно забросил эту
дурацкую затею.
      - Можешь говорить все что твоей душе угодно. Это уже не имеет значения. -
Он перешел на язык Бездны: - Tar'mylman Thea Carmedon Carmea Thy an'ghorn! 
      Игра  -   твоя  участь,   ибо   лишь  законы  Игры  дают  тебе  право  на
существование...
      - Убей его, - прошептал Дурной Глаз, теряя сознание.
      Рыцарь Смерти вытянул левую руку и молвил: "Умри!"
      Я,  однако, не выполнил его любезного пожелания и отразил заклятье смерти
вспыхнувшим лезвием меча,  в мгновение ока возникшего у меня в руке. Вот именно
у  МЕНЯ:   Он  опять  удалился  в  неведомую  даль,   предоставляя  мне  самому
выпутываться из созданной Им малоприятной ситуации.
      - Неплохо,  - небрежно кивнул Рыцарь Смерти, поднимая правую руку ладонью
вверх. - Огненный шар!
      Пузырь желтого пламени материализовался прямо над моей головой,  заставив
волосы на макушке завиться от жара.  Но я успел отскочить в сторону, и пылающий
шар прожег лишь дыру в полу.
      - Отлично,  -  похвалил меня Рыцарь Смерти, мощным пинком отбрасывая свое
кресло на другую сторону комнаты.  -  Баньши! [Banshee (кельт.) - дух погибели,
сопровождающий умерших в иной мир].
      Слева  от   него   появилась  серая,   призрачная  фигура  старой  карги,
опиравшейся на корявую клюку. Рыцарь Смерти спокойно стоял в ожидании, скрестив
руки на груди. Старуха открыла рот и завизжала.
      Этот  вопль  мог  бы  обратить  в  бегство  армию  неустрашимых искателей
приключений,  а  любого одинокого человека (и не только человека) свел бы с ума
или убил на месте.
      Любого,  но  не  меня.  После  того  акустического удара,  что  нанес мне
умиравший дракон в  Храме Темной Луны,  ни один визг впечатления на меня уже не
производил.
      Дождавшись,  покуда баньши закончит свою песню, я ухватил ее за шиворот и
сбросил в дыру, оставшуюся после огненного шара. Рыцарь Смерти клацнул отвисшей
от удивления челюстью.
      - Невероятно, - согласился я с его мыслями, - однако теперь моя очередь.
      - Пожалуйста,  -  кивнул противник,  со  скрежетом выдирая из заржавевших
ножен  рыцарский меч.  Лезвие,  впрочем,  играло  отблесками чистой  стали  без
малейших следов коррозии.
      Быстрый обмен выпадами показал,  что Рыцарь Смерти физически сильнее меня
(в  чем я  ни  единой секунды не сомневался),  но в  скорости я  имею некоторое
превосходство (что явилось для него откровением). Кроме того, мифриловый клинок
без   труда  пробивал  его   латы  и   наносил  болезненные  раны  даже  легким
прикосновением,  а  вот  тяжелый рыцарский меч отскакивал от  мифриловой брони,
оставляя на мне только синяки.  С  синяками вполне можно было примириться,  так
что я  стиснул зубы и усилил натиск.  Противник отступал,  с каждым шагом теряя
самообладание.
      - Ледяная Стена! - в отчаянии выкрикнул Рыцарь Смерти.
      Воздух застыл,  образовав поперек комнаты ледяной барьер приблизительно в
два фута толщиной. Пнув его, я с ненавистью уставился на недосягаемого врага.
      - Это нечестно, - заявил я.
      Рыцарь Смерти лишь расхохотался. Звонко щелкнув пальцами латной перчатки,
он сотворил скелета-призрака с призрачным же мечом.  Еще несколько щелчков -  и
скелеты кольцом окружили его, подобно отряду телохранителей.
      Повернувшись к  обмякшему телу Равашака,  я  сорвал с  его шеи медальон в
виде  паука.  На  тыльной части  амулета были  выгравированы мелкие руны  Языка
Бездны. Остатки Его памяти с легкостью позволили мне распознать, что это такое.
      С кривой ухмылкой, достойной Владыки Преисподней, я прочел:
      
      Cylch y Ceugant! Durg ewer Crant, ien quastruen Zarazz!
      Taras Felgrim ychoren Sinn! Ien weile um - Amras!
      
      Амулет взорвался,  послав во врагов веер бело-голубых молний.  С истошным
воплем все призраки исчезли, как и ледяная стена. На какое-то мгновение я засек
черную  тень,  пытавшуюся поглотить Рыцаря Смерти,  однако его  стальной клинок
рассек эту тьму на несколько частей, отправив ее в небытие.
      - Ты  меня  утомил,  -  сказал  противник,  устало  опуская  меч.  -  Это
заслуживает особой... награды. Ослепни!
      Зрение Тигра пропало, оставив меня в темноте.
      "А вот этому ты меня не учил,  -  подумал я, мысленно обращаясь к мастеру
Янг-Цзе. - Хорошо, что я не прекращал практиковаться..."
      Двигаясь на слух,  я вслепую парировал удар Рыцаря Смерти, сменил хват на
обратный и  зажал лезвие рыцарского меча под  левой рукой,  заклинив его  своей
броней.  Мгновение -  и он бы выдернул оружие, однако этого мгновения у него не
оказалось.  Продолжая движение,  я нанес ложный удар в голову (зная, что Рыцарь
Смерти отступит на полшага назад) и без разбега прыгнул плечом вперед, вложив в
удар весь свой вес.  Доспехи звонко лязгнули, и потерявший равновесие противник
отлетел еще  дальше -  как  раз  в  ту  яму,  куда за  некоторое время до  того
отправилась баньши.
      Заклятие рассеялось,  вернув  мне  зрение.  И  вовремя -  потому  что  из
коридора доносился топот многочисленных ног,  клацанье челюстей и похрустывание
костей.   Это  толпы  скелетов  шли  на  подмогу,   не  ведая,  что  безнадежно
опаздывают...
      "Разрушительница Судеб" по-прежнему стояла на  рейде у  острова,  так как
ветра практически не  было,  а  Шон  еще  недостаточно восстановил силы,  чтобы
управлять магическими ветрами.  Команда развлекалась игрой в кости и карты,  но
предусмотрительный Колин, помня о непредсказуемых опасностях Смеющегося Черепа,
приказал впередсмотрящему особо приглядывать за цитаделью.
      И не ошибся.
      - Эй,  капитан!  -  раздалось  из  "вороньего гнезда".  -  Эта  проклятая
штуковина исчезла!
      - Цитадель Смеющегося Черепа? - недоверчиво переспросил маг.
      - Похоже на то. Так теперь ты мне расскажешь, в чем было дело?
      Шон криво усмехнулся:
      - А что ты вычислил сам?
      - Властитель приказал  отправить  Йохана  на  этот  остров.  Кто-то  (или
что-то) на нем очень не любит незваных гостей.  Скалы тут, по всей вероятности,
состоят из адаманитовой руды, сам Смеющийся Череп - костяной. Я бы предположил,
что в нем сидит какой-то вконец свихнувшийся некромант, но что дальше?
      - Твои  факты  точны,   -  согласно  кивнул  маг.  -  Однако  для  точной
интерпретации их слишком мало.  Ладно,  вот еще:  Странники объявили награду за
разгадку тайны Смеющегося Черепа, однако сами наотрез отказались идти туда.
      Колин присвистнул:
      - Странники объявили награду?!  Случаем,  не  впервые за  всю  историю их
существования?
      - На  моей  памяти  -  да,  -  вступил в  беседу Фион,  -  в  хрониках же
упоминается  еще  некий  Кейн  Идущий-с-Громом,  отказавшийся вступить  в  ряды
Странников,   за  что  он  подвергался  непрестанным  преследованиям  по  всему
Джангару...
      - Следовательно,    внутри    Смеющегося   Черепа   скрывается   какой-то
Странник-ренегат, - подытожил Колин, - а этого варвара послали на охоту. Ладно,
но при чем здесь Эйниранде и Лорд Мерлин?
      - Этого не скажу, - сказал Шон. - Это знание не для тебя. Ничего личного,
Колин: я лишь храню секреты мастерства.
      Капитан "Разрушительницы" сплюнул за борт.
      - Секреты он  хранит...  А  то  никто не  знает,  что магия утратила свою
функциональность,  и  вам  приходится  изобретать новые  заклинания,  поскольку
старые теряют силу!
      Жрец подскочил.
      - Ты где это услышал?! - вперил он в Колина обвиняющий перст.
      - Фион,  у меня есть не только уши,  но и мозги.  Я слышу, как Шон читает
заклятья.  Всю  жизнь это  были две-три фразы в  строго определенном ритме;  но
последние год-два у  него чуть не каждый день новое заклинание.  Это ведь не от
хорошей жизни, ежу понятно.
      Слепой  жрец  и  маг  некоторое время  тихим  шепотом обсуждали возникшую
проблему.  Колину не было нужды подслушивать,  чтобы узнать суть.  Говорилось о
том, что секреты нужно хранить тщательнее, потому как неизвестно сколько народу
уже  владеет вот  этим;  говорилось и  о  мерах,  которые следует предпринять в
будущем "исключительно ради безопасности Эйниранде".
      Затаенная печаль переросла в  тупую сердечную боль.  Мерлин,  не в  силах
использовать свободолюбивых бродяг-вестерлингов в  своих целях,  ввел в их ряды
тех,  кто помогал ему и только ему:  жрецов,  магов и иже с ними. Конечно, пока
интересы  самого  Властителя совпадали с  интересами Эйниранде,  это  не  имело
значения. Но коль скоро они начали расходиться...
      Колин с невыразимым ужасом поймал себя на том,  что думает, как хорошо бы
жилось всем вестерлингам, если бы Мерлин внезапно разделил участь Ло Пана...
      От  усталости подгибались ноги,  а  мифриловый клинок  казался невероятно
тяжелым. В глазах двоилось.
      - Прекрасная работа, - произнес смутно знакомый голос с легким акцентом.
      С  трудом повернув голову в  том направлении,  я  обнаружил возникшего из
ниоткуда высокого смуглого воина в  широком плаще из бледно-желтого шелка.  Под
плащом - я знал - находился кривой меч, на лезвии которого чернел Знак Цапли.
      - Алерон Носитель Меча.  -  Я слегка наклонил голову -  наполовину в знак
приветствия, наполовину от изнеможения. - Чем обязан?
      - Ты  с  честью выполнил задание,  над  которым один наш общий знакомый -
Мудрец из Эйниранде -  тщетно бился два с лишним столетия.  А я появился здесь,
дабы пресечь его попытки доказать, будто работа сделана им, и только им.
      Против своей воли я ухмыльнулся:
      - И как же?..
      - О, очень просто.  - Алерон переменил стойку, машинально поправив меч. -
Мерлин  бы  просто  заявил,  что  на  остров  Смеющегося Черепа ты  попал  лишь
благодаря его высочайшему повелению. И вообще, вся операция была задумана им от
начала и до конца, а конкретный исполнитель не играет роли.
      Я пожал плечами. Если подумать, так оно и было...
      - Так-то  оно так,  -  согласился Странник,  -  однако об  одном факте он
забыл.  Ты  -  не  вестерлинг,  ты -  готландец.  Хотя Фрейя Искательница и  не
враждует с  Мерлином,  она  вряд  ли  позволит кому  попало использовать Героев
Готланда.  И ее протест перевесит все аргументы Мудреца,  доказав попутно,  что
мудрость сама по себе мало что значит, чтобы не сказать худшего.
      Я помотал головой, отчего в висках сразу возникла колющая боль.
      - Слушай,  сделай мне одолжение: расскажешь обо всем потом, когда я приду
в  себя.  Мне определенно требуются двенадцать часов сна и хороший обед.  Ты не
мог бы...
      - Я-то могу,  но это тебе дорого обойдется. Перемещение даже одного фунта
материи стоит...
      - Назови  общую  сумму,  -  бросил  я  тоном  богача,  который  настолько
торопится, что даже не считает нужным торговаться.
      Алерон слегка пожал плечами:
      - Семнадцать тысяч монет - и все деньги вперед.
      "Грабеж",  - подумал я, но вслух не сказал ничего. Вместо этого я отцепил
кошелек,  отобрал три маленьких изумруда и два средних,  добавил один крупный с
изъяном - и протянул горстку зеленых кристаллов опешившему Страннику.
      - Надо было просить сто тысяч, - заметил я. - Вперед!
      Алерон рассмеялся:
      - Что ж, цена названа, принята и уплачена. Держись!
      Какое-то время (мгновение по времени нормального мира -  и целую вечность
по  моему личному) я  чувствовал себя растянутым на  цепях безумия и  страданий
между Бездной Хаоса,  Преисподней и Источником Предвидения;  потом исчезло даже
это  ощущение,  оставив вместо себя  почти осязаемую,  высасывающую остатки сил
пустоту.
      Пустоту, которая была холоднее Ледяного Барьера Имира... 
      Палящее  солнце  Турракана вынырнуло из  ледяной  черноты,  оглушив  меня
почище упавшей на голову кувалды. Только руки Алерона удержали меня от падения.
      - Легче, малыш, - произнес он, - скоро отдохнешь.
      Я что-то промычал и потерял сознание от одуряющей жары.
      
      Когда я очнулся,  уже стемнело.  Я лежал на песке,  голову покрывал кусок
влажной белой ткани.  Мышцы здорово болели,  но тело слушалось и  было готово к
действию.
      По привычке я проверил,  не связан ли,  а то всякое может случиться, если
вести себя подобно последнему идиоту.  Нет,  связать меня на сей раз никто даже
не пробовал.
      - Проснулся? Хорошо. Обед готов.
      Только теперь я  ощутил аромат какой-то  снеди и  понял,  что  голоден не
просто зверски,  а прямо как целая стая зверей.  Готовый переварить собственные
кишки,  я  подскочил и  бросился на незнакомый мне божественный запах.  К  тому
времени,  как  я  умял третью порцию шашлыка,  заполненный желудок позволил мне
обратить внимание на происходящее.
      Подняв глаза,  я  едва не подавился наполовину прожеванным куском.  По ту
сторону костра преспокойно сидел  в  своей обычной позе  Янг-Цзе  Коготь Тигра.
Лицо учителя Школы Тигра по-прежнему напоминало маску темной бронзы, однако рот
этой маски был чуть-чуть смещен. Для бесстрастного Янг-Цзе это было равносильно
безудержному хохоту.
      - Ты ешь,  ешь, - успокаивающе произнес мастер, - Тигр умеет голодать, но
должен и  насыщаться.  Иначе жизненные силы  оставят его  в  самый неподходящий
момент.
      Вскоре я  закончил с  едой.  Правда,  запить ее  можно было  лишь  водой,
поскольку Коготь Тигра имел довольно странные предрассудки в  отношении крепких
напитков. Ну да ладно, нельзя же ожидать совершенства во всем...
      Я встал и поклонился:
      - Мы расстались довольно давно, учитель. Однако вашей науки я не позабыл;
она  всегда помогала мне  в  трудную минуту.  Нет  таких слов,  которых было бы
достаточно для выражения моей благодарности. Нет такой...
      - Прекрати и  сядь,  -  слегка поморщился Янг-Цзе.  -  Я не для того сюда
пришел,  чтобы выслушивать комплименты своему умению.  Тем  более незаслуженные
комплименты.
      Я непонимающе уставился на него. Незаслуженные?!
      - Ты -  не мой ученик, - проговорил он, а мое сердце сжалось. - Ты отверг
Тигра и предпочел свободу.
      "Это так, - уныло подумал я. - Он прав, я не могу называться..."
      - Но Тигр не отверг тебя,  -  продолжил мастер.  - Тигр не оставил тебя и
помогал в миг опасности. Почему?
      Вопрос был далеко не риторическим,  однако ответа я не мог найти даже для
себя. В чем и признался.
      - Так не бывает,  -  твердо сказал Янг-Цзе. - Значит, у Тигра была и есть
определенная цель в отношении тебя.
      - С Тиграми я знаком не так долго, как вы.
      - Дело не в  опыте.  Этому нельзя научить и нельзя научиться.  Или в тебе
есть то, что нужно Тигру, или этого нет.
      Оно, быть может, и верно, но что такого Тигр во мне нашел?
      Тут меня пронзила догадка,  от которой я вздрогнул.  Мастер заметил это -
разумеется!  Он  вообще видел все,  даже то,  чего не  замечал никто в  здравом
уме... - но покуда не подавал виду.
      Меня  постоянно опекает Тигр,  подумал я,  преследуя при  этом свою цель.
Мною интересуются по крайней мере два Властителя,  а  еще одного я благополучно
изгнал из этого мира (если честно,  отсек ему голову).  Странники, проводящие в
Арканмирре какие-то  свои операции,  также связывают со мной свои планы.  Я  уж
молчу  о  пророчестве  Храма  Темной  Луны,  которое  угораздило  исполнить  не
кого-нибудь, а именно меня!
      "Вот-вот,  молчи,  -  согласился внутренний голос, неизменно раздражавший
меня невозможностью засечь его  истинный источник,  -  так  оно  для всех будет
лучше. И не пытайся вспоминать о других миссиях, возложенных на тебя сам знаешь
кем..."
      О  других миссиях?..  Хрустальное Древо!  За всем этим определенно что-то
кроется, только что?
      - Не ЧТО, - поправил Янг-Цзе, - а КТО.
      
      Иной  раз  одно слово стоит полуторачасовой обстоятельной речи,  а  одним
взглядом передается смысл многолетних изысканий.
      Этот случай был именно из таких.
      - Кто...  -  Я  немного покатал на языке это слово,  как бы пробуя его на
вкус. Вкус этот мне чертовски не понравился. - Но... почему именно я?
      - Спроси что-нибудь полегче. Одно могу сказать: ты подходишь. 
      Спасибо и  на  том.  Это  уже больше,  чем сообщается любому легендарному
Герою.
      - А что меня ждет дальше?
      - Не спрашивай у меня,  -  покачал головой Коготь Тигра.  -  Спроси лучше
себя  самого.   Вернее,   обладателя  того  голоса,   который  с  тобой  иногда
разговаривает...
      Я вытаращил глаза:
      - Вы что, знаете об этом? И откуда?
      - Оттуда же.
      Вот  тут  я  действительно потерял  дар  речи.  Это  что  же...  я  часто
переругиваюсь с тем, кто стоит за Странниками?!!
      Невозможно,  подумалось  мне,  однако  память  услужливо  подсказала одно
замечание того же таинственного голоса:  мол, невозможного не существует, как и
неосуществимого; есть лишь неосуществленное.
      "Ну наконец-то!  -  проворчал Он,  вновь появляясь внутри моей головы.  -
Хоть что-то ты запомнил из моих уроков".
      "Да тут захочешь -  не  забудешь,  -  мысленно ухмыльнулся я.  -  Ты ведь
каждый раз приходишь и напоминаешь..."
      "Иначе с вами нельзя, - заявил Он. - Ты еще из лучших, с тобой хоть можно
работать. Кстати, о работе..."
      - Да вы что,  сговорились?! - воскликнул я. Что маги, что Властители, что
этот -  все заладили одно и то же:  мол, ты нам жизненно необходим, так как эту
работу никто не сделает лучше тебя.
      - Сговорились,  конечно. - В глазах Янг-Цзе плясал  огонек усмешки. - Как
же иначе? Ведь весь мир построен одинаково.
      - Да ну? Не замечал.
      - Ты не туда смотрел.
      - И куда же я должен смотреть?
      - Сейчас покажу.
      Глаза Странника вспыхнули желто-зеленым светом Тигра. Блеснувшие серебром
когти  правой руки-лапы  с  тихим  хрустом разрезали незримую пелену перед моим
лицом. И я увидел ЭТО.
      Я видел,  как четырнадцать изгнанников покидают Высшие Сферы по приговору
Мастеров Колеса,  как  они  "находят" незанятый мир  и  создают там  основу для
будущих сражений.  Я  видел,  как  Колесо Судьбы на  мгновение останавливается,
чтобы  открыть  дорогу  в  пределы  того  же  мира  нескольким смертным  расам;
некоторые  из  их  представителей впоследствии  станут  вершителями  указанного
приговора.  После  чего  мир,  некогда нарисованный в  зеркале собственных грез
Мастером Арканом, Арканмирр, надолго закрывается для доступа извне.
      Я  видел,  как  Могущество Мастеров  Колеса  выбирает  некоторых  жителей
Внешних  Миров  и  отправляет  их  в  Арканмирр  под  личиной  простых  бродяг.
Скитальцев. Странников.
      Я видел, как новоявленные Властители подбирают себе приближенных из числа
все  тех  же  смертных и  перекладывают на  них  вместе с  частью сил и  знаний
нелегкий груз своей ответственности,  нарекая их  взамен Героями и  Чемпионами,
бессмертными защитниками.  Я  видел  и  то,  почему некоторые избранники вскоре
отказывались от высокой чести и становились обычными искателями приключений.
      Какое-то время я  читал в  душах смертных столь же свободно,  как если бы
сам был одним из Мастеров...
      Реальность возникла вокруг, принеся боль неописуемой потери.
      - Ты понял, - утвердительно сказал Янг-Цзе.
      "Ты понял", - одновременно произнес Он.
      - Я понял, - ответил я обоим.
      Обоим - или все же одному?..
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 25.02.2004 15:33