Рэй Брэдбери. Поиграем в "отраву"


--------------------
Рэй Брэдбери. Поиграем в "отраву".
Ray Bradbury. Let's Play Poison (1947).
========================================
HarryFan SF&F Laboratory: FIDO 2:463/2.5
--------------------

     - Мы тебя ненавидим!  -  кричали  шестнадцать  мальчиков  и  девочек,
окруживших Майкла; дела его были плохи. Перемена уже кончалась,  а  мистер
Ховард еще не появился.
     - Мы тебя ненавидим!
     Спасаясь от них, Майкл вскочил на  подоконник.  Они  открыли  окно  и
начали сталкивать его вниз. В этот момент в классе появился мистер Ховард.
     - Что вы делаете! Остановитесь! - закричал  он,  бросаясь  на  помощь
Майклу, но было поздно.
     До мостовой было три этажа.
     Майкл пролетел три этажа и умер, не приходя в сознание.
     Следователь  беспомощно  развел  руками:  это  же  дети,   им   всего
восемь-девять лет, они же не  понимают,  что  делают.  На  следующий  день
мистер Ховард уволился из школы.
     - Но почему? - спрашивали  его  коллеги.  Он  не  отвечал,  и  только
мрачный огонек вспыхивал у него на  глазах.  Он  думал,  что  если  скажет
правду, они решат, что он совсем свихнулся.
     Мистер Ховард уехал из Медисон-Сити и поселился в  городке  Грим-бэй.
Семь лет он жил, зарабатывая рассказами, которые охотно  печатали  местные
журналы. Он так и не женился, у всех его знакомых женщин было  одно  общее
желание - иметь детей.
     На восьмой год его уединенной жизни, осенью,  заболел  один  приятель
мистера Ховарда, учитель. Заменить  его  было  некем,  и  мистера  Ховарда
уговорили взять его класс. Речь шла о замещении на  несколько  недель,  и,
скрипя сердцем, он согласился.
     Хмурым сентябрьским утром он пришел в школу.
     - Иногда мне кажется, - говорил  мистер  Ховард,  прохаживаясь  между
рядами парт, - что дети - это захватчики, явившиеся из другого мира.
     Он остановился, и  его  взгляд  испытующе  заскользил  по  лицам  его
маленькой аудитории. Одну руку он заложил за спину, а  другая,  как  юркий
зверек, перебегала от лацкана пиджака к роговой оправе очков.
     - Иногда, - продолжал он, глядя на Уильяма Арнольда и Рассела Невеля,
Дональда Боуэра и Чарли  Кэнкупа,  -  иногда  я  думаю,  что  дети  -  это
чудовища, которых дьявол вышвыривает из преисподней, потому что  не  может
совладать с ними. И я твердо верю, что все должно быть сделано  для  того,
чтобы исправить их грубые примитивные мозги.
     Большая часть его слов, влетавшая в мытые и перемытые  уши  Арнольда,
Невеля,  Боуэра  и  компании,  оставалась  непонятной.  Но  тон   их   был
устрашающим. Все уставились на мистера Ховарда.
     - Вы принадлежите к совершенно иной расе. Отсюда ваши интересы,  ваши
принципы, ваше непослушание, - продолжал свою вступительную беседу  мистер
Ховард. - Вы не люди, вы - дети. И пока вы не станете взрослыми, у вас  не
должно быть никаких прав и привилегий.
     Он сделал паузу и изящно сел на мягкий стул, стоящий за  вытертым  до
блеска учительским столом.
     - Живете в мире фантазий, - сказал он, мрачно усмехнувшись.  -  Чтобы
никаких фантазий у меня в классе! Вы у меня поймете, что  когда  получаешь
линейкой  по  рукам,  это  не  фантазия,  не   волшебная   сказка   и   не
рождественский подарок, -  он  фыркнул,  довольный  своей  шуткой.  -  Ну,
напугал я вас? То-то же! Вы  этого  заслуживаете.  Я  хочу,  чтобы  вы  не
забывали, где находитесь. И запомните - я вас не боюсь!
     Довольный, он откинулся  на  спинку  стула.  Взгляды  мальчиков  были
прикованы к нему.
     - Эй! Вы о чем там шепчетесь? О черной магии?
     Одна девочка подняла руку:
     - А что такое черная магия?
     - Мы это  обсудим,  когда  два  наших  друга  расскажут,  о  чем  они
беседовали. Ну, молодые люди, я жду!
     Поднялся Дональд Боуэр:
     - Вы нам не понравились - вот о чем мы говорили. - Он сел на место.
     Мистер Ховард сдвинул брови.
     - Я люблю откровенность, правду. Спасибо тебе за честность. Но  я  не
терплю дерзостей, поэтому ты останешься сегодня после уроков и вымоешь все
парты в классе.
     Возвращаясь домой, мистер Ховард наткнулся  на  четырех  учеников  из
своего класса. Чиркнув тростью по тротуару, он остановился возле них.
     - Что вы здесь делаете?
     Два мальчика и две девочки бросились  врассыпную,  как  будто  трость
мистера Ховарда прошлась по их спинам.
     - А, ну, - потребовал он.  -  Подойдите  сюда  и  объясните,  чем  вы
занимались, когда я подошел.
     - Играли в "отраву", - сказал Уильям Арнольд.
     - В "отраву"! Так-так, - мистер Ховард язвительно улыбнулся. -  Ну  и
что же это за игра?
     Уильям Арнольд прыгнул в сторону.
     - А ну, вернись сейчас же! - заорал Ховард.
     - Я же показываю вам, - сказал мальчик, перепрыгнув  через  цементную
плиту тротуара, - как мы играем в "отраву". Если мы подходим к  покойнику,
мы через него перепрыгиваем.
     - Что-что? - не понял мистер Ховард.
     - Если вы наступите на могилу покойника, то вы отравляетесь,  падаете
и умираете, - вежливо пояснила Изабелла Скетлон.
     - Покойники, могилы, отравляетесь, - передразнил ее мистер Ховард,  -
да откуда вы все это взяли?
     - Видите? - Клара Пэррис указала портфелем на тротуар. - Вон  на  той
плите указаны имена двух покойников.
     - Да это просто смешно, - сказал мистер Ховард, посмотрев на плиту. -
Это имена подрядчиков, которые делали плиты для этого тротуара.
     Изабелла и Клара обменялись  взглядами  и  возмущенно  уставились  на
обоих мальчиков.
     - Вы же говорили, что это могилы, - почти одновременно закричали они.
     Уильям Арнольд смотрел на носки своих ботинок.
     - Да, в общем-то... я хотел сказать... - он поднял голову. - Ой!  Уже
поздно, я пойду домой. Пока.
     Клара Пэррис смотрела на два имени, вырезанных в плите шрифтом.
     - Мистер Келли и мистер Торрилл,  -  прочитала  она.  -  Так  это  не
могилы? Они не похоронены здесь? Видишь, Изабелла, я же тебе говорила...
     - Ничего ты не говорила, - надулась Изабелла.
     -  Чистейшая  ложь,  -  стукнул  тростью  мистер  Ховард.   -   Самая
примитивная фальсификация. Чтобы этого больше не было.  Арнольд  и  Боуэр,
вам понятно?
     - Да, сэр, - пробормотали мальчики неуверенно.
     - Говорите громко и ясно! - приказал Ховард.
     - Да, сэр, - дружно ответили они.
     - То-то, же, - мистер Ховард двинулся вперед.
     Уильям Арнольд подождал, пока он скрылся из виду, и сказал:
     - Хотя бы какая-нибудь птичка накакала ему на нос.
     - Давай, Клара, сыграем в отраву, - нерешительно предложила Изабелла.
     - Он все испортил, - хмуро сказала Клара. - Я иду домой.
     - Ой, я отравился, - закричал Дональд  Боуэр,  падая  на  тротуар.  -
Смотрите! Я отравился! Я умираю!
     - Да ну тебя, - зло сказала Клара и побежала домой.
     В субботу утром мистер Ховард выглянул в окно и  выругался.  Изабелла
Скетлон что-то чертила на  мостовой,  прямо  под  его  окном,  и  прыгала,
монотонно напевая себе под  нос.  Негодование  мистера  Ховарда  было  так
велико, что он тут же вылетел на улицу с криком "А ну, прекрати!", чуть не
сбив девочку с ног. Он схватил ее за плечи и хорошенько потряс.
     - Я только играла в классы, - заскулила  Изабелла,  размазывая  слезы
грязными кулачками.
     - Кто тебе разрешил играть здесь? - он наклонился и  носовым  платком
стер линии, которые она нарисовала мелом. - Маленькая  ведьма.  Тоже  мне,
придумала классы, песенки, заклинания. И все выглядит  так  невинно!  У-у,
злодейка! - он размахнулся, чтобы ударить ее, но передумал.
     Изабелла, всхлипывая, отскочила в сторону.
     - Проваливай  отсюда.  И  скажи  своей  банде,  что  вы  со  мной  не
справитесь. Пусть только попробуют сунуть сюда свой нос!
     Он вернулся в комнату, налил полстакана бренди и выпил  залпом.  Весь
день он потом слышал, как дети  играли  в  пятнашки,  прятки,  колдуны.  И
каждый крик этих монстров с болью отзывался в его сердце. "Еще неделя, и я
сойду с ума, - подумал он. - Господи, почему ты не сделаешь так, чтобы все
сразу рождались взрослыми."
     Прошла неделя, между ним и детьми быстро  росла  взаимная  ненависть.
Ненависть и страх, нервозность, внезапные  вспышки  безудержной  ярости  и
потом молчаливое выжидание, затишье перед бурей.
     Меланхолический аромат осени окутал город. Дни стали  короче,  быстро
темнело.
     "Ну, положим, они меня не тронут, не посмеют тронуть", - думал мистер
Ховард, потягивая одну рюмку бренди за другой. - "Глупости все это.  Скоро
я уеду отсюда и от них. Скоро я..."
     Что-то стукнуло в окно. Он поднял голову и увидел белый череп...
     Дело было в пятницу  в  восемь  часов  вечера.  Позади  была  долгая,
измотавшая его неделя в школе. А тут еще перед его домом вырыли котлован -
надумали менять водопроводные трубы. И  ему  всю  неделю  пришлось  гонять
оттуда этих сорванцов -  ведь  они  так  любят  торчать  в  таких  местах,
прятаться, лазить туда - сюда, играть в  свои  дурацкие  игры.  Но,  слава
Богу, трубы уже уложены. Завтра рабочие зароют котлован  и  сделают  новую
цементную мостовую. Плиты уже привезли.  Тогда  эти  чудовища  разбредутся
сами по себе. Но вот сейчас... за окном торчал белый череп.
     Не  было  сомнений,  что  чья-то  мальчишеская  рука  двигала  его  и
постукивала по стеклу. За окном слышалось приглушенное хихиканье.
     Мистер Ховард выскочил на улицу и увидел  трех  убегающих  мальчишек.
Ругаясь на чем свет стоит, он бросился за ними в  сторону  котлована.  Уже
стемнело,  но  он  очень  четко  различал  их  силуэты.  Мистеру   Ховарду
показалось,  что  мальчишки  остановились  и  перешагнули   через   что-то
невидимое. Он ускорил темп, не успев подумать, что бы это могло быть.  Тут
нога его за что-то зацепилась, и он рухнул в котлован.
     "Веревки..." - пронеслось у него в сознании, прежде чем он  с  жуткой
силой ударился головой о трубу. Теряя сознание, он чувствовал, как  лавина
грязи обрушилась на его ботинки, брюки, пиджак, шею, голову, заполнила его
рот, уши, глаза, ноздри...
     Утром, как обычно, хозяйка постучала в дверь мистера Ховарда, держа в
руках поднос с кофе и румяными булочками. Она постучала несколько  раз  и,
не дождавшись ответа, вошла в комнату.
     - Странное дело, - сказала она, оглядевшись. -  Куда  мог  подеваться
мистер Ховард?
     Этот вопрос она неоднократно задавала себе  потом  в  течении  долгих
лет...
     Взрослые люди не наблюдательны. Они не обращают  внимание  на  детей,
которые  в  погожие  дни  играют  в  "отраву"  на  Оук-Бей  стрит.  Иногда
кто-нибудь из детей останавливается перед  цементной  плитой,  на  которой
неровными буквами выдавлено: "М. Ховард".
     - Билли, а кто это "М. Ховард"?
     - Не знаю, наверное тот парень, который делал эту плиту.
     - А почему так неровно написано?
     - Откуда я знаю. Ты отравился! Ты наступил!
     - А ну-ка, дети, дайте пройти! Вечно устроят игры на дороге...