Владимир Григорьев. 
                                    Школа
   -----------------------------------------------------------------------
   "Техника - молодежи".
   OCR & spellcheck by HarryFan
   -----------------------------------------------------------------------
   ЗА МОНОЛИТНОЙ СТЕНОЙ
   На облик пустыря, с давних пор именуемого  в  народе  Козьим,  легла  -
наконец-то! - печать  индустриальной  элегантности,  дохнуло  тенденциями,
давшими нам в свое время отчаянные в силуэте виды международных  выставок,
экспо.
   Таким образом, облик  его  нашел  себя,  надо  полагать,  окончательно.
Неказистому  в  прошлом  содержанию  пустыря  соответствует  теперь  столь
совершенная форма, о наличии которой жители округи не могли и подозревать.
   Поле отгородилось от мира блочной, непроницаемой стеной, за  стеной  же
вознеслись куполообразные сооружения, лезвия штыковых  вышек,  звонкие  на
ветру мачты электропередачи.
   Поставленные перед свершившимся фактом жители пригорода не  успокоились
на наблюдениях стройки с одной точки, но обследовали комплекс кругом,  шаг
за шагом на ощупь определили исходный  состав  материала  ограды  -  мощью
веяло  от  нее!  -  и  любознательность  их   была   вознаграждена   одним
знаменательным открытием,  пропустившим  впоследствии  через  уста  и  уши
жителей разноречивые толки и спорные слухи.
   Да, не полет линий конструкции, не стилевые победы и поражения броского
абриса ансамбля сооружений, паривших на редких точках опоры за оградой,  а
именно это маленькое открытие вонзилось раскаленной иглой  в  воображение,
любопытствующих - бетонная  кладка,  раз  и  навсегда  замкнувшая  поле  в
предварительно-напряженное объятье, не содержала выхода.
   Монолит без щели, без просвета!
   -  Может,  они  непосредственно  через  забор?  Одним   махом?   А?   -
предполагали некоторые.
   Да нет, высотники ежедневно маячили на поднебесных площадках  пускового
объекта, и никто еще не замечал, чтобы работники преодолевали забор. Да  и
где бы  нашлось  такое  количество  шестовиков-раэрядников,  перешедшее  в
качество монтажников?
   - Секретное мероприятие! - властно выложил, кто-то другой.
   Последнее предположение действительно касалось края  истины:  подлинную
судьбу Козьего поля было твердо решено содержать в совершенном секрете...
   КАК БЫЛ ПОСТРОЕН ВХОД В ШКОЛУ
   Тем временем в  другом  малолюдном  районе  города  возникло  еще  одно
сооружение, породившее вокруг себя  вспышку  страстей  того  же  класса  и
накала. По виду и типоразмерам сооружение легко  было  счесть  за  обычный
вход а метро, тем более что по утрам оно  всасывало  в  себя  без  остатка
длинную вереницу по-рабочему настроенных людей, которые  сообща  никак  не
смогли бы расположиться в столь компактной постройке.
   Слепому  было  ясно,  что  люди   эти,   покончив   с   формальностями,
отправляются вершить начатое под землю.
   В дневные часы "пик", когда самотек населения рвется к домашним очагам,
скрывшийся на время народ исправно следовал в обратном порядке. Было ясно,
что люди спешили из-под пластов земли.
   Но незаконная связь Входа с жизнью подземных миров  дала  старт  полету
воображения жителей - мало  ли  по  Москве  заактированных  проходных  для
строителей подземки! Напротив, любопытство прохожего люда вскипело  именно
после того, как строители перестали стучаться в двери Входа. Конкретнее? -
именно после той ночи, когда  под  покровом  тьмы  над  Входом  укрепилась
категорическая табличка:
   ВХОД ГРАЖДАНАМ СТАРШЕ ШЕСТНАДЦАТИ ЛЕТ СТРОГО ВОСПРЕЩЕН!
   Действительно, ватаги опрятных подростков  начали  теперь  бесперебойно
обивать порог Входа, и взрослых среди них не замечалось.
   Зато была замечена многозначительная разница в поведении  молодежи  при
входе в подземелье и при выходе из него. Путь туда знаменовался радостными
восклицаниями и  взрывами  смеха  -  приметами  беспечности,  свойственной
прекрасному  возрасту  экскурсантов.  На  обратном  пути  воцарялась  иная
атмосфера.  Юные  лица   осенялись   здоровой   озабоченностью,   бременем
пережитого, а отрывочный разговор обогащался пугающей содержательностью.
   - С графиком ему в руках поясняю - из  термодинамического  цикла  Карно
необратимо вытекает, что двигатель внутреннего сгорания  в  смысле  к.п.д.
клад по сравнению с паровиком, золотая жила. Вот над  чем  руки  и  голову
поломай. А Джемс Уатт свое гнет: я, мол, о Карно знать  не  знаю,  а  наше
время, говорит, и паровой машиной обеспечить не архаизм.
   Вот сколь  странные,  но  в  высшей  степени  рассудительные  разговоры
беспокоили слуховые аппараты прохожих.
   КАК РЕШАЛАСЬ СУДЬБА КОЗЬЕГО ПОЛЯ
   - У вас затяжной  разговор?  -  начальник  КБ  оценивающе  взглянул  на
посетителя. Где-то он уже встречал это лицо.
   - Часа на полтора. А понравится, так и на все три, -  серьезно  ответил
неизвестный. Не похоже было, что посетитель издевается. По всем статьям он
походил на людей, твердо усвоивших, что общаться с ними интересно  всем  и
всегда.
   - Ну, ну, полтора, - осторожно удивился конструктор. - Тридцать  минут,
и то сверхурочно. В чем ваше предложение?
   - Проект машины времени, - сообщил посетитель задумчиво и  тек  просто,
будто он в самом деле прибыл из готового будущего и  держит  при  себе  не
только проект, но и самой машину, готовую к немедленной демонстрации.
   - Ах, машина времени, - с видимым облегчением произнес  конструктор.  -
Тогда  это  телефонный  разговор.  Нам  уже  предлагали  эти  конструкции.
Догадываетесь, что выяснилось?
   - Что? - с готовностью спросил посетитель.
   - Машина такая уже эксплуатируется и  усовершенствованию  не  подлежит.
Развернулась Земля вокруг своей оси - вот и попали на сутки вперед. Оборот
вокруг  Солнца  -  календарный  год  проскочили.  Вот  и  машина  времени.
Путешествует в четвертом измерении, и ни копейки затрат.
   - Нет, у нас расходы пойдут. Не тот случай, - скупо улыбнувшись,  чтобы
отдать должное юмору, твердо возразил прожектер. - Моя конструкция реально
осуществима. Никаких  гиперпространств  и  дешевых  эффектов  релятивизма.
Теоретическая основа отменно здорова  и  эмпирична.  Но  деньги,  конечно,
потребуются немалые.
   Упоминание о деньгах заставило конструктора вздрогнуть.
   - Вот что. Приходите-ка завтра. Прихватите и проект вечного  двигателя,
- угрюмо заключил он и шагнул к двери. Но следующая  фраза  хладнокровного
собеседника пресекла второй шаг,  сверх  того  -  сообщила  молодому  талу
конструктора пол-оборота и, так подержав, точно адресовала в кресло.
   - Простите, забыл представиться, - сказал прожектер, морщась от  такого
способа продления разговора. И тут он открыл свое имя.
   В эту секунду конструктор исчерпал  все  сомнения  на  счет  черт  лица
посетителя. Он действительно  видел  его,  как  же  -  крупным  планом!  -
электронный  луч  выписывал  его  люминесцентную  копию  на  телевизионных
экранах,  офсетным  методом  переносилось  оно  на  первые  полосы  газет,
будоража сон тех, кому  не  удавалось  прорваться  на  лекции  профессора.
Известнейший ученый второй  половины  века,  автор  самых  скандальных  на
первый взгляд  технических  идей,  -  вот  кто  занимал  сейчас  кресло  в
конструкторском кабинете.
   -  Так  вот,  -  продолжил  знаменитый  проситель,  словно  не  замечая
хирургического действа своего представительства, - конструкция реализуется
в традиционных компонентах  -  нержавейка,  бетон,  дефицитные  материалы,
электросила, фиберная оптика и кой-какие трансформирующие устройства  -  в
них вся соль. Место для стройки присмотрел. Козье поле.
   - Знаком, - покорно откликнулся  конструктор.  -  Там  обрывается  наша
пневмотруба. Гоним по трубе бракованные чертежи, отходы.
   -  Для  исправного  действия  машины  требуется  одно.   -   На   виске
изобретателя  вспухла  венозная  жилка.  Он  предельно  понизил  голос:  -
Сохранение тайны местонахождения. По крайней мере поначалу.
   ...На исходе третьего часа беседы конструктор  встал  из-за  чертежного
стола.
   - Разумно, разумно, - пробормотал он, - Сплетение разгоняющих тоннелей,
купола трансформаторов эпох, кабины триангуляции времени. Разумно.
   - Вот  видите,  -  не  покровительственно,  а  отечески  улыбнулся  бог
изобретателей, - все по школьным законам природы.  Парадоксов  почти  нет.
Почти.
   - Именно  так,  -  кивнул  головой  конструктор.  -  Программа-минимум.
Научно-техническая  магистраль  времени,  личные  контакты  с   Архимедом,
Ньютоном,  Менделеевым  и  всем   синдикатом   корифеев.   Второе:   линия
землепроходчества - Колумб,  Беринг,  Дежнев.  Эх,  за  уши  с  уроков  не
вытянешь! Шайба и мяч побоку.
   - Спорт со  счетов  не  сбросишь,  -  возразил  изобретатель.  -  Пусть
поглазеют на древних греков. Кузница  истинно  спортивного  духа.  Секреты
утраченного мастерства...
   КАК ПРОТЕКАЛ ПЕРВЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ
   Я, Федор Угомонкин, житель г.Бристани, ученик пятого  класса  шк.  N_1,
получил любезное приглашение на опробование первой в мире Машины  Времени,
явившейся закономерным  плодом  труда  ряда  поколений,  и  телеграфировал
немедленным согласием, поставив тем точку над "i".
   Вместе со вторым кандидатом Храбрецовым мы миновали Вход и  проникли  в
узкий тоннель транспортировки,  где  мощная  струя  воздуха  подхватила  и
понесла нас по трубе на очную ставку, как пишут мастера пера, с Необычным.
Только мы приняли позу людей, непринужденно  сидящих  в  кресле,  как  нас
вынесло в апартаменты  со  светящимися  стенами.  Там  нас  ожидал  Некто,
Никелированная голова выдавала в нем робота.
   - В какую эпоху? - сразу  спросил  он,  и  глаза  его  переключились  с
красного на зеленый, что означало "Путь свободен!".
   - Баальбекская веранда. Во времена, когда с нее стартовали марсиане.
   - Пожалуйста, - гид пожал плечами, - Только никто  на  знает,  в  какое
именно время стартовали марсиане. Вы рискуете оказаться в голой пустыне.
   Я не стал спорить с роботом и  заказал  31  июня  1908  года,  эпицентр
тунгусской  катастрофы.  Так  я  решил  проверить   собственную   гипотезу
катастрофы, автономно вставшую от главных дорог тунгусского диспута.
   Полагаю - второй, более решительный взрыв, последовавший через  секунду
за первым и  покончивший  с  котловиной,  вызван  аварией  чьей-то  Машины
Времени. Желая разглядеть гибельный взрыв,  пилот  машины  направил  ее  к
эпицентру,   чрезмерно   ускорился   и   рванул   при    переходе    через
нуль-пространство, дав в результате выдающуюся катастрофу.
   Храбрецов же потребовал реликтовую эпоху  мастодонтов,  когда  человек,
еще незнакомый с палкой, только становился на ноги.
   - Время первого сеанса десять минут, - ледяным голосом выдавил из  себя
робот.
   Свет внезапно померк, сердце мое, признаться, сжалось. Капсулу тряхнуло
и понесло. Аппарат швыряло то вправо, то влево, все в кромешной  тьме.  На
счетчике с треском выскакивали номера утраченных лет.
   - Разгоняющие поля тянут исправно!  -  отрапортовал  я  а  микрофон.  -
Ожидаю нуль-пространство. Привет близким, знакомым и организациям.
   Тут  я  отжал  рукоять   синхронизатора   времени,   перемахнул   через
нуль-барьер и выполз на искомый  рубеж  года.  Светало.  Вокруг  теснились
могучие стволы лиственниц. Тайга, конечно, шумела. Ноги по щиколотку  ушли
в дремучий мох. Я нацелил глаза на небо. Я знал; через  минуту-другую  его
обманчивое спокойствие рухнет под стремительным росчерком огненного  тела.
Небо озарилось. Низкий гул потряс  барабанные  перепонки  -  точно  тысяча
барабанов ударила разом, Шипя, по куполу неба  скользнул  кроваво-слепящий
шар.
   - Ложись! - отчаянно крикнул я и по-пластунски слился с мхом.
   Таранный удар потряс небеса, недра  и  все  живое;  за  ним  второй.  В
мгновение ока я оказался рядом с капсулой, время истекало. Руки сами собой
рванули рычаг на себя. В эту секунду я твердо верил, что еще вернусь в  31
июня, может быть, второй взрыв и будет взрывам моей Машины. Пусть!.."
   ХОЗЯЕВА ИСТОРИИ ГОТОВЫ
   Двое молодых, сильных мужчин стояли на вершине купола трансформации,  в
пультовой, и молчали. Под прозрачным полом, глубоко внизу, жались  друг  к
другу на ветру сочные макушки таежных лиственниц. Только  что  под  ногами
инженеров, прямо под подошвами, шипя - шипение слышалось даже в пультовой,
- в сиянии белого каления скользнула  комета,  и  пол  дважды  дрогнул  от
громового раската.
   На большом  экране  просматривалась  внутренность  соседнего  купола  -
гигантские папоротники с листвой цвета ранних огурцов, перегнойная трясина
тропиков, лежбище  перекормленных  бронтозавров  и  сам  птеродактиль  под
куполом, поймавший кожаными перепонками крыльев поток  стерильно  чистого,
еще не тронутого фабричной трубой воздуха.
   Конструктор и изобретатель пристально вглядывались в дело своих рук, но
нет, изъянов не обнаруживалось, и им начинало казаться, что они и в  самом
деле не имеют отношения к происходящему, что лоснящиеся в собственном соку
динозавры, набухшие вечной зеленью папоротники, таежные дебри  -  все  это
изобилие само вдруг возникло  из  прошлого,  налилось  кровью,  приползло,
обжило пространство и теперь жадно требует права на жизнь.
   - Но как он пискнул "Ложись!", - удрученно оказал конструктор.
   - Это верно, что пискнул, - рот изобретателя дрогнул. - Но так,  что  я
чуть не бросился на пол.
   Мужчины посмотрели друг на друга и несмело улыбнулись, кажется, впервые
за этот решающий час. Ответственный и вполне реальный мир обретал  прежнюю
прочность, только под ногами еще плыла в волнах хвои черная тайга.
   - Эффект полный, - заключил конструктор  и  облегченно  вздохнул.  -  И
взрослых допустить можно. Примут за чистую монету.
   - Идеально, идеально, - задумчиво отозвался великий изобретатель, думая
о своем, но тут же спохватился: - Нет, нет! Разберутся  недетским  умом  и
ребятишкам   тайну   откроют.   Дискредитируют   идею,   прощай   ощущение
подлинности. Ни за что!
   Он взял аккорд на клавиатуре пульта, и тайга сразу осела, сжухла, будто
из стволов вышел сжатый воздух; птеродактиль дернул крылом,  точно  бритва
прошлась по  перепонкам,  и  камнем  пошел  к  земле,  а  динозавры  разом
поднялись с насиженных мест и, худея на глазах, плотным стадом  побрели  к
разомкнувшейся стене и тут окончательно сплющились  -  воздух  со  свистом
вырывался из непомерного чрева великанов.
   Через  минуту  с  торжествовавшей  только  что  фауной  и  флорой  было
покончено,  площадки  стали  пусты.   Только   один   звероящер,   похудев
наполовину, с яростным ревом метался по арене, ища пропавших  товарищей  -
его пневматика засорилась в каком-то обратном клапане.
   Не оглядываясь, они вышли из пультовой на воздух,  к  лестнице,  ломано
падающей к самой земле, и помчались вниз, к стендам, к  полигонам,  где  в
сиянии электросварки монтировались неслыханные приключения детей века, где
звенела в гаечных ключах последняя профилактика лабораторий и их праотцов,
где  молча  готовились  к  эксплуатации  хозяева  истории  -  Джемс  Уатт,
Менделеев, Колумб и Кш.