Книго 

     Был год, когда мы радовались, что кончилось Рождество.
     Это был мрачный сочельник, я не ложился, слушая вполуха про бомбы. Мы
с Ма оставались на ногах до полуночи Нового  Года.  Потом  позвонил  Па  и
сказал:
     - О'кей, все кончилось. Ничего не произошло. Я скоро буду дома.
     Мы с Ма заплясали, словно к нам  в  гости  собирался  Санта-Клаус,  а
через час приехал Па, и я отправился в постель, где отлично выспался.
     Понимаете,  дом  у  нас  не  совсем  обычный.  Па  руководит  группой
детективов, и в те дни из-за этих террористов вполне мог облысеть.  Потому
что, когда 20 декабря штаб-квартиру предупредили, что в Новый Год  взорвут
советское представительство при ООН, это было очень серьезно.
     По тревоге была поднята вся группа, подключилось ФБР.  У  Советов,  я
полагаю, тоже есть секретная служба, но ничто не могло удовлетворить Па.
     День перед Рождеством был сумасшедшим.
     - Если кто-то настолько спятил, что решил подбросить бомбу  и  плевал
на последствия, он, похоже, сумеет это проделать,  невзирая  на  все  наши
ухищрения. - Голос Па был таким мрачным, каким мы его никогда не слышали.
     - Неужели нельзя узнать, кто это? - Спросила Ма.
     Па покачал головой.
     - Письма  составлены  из  вырезанных  газетных  фраз,  наклеенных  на
бумагу. Отпечатков пальцев нет,  только  грязные  пятна.  Исходные  данные
ничего не дают.
     - Наверное, это кто-то, кому не нравятся русские, - заметила Ма.
     - Это почти не сужает поиск, - сказал Па. - Советы уверены,  что  это
сионисты, и нам приходится не спускать глаз с Лиги Защиты Евреев.
     - Но, Па, - вмешался я, - это же не разумно, ведь евреи не  празднуют
Рождества. Оно  для  них  ничего  не  значит,  между  прочим,  как  и  для
Советского Союза. Они официальные атеисты.
     - Причем тут русские? - проворчал Па. -  А  теперь  отвяжись.  Завтра
может быть денек хуже некуда, Рождество там или нет.
     После чего он ушел. Его не было весь день, и это было очень плохо. Мы
даже не открыли свои подарки, просто сидели и слушали  радио,  настроенное
на станцию новостей. А когда в полночь позвонил Па и ничего не  случилось,
мы вздохнули с облегчением, но я так и забыл развернуть подарок.
     Ничего не произошло и  до  утра  26-ого.  Мы  отпраздновали  _с_в_о_е
Рождество. Па был свободен в тот день, и Ма испекла индейку на день позже.
Ничего не случилось и после обеда. Мы все время говорили об  одном  и  том
же.
     - По-моему, - сказала Ма, - тот, кем бы он ни был, не отыщет  никакой
лазейки,  чтобы  подложить  бомбу,  раз  Министерство  Юстиции  привело  в
готовность все силы.
     Па улыбнулся, показывая, что ценит лояльность Ma.
     - Я не думаю, что все наши силы приведены в готовность, - заметил он.
- Но какая разница? Бомбы нет. Воз, это был просто блеф. Держу  пари,
даже без бомбы русские при ООН провели столько  бессонных  ночей,  что  не
известно, что хуже.
     - Если он не подложил бомбу на Рождество,  -  предположил  я,  -  то,
может быть, решил сделать это в  другое  время?  Вдруг  он  просто  назвал
Рождество, чтобы всех переполошить, а потом, когда все уляжется...
     Па отвесил мне легкий подзатыльник.
     - Что-то ты слишком разошелся, Ларри. Нет, я так не думаю.  Настоящие
террористы ценят только ощущение своей  силы.  И  если  они  говорят,  что
то-тот и то-то произойдет  в  определенное  время,  то  оно  происходит  с
точностью до минуты - это для них не забава.
     Но я не успокоился, подозрения  мои  не  исчезли.  Однако,  шли  дни,
взрыва все не было,  и  постепенно  Министерство  вернулось  к  нормальной
работе. ФБР убрало своих людей, и даже русские, кажется, забыли обо  всем,
по словам Па.
     2-ого января рождественские каникулы  кончились,  и  я  отправился  в
школу. Мы  начали  репетировать  наш  рождественский  карнавал,  тщательно
отрабатывая показ  песни  "Двенадцатый  день  Рождества".  В  ней  начисто
отсутствовала какая бы  то  ни  было  религиозность  -  просто  подарок  к
Рождеству.
     Нас было двенадцать человек и каждый пел одну  строфу,  а  затем  все
вместе подхватывали "Курочка на груше". Я был пятым номером  и  пел  "Пять
золотых колец", потому что голос у меня был еще мальчишеский - сопрано,  -
и я легко и красиво брал высокие ноты.
     Некоторые ребята не знают, почему в Рождестве 12 дней, но я  объясняю
это тем, что, если считать Новый Год за начало, то 12-ый день после  этого
выпадал  бы  на  январь,  когда  Три  Мудреца   прибыли   с   дарами   для
Христа-Спасителя. И естественно, что именно к шестому числу мы  приурочили
показ нашего спектакля перед публикой. Пришли многие родители.
     Па освободился на несколько часов и сидел с Ма в зале. Я  видел,  как
он сидел, застывший, слушая высокие ноты сына в последний раз, потому  что
в этом году голос мой должен был измениться, и я знаю, почему.
     Осеняла ли вас когда-нибудь идея посреди театральной сцены  во  время
спектакля?
     Мы пропели лишь "Второй день" и "Две горлицы", когда я подумал:  "Это
ведь _т_р_и_н_а_д_ц_а_т_ы_й_ день Рождества!"  Весь  мир  задрожал  вокруг
меня, а я ничего не мог сделать -  только  стоял  на  сцене  и  пел  "Пять
золотых колец". Я никак не мог дождаться, когда они закончат  этих  глупых
"Двенадцать барабанящих барабанщиков". Это было все равно, что высыпать на
себя порошок от чесотки вместо дезодоранта. Едва замерла последняя  строфа
и все принялись аплодировать, я выбрался из строя,  спрыгнул  со  сцены  и
оказался между рядами, крича: "Па!"
     Он, кажется, испугался, но я вцепился в него и, по-моему, частил  так
быстро, что он едва понимал.
     Я бормотал:
     - Па, Рождество не везде выпадает на один и тот же  день.  Вдруг  это
один из русских в представительстве? Они - официальные  атеисты,  но  если
один из них верующий, он выбрал время для взрыва по Библии. Может быть, он
член Русской Православной Церкви? А у них свой календарь.
     - Что?  -  проговорил  Па  с  видом,  будто  не  понял  ни  слова  из
сказанного.
     - Это _т_а_к, Па, я читал. Русская Православная Церковь  до  сих  пор
пользуется Юлианским календарем, тогда как Запад уже сто лет назад перешел
на Грегорианский. Юлианский календарь  отстает  от  нашего  на  тринадцать
дней, и Рождество по нему наступает 25-го декабря, когда  у  нас  уже  7-е
января. то есть, _з_а_в_т_р_а!
     Он не поверил мне просто так на слово. Он изучил  все  по  альманаху,
потом позвонил кому-то в Министерство, кто был членом Русской Православной
Церкви.
     Он сумел вновь расшевелить Министерство. Они переговорили с русскими,
и те перестали твердить о сионистах, поискали у себя и нашли. Я  не  знаю,
что они с ним сделали, но, во всяком случае, на тринадцатый день Рождества
взрыва не было.
     Министерство  хотело  премировать  меня  новым  велосипедом,   но   я
отказался. Я просто исполнил свой долг.
Книго
[X]