ХАРЛАН ЭЛЛИСОН

 

                    СПАСАТЕЛЬНАЯ СТАНЦИЯ

 

     Торренс провел правой рукой,  той, которую не видел ро-

бот,  по боку. Резкая боль в трех сломанных ребрах заставила

расшириться его глаза.

     ЕСЛИ ГЛАЗНЫЕ ЯБЛОКИ ЛОПНУТ - СМЕРТЬ, подумал Торренс.

     Смешанное бормотание спасательной станции вокруг верну-

ло  его к действительности.  Глаза снова устремились к меди-

цинскому шкафчику, висящему на стене рядом с нишей робота.

     ЧЕРТ, ТАК БЛИЗКО И В ТО ЖЕ ВРЕМЯ ТАК ДАЛЕКО, ВСЕ РАВНО,

ЧТО НА БАЗЕ АНТАРЕСА,  подумал Торренс. Безумный смех рвался

из  его горла.  Он вовремя удержался.  СПОКОЙНЕЕ.  ТРИ ДНЯ -

СПЛОШНОЙ КОШМАР, НО СВИХНЕШЬСЯ, И КОНЕЦ СТАНЕТ ЕЩЕ БЛИЖЕ.

     Торренс согнул пальцы правой руки.  Это все, чем он мог

двигать.  Молча он проклял техника, проверявшего исправность

робота,  и политика,  добившегося,  чтобы робота поместили в

спасательную станцию,  из-за полученной им доли  прибыли  от

правительственного контракта. И ремонтника, который не поза-

ботился все проверить. Он проклял всех.

     Они это заслужили.

     Он умирал.

     Он плотно  закрыл  глаза и позволил звукам спасательной

станции затихнуть.  Медленно сменилось тишиной бульканье ох-

лаждающей  жидкости в трубах,  щелканье машин,  собирающих и

передающих сведения со всей Галактики,  жужжание антенн, по-

ворачивающихся в гнездах. За прошедшие три дня Торренс много

раз порывал с реальностью.  Либо это,  либо бодрствующий ро-

бот.  А рано или поздно придется двинуться, двинуться же оз-

начало умереть. Все очень просто.

     Торренс перестал   вслушиваться  в  шепот  спасательной

станции, он слушал шепот в самом себе.

     До него через бездны пространства доносились звуки вой-

ны.  Конечно, все это лишь воображение, но Торренс ясно слы-

шал  свист  бластера разведчика,  посылающего луч за лучом в

ведущий корабль кейбенского флота.

     Разведчик снайперского класса Торренса находился впере-

ди земного флота и неумолимо  сближался  с  чужим  кораблем.

Тогда-то все и произошло.

     Одну секунду Торренс находился в самой гуще битвы,  ле-

вый  борт  гигантского  кейбенского дредноута раскалялся под

его ответными ударами.

     В следующую секунду его выбросило из строя. Земной флот

тормозил,  чтобы кейбенцы подошли поближе,  а земляне надея-

лись воспользоваться своим превосходством в маневренности.

     Торренс попал прямо под огонь передних  орудий  жабооб-

разного  кейбенского разрушителя.  Первый луч уничтожил ору-

дийную установку и навигационное оборудование. Второго удара

Торренс умудрился избежать.

     Радиоконтакт был коротким: Торренс, если сможет, должен

вернуться  на базу Антарес.  А если это не удастся,  то флот

будет ожидать его сигнала со спасательной станции  на  любой

планете,  до которой ему удастся дотянуть.  Что он и сделал.

Карты сообщили,  что он находится вблизи космического булыж-

ника 1-333,  Г-А, М5, ЗС. Все то координаты, последние буквы

которых означают, что где-то на поверхности расположена спа-

сательная станция.

     Отвращение к выходу из боя и необходимость приземляться

на  безжизненном астероиде компенсировались страхом остаться

без горючего,  прежде чем  он  определится  в  пространстве,

страхом  лететь  бесконечно или превратиться в искусственный

спутник какого-нибудь светила.

     Корабль терял скорость,  двигатели работали в реверсив-

ном режиме.  Корабль подпрыгнул и скользнул  по  поверхности

астероида,  теряя куски обшивки. Он остановился в двух милях

от спасательной станции. Прежде всего предстояло связаться с

флотом.

     Торренс преодолел две мили пустой,  лишенной  атмосферы

поверхности планетоида до герметического купола спасательной

станции,  втиснутой между скалами. Он вошел в декомпрессион-

ную камеру,  рукой в толстой перчатке нажал клавишу выключа-

теля и,  услышав свист воздуха, наполнявшего помещение, снял

шлем.  Стянув перчатки, он открыл внутреннюю дверь и вошел в

помещение станции.

     ДА БЛАГОСЛОВИТ  ТЕБЯ БОГ,  МАЛЕНЬКАЯ СПАСАТЕЛЬНАЯ СТАН-

ЦИЯ, подумал Торренс, роняя на пол перчатки и шлем. Оглядев-

шись, он увидел аппаратуру связи, получающую информацию изв-

не,  сортирующую ее  и  рассылающую  во  всех  направлениях,

робота в нише и часы с разбитым циферблатом на стене.

     ДА БЛАГОСЛОВИТ БОГ ТЕХ, КТО ПРИДУМАЛ СПАСАТЕЛЬНЫЕ СТАН-

ЦИИ И ПОВСЮДУ ИХ НАСАЖАЛ ДЛЯ ТАКИХ СЛУЧАЕВ.

     И Торренс двинулся вперед.

     В тот  же момент служебный робот,  использовавшийся для

присмотра за механизмами и разгрузки  кораблей,  с  грохотом

вышел из нищи и мощным ударом стальной руки швырнул Торренса

через все помещение.  Космонавт ударился о стальную перебор-

ку,  боль пронзила спину,  бок, руки и ноги. Удар сломал три

ребра.  Торренс лежал,  неспособный шевельнуться.  Несколько

секунд  он  даже не мог дышать.  Вероятно,  это и спасло ему

жизнь.  Боль ошеломила его,  а робот с грохотом вернулся  на

свое место в нише.

     Торренс попытался сесть. Робот тут же странно загудел и

двинулся вперед. Торренс замер, и робот отступил к нише.

     Еще две попытки убедили Торренса, что нельзя менять позу.

     У робота что-то перепуталось в печатных схемах, измени-

лась программа,  и теперь он настроен  на  разрушение  всего

движущегося.

     Торренс взглянул на часы и понял, что при виде разбито-

го  циферблата должен был заподозрить неладное.  Конечно же!

Стрелки двигались,  и робот разбил часы. Торренс двигался, и

робот ударил его.

     И еще раз ударит, если он шевельнется.

     С тех пор, не считая движения глаз, Торренс не двигался

три дня. Он решил попробовать добраться до люка декомпресси-

онной камеры, останавливаться, когда робот выступит из ниши,

дать ему возможность вернуться назад и снова немного продви-

гаться.  Но при первом же движении эта мысль исчезла. Страш-

ная боль в сломанных ребрах делала такое передвижение невоз-

можным.  Торренс застыл в неудобной позе и будет лежать так,

пока не найдет выход из тупика.

     Он находился в двенадцати футах от маяка,  который дол-

жен привести к нему спасателей.  Но раньше он умрет  от  ран

или  с голоду.  Или его прикончит робот.  Панель маяка могла

находиться и в двенадцати световых годах отсюда.

     Что случилось с роботом?  На размышления времени было с

избытком. Движение робот видит, а мысль - нет. Впрочем, Тор-

ренсу это не поможет.

     Компании, снабжавшие спасательные  станции  необходимым

оборудованием, работали по правительственным контрактам. Кто

-то в длинной цепочке  производителей  использовал  сталь  с

примесями  или настроил вычислительные машины на более деше-

вые операции.  Кто-то не очень тщательно настроил  робота...

Кто-то совершил убийство.

     Торренс чуть-чуть приоткрыл глаза. Еще немного, и робот

заметит движение век. Тогда - смерть.

     Он посмотрел на машину.

     Строго говоря, это даже не робот, просто набор стальных

деталей, управляемых на расстояний, бесценный для застилания

постели,  замены стальных пластин в скафандре, разгрузки ко-

рабля и высасывания пыли с ковров.  Тело  робота,  отдаленно

напоминающее человеческое,  но без головы,  было только при-

датком. Подлинный мозг, сложный лабиринт пластиковых экранов

и печатных схем,  находился за стеной.  Слишком опасно поме-

щать такие хрупкие детали в тяжелый  механизм.  Робот  может

упасть при разгрузке,  в него может угодить метеорит, он мо-

жет попасть под рухнувший корабль. Поэтому в роботе размеща-

лись лишь чувствительные приемники,  которые видели и слыша-

ли,  что происходит вокруг,  и сообщали  об  этом  мозгу  за

стеной.

     Именно в этом мозге что-то и произошло.  Он стал безум-

ным.  Не как человек, но вполне достаточно, чтобы убить Тор-

ренса.

     ДАЖЕ ЕСЛИ Я СМОГ БЫ ЧЕМ-НИБУДЬ УДАРИТЬ РОБОТА,  ЭТО ЕГО

НЕ ОСТАНОВИТ.

     Торренс успел  бы чем-нибуцдь швырнуть в машину, прежде

чем она доберется до него,  но что это даст? Мозг робота ос-

танется нетронутым, и придаток будет функционировать. Безна-

дежно...

     Торренс смотрел  на массивные руки робота.  Ему показа-

лось,  что на пальцах одной руки  он  видит  кровь.  Торренс

знал,  что это лишь вображение,  но не мог убедить себя.  Он

снова согнул пальцы скрытой от робота руки.

     За три дня он ослаб.  Голова кружилась от голода, каза-

лась легкой, а глаза горели. Торренс лежал в собственных ис-

пражнениях и уже не замечал этого. Бок горел, боль раскален-

ным копьем пронзала его при каждом вдохе.

     Торренс благодарил  бога,  что  на нем по-прежнему ска-

фандр,  иначе движение груди при дыхании привлекло бы внима-

ние робота. Выход только один, и название ему - смерть.

     Торренс никогда не был трусом,  но не был и героем.  Он

был одним из тех,  кто участвует в войнах,  потому что нужно

воевать.  Он относился к тем, кто позволяет оторвать себя от

жены и дома и швырнуть в бездну,  именуемую космосом, во имя

того,  что называют верностью и патриотизмом,  защищать  то,

что  велено.  Но в подобные минуты такие люди,  как Торренс,

начинают мыслить.

     ПОЧЕМУ ЗДЕСЬ?  ПОЧЕМУ ТАК?  ЧТО Я СДЕЛАЛ ТАКОГО,  ЧТОБЫ

УМЕРЕТЬ В ГРЯЗНОМ СКАФАНДРЕ НА ПУСТЫННОМ ОБЛОМКЕ,  И УМЕРЕТЬ

НЕ ГЕРОИЧЕСКИ,  А В ОБЩЕСТВЕ СВИХНУВШЕГОСЯ РОБОТА? ПОЧЕМУ ЖЕ

Я? ПОЧЕМУ Я?! ПОЧЕМУ?..

     Торренс знал, что ответа нет. Он и не ждал ответа.

     Торренс не был разочарован. Проснувшись, он инстинктив-

но  взглянул  на  часы.  Разбитый циферблат смеялся над ним,

заставив в ужасе широко раскрыть глаза. Робот загудел и пус-

тил искру.  Торренс не моргал,  и гудение прекратилось. Тор-

ренс знал,  что не сумеет долго держать глаза  ткрытыми,  не

моргая. Жжение вызывало слезу, словно кто-то тыкал иголкой в

глаза. Слезы побежали по лицу и щекам. Торренс закрыл глаза.

Робот не издал ни звука.

     МОЖЕТ, ОН ОКОНЧАТЕЛЬНО ВЫШЕЛ ИЗ СТРОЯ?  РИСКНУТЬ ПРОВЕ-

РИТЬ?

     Торренс чуть-чуть изменил позу. В то же мгновение робот

двинулся.  Торренс  замер.  Робот остановился всего в десяти

люймах от его вытянутой ноги. Он загудел, причем гудение до-

носилось как от самого робота, так и из-за стены.

     Внезапно Торренс насторожился.

     Если бы машина работала нормально, от придатка доносил-

ся бы лишь слабый гул,  а из-за стены его вообще не было  бы

слышно. Но он работает ненормально, и отчетливо слышится шум

мозга за стеной.

     Робот откатился назад,  его глаза по-прежнему были уст-

ремлены на Торренса. Чувствительные органы машины находились

в торсе, придавая ей вид приземистого чудовища, угловатого и

смертоносного.

     Жужжание стало громче, потом послышалось "Пфф!" и поле-

тели искры. Торренс на мгновение испугался короткого замыка-

ния. На станции мог вспыхнуть пожар, а робот бездействует.

     Он внимательно прислушался,  стараясь  определить,  где

именно за стеной находится мозг.

     Торренсу показалось, что он уловил шум либо за перебор-

кой рядом с холодильником, либо у коммутатора.Оба места воз-

можного нахождения мозга были всего в нескольких  футах друг

от друга,  но между ними имелась большая разница. Гул робота

отвлекал и мешал точно определить место.

     Торренс глубоко вздохнул.  Концы сломанных ребер сопри-

коснулись. Торренс застонал.

     Мучительный стон замер,  но продолжал звучать в голове.

Торренс в агонии облизнул губы.  Робот двинулся вперед. Тор-

ренс закрыл рот.  Робот остановился и откатился назад в свою

нишу.

     Пот вычступил на теле.  Торренс чувствовал, как струйки

бегут под одеждой,  и к боли в ребрах прибавился нестерпимый

зуд.  Торренс чуть сдвинулся внутри скафандра. Зуд не умень-

шался. Чем больше Торренс пытался не думать о нем, тем силь-

нее он становился.  Подмышки, сгибы рук, бедра - все нестер-

пимо свербило. Он должен почесаться!

     Торренс начал было движение,  но тут же одумался, пони-

мая, что не доживет до чувства облегчения. Он мысленно расс-

меялся.

     БОЖЕ ВСЕМОГУЩИЙ,  КАК Я ВСЕГДА СМЕЯЛСЯ  НАД  СОЛДАТАМИ,

КОТОРЫЕ  ВО  ВРЕМЯ ИНСПЕКТОРСКОЙ ПРОВЕРКИ НАЧИНАЮТ ВДРУГ ЧЕ-

САТЬСЯ. КАК Я ТЕПЕРЬ ИМ ЗАВИДУЮ!

     Зуд не прекращался.  Торренс слегка шевельнулся и стало

еще хуже. Он снова глубоко вздохнул. Концы ребер соприкосну-

лись, и на этот раз он потерял сознание от боли.

 

                          *  *  *

 

     - Ну, Торренс, как вам нравится первый взгляд накейбен-

цев?

     Эрни Торренс наморщил лоб и провел рукой по лицу, потом

взглянул на командора и пожал плечами.

     - Фантастические существа.

     - Почему фантастические? - спросил командор Фоул.

     - Потому  что похожи на нас.  Не считая,  конечно,  яр-

ко-желтой кожи и пальцев-щупалец.  В остальном они идентичны

человеку.

     Командор закрыл витрину,  достал из серебряного  ящичка

сигареты и предложил лейтенанту. Закурив, он прищурил от ды-

ма один глаз, и посмотрел на подчиненного.

     - Боюсь, что не только это. Их внутренние органы выгля-

дят так,  словно кто-то их вынул,  смешал  с  внутренностями

нескольких  других  видов и засунул обратно.  Уже двенадцать

лет мы ломаем головы, поптаясь понять, как они живут.

     Торренс хмыкнул, вертя в пальцах незажженную сигарету.

     - Этого еще мало.

     - Вы правы,  - согласился командор.  - Следующую тысячу

лет мы будем гадать,  как они мыслят,  почему сражаются, что

ими движет?

     Если они дадут нам такую возможность, подумал Торренс.

     - Почему мы воюем с кейбенцами? - спросил он вслух.

     - Потому что кейбенцы убивают людей.

     - А что они имеют против нас?

     - Какая разница? Может быть, потому что у нас не желтая

кожа.  Может, потому что пальцы у нас не гнутся, как резино-

вые. Может, наши города слишком шумны для них. А может, что-

то еще. Не в этом дело. Нам важно выжить.

     Торренс кивнул.  Он понял.  Но кейбенец тоже понял.  Он

ухмыльнулся и достал свой бластер. Торренс выстрелил, и борт

кейбенского корабля раскалился до бела.

     Торренс увернулся от отдачи собственного орудия.  Сиде-

ние скользнуло в сторону, голова закружилась...

     А пропасть все ближе.  Торренс пошатнулся. Губы его по-

белели от усилий, рука тянулась к медицинскому шкафчику.

     К нему неуклюже приближался робот. Свинцовый башмак на-

вис над лицом...

     Дальше, дальше, пока стало некуда двигаться...

     Вспыхнул свет,  яркий, ярче любой звезды... Свет вспых-

нул в груди робота. Робот зашатался и остановился.

     Робот загудел,  засвистел и разлетелся на миллион  кус-

ков, куски полетели в пропасть, над которой шатался Торренс.

Торренс замахал руками, пытаясь удержаться на краю обрыва...

                         

                          *  *  *

 

     Его спасло подсознание.  Даже в аду кошмара оно помнило

о положении. Торренс не застонал и не шевельнулся в бреду.

     Он знал, что это так, потому что был еще жив.

     Удивленное движение,  когда он подумал об этом,  вывело

чудвище из ниши.  Торренс опомнился и неловко замер у стены.

Робот отступил.

     Торренс тяжело дышал.  Еще секунда,  и он положит конец

этим трем дням (Или больше?  Сколько времени он был без соз-

нания?) пытки.

     Торренс чувствовал  жажду.  Боже,  как  он хотел питьь!

Боль в боку усилилась, даже мелкое дыхание было мучительным.

А зуд сводил с ума. Торренс прижимался к холодной стене, ру-

чейки пота буравили кожу. Ему хотелось умереть...

     Но он  не  хотел умирать,  слишком уж легко осуществить

это желание.

     Если только разрушить мозг робота...  Совершенно невоз-

можно. Разве что использовать собственную прямую кишку в ка-

честве лассо.

     Нужно полностью разрушить мозг,  а за это  время  робот

успеет сто раз убить его.

     Мозг за стальной переборкой.  Никаких шансов на  успех,

ноль целых, запятая и еще множество нулей.

     Может, попытаться добежать  до  декомпрессионной  каме-

ры?..  Бессмысленно.  В  таком  состоянии  робот схватит его

прежде,  чем он успеет встать на ноги.  Даже допуская  чудо,

что он сумеет добраться туда,  робот взломает дверь и разру-

шит механизм подачи воздуха. Но даже, допуская двойное чудо,

что  это даст?  Перчатки и шлем останутся здесь,  он даже не

сможет выйти на поверхность.  Корабль искалечен, послать от-

туда сигнал невозможно.

     Чем больше Трренс размышлял,  тем  яснее  понимал,  что

скоро свет мигнет для него в последний раз.

     Свет мигнет в последний раз.

     Свет мигнет...

     Свет...

     Свет?!

     БОЖЕ, НЕУЖЕЛИ ТЫ УСЛЫШАЛ МЕНЯ?  Торренс не был религио-

зен, но такое чудо могло обратить и его. Чудо еще не сверши-

лось, но Торренс нашел выход.

     Он начал медленно спасать себя.

     Медленно, очень медленно он двинул правую руку, ту, ко-

торую не видел робот, к поясу. На поясе висели различные не-

обходимые для космонавта приспособления.  Гаечный ключ. Ком-

пас. Счетчик Гейгера. И вспышка!

     Последнее и было чудом.

     Торренс благоговейно ощупал фонарь,  потом отцепил его,

все еще неподвижный для глаз робота.

     Он держал фонарь сбоку, в дюйме от тела.

     Если робот смотрит на него,  то видит лишь  неподвижные

ноги. Для машины он неподвижен.

     НО ГДЕ ЖЕ МОЗГ? ЕСЛИ ЗА КОММУНИКАТОРОМ, Я МЕРТВ. ЕСЛИ У

ХОЛОДИЛЬНИКА - СПАСЕН. НУЖНО УЗНАТЬ ТОЧНО. НУЖНО ШЕВЕЛЬНУТЬ-

СЯ.

     Торренс шевельнул ногой. Робот двинулся к нему. Гудение

и искры.

     Робот остановился рядом с ним.  Все решали секунды. Ро-

бот погудел, поискрил и вернулся в нишу.

     Теперь Торренс знал!

     Он нажал кнопку.  Невидимый луч вспышки ударил в  стену

над  холодильником.  Стена ярко осветилась.  Торренс снова и

снова нажимал кнопку, на стене появлялся и исчезал круг све-

та. Появлялся и исчезал...

     Робот заискрил и выкатился из  ниши.  Он  повернулся  к

Торренсу,  затем ролики сменили направление, и машина двину-

лась к холодильнику.

     Стальной кулак  описал  дугу  и с грозхотом ударил в то

место, где появлялся круг света. Робот бил и бил по перебор-

ке,  пока  она не поддалась,  раскололась,  обнажив путаницу

проводов и трубок. Робот ударил и тут же застыл с занесенной

для удара рукой. Мертвый. Неподвижный. И мозг, и придаток.

     Даже тогда Торренс продолжал яростно давить  на кнопку,

и вдруг понял, что все кончено.

     Робот мертв,  сам же он - жив.  Его спасут.  Торренс не

сомневался в этом. Теперь он может заплакать.

     Медицинский шкафчик расплывался в глазах, коммуникатор

улыбался ему.

     ДА БЛАГОСЛОВИТ ТЕБЯ БОГ,  МАЛЕНЬКАЯ СПАСАТЕЛЬНАЯ  СТАН-

ЦИЯ, подумал Торренс и потерял сознание.

 

 

     Перевод с английского

     А. БУРЦЕВА.