Алексей Николаевич Апухтин. Великосветские произведения
В АЛЬБОМ
Вчера на чудном, светлом бале,
От вальса быстрого устав,
Вы, невзначай и задрожав,
Свою перчатку разорвали.
И я подумал: "О, мой бог!..
(А на душе так было сладко)
Я был бы счастлив, если б мог
Быть той разорванной перчаткой!"
КАРОЛИНЕ КАРЛОВНЕ ПАВЛОВОЙ
По прочтении ее поэмы "Кадриль"
Я прочитал, я прочитал,
Я перечитывал три раза
И наизусть припоминал
Страницы вашего рассказа.
Какие рифмы, что за стиль!
Восторга слез я лил немало,
И сердце страстно танцевало
Под ваш пленительный кадриль.
Теперь в душе одно желанье:
О, если б где-нибудь в собраньи
Или на бале встретить вас,
Всю окруженную цветами,-
И провести в беседе с вами
Хотя один ничтожный час;
О ходе русского прогресса
Тираду длинную сказать...
О Пушкине потолковать...
И после... с вами, поэтесса,
Одну кадриль протанцевать!
ЭЛЕГИЯ
Посвящается г. О. Дютшу,
автору оперы "Кроатка, или Соперница"
Я видел, видел их... Исполненный вниманья,
Я слушал юношей, и жен, и стариков,
А вкруг меня неслись свистки, рукоплесканья
И гул несвязных голосов.
Но что ж! Ни Лазарев, то яростный, то нежный,
Ни даже пламенный Серов
Не вызвали б моей элегии мятежной
И гармонических стихов.
Я молча бы прошел пред их гремящей славой...
Но в утро то мой юный ум
Пленял иной художник величавый,
Иной властитель наших дум.
То был великий Дютш, по музыке приятной
Всем гениям возвышенный собрат;
Происхождением - германец, вероятно,
Душою - истинный кроат.
Но Боже, Боже мой! как шатко все земное!
Как гений глубоко способен упадать!
Он позабыл сердец сочувствие святое,
Он Лазарева стал лукаво порицать.
И вдруг - от ужаса перо мое немеет! -
Маэстро закричал, взглянувши на него:
"Соперница" твоя соперниц не имеет,
Уж хуже нету ничего!"
Смутился Дютш. Смутилося собранье,
Услышав эти словеса,
И громче прежнего неслись рукоплесканья
И завывали голоса.
Между декабрем 1860 и апрелем 1861
КРАСНОМУ ЯБЛОЧКУ ЧЕРВОТОЧИНКА НЕ В УКОР
Пословица в одном действии, в стихах
Подражание великосветским комедиям-пословицам
русского театра
Граф, 30 л.
Графиня, 20 л.
Князь, 22 л.
Слуга, 40 л.
Театр представляет богато убранную гостиную.
Графиня
(одна)
Как скучно быть одной...
Те же и слуга (входя).
Слуга
К вам князь.
Графиня
Проси скорее.
Князь, за ним слуга.
Князь
Войти ли мне иль нет, пленительная фея?
Мне сердце все твердит: любовь в ее груди,
А опыт говорит: уйди, уйди, уйди!
Слуга уходит.
Графиня и князь.
Графиня
Я не ждала вас, князь...
Князь
А я... я жду ответа!
Для вас я пренебрег родными, мненьем света,
Свободой, деньгами, кредитом у Дюссо...
Для вас, для вас одной я, словом, бросил все...
Я думаю, всегда для дамы это лестно...
Графиня
Вы попрекаете, и очень неуместно.
Князь
Я попрекаю, я? Пусть вас накажет Бог!
Подумать даже я подобного не мог.
Но слушайте: когда с небес ударят грозы
И землю обольют живительным дождем,
Земля с отчаяньем глотает эти слезы,
И стонет, и дрожит в безмолвии немом.
Но вот умчался гром, и солнце уж над нами
Сияет весело весенними лучами,
Все радуется здесь, красуется, цветет,
А дождь, вина всему, уж больше не идет!
Мне часто в голову приходит то сравненье:
Любовь есть солнце, да! Она наш верный вождь;
Я - вся земля, я - все цветущее творенье,
А вы - вы дождь!
К чему же поведет бесплодная гордыня?
Вот что я нынче вам хотел сказать, графиня.
Графиня
Я долго слушала вас, вовсе не сердясь...
Теперь уж ваш черед меня послушать, князь.
Князь
Я превращаюсь в слух... Клянуся Аполлоном,
Я рад бы сделаться на этот миг шпионом.
Графиня
(небрежно )
И выгодно б для вас остаться им, я чай?
(Переменив тон и становясь в позу.)
Случалось ли когда вам, просто, невзначай,
Остановить на том досужее вниманье:
Какое женщине дается воспитанье?
С пеленок связана, не понята никем,
Она доверчиво в мужчинах зрит эдем,
Когда ж приблизится коварный искуситель,
Ей прямо говорит: "Подальше не хотите ль",
И, всеми брошена, палимая стыдом,
Она прощает все и молится о нем...
Теперь скажите мне по совести признанье:
Какое женщине дается воспитанье?
Князь
Графиня, вы меня заставили краснеть...
Ну, ль лучше вас на вещи все смотреть?
На память мне пришел один куплет французской,
Импровизация княгини Чернопузской...
Графиня
Импровизация тогда лишь хороша,
Когда в ней есть и ум, и чувство, и душа.
Князь
А кстати, где ваш муж?
Графиня
Он в клубе.
Князь
Неужели?
(Целуя руку ей.)
И он оставил вас для этой мелкой цели?
(Становясь на колени.)
Он вас покинул, вас? Ваш муж, ей-богу, глуп!
Граф
(показываясь в дверях)
Я здесь, я слышал все, я не поехал в клуб!
Князь
(в сторону)
Некстати же я стал пред нею на колени!
Графиня
(в сторону)
Предвижу много я кровавых объяснений!
Граф
(язвительно)
Достойный ловелас! Извольте выйти вон!
Князь
(спокойно)
Мое почтенье, граф! Графине мой поклон!
(Изящно кланяется и уходит.)
Графиня и граф.
Граф
Ну что, довольны вы моей судьбой печальной?
По счастью, я для вас не изверг театральный:
Не стану проклинать, не стану убивать,
А просто вам скажу, что мне на вас плевать!
Не стану выставлять я ваших черных пятен,
И дым отечества мне сладок, и приятен,
Но прыгать я готов на сажень от земли,
Когда подумаю, кого вы предпочли...
Графиня
Подумайте ж и вы - скажу вас в оправданье,-
Какое женщине дается воспитанье?
С пеленок связана...
Граф
(подсказывая с иронией)
Не понята никем...
Графиня
(не понимая иронии)
Она доверчиво в мужчинах зрит эдем...
Граф
Довольно! Это я давно на память знаю
И "Сын Отечества" читать предпочитаю!
(Иронически кланяется и уходит.)
Графиня
(одна)
Как скучно быть одной...
(Уходит.)
Слуга
(входя на цыпочках)
Да, погляжу в окно.
Лизету милую к себе я жду давно...
Однако надо мне подумать в ожиданьи:
Какое женщине дается воспитанье?
Задумывается. Занавес медленно опускается. Картина.
К ПОРТРЕТУ И.В. ВЕРНАДСКОГО
Приличней похвалы ему нельзя сказать:
Мать дочери велит статьи его читать.
К ПОРТРЕТУ А.Н.СЕРОВА
О музыке судя лет сорок вкось и вкривь,
Над Ростиславом он отпраздновал победу.
Сначала выпустил Юдифь,
Потом - Рогнеду.
Из музыканта он вдруг педагогом стал,
Но в педагогии покрылся вечным срамом.
Плохое воспитанье дал
Он этим дамам:
Одна Владимира хотела уморить,
Другая пьяного прельстила Олоферна,
И обе так привыкли выть,
Что даже скверно.
24 августа 1869
ПЛАЧ ЮСТИНИАНА
Ночью вчера, задремав очень рано,
В грезах увидел я Юстиниана.
В мантии длинной, обшит соболями,
Так говорил он, сверкая очами:
"Русь дорогая, тебя ли я вижу?
Что с тобой? Ты не уступишь Парижу.
Есть учрежденья в тебе мировые,
Рельсы на Невском, суды окружные;
Чтоб не отстать от рутины заморской,
Есть в тебе даже надзор прокурорский,
То, что в других образованных странах.
Есть и присяжные... в длинных кафтанах.
В судьи ученых тебе и не надо,
Судьям в лаптях ты, родимая, рада.
Им уж не место в конторе питейной -
Судят и рядят весь мир на Литейной.
Вечно во всем виноваты дворяне,
Это присяжные знают заране:
Свистнуть начальнику в рожу полезно,
Это крестьянскому сердцу любезно.
"Вот молодец,- говорят они хором.-
Стоит ли думать над этаким вздором?"
Если ж нельзя похвалить его гласно,
"Он сумасшедший! - решат все согласно.-
Но ненадолго ума он лишился,
Треснул - и тотчас опять исцелился!"
Публика хлопает, и в наказанье
Шлют ее вон,- под конец заседанья.
Злы у вас судьи, но злей адвокаты;
Редко кто чешется: все демократы!
Как я любуюсь на все эти секты,
Я, написавший когда-то пандекты.
Как бы министры мои удивились,
Знавшие весь "corpus juris civilis",
Если б из дальней родной Византии
Ветер занес их на север России.
Там, в Византии, сравненный с Минервой,
Законодатель считался я первый;
Здесь же остаться мне первым уж трудно:
Здесь сочиняет законы Зарудный!"
Смолк император при имени этом,
Словно ужаленный острым ланцетом,
И, в подтвержденье великой печали,
Слезы из глаз его вдруг побежали.
Чтоб усыпить его силой целебной,
Дал я прочесть ему "Вестник Судебный",
Сам же прочел об урусовском деле,-
И, к удивленью, проснулся в постели.
Видно, недаром все это виденье!
Было ужасно мое пробужденье:
Солнце в глаза уж смеялось мне резко,
От мирового лежала повестка,
И осторожно, как некие воры,
В спальню входили ко мне кредиторы.
14 ноября 1869
СОВЕТ МОЛОДОМУ КОМПОЗИТОРУ
По поводу оперы Серова "Не так живи, как хочется"
Чтоб в музыке упрочиться,
О юный неофит,
Не так пиши, как хочется,
А как Серов велит!
29 ноября 1869
* * * * *
Когда будете, дети, студентами,
Не ломайте голов над моментами,
Над Гамлетами, Лирами, Кентами,
Над царями и над президентами,
Над морями и над континентами,
Не якшайтеся там с оппонентами,
Поступайте хитро с конкурентами.
А как кончите курс эминентами
И на службу пойдете с патентами -
Не глядите на службе доцентами
И не брезгайте, дети, презентами!
Окружайте себя контрагентами,
Говорите всегда комплиментами,
У начальников будьте клиентами,
Утешайте их жен инструментами,
Угощайте старух пеперментами -
Воздадут вам за это с процентами:
Обошьют вам мундир позументами,
Грудь украсят звездами и лентами!..
А когда доктора с орнаментами
Назовут вас, увы, пациентами
И уморят вас медикаментами...
Отпоет архиерей вас с регентами,
Хоронить понесут с ассистентами,
Обеспечат детей ваших рентами
(Чтоб им в опере быть абонентами)
И прикроют ваш прах монументами.
1860-е годы
ЯПОНСКИЙ РОМАНС
Наша мать Япония,
Словно Македония
Древняя, цветет.
Мужеством, смирением
И долготерпением
Славен наш народ.
В целой Средней Азии
Славятся Аспазии
Нашей стороны...
В Индии и далее,
Даже и в Австралии
Всеми почтены.
Где большой рукав реки
Нила - гордость Африки,-
Наш гремит талант.
И его в Америке
Часто до истерики
Прославляет Грант.
А Европа бедная
Пьет, от страха бледная,
Наш же желтый чай.
Даже мандаринами,
Будто апельсинами,
Лакомится, чай.
Наша мать Япония,
Словно Македония
Древняя, цветет.
Воинство несметное,
С виду незаметное,
Край наш стережет.
До Торжка и Старицы
Славны наши старицы -
Жизнию святой,
Жены - сладострастием,
Вдовы - беспристрастием,
Девы - красотой.
Но не вечно счастие -
В светлый миг ненастия
Надо ожидать:
Весть пришла ужасная,
И страна несчастная
Мается опять.
Дремлющие воины
Вновь обеспокоены,
Морщатся от дел;
Все пришли в смятение,
Всех без исключения
Ужас одолел:
Все добро микадино
В сундуки укладено,
И микадо сам
К идолам из олова
Гнет покорно голову,
Курит фимиам.
Что ж все так смутилися,
Переполошилися
В нашей стороне?
- Генерала Сколкова,
Капитана Волкова...
Ждут в Сахалине.
1860-е годы
В.А. ВИЛЛАМОВУ
Ответ на послание
Напрасно дружеским обухом
Меня ты думаешь поднять...
Ну, ли с подобным брюхом
Стихи без устали писать?
Мне жить приятней неизвестным,
Я свой покой ценю как рай...
Не называй меня небесным
И у земли не отнимай!
Апрель 1870
В.А. ЖЕДРИНСКОМУ
С тобой размеры изучая,
Я думал, каждому из нас
Судьба назначена иная:
Ты ярко блещешь, я угас.
Твои за жизнь напрасны страхи;
Пускайся крепче и бодрей,
То развернись, как амфибрахий,
То вдруг сожмися, как хорей.
Мои же дни темны и тихи.
В своей застрявши скорлупе,
И я плетуся, как пиррихий,
К чужой примазавшись стопе.
ПО ПОВОДУ НАЗНАЧЕНИЯ М.Н. ЛОНГИНОВА УПРАВЛЯЮЩИМ ПО ДЕЛАМ ПЕЧАТИ
Ниспослан некий вождь на пишущую братью,
Быв губернатором немного лет в Орле...
Актера я знавал... Он тоже был Варле...
Но управлять ему не довелось печатью.
ПО ПОВОДУ ЮБИЛЕЯ ПЕТРА ПЕРВОГО
Двести лет тому назад
Соизволил царь родиться...
Раз, приехавши в Карлсбад,
Вздумал шпруделя напиться.
Двадцать восемь кружек в ряд
В глотку царственную влились...
Вот как русские лечились
Двести лет тому назад.
Много натворив чудес,
Он процарствовал счастливо...
"Борода не curgemass",-
Раз решил за кружкой пива.
С треском бороды летят...
Пытки, казни... Все в смятеньи!..
Так вводилось просвещенье
Двести лет тому назад!
А сегодня в храм святой,
Незлопамятны, смиренны,
Валят русские толпой
И, коленопреклоненны,
Все в слезах, благодарят
Вседержителя благого,
Что послал царя такого
Двести лет тому назад.
30 мая 1872
ЗЛОПАМЯТНОСТЬ ДУХОВЕНСТВА
Петр Первый не любил попов. Построив Питер,
Он патриарха сократил...
Чрез двести лет ему Кустодиев пресвитер
Своею речью все отмстил.
30 мая 1872
С.Я. ВЕРИГИНОЙ
Напрасно молоком лечиться ты желаешь,
Поверь, леченье нелегко:
Покуда ты себе питье приготовляешь,
От взгляда твоего прокиснет молоко...
МОЛИТВА БОЛЬНЫХ
От взора твоего пусть киснет шоколад,
Пусть меркнет день, пусть околеет пудель,
Мы молим об одном - не езди ты в Карлсбад
Боимся убо мы, чтоб не иссякнул шпрудель.
Май или июнь 1872
* * * * *
"Жизнь пережить - не поле перейти!"
Да, правда: жизнь скучна и каждый день скучнее,
Но грустно до того сознания дойти,
Что поле перейти мне все-таки труднее!
ПЕВЕЦ ВО СТАНЕ РУССКИХ КОМПОЗИТОРОВ
Антракт. В театре тишина,
Ни вызовов, ни гула,
Вся зала в сон погружена,
И часть певцов заснула.
Вот я зачем спешил домой,
Покинув Рим счастливый!
На что тут годен голос мой:
Одни речитативы!
Но петь в отчизне долг велит...
О Шашина родная!
Какое сердце не дрожит,
Тебя воспоминая!
Хвала вам, чада новых лет,
Родной страны Орфеи,
Что мните через менуэт
Распространять идеи!
Кого я вижу? Это ты ль,
О муж великий, Стасов,
Постигший византийский стиль,
Знаток иконостасов?
Ты - музыкальный генерал,
Муж слова и совета,
Но сам отнюдь не сочинял...
Хвала тебе за это!
Ты, Корсаков, в ведомостях
Прославленный маэстро,
Ты впрямь Садко: во всех садках
Начальник ты оркестра!
Ты, Мусоргский, посредством нот
Расскажешь все на свете:
Как петли шьют, как гриб растет,
Как в детской плачут дети.
Ты Годунова доконал -
И поделом злодею!
Зачем младенца умерщвлял?
Винить тебя не смею!
Но кто сей Цезарь, сей Кюи?
Он стал фельетонистом,
Он мечет грозные статьи
На радость гимназистам.
Он, как Ратклиф, наводит страх,
Ничто ему Бетховен,
И даже престарелый Бах
Бывал пред ним виновен.
И к русским мало в нем любви:
О, сколько им побитых!
Зачем, Эдвардc, твой меч в крови
Сограждан знаменитых?
Ты, Афанасьев, молодец,
И Кашперов наш "грозный"...
И Фитингоф, Мазепы льстец, -
Вам дань хвалы серьезной!
О Сантис, ты попал впросак:
Здесь опера не чудо,
В страну, где действовал Ермак,
Тебе б уйти не худо!
О Бородин, тебя страна
Внесла в свои скрижали:
Недаром день Бородина
Мы тризной поминали!
О Рубинштейн! Ты подчас
Задать способен жару:
Боюсь, твой Демон сгубит нас,
Как уж сгубил Тамару!
Не голос будет наш страдать,
А больше поясница:
Легко ль по воздуху летать?
Ведь баритон не птица!
Но ты века переживешь,
Враги твои - дубины;
Нам это доказал Ларош,
Создатель "Кармозины"!
И ты, Чайковский! Говорят,
Что оперу ты ставишь,
В которой вовсе невпопад
Нас в кузне петь заставишь!
Погибнет в ней певца талант,
Оглохнем мы от гула:
Добро б "кузнечик-музыкант",
А то - "Кузнец Вакула"!
Не обездоль нас, Петр Ильич,
Ведь нас прогонят взашей:
Дохода нет у нас "опричь"
Того, что в глотке нашей!
Пока же, други, исполать
Воскликнем дружно снова,
И снова будем мирно спать
Под звуки "Годунова".
Один ты бодрствуешь за всех,
Наш капитан-исправник,
По темпу немец, родом чех,
Душою росс - Направник!
Подвластны все тебе, герой:
Контральто, бас, сопрано,
Смычок, рожок, труба, гобой.
Ура! Опоковано!
ДИЛЕТАНТ
Была пора: что было честно,
Талантливо в родном краю,
Сходилось дружески и тесно
В литературную семью;
Назваться автором решался
Тогда не всякий спекулянт...
И как смешон для всех казался
Уединенный дилетант!
Потом пришла пора иная:
Россия встала ото сна,
Литература молодая
Ей оставалася верна:
Добру, отчизне, мыслям чистым
Служил писателя талант,
И перед смелым публицистом
Краснел ненужный дилетант!
Но все непрочно в нашем веке...
С тех пор как в номере любом
Я мог прочесть о Льве Камбеке
И не прочесть о Льве Толстом,
Я перестал седлать Пегаса -
Милей мне скромный Росинант!
Что мне до русского Парнаса?
Я - неизвестный дилетант!
Я родился в семье дворянской
(Чем буду мучиться по гроб),
Моя фамилья не Вифанский,
Отец мой не был протопоп...
О хриях, жупеле и пекле
Не испишу я фолиант,
Меня под праздники не секли...
Что ж делать мне, я дилетант!
Я нахожу, и в том виновен,
Что Пушкин был не идиот,
Что выше сапогов Бетховен
И что искусство не умрет,
Чту имена (не знаю, кстати ль),
Как, например, Шекспир и Дант...
Ну, так какой же я писатель?
Я дилетант, я дилетант!..
На площадях перед народом
Я в пьяном виде не лежал,
Стрижом, лукошком, бутербродом
Своих противников не звал;
Болезнью, брюхом или носом
Их не корил, как пасквилянт,
И не входил о них с доносом...
Я дилетант, я дилетант!..
В грехе покаюся сугубом
(Хоть нелегко сознаться в том):
Знаком я с графом Соллогубом
И с князем Вяземским знаком!..
Не подражая нравам скифов,
Белье меняю, хоть не франт...
Мне не родня Гиероглифов...
Я дилетант, я дилетант!..
Я не ищу похвал текущих
И не гонюсь за славой дня,
И Лонгинов веков грядущих
Пропустит, может быть, меня.
Зато и в списке негодяев
Не поместит меня педант:
Я не Булгарин, не Минаев...
Я, слава Богу, дилетант!..
Начало 1870-х годов
ЭПИГРАММА
Тимашев мне - ni froid, ni chaud {*},
Я в ум его не верю слепо:
Он, правда, лепит хорошо,
Но министерствует нелепо.
1870-е годы
{* ни жарко, ни холодно).}
К НАЗНАЧЕНИЮ В.К. ПЛЕВЕ
Знать, в господнем гневе
Суждено быть тако:
В Петербурге - Плеве,
А в Москве - Плевако!
Между 1881 и 1884
НАДПИСЬ НА СВОЕМ ПОРТРЕТЕ
Взглянув на этот отощавший профиль.
Ты можешь с гордостью сказать:
"Недаром я водил его гулять
И отнимал за завтраком картофель".
22 марта 1884
ПОСЛАНИЕ
Графу А. Н. Граббе
во время его кругосветного плавания
на великокняжеской яхте "Тамара"
Княжна Тамара, дочь Гудала,
Лишившись рано жениха,
Простой монахинею стала,
Но не спаслася от греха.
К ней по причине неизвестной
Явился демон - враг небес -
И пред грузинкою прелестной
Рассыпался как мелкий бес.
Она боролась, уступая,
И пала, выбившись из сил...
За это Ангел двери рая
Пред ней любезно растворил.
Не такова твоя "Тамара":
С запасом воли и труда
Она вокруг земного шара
Идет бесстрастна и горда;
Живет средь бурь, среди тумана
И, русской чести верный страж,
Несет чрез бездны океана
Свой симпатичный экипаж.
Британский демон злобой черной
Не нанесет ущерба ей
И речью льстивой и притворной
Не усыпит ее очей.
Ей рай отчизны часто снится,
И в этот рай - душой светла -
Она по праву возвратится
И непорочна, и цела.
12 декабря 1890
П. ЧАЙКОВСКОМУ
К отъезду музыканта-друга
Мой стих минорный тон берет,
И нашей старой дружбы фуга,
Все развиваяся, растет...
Мы увертюру жизни бурной
Сыграли вместе до конца,
Грядущей славы марш бравурный
Нам рано волновал сердца;
В свои мы верили таланты,
Делились массой чувств, идей...
И был ты вроде доминанты
В аккордах юности моей.
Увы, та песня отзвучала,
Иным я звукам отдался,
Я детонировал немало
И с диссонансами сжился;
Давно без счастья и без дела
Дары небес я растерял,
Мне жизнь, как гамма, надоела,
И близок, близок мой финал...
Но ты - когда для жизни вечной
Меня зароют под землей,-
Ты в нотах памяти сердечной
Не ставь бекара предо мной.
1893 (?)
В альбом Е. Е. А. Впервые: Искра.- 1860.- Э 29.- С. 312. По
предположен А. Шацевой, Евдокия Евграфовна Апухтина, жена П. Ф.
Апухтина, дяди поэта.
Каролине Карловне Павловой. Впервые: Искра.- 1860.- Э 29.- С. 312.
Поэма к К. Павловой (1807-1893) "Кадриль" была напечатана в "Русском
вестнике" (1859. Янв., ).
Элегия. Впервые: Искра.- 1861.-Э 13.-С. 200. Дютш Отгон Иванович
(1825-1863) - композитор и дир Кроатка, кроат - одно из названий
хорват. В стихотворении, по-видимому, высмеиваются околомузыкальные страсти
в среде петербургских композиторов.
Красному яблочку червоточинка не в Впервые: Искра.- 1862.- Э 49.-
С. 690. Дюссо - петербургский ресторан. "Сын Отечества" - в 1856-1861 гг.
"политический, ученый и литературный" еженедельник, в 1862 г. реорганизован
в ежедневную газету. Следует также учесть известность в российской
культурной среде журнала "Сын Отечества", издававшегося (с перерывами и
реорганизациями) с 1812 по 1852 г., само название которого связывалось с
официозно-консервативной прессой. В произведении использованы фразы из "Горя
от ума" А. С. Грибоедова.
К портрету И. В. Вернадского. Впервые: Гудок.- 1862.- Э 5.- С.-38.
Вернадский Иван Васильевич (1821 -1884) - русский экономист, профессор
Киевского, затем Московского университета. В 1856 г. переехал из Москвы в
Петербург, где преподавал в Главном педагогическом институте и
Александровском лицее. В 1857-1861 гг. издавал журнал "Экономический
указатель" и приложение к нему "Экономист" (с 1861 г. выходил
самостоятельно). Обосновывал экономическую нецелесообразность
крепостнической системы хозяйствования, сторонник и теоретик широких
экономических преобразований. Вернадский, а также его жена, М. Н. Вернадская
(урожденная Шигаева), выступали со статьями по проблемам женского труда.
Юмористический журнал "Гудок" вел полемику с экономическими идеями И. В.
Вернадского.
К портрету А. Н. Серова. Впервые: Нива.- 1918.- Э 30.- С. 467. Серов
Александр Николаевич (1820-1871) - русский композитор, музыкальный критик,
педагог. Выпускник Училища правоведения. Ростислав - псевдоним Феофила
Матвеевича Толстого (1810-1881) - русского музыкального критика,
композитора, певца-любителя. В 1854 г. Серов полемизировал с Толстым в связи
с работами последнего о М. И. Глинке. В 1860-е гг. Толстой посвятил операм
Серова "Юдифь", "Рогнеда" циклы статей с восторженными оценками. В опере
"Юдифь" (1863), написанной по мотивам библейского сказания, вдова павшего
иудейского воина Юдифь, спасая свой город от осады ассирийцев, пробирается к
их полководцу Олоферну и, притворившись влюбленной, убивает его. Опера
"Рогнеда" (1865) создана по мотивам древнерусского предания. Дочь
половецкого князя Рогнеда, подстрекаемая жрецомязычником, пытается убить
своего мужа, князя Красное Солнышко ( Владимира).
Плач Юстиниана. Впервые: Нива.- 1918.- Э 30.- С. 466. Как указывает П.
В. Быков, ссылаясь на запись Г. П. Карцева, стихотворение написано поэтом
"под живым впечатлением посещения суда присяжных". Юстиниан I (482 или
483-565) - византийский император с 527 г. При нем создан Кодекс Юстиниана -
Corpus juris civilis (Свод гражданского права) - систематизированный свод
римского права, оказавший значительное влияние на дальнейшее развитие
европейской юриспруденции. Пандекты - форма юридических трудов в Древнем
Риме, содержавшая выдержки из законов и других нормативных актов. Зарудный
Сергей Иванович (1821 -1887)-русский государственный деятель, один из
главных организаторов реформы гражданского и уголовного судопроизводства в
России (1864). По этой реформе, в частности, был ликвидирован сословный суд,
введены суд присяжных, адвокатура, мировые суды. Зарудный - автор труда
"Судебные уставы, с рассуждениями на коих они основаны" (1866) и
"Вестник судебный"."Судебный вестник" - газета (с 1869 г. ежедневная),
издававшаяся в 1866-1877 гг.; в 1866-1868 гг. официальный орган министерства
юстиции. Урусовское дело.- Урусов Александр Иванович, князь (1843-1900) -
русский юрист. В молодости прославился как блистательный защитник по делу
крестьянки Волоховой (1867 г.). Мировой - мировой судья - в упрощенном
порядке рассматривал мелкие уголовные и гражданские дела.
Совет молодому композитору. Впервые: Изд. 1896 г.- С. 539. Пафос
эпиграммы, очевидно, определяется многочисленными теоретикомузыкальными
выступлениями А. Н. Серова. Его опера "Вражья сила" (первоначально "Не так
живи, как хочется", по одноименной пьесе А. Н. Островского) создавалась
достаточно мучительно, осталась незавершенной.
"Когда будете, дети, студентами..." Впервые в настоящей редакции: БП.С.
262-263. По указани А. Шацевой, стихотворение представляет собой
обработку студенческой песни, известной в Московском университете еще в
1840-1850-х гг. (Русское обозрение.- 1896.- Э 1.С. 421). Эминенты (лат.) -
высокопоставленные лица. Пеперменты - мятные лепешки.
Японский романс. Впервые: БП.- С. 263-265. С 1855 г. Сахалин находился
в общем владении России и Японии, причем начавшаяся с середины 1860-х годов
ускоренная колонизация острова русским правительством вызвала
обеспокоенность японцев, стремившихся к монопольному владению этими землями.
При этом Сахалин превращался в одно из главных ссыльно-каторжных мест в
России. Грант Джеймс Огастес (1827-1892) - английский путешественник. В
1860-1863 гг. вместе с Дж. Спиком установил, что река Нил вытекает из озера
Виктория. В 1860-е гг. было известно и имя Улисса Симпсона Гранта
(1822-1885), генерала в гражданской войне в США 1861-1865 гг.,
главнокомандующего армией Севера, в 1869-1877 гг.- президента США. Воз,
здесь Апухтин применил прием иронической контаминации. Сколков Иван
Григорьевич (1814-1879) - генерал, под руководством которого проводилось
изучение положения ссыльнопоселенцев.
В. А. Вилламову. Впервые: Изд. 1895 г.- С. 384. Вилламов Владимир
Александрович (1837-1889)-поэт. Две последние строки взяты Апухтиным - с
изменениями - из стихотворения Н. Ф. Паял "Романс".
В. А. Жедринскому. Впервые: БП.- С. 265. Пиррихий - в русском
стихосложении (ямб, хорей) два смежных безударных слога.
По поводу назначения М. Н. Лонгинова управляющим по печати. Впервые:
Нива.- 1918.- Э 30.- С. 469. Лонгинов Ми Николаевич (1823-1875) - историк
литературы, библиограф. С 1867 г. орловский губернатор, с 1871 г. до конца
жизни - начальник Главного управления по делам печати. В 1872 г. были
введены новые жесткие цензурные правила. Варле Габриель (1810-1867) -
французские театральный актер, с 1845 г. играл в Петербурге.
По поводу юбилея Петра Первого. Впервые: Нива.- 1918.Э 30.- С. 467. 30
мая 1872 г. праздновалось двухсотлетие со дня рождения Петра I. В это время
Апухтин лечился в Карлсбаде, где на водах в 1711 и 1712 гг. был и
Шпрудель - основной карлсбадский минеральный источник.
Злопамятность духовенства. Впервые: Там же. Он патриарха сократил...-
патриаршество было упразднено Петром I. С 1721 г. Русской Православной
Церковью управлял Святейший правительствующий синод, подчиненный императору.
Кустодиев Константин Лукич - протоиерей православной церкви в Карлсбаде. Там
во время торжественного богослужения в день двухсотлетия Петра I он произнес
длинную проповедь, которой посвящена еще одна эпиграмма Апухтина:
По всевышней воле Бога
Был твой спич довольно пуст.
Говорил хотя ты много,
Все же ты не Златоуст.
(Изд. 1895 г.- С. 387).
С. Я. Веригиной. Впервые: Изд. 1895 г.- С. 385. Веригина Софья
Яковлевна (1807-1891) - меломанка, петербургская светская дама. Ей же
посвящена "Молитва больных" (впервые: БП.- С. 267). Молочная диета
рекомендовалась для лечения полноты.
"Жизнь прожить - не поле перейти!" Впервые: Изд. 1895 г.С. 396, под
названием: "Из записок ипохондрика".
Певец во стане русских композиторов. Впервые: Изд. 1895 г.С. 388. В
стихотворении, отражающем споры 1860-1870-х гг. вокруг исканий русских
композиторов, объединившихся в творческое содружество "Могучая кучка" (Новая
русская музыкальная школа),- использована баллада "Певец во стане русских
воинов" (1813) В. А. Жуковского. В стихотворении заметны отзвуки полемики
между П. И. Чайковским и "кучкистами" о путях развития русской оперы;
симпатии Апухтина на стороне Чайковского. Речитатив виделся композиторам
"Могучей кучки" одной из главных форм оперной выразительности. Упоминаются
музыканты Е. Шашина, Н. А. Афанасьев, В. Н. Кашперов, автор оперы "Гроза";
Б. А. Фитингоф-Шеллъ (опера "Мазепа", критически оцененная А. Н. Серовым),
М. Л. Сантис, написавший неудачную оперу "Ермак", Герман Ларош (опера
"Кармозина"), Э. Ф. Направник, с 1869 г. главный дирижер Мариинского театра,
на сцене которого проходили первые постановки опер Мусоргского,
Римского-Корсакова, Чайковского. Н. А. Римский-Корсаков в 1873 г. был
назначен инспектором военно-морских оркестров (не начальником, как сказано в
примечании Апухтина). Композитор Ц. А. Кми вел в газете "Санкт-Петербургские
ведомости" музыкальное обозрение; автор оперы "Вильям Ратклиф", откуда и
взята (в измененном виде) строка "Зачем, Эдварде, твой меч в крови...".
"Кузнечик-музыкант" - поэма Я. П. Полонского, написавшего и либретто оперы
Чайковского "Кузнец Вакула" (после переработки - "Черевички"). Опоковано -
воз, от чешского opakovat - бис.
Дилетант. Впервые: Изд. 1896 г.- С. 539. В настоящей редакции: - С.
270-272. В стихотворении, использующем "Мою родословную" Пушкина, иронически
изображаются крайности демократической критики и публицистики 1860-х гг.,
утилитарно относившейся к искусству. Камбек А. А.- журналист, выступал с
обличением мелких недостатков общественной жизни. Рифма "Век" (часто
использовалось название журнала того времени) - "Лев Камбек" стала в 1860-е
гг. своеобразным штампом стихотворной юмористики. Этот факт не раз
обыгрывался Достоевским в его тогдашних публицистических статьях. Вифанский,
Гиероглифов - очевидно, фамилии этих журналистов взяты Апухтиным из-за
разночинного, недворянского их происхождения. Хрия - сочинение в семинариях,
построенное по правилам риторики. Жупел - горящая смола, сера, смрад; нечто,
внушающее отвращение, ужас. Что Пушкин был не идиот и т. д.- в этой строфе
Апухтин высмеивает Писарева и его соратника по "Русскому слову" В. Зайцева
за их отрицательные оценки наследия Пушкина и классического культурного
наследия вообще. Стрижом, лукошком, бутербродом...- в литературной полемике
первой половины 1860-х гг. прозвища, которыми награждали в статьях друг
друга ее участники. В частности, "стрижи", по определению М. Е.
Салтыкова-Щедрина,- это Ф. М. Достоевский и сотрудники журнала "Эпоха"
"лукошком российского глубокомыслия" Д. И. Писарев назвал критика журнала
"Современник" М. А. Антоновича. Соллогуб Владимир Александрович (1814-1882)
- писатель, мемуарист. В 1860-е гг.автор произведений, сатирически
изображавших "нигилистов", как тогда называли сторонников радикальных
общественных преобразований. Минаев Дмитрий Дмитриевич - поэт-сатирик, автор
демократически" изданий: "Современник", "Искра", "Русское слово"
Эпиграмма. Впервые: Изд. 1898.- С. 299. Тимашев Александр Егорович
(1818-1893) - в 1868-1878 гг. министр внутренних дел; скульптор-дилетант.
К назначению В. К. Плеве. Впервые: Русский архив.- 190 Э 11. - С. 409.
Плеве Вячеслав Константинович (1846-1904) - с 1881 г. директор департамента
полиции, с 1884 г.- товарищ (заместитель) министра внутренних дел. Плевако
Федор Никифорович (1843(908) - крупный русский адвокат, выигравший многие
процессы.
Надпись на своем портрете. Впервые: Изд. 1895 г.- С. 395. Сделана на
обороте фотографии Апухтина, подаренной им Г. П. Карцеву.
Послание графу А. Н. Граббе... Впервые: Изд. 1895 г.- С. 397. Граббе
Александр Николаевич - приятель Апухтина, офицер, участник кругосветного
путешествия великого князя Александра Михайловича в 1889 г.
П. Чайковскому. Впервые: Нувеллист.- 1893.- Э 8.- С. 5. Бекар - в
нотной записи знак, отменяющий повышение или понижение какой-либо ступени
звукоряда на полутон или на целый тон.