Книго 

---------------------------------------------------------------
     © Copyright перевод Виктор Вебер
     Email: [email protected]
---------------------------------------------------------------
     Эндрю говорит, что смысл отпуска  - по=иному взглянуть на мир. Перемены
ничуть не  хуже отдыха, поэтому отпуск нужен  для смены обстановки, а не для
отдыха. Если  ты хочешь  отдохнуть, достаточно не  открывать  почтовый ящик,
отключить телефон и остаться дома. Это и есть настоящий отдых, в сравнении с
путешествием по Европе. Сидеть перед телевизором, положив ноги на стол,- это
отдых,  взбираться  по  сорока  двум тысячам ступеней на  вершину Нотр=Дам -
тяжелая работа.
     Если  мы  не  шагали по  улицам  и  не  поднимались  по  лестницам,  то
осматривали  музеи.  Для  меня  это обычное  дело,  а вот  Эндрю просто меня
поразил. Бостонский музей изящных искусств один из лучших в стране, но Эндрю
не затащишь на аркане. А в Париже он пошел в Лувр, и в музей Родена, и в тот
маленький   музей  в  Шестнадцатом  округе,  который   славится  потрясающей
коллекцией  Моне.  То же повторилось и  в  Лондоне,  и в  Амстердаме. К тому
времени, когда мы  добрались  до Мадрида,  музеи уже  встали у меня  поперек
горла. Я знала, что не посетить Прадо - смертный грех, но ничего не смогла с
собой поделать, поэтому мы с Гарри гуляли по городу, пока мой муж водил  Сью
по залам Эль Греко, Гойи, Веласкеса.
     Что там говорить, путешествие меняет человека. Достаточно посмотреть на
Даттнеров.  Если  б  мы  не  поехали  вместе  в  Европу,  то  бы  никогда не
познакомились с Гарри и Сью, и уж конечно не стали бы проводить с ними много
времени.  Во=первых,  мы бы  никогда  не встретились: каждодневная рутина не
привела бы их  в Бостон, а нас  - в Энид,  штат Оклахома. Но они не стали бы
нашими  близкими  друзьями даже  если  бы  жили на  соседней улице. Попросту
говоря, они не из тех, с кем мы привыкли общаться.
     Мы могли держаться вдвоем, как  случается в турпоездках довольно часто,
однако, в первый же  день в Лондоне договорились с Даттнерами встретиться за
обедом, а к десерту все четверо пришли к молчаливому  согласию держаться все
путешествие вместе, если, конечно, не надоедим друг другу.
     - Что=то в них есть, не так ли? -заметила я.
     - Милые люди,- согласился Эндрю.- Не нашего круга, но так ли это важно?
Мы путешествуем. И перемены нам только в жилу.
     - Тебе они нравятся, не так ли?- спросил он какое=то время спустя.
     - Да, конечно. В Бостоне я бы не стала знакомиться с ними  и приглашать
в дом, но...
     - Он тебе нравится.
     - Гарри? Я вижу, к чему ты клонишь.
     - Ты права.
     - И она симпатичная. Тебя к ней тянет.
     - Дома я бы не взглянул на нее дважды, но здесь...
     - Можешь не продолжать. Именно так я
     воспринимаю и его. Ты попал в десятку.
     - Так что мы будем делать?
     - Не знаю.  Ты полагаешь, что двумя этажами  ниже они  сейчас говорят о
том же?
     - Меня это не удивит.
     Я  не  знаю,  говорили ли об этом Даттнеры  в тот самый вечер, но такой
разговор у них определенно состоялся. Возникающие между  нами энергетические
потоки все усиливались и скоро воздух разве что не потрескивал от разрядов.
     Из Мадрида  мы вылетели в Рим. Устали, а потому  в первый вечер  решили
пообедать в  ресторане отеля, а не идти  в город. Повара готовить  умели, но
едва ли  из нас  мог вспомнить, что  ел. Эндрю настоял на том, чтобы  к кофе
заказать граппу. Оказалось, что  это то же  бренди, крепкое,  но бесцветное.
Мужчины решили повторить, а мы  со  Сью  никак не могли осилить первую дозу.
Гарри поднял стакан и предложил тост.
     - За хороших друзей.  За близкую дружбу между хорошими людьми,- а когда
все выпили, добавил.- Знаете, через пару  дней мы  все вернемся к  привычной
жизни. Сью и Я уедем  в  Оклахому, вы -  в Бостон, что в  Массачусетсе. Энди
вновь  займется инвестициями,  а  я -  тем,  чем  занимаюсь.  Мы  обменяемся
адресами и телефонами,  скажем, что не  забудем друг  друга и, возможно, так
оно и будет. А может, и нет. Но в  одном  я уверен на все сто процентов. Как
только  мы  выйдем  из самолета в аэропорте Кеннеди,  карета  превратится  в
тыкву,  а лошади - в мышей. Вы понимаете, о чем я,- мы поняли. - И вот о чем
мы   со  Сью  подумали.   Рим  -  огромный   город,  тут  масса  ресторанов,
достопримечательностей.  Мы подумали, что что негоже  всем четверым ходить в
одни и те же  места, видеть одно и то же и упустить остальное. Почему бы нам
после  завтрака  не  разделиться  и  не  провести  день  по  двое,-  у  него
перехватило дыхание.- В одну команду войдут Сью и Энди, в другую, я и Элейн.
На весь день,- на лбу Гарри  выступили капельки пота.  Целый день,  и вечер.
Обед... и потом.
     Последовала пауза, как  мне  показалась, недолгая. Потом  Эндрю сказал,
что идея хороша, Сью согласилась, я ей поддакнула.
     - Ты же понимаешь, это  фантазия, - сказал Гарри, когда  мы поднялись в
наш номер. - Не реальный мир. Мы не в Бостоне и не в Оклахоме. Мы в Риме,  а
тебе известна присказка: находясь в Риме, веди себя как римляне.
     - Именно это и делают римляне?
     - Когда приезжают в Стокгольм, наверняка,- ответил Эндрю.
     Утром  мы встретились  с Даттнерами за завтраком.  Затем, не  говоря ни
слова, разделились,  как  и  предлагал  Гарри.  Он и  я зашагали  к  площади
Испании, где я купила пакетик пшеницы и покормила голубей. После чего... Так
ли важно, что было потом, какие конкретные достопримечательности мы увидели?
А вот ночь я запомнила хорошо. Нас переполняла  любовь и страсть, и  мы дали
им  волю.  Он  оказался  более  нежным,  чем  я  предполагала, а  я  - более
сдержанной. Я могла бы вспомнить все, что  происходило  между нами, если  бы
захотела, но  не думаю,  что от этого  воспоминания  ожили  бы.  Потому  что
происходило  все  это  с кем=то  еще.  Действительно  в  тот  момент  я была
женщиной, которая  делила кровать с Гарри. Но женщина эта не существовала ни
до, ни после отпуска в Европе.
     Утром  все  поехали в  аэропорт, загрузились  в самолет,  вылетающий  в
Нью=Йорк. Помнится, я еще смотрела  на других пассажиров,  с которыми за три
недели обменялась максимум пятью словами. Среди них были пары, с которыми мы
могли  найти  куда больше общего, чем с Даттнерами. Оставалось лишь  гадать,
менялся ли кто партнерами, как и мы. В аэропорте Кеннеди мы попрощались, два
часа спустя мы приземлились в Логане, еще через час прибыли домой.
     Я вспомнила  об этом аккурат  на прошлой неделе. Эндрю  вместе  с Полом
Уэллсом  и  еще двумя  парнями  брали банк  в Скоки, штат  Иллинойс. Один из
кассиров успел подать сигнал тревоги, и полиция прибыла, когда они  выходили
из банка. Завязалась перестрелка. Пола  Уэллса задела  пуля. Как и одного из
полицейских. Второго копа убили. Эндрю не сомневался, что уложил копа не он.
Он выстрелил пару раз, но полагал, что его пули пролетели мимо.
     А когда он приехал домой, мы подумали о Гарри Даттнере. Не потому,  что
оклахомский  полицейский  мог  оказаться  в Скоки,  штат  Иллинойс.  Но  вот
полицейский из  Скоки мог путешествовать по  Европе вместе с нами. И  именно
его мог застрелить Эндрю, или он - Эндрю.
     Не  знаю, может  я очень уж путано все объясняю.  Просто в такое трудно
поверить.  Что  я спала  с  полисменом,  а  Эндрю  -  с женой полисмена.  Не
следовало нам с ними сближаться. Приходится напоминать себе, чем я постоянно
и  занимаюсь,  что  случилось  это  по другую  сторону  океана. В Европе,  с
четырьмя совсем другими людьми. Мы не были самими собой, точно так же, как и
Гарри со Сью. Случилось это, сами видите, в другой  вселенной, так что можно
считать, что ничего и не было.
     Перевел с английского Виктор Вебер
Книго
[X]