ХАРЛАН  ЭЛЛИСОН

 

           "МНЕ ЖАЛЬ, АРЛЕКИН!" - СКАЗАЛ ЧАСОВЩИК

 

                   Фантастический рассказ

 

                             Всем, постоянно спрашивающим: "о

                             чем это?",   жаждущим   точного

                             указания, где все это  происхо-

                             дит.

                   "Итак, огромная масса людей служит  госу-

                   дарству. Скорее всего, они не люди, а че-

                   ловекоподобные механизмы. Они - это регу-

                   лярная армия,  милиция,  тюремщики и про-

                   чие. Не стоит их осуждать или жалеть.  Их

                   уровень - уровень дерева,  земли,  камня,

                   единственное, на что они годятся -  прис-

                   луживать. Это - инертная масса, и отдель-

                   ный человек в ней ценится так же, как пе-

                   регоревшая лампочка. У них такое же чувс-

                   тво собственного достоинства, как у лоша-

                   дей или собак. И тем не менее, они счита-

                   ются добропорядочными гражданами. Осталь-

                   ные - многочисленные законодатели,  поли-

                   тиканы, юристы, владельцы контор - служат

                   государству, главным образом, своими моз-

                   гами и мораль  их  одинакова.  Они  могут

                   служить и  богу и дьяволу совершенно спо-

                   койно. И очень  мало  героев,  патриотов,

                   мучеников, реформаторов  -  действительно

                   великих людей - пытаюся служить государс-

                   тву по совести, вызывая этим недовольство

                   основной массы, которая видит в них своих

                   врагов".

                             Генри Дэвид Торо

                             "ГРАЖДАНСКОЕ НЕПОВИНОВЕНИЕ".

 

     Это и есть сюжет. се начнется с середины, позже узнаем,

как все началось, а конец последует в конце.

     се так и было.  Это был прекрасный мир, как утверждали,

заслуживающий внимания того, КТО БЕЗОСТАНОВОЧНО СОХРАНЯЛ МА-

ШИННУЮ ФУНКЦИОНАЛЬНОСТЬ,  подливая лучшую смазку на сегменты

и рычаги цивилизации.  Но тут появился  несогласный,  герой,

постепенно приобретающий популярность.  Бюрократы не спешили

разделаться с этим "эмоционально  беспокойным  элементом  из

простого народа". Вместо этого они попытались возложить дан-

ную проблему на Часовщика и его механизмы закона.

     Но проблема оставалась реальной,  и никто не мог предс-

казать, как развернутся события дальше. Это напоминало давно

позабытую болезнь,  которая внезапно вспыхнула в серед,  где

иммунитет к ней давно утерян.  И эта болезнь обрела реальное

воплощение.

     Она воплотилась в  л и ч н о с т ь, чего не случалось на

протяжении уже многих десятилетий. Но это произошло и вызва-

ло серьезные опасения. В определенных кругах среднего уровня

обо всем  этом  думали  с негодованием.  Вульгарная бравада.

Анархия. Позор.  Другие ничего не думали,  только  посмеива-

лись. Это происходило там,  где мысли подчинялись традициям,

условностям и тонким формальностям. Но если спуститься ниже,

да, если опуститься на тот уровень,  где люди постоянно нуж-

дались в святых и грешниках,  жаждали героев и  злодеев  так

же, как хлеба и зрелищ... О, там его считали Наполеоном, Бо-

ливаом, Робин Гудом - асом из асов, Иисусом, Йомо Кеньятто.

     Верхушка воспринимала  его,  как катастрофу,  стихийное

бедствие, при котором каждый спасает свое имущество сам. Его

называли опасным еретиком,  бунтовщиком без чести и совести.

Его знали все - низы общества и высшие классы, но отреагиро-

вали имено верха. Самые высокие инстанции.

     Они направили эого смутьяна с картой времени и кардиоп-

ластиной в офис Часовщика.

     Часовщик - довольно высокий (выше шести футов роста)  и

неразговорчивый мужчина.  Когда  дела идут в соответствии со

временем, он любит что-то невнятно мурлыкать себе под нос.

     Даже в тех группах общества,  где страх был постоянным,

все называли его Часовщиком.  Никто и никогда не называл его

по имени - его называли по  м а с к е.

     Вы не произносите ненавистное имя,  потому что этот че-

ловек под маской способен  о т м е н и т ь  минуты, часы, дни

и годы вашей жизни. Его маску называли Мастер-Хранитель Вре-

мени.

     - Что происходит?  - спросил Часовщик  с  присущей  ему

мягкостью. -  Кто  это такой на карточке времени,  которую я

держу в руке? Кто он? На кардиопластине указаны его характе-

истики и параметры, но до того, как я лично его аннулирую, я

должен точно знать, что он из себя представляет.

     И он обратился ко всем фискалам,  доносчикам,  шпикам и

сыщикам, словом, всем-всем: "Кто такой Арлекин?"

     И опять что-то тихо замурлыкал. Для служащих  с о г л а-

с о в а н н о г о   в р е м е н и  это было потрясением. Как бы

там ни  было,  но для них это была самая длинная речь,  ког-

да-либо услышанная от него. И весь персонал - фискалы, сыщи-

ки, шпики  и  дятлы,  а  также многие другие,  которые могли

что-либо знать, - засуетился, выясняя:

     К Т О   Т А К О Й   А Р Л Е К И Н?

 

                         *   *   *

 

     Паря выше  третьего  уровня  над городом,  он взирал на

идеально-геометрическое расположение зданий Мондриана с алю-

миниевой платформы воздушного судна (Ха! Разве это воздушное

судно?! Развалина, вот что это такое!). Совсем близко он ви-

дел движение  стрелок на часах Тимкинского шарикоподшипнико-

вого. 4:47. Движение стрелок. Смена. 5:00. Гудок.

     Шкодливая ухмылка  исказила резкие черты,  образовав на

мгновение ямочки на щеках.  Почесав золотисто-рыжую шевелюру

и пожав плечами в многоцветной куртке в предвкушении небыва-

лого, он рванулся вперед,  и ветер подхватил  воздушный  ко-

рабль. Он  мягко  спланировал  и  проскользнул над спешащими

людьми, умышленно нарушая и уничтожая все торжественное. Ар-

лекин вставил пальцы в большие уши, высунул язык и пошел от-

калывать коленца.

     Один унылый тип вдруг попал под его влияние и неожидан-

но растянулся, теряя полетевшие во все стороны свертки. Дру-

гой обмочился.  Третий опрокинулся вверх ногами и начал дры-

гать ими с самым глубокомысленным видом.  Служащие автомати-

чески встали,  дожидаясь, пока все не прекратится. Такая вот

маленькая диверсия.

     Он поймал  ветер,  блуждающий  бриз,  и  исчез.  Хи-хи,

ха-ха... Обогнув карниз Института Изучения Хода Времени,  он

увидел летящий  самолет.От  предвкушения  забавы на его лице

вновь появилась проказливая усмешка.  Он резко направил свой

корабль вниз,  одновременно убирая зажимы с резервуаров, се-

ланных дома,  предохраняющих свое содержимое от того,  чтобы

оно не высыпалось раньше времени.

     Корабль пронесся над заводскими служащими,  рассыпая на

экскалатор монпаньсе.

     Монпансье! Миллионы и миллиарды пурпурных,  желтых, зе-

леных шариков.  Вкус сладких кореньев,  винограда,  малины и

мяты. Круглые,  гладкие,  хрустящие,  тающие во рту. Вся эта

грохочущая масса обрушилась на головы,  плечи, тяжелые шляпы

и спецовки служащих Тимкина, звеня и прыгая по дороге вокруг

их ног,  затмевая небо над головой, устремляясь вниз и пере-

ливаясь всеми цветами радости, детства и каникул. Нескончае-

мый поток чистой волны, шквал разноцветных сладостей с неба,

будоражащий вселенную здравомыслия и размеренных  обязаннос-

тей сумасшедшим воплем новизны. Монпансье!

     Служащие уворачивались,  смеялись,  нарушив с  суматохе

стройные ряды,  а леденцы продолжали свою разрушительную ра-

боту, и вот,  наконец, раздался отвратитеьный скрежет в раз-

меренно движущемся экскалаоре,  словно миллионы когтей заск-

ребли по миллионам ученических досок.  Все остановилось, за-

мерло, и каждый рухнул там,  где стоял,  смеясь и хрустя ма-

ленькими осколками детства.  Это было помешательство, празд-

ник, восторг и смех. Но...

     Беспорядок продолжался семь минут.  Люди опоздали домой

на семь минут.  Завод остановился на семь минут. График дви-

жения нарушился на семь минут.

     Он тронул первую костяку домино, составленного в линию,

и остальные повалились одна на другую. Система была нарушена

на целых семь минут.  Мелочь, имеющая огромные последствия в

обществе, где все движение направляется и управляется  конт-

ролем времени. Это было очень серьезно.

     Да, он должен был непременно предстать перед Часовщиком.

     Сообщение было  передано  по  радио и всем видам связи.

Ему предложили прибыть ТУДА к 7:00 точного  времени.  И  все

ждали. Они  ждали,  но  он не появился даже в 10:30 - оказа-

лось, что в это время он распевал где-то  песенки  о  лунном

сиянии, а потом снова исчез.  Но ведь все ждали его с семи и

недовольство возросло. Вопрос оставался открытым: "КТО ТАКОЙ

АРЛЕКИН?"

     Однако, возник еще один вопрос,  более важный, чем пер-

вый, на который тоже нельзя было найти ответ:  "Как мы могли

дойти до такого, что смех, безответственная болтовня и дура-

чество рушат нашу совершеннейшую экономику? Почему цивилиза-

ция гибнет под напором монпансье?"

     Боже мой,  леденцы!  Какое  безумие!  Где он взял такие

деньги - сто пятьдесят тысяч долларов,  - чтобы  купить  все

это? Они знали, что эта выходка стоит больших денег. Это вы-

яснили Аналитики Ситуаций, которые ремонтировали вышедшую из

строя дорогу-экскалатор.  Они тщательно собрази и подсчитали

все леденцы,  и представили  полученные  данные.  Монпансье!

Монпансье? Секундочку,  сейчас выясним... Ага! Никто не про-

изводил монпансье в течение последних ста лет.

     Теперь возникает еще один хороший вопрос, на который не

так-то просто получить исчерпывающий ответ для полного  спо-

койствия. Но сколько же вопросов возникнет еще?

 

                         *   *   *

 

     Как вы знаете, это была середина. А вот вам начало. Вот

так все начиналось:

     День за  днем  и  вновь  приход очередного дня.  9:00 -

вскрытие почты, 9:45 - назначение плановой комиссии, 10:30 -

совещание, обсуждение прогрессивных диаграмм с Дж.Л.,  11:15

- молитва о приходе дождя, 12:00 - ленч...

     И ВОТ ТОГДА ЭТО ПРОИЗОШЛО.

     - Простите, мисс Грант, но собеседование было назначено

на 2:30,  а сейчас уже почти пять.  Прошу меня извинить,  но

таковы правила.  Вы опоздали.  Вам придется теперь ждать  до

следующего года,  чтобы  подать  заявление для поступления в

наш колледж.

     И ВОТ ТОГДА ЭТО ПРОИЗОШЛО.

     - Я не могла больше ждать,  Фред.  Я должна была быть у

Пьера Картейна  в 3:00,  а ты сказал,  что мы встретимся под

часами не позже,  чем в 2:45,  но тебя там не оказалась, и я

вынуждена была уйти. Ты постоянно опаздываешь, Фред. Если бы

ты был там, мы могли бы позаниматься вдвоем, но раз так выш-

ло, я взяла один ордер...

     И ВОТ ТОГДА ЭТО ПРОИЗОШЛО.

     "Дорогие мистер  и миссис Аттерли!  Учитывая постоянную

заторможенность Вашего сына Джеральда,  боюсь,  что мы будем

вынуждены отстранить  его  от  учебы до тех пор,  пока он не

станет вовремя приходить на занятия. Согласен, он - образцо-

вый учащийся,  его оценки высоки, но постоянные насмешки над

расписанием школы делают его недопустимым в общество  прочих

детей, правильно соблюдающих режим..."

     И ВОТ ТОГДА ЭТО ПРОИЗОШЛО.

     ТЫ НЕ ИМЕЕШЬ ПРАВА ГОЛОСОВАТЬ, ЕСЛИ НЕ ЯВИШЬСЯ К 8:45!

     - Меня не заботит,  хороший ли почерк. Приходите в чет-

верг.

     ВЫ УВОЛЕНЫ С 14:00.

     - Вы пришли слишком поздно. Извините, место уже занято.

     ВАШЕ ЖАЛОВАНИЕ БЫЛО УРЕЗАНО ЗА ДВАДЦАТИМИНУТНОЕ ОПОЗДА-

НИЕ.

     - Боже, что за время! Я просто забегался!..

     И вот тогда это произошло.  И вот тогда это пошло.  Это

пошло, пошло, поехало, тик-так, тик-так, и в один прекрасный

день мы перестали быть хозяевами времени,  время стало нашим

хозяином, мы превратились в рабов  расписания,  перепрыгнули

через жизнь, зациклились на ограничениях, потому что система

не станет функционировать,  если мы не будем  придерживаться

графика.

     Все начинается с малейшего опоздания. Это - начало гре-

ха. А позже - преступление.

     "Действительный июль,  15-Е, 2389, 24:00. Полночь. Офис

Мастера-Хранителя Времени  требует  ото всех граждан полного

подчинения и обработки карточек времени и  кардиопластин.  В

соответствии с Уставом 555-7-SG-999 государственного отсчета

времени все кардиопластины будут закодированы и в них  будут

внесены данные индивидуальных владельцев".

     Это изобретение позволяло сокращать жизнь человека. Ес-

ли тот опаздывал на десять мнут,  то терял десять минут жиз-

ни. Тех,  кто опаздывал постоянно,  можно было легко обнару-

жить. И тогда опаздывающий получал субботней ночью официаль-

ное извещение от Мастера-Хранителя Времени,  в котором гово-

рилось, что  его  время истекло и он "выключается" в полночь

понедельника. "Пожалуйста, закончите Ваши дела, сэр..."

     Это было  очень  удобно  (сама  технология "выключения"

хранилась в строгой тайне в офисе Часовщика) и этому  подчи-

нялась вся система. Это было рационально и патриотично. Рас-

писания должны существовать.

     Не так ли было постоянно?

 

                         *   *   *

 

     - Действительность  стала отвратительной, - пожаловался

Арлекин, когда миловидная Алиса показала ему рекламный  пла-

кат. - Мерзость и полная бесмыслица. А кроме того, это время

не для отчаянных людей... Кстати, плакат превосходный.

     - Знаешь,  - заметила Алиса, - ты говоришь так обречен-

но...

     - Извини, - потупился Арлекин.

     - Не стоит извиняться.  Ты всегда извиняешься. Ты чувс-

твуешь себя  таким виноватым,  что мне грустно на тебя смот-

реть.

     - Извини,  - повторил он,  скривив губы так, что появи-

лись ямочки на щеках. Конечно, он не хотел этого говорить. -

Мне снова надо идти. Мне просто необходимо что-нибудь  с д е-

л а т ь.

     Алиса отшвырнула чашку с кофе.

     - Ради бога,  Эверетт,  неужели нельзя побыть дома хотя

бы одну ночь?! Когда же ты сбросишь маску призрачного шута?

     - Я...  - Он замолчал,  напялил свой шутовской колпак с

зазвеневшими тонко  бубенчиками на огненную шевелюру,  вымыл

чашечку из-под кофе и немного подержал ее над сушилкой.  - Я

должен идти.

     Она не ответила.

     Запело приемное  утройство.  Алиса достала из него лис-

ток, бегло посмотрела и протянула ему.

     - Это про тебя.

     - Разумеется.

     - Ты смешон!

     Он прочитал текст.  Часовщик продолжал его поиски.  Это

нисколько не  волновало  его.  Он  жаждал уйти,  чтобы снова

опоздать. У дверей он обернулся и грустно сказал:

     - Ты говоришь так же, как все остальные.

     Алиса с трудом опустила прекрасные глаза.

     - Ты смешон.

     Арлекин, крадучись, вышел. Он хотел захлопнуть за собой

дверь, но она закрылась плавно и мягко. Через мгновение пос-

лышался тихий стук. Алиса вздохнула и откыла дверь. Он стоял

на пороге.

     - Я вернусь к 10:30. Ладно?

     - Зачем ты мне говоришь это?  - грустно улыбнулась она.

- Ты  же  отлично  знаешь, что опоздаешь! Ты же  з н а е ш ь

это! Ты постоянно опаздываешь,  и почему тебе необходимо го-

ворить мне идиотские вещи? - Она захлопнула дверь.

     По другую сторону двери Арлекин кивнул себе.

     - Она права.  Она всегда права.  Я опаздываю,  я  вечно

опаздываю.

     Он пожал плечами и пошел, чтобы вновь опоздать.

 

                         *   *   *

 

     Он выпустил ракеты-хлопушки с надписью:  "Я появлюсь на

115-ой Ежегодной  Международной Медицинской Асоциации Созыва

ровно в 20:00. Очнь надеюсь, что вы ко мне присоединитесь!"

     Слова ярко сияли в небе и, конечно, представители влас-

ти явились и залегли в засаду, ожидая его. Они решили подож-

дать, зная, что он всегда опаздывает. Но на этот раз он поя-

вился на двадцать минут раньше и преспокойно  наблюдал,  как

они притаились,  чтобы  поймать его в ловушку.  Он выскочил,

трубя в большой бычий рог,  чем до смерти перепугал их.  Ли-

шившись присутствия духа,  увлажнив свои одежды,  дергаясь и

визжа, они покинули свое укрытие.

     Арлекин хохотал,  а потом долго и сердечно извинялся за

содеянное. Врачи,  собравшиеся на  торжественное  заседание,

тоже хохотали  во  все горло,  благосклонно приняв извинения

Арлекина, сопровождавшиеся преувеличенными  поклонами.  И  у

всех было весело на душе,  так как люди, присланные Часовщи-

ком, никому не нужные на этой конференции, были осмеяны.

     В другой  части  города человек, которого звали Маршалл

Дилэнти, получил из офиса Часовщика уведомление о  "выключе-

нии". Его  жена приняла конверт из рук затянутого во все се-

рое мужчины,  на лице которого было жуткое выражение профес-

сионального сожаления.  Еще  не распечатав конверт,  она уже

все поняла.  Такие послания были знакомы каждому.  Задохнув-

шись, она держала извещение, как хрупкую стеклянную колбу, и

молила бога о том,  чтобы оно было адресовано не ей.  "Пусть

оно будет адресовано Маршу,  - жестоко молила она, - или од-

ному из наших детей,  но только не  мне,  пожалуйста,  милый

Боже, не мне!.." Она вскрыла конверт, и  э т о  оказалось для

Марша. Она ужаснулась и одновременно почувствовала  облегче-

ние.

     В его доме в ту ночь раздвался звук падающих слез.

     Но Маршалл Дилэнти попытался скрыться.  Рано утром сле-

дующего дня,  когда должно было произойти  "выключение",  он

находился  в лесной чаще в двухстах милях от города.  В этот

момент учреждение Часовщика стерло данные с его  кардиоплас-

тины. Убегающий Маршалл Дилэнти споткнулся, его сердце оста-

новилось и кровь замерла на  своем  пути  к  мозгу.  Он  был

мертв. Погасла  еще  одна  лампочка на секретной карте офиса

Часовщика, пока извещение на имя Жоржетты Дилэнти заносилось

в список  для  получния небольшого пособия до тех пор,  пока

она снова не выйдет замуж...

     В четверг  магазины  города были переполнены цветом об-

щества. Женщины  красовались  в  канареечно-желтых  хитонах,

мужчины щеголяли  в псевдо-тирольских костюмах из кожи, туго

застегнутых на нефритовые пуговицы.

     Арлекин появился  на строительстве крыши нового мощного

Торгового Центра.  Все обратили внимание на его бычий рог  и

изогнутые в улыбке губы.

     - Почему вы позволяете помыкать собой?  - сурово  обра-

тился он к ним.  - Зачем разрешаете торопить себя и бегаете,

как муравьи с личинками?  Верните себе власть над  временем!

Просто прогуляйтесь,  почувсвуйте  сияние  солнца,  ветерок,

идите по жизни легкой походкой.  Вы не рабы времени! Эта ру-

тина - путь к смерти,  медленной и постепенной. Долой Часов-

щика!

     Что это  за тип?  - хотели знать большинство продавцов.

Вот это тип, ну и ну! И мне хочется опоздать, и мне тоже...

     Строительная бригада,  занятая в Торговом Центре, полу-

чила безотлагательный приказ от Мастера-Хранителя Времени  -

немедленно схватить  очень опасного преступника,  известного

как Арлекин.  Поручение не вызвало энтузиазма,  так как  они

теряли время в расписании строительства, но Часовщик обладал

нужными правительственными полномочиями и  мог  настоять  на

своем.

     Дюжина крепких рабочих полезла к Арлекину.  После того,

как их первая попытка закончилась неудачей (к счастью, никто

серьезно не ушибся),  рабочие собрались и попытались напасть

снова. Но момент уже был упущен, Арлекин исчез...

     - Не возвращайтесь без него!  - внятно, искренне, почти

угрожающе приказал Часовщик своим служащим.

     Тогда они использовали собак.  Они использовали  зонды,

кардиопластиновые пеленгаторы,  подкуп, шантаж, запугивание,

пытки. Они использовали полицейских и доносчиков. Они произ-

вели обыски  и аресты.  Они проверили все отпечатки пальцев.

Они воспользовались системой Бертильона.  Были пущены в  ход

хитрость, обман и предаельство.  Они использовали Рауля Мит-

гонга, но он ничем не смог им помочь.  Они задействовали ме-

диков, техников, криминалистов...

     И, черт побери, они его сцапали!

     Было даже усановлено его имя: Эверетт С. Марм. Этот че-

ловек совершенно не отличался от других,  не считая абсолют-

ного неприятия точного времени.

     - Мне жаль, Арлекин! - сказал Часовщик.

     - Заткнись! - усмехнулся Арлекин.

     - Ты опоздал в сумме на шестьдесят три года, пять меся-

цев, три недели, два дня, двенадцать часов, сорок одну мину-

ту, пятьдесят девять секунд, три сотых одной тысячной микро-

секунды. Ты израсходовал все, что имел, и даже больше. Я со-

бираюсь тебя "выключить".

     - Пугайте кого-нибудь другого.  Я скорее умру, чем сог-

лашусь жить в этом абсурдном мире,которым правит  такой дья-

вол!

     - Это моя работа.

     - Ты  упиваешься этим.  Ты - тиран.  Ты не имеешь права

приказывать людям и убивать их, если они опаздывают.

     - Если ты не можешь к этому привыкнуть,  значит,  ты не

соответствуешь обществу.

     - Развяжи ремни, чтобы я мог дать тебе по морде.

     - Ты нонконформист.

     - Это не является уголовным преступлением.

     - Действительно. Но жить рядом с тобой...

     - Я ненавижу все это! Этот ужасный мир!

     - Не все так считают.  Большинство с удовольствием  ис-

полняют приказания.

     - А я - нет. И думаю, что большинство людей тоже.

     - Неправда. Как ты думаешь, каким образом мы смогли те-

бя поймать?

     - Не успел поинтересоваться, - сказал Арлекин.

     - Одна прелестная девушка по имени Алиса сообщила  нам,

кем ты являешься.

     - Это неправда!

     - Нет,  это  правда.  Ты  смутил ее дух,  но она желает

приспособиться и подчиняться кому-нибудь. Надо бы тебя "вык-

лючить".

     - Ну,  так сделайте это сейчас же! Чего со мной церемо-

ниться?

     - Я не буду тебя выключать.

     - Ты дурак!

     - Мне жаль, Арлекин! - сказал Часовщик.

     - Заткнись!

 

                         *   *   *

 

     Егоотправили в Ковентри,  а там над ним как следует по-

работали. Это напоминало дело с Уинстоном Смитом в 1984  го-

ду. Технические приемы,  хотя и древние, сделали свое дело с

Эвереттом С.  Мармом,  и в один прекрасный день Арлекин поя-

вился на экранах коммуникационных линий,  выглядя беззаботно

и жизнерадостно с полностью промытыми мозгами и заявляя, что

рньше он был неправ, что все превосходно и что самое замеча-

тельное в жизни - поспевать повсюду вовремя.  И каждый пеше-

ход мог  видеть его на огромных общественных телеэкранах.  И

каждый говорил себе: "Ничего себе субчик! После того, что он

натворил... Выходит,  единственный шанс - это уйти из жизни,

хотя это и не лучший способ бороться с Часовщиком".

     Да, Эверетт С.  Марм был р а з р у ш е н. Большая поте-

ря, но, как говорил когда-то Торо: "Не разбил яиц, не приго-

товишь яичницы".

     В каждой революции есть свои напрасные  жетвы,  которых

можно было бы избежать. И если удалось изменить хоть что-то,

значит, они не напрасны, выходит, они принесены не зря.

 

                         *   *   *

 

     - Ох, прошу меня простить, сэр, я... гм... не знаю, как

и сказать  вам,  но...  гм...  но вы опоздали на три минуты.

Расписание отмечает вашу задержку. - Служащий глупо улыбнул-

ся.

     - Это просто смешно,  - глухо произнес Часовщик  из-под

своей маски. - Проверьте ваши часы.

     Он повернулся и вошел в свой офис, что-то мурлыкая себе

под нос.